Данная статья будет опубликована во втором номере журнала «Россия в глобальной политике».

22 января 2021 г. вступил в силу Договор о запрещении ядерного оружия (ДЗЯО). Амбициозный документ претендует на всеобъемлющий запрет ядерного оружия – от разработки, испытаний и производства до применения или угрозы его применения. В продвижении инициативы значительную роль сыграли не только несколько государств-энтузиастов, но и многочисленные неправительственные организации. Наиболее энергичная из них – Международная кампания за запрещение ядерного оружия (International Campaign to Abolish Nuclear Weapons – ICAN) – в 2017 г. удостоилась Нобелевской премии мира «за деятельность по привлечению внимания к катастрофическим гуманитарным последствиям любого применения ядерного оружия и за новаторские подходы к достижению договорного запрещения этого оружия».

Вступление в силу произошло через девяносто дней после того, как пятидесятая ратификационная грамота была сдана депозитарию – Генеральному секретарю ООН. Это сделал Гондурас, а к моменту написания этих строк полноправными участниками ДЗЯО стали также Бенин и, в день вступления ДЗЯО в силу, Камбоджа. Несмотря на пандемическую ситуацию, отвлекающую ресурсы государств от не самых первостепенных внутри- и внешнеполитических забот, ДЗЯО набрал в прошедшем году семнадцать ратификаций – против пятнадцати в 2019-м, шестнадцати в 2018-м и трёх – в 2017-м, когда он был принят на специально созванной под эгидой Генеральной Ассамблеи ООН конференции.

Для сравнения можно привести данные о динамике движения к вступлению в силу двух договоров, запрещающих другие известные виды оружия массового уничтожения – конвенций о запрещении биологического и химического оружия.

Первая была открыта для подписания 10 апреля 1972 г. и вступила в силу 26 марта 1975 г., набрав к этому моменту 51 ратификацию из требуемых 22, включая (и это главное) ратификации всех трёх депозитариев – СССР, Соединённого Королевства и США, без которых Конвенция не могла бы вступить в силу. В то время существовала такая юридико-дипломатическая уловка – тройственный депозитарий, позволявшая обойти политические препятствия в виде, к примеру, непризнания одними государствами Северного, а другими – Южного Вьетнама или Восточной и Западной Германии. Тройственный депозитарий предоставлял выбор наиболее приемлемого хранителя ратификационной грамоты.

Вторая Конвенция была открыта для подписания 13 января 1993 г. и вступила в силу 29 января 1997 г. – через 180 дней после сдачи 65 грамоты (это сделала Венгрия).

ДЗЯО предъявляет не самые строгие условия для вступления в силу – по количеству ратификаций, срокам или по участию в договоре государств, отвечающих определённым признакам. Кстати, именно трудности с соответствием третьему критерию не позволяют вступить в силу Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, пока его не ратифицируют 44 государства, входящие в список обладателей ядерных энергетических или исследовательских реакторов. Россия, внесённая в список, ратифицировала Договор ещё в 2000 г., однако восемь государств, включая пять подтверждённых обладателей ядерного оружия (Индию, Китай, КНДР, Пакистан, США), а если считать Израиль, то шесть, делать этого не торопятся. И это при том, что Договор набрал уже 168 ратификаций.

Упрощена и процедура выхода из ДЗЯО, для чего достаточно уведомить депозитария об исключительных обстоятельствах, ставящих под угрозу интересы участника, – и по истечении двенадцати месяцев государство свободно от обязательств, если только оно не ввязалось в вооружённый конфликт. Для сравнения: чтобы выйти из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) или Конвенции о запрещении биологического оружия, надо разъяснить исключительные обстоятельства как основание для выхода не только всем другим участникам, но и Совбезу ООН. Выход из Конвенции о запрещении химического оружия и того сложнее: помимо всех участников, Совбеза и депозитария объясняться придётся и с Организацией по запрещению химического оружия.

Может сложиться впечатление, что упрощённый порядок присоединения к ДЗЯО и выхода из него был призван сделать Договор более привлекательным для сомневающихся государств.

Международное регулирование ядерного оружия

Идеи запрета ядерного оружия витали в ООН практически с момента начала её деятельности. Самая первая резолюция, принятая Генассамблеей в январе 1946 г., когда она ещё заседала в Лондоне, предусматривала образование Комиссии по атомной энергетике, которая должна была выдвинуть предложения «относительно исключения из национальных вооружений атомного оружия». Таким оружием в то время обладала лишь одна страна – Соединённые Штаты. Впоследствии в ООН и вне её выдвигались разные предложения, включая проекты всеобщего и полного разоружения или хотя бы своды принципов переговоров об их осуществлении.

Однако впервые практическая и юридически обязательная мера была принята в 1963 г., когда СССР, Соединённое Королевство и США заключили Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой, первоначально трёхсторонний, но открытый для участия всех государств. Ныне в нём участвуют 125 государств, включая Южную Африку (с 1963 г.) и Израиль (с 1964 г.), которых, тем не менее, подозревали в проведении совместного атмосферного испытания в 1979 году.

Крупнейшим этапом в правовом ограничении доступа к ядерному оружию стал ДНЯО, вступивший в силу в 1970 г., формально поделивший государства на «имущих» и «неимущих». К «имущим» были отнесены пять стран, испытавших на тот момент ядерные боеприпасы и создавших их запасы. По совместительству они же являются постоянными членами Совбеза ООН. Обладание ядерным оружием – не только и не столько привилегия, сколько немалая ответственность за его сохранность, предотвращение от случайного или несанкционированного применения, наконец, от попадания в чужие руки – с одной стороны, а с другой – за развитие мирной ядерной энергетики и содействие в доступе к её плодам. В том, что касается запрета ядерного оружия, ключевое значение имеет статья VI ДНЯО, обязывающая его участников «в духе доброй воли вести переговоры об эффективных мерах по прекращению гонки ядерных вооружений в ближайшем будущем и ядерному разоружению, а также о договоре о всеобщем и полном разоружении под строгим и эффективным международным контролем». В ДНЯО участвуют 190 государств, не считая КНДР, которая вроде бы заявила о выходе, но не выполнила все подобающие процедуры. Не участвуют в нём Индия и Пакистан, испытавшие собственное ядерное оружие, а также Израиль, в ядерном статусе которого сомнений немного. Так что ДНЯО не герметичен, но без него земной шар был бы менее безопасным местом для проживания.

Ни испытания ядерного оружия, ни производство оружейных расщепляющихся материалов запретить до сих пор не удалось: Договор о всеобъемлющем запрещении испытаний – потенциально важная мера на стыке ядерного разоружения и нераспространения – не может вступить в силу по уже упомянутой причине, а переговоры о юридическом запрете производства расщепляющихся материалов буксуют на Конференции по разоружению, автономной от ООН межгосударственной дипломатической площадке.

Что касается средств доставки ядерного оружия, то за пределами российско-американских договоров, судьба последнего из которых – Договора о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений, иначе известного как СНВ-3, – решается в момент написания этой статьи, действуют режимы экспортного контроля с целью предотвращения распространения ракет и ракетных технологий – Режим контроля за ракетной технологией и Гаагский кодекс поведения по предотвращению распространения баллистических ракет, авторитетные договорённости в сфере экспортного контроля, впрочем, не обладающие силой юридического документа.

Для полноты картины следует упомянуть инструменты, направленные на предотвращение распространения оружия массового уничтожения в руки негосударственных субъектов, прежде всего вспомогательный орган Совбеза ООН – Комитет 1540, названный так по номеру учредившей его резолюции.

ДЗЯО – этапы (небольшого) пути

Заключение ДНЯО, если считать от первоначальной переговорной инициативы до вступления в силу, заняло более одиннадцати лет, на заключение Конвенции о запрещении биологического оружия потребовалось меньше времени – немногим более четырёх лет, если считать с момента разведения его с химическим оружием как предмета переговоров. А вот на заключение Конвенции о запрещении химического оружия – опять-таки, если отмерять от выделения химического и биологического оружия в отдельные направления, ушло не менее четверти века.

С этой точки зрения ДЗЯО – рекордсмен среди договоров о запрещении оружия массового уничтожения по скорости заключения: 23 декабря 2016 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию о созыве в 2017 г. конференции «для согласования юридически обязывающего документа о запрете ядерного оружия, который привёл бы к полной ликвидации этого оружия». В рамках конференции прошли две сессии общей продолжительностью четыре недели, в итоге 7 июля 2017 г. был одобрен и 20 сентября того же года открыт для подписания текст, набравший за три года и один месяц достаточное число ратификаций для вступления в силу. Конференции не предшествовали заседания подготовительного комитета – его попросту не формировали; несмотря на техническую сложность предмета переговоров, их не сопровождала экспертная проработка. Трудно сказать, полностью ли понимали, за какие меры, предусмотренные ДЗЯО, отдали свои голоса 122 из 124 участников конференции (делегат Нидерландов голосовал против, Сингапура – воздержался).

Возникает вопрос: если конференция была созвана под эгидой ООН, какие же из 193 государств-членов воздержались от участия в ней? Ведь это 69 членов, то есть более трети нынешнего состава Организации. Нетрудно догадаться, что к этой группе принадлежат девять упомянутых обладателей ядерного оружия. Трое из них входят в состав НАТО, ещё 26 неядерных членов которой также не пожелали быть причастными к выработке ДЗЯО. Исключение составили только Нидерланды, которые, похоже, приняли участие в конференции лишь для того, чтобы продекларировать позицию блока. Не было в зале заседаний делегаций Австралии, Южной Кореи и Японии, имеющих договорённости с США о прикрытии их «ядерным зонтиком».

Заметим, что в октябре 2018 г. в ходе дебатов в Первом комитете Генассамблеи ООН, который занимается вопросами разоружения и международной безопасности, пятёрка постоянных членов Совбеза с редким по нынешним временам единодушием заявила об отказе «поддержать, подписать или ратифицировать этот Договор». Основания: подрыв режима ДНЯО, игнорирование стратегического контекста и существующих реалий международной безопасности. Это заявление, по сути воспроизводившее совместный пресс-релиз постоянных представительств при ООН США, Соединённого Королевства и Франции, выпущенный в день принятия ДЗЯО, было подтверждено МИД России в октябре 2019 г., когда стала известна дата вступления Договора в силу.

Продолжим статистическое упражнение. Из 122 участников конференции, проголосовавших за принятие ДЗЯО, некоторые (например, Швейцария и Швеция) сделали это с оговорками, означающими отказ от подписания и присоединения к нему, во всяком случае – в обозримом будущем. Да и подписали его на данный момент 86 государств, включая, впрочем, тринадцать государств, не представленных на конференции. Однако весьма любопытным представляется сравнение с участием в уже действующих договорах о региональных зонах, свободных от ядерного оружия, – от Антарктики до Центральной Азии. Так, из 54 сторон Договора об Антарктике 45 не подписали или не ратифицировали ДЗЯО. Для договоров о безъядерной зоне в Латинской Америке и Карибском бассейне эти значения составляют соответственно – 33 и 12, в Южной части Тихого океана – 10 и 6, в Юго-Восточной Азии – 10 и 6, в Африке – 41 и 33, в Центральной Азии – 5 и 4. Среди охваченных режимом безъядерных зон государств, многие из которых участвовали в принятии ДЗЯО, но теперь не торопятся подтвердить своё положительное отношение к нему путём присоединения или подписания, немало региональных тяжеловесов: Аргентина, Бразилия, Египет, Индонезия, Кения, Перу, Танзания, Филиппины, Чили.

Более того, ДЗЯО не подписали государства, на себе испытавшие последствия неконтролируемого высвобождения ядерной энергии, вырвавшейся из бомбы (Япония) или вышедшего из-под контроля промышленного реактора (Белоруссия, Украина и снова – Япония). Из государств, на территории которых производились испытания ядерного оружия, его не подписали Австралия и Маршалловы Острова, а Алжир, хоть и подписал, до сих пор не ратифицировал. У «зонтичных» Австралии и Японии есть хоть какое-то оправдание, а вот с Маршалловыми Островами вообще странная история. На входящих в состав этого государства атоллах Бикини и Эниветок США произвели около семидесяти испытаний ядерного и термоядерного оружия, и именно это крошечное островное государство в апреле 2014 г. обжаловало в Международном суде ООН отказ девяти государств, обладающих ядерным оружием, в том числе всех постоянных членов Совета Безопасности, прилагать усилия к ликвидации своих ядерных арсеналов и выполнять обязательства по статье VI ДНЯО. Те же из ответчиков, кто в ДНЯО не участвуют, связаны, по мнению заявителя, аналогичным по содержанию международно-правовым обычаем, то есть обязательным правилом, пусть и не оформленным в виде договора. Дело было проиграно, но репутацию борца за мировое благо вроде бы удалось заслужить. И теперь – отказ от идеалов?

Впрочем, не мог не сыграть свою роль нажим, который оказывали США на разные государства в преддверии конференции и затем в ожидании принятия ДЗЯО. Сомневающиеся вынуждены были учитывать и согласованную – отрицательную – позицию постоянных членов Совбеза ООН в отношении ДЗЯО, и мнение, выраженное или явно подразумеваемое, других влиятельных государств. Наконец, не исключено, что иные усомнились в целесообразности участия в договоре, свободными от обязательств по которому будут не только относительно предсказуемые «традиционные» ядерные державы, но и государства с незрелыми представлениями о ядерном сдерживании (Индия, Пакистан) или не проявляющие очевидных признаков наличия у них таких представлений (Северная Корея).

Что не так с текстом ДЗЯО?

Помимо перечисленных оснований для отрицательного или, по меньшей мере, сдержанного отношения к ДЗЯО, самому тексту Договора присущи недостатки, вплетённые в установленные им запреты, дозволения и процедуры. Например, с правовой да и с житейской логикой идёт вразрез попытка запретить то, чем участники ДЗЯО сами не владеют. Да, за принятие Договора выступили Аргентина, Бразилия и Южная Африка, в своё время развивавшие ядерные программы, имевшие военный потенциал. Однако пока лишь ЮАР, некогда собравшая шесть готовых к употреблению боеприпасов, распрощалась с ними в начале 1990-х гг. по мере интеграции в международное сообщество, ратифицировала ДЗЯО. О предположении, что упрощённый порядок вступления в силу или выхода из ДЗЯО является средством привлечения участников, мы уже упоминали.

Кроме того, нельзя не заметить, что текст Договора готовился в спешке. Признаком неумелой проектной работы является отсутствие определений. Например, в ДЗЯО нет дефиниции базового понятия «ядерное оружие». Но это не главное упущение, в конце концов – в отношении его содержания имеется устойчивое понимание. Не раскрывается оно и в ДНЯО, однако в нём явно прослеживается, что «ядерное оружие» и «другие ядерные взрывные устройства» – разные явления: первое – испытанное и развёрнутое средство вооружённой борьбы, второе – система, в которой ядерный взрыв является составной частью исследования и разработки или служит промышленным и иным мирным целям. В ДЗЯО смысл термина «ядерное оружие» ретушируется употреблением словосочетания «другие ядерные взрывные устройства», которое подразумевает его использование в военных целях.

ДЗЯО предусматривает то ли использование уже существующего, то ли создание некоего нового «компетентного международного органа» или даже «органов» с чрезвычайно широкими полномочиями по обеспечению выполнения Договора. Что это за органы – неясно, понятно лишь, что это не авторитетное Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), в совокупности с ДНЯО обеспечивающее режим нераспространения ядерного оружия. Между тем на орган (или органы) предполагается возложить функции «согласования и проверки» осуществления мер по ликвидации ядерного оружия и тех самых «других ядерных взрывных устройств», а также ликвидации или «необратимой конверсии» связанной с ними инфраструктуры. Не прописаны в ДЗЯО ни порядок ликвидации ядерного оружия и «устройств», ни процедуры проведения проверки. Последнее – не праздный сюжет, именно невозможность согласования методов проверки долгие годы тормозило принятие реальных мер ограничения, а позднее и ликвидации вооружений. Эти важнейшие вопросы оставлены на разрешение будущим протоколам, содержание которых даже в общих чертах не раскрывается.

ДЗЯО присваивает себе приоритет по отношению ко всем иным договорам, в которых состоят государства-участники, включая ДНЯО, в то время как мандат, выданный Генассамблеей конференции 2017 г., исходил из того, что именно ДНЯО является «краеугольным камнем ядерного нераспространения и ядерного разоружения» и новый договор должен дополнять и усиливать его режим. Новый Договор вторгается не только в систему гарантий ядерной безопасности, обеспечиваемых в рамках сотрудничества с МАГАТЭ, но и в повестку дня регулярных конференций по рассмотрению действия ДНЯО, очередная из которых должна была состояться в 2020 г., но перенесена на 2021 г. из-за пандемической ситуации.

Присвоенный приоритет может пагубно сказаться и на перспективах вступления в силу уже упомянутого Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, пусть даже ДЗЯО в своей преамбуле признаёт его «жизненно важным» и одним из «ключевых элементов режима ядерного разоружения и нераспространения». Не исключено, что какие-то государства предпочтут упрощённую процедуру входа и выхода и расплывчатые инструменты проверки первого договора строгому и регламентированному механизму второго.

Наконец, декларативное преимущество ДЗЯО по отношению к другим договорам вторгается в правовые основы военных союзов и военно-технического сотрудничества.

Перечень изъянов ДЗЯО можно было бы продолжать, ограничимся ещё парой. Во-первых, он не предусматривает запрет транзита ядерного оружия и всё тех же «других ядерных взрывных устройств» через территории, находящиеся под суверенитетом, юрисдикцией или контролем государств-участников, что обесценивает продекларированный запрет на его размещение.

Между прочим, если Шотландия всё же обретёт независимость и уже как суверенное государство решит присоединиться к ДЗЯО, придётся куда-то девать ядерные силы Великобритании, ныне базирующиеся в шотландских фьордах.

Во-вторых, заявленный ДЗЯО запрет на применение или угрозу применения ядерного оружия не находит безусловного подтверждения в международно-правовой практике. В 1996 г. Международный суд, главный судебный орган ООН, вынес консультативное заключение по запросу Генассамблеи, заявив, что не нашёл в международном праве твёрдых доказательств противозаконности ядерного оружия как крайнего средства обороны, когда под угрозу поставлено само дальнейшее существование государства. ДЗЯО в силу своей декларативности не опровергает эту правовую позицию; на ней (явно и осмысленно либо исподволь и инстинктивно) основаны военные доктрины государств, обладающих ядерным оружием, во всяком случае тех, которые публикуют такие документы. При этом лишь Китай и Индия заявили о неприменении ядерного оружия первыми, впрочем, с некоторыми оговорками. Помимо этих двух государств, только официальные воззрения России в области ядерного сдерживания адекватны правовой позиции Международного суда.

Кстати, в 1982 г. СССР взял на себя одностороннее обязательство об отказе от применения ядерного оружия первым, подтверждённое в декабре 1991 г. бывшими союзными республиками, на территории которых размещался ядерный арсенал бывшей сверхдержавы. В те дни ещё теплились надежды на сохранение объединённых вооружённых сил, включая их стратегический компонент. Однако вскоре наступило осознание катастрофического ослабления сил общего назначения, и в Основах военной доктрины России, принятых в ноябре 1993 г., была заявлена возможность обращения к ядерному оружию как средству сдерживания не только в ядерном контексте. Такое представление о роли ядерного оружия, пройдя этапы эволюции, оформилось в прошлогодних Основах государственной политики в области ядерного сдерживания. Однако если судить по открытым источникам – официальным, пропагандистским, экспертным – силы общего назначения восстановились и окрепли настолько, что способны выступать в качестве фактора неядерного сдерживания. А раз так – не вдохнуть ли новую жизнь в обязательство 1982 г., продумав его наиболее выигрышную внешнеполитическую подачу?

И всё же…

При всех своих очевидных недостатках ДЗЯО мог бы невзначай принести и некоторую пользу, к примеру, подхлестнув дискуссии на предстоящей конференции по рассмотрению действия ДНЯО, может быть, даже заставив активизировать поиски путей осуществления его статьи VI или, скажем, оживив Конференцию по разоружению. А то и государства, от которых зависит вступление в силу Договора о запрещении ядерных испытаний, обеспечат, наконец, затянувшееся введение его в действие, отшатнувшись от ДЗЯО и его последствий.

Не хотелось бы подвергать сомнению искренность стремления протагонистов ДЗЯО к миру без ядерного оружия. Но им стоило бы быть бережнее по отношению к уже имеющимся и порой хрупким правовым режимам или к другим, не столь амбициозным, но реалистичным проектам. Ядерное оружие – реальность, существующая среди международно-правовых дозволений, ограничений и запретов. Задача в том, чтобы сужать сферу влияния первых путём укрепления действующих правовых режимов, введения в силу новых, подкрепления их мерами доверия и проверки. А безъядерный мир, о котором в запальчивости раннего президентства говорил Барак Обама, за что был авансирован Нобелевской премией мира, – дело в лучшем случае неопределённо удалённого будущего.

Источник: https://globalaffairs.ru/articles/skorlupa-dzyao/

Отношения с новыми крайне-правыми (alt-right)

Мэтью Континетти, сотрудник Американского института предпринимательства, эксперт по истории Республиканской партии и консервативных движений в США.

Каким вы видите наследие Трампа?

Дональд Трамп запомнится как первый в истории президент, которому дважды объявили импичмент. Он распространял миф о том, что у него украли победу на выборах, собрал своих сторонников в Вашингтоне, чтобы опротестовать утверждение голосов выборщиков, заявил, что страну можно вернуть себе только силой, и стоял в стороне, пока они штурмовали Капитолий и пытались помешать проведению конституционной процедуры.

Именно через призму этого бунта будущие историки будут писать о его президентском сроке. И они сосредоточатся на отношениях Трампа с alt-right (альтернативными правыми), его возмутительной позиции в отношении протеста в Шарлоттсвилле, унесшего человеческую жизнь, всплеск ультраправого экстремизма за время его срока и моментальное распространение злокачественных теорий заговора, которые он поощрял.

Что еще вы бы выделили?

Если бы Трамп последовал примеру предшественников и с достоинством, мирно передал власть, то он бы запомнился как подрывавший устоявшиеся порядки, но последовательный лидер-популист.

Он запомнился бы как президент, в правление которого произошел экономический бум (до пандемии), кардинально изменилось отношение США к Китаю, были уничтожены лидеры боевиков и террористов, обновлена космическая программа, в Верховном суде США было установлено консервативное большинство.

Трамп также утвердил программу разработки вакцины против Covid-19 в рекордные сроки.

Сдача глобального лидерства

Лора Белмонте, профессор истории и декан факультета свободных искусств и наук Политехнического университета Виргинии, специалист по внешней политике и культурной дипломатии.

Каким вы видите наследие Трампа?

Это была попытка отказаться от глобального лидерства и заменить его обращенной внутрь психологией осажденной крепости. Думаю, что у него это не получилось, но вопрос в другом - насколько тяжелый ущерб был нанесен международной репутации Америки. Ответ на него нам еще предстоит узнать.

Меня потрясла его совместная пресс-конференция с Владимиром Путиным в Хельсинки в 2018 году, на которой он занял сторону Путина, а не разведки США, в споре о российском вмешательстве в выборы.

Я не припоминаю другой такого случая, в котором президент всецело встал бы на сторону недемократической страны-оппонента.

Это очень характерно в свете атак Трампа на межгосударственные институции и договоры, в том числе выход из Парижского соглашения по климату и ядерной сделки с Ираном.

Что еще вы бы выделили?

Восхищение Трампа президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом, президентом Бразилии Жаиром Больсонару и встреча с лидером КНДР Ким Чен Ыном.

Он выворачивался наизнанку, чтобы связать США с режимами, отвергающими ценности, которые США несет миру. Думаю, что это яркая отличительная черта.

Другой аспект - отказ США от активной поддержки прав человека на международной арене, изменение содержания ежегодных докладов Госдепартамента о правах человека, в которые не включались многие темы, например, права ЛГБТ.

Испытал демократию на прочность

Кэтрин Браунелл - профессор истории в американском Университете Пердью, она занимается проблемами взаимоотношений СМИ с политиками и массовой культурой и тем, как это отражается на институте американского президентства.

Каково наследие Трампа?

Вообще говоря, Дональд Трамп и его сподвижники в Республиканской партии, как и консервативные СМИ, испытали на прочность демократию в Америке совершенно беспрецедентным образом.

Мне как историку, изучающей точки соприкосновения СМИ и президентства, было поистине удивительно видеть, каким образом он убедил миллионы людей в том, что его сфабрикованная версия событий правдива.

То, что произошло 6 января у Капитолия - это кульминация последних четырех лет, в течение которых президент Трамп активно продвигал дезинформацию.

Как Уотергейт и последовавший за ним импичмент стали в течение десятков лет главными в историческом осмыслении наследия Ричарда Никсона, точно так же, я думаю, именно это последовавшее за выборами событие суммирует его президентство.

Что еще вы бы выделили?

Тот момент, когда Келлиэнн Конуэй [советник президента Трампа] впервые ввела понятие "альтернативные факты" - спустя всего несколько дней после вступления Трампа в должность, когда возникли разногласия по поводу того, на чьей инаугурации толпа присутствовавших была больше - у Трампа или Барака Обамы.

Президенты на протяжении всего ХХ века постоянно совершенствовали политический спин в интерпретации в более позитивном ключе вырабатываемой ими политики или определенных событий, и в контроле за тем, как в СМИ освещается их президентство.

Однако утверждать, что президентская администрация имеет право на свои собственные альтернативные факты - это вышло за рамки обычных политтехнологических приемов и фактически предвосхитило то, как именно трамповская администрация стала управлять посредством вбрасывания ложных сведений.

Tрамп на всю катушку воспользовался силой соцсетей, размыв границы политики и шоубизнеса таким образом, который позволил ему обойти его критиков и обращаться напрямую к своим сторонникам, без какой бы то ни было модерации.

Франклин Рузвельт, Джон Кеннеди и Рональд Рейган также прибегали к новым технологиям и, пользуясь своей широкой популярностью, общались с народом напрямую, что постепенно изменило то, как стал функционировать институт президентства, как и то, что от него стало ожидаться, а это в конечном счете и привело к Трампу.

Переформирование судебной власти

Мэри Франсис Берри - профессор американской истории и общественной мысли в Пенсильванском университете, занимающаяся проблемами истории права и социальной политики; с 1980 по 2004 годах она являлась членом Комиссии по гражданским правам США.

Каким вы видите наследие Трампа?

То, что Трамп сделал с судьями, оставит долгий след - на ближайшие 20-30 лет - в том, как политические решения будут поверяться правовыми нормами и как они смогут применятся на практике, невзирая на то, что именно предложит конкретный президент или администрация.

Суды теперь контролируются назначенцами Республиканской партии. Да, бывает, что порой судьи нас удивляют, но в целом история показывает, что они по большому счету делают то, то им диктует их политическая принадлежность или же их бэкграунд.

Что еще вы бы выделили?

То, что он поддержал пакет мер, который помог определенной части чернокожего населения - как, например, "Закон о первом шаге" - смягчить наказание или уменьшить тюремный срок, и в то же время Трамп поддержал поправку к закону о бюджетных ассигнованиях, впервые выделявшую средства так называемым "черным колледжам и университетам" [где подавляющее большинство составляют чернокожие студенты].

Он все это объединил в один пакет. Он впервые внедрил программу финансового стимулирования, по которой чернокожие бизнесмены и предприниматели смогли получить все те займы, которые прежде были для них недостижимы.

Последствия всего этого, которые мы еще со временем увидим, уже сказались на промежуточных выборах в Конгресс, когда гораздо больше молодых чернокожих парней проголосовали за Трампа. И если это действительно наметившаяся тенденция, то она может помочь Республиканской партии в целом.

В то же время Трамп делал разные шокирующие заявления в адрес как чернокожих, так и людей иного цвета кожи, а также пытался разогнать протесты против полицейского произвола и всякими прочими путями пытался потрафить когорте своих основных сторонников - белых расистов.

То, какой след оставит его президентство в расовом вопросе, зависит от политики Байдена, от гражданского примирения и от того, сколь долго продлится пандемия и экономический спад.

Оспаривание итогов выборов-2020

Маргарет O'Mара- профессор истории в Вашингтонском университете, она занимается проблемами политической, экономической и городской истории современной Америки.

Каким вы видите наследие Трампа?

Оспаривание абсолютной четкой, конституционной и подтвержденной цифрами победы Джо Байдена.

У нас в истории случалось довольно много по-настоящему непривлекательных моментов передачи власти.

Герберт Гувер [президент-республиканец с 1929-33 гг.] крайне нехорошо отреагировал на проигрыш [на выборах на второй срок] и тем не менее он проехал в этом президентском автомобиле по Пенсильвания-авеню в день инаугурации.

Правда, он так и не заговорил с Франклином Рузвельтом на протяжении всего мероприятия, но все же мирная передача власти состоялась.

Трамп явился выразителем политических сил, которые набирали мощь в течение полувека, а то и больше; кульминацией не только того, что происходило в Республиканской партии, но также и в Демократической и даже еще шире - в американской политике в целом, что вылилось в разочарование в правительстве, властных структурах и их компетенции.

Что еще вы бы выделили?

Трамп уникален во многих отношениях, но что по-настоящему выделяет его, так это то, что он один из немногих президентов, кто был избран, не имея за плечами никакой выборной должности.

Трамп может уйти, а четко выраженное, глубокое разочарование в истеблишменте останется. Когда ты ощущаешь себя беспомощным, то ты голосуешь за того, кто обещает сделать все по-другому, и Трамп именно это и сделал.

Президентская власть также составляется из людей, которых назначает президент, и очень большое число опытных кабинетных чиновников-республиканцев не были поначалу приглашены в администрацию Трампа.

Со временем его администрация свелась к группке самых лояльных его сторонников, которые не имели достаточно опыта и в идеологическом плане не были заинтересованы в разумном управлении сложившейся бюрократической системой.

Восстанавливать то, что произошло в бюрократических недрах, будет мучительно долго.

Саикришна Пракаш - профессор права в Виргинском университете, занимающийся проблемами президентских полномочий, а также конституционного и международного права.

Каким вы видите наследие Трампа?

Последние потуги его администрации будут иметь больше всего последствий, поскольку Трамп сохранил влияние в среде своих самых лояльных сторонников и говорит, что снова будет переизбираться.

Трамп заставил людей задуматься о том, во что вылился институт президентства, что не было характерно ни для времени правления ни Буша, ни Обамы.

О таких вещах, как о 25-й поправке к конституции [позволяющей членам кабинета министров принять решение о прекращении полномочий действующего президента, если по каким-то причинам он больше не способен выполнять свои обязанности] и импичменте, не задумывались со времен Билла Клинтона.

Теперь, вполне возможно, люди будут по-новому воспринимать и реагировать на президентские полномочия, зная, что кто-то, подобный Трампу, может сесть в это кресло.

Возможно также, что Конгресс отберет часть президентских полномочий, взяв больше власти в свои руки.

Что еще вы бы выделили?

Президент Трамп продемонстрировал, что есть часть избирателей, которые не согласны со многими существующими торговыми соглашениями, и что люди готовы голосовать за тех, кто либо выведет нас из этих торговых сделок, либо сделает их "более справедливыми".

Также, президент предположил, что Китай использует США в своих интересах, что негативно отражается на наших экономике и национальной безопасности, и я думаю, что по этому поводу существует консенсус.

Никто не хочет, чтобы его обвинили в излишней мягкости по отношению к Китаю, тогда как никого не заботит, если вы слишком мягки по отношению к Канаде, верно?

Я думаю, что люди начнут из кожи вон лезть, чтобы быть жестче или, по крайней мере, говорить, что они занимают непримиримую позицию в отношении Китая.

В смысле внутренней политики он был популистом. Это так толком и не нашло отражения в его политических решениях, но мы увидим, что все больше республиканцев начнут примерять на себя эти идеи.

Источник: https://www.bbc.com/russian/features-55738042

Очень важный элемент того, что называется малыми городами, — это военные гарнизоны. В каждой области есть наша родная Российская армия, и каждая область сталкивается со сходными проблемами, связанными с гарнизонами. Я недавно был в Новосибирске, и буквально в 30 км от него находится гарнизон Шилово: 5 домов, 138 семей. Пятый год фактически это — забытый полк. Помните, был у нас министр Сердюков, который поставил нас на грань разгрома без всякой войны? При нём прошла военная реформа, по которой вся «социалка» гарнизонов сбрасывалась на местную власть. И поскольку гарнизонам запрещалось содержать свои детские сады, школы, объекты соцкультбыта, то их передали местной власти, снимая с баланса. При этом бюджеты местным властям не передавались. И сложилась очень грустная ситуация. Например, в гарнизоне Шилова на 138 семей есть один ларёк, абсолютно отсутствует дорога. Территория, на которой находится гарнизон, принадлежит Министерству обороны, а дороги, мосты — муниципалитету, которому накладно взваливать на себя расходы не принадлежащего ему гарнизона. Нужно отправлять автобус, чтобы связывать гарнизон с другими населёнными пунктами, но по таким дорогам отправлять транспорт проблематично.

Что собой сегодня представляют гарнизоны, если говорить о них в рамках термина «малые города»? Это своеобразные агломерации, по своему социальному и возрастному составу совершенно не похожие на обычные города и посёлки. В них практически нет пенсионеров. Это посёлки постоянной миграции: семьи приезжают, служат и уезжают. С другой стороны, в них решена проблема занятости мужского населения, но занятость женского населения является проблемой. Положительным является то, что зарплаты военных достаточно высоки, и уровень жизни, особенно по отношению к окружающим посёлкам, деревням, неплохой.

Есть и целый букет проблем. Это социальная инфраструктура: школы, детские сады, магазины, общественный транспорт. Министерство обороны сейчас этими вопросами не занимается, и детей приходится возить в школы и детские сады за тридевять земель. В Шилово детсад стоит закрытым три года, детей возят за 8 км, и ещё 1,5 км нужно до детского садика в посёлке идти пешком и в морозы, и в слякоть. Местная власть со своей стороны и рада бы помочь, но у неё нет возможности, потому что на её балансе эти гарнизоны не стоят.

На мой взгляд, необходимы инициирование соответствующего закона и приведение в порядок законодательной базы с точки зрения нестыковки в законах между Минобороны и местной властью.

Источник: https://izborsk-club.ru/20560

Среди целой череды одиозных законопроектов последнего времени, часть из которых уже даже успели стали законами, выделяется проект о просветительской деятельности (формально он называется «О внесении изменений в Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации»). Этот законопроект был внесен группой сенаторов и депутатов в Госдуму в ноябре минувшего года. В декабре его уже приняли в первом чтении.

С принятием соответствующего закона в российское юридическое поле должно быть введено понятие просветительской деятельности. Также предусматривается, что такая деятельность должна контролироваться.

Возникает вопрос: что это вдруг наши законодатели озаботились просветительской деятельностью? Оказывается, отсутствие правового регулирования просветительской деятельности создает, как указано в пояснительной записке к законопроекту, «предпосылки для бесконтрольной реализации антироссийскими силами в школьной и студенческой среде под видом просветительской деятельности широкого круга пропагандистских мероприятий, в том числе поддерживаемых из-за рубежа и направленных на дискредитацию проводимой в Российской Федерации государственной политики, пересмотр истории, подрыв конституционного строя». Во как! Куда только надзорные органы смотрят?

А если серьезно, то хотелось бы попросить законодателей-инициаторов данного проекта чуть подробнее рассказать, к примеру, про подрыв конституционного строя в школьной среде. А то как-то не очень убедительно звучит про «бесконтрольную реализацию антироссийскими силами…»

Что же касается конституционного строя… Вот скажите, если Конституция не выполняется — это подрыв конституционного строя? По-моему, очевидно. У нас по обновленной Конституции (ст. 75) должна осуществляться индексация пенсий всем пенсионерам, но работающим пенсионерам она почему-то не проводится. Почему против такого нарушения Конституции депутаты не особо выступают? Даже не смогли собрать необходимого числа подписей для соответствующего запроса в Конституционный суд. Зато, как мы видим, они озаботились другим — подрывом конституционного строя из-за неурегулированной просветительской деятельности.

Инициаторы законопроекта выдвигают еще такой аргумент в пользу своего детища: в законодательстве сегодня нет даже понятия просветительской деятельности. Что же, это правда. Но странное дело, те, кто занимается просветительством, почему-то не страдают от этого, зато законодатели озаботились. Нет, тут явно что-то не то. Давайте посмотрим, какое понятие предлагается закрепить законодательно: под просветительской деятельностью понимается «осуществляемая вне рамок образовательных программ деятельность, направленная на распространение знаний, умений, навыков, ценностных установок, опыта и компетенции в целях интеллектуального, духовно-нравственного, творческого, физического и (или) профессионального развития человека, удовлетворения его образовательных потребностей и интересов».

К самому определению просветительской деятельности у меня лично нет особых претензий. Но, во-первых, как и следовало ожидать, «порядок, условия и формы ведения просветительской деятельности, а также контроля за ней устанавливаются Правительством Российской Федерации». Вот оно! Ради этого все и затевается, чтобы контролировать эту деятельность. Во-вторых, контролировать, судя по определению просветительской деятельности, будут всё, а не только то, что касается школьной и студенческой среды.

Вернемся к определению. Жена захотела, к примеру, в своем блоге рассказать, как лучше печь пирожки, а муж решил поделиться полезным опытом по ремонту автомобиля. Все! Захотели обнародовать такую информацию — так это же «деятельность, направленная на распространение знаний, умений…». Раз так, то, пожалуйста, всё в соответствии с порядком, установленным Правительством Российской Федерации.

Многие самозанятые, консультанты по тем или иным вопросам, научные сотрудники, преподаватели, репетиторы тоже автоматически попадают под «просветительскую деятельность». Можно дойти совсем уж до абсурда, но предлагаемое определение просветительской деятельности и это позволяет сделать. Так, вы посоветовали подруге или другу использовать какую-нибудь диету, дающую замечательный результат. Просветительская деятельность? Да, безусловно. Она (он) не знала, а вы его (ее) просветили. Но просветить вы его должны по установленным правительством правилам. Абсурд? Да! Но он вполне может стать реальностью, если скандальный законопроект будет принят.

Законодатели-инициаторы вроде как озабочены «бесконтрольной реализацией антироссийскими силами в школьной и студенческой среде… пропагандистских мероприятий», но предлагаемое ими определение просветительской деятельности и фактический контроль за ней выходят далеко за рамки школьной и студенческой среды. Это прием такой: смотрите, мол, какие благие намерения, на деле же все будет гораздо масштабнее и всеохватывающе.

Умные люди сразу раскусили истинные намерения авторов законопроекта. Президиум Российской академии наук в начале января 2021 года единогласно выступил против законопроекта. Академики уверены, что он «приведет к отставанию нашей страны в критически важных областях науки и технологии».

Десятки тысяч человек уже подписали петицию, которую подготовил ведущий научный сотрудник ГАИШ МГУ им. М.В.Ломоносова Сергей Попов. Эта петиция против скандального законопроекта, потому что «многие просветительские проекты, основанные в первую очередь на энтузиазме их участников, могут оказаться под угрозой исчезновения».

Люди неравнодушные, умные, те, кто и занимается тем самым просветительством, которым вдруг так озаботились законодатели, выступают против законопроекта. Это факт. Как факт и то, что не видно и не слышно, кроме инициаторов законопроекта, тех, кто поддерживает подобное законотворчество.

Теперь о том, почему вдруг властям понадобился соответствующий закон. Просветительство — это не просто распространение и, соответственно, приобретение знаний. Оно побуждает людей думать. Думающие люди сегодня опасны для властей, они ведь могут начать задумываться о происходящем в стране и еще неизвестно, какие выводы сделают. Поэтому лучше, чтобы не думали или, по крайней мере, власти как-то могли контролировать этот процесс. Вот для чего нужны подобные законопроекты.

Озабоченность же происходящим в школьной и студенческой среде — это, как мы убедились, для отвода глаз. Точно так же и про запрет на использование просветительской деятельности для разжигания социальной, расовой, национальной и религиозной розни. Все это уже урегулировано соответствующими нормами действующего законодательства.

Но не будем терять оптимизма. Все просветительство взять под тотальный контроль все равно не удастся. Человек — существо разумное. Делиться с другими знаниями в самой его природе. Можно напринимать одиозные законы, можно вводить какие-то ограничения, но этим же одновременно и стимулируется интерес к просветительству. Будем думать!

Источник: https://www.mk.ru/social/2021/01/21/popravka-v-zakon-ob-obrazovanii-vyzv...

Разбирая архивные документы, биолог-эволюционист из Лондонского университета королевы Марии, профессор Ричард Баггс обнаружил, что за несколько лет до смерти Дарвина у него появился весьма решительный оппонент - шотландский ботаник Уильям Каррутерс.

Каррутерс придерживался креационистской теории происхождения цветковых растений, полагая, что они возникли благодаря вмешательству свыше, и раструбил в прессе, что Дарвин не в состоянии дать по этому вопросу естественнонаучного объяснения.Пробел в дарвиновской теории эволюции стал достоянием общественности и грозил подорвать позиции Дарвина в научном мире.

Тогда-то, считает Ричард Баггс, и родилось это словосочетание - the abominable mystery: ужасная или отвратительная тайна.

Что такое "ужасная тайна" Дарвина?

Впервые этот термин Чарльз Дарвин употребил в 1879 году в письме своему другу, исследователю и ботанику Джозефу Хукеру. В нем он писал, что стремительное по геологическим меркам развитие высших видов растений составляет ужасную тайну.

Речь шла о цветах и цветковых (или покрытосеменных) растениях, отличительная особенность которых заключается в наличии органов полового размножения. К ним относится большая часть всех растений на Земле - от водяных лилий и полевых цветов до дубов и фруктовых деревьев.

Дарвин не мог объяснить процесс их возникновения и эволюции. Цветковые растения появились на Земле сравнительно поздно по сравнению с другими видами и очень быстро приобрели широчайшее многообразие цвета, размера и форм.

"Судя по так называемой летописи ископаемых, цветковые растения (Angiospermae) появились внезапно - в меловом периоде, около 100 миллионов лет назад. У них нет ни единого сходства с растениями, существовавшими до этого. Кроме того, их появление было ознаменовано разнообразием подвидов", - говорит профессор Баггс.

Именно эта внезапность не давала покоя Чарльзу Дарвину.

Почему не было последовательной эволюции? Куда подевались промежуточные формы между хвойными породами (Gymnospermае) и цветковыми? И как это возможно, что они появились сразу в великом множестве вариантов?

Дарвин не понимал, как эти растения избежали последовательных этапов развития в отличие от других обширных видов флоры и фауны, включая млекопитающих. Все это противоречило одному из главных принципов естественного отбора, который гласил, что природа не совершает резких скачков.

Долгое время Дарвин утешал себя идеей, что, возможно, цветковые растения возникли и эволюционировали на каком-нибудь еще не открытом острове или континенте.

В августе 1881 года, всего за несколько месяцев до смерти, он написал Хукеру: "Для меня нет ничего более экстраординарного в истории растительного царства, чем неожиданное и стремительное развитие высших растений. Иногда мне казалось, что на протяжении веков где-то около Южного полюса мог существовать отдаленный и затерянный континент".

Нападки Каррутерса

В библиотеке Королевских ботанических садов Кью профессор Баггс наткнулся на копию лекции, которую в 1876 году читал членам Ассоциации геологов шотландский ботаник Уильям Каррутерс.

В ней шотландец утверждает, что Дарвин не в силах понять и объяснить возникновение цветковых растений, потому что их появление имеет божественную основу.

Каррутерс обрушивается на всю дарвиновскую теорию эволюции в целом, чем провоцирует горячие споры не только в научных кругах, но и в обществе. Его высказывания и выводы напечатала газета Times, а также ряд научных изданий.

"Каррутерс воспользовался моментом для того, чтобы начать поход против дарвиновской теории. Он утверждал, что покрытосеменные в Меловом периоде были созданы непосредственно Богом. Для Дарвина и его друзей это было полной ересью, но возникла проблема: он не мог объяснить это явление с точки зрения эволюции", - говорит Баггс.

По мнению профессора, именно эта ситуация и подтолкнула Чарльза Дарвина к использованию словосочетания "ужасная тайна". Свои выводы Баггс опубликовал в научном издании American Journal of Botany.

Сам Уильям Каррутерс впоследствии стал хранителем раздела ботаники в Британском музее и одним из крупнейших ученых в области палеоботаники.

По словам Ричарда Баггса, "ужасная тайна" Чарльза Дарвина сродни теореме Ферма, сформулированной математиком Пьером Ферма в 1637 году, - ни один из них не смог при жизни разгадать собственную загадку.

"Мы получили представление о том, что творилось в голове Дарвина в последние годы его жизни. Эта последняя загадка, попытки ее решить занимали все мысли Дарвина вплоть до самой смерти", - говорит профессор Баггс.

Удалось ли ученым с тех пор разгадать "ужасную тайну"?

Если одним словом, то нет.

Прошло уже 140 лет, а исчерпывающе объяснить возникновение цветковых растений до сих пор никто не может.

"Конечно, мы значительно продвинулись в нашем понимании эволюции и в знаниях палеонтологии, но эта тайна все еще не раскрыта", - говорит Ричард Баггс.

Источник: https://www.bbc.com/russian/features-55783484

 Выдающийся культуролог, антрополог и политический мыслитель  Элиас Канетти  через призму множества примеров подробнейшим образом исследует механизм управления массами. Разбирая феномен власти на составные элементы, он рассматривает проблему поведения масс в различные исторические периоды в контексте взаимосвязи с проблемой власти. Книга будет полезна всем интересующимся проблемами происхождения политической власти, тоталитарных обществ и функционированием политической элиты. 

В фокусе внимания Кремля впервые за долгие годы оказались регионы – прежде они рассматривались как поставщики ресурсов и необходимых электоральных результатов. Пандемия оказала значительное негативное влияние на доходы в субъектах с развитой нефтедобывающей промышленностью, машиностроением, третьем сектором (сферой услуг) – сократилось потребление топлива и продукции нефтехимии. В ПФО таких субъектов несколько –  Татарстан, Нижегородская область, Самарская область, частично Ульяновская область и Башкортостан. Некоторым амортизирующим эффектом для таких регионов стали экономические показатели в сельском хозяйстве, легкой и пищевой промышленности. Агропроизводство стало одним из самых успешных секторов экономики, превзойдя показатели 2019 г. за счёт увеличения урожая и возросшего потребления (Башкирия, Кировская, Оренбургская и Саратовская области). В целом, кризис негативно отразился на всех субъектах федерации, обеспечив бюджетный дефицит практически в каждом регионе, включая Москву. Наиболее сложное положение сложилось в изначально депрессивных и закредитованных регионах – ситуация в них близка к преддефолтной. Ингушетия уже объявила о невозможности исполнения обязательств, на очереди – Мордовия, Чувашия, Марий Эл и ряд других субъектов.

Однако всю тяжесть пандемии на себе ощутили люди – в зоне риска оказались жизни, здоровье и материальное благополучие граждан. Ковид вскрыл все болевые точки российского здравоохранения и, в особенности, кадровую. Дефицит врачей усугубился высокими рисками и нагрузкой в борьбе с вирусом – сотни специалистов утратили трудоспособность, уволились или погибли.

В регионах резервы для значительного наращивания расходов на здравоохранения найти чрезвычайно сложно – экономика субъектов едва в состоянии обеспечивать текущие потребности. Помимо Москвы и области, наиболее крупный фонд коек сформирован в Санкт-Петербурге, Краснодарском крае, Свердловской области и Башкирии, а стабильно наращивали бюджетные расходы на здравоохранение в последние 2 года в основном «нефтяные» регионы – ХМАО, ЯНАО, Татарстан и Башкортостан. Все эти меры носили скорее догоняющий, нежели опережающий характер. К тому же, в первую очередь, выполнялись нормативные показатели по койкам, а качество и условия работы врачей существенно не улучшалось – статистическими показателями оно не фиксируется. В результате, пандемия показала общую дезорганизованность и бессистемность российской медицины.

Федеральный центр финансировал часть расходов на выплаты врачам в «красной зоне», строительство госпиталей и поддержание платежеспособности бюджетов (выделена сумма порядка 6,5 трлн рублей). По оценкам профессора МГУ Н. Зубаревич, выпадающие доходы бюджета Башкирии за январь-октябрь составили 23,5 млрд рублей, а федеральные трансферты – 33 млрд рублей, перекрыв объем потерь. Татарстану перечислено лишь 34 млрд рублей при потерях в 42 млрд рублей, но у них больший инвестиционный потенциал. Принятые меры позволили удержать экономику на плаву в критический момент, но не стали драйвером быстрого роста. Потери экономики России в результате введения режима самоизоляции населения за первое полугодие достигли примерно 8% изначально ожидавшегося ВВП 2020 года, по прогнозам на конец года они могут составить 4,5%.

В наиболее тяжёлом состоянии оказался малый и средний бизнес, сфера услуг. Количество субъектов МСП сильно сократилось с 6,1 млн в июле до 5,6 млн в августе (9,1%). По оценкам ведущих экономистов (А. Кудрин) до 30% бизнес-субъектов могут прекратить деятельность в 2020 г.

Следствием эпидемии станет углубление социально-экономического кризиса в стране, снижение качества жизни и темпов технологического развития, рост безработицы и протестных настроений, сужение региональной ресурсной базы для развития. Уровень бедности в середине года достиг 13,5% (20 млн человек). Цель регионов в 2021 г. – выжить в буквально смысле и наметить зоны роста для внутренних инвестиций.

2020 г. для Республики Башкортостан в цифрах:

9 место в рейтинге инвестиционной привлекательности АСИ

ВВВ – уровень кредитоспособности Fitch Ratings (наивысший для регионов России)

2 ковид-госпиталя развернуты в Республике Башкортостан меньше чем за 2 месяца

Доходы и среднедушевые доходы консолидированных бюджетов субъектов РФ на 01.11.2020, млн рублей (по данным Министерства финансов Российской Федерации)

Наиболее крупный бюджет у развитых промышленных и туристических центров (Москва, Санкт-Петербург, Краснодарский край, Свердловская область, Ростовская область), а также у нефтегазовых, нефтеперабатывающих и добывающих регионов (ХМАО, Татарстан, Башкортостан) и машиностроительных (Нижегородская и Самарская области). Все эти экономические направления наибольшим образом пострадали в 2020 г.

Безвозмездные поступления бюджетам субъектов РФ на 01.11.2020, млн рублей (по данным Министерства финансов Российской Федерации)

Безвозмездные поступления бюджетам субъектов РФ от других бюджетов РФ на 01.11.2020, млн рублей (по данным Министерства финансов Российской Федерации)

Основные получатели федеральных трансфертов – национальные республики. Башкортостану удалось практически вдвое увеличить объём получаемых трансфертов на фоне пандемии. Самым дотационным регионом продолжает оставаться Крым. Ослабили позиции в сравнении с 2019 годом Калининградская область – шлейф финансирования к Чемпионату мира иссяк, новые проекты в регион не заводятся, особенно в период закрытых границ.

Объём инвестиций в основной капитал регионов Приволжского федерального округа, млн рублей (по данным Росстата)

По итогам I полугодия удалось нарастить объем инвестиций в основной капитал Марий Эл, Башкирии, Нижегородской, Саратовской, Ульяновской, оренбургской областям. В абсолютных цифрах лидером остаётся Татарстан (209,3 млрд рублей), Башкортостан (123,8 млрд рублей), Пермский край (106,6 млрд рублей) и Нижегородская область (104,7 млрд рублей).

Расходы и среднедушевые расходы консолидированных бюджетов субъектов РФ на здравоохранение на 01.11.2020, млн рублей (по данным Министерства финансов Российской Федерации)

Расходы и среднедушевые расходы консолидированных бюджетов субъектов РФ на образование на 01.11.2020, млн рублей (по данным Министерства финансов Российской Федерации)

Расходы и среднедушевые расходы консолидированных бюджетов субъектов РФ на социальную поддержку на 01.11.2020, млн рублей (по данным Министерства финансов Российской Федерации)

Башкортостан сохраняет место в топ-10 регионов по расходам бюджета на здравоохранение, образование и социальную политику, что позволяет инвестировать средства в формирование койкомест, закупку оборудования, модернизацию и цифровизацию образовательной среды, поддержку незащищённых граждан. В пересчёте на душу населения (в связи с высокой численностью населения Башкирии) регион занимает невысокие позиции, в следствие чего социальный блок продолжает быть одним из наиболее критикуемых направлений политики республики. Регион в части здравоохранения и социальной политики продолжает быть в числе догоняющих. Высокие бюджетные расходы призваны ликвидировать отставание, а не формировать тенденции.

Среднемесячная заработная плата и среднедушевые денежные доходы регионов Приволжского федерального округа (по данным Росстата)

Росстат продолжает показывать рост средней заработной платы россиян, несмотря на пандемию. Лидерами округа являются Татарстан, Пермский край и Башкортостан, хотя и средняя зарплата в ПФО существенно уступает усредненному значению по стране. По среднедушевым доходам тройка лидеров почти такая же – Татарстан, Нижегородская область и Башкортостан, при этом уровень доходов в них ощутимо снизился в сравнении с аналогичным периодом прошлого года.

Ключевые экономические показатели регионов Приволжского федерального округа в процентном отношении к аналогичному периоду прошлого года

Республика Башкортостан начинает выходить на докризисные показатели по промышленному производству – сектор начинает восстановление за счёт стабилизации роста. Несмотря на аномальную жару, урожайность была высокая по всей стране. Особенно выросли показатели по зерновым культурам и мясомолочному производству – это можно объяснить ещё и возросшим спросом в период локдауна. Обратная ситуация наблюдается в сфере торговли и услуг. Покупатели так или иначе реализовывывают постепенно отложенный спрос на непродовольственные товары, но отрасль до сих пор уступает на 4-5% прошлогодним показателям. Сложнее в сфере услуг – ситуация там остаётся тяжелой, особенно в Башкирии. Её ждёт болезненное и затяжное восстановление, а также качественная трансформация с учётом ковидных тенденций.

Топ-20 событий года в Башкирии

1. COVID-19 и ограничительные меры

Жители республики 1.5 месяца в апреле-мае провели в режиме самоизоляции. Это позволило удержать на среднем уровне заболеваемость на первом этапе пандемии, не допустить дефицита коек в больницах, в том числе за счёт строительства госпиталя. Оборотной стороной стал экономический кризис, рост безработицы, снижение доходов и занятости.

2. Протест против разработки Куштау

Вторым определяющим фактором внутренней политики 2020 г. стал протест против освоения шихана Куштау. После столкновения экоактивистов с силовиками и ЧОП на горе, к протестующим приехал Р. Хабиров и дал гарантии сохранности шиханов. Ситуация получила освещение в мировых СМИ.

3. Падение экономики

Приостановили деятельность ряд промышленных предприятий, непродовольственные магазины, сфера услуг. Результатом стало снижение экономических показателей. Индекс промышленного производства республики составил 97,1% к январю-октябрю 2019 г. Основными пострадавшими стали сфера услуг, малый и средний бизнес. Региональная администрация приняла 3 пакета мер поддержки экономики и бизнеса на общую сумму более 40 млрд рублей. Закрытие границ актуализировало развитие внутреннего туризма.

4. Назначение А.Г. Назарова и утверждение состава правительства

Сентябрь запомнился утверждением Андрея Назарова премьер-министром Республики Башкортостан. В его утверждении позитивную роль сыграл федеральный бэкграунд и узнаваемость в кремлёвских кабинетах. Год назад А.Г. Назаров стал первым вице-премьером, но де-факто руководил Правительством. В расширенный состав правительства вошли руководитель администрации Главы РБ и глава администрации Уфы.

5. Меры поддержки правительства

Республиканским бюджетом было принято 2 пакета первоочередных мер по повышению устойчивости экономики на общую сумму около 30 млрд руб. Помимо этого, удалось нарастить объем инвестиций в основной капитал (+4,3% к сентябрю прошлого года). Экономическим подспорьем в пандемию стал высокий урожай (+4,7% к 2019 г.). До конца 2020 г. Правительство Башкирии планирует принять третий пакет мер на сумму 12 млрд рублей.

6. Вспышка вируса в РКБ и строительство новых госпиталей

Серьезным ударом стала вспышка вируса в РКБ им. Куватова. В ноябре Роспотребнадзор оштрафовал больницу на 100 тыс. руб. за 1414 неучтённых случаев заболевания. Официальная статистика заболеваемости и смертности подвергалась критике – Башкирия заняла 1 место по избыточной смертности. Из позитивных мер – строительство двух ковид-госпиталей под Уфой и Стерлитамаком.

7. Национализация БСК

Через несколько дней после событий на Куштау В. Путин заявил о необходимости пересмотра приватизации БСК. Уголовное дело развивалось по сценарию «Дела Башнефти». В начале декабря суд постановил передать 95,7% акций Росимуществу. Ожидается, что часть пакета может быть передана в управление Башкирии.

8. ОЭЗ Алга

Успехом региональных властей стало создание Особой экономической зоны «Алга» на территории Ишимбайского и Стерлитамакского районов на 49 лет с привлечением федерального софинансирования. Проект позволит привлечь инвесторов в республику и стать опорой в период экономического кризиса.

9. Создание институтов развития.

Тренд 2020 г. – создание проектных офисов и институтов развития. В регионе появился Центр управления регионом, Центр стратегических разработок, организовывался ситуационный ковидный колл-центр. Заявка Башкирии на создание НОЦ мирового уровня получила поддержку центра – в Забелье планируется строительство студенческого кампуса и наукограда.

10. Смерть У. Мустафина

29 октября стало известно о кончине вследствие осложнений от коронавируса мэра города У. Мустафина. Врио главы администрации был назначен 16 декабря – им стал предприниматель Сергей Греков.

11. Вхождение в топ-10 АСИ

Привлечение инвестиции – ключевая экономическая цель администрации Р. Хабирова – получила своё отражение в авторитетном рейтинге АСИ. Республика расположилась на 9 месте, прибавив за год 7 пунктов. Усиление лоббистских возможностей региона позволило прилечь и ряд федеральных трансфертов, а также выиграть заявке на создание НОЦа.

12. Экологические протесты

По республике прокатилась волна недовольства деятельности промышленников – кейсы БСК и Куштау, Русской медной компании и Салаватского месторождения в Абзелиловском районе, Гумеровского месторождения и других. Сохраняется перманентное недовольство граждан реформой ТКО.

13. Транспортный вопрос, строительство развязок и дорог

Усилилась критика транспортной реформы, проявившейся лишь закупкой очередной партией автобусов. МУЭТ проходит процедуру банкротства. Принят закон о введении платных парковок. Продолжается строительство восточного выезда, заключено соглашение с РЖД о проектировании ж/д кольца вокруг Уфы, предлагаются проекты строительства канатной дороги. Системность в проведении реформы нет.

14. Актуализация националистической повестки

Националистическая повестка неожиданно оказалась в центре внимания. В период самоизоляции решением суда была признана экстремистской деятельность БОО «Башкорт». Им приписывалась в том числе организация протестов на Куштау, после чего активисты организации задерживались по обвинениям в административных правонарушениях.

15. Открытие набережной и постановление о праздновании 450-летия Уфы

Руководство региона сосредоточило внимание на развитии Уфы. Завершилось строительство одного из дорогостоящих проектов – набережной. Презентована очередная концепция развития городских пространств в рамках благоустройства к 450-летию. Президент В. Путин подписал распоряжение о подготовке и проведении празднования в 2024 г. юбилея города.

16. Рассинхронизация оппозиции с протестной повесткой

Оппозиция имела хорошую возможность укрепить свои позиции, но многие политические партии хранили молчание даже в период Куштау, а «Штаб Навального в Уфе» отметился лишь парой не самых резонансных расследований. На передний план начали выходить общественные активисты – защитники шиханов, противники точечной застройки и другие.

17. Принятие поправок в Конституцию России

Поправки, согласно официальным данным, одобрили 88,7% избирателей, явка на голосование составила 90,8%. Несмотря на аномально высокие показатели по всей стране, Башкирия всё равно выделилась на фоне других субъектов. Р. Хабиров формирует кредит доверия в глазах Кремля, показывая свою надёжность в период будущего транзита власти.

18. Политические партии

Политические партии по-прежнему не играют существенной роли. В период пандемии пыталась проявить себя только «Единая Россия» путем создания колл-центра и организации волонтёров для помощи нуждающимся. Остальные парламентские партии активность не проявляли, несмотря на острые темы и грядущие выборы 2021 г.

19. СМИ и телеграм-каналы

Сохраняется высокая конкуренция в медийной сфере. На двух полюсах информационного пространства находятся «Башинформ» и входящие в холдинг СМИ и «ПроУфу». Между ними расположилась целая группа изданий – «Эхо Москвы в Уфе», «КоммерсантЪ-Уфа», «Ufa1», «МКСет. Новую динамику на волне протестных настроений получили телеграм-каналы, в том числе появился канал «КушТау – онлайн» с 20000 подписчиков. Информационная политика государственных СМИ подвергалась активной критике.

20.Спорт

Спорт в 2020 году не принес радости башкирским болельщикам. Хоккейный сезон КХЛ был прерван из-за пандемии перед матчами «Салавата Юлаева» и «Ак Барса». ФК «Уфа» бодро закончила ковидный сезон, остановившись в шаге от еврокубков, но в новом сезоне оказалась в зоне вылета РПЛ, откуда выйти пока не может. Спортивные клубы из-за ситуации с ковидом имели проблемы с финансированием.

Выводы и прогнозы на 2021 г.:

1. Локдаун и его последствия сформировали необходимость наращивания расходов на здравоохранение, принятие пакетов по поддержке бизнеса и социально незащищённых граждан. В отсутствие резервов для увеличения региональных бюджетов (наращивание внешнего долга доступно немногим регионам с относительно невысокой долговой нагрузкой), федеральный центр взял на себя часть обязательств по компенсации расходов на ковидные выплаты медперсоналу и компенсацию выпадающих доходов бюджетов (через трансферты). Основная ответственность за принимаемые решения по принимаемым ограничительным и поддерживающим мерам была возложена на губернаторов.
2. Расходы региональных бюджетов будут продолжать расти, дефицитная составляющая будет усиливаться. Субъекты будут искать поддержку у федерального центра в виде трансфертов; нефтегазовые и имеющие относительно невысокий уровень госдолга (ХМАО, ЯНАО, Башкортостан) могут наращивать внешние займы, но в пределах платежеспособности. Многие регионы сильно закредитованы (Мордовия, Чувашия, Тува, Дагестан, Кабардино-Балкарская республика) – пандемия их обрекает  на затяжную депрессию и вероятность дефолта, который уже произошёл в Ингушетии.
3. Доходы бюджетов значительно снизились из-за недополучения налоговых отчислений – особенно пострадали нефтегазовые и сырьевые регионы, поскольку упал спрос на продукцию. Наихудшие показатели (на 30-35%) у НАО и Тюменской области (потеряли 30-35% доходов), а от 20 до 30% - в Башкирии, Удмуртии, Краснодарском крае, Удмуртии, Оренбургской области, Татарстане, ЯНАО, Коми и Астраханской области. В 2021 году доходы также останутся ниже среднего уровня, но по мере нормализации жизни может появиться тенденция по возвращению допандемических показателей.
4. Сфера услуг, малый и средний бизнес сохранят нисходящий экономический вектор из-за сохраняющихся ограничений и снижения потребительского спроса – люди избегают тратить деньги в прежнем объеме на продукты и услуги не первой необходимости. Кризис в этой сфере будем ползучим – без резких перепадов сторону увеличения или уменьшения, если не случится нового локдауна. Вместе с тем, затяжной характер кризиса приведён к усилению тенденции закрытия предприятий МСП.
5. Другая сторона кризиса – рост безработицы, неполной занятости и сокращение доходов. Официальная безработица по стране достигла 6,3% (в Башкирии – 6,6%) по данным Росстата, но пандемия привела к сокращению объема занятости (при формальном сохранении рабочего места) и существенному снижению доходов – эти факторы не учитывает статистика по уровню безработицы, но они генерируют не меньшее социальное напряжение. Реальные доходы россиян в третьем квартале в сравнении с аналогичным периодом 2019 г. снизились на 3,6% (во втором квартале – 7,7%). Наибольшие потери доходов фиксируются в Свердловской области (11,5%), в Башкортостане, Татарстане, Пермском крае, Московской, Омской областях и Хабаровском крае на 7-9%). Ожидается, что в 2021 г. ситуация постепенно будет выправляться, при условии федеральной поддержки), но очень неравномерно по стране и не во всех регионах.
6. В целом экономика в 2021 г. будет дрейфовать между экономическими и эпидемиологическими волнами. Основная задача – не допустить значительного снижения качества жизни, сформировать платформу для постепенного выхода из социально-экономических ограничений. В случае, если удастся переломить развитие вируса, – выход из пандемической комы будет постепенным. К концу 2021 г. можно будет рассчитывать на первые предпосылки к выходу из кризиса. Однако экономический ущерб и бюджетный дефицит будет еще несколько лет реальностью.
7. Пандемия вынудила увеличить бюджетные затраты на здравоохранение, образование и социальную поддержку. Это были чрезвычайные меры, требующие перераспределение средств в наиболее пострадавшие сферы, что создало «бюджетные дыры». На 2021 г. таких высоких расходов уже не планируется, сужение финансирования при сохранении темпов распространения вируса может очень ощутимо сказаться на социальной сфере.
8. Замедление производственно-экономических процессов, значительное удорожание продукции приведёт не только к росту безработицы и снижению занятости. Закрытие границ будет стимулировать перенос производства из стран с дешевой рабочей силой обратно в метрополии. Результатом становится снижение темпов технологического прогресса – утрата рынков сбыта и дороговизна технологий ограничивают их доступность, перераспределение рынков труда, удорожание производства.
9. Процессы, запущенные пандемией, наложились на существующие векторы технологического развития, в чем-то усилив их, в чем-то – показав нежизнеспособность. Среди основных трендов эпохи ковида выделяются:

• Цифровизация труда. Цифровизация приведет к увеличению доли удалённой занятости, фриланса. Профессии последовательно всё больше будут переходить в «цифру», снижая расходы, структурно меняя своё содержание, генерируя новые формы и виды занятости, меняя и сменяя имеющиеся.
• Организация труда. Проявилась незащищенность частного бизнеса, сферы услуг от подобных вызовов. Технологии привносят цифровые экосистемы, сервисы, облачные решения, заменяющие человеческий труд. Многие организации отказываются от привычной формы организации работы – офисов, офлайн-совещаний и др., экономя время и ресурсы для повышения прибыльности.
• Торговля. Сфера торговли уже давно начала переход в онлайн, а для ресторанного бизнеса доставка стала единственным инструментом дохода на несколько месяцев.
• Образование. Широкую дискуссию вызвало и дистанционное образование. При всей спорности и невысокой эффективности этой модели, онлайн-образование будет стремительно увеличивать свою долю на рынке.

10. В преддверии вероятного политического трансфера пандемия вносит непрогнозируемые вводные, оттягивая цели социально-экономического развития, вводя систему в стадию турбулентности и непредсказуемости.

Шаяхметов Арсен Мератович, научный сотрудник Научно-исследовательского и информационного центра Башкирской академии государственной службы и управления при Главе Республики Башкортостан

Глава 2. СИЛА УСКОРЕНИЯ

В начале марта 1967 г. на востоке Канады одиннадцатилетний мальчик умер от старости. Рикки Голланту было только одиннадцать лет, но он страдал странной болезнью, называемой прогерия — прогрессирующее старение организма, — и имел многие характерные черты девяностолетнего человека. Симптомы прогерии: дряхлость, отвердение сосудов, облысение, слабость и морщинистая кожа. Действительно, Рикки был стариком, когда умер, биологическое изменение длиною в жизнь было спрессовано в его одиннадцать коротких лет[1]. Случаи прогерии чрезвычайно редки. И все же в метафорическом смысле технологически развитые общества все страдают от этой странной болезни. Они не стареют и не дряхлеют. Но они ощущают  сверхнормальную скорость перемен.

Многие из нас испытывают смутное «чувство», что все происходит быстрее. Врачи и руководители одинаково жалуются, что не успевают следить за последними открытиями в своих областях. Сегодня практически ни одно совещание или конференция не проходят без ритуального упоминания о «том вызове, который нам бросают перемены». Многих беспокоит, что преобразования выходят из–под контроля.

Однако не все разделяют это беспокойство. Миллионы людей, словно лунатики, бредут по жизни, как будто ничего не изменилось с 30–х годов и ничего никогда не изменится. Живя, несомненно, в один из наиболее волнующих периодов в истории человечества, они пытаются отстраниться от него, отгородиться, будто, проигнорировав, его можно заставить уйти. Они стремятся к «сепаратному миру», дипломатической неприкосновенности для себя от преобразований.

Их встречаешь везде: старые люди, ушедшие на пенсию и доживающие свой век, пытаясь любой ценой избежать вторжения нового. Уже состарившиеся люди тридцати пяти или сорока пяти лет, нервно реагирующие на студенческие волнения, секс, ЛСД или мини–юбки, лихорадочно пытающиеся убедить себя, что в конце концов юности свойственно бунтарство и то, что происходит сегодня, не отличается от того, что было в прошлом. Даже среди молодых мы обнаруживаем непонимание перемен: студенты так плохо знают прошлое, что не видят ничего необычного в настоящем. Тревожно, что значительное большинство людей, в том числе образованных и умудренных опытом, считают мысль о переменах такой угрожающей, что пытаются отрицать их существование. Даже те, кто умом понимает, что преобразования ускоряются, не прочувствовали это, не принимают этот важный социальный факт во внимание при планировании своей жизни.

ВРЕМЯ И ПЕРЕМЕНЫ

Откуда нам знать,  что перемены ускоряются? Ведь нет абсолютного способа измерить перемены. В пугающей сложности Вселенной, даже в рамках любого данного общества практически бесконечное число потоков изменений происходит одновременно. Все «вещи» — от крошечного вируса до огромной галактики — в действительности вовсе не вещи, а процессы. Нет статической точки, нет нирваноподобной неизменности, относительно которой можно измерить преобразование. Изменение, таким образом, относительно. — Изменение также неравномерно. Если бы все процессы происходили с одной и той же скоростью или ускорялись или замедлялись в унисон, было бы невозможно наблюдать изменение. Однако будущее проникает в настоящее с разной скоростью. Таким образом, можно сравнивать скорость разных процессов по мере их развертывания. Мы знаем, например, что по сравнению с биологической эволюцией видов культурная и социальная эволюции происходят чрезвычайно быстро. Мы знаем, что некоторые общества технологически или экономически трансформируются быстрее, чем другие. Мы также знаем, что разные секторы одного и того же общества показывают разную скорость изменения — это несоответствие Уильям Огберн назвал «культурным отставанием». Именно неровный характер перемен позволяет их измерить.

Нам, однако, необходим критерий, позволяющий сравнить сильно отличающиеся процессы, и этот критерий — время. Без времени изменение не имеет смысла. И без изменения время бы остановилось. Время можно представить как интервалы, в течение которых происходят события. Как деньги позволяют нам оценить и яблоки, и апельсины, время позволяет нам сравнить непохожие процессы. Когда мы говорим, что нужно три года, чтобы построить плотину, мы в действительности говорим, что для этого нужно в три раза больше времени, чем Земля оборачивается вокруг Солнца, или в 31 000 000 раз больше времени, чем на заточку карандаша. Время — это разменная монета, которая позволяет нам сравнивать скорости развертывания очень разных процессов.

Учитывая неравномерность перемен и вооружившись этим критерием, мы все же испытываем огромные трудности в их измерении. Когда мы говорим о скорости преобразований, мы имеем в виду ряд событий, втиснутых в произвольно фиксированный интервал времени. Таким образом, нам необходимо определить «события». Нам необходимо точно отобрать наши интервалы. Нам необходимо тщательно взвешивать выводы, которые мы делаем из наблюдаемых различий. Более того, что касается измерения перемен, мы сегодня больше осведомлены о физических, чем социальных процессах. Мы знаем намного лучше, например, как измерить скорость, с которой кровь течет по сосудам, чем скорость, с которой слух распространяется в обществе.

Однако даже со всеми этими оговорками большинство — от историков и археологов до ученых, социологов, экономистов и психологов — считают, что многие социальные процессы поразительно, даже захватывающе убыстряются.

ПОДЗЕМНЫЕ ГОРОДА

Рисуя широкую картину, биолог Джулиан Хаксли сообщает: «Темп эволюции человека за время письменной истории по крайней мере 100 000 раз быстрее, чем темп эволюции до появления человека». Крупные изобретения или усовершенствования, на которые ушло, вероятно, 50 000 лет в период раннего палеолита, были, говорит он, «совершены за одно тысячелетие до его конца, а с приходом оседлой цивилизации единица изменения вскоре была сведена к одному столетию». Темп изменения, ускоряясь в течение последних 5000 лет, стал, по его словам, «особенно заметным за последние 300 лет»[2].

К. П. Сноу, ученый и писатель, также комментирует очевидность перемен. До этого столетия, пишет он, социальное изменение было «таким медленным, что проходило незамеченным за период жизни одного человека. Сейчас это не так. Скорость перемен возросла настолько, что наше воображение за ним не поспевает». Социальный психолог Уоррен Беннис отмечает, что скорость за последние годы увеличилась настолько, что «никакое преувеличение, никакая гипербола, никакое грубое приближение не может реалистично описать степень и скорость изменения… В действительности только преувеличение оказывается верным».

Какие перемены оправдывают такой эмоционально окрашенный язык? Давайте взглянем на некоторые из них, например на изменения в процессе формирования городов. Мы сейчас переживаем наиболее экстенсивную и быструю урбанизацию, какую мир когда–либо видел. В 1850 г. только четыре города на планете имели население 1 000 000 или больше. К 1900 г. это число возросло до 19. Но к 1960 г. их было 141, и сегодня городское население в мире увеличивается со скоростью 6,5% в год, согласно Эдгару де Вриесу и Д. П. Тиссу из Института общественных наук в Гааге. Только одни эти голые цифры означают удвоение городского населения Земли за 11 лет[3].

Один из способов понять значение перемен в таком феноменальном масштабе — это представить, что произошло бы, если бы все существующие города не развивались, а сохранились неизменными. В таком случае, для того чтобы разместить новые миллионы людей в городах, нам пришлось бы построить город–дубликат для каждого из сотен, которыми уже усеян земной шар. Новый Токио, новый Гамбург, новый Рим и Рангун — и все за 11 лет[4]. (Это объясняет, почему французские градостроители уже создают эскизы подземных городов — магазинов, музеев, складов и фабрик и почему один японский архитектор создал чертеж города на сваях над океаном.)

Та же тенденция ускорения постоянно проявляется в потреблении человеком энергии. Д–р Хоми Бхабха, покойный индийский ученый–атомщик, который председательствовал на первой Международной конференции по мирному использованию атомной энергии, однажды проанализировал эту тенденцию. «Для иллюстрации, — сказал он, — будем использовать букву Q для обозначения энергии, получаемой при сгорании 33000 млн. тонн угля. За восемнадцать с половиной веков после рождества Христова вся потребленная энергия составила в среднем менее половины Q за столетие. Но к 1850 г. скорость возросла до одного Q за столетие». Это означает, грубо говоря, что половина всей энергии, потребленной человеком за прошедшие 2000 лет, оказалась использованной за прошедшие сто лет.

Столь же драматически очевидно ускорение экономического роста в тех странах, которые сейчас устремились к супериндустриализации. Несмотря на тот факт, что они начинают с широкой индустриальной базы, годовой процент роста производства в этих странах внушителен. И темп роста сам растет. Во Франции, например, за 29 лет между 1910 г. и началом Второй мировой войны промышленное производство выросло только на 5%. Между 1948 г. и 1965 г., только за 17 лет, оно увеличилось примерно на 220%[5]. Сегодня темпы роста от 5 до 10% в год — обычное явление для большинства индустриально развитых стран. Конечно, есть взлеты и спады. Но направление перемен не оставляет сомнений.

Так, в 21 стране, принадлежащей к Организации экономического сотрудничества и развития, среднегодовой темп прироста валового национального продукта в 1960–1968 гг. составил от 4,5 до 5,0%. Соединенные Штаты имеют темп прироста 4,5%, а Япония возглавила список с годовым приростом в среднем 9,8%.

Эти цифры говорят о не менее революционном удвоении валового производства товаров и услуг в развитых странах примерно каждые 15 лет — и периоды удвоения уменьшаются. Это означает, что по сравнению со своими родителями ребенок, достигший подросткового возраста, в любой из этих стран окружен двойным количеством всего заново созданного человеком. Когда сегодняшний подросток достигнет возраста 30 лет, возможно, и раньше, произойдет второе удвоение. За отрезок времени в 70 лет, возможно, произойдет пять таких удвоений — это значит (поскольку рост умножается), что, когда человек достигнет преклонного возраста, общество будет производить в 32 раза больше, чем тогда, когда он родился.

Такие перемены в соотношении старого и нового воздействуют, как мы покажем, подобно электрическому разряду, на привычки, убеждения и самовосприятие миллионов людей. Никогда в предыдущей истории это соотношение не изменялось так радикально за столь краткое мгновение времени.

ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ ДВИГАТЕЛЬ

Технология — основа этих удивительных экономических перемен. Это не означает, что технология — единственный источник изменения в обществе. Социальные перевороты могут быть вызваны изменением в химическом составе атмосферы, изменениями климата, плодородия почвы и многими другими факторами. Тем не менее технология, бесспорно, — главная сила, лежащая в основе ускоряющего рывка.

Для большинства людей слово «технология» вызывает в воображении образы дымящих сталелитейных заводов или лязгающих механизмов. Возможно, классическим символом технологии все еще остается сборочный конвейер, созданный Генри Фордом полвека назад и превращенный в мощный социальный символ Чарли Чаплином в «Новых временах».  Однако этот символ всегда был неадекватным, даже вводил в заблуждение, ибо технология — это всегда больше, чем фабрики и машины. Изобретение хомута для лошади в средние века привело к значительным изменениям в методах ведения сельского хозяйства и было таким же технологическим шагом вперед, как изобретение Бессемеровой печи столетия спустя. Кроме того, технология включает технические приемы, а также машины, которые могут быть необходимы или необязательны для их применения. Она включает способы осуществления химических реакций, разведения рыбы, посадки лесов, освещения театров, подсчета голосов или преподавания истории.

Старые символы технологии еще более ложны сегодня, когда наиболее передовые технологические процессы происходят далеко от сборочных конвейеров или открытых топок. В электронике, в космической технологии, в большинстве новых отраслей промышленности относительная тишина и чистота окружающей обстановки оказываются характерной, а иногда существенно важной чертой. А сборочный конвейер — организация армии людей для выполнения простых повторяющихся функций — это анахронизм. Пришло время поменять наши символы технологии в соответствии с убыстряющимися переменами в самой технологии.

Это ускорение часто подчеркивается кратким описанием прогресса в транспортных средствах. Отмечалось, например, что в 6000 г. до н. э. наиболее быстрым средством передвижения, доступным человеку для длинных расстояний, был верблюжий караван, передвигающийся со средней скоростью восемь миль в час. И только около 1600 г. до н. э., когда была изобретена колесница, максимальная скорость увеличилась приблизительно до 20 миль в час[6]. Это изобретение было таким впечатляющим, так трудно было преодолеть этот скоростной барьер, что почти 3500 лет спустя, в 1784 г., первый почтовый дилижанс, разъезжавший по дорогам Англии, преодолевал в среднем десять миль в час. Первый паровой локомотив, появившийся в 1825 г., смог развить скорость до тринадцати миль в час, а крупные парусные суда того времени не развивали и половины этой скорости. Вероятно, не раньше 1880 г. человек с помощью более передовой конструкции парового локомотива смог достичь скорости сто миль в час. Миллионы лет ушли у человеческой расы на достижение этого рекорда.

Только 58 лет ушло, однако, на то, чтобы превзойти этот предел в четыре раза, и к 1938 г. человек на самолете преодолел барьер 400 миль в час. Через какие–нибудь 20 лет эти цифры удвоились. К 60–м годам реактивные самолеты достигли скорости 4000 миль в час, а люди в космических кораблях летали вокруг Земли со скоростью 18000 миль в час. На графике линия, представляющая прогресс за последнее поколение, вертикально уйдет за край листа. Рассматриваем ли мы пройденные расстояния, достигнутые вершины, найденные минералы или используемую силу взрыва, мы видим одну и ту же тенденцию ускорения. Модель здесь и в тысяче других статистических выкладок абсолютно ясна и безошибочна. Проходят тысячелетия или столетия, затем, в наше время, — внезапный прорыв границ, фантастический рывок вперед.

Причина этого в том, что технология сама служит себе питательной средой. Технология делает возможной все большее количество техники. Посмотрим на инновационный процесс. Технологическая инновация состоит из трех стадий, связанных вместе в самовозобновляющийся цикл. Во–первых, имеется созидательная, осуществимая идея. Во–вторых, ее практическое применение. В–третьих, ее распространение в обществе. Процесс завершен, круг замкнулся, когда распространение технологии, воплощающей новую идею, в свою очередь помогает генерировать новые созидательные идеи. Сегодня есть доказательства, что время между каждой из ступеней этого цикла укорачивается. Таким образом, не просто верно, как часто отмечается, что 90% всех ученых, которые когда–либо жили, живы и поныне. Новые научные открытия совершаются каждый день. Эти новые идеи приводятся в действие гораздо быстрее, чем когда–либо раньше. Время между оригинальной концепцией и практическим использованием радикально сократилось[7]. Это поразительная разница между нами и нашими предками. Аполлоний Пергский открыл конические сечения, но прошло 2000 лет, прежде чем они были применены для решения инженерных проблем. Только через столетия как анестезирующее средство стали применять эфир, свойства которого первым открыл Парацельс.

Разрыв между открытием и внедрением был значительным еще недавно. В 1836 г. была изобретена машина, которая жала, молотила, вязала солому в снопы и насыпала зерно в мешки. Эта машина была сама основана на технологии, которая в то время уже была известна 20 лет. Но лишь 100 лет спустя, в 30–е годы, такой комбайн был выпущен на рынок. Первый английский патент на пишущую машинку был выдан в 1714 г., а в продажу машинки поступили через полтора столетия. Только через век открытие Николаса Апперта — консервация продуктов — заняло важное место в пищевой промышленности[8]. Сегодня такой разрыв между идеей и ее реализацией почти невозможно представить. Мы не энергичнее наших предков, но мы с течением времени изобрели все виды социальных приспособлений для ускорения процесса. Таким образом, время между первой и второй стадиями инновационного цикла — между идеей и применением — резко сократилось. Франк Линн, например, исследовав 20 главных нововведений (замороженные продукты питания, антибиотики, интегрирующие схемы, искусственная кожа и пр.), обнаружил, что с начала нашего столетия более чем на 60% сократилось среднее время, необходимое для того, чтобы крупное научное открытие было переведено в полезную технологическую форму[9]. Сегодня широкомасштабная и растущая индустрия исследований и развития сознательно работает над тем, чтобы еще больше сократить отставание.

Но если уходит меньше времени на то, чтобы предложить новую идею на рынок, меньше времени уходит на распространение ее в обществе. Таким образом, интервал между второй и третьей стадиями цикла — между применением и распространением — также сокращается и темп распространения увеличивается с поразительной быстротой. Это подтверждается историей нескольких знакомых домашних приспособлений. Роберт Б. Янг из Станфордского исследовательского института изучал промежуток времени между первым коммерческим предложением нового электроприбора и производственным максимумом.

Янг обнаружил, что для группы приборов, внедренных в Соединенных Штатах до 1920 г. — в том числе пылесос, электроплита и холодильник, — средний промежуток времени между предложением и максимальным производством был 34 года. Но для группы, которая появилась в 1939–1959 гг. — в том числе электрическая сковорода, телевизор и комбинация стиральной и сушильной машины, — промежуток времени был уже восемь лет. Отставание сократилось более чем на 76%. «Послевоенная группа, — заявил Янг, — ярко показала быстро ускоряющийся характер современного цикла»[10].

Ускоренный темп изобретения, эксплуатации и распространения в свою очередь еще больше ускоряет весь цикл. Ибо новые машины или технологии — это не просто продукт, а источник свежих созидательных идей. Каждая новая машина или технология в некотором смысле изменяет все существующие машины и технологии, позволяя нам сочетать новые комбинации. Число возможных комбинаций возрастает экспоненциально по мере того, как число новых машин или технологий возрастает арифметически. В самом деле каждая новая комбинация может сама по себе рассматриваться как новая супермашина.

Компьютер, например, сделал возможными сложные космические исследования. Соединенный с чувствительными приспособлениями, коммуникационным оборудованием и источниками питания, компьютер стал частью системы, которая в целом образует единую новую супермашину для исследования космического пространства. Но для того чтобы машины или технологии соединялись по–новому, их надо видоизменить, адаптировать, усовершенствовать или внести какие–либо дополнения. Поэтому само усилие интегрировать машины в супермашины приводит к новым технологическим инновациям. Кроме того, важно понимать, что технологическая инновация — это не просто сочетание и перестановка машин и технологий. Новые технологии не только предполагают или требуют вносить изменения в технику, они предполагают новые решения социальных, философских, даже личных проблем. Они изменяют все интеллектуальное окружение человека и его мировоззрение.

Мы все учимся у нашего окружения, постоянно ища в нем — хотя, возможно, бессознательно — модели для подражания. Эти модели — не только другие люди. Все чаще это машины. Их присутствие незаметно заставляет нас думать в определенном направлении. Было отмечено, например, что часы появились вместе с предложенным Ньютоном образом мира — больше похожего на часы механизма, — и это философское понятие имело огромное влияние на интеллектуальное развитие человека. В этом образе космоса как больших часов были имплицированы идеи о причине и следствии и о важности внешних по сравнению с внутренними стимулов, которые сегодня определяют ежедневное поведение всех нас. Часы также оказали влияние на нашу концепцию времени, мы органично воспринимаем то, что день разделен на 24 равных отрезка по 60 минут каждый.

Недавно компьютер вызвал бурю новых идей о человеке как взаимодействующей части более крупных систем, о его физиологии, о том, как он учится, запоминает, принимает решения. Практически каждая научная дисциплина — от политологии до семейной психологии — была затронута волной образных гипотез, вызванной изобретением и распространением компьютера, и его влияние еще не исчерпано. Инновационный цикл, подпитывая сам себя, убыстряет темп. Однако если технологию рассматривать как великий двигатель, мощный ускоритель, то знание следует рассматривать как его топливо. Итак, мы подходим к трудному вопросу процесса ускорения в обществе, ибо двигатель каждый день заполняется все более обогащенным топливом.

ЗНАНИЕ КАК ТОПЛИВО

Скорость, с которой человек накапливает полезную информацию о себе и Вселенной, идет по спирали вверх в течение 10000 лет. Эта скорость резко возросла вверх с изобретением письменности, но даже тогда она оставалась мучительно медленной в течение веков. Следующий большой скачок в приобретении знаний произошел только с изобретением печатного станка в XV в. Гутенбергом и другими. До 1500 г., согласно большинству оптимистичных оценок, Европа выпускала книги со скоростью 1000 названий в год. Это означает, в некотором приближении, что ушел целый век на выпуск библиотеки в 100 000 книг[11]. К 1950 г., спустя четыре с половиной столетия, скорость возросла так резко, что Европа выпускала уже 120 000 названий в год, т. е. за десять месяцев выпускалось столько же названий, сколько раньше за сто лет. К 1960 г., через 10 лет, произошел еще один значительный скачок: столетняя работа могла быть выполнена за семь с половиной месяцев. А к середине 60–х годов выпуск книг в мировом масштабе, включая Европу, приблизился к ошеломляющей цифре — 1000 названий в день.

Вряд ли можно спорить с тем, что каждая книга увеличивает прогресс знаний. В действительности кривая ускорения в публикации книг примерно параллельна скорости, с которой человек открывает новые знания. Например, до Гутенберга были известны только одиннадцать химических элементов. Антимоний, двенадцатый, был открыт примерно тогда, когда Гутенберг работал над своим изобретением. Это произошло целых 200 лет спустя с момента открытия одиннадцатого, мышьяка. Если бы тот же темп открытий сохранился, мы бы сейчас добавили только два–три элемента в периодическую таблицу времен Гутенберга. Однако за 450 лет после изобретения печатного станка было открыто около 70 других элементов. А с 1990 г. мы выделяем оставшиеся элементы не со скоростью один в каждые 200 лет, а один в каждые три года[12]. Более того, есть основания полагать, что скорость продолжает резко возрастать. Сегодня, например, число научных журналов и статей удваивается, как промышленное производство в развитых странах, примерно каждые 15 лет. Согласно биохимику Филипу Сикевицу, «то, что узнали за последние три десятилетия о природе живых существ, затмевает своими масштабами знаний любой сравнимый период научного открытия в истории человечества». Сегодня только правительство Соединенных Штатов выпускает 100000 докладов ежегодно плюс 450000 статей, книг и сообщений. В мировом масштабе научно–техническая литература увеличивается со скоростью около 60000000 страниц в год.

Компьютер вырвался на сцену около 1950 г. С его беспрецедентной способностью к анализу и распространению чрезвычайно разных видов данных в невероятных количествах и с головокружительной скоростью он в последнее время стал главной силой ускорения в приобретении знаний. В сочетании с другими все более мощными аналитическими системами для наблюдения за невидимым миром он развил скорость приобретения знаний до ошеломляющего темпа. Фрэнсис Бэкон говорил: «Знание — сила». Это можно перевести на современный язык. В нашем социальном окружении «Знание — это перемены» — и ускоряющееся приобретение знаний, питающее великий двигатель технологии, означает ускорение преобразований.

ПОТОК СИТУАЦИЙ

Открытие. Применение. Влияние. Открытие. Мы видим здесь цепную реакцию изменения, резко возрастающую кривую ускорения социального развития человечества. Это ускорение теперь достигло уровня, при котором его уже нельзя при каком угодно большом воображении считать «нормальным». Институты индустриального общества больше не могут его выдерживать, и его влияние сотрясает их все. Ускорение — это одна из наиболее важных и наименее понятых из всех социальных сил.

Но это еще не все. Ибо ускорение перемен — это также и психологический фактор. Хотя его почти полностью игнорировали психологи, возрастающая скорость перемен нарушает наше внутреннее равновесие, преобразуя сам способ переживания жизни. Внешнее ускорение превращается в ускорение внутреннее.

Это можно проиллюстрировать, хотя в весьма упрощенном виде, если мы представим жизнь одного человека как большой канал, по которому течет опыт. Этот поток опыта состоит из бесчисленных «ситуаций». Ускорение перемен в окружающем обществе резко изменяет поток ситуаций, идущий через этот канал.

Нет четкого определения ситуации, но мы не могли бы учиться на опыте, если бы мысленно не разбивали его на эти управляемые отрезки. Кроме того, хотя границы между ситуациями бывают нечеткими, каждая ситуация имеет определенную «целостность», определенную интегрированность. Каждая ситуация имеет также определенные идентификационные компоненты. Сюда входят «вещи» — физическое окружение естественных или созданных человеком предметов. Каждая ситуация происходит в каком–то «месте» — действие происходит на определенном месте или арене. (Не случайно латинский корень «situ»  означает место.) Каждая социальная ситуация имеет, по определению, набор персонажей — людей. Ситуации также включают расположение в организационной сети общества и контекст идей или информации. Любую ситуацию можно проанализировать в терминах этих пяти компонентов.

Но ситуации также включают отдельное измерение, которое, поскольку оно проходит через все остальные, часто упускается из виду. Это длительность ситуации. Две похожие во всех других отношениях ситуации вовсе не одинаковы, если одна длится дольше другой. Время решающим образом изменяет смысл или содержание ситуаций. Если похоронный марш играть слишком быстро, он превращается в веселенькую мелодию, так и ситуация, растянутая во времени, имеет явно другой оттенок или смысл, чем та, которая ударяет нас на манер стаккато, проявляясь внезапно и также быстро исчезая.

Это первая важная точка, в которой усиливающийся удар большого общества обрушивается на обыденный опыт современного человека. Ибо ускорение перемен, как мы покажем, сокращает длительность многих ситуаций. Это не только разительно изменяет их «оттенок», но подстегивает их прохождение через канал опыта. Сейчас (по сравнению с жизнью в менее быстро меняющемся обществе) больше ситуаций проходят через этот канал в любой данный интервал времени, и это обусловливает глубокие трансформации в психологии человека. Пока мы пытаемся сосредоточиться только на одной ситуации в один момент времени, возросшая скорость, с которой ситуации протекают мимо нас, значительно осложняет всю структуру жизни, умножая число ролей, которые мы должны играть, и выбор, который мы вынуждены делать. Это в свою очередь объясняет ощущение удушающей сложности современной жизни. Кроме того, ускорение ситуаций требует гораздо больше работы сложных механизмов сосредоточения, с помощью которых мы переключаем наше внимание с одной ситуации на другую. Все больше переключений туда–сюда, все меньше времени на то, чтобы неторопливо углубиться в одну проблему или ситуацию в один отрезок времени. Вот что кроется за смутным ощущением, отмеченным ранее, — «Все движется быстрее». Все действительно движется быстрее. Вокруг нас. И через нас.

Ускорение изменения в обществе увеличивает трудность преодоления жизненных проблем еще и потому, что на нас обрушивается фантастический поток нового. Каждая ситуация уникальна. Но ситуации часто похожи одна на другую. Это фактически позволяет нам учиться на опыте. Если бы каждая ситуация была абсолютно новой, без какого–либо сходства с ранее пережитыми ситуациями, наша способность справляться с ней была бы безнадежно подорвана.

Однако ускорение изменения радикально меняет равновесие между новыми и знакомыми ситуациями. Возрастающие темпы перемен вынуждают нас не просто справляться с более быстрым потоком, но со все большим числом ситуаций, к которым предыдущий личный опыт не подходит. А психологические последствия этого простого факта, которые мы рассмотрим в последующих главах, — не что иное, как взрыв.

«Когда вещи начинают меняться вовне, у вас происходит параллельное изменение внутри», — говорит Кристофер Райт из Института по исследованию влияния науки на человека. Характер этих внутренних изменений настолько глубок, что по мере того, как ускоряющий рывок набирает скорость, он будет проверять нашу способность жить в тех рамках, которые до сих пор определяли человека и общество. По словам психоаналитика Эрика Эриксона, «в нашем обществе в настоящее время «естественный ход событий» заключается как раз в том, что темп перемен должен продолжать ускоряться до пока еще недостигнутых границ человеческой и институциональной приспособляемости»[13].

Для того чтобы выжить, чтобы предотвратить то, что мы назвали шоком будущего, индивид должен стать бесконечно более адаптируемым и знающим, чем когда–либо раньше. Он должен искать абсолютно новые способы бросить якорь, ибо все старые корни — религия, нация, общность, семья или профессия — уже шатаются под ураганным натиском силы ускорения. Однако прежде чем он сможет это сделать, он должен понять, как воздействия ускорения проникают в его частную жизнь, сказываются на его поведении и изменяют качество существования. Другими словами, он должен понять временность вещей.