8 декабря я узнал о смерти Александра Ивановича Селиванова. Он скончался от ковида в Москве, в возрасте 59 лет…  Это значимая потеря для нашей науки, для патриотического движения – Александр Ионович был известным ученым, философом-марксистом и специалистом в области теории управления и экономической безопасности, публицистом, экспертом Изборского клуба. Но для меня это и личная потеря. Александр Иванович долгое время жил в Уфе (до своего переезда в Москву), мы с ним работали на одной кафедре. Он для меня был больше чем коллега, он был одним из моих Учителей (наряду с его Учителем – Анатолием Петровичем Андреевым). В годы моего аспирантства он учил меня писать статьи, работать с литературой, давал множество полезных советов, совал книги, которые нужно прочитать. Даже в спортзал меня водил заниматься физкультурой, когда он заведовал кафедрой в Юридическом институте (там у них хороший зал, со всяким оборудованием был). Я был вхож в его дом, знаком с его семьей, женой – Зухрой Кадимовной, детьми – Димой и Снежанной (они уже, конечно, взрослые, а я их помню еще подростками). Александр Иванович и Зухра Кадимовна были гостями на моей свадьбе в 2000 году. Мы ездили с ним на различные конференции, особенно памятна поездка в Петербург в 1999, где я познакомился с С.Г. Кара-Мурзой.

Он был вхож в самые высокие кабинеты (и в Уфе, а потом и в Москве), потому что был известным в республике, да и в России политаналитиком, но при этом оставался очень демократичным человеком. Любил похохмить, посмеяться. Как сейчас помню, спросишь его о чем-нибудь, а он улыбнется и выдаст свое коронное: «Будем посмотреть!».

При этом он был настоящим русским патриотом просоветского социалистического толка, очень оригинально развивал марксизм. В «Вопросах философии» была его статья о проблеме небытия. Помню мы с ним много разговаривали о материи как небытии, когда он писал свою докторскую. Если я правильно понимаю, он пытался внедрить в марксизм этот платоновский тезис, что на мой взгляд совершенно логично.

Совместно с Анатолием Петровичем Андреевым, «тихим гением» нашего университета, который был большим философом и идеологом русского социализма, Александр Иванович написал книгу «Русская традиция» – по-моему очень важную и недооцененную книгу. Такой гимн русской культуре и советскому этапу как высшей точке ее развития (как они были убеждены с Андреевым) и страстное обличение, и отрицание буржуазности, и ее проявления в философии – позитивизма.

После переезда в Москву Александр Иванович стал экспертом Изборского клуба, и наряду с монографиями по теории управления, экономической безопасности, печатал патриотическую публицистику.

Надо сказать, что его взгляды, как я понимаю, мешали ему в карьерном плане. Поскольку он занимал немало разных начальственных постов, ему приходилось вращаться в кругу людей, которые никаких убеждений не имеют, кроме убеждения поддакнуть руководству, чтоб вкусно жрать и сладко спать. Он умел вести себя мягко, быть политиком в бытовом смысле слова, но все равно было видно, что он среди них «белая ворона» (и он от этого заметно страдал). У него был внутренний стержень, он в отличие от них во что-то верил. В Маркса. В социализм. В Россию. В Россию, думаю, даже больше чем в Маркса. Как-то он мельком сообщил мне, что его предки были старообрядцами, и я понял, откуда это. Несколько веков тому назад миллионы русских людей не подчинились царю и патриарху и за веру свою пошли в костры и в леса… И – я сужу по моему жизненному опыту – их потомков сразу видно.

Нужно бы собрать его главные труды, издать их, чтоб не пропали, не забылись. Нужны по-хорошему и чтения его имени, именно в Уфе, во многом родном для него городе (хоть он и родился в Кумертау).

Александр Иванович был убежденным атеистом (хотя и уважал православие, видя в нем важную составляющую досоветской русской культуры). Но сейчас, когда я думаю о его светлом образе, я вспоминаю слова Льюиса о том, что, возможно, рай полон недоумевающих атеистов…

Рустем Вахитов

После 10-летнего перерыва корабли ВМФ России примут участие в международных учениях с военно-морскими силами Североатлантического альянса. Об этом сообщили сегодня в отделе информационного обеспечения ЧФ.

