Мы часто ругаем отечественную систему высшего образования за неготовность противостоять вызовам, созданным пандемией коронавируса, и ругаем справедливо. Между тем глобальный опрос вузовского руководства, недавно проведенный Международной ассоциацией президентов университетов (IAUP), свидетельствует: лишь треть ректоров сочли свое учебное заведение готовым к COVID-19. Самыми болезненными проблемами они назвали: неподготовленность преподавателей, дефицит необходимых технологий, не проработанность академических стандартов, социальную незащищенность студентов и урон, нанесенный дистантом психическому здоровью участников образовательного процесса, пишет глобальное издание University World News. Знакомая картина, не так ли?

Итак, к началу текущего учебного года лишь 37% руководителей зарубежных университетов и колледжей сочли свои учебные заведения готовыми к полноценной работе в условиях пандемии коронавируса. Главными приоритетами в этой работе стали: здоровье и управление рисками (87%); финансовые проблемы (74%); поддержание качества программ (70%); сохранение уже набранных студентов (67%) и набор новых (58%).

«Между ситуацией в разных регионах, безусловно, имеется масса различий. Но главный вывод состоит в том, что с институциональной точки зрения мы не были готовы к новым условиям, и многие все еще считают их временными»,- подытожил результаты исследования президент IAUP Фернандо Леон Гарсия.

Другой неприятный вывод авторов исследования — нацеленность большинства университетов и колледжей не столько на перестройку всей своей работы в условиях пандемии, сколько на решение вызванных ею финансовых проблем: «Является ли вуз супер-инновационными, как, скажем, Калифорнийский технологический институт, или нет, но большинство не заглядывает дальше пандемии,- констатировал Гарсия.- А ведь пандемия лишь усилила вызовы, с которыми мы сталкивались до ее начала. Так что сейчас самое время определить, какие проблемы повторяются чаще всего, и какие инновации необходимы для обеспечения качества образования».

По части типичных проблем все ясно: главной, по оценке руководства вузов, является падение доходов (73%). Помимо этого, в пятерку лидеров входят: сокращение набора студентов (59%), схлопывание совместных проектов с бизнесом и промышленностью (56%), падение инвестиций в инфраструктуру (49%) и меньший доход от сбора средств (49%).

Казалось бы, все это сильно смахивает на финишную прямую системы высшего образования на пути к разорению. При этом, по косвенным данным, Гарсия, который также является президентом Университета CETYS в Мексике, сделал вывод, что финансовые последствия в Северной Америке кажутся более высокими — возможно, в силу «заметной зависимости ключевых игроков в США от иностранных студентов, число которых не достигло показателей годичной давности».

«Между ситуацией в разных регионах, безусловно, имеется масса различий. Но главный вывод состоит в том, что с институциональной точки зрения мы не были готовы к новым условиям, и многие все еще считают их временными»,- подытожил результаты исследования президент IAUP Фернандо Леон Гарсия.

Другой неприятный вывод авторов исследования — нацеленность большинства университетов и колледжей не столько на перестройку всей своей работы в условиях пандемии, сколько на решение вызванных ею финансовых проблем: «Является ли вуз супер-инновационными, как, скажем, Калифорнийский технологический институт, или нет, но большинство не заглядывает дальше пандемии,- констатировал Гарсия.- А ведь пандемия лишь усилила вызовы, с которыми мы сталкивались до ее начала. Так что сейчас самое время определить, какие проблемы повторяются чаще всего, и какие инновации необходимы для обеспечения качества образования».

По части типичных проблем все ясно: главной, по оценке руководства вузов, является падение доходов (73%). Помимо этого, в пятерку лидеров входят: сокращение набора студентов (59%), схлопывание совместных проектов с бизнесом и промышленностью (56%), падение инвестиций в инфраструктуру (49%) и меньший доход от сбора средств (49%).

Казалось бы, все это сильно смахивает на финишную прямую системы высшего образования на пути к разорению. При этом, по косвенным данным, Гарсия, который также является президентом Университета CETYS в Мексике, сделал вывод, что финансовые последствия в Северной Америке кажутся более высокими — возможно, в силу «заметной зависимости ключевых игроков в США от иностранных студентов, число которых не достигло показателей годичной давности».

Тем не менее рейтинг главных проблем, привнесенных пандемией в систему высшего образования, по данным исследования, в глазах руководства вузов выглядит следующим образом. Безусловный лидер — вопрос академической успешности студентов (68%). Следом идут: общая финансовая стабильность (57%), вовлеченность студентов (51%), инклюзив (49%), а также снижение набора студентов (44%). При этом в данный момент наиглавнейшей проблемой для вузов и колледжей является подготовка преподавателей для работы онлайн, гибридного или дистанционного обучения (58%). Далее следуют заморочки с технологиями, необходимыми для онлайн-, гибридного или дистанционного обучения (54%); соблюдение академических стандартов (53%); экстренная финансовая поддержка студентов (45%) и поддержка психического здоровья студентов (40%).

Всё это крайне важно, ибо на будущее подавляющее большинство респондентов самыми распространенными способами предоставления образовательных услуг считают: сочетание онлайн-, гибридных и личных программ (71%). На втором месте идут чисто гибридные программы (70%); на третьем — онлайн-программы (67%) и альтернативные образовательные модели (66%). А это значит, что вузам, как некогда говорил классик, остается одно: «Учиться, учиться и учиться!»

Справка «МК»: "Выводы исследователей основаны на 763 ответах руководства колледжей и университетов из 89 стран мира. 36% ответов пришло из Европы, 35% из Северной Америки (Канада-Мексика-США), 15% из Азии и Океании и 11% из Центральной и Южной Америки и Карибского бассейна. Около 62% составляли государственные университеты и 38% - частные учреждения".

Марина Лемуткина

Источник: https://www.mk.ru/social/2020/12/30/universitety-mira-sostavili-reyting-...

Когда в Московском театре мюзикла мы обсуждали, как выстроить репертуар в первой половине 2021 года, то в конце концов пришли к выводу, что после новогодних праздников начнем 2021 год музыкальным спектаклем "Жизнь прекрасна!". И уверен: найдем отклик у наших зрителей, пусть даже у той четверти зала, которую мы имеем право пускать в театр. В этом шаге нет бравады благополучно живущих людей. Театральные актеры не принадлежат к числу самых высокооплачиваемых специалистов. Но искусство по природе своей из хаоса и боли рождает гармонию.

Мы завершаем 2020 год полные надежд. Оглядываясь назад, понимаешь, что эти надежды вовсе не беспочвенны. И вновь вспоминаешь слова Бертольта Брехта: "Все виды искусств служат величайшему из искусств - искусству жить на Земле".

Когда увидел на сцене Театра им. Евг. Вахтангова молодых режиссеров - участников Театральной биеннале 2020 года, искренне обрадовался. Старое присловье, что "таланты ходят стаями", похоже, не утратило своего смысла и на излете второго десятилетия ХХI века. В режиссерских экзерсисах по чеховским рассказам было немало юношеской самоуверенности, но без нее невозможно заниматься искусством. В каждом настоящем художнике всегда живет Константин Гаврилович Треплев из чеховской "Чайки" с его истовым желанием выразить невыразимое, нащупать неведомые творческие пути, даже ценой жизни. Этот романтический порыв с годами, если проявить усердие, уравновешивается профессионализмом. Но оставим все эти рассуждения на послепраздничные будни.

В предновогодние дни хочется писать именно о радости творчества, которая рвалась с подмостков в зрительный зал, заполненный хотя и на четверть, но отменными представителями театрального сообщества - от Сергея Женовача до Семена Спивака, оставившего ради этого события свой Молодежный театр на Фонтанке. И для мэтров, и для молодежи этот пандемический год прошел вовсе не впустую. И хотя в любом театральном конкурсе бывает лишь один лауреат - им стал спектакль Дмитрия Крымова "Все тут" в Театре "Школа современной пьесы", но сам конкурс был первоклассным. В нем участвовали спектакли А. Бородина, Ю. Бутусова, Е. Каменьковича и других замечательных театральных режиссеров. И постановки эти по своему качеству и воздействию на зрителей не уступали тому, что делали в более спокойные годы, а быть может, и превосходили их.

И это при том, что наши зарубежные коллеги в большинстве своем были лишены возможности играть спектакли для публики. Как известно, бродвейские театры закрыты до следующего сезона, прославленные европейские труппы в лучшем случае имеют возможность репетировать. Релизы подавляющего большинства мировых кинопремьер передвинуты на весну и лето 2021 года - прежде всего потому, что кинотеатры ограничены в продаже билетов, а то и вовсе закрыты.

В этой ситуации отечественные фильмы получили, что называется, carte blanche, выйдя на не столь перегруженный, как обычно, путь к зрителю. И оказались в выигрыше не только по медицинским причинам - они наилучшим образом продемонстрировали самые разные художественные свойства. От картины Андрея Кончаловского "Дорогие товарищи!" до "Серебряных коньков" Михаила Локшина. Российские сериалы стали закупать наиболее влиятельные мировые стриминг-сервисы, все это проявилось именно в 2020-м пандемическом году.

Ни в коей мере не хочу идеализировать ситуацию. Российское искусство, как и вся страна, как и весь мир, прожило 2020 год необычайно трудно из-за пандемии и из-за спровоцированного ею экономического кризиса. Банкротились частные театры, издательства, галереи, концертные агентства, сворачивали свою деятельность муниципальные и региональные учреждения культуры.

Все виды искусств служат величайшему из искусств - искусству жить на Земле

Но сегодня было бы неверно говорить о том, что государство оставило российскую культуру один на один с экономическими проблемами. Понятно, что оно не может покрыть всех выпадающих доходов творческих институций, но оно сумело сохранить их жизнедеятельность, которая позволит вернуться к реализации самых амбициозных планов если не в 2021-м, то в 2022 году. Да и сами деятели культуры научились жить в этой новой и до конца еще не осознанной ситуации, когда виртуальное и реальное бытие вступили в непростое соревнование друг с другом. Оторопь, охватившая весь мир в марте нынешнего года, сменилась поиском новых коммуникаций. И российские творческие работники немало преуспели в этом. Глобализация переместилась в онлайн, это во многом переломило панические настроения.

Самоизоляция подтолкнула к размышлениям на самые важные темы современного бытия. Участники завершающей нынешний год "Агоры" на телеканале "Россия - Культура" - Марина Степнова, Гузель Яхина, Дмитрий Быков, Алексей Варламов, Дмитрий Воденников и Алексей Иванов - смыслообразующие российские писатели рассматривали пандемию как общую пушкинскую Болдинскую осень на современный манер. Они говорили о написанных и задуманных в это время романах и стихах без пафоса, но и без паники. Ни COVID-19, ни цифровая революция, ни мировые политические метаморфозы не отменили силу и бесценность слова, его магическую власть над читателем. Пандемия провоцировала творчество.

Михаил Швыдкой, доктор искусствоведения

Источник: https://rg.ru/2020/12/29/mihail-shvydkoj-my-zavershaem-2020-god-polnye-n...

Уважаемые читатели! Завершился 2020 год – год празднования 75-летия окончания Великой Отечественной войны 1941-1945 годов и победы над фашизмом. Многие страны мира планировали провести масштабные публичные мероприятия, приуроченные к этой дате. Широкое празднование ожидалось в странах СНГ, и прежде всего в России. Кульминацией торжеств должны были стать военный парад, салют в День Победы 9 мая и шествие бессмертного полка.

К сожалению, пандемия коронавирусной инфекции COVID-19 нарушила все планы. Только в Минске и Ашхабаде благодаря своевременно принятым мерам удалось провести военный парад и другие мероприятия по случаю юбилея. Отметим, что в истории Туркменистана это был первый военный парад в честь Дня победы. Ранее парады проводили только на День независимости. В других странах из-за эпидемической ситуации в порядок празднования были внесены значительные изменения. Например, в России шествие бессмертного полка, намеченное на 26 июля 2020 года, было перенесено на неопределённый срок. А вот военный парад удалось провести 24 июня.

Год празднования 75-летней годовщины Великой Победы закончился. Но это не означает, что мы перестанем помнить об этой великом событии мировой истории и заботиться о ветеранах Великой Отечественной войны!  Наш журнал продолжит публикацию материалов, посвященных подвигу наших отцов и дедов на фронтах войны, партизан, тружеников тыла. Пусть это будет нашим скромным вкладом в сокровищницу народной памяти.

Редколлегия "ПО"

В книге известного философа и публициста Виталия Аверьянова, одного из создателей Изборского клуба, Русской доктрины и продолжающих ее десятков коллективных трудов представлены работы последних лет. В первую очередь, это вышедший весной 2020 года, во время "карантинной диктатуры", цикл статей и интервью. Автор дает жесткую и нелицеприятную оценку и тем, кто запустил процессы скрытой глобальной "гибридной войны", и тем, кто пошел на их поводу и стал играть по их правилам. Прогнозы по перспективам этой гибридной войны, которую транснационалы развязали против большинства человечества - неутешительные. В книге публицистика переплетается с глубоким философским анализом, в частности, в таких работах как "Обнулители вечности", "Интернет и суверенитет", масштабном очерке о музыкальной контркультуре на материале песен Б. Гребенщикова, за который автор получил премию журнала "Наш современник" за 2019 год. Также в сборнике представлена программная работа "Невидимая ось мира" - философское обоснование идеологии Русской мечты.

Источник: https://www.labirint.ru/books/774748/

В данной статье представлен перевод публикации Тараненко Анны Геннадьевны, доцента кафедры международных отношений Киевского международного университета. Язык оригинальной публикации – английский, резюме переведено с украинского языка.  Тараненко Г.Г. Зовнішня політика України в умовах сучасних викликів глобальної і регіональної безпеки // Politology bulletin. 2018. №80.
61-67 С.

Резюме

В статье исследован актуальный вопрос текущего положения внешней политики Украины в условиях современных вызовов международной безопасности. Целью является исследование текущего положения внешней политики Украины в условиях современных вызовов глобальной и региональной безопасности. Исследование проведено на основе сравнительного, исторического методов, а также метода контент-анализа. В результатах исследования отмечается, что на данном этапе существует достаточный потенциал для дальнейшего развития внешней политики Украины, в частности учитывая современные вызовы глобальной и региональной безопасности. Таким образом, можно сделать вывод, что среди успехов внешней политики Украины на протяжении последних лет можно выделить противостояние российской агрессии, введение безвизового режима с Европейским Союзом и дальнейшее углубление сотрудничества в рамках Соглашения об ассоциации Украина-ЕС, углубленная евроатлантическая интеграция. В то же время необходимо усилить эффективное использование внешнеполитического ресурса для ответа на вызовы международной безопасности.

Ключевые слова: международная безопасность, урегулирование конфликтов, Организация безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), Европейский Союз (ЕС), Организация североатлантического договора (НАТО), внешняя политика

1. Введение

Внешняя политика, как одна из ключевых сфер функционирования суверенных государств, направлена на защиту их национальных интересов и поддержание благосостояния населения. Для Украины, такие векторы внешней политики, как европейский, евроатлантический, евразийский, ближневосточный и азиатский являются традиционно важными. Одним из главных векторов внешней политики Украины на данном этапе является интеграция в структуры Европейского Союза. В то же время, чрезвычайно важной задачей для украинской дипломатии является противостояние российской агрессии, защита населения на востоке страны и в Крыму, наряду со скорейшим разрешением конфликта на Донбассе.

Как следствие, эта тема представляет значительный интерес. Текущее состояние внешней политики Украины подлежит подробному рассмотрению, особенно ввиду современных вызовов глобальной и региональной безопасности. Анализ зарубежных и украиноязычных источников по данной теме свидетельствует о заинтересованности исследователей в вопросах внешней политики Украины наряду с международными конфликтами и их урегулированием. Среди исследователей данных вопросов С. Шергин,
Г. Максак, С. Корсуньский, М. Кулинич, Г. Руденко, С. Толстов, Л. Козер,
Г. Симмель, К. Боулдинг, И. Жовква, С. Кара, Б. Марковска, О. Михайловская, В. Рубак, А. Ротфельд, В. Сомов, А. Вареник. Таким образом, целью данной статьи является изучение текущего состояния внешней политики Украины в контексте современных вызовов глобальной и региональной безопасности.

1. Методы

Исследование проводилось при помощи сравнительного и исторического методов наряду с методом контент-анализа. Сравнительный метод позволил выявить различия и сходства среди различных феноменов, связанных с аспектами внешней политики и международных отношений. Исторический метод позволил проследить развитие внешней политики Украины и процессов международной безопасности с целью лучшего понимания текущего положения. Контент-анализ использовался в качестве инструмента определения ценностей, заложенных в политических текстах и заявлениях.

1. Результаты

Согласно Закону Украины «Об основах внутренней и внешней политики», внешняя политика Украины основывается на следующих принципах:

уверенное равенство государств;

воздержание от угрозы силой или ее применения против территориальной целостности или политической независимости любого иностранного государства;

уважение к территориальной целостности иностранных государств и нерушимости государственных границ;

решения международных споров мирными средствами;

уважение прав человека и его основных свобод;

невмешательство во внутренние дела государств;

взаимовыгодное сотрудничество между государствами; 

добросовестное выполнение взятых на себя международных обязательств;

приоритет общепризнанных норм и принципов международного права перед нормами и принципами национального права;

 применение Вооруженных Сил Украины лишь в случаях актов вооруженной агрессии против Украины;

 применение международных санкций, контрмер и мероприятий дипломатической защиты в соответствии с международным правом в случаях международных противоправных деяний, которые наносят вред Украине, ее гражданам и юридическим лицам;

 своевременность и адекватность мер защиты национальных интересов реальным и потенциальным угрозам Украине, ее гражданам и юридическим лицам [6, стр. 1].

Отдельным компонентом внешней политики является планирование внешней политики, которое определяет стратегию внешней политику и выбор оптимальных, наиболее эффективных путей достижения цели в интересах государства. В. Маркова наряду с различными угрозами внешней политике и экономике выделяет зависимость от импорта топливных и энергетических ресурсов, а также материалов или оборудования, относящихся к данной сфере, критическую зависимость импорта и экспорта от условий транспортировки, дискриминационных действий отдельных стран (с монопольной позиции поставщика природных ресурсов многие страны используют определенные стратегии как для обороны, так и в ходе агрессии, чтобы избежать возможных негативных тенденций) [4, стр. 155].

В данном отношении О. Михайлова пишет: «Мировая экономическая система приближается к лимитам использования природных ресурсов. Следовательно, одновременное увеличение потребления природных ресурсов всеми центрами экономического развития (аттракторами), как это наблюдалось в конце двадцатого века, стало невозможным. В двадцать первом веке развитие одного из аттракторов будет иметь место только в случае, если некое количество ресурсов будет «изъято» у иного аттрактора. Таким образом, с целью поддержания конкурентоспособности на мировом уровне, аттракторы, потерпевшие неудачу в конкурентной борьбе, будут вынуждены или придерживаться стратегии более эффективного потребления природных ресурсов, или не будут иметь возможности развиваться достаточно быстро» [5, стр. 163].

Касательно региональной кооперации В. Сомов и А. Вареник отмечают, что интеграция в Европейский Союз являлась приоритетом внешней политики Украины с момента обретения независимости, однако переход на новый уровень международных экономических отношений требует значительных изменений в экономической ситуации. Отношения Украины со странами черноморского региона являются важным экономическим и политическим прецедентом в реструктуризации региональной системы безопасности и сотрудничества. С. Шергин утверждает, что идея евроинтеграции в ее первоначальном смысле основана на преодолении национализма как причины конфликтов в Европе. Впоследствии она трансформировалась в гарантию социально-экономического роста и благосостояния [11, стр. 176].

Аналитик И. Жовква отмечает, что классифицировать отношения стратегического партнерства Украины достаточно сложно; однако можно выделить две категории существующих стратегических партнеров Украины. Первая – категория партнеров, отношения с которыми были политически закреплены и юридически оформлены двусторонними документами (декларациями, заявлениями, контрактами). Фактически, данная категория включает в себя восемь стран (Польша, Россия, Узбекистан, Болгария, Азербайджан, США, Турция, Бразилия) [1, стр. 39].

В то же время, следует отметить, что текущие отношения с Российской Федерацией чрезвычайно сложны введу территориальных и социо-экономических противоречий. Вторая категория партнеров включает в себя страны, отношения с которыми были установлены устными заявлениями в ходе двусторонних визитов. В течение различных периодов насчитывалось до двадцати таких партнерств [1, стр. 39].

Касательно анализа особенностей осуществления внешней политики Украины, необходимо отметить исследование «Украинская призма: внешняя политика 2016», проведенное негосударственной организацией «Совет внешней политики: Украинская призма» при поддержке Фонда имени Фридриха Эберта. В ходе данного исследования в 2016 году, были выбраны и тематически подразделены 45 направлений внешней политики Украины:

сотрудничество со странами G-7 (США, Канада, Япония, Великобритания, Германия, Франция, Италия);

европейская интеграция (кооперация с ЕС, Восточное партнерство, Вышеградская четверка, Европейское энергетическое сообщество); и далее

евроатлантическая интеграция;

двусторонние отношения (Российская Федерация, КНР, Польша, Румыния, Турция, Грузия, Молдавия, Иран, Беларусь, Израиль, Венгрия, Литва, Словакия);

региональное сотрудничество (черноморский регион, азиатско-тихоокеанский, Ближний Восток, страны Балтии, Скандинавские страны, Центральная Азия, Латинская Америка, Тропическая Африка, Западные Балканы, Южная Азия);

международные организации (ООН, Совет Европы, ОБСЕ);

многосторонние инициативы (международная безопасность, нераспространение ядерного вооружения, изменения климата, защита прав человека);

экономическая дипломатия;

публичная дипломатия;

приобретение и укрепление международной поддержки для противостояния российской агрессии [10, стр. 8].

Для индикатора «Политический интерес / Вовлеченность» основой анализа были программы политических партий, представленных в Верховной Раде Украины, предвыборные программы парламентских партий, в случае когда выборы проводились в течение года оценивания, заявления фракций, лидеров политических партий, коалиционные соглашения, аналитический отчет ежегодного Обращения Президента Украины к Верховной Раде Украины, заявления главы правительства, Председателя Верховной Рады, Президента Украины, предвыборные программы Президента, в случае когда выборы имели место в год оценивания, повестка Комитета международных отношений Верховной Рады Украины и доступные слушания по данному вопросу, слушания соответствующих комитетов Верховной Рады Украины [10, стр. 8].

Для индикатора «Институциональное сотрудничество» основой анализа были заявления и решения Председателя Верховной Рады Украины, глав парламентских комитетов, лидеров фракций, решения Президента Украины, Совета национальной безопасности и обороны Украины, Кабинета министров Украины, Министерства иностранных дел Украины, и иных министерств в случае вовлеченности в определенном направлении, пресс-релизы по результатам развития и осуществления совместных инициатив [10, стр. 9].

Для индикатора «Стратегическое видение», основой для анализа были: Закон Украины «Об основах внутренней и внешней политики», Стратегия национальной безопасности Украины, Военная доктрина Украины, Стратегия Украина-2020, Энергетическая стратегия 2035, двусторонние стратегические соглашения, планы действий и соответствующие операционные планы, иные концепции и стратегии, которые могут быть приняты [10, стр. 10].

Для индикатора «Результаты» базой анализа были: международные соглашения и меморандумы, заключенные в рамках определенного направления внешней политики, информация о деятельности Кабинета министров Украины, Администрации президента Украины, Министерства иностранных дел Украины и иных соответствующих министерств и отделов, Верховной Рады Украины, статистические данные об экономических и торговых отношениях, информационные и аналитические материалы по результатам встреч, слушаний и т.д. [10, стр. 11].

В 2016 году интерес крупных политических акторов во внешней политике [10, стр. 15] был в основном сфокусирован на вопросах, связанных с консолидацией международной поддержки для противостояния российской агрессии, отдельных аспектах международной торговли и международной экономической активности, осуществлении Соглашения об Ассоциации между Украиной и ЕС, осуществлении требований безвизового диалога, кооперации с НАТО и ключевыми зарубежными силами. Как и ранее, основным документом, определяющим позицию Президента Украины по развитию внешней политики, является Ежегодное Обращение Президента Украины к Верховной Раде Украины. В прошлом году основные положения сообщения были дополнены в речи Президента в ходе XII Встречи глав зарубежных дипломатических миссий Украины в августе 2016 года [10, стр. 15]. В частности, президент П. Порошенко в двух случаях отметил следующие важные направления осуществления внешней политики Украины: сотрудничество со странами НАТО, консолидация международных усилий по противостоянию агрессии России на Украине, усиление санкционного режима в отношении России, освобождение украинских политзаключенных в России и оккупированного Крыма наряду с кооперацией с ЕС, безвизовым диалогом, поддержкой реформ [10, стр. 15].

В то же время, согласно авторам исследования, необходимо отметить некоторую избирательность в вопросах внешней политики Украины со стороны главных политических акторов. Ни одна из политических сил на уровне официальных заявлений или программ не предложила систематического подхода ко внешней политике, формального подтверждения стратегических приоритетов, стратегий для конкретных сфер внешней политики [10, стр. 16]. Они были в основном сфокусированы на текущих, срочных проблемах, включая антикризисное управление.

За 2016 год наиболее скоординированными сферами представляются европейская и евроатлантическая интеграция, а также противостояние российской агрессии. Дальнейшая институционализация европейского и евроатлантического внешнеполитического направления была усилена созданием поста Вице-премьер-министра Украины по вопросам европейской и евроатлантической интеграции и назначением на должность И. Климпуш-Цинцадзе [10, стр. 16]. Среди недостатков можно выделить тот факт, что в середине 2016 года Правительственный офис координации европейской и евроатлантической интеграции несколько месяцев фактически оставался без руководства ввиду реструктуризации и смены управленческого персонала [10, стр. 16].

Однако, как отмечают авторы исследования, если рассматривать общую систематическую координацию всех направлений внешней политики Украины, то ситуацию за 2016 год можно описать как менее оптимистичную. В отношении некоторых сфер, в основном в случаях с региональными и двусторонними отношениями, отсутствует информация по межинституциональному сотрудничеству или уровень координации недостаточен для эффективной защиты национальных интересов Украины [10, стр. 17].

Приоритеты, определенные для акторов, осуществляющих внешнюю политику Украины, не закреплены должным образом в текущих версиях стратегических документов. Они частично обозначены в официальных обращениях (Ежегодное Обращение Президента Украины к Верховной Раде Украины) и рабочих документах (Правительственный план приоритетных действий на 2016 год) [10, стр. 18]. В то же время, на протяжении исследуемого периода была приостановлена возникшая в 2015 году позитивная практика разработки правительством плана осуществления Стратегии устойчивого развития «Украина 2020» [10, стр. 18].

В сфере евроинтеграции Соглашение об Ассоциации Украина-ЕС остается ключевым документом (Часть об Углубленной и всеобъемлющей зоне свободной торговли вошла в силу 1 января 2016 года) наряду с Правительственным планом по его осуществлению в 2014-2017 годах [10, стр. 18]. Следует отметить принятие Стратегического оборонного бюллетеня Украины и Концепции государственной целевой программы реформирования и развития оборонной промышленности на период до 2020 года, предусматривающей принятие стандартов НАТО и усиление кооперации со странами-членами организации [10, стр. 18]. Также была одобрена Концепция продвижения Украины в мире и продвижения интересов Украины в мировом информационном пространстве, однако план действий по ее осуществлению был отложен на 2017 год [10, стр. 18]. Национальная стратегия экспорта не была завершена в 2016 году.

Наиболее весомым достижением внешней политики Украины на фоне изменений международного политического поля было оказание давления на Российскую Федерацию. В частности, в 2016 году Евросоюзом, США, Канадой и рядом других стран был расширен и усилен список санкций [10, стр. 21]. Это может расцениваться как результат совместной деятельности главы государства, лидеров правительства, парламентариев, дипломатов и граждан. Однако экспорт Украины во многих сферах продолжал снижаться в сравнении с показателями 2015 года, в дополнение к российскому эмбарго украинских товаров, а также усложнению транзита через территорию России в третьи страны [10, стр. 21].

С другой стороны, доминирующая роль Евросоюза как основного торгового партнера закрепилась на фоне преимущественного экспорта из Украины в Венгрию, Румынию и Польшу [10, стр. 21]. За пределами ЕС, крупнейшими торговыми партнерами ЕС были Египет, Турция, Китай, Индия, Беларусь, Саудовская Аравия [10, стр. 21]. Согласно авторам исследования, отношения между Украиной и Россией, странами Центральной Азии, Китаем, Ираном, Молдовой, были наименее продуктивными. Украинская сторона также не достигла ожидаемых показателей, установленных Европейским Энергетическим Сообществом, а также в сфере климатических изменений, несмотря на подписание Парижского соглашения [10, стр. 21].

Рассматривая текущую социально-политическую ситуацию на Украине и продолжающийся конфликт на Востоке страны, экс-премьер-министр Польши А. Ротфельд отмечает, что следует обратить внимание на потенциал международных организаций и что Организация Безопасности и Сотрудничеству в Европе может выступить в роли медиатора в конфликте на Украине [8, стр. 1]. Эксперты также обращают внимание на необходимость эффективной консолидированной политики безопасности в Европе, включающей в себя НАТО, ОБСЕ, ОДКБ и, в меньшей степени, ГУАМ [2, стр. 1]. В этом отношении следует отметить сотрудничество НАТО и ЕС при разрешении миграционного кризиса, в частности, касательно мониторинга нелегальной миграции в Эгейском регионе [7, стр. 2].

1. Выводы

Таким образом, можно отметить, что на данный момент существует достаточный потенциал для дальнейшего развития внешней политики Украины ввиду современных вызовов глобальной и региональной безопасности. На основе анализа можно сделать вывод о следующих успехах внешней политики Украины: противостояние российской агрессии, введение безвизового режима с Евросоюзом, дальнейшее углубление кооперации в рамках Соглашения об Ассоциации Украина-ЕС и углубление евроатлантической интеграции. В то же время, необходимо усилить эффективность использования внешнеполитического ресурса, чтобы эффективно отвечать на вызовы глобальной и региональной безопасности. Существуют дальнейшие перспективы для исследований, связанных с эффективным разрешением международных конфликтов в настоящий период времени.

Литература

1. Жовква І.Інструмент стратегічного партнерства у сучасній дипломатичній практиці України // Реструктуризація глобального простору: історичні імперативи та виклики: збірник тез доповідей (18 квітня 2013 року, м. Київ) / за заг. ред. М. А. Кулініча. К.: ДАУ при МЗС України, 2013. С. 38-41.
2. Кара С. Проблема «заморожування» конфліктів: причини, особливості, перспективи. 2015. [Електронний ресурс] Режим доступу: http://tyzhden. ua/Politics/138471
3. Кулініч М. А., Руденко Г.М. Стислий український дипломатичний довідник, навчальний посібник. К., 2006.—376 c.
4. Марковська В.С. Енергетична безпека—базис сталого стратегічного розвитку країни // Стратегія розвитку України (економіка, соціологія, право): наук. журн. К.: НАУ, 2012. №1. С. 153–157.
5. Михайловська О.В. Сценарії економічного розвитку світової цивілізації на початку ХХІ століття // Стратегія розвитку України (економіка, соціологія, право): наук. журн. К.: НАУ, 2012. №1. С. 162–174. 67 © Політологічний вісник
6. Про засади внутрішньої і зовнішньої політики: Закон України (Відомості Верховної Ради України (ВВР), 2010, № 40, ст. 527 із змінами, внесеними згідно із Законами № 1170–VII від 27.03.2014, ВВР, 2014, № 22, ст. 816, № 35–VIII від 23.12.2014, ВВР, 2015, № 4, ст. 13. URL: http://zakon3.rada. gov. ua/laws/show/2411–17 (дата звернення 27.06.2017).
7. Рибак В.Конференція НАТО: про Східну Європу, кібербезпеку, міграційну кризу та Грузію. 2016. [Електронний ресурс] Режим доступу: http://tyzhden. ua/World/158387.
8. Ротфельд: Платформою для врегулювання конфлікту вУкраїні може стати ОБСЄ. 2014. [Електронний ресурс] Режим доступу: http://www. polradio. pl/5/39/Artykul/162803#sthash. K3cZU6Vt. dpuf
9. Сомов, В. Ф., Вареник А.С. Співробітництво України з регіональними угрупуваннями // Стратегія розвитку України (економіка, соціологія, право): наук. журн. К.: НАУ, 2012. №1. С. 241-249.
10. Українська призма: Зовнішня політика 2016. Аналітичне дослідження // ГО «Рада зовнішньої політики «Українська призма», Фонд ім. Ф. Еберта.  Київ, 2017. 204 с.
11. Шергін С. АСЄМ – адекватна відповідь на виклики глобалізації // Реструктуризація глобального простору: історичні імперативи та виклики: збірник тез доповідей (18 квітня 2013 року, м. Київ) / за заг. ред. М. А. Кулініча. К.: ДАУ при МЗС України, 2013. С. 175–176.

О.Д. Куруклис, магистрант Института международных отношений и социально-политических наук Московского государственного лингвистического университета

В интервью этого нет, но по белорусскому вопросу я всё же поспорил бы. В передачах Владимира Соловьёва, в которых и мне приходилось участвовать, Сергей Ервандович озвучивает следующие тезисы:

1.       России и Беларуси, безусловно, необходимо объединение в одно государство, но не в форме конфедерации, чтобы не начался процесс распада России в случае претензий со стороны национальных республик на такой же статус, который будет у Беларуси в конфедерации.

2.       Беларусь для России в стратегическом, геополитическом и иных смыслах бесценна. Российская элита должна предложить любую цену белорусской элите и обществу за объединение.

3.       Белорусы должны понимать, что сначала объединение, а потом уже решение всех хозяйственных и иных споров.

Позиция логичная и понятная. Но при этом сам Сергей Ервандович, судя по тому же интервью, весьма критически относится к российской элите, которая в значительной части до сих пор не отказалась от проекта вхождения в Запад. И вот здесь я вижу ключевое противоречие в его тезисах.

Если до сих пор не произошло её окончательного и бесповоротного самоопределения в отношении собственной страны, исторической судьбы, то неужели белорусские элиты будут настолько наивны, что они поверят в добровольное желание российских элит заплатить любую цену за создание единого государства, да ещё каким-то белорусам.

И где гарантия того, что после объединения пятая, прозападная колонна в Москве и Минске сепаратно между собой не договорится и не сдаст всё это Западу.

И вот здесь самым важным является вопрос о цене, любой цене – ради которой белорусские элиты и общество будут готовы объединиться самым тесным образом с Россией. Рискну предположить, что такой ценой должен быть, во-первых, чёткий, ясный отказ от иллюзий вхождения в Западный мир и Евро-Атлантический проект.

Это должно быть заявлено, при чём, с гарантиями невозможности отыграть назад. И, например, закреплено в новой союзной Конституции в виде формулировок о том, что Российская Федерация и Республика Беларусь учреждают Союзное государство, создаваемое для защиты нашей цивилизационной идентичности и собственного пути развития, открытое для вхождения других республик.

Можно сделать в Конституции особый акцент на том, что новый Союз, общее единое государство никогда и ни под каким предлогом не будет присоединиться к западным альянсам и блокам, а выбор собственного цивилизационного полюса является необратимым. Ничего необычного в этом нет, такие положения присутствуют в конституциях, например, Литвы и Украины.

Также следует продолжить и дополнить те положения Конституции Российской Федерации, в которых государственным служащим запрещается иметь иностранное гражданство и счета за рубежом, нормами о том, что им и их близким родственникам запрещается иметь за границей также недвижимость и иное имущество. Это хороший критерий серьёзности намерений элиты сделать окончательный выбор.

Вторым элементом любой цены для объединения должна быть фиксация социального характера государства при условии, что уровень социальных благ в нём будет, как минимум, не ниже, чем сейчас в Беларуси. А в Беларуси уровень равномерного распределения доходов действительно выше, чем в России, а уровень имущественного расслоения гораздо ниже, медицина – государственная, а не страховая и потому более доступная для большинства граждан.

Социальный характер государства с соответствующими гарантиями должны быть зафиксированы в Конституции в виде конкретики, а не деклараций. После чёткой фиксации всех этих гарантий (по невхождению в Западный мир и по социальности) нужно сделать максимально трудным изменение соответствующих пунктов Основного закона – только через всенародный референдум.

Это и есть тот минимальный необходимый набор составляющих любой цены объединения России и Беларуси, который может иметь перспективу обсуждения и реализации.

Источник : https://russkie.org/articles/kak-obedinit-rossiyu-i-belarus/

В статье рассматривается феномен социальной иден­тичности, который приобретает особенную актуальность в условиях трансформации общества и процессов глобализации. Развитые обще­ства во главу ставят свободу и права человека, таким образом у людей появилась возможность выбирать и принимать самостоятельные реше­ния, быть ответственным за свою судьбу. В такой ситуации сформиро­ванная социальная идентичность человека имеет влияние на его образ жизни, социальные установки и поведение. С другой стороны, общество в лице различных социальных групп влияет на индивидов в процессе со­циальной идентификации, определяя идентичность как результат этого процесса. Так, среди множества социальных общностей - семья, класс, демографическая группа, группы, сформированные по территориальному признаку, в некоторых регионах - немаловажную роль играют этнос и нация. В полиэтничном регионе предполагается, что этнический фактор носит более ярко выраженный характер. В данной статье приводят­ся некоторые результаты авторского социологического исследования, проведенного в Республике Башкортостан, раскрывающие место этни­ческого фактора в системе социальной идентичности современной мо­лодежи.

Проблема социальной идентификации личности давно явля­ется привлекательной с научной точки зрения для многих исследо­вателей. Это обусловлено социальностью человеческой природы, что заключается в стремлении принадлежать к какому-либо со­циуму и одновременно иметь индивидуальность. Понятия иден­тичности и идентификации в современной науке принято разво­дить таким образом: идентификация является совокупностью процессов и механизмов, ведущих к достижению определенной идентичности. В свою очередь, идентичность рассматривается как некоторое состояние самоотождествления, которое занимает центральное место в жизни человека, формируясь с юного возрас­та и определяя функциональность личности в продолжении всей жизни [1, с. 35].

Так, социальная идентичность - это осознание, ощущение, переживание своей принадлежности к различным социальным общностям, например, к семье, профессиональной группе, этносу, нации, социальному классу, стране, человечеству и т.п. Ощущение личностью своей принадлежности к социальной группе выполня­ет важнейшие социальные и социально-психологические функ­ции, основные из которых подчинение индивида группе, чувство групповой защиты у индивида, критерий оценки и самооценки. В практическом плане исследование социальной идентичности и идентификации личности имеет ценность как промежуточный элемент, через который группа влияет на поведение своих членов [2, с. 159-160].

Также проблема социальной идентификации особенно акту­альна в условиях продолжения трансформации российского об­щества. Переход к рыночной экономике, формирование нового го­сударства размыли прежние идентификационные характеристики общества и его индивидов. Продолжающиеся и сегодня процессы распространения новой системы норм и ценностей, культуры гло­бализма среди молодого поколения также имеют влияние на фор­мирование социальной идентичности молодежи.

В условиях полиэтничного региона в процессе социальной идентификации личности акцентуализируется этнический компо­нент. Так, одним из ярких примеров может служить поднявшиеся во многих регионах после развала СССР национальные настрое­ния. Для полиэтничного региона характерно постоянное взаи­модействие представителей разных этнических сообществ, что в свою очередь может проявляться как в более высоком уровне толерантности и коммуникативной культурной компетенции, так и в негативных последствиях этноакцентуации, как сложилось в 90-е гг. в России и на постсоветском пространстве [3, с. 241].

Вместе с этим в полиэтничном регионе одним из главных во­просов является сохранение национальной культуры в условиях взаимодействия с другими культурами, в том числе с доминирую­щей культурой, и трендов на глобализацию и унификацию куль­тур. Так, проводимая национально-культурная политика также может оказывать влияние на формирование этнического компо­нента в структуре социальной идентичности индивида.

Этническая идентичность формируется в ходе этносоциали- зации, в случае успешного усвоения установок, норм, ценностей и образцов поведения этнической группы у ребёнка. Этническая идентичность означает переживание своего тождества с этниче­ской общностью и дифференциацию от других подобных групп. В структуре этнической идентичности в основном выделяют два компонента. Первый - когнитивный, который составляют знания, представления об особенностях своего народа и осознание себя его представителем, второй - аффективный, включающий оценку качеств своей этнической группы, значимость принадлежности к ней и отношение к этому [2, с. 5], также в научной литературе иногда выделяют поведенческий компонент [3, с. 73].

Научный и исследовательский интерес относительно соотно­шения этнического элемента в системе социальной идентичности современной молодежи нашел свое отражение в авторском ис­следовании, проведенном в 2018 году с целью описания процес­са этнической социализации подростков 14-18 лет в Республике Башкортостан.

В ходе социологического опроса респондентам было пред­ложено оценить значимость своей принадлежности к опреде­ленным социальным группам. Так, 62,0% ответивших не могут представить себя вне семьи. Друзья и приятели для 37,8% имеют значение, но они могут представить себя вне этой группы, 45,0% думают аналогично о своих родственниках. Принадлежность к своему поколению респонденты считают простой формаль­ностью (30,3%) или отмечают, что это для них имеет значение, но не самое важное (34,8%). Религию, нацию, город (село), жи­телей Европы школьники воспринимают как простую формаль­ность, 50%, 48,5%, 42,4% и 57,6% ответили таким образом соот­ветственно. Принадлежность к стране респонденты в основном также оценивали, как простую формальность (28,7%), отмечали второстепенное значение (33,3%). Так, можно сделать вывод, что наиболее значимой группой для респондентов является семья, друзья и приятели, родственники и их поколение в целом. Более крупные социальные общности такие, как нация, религиозное со­общество, территориальная общность, в том числе страна, име­ют для респондентов формальное или второстепенное значение. Такой результат может быть обусловлен возрастом респондентов, так как семья, родственники и друзья играют важнейшую роль на данном этапе социализации. Относительно национальности мож­но предположить, что в семье взрослые не акцентируют на этом внимание в процессе воспитания.

Далее респондентам было предложено оценить степень зна­чимости для них различных признаков национальности человека. Так, национальность родителей почти в равной степени для одних играет очень важную, не очень важную и не важную роль (34,8%, 30,3%, 33,3%). Владение национальным языком для опрошенных является не очень важным признаком (44,9%), также обстоит дело с традициями, обычаями и обрядами - 45,5% выбрали «не очень важную роль». Религиозные признаки для большинства не важны - 49,9%. Также среди признаков, не имеющих особого значения - внешность, черты лица, цвет кожи, территория проживания, обще­ние с людьми своей национальности, подчинение интересам на­ции. А вот знание истории происхождения своего народа назвали важным 42,4% респондентов. Гражданство, принадлежность к го­сударству является для молодых людей не очень важным (40,9%), однако остальные ответы поровну распределяются по крайним позициям. Можно сделать вывод из данных ответов, что нацио­нальность и гражданство для подростков не играет большую роль в жизни, хотя они считают нужным знать историю своего народа. Позитивная сторона этого в том, что молодое поколение открыто благоприятному межэтническому взаимодействию.

О своей этничности участники опроса начали задумываться в разном возрасте, варьирующемся от 4 до 17 лет. У 11 ответивших это началось с 4-8 лет, среди названных условий были детский сад, школа, общение с друзьями и родителями. У 9 - в период 9-15 лет, из них кто-то задумался об этом в паспортном столе, кто-то при переписи населения. Также отмечался более поздний возраст - 16-17 лет.

Респонденты отмечают, что важную роль в осознании этнич­ности сыграли один или оба родителя. Другие социальные инсти­туты (школа, СМИ и т.д.), по их мнению, сыграли не значимую роль в этом процессе. Так, подтверждается главнейшая роль семьи как института социализации. Однако, возможно, подростки недо­оценили роль образовательного учреждения. На вопрос «Каким образом Вы знакомитесь с культурой своего народа», предусма­тривающий возможность множественных выборов, респонденты чаще всего выбирали школу (60,6%), на втором месте ответ «мне рассказывали о ней родители» (56,1%).

Знание и соблюдение традиций своего народа является про­явлением когнитивного и поведенческого компонента этнической идентичности. Большинство респондентов отметили, что понима­ют традиции народа, к которому себя относят, однако соблюдают их лишь 40,9%, а понимают, но не соблюдают - 25,8%. Соблю­дение традиций напрямую зависит от родителей, поэтому мож­но предположить, что в некоторых семьях не принято соблюдать такие практики.

На вопрос «Празднуете ли Вы какие-либо национальные, ре­лигиозные праздники с семьей?» многие выделяли Пасху и др. христианские праздники, масленицу, Сабантуй, Курбан и Уразу байрам. При этом 22,7% указали вместе с некоторыми христи­анскими и русскими народными праздниками мусульманские и татарские народные праздники. 13,6% ответили, что не отмечают такие праздники. В целом, можно сказать, что это распространен­ное явление, кроме того, наблюдается культурный обмен и диф­фузия, так как представители разных этносов перенимают тради­ции своих соседей.

Таким образом, в рамках данного исследования можно сде­лать вывод, что сегодня этничность для подрастающего поколе­ния уходит на второй план в системе идентификации. Тоже самое можно сказать о гражданской, территориальной идентичностях. Семейная идентичность для молодых людей остается значимой. Можно предположить, что для современной молодежи более ак­туальны самоидентификационные характеристики, то есть опре­деление своей идентичности как индивидуальность, состоящую из определенных коммуникативных и деятельных компонентов. В какой-то мере этнический фактор проигрывает глобализму и уни­версализму в современных условиях. Сложившаяся ситуация тре­бует совершенствования национальной культурной политики для сохранения и развития этносов. Распространение знаний о своём народе, о народах, живущих по соседству, расширили бы кругозор современных молодых людей, сформировали благоприятный фон для позитивной этнической идентичности, что является необхо­димым условием развития полиэтнического региона.

Список использованной литературы

1. Романовская Е.В. Идентичность как социальный феномен // Изв. Сарат. ун-та Нов. сер. Сер. Философия. Психология. Педаго­гика. 2012. N° 4. URL: https://cyberlenmka.m/artide/n/identichnost-kak-sotsialnyy-fenomen (Дата обращения: 15.03.2020).

2. Ядов В.А. Социальные и социально-психологические ме­ханизмы формирования социальной идентичности личности //

Мир России. Социология. Этнология. 1995. № 3-4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sotsialnye-i-sotsialno-psihologicheski...­formirovaniya-sotsialnoy-identichnosti-lichnosti (Дата обращения: 12.03.2020).

3. Файзуллин Ф.С. Этнические интересы и региональная на­циональная политика // Единство. Гражданственность. Патрио­тизм. Сборник научных трудов к 100-летию Республики Башкор­тостан. 2019. С. 240-243.

4. Дробижева Л.М. Этническое самосознание русских в со­временных условиях: идеология и практика // Советская этногра­фия. 1991. № 1. С. 3-13.

5. Селеткова ГИ. Социальная идентификация в социогумани­тарном дискурсе // Вестник ПНИПУ Социально-экономические науки. 2013. №19. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sotsialnaya-identifikatsiya-v-sotsiogumanitamom-diskurse (Дата об­ращения: 16.03.2020).

Автор: Селиванова С.С., младший научный сотрудник ИСЭИ УФИЦ РАН, магистрант БашГУ (Уфа).

Источник: Соотношение конфессиональной, этнической, региональной и гражданской общероссийской идентичности в общественной и политической среде Республики Башкортостан: сборник материалов Всерос. молодежной науч. школы-конф., проведенной 26-28 марта 2020 г. – Уфа: Мир печати, 2020. – С. 204-210.