Учения AMAN-2021 пройдут в феврале 2021 года у берегов пакистанского порта Карачи. В них будут задействованы корабли 11 стран: Пакистана, России, США, Великобритании, Китая, Японии, Турции, Филиппин, Малайзии, Шри-Ланки и Индонезии. Еще около 20 государств направят официальных наблюдателей. Страны проведут совместные тренировки в интересах безопасности и стабильности в море, поделятся опытом борьбы с пиратством.

Россию будут представлять корабли Черноморского флота. В Пакистан отправятся фрегат, патрульный корабль, спасательное буксирное судно, подразделение морской пехоты, отряд разминирования и вертолет морского базирования.

- Совместное учение кораблей ВМФ России с кораблями военно-морских сил НАТО состоится спустя 10 лет после завершения предыдущего учения "Болд Монарх - 2011", проходившего у берегов Испании, - сообщили на ЧФ.

Источник: https://rg.ru/2020/12/10/reg-ufo/korabli-chernomorskogo-flota-ujdut-na-u...

Пандемия коронавируса может быть использована для глобальных изменений в политике, экономике и социальной сфере развитых стран. Эта возможность, наряду с высказываниями мировых лидеров, порождает вопросы, а то и целые конспирологические теории… Которые, чем дальше, тем меньше, выглядят конспирологией, а больше – вполне оправданными подозрениями.

На днях в шоу The Highwire Дел Бигтри поднял ряд серьёзных вопросов о том, что политические лидеры стран Запада от Джо Байдена до Бориса Джонсона и Джастина Трюдо уж слишком часто и прямолинейно используют в официальных выступлениях такие словосочетания, как "новый мировой порядок", "великая перезагрузка" и "четвёртая индустриальная революция".

Не слишком тайное цифровое правительство

И здесь нужно пояснить, кто такой сам Бигтри и что это за термины, которые все последние годы в мировых медиа были маркерами как раз для фанатов "теории заговора", а не для респектабельных политиков.

Что касается Бигтри, то первое, что про него можно найти в Сети, на уровне "Википедии", это тот факт, что он "противник вакцинации" как таковой. С момента начала пандемии видео его программ удалялось с YouTube и Facebook, как содержащее "ложную, нерелевантную или вводящую в заблуждение информацию".

Прославился он в своё время в том числе и заявлениями, что вакцинация "вызывает аутизм". Долгое время проводил в массы мысль, что существует некое "тайное мировое фармакологическое лобби". В общем, это персонаж, от высказываний которого у любого медика начинает дёргаться глаз и сжимаются кулаки. Поскольку вред от антипрививочной риторики вполне очевиден.

Но тут Бигтри пошёл ещё дальше и пригласил на эфир про ковид и "новый мировой порядок" Джеймса Корбетта, журналиста-расследователя, которого Бигтри, по его же словам, сам до недавнего времени считал "конспирологом". То есть ещё более одиозного персонажа.

Однако тут важна не их общая риторика, которая видится по многим вопросам, мягко говоря, спорной, а конкретные вопросы, которые возникли у этих двоих в рамках информационной повестки последнего времени.

Начать здесь стоит с Джастина Трюдо, премьер-министра Канады, как с самого прямолинейного и нервного. Он в одном из своих недавних видеообращений прямо заявил: "Программа «Построить лучше, чем было» означает оказание поддержки наиболее уязвимым слоям населения, сохраняя при этом нашу динамику в достижении «Повестки дня по устойчивому развитию до 2030 года и целям устойчивого развития». Канада готова выслушать и помочь. Эта пандемия предоставила возможность для перезагрузки. Это шанс ускорить наши предпандемические усилия по переосмыслению наших экономических систем, которые на самом деле решают такие глобальные проблемы, как крайняя нищета, неравенство и изменение климата". На это заявление тут же обратили внимание консервативные депутаты канадского парламента. И вот уже через несколько дней Трюдо называет фактически свои собственные слова "конспирологией" и "теорией заговора": "Мы живём во время беспокойства, когда люди ищут причины того, что с ними происходит, в трудный момент, в котором мы находимся. Приятно иметь возможность попытаться найти виноватого... Если консервативные депутаты захотят начать говорить о теориях заговора, то это их выбор. Я собираюсь и дальше сосредоточиться на том, чтобы помочь канадцам пережить это".

Великая перезагрузка: снизим потребление, запретим изобилие

Термин "великая перезагрузка" – это не конспирология. А некая программа, которая в июне этого года была обозначена председателем Всемирного экономического форума Клаусом Швабом. И заключается она в том, что "мир должен действовать сообща и быстро, чтобы перестроить все аспекты нашего общества и экономики, от образования до социальных контрактов и условий труда… Каждая страна, от США до Китая, должна участвовать в этом, и каждая отрасль, от нефти и газа до технологий, должна быть преобразована. Короче говоря, нам нужна «великая перезагрузка» капитализма".

Ну, а декларируемая цель этого масштабного преобразования, например, в том, чтобы значительно снизить уровень потребления и нормы по уровню достатка. И вообще, эксперты ВЭФ высказываются в том духе, что "главная проблема человечества сейчас – это изобилие". Правда, есть все основания полагать, что говорят они о чьём угодно изобилии и достатке, только не о своём. А потому речь тут, видимо, не о традиционной аскетике, а о более печальных для большинства населения всего мира вещах.

Что касается других мировых лидеров, то, как и было сказано выше, про "великую перезагрузку" методом "построить лучше, чем было" высказались уже и Борис Джонсон, и принц Чарльз, а Джо Байден вообще использовал эту фразу в качестве одного из основных лозунгов своей президентской кампании.

Но логичен вопрос: а что за всеми эти фразами стоит в техническом смысле? Как именно планируется "перезагружать человечество" и что будет после этой самой "перезагрузки"?

А это ещё один "конспирологический термин", который, в общем-то, уже ни разу не из разряда теорий заговора, поскольку используется всё теми же респектабельными людьми. Речь идёт о так называемой четвёртой индустриальной революции. Ну, или о том, что в России называется "цифровизация".

Четвёртая индустриальная революция

Просто эта самая революция, о чём, опять же, говорится прямым текстом на уровне всё той же "Википедии", предполагает повсеместное внедрение таких явлений и технологий, как интернет вещей, работа с большими данными, блокчейн, 3D-печать, работа с ИИ и нейросетями, квантовые вычисления, и вообще "массовое внедрение киберфизических систем в производство и обслуживание человеческих потребностей, включая быт, труд и досуг".

Но исходя из этого набора явлений и технологий можно смело говорить, что "четвёртая индустриальная революция" не грядёт когда-то там в отдалённом или ближайшем будущем, она идёт уже сейчас. И шла уже за несколько лет до пандемии. Даже в консервативной в общем-то России. Стоит вспомнить хотя бы о московской программе "Умный город", которая медленно, но верно распространяется и по другим городам нашей страны. Да то же самое массовое дистанционное образование, которое сейчас уже стало данностью во многих российских школах и вузах – это вот она, та самая "четвёртая индустриальная" по факту. Да Бог бы с ней, с дистанционкой. Сайт "Госуслуг" – это тоже часть "великой перезагрузки" и "нового мирового порядка", если хотите. И ничего, как-то живём и взаимодействуем, с "Госуслугами" в том числе.  

Больше того, российские учёные уже работают с этой "новой реальностью" именно как с данностью, задаваясь вопросами "новой цифровой этики". Учёные совсем не консервативного толка, в том числе и из вполне себе либерального НИУ ВШЭ, которых в консерватизме, а уж тем более в конспирологии, не заподозришь вообще никак и никогда.

И да, то, что пандемия коронавируса и истерическая реакция на неё по всему миру дала колоссальный импульс ускорения всем этим цифровым процессам, которые и так шли в мировом сообществе, тоже факт вполне очевидный, который мы все наблюдали в реальности, данной нам в ощущениях.

И здесь возникает вопрос, чего же так боятся люди, которых называют конспирологами и фанатами "теории заговора"? А боятся они не "большой цифры" как таковой. А возможностей тотального контроля, которые эта самая "цифра" может предоставить совершенно непонятным, а то и просто неизвестным людям, которые смогут воспользоваться этими технологиями совсем не во благо всего человечества, а во благо себе и только себе.

О чём, кстати, говорит и ряд мировых лидеров, которые настаивают на разработке этических и юридических норм в отношении всей цифровой сферы. Потому что поступь "четвёртой индустриальной" не остановить. Она уже не на пороге, она уже у нас дома, и с ней надо как-то жить, и очень желательно жить по-человечески, а не по "заветам" Оруэлла, Замятина и Хаксли.

Источник: https://tsargrad.tv/articles/ostalos-sovsem-nemnogo-nas-zhdet-velikaja-p...

«Рассекреченные архивные документы, рассказывающие о боях войск НКВД СССР под Москвой в декабре 1941 года, опубликованы Федеральной службой войск национальной гвардии Российской Федерации ко Дню воинской славы России», — сообщили «Интерфаксу» в Росгвардии.

Там напомнили, что 79 лет назад под Москвой советские войска перешли в контрнаступление и отбросили войска Германии на сотни километров от стен столицы, участие в битве за Москву с первого её дня принимали бойцы и командиры внутренних войск НКВД.

«В обороне Москвы участвовали четыре дивизии, две бригады, ряд отдельных воинских частей и три бронепоезда войск НКВД. В этот период отличились 2-й полк, отдельный танковый батальон, артбатарея, другие подразделения ОМСДОН им. Ф. Э. Дзержинского, 156-й полк по охране оружейного завода в Туле, ставший Краснознаменным», — пояснили в ведомстве.

Среди представленных материалов, доклады командиров войск НКВД, сводки и рапорты.

Данные сведения опубликуют на сайте ведомства.

Источник: https://news.mail.ru/society/44432696/?frommail=1

Мятеж, вспыхнувший при финансовой и организационной поддержке Британии и США, по мнению заказчиков, должен превратиться в незатухающую головную боль Пекина и создать повод для постоянного давления на КНР с позиций так называемого «международного сообщества». Показательно: занимаясь подрывом суверенитета и территориальной целостности Китая, западные столицы, как никто другой, делают все для разрушения принципа «одна страна – две системы», под которым сами же и подписывались еще в 1984 году.

Новый виток обострения происходит в китайско-американских и в целом китайско-западных отношениях. Официальный Вашингтон объявил о введении санкций против четырнадцати должностных лиц КНР. Список уточняется, но уже известно, что все они являются членами КПК, а значительная часть входит в состав депутатского корпуса ВСНП. США верны своей практике и пытаются «закрутить гайки» в отношении правящей Компартии, занимаясь циничным противопоставлением партии китайскому народу и создавая вокруг этого общественный и международный резонанс. До нынешнего обострения и войны торговых и тарифных санкций, стартовавших весной 2018 года, американская сторона на протяжении почти четырех десятилетий, минувших с восстановления между КНР и США дипломатических отношений (1979 г.), предпочитала не обращать внимания на коммунистическое происхождение китайской власти и развивала с ней сотрудничество. Это показывает все конъюнктурное лицемерие Вашингтона, который, когда ему было выгодно, использовал сближение с Китаем для нажима на СССР, а сегодня давит уже на Китай, одновременно пытаясь заигрывать на эту тему с Россией. Наши страны хорошо усвоили главный урок последних пятидесяти лет: США в равной мере считают своими врагами и Москву, и Пекин, причем вне зависимости от того, какие силы в наших странах находятся у власти. Генеральная цель США как была, так и остается: столкнуть между собой Россию и Китай и, подыгрывая каждой из сторон, вести дело к их максимальному взаимному ослаблению. Вся нынешняя санкционная активность Вашингтона на российском и китайском направлениях является прикрытием привычной, хорошо знакомой максимой англосаксонской геополитики: «Разделяй — и властвуй!».

Возвращаясь к теме санкций против китайских парламентариев, отметим, что формальным основанием для них послужили сохраняющие свой международный резонанс известные события в Гонконге (по-китайски — Сянгане). Вооруженный мятеж, вспыхнувший в городе при финансовой и организационной поддержке Британии и США, по мнению заказчиков, должен превратиться в незатухающую головную боль Пекина и создать повод для постоянного давления на КНР с позиций так называемого «международного сообщества». Показательно: занимаясь подрывом суверенитета и территориальной целостности Китая, западные столицы, как никто другой, делают все для разрушения принципа «одна страна — две системы», под которым сами же и подписывались еще в далеком 1984 году. Китай этого принципа не нарушал, но именно его в этом обвиняет западная пропаганда. Китай предоставил Гонконгу реальную автономию и всецело помогал городскому развитию, извлекая из этого немалые преференции для укрепления экономики и финансовой системы всей большой страны. Не секрет, что долгое время, до нынешнего решительного выхода Китая в «высшую лигу» мировой экономики, Гонконг служил для материкового Китая воротами инвестиций, а также площадкой для усваивания самого передового мирового опыта. До событий мегаполис справедливо считался одним из трех мировых глобальных городов, наряду с Лондоном и Нью-Йорком. Разрушив эти достижения собственными силами, США и Великобритания обвинили в этом разрушении сам Китай, отсюда и санкции.

Что конкретного произошло на этот раз? Глава администрации Гонконга Линьчжэн Юээ (Кэрри Лэм), в соответствии с требованиями закона, принятого в конце июня ВСНП, лишила депутатских полномочий четырех обладателей депутатских мандатов от двух оппозиционных партий. В этот список попали Элвин Юнг, Квок Ка Ки и Деннис Квок от Гражданской партии и Кеннет Люн — от так называемой «Гильдии профессионалов». Июньский закон, посвященный проблемам общественной безопасности в мегаполисе, императивно оговаривает запрет на антигосударственную деятельность и призывы к сепаратизму, то есть отделению Гонконга от КНР. Еще под санкции закона попадают призывы, разжигающие ненависть и вражду к центральной власти, а также действия, направленные на поиски помощи в оппозиционной деятельности у иностранных государств. Закон писан жизнью: в «скрижали» гонконгских протестов вошли преданные огласке эпизоды с инструктажами активистов оппозиции в генеральном консульстве США. Позволять противнику продолжать подобную практику не имеет права ни одно уважающее себя суверенное государство, и КНР не исключение. Как, кстати, и сами США. Вы представьте себе, читатель, что, скажем в Сиэтле, где активисты BLM летом захватили целый квартал, провозгласив там свою «республику», высадился бы российский или китайский пропагандистский десант под дипломатическим прикрытием, участники которого принялись бы обучать чернокожий актив, как лучше воевать с собственной властью. Представили? Просто это невозможно, ибо у наших стран имеются четкие представления о границах допустимого в рамках международного права, даже если речь идет о потенциальном противнике. А американская сторона в Гонконге, однако, именно этим и занимается.

Комментируя свое решение об отзыве депутатских мандатов оппозиции, Кэрри Лэм справедливо указала, что не могут находиться в составе Законодательного совета люди, воюющие против территориальной целостности своей страны, которых к тому же из-за этого исключили из списков участников выборов в новый состав Совета. Те выборы должны были пройти в начале сентября, но в связи с коронавирусной эпидемией их перенесли, продлив на этот срок полномочия прежнего состава парламентариев. Это не натяжка и не выдумка. В отличие от материка, в автономии практически ежедневно фиксируются случая заражения, в основном завозного характера и отнюдь не единичные.

В Законодательном совете девятнадцать оппозиционных депутатов; мандатов лишили всего четверых. Но остальные пятнадцать устроили публичный демарш, заявив об «отставке солидарности» с исключенной четверкой. Власти не только самой автономии, но и Пекина на это отреагировали крайне негативно, справедливо решив, что подобные действия носят подрывной характер и нацелены на раскачивание и дестабилизацию обстановки в мегаполисе. В том, что они правы, убеждают американские санкции. Ответным мерам подверглись и четверо представителей Вашингтона; власти Пекина запретили им посещение материкового Китая, а также Гонконга (Сянгана) и Макао (Аомэня). Список попавших под запрет высокопоставленных американцев красноречив и расставляет акценты в том, кто же именно ведет против Китая необъявленную пропагандистскую войну под гонконгским предлогом. Это прежде всего старший директор по Азии американского Национального фонда поддержки демократии (NED) Джон Кнаус, а также директор по Азиатско-Тихоокеанскому региону Национального демократического института (НДИ) по международным вопросам США Манприт Синкх Ананд, глава программы по Гонконгу Розариу и руководитель проекта Кельвин Сит.

NED — двухпартийный спрут американской «мягкой силы», предназначенный для внешнего давления на иностранные государств под предлогом «борьбы за права человека», разумеется, в американском их понимании. Финансируется государством. НДИ — одна голова этого спрута, связывающая его с Демократической партией; другой, «республиканской» головой выступает Международный республиканский институт (МРИ). Показательный штрих, раскрывающий роль и место NED в структуре американской власти (именно власти, ибо общественность здесь, похоже, вообще не при чем). В ноябре 2003 года именно в NED состоялось программное выступление тогдашнего президента США Джорджа Буша — младшего, в котором тот провозгласил так называемую «глобальную демократическую революцию». По сути дела, это был стратегический разворот США от поддержки светских авторитарных режимов Ближнего и Среднего Востока к борьбе с этими режимами для того, чтобы поднять против них улицу, смести и насадить хаос, которым можно будет управлять, разжигая конфликты и вбрасывая в них деньги и оружие. Уже через два года заполыхал Египет; второй тур выборов в парламент страны был отменен властями из-за неминуемого прихода к власти экстремистов из движения «Братьев-мусульман». В полный рост развернул «глобальную демократическую революцию» преемник Буша — Барак Обама; при нем цветные революции заполыхали по всему региону, переформатировав его политическую карту. А некоторые страны — Ливия, а также многострадальная Сирия — до сих пор не могут оправиться от последствий тех катастроф, продолжая выживать, по сути, в экстремальных условиях войны и разрухи.

Поэтому, когда NED начинает пристально интересоваться новыми странами, в числе которых оказался, как видим, и китайский Гонконг, любой стране, которая это внимание привлекла, следует очень сильно озаботиться своей безопасностью, ибо она с этого момента находится под угрозой. Тот самый июньский закон о безопасности в автономном мегаполисе, который приняли депутаты ВСНП в Пекине, — по сути, вынужденная оборонительная мера, направленная против чрезвычайных рисков, которые не просто ставили в повестку дня отторжение автономии от КНР, но и обещали перекинуться на материковую часть страны, особенно на южные регионы, наиболее развитые и мощные в экономическом отношении. Допустить этого ни КПК, ни пекинское правительство не имели права, и даже не из идеологических побуждений, а ввиду самых настоящих интересов национальной безопасности. Ведь принцип «одна страна — две системы», в который Пекин вкладывает прежде всего экономическое содержание, используя потенциал капиталистического уклада в автономии в интересах всей страны, получает совершенно иное толкование в Вашингтоне, Лондоне и других западных столицах. Для них Гонконг — плацдарм внешнего влияния, игрушка в руках заправил «большой политики», с помощью которой подрыв стабильности и беспорядки можно экспортировать в континентальный Китай, навязывая властям этой страны борьбу на уничтожение на собственной территории. Да еще и натравливая на власти собственных граждан. Это очень умная, тонкая и очень подлая политика, которую американские лидеры считают своим «ноу-хау», и они уверены в своем праве дирижировать противоречиями в других странах, предварительно их там создавая. Зиждется вся эта сомнительная система внешнего вмешательства на сохраняющейся убежденности в пресловутой «американской исключительности», с упором на которую не раз и не два выступали многие американские президенты.

В свою поддержку Вашингтон мобилизовал свой «корпус вассалов». Первым под козырек, осудив Китай и призвав его восстановить уволенных депутатов, взял Европейский союз. В центре аргументации — «плюрализм» и «свобода выражения мнений». Любопытно: Европа, сама страдающая от сепаратизма в целом ряде стран, как бы отреагировала, скажем, на китайскую поддержку властей мятежной Каталонии в момент наивысшего напряжения их противостояния с испанским центром? Разве непонятно, как именно? Но, как всегда, «у нас разведчики, а у них — шпионы», двойные стандарты, задаваемые Вашингтоном, рулят всем Западом. «Мы не дадим жителей Гонконга в обиду», — вторит европейцам замглавы британского МИД Найджел Адамс, и, чтобы посильнее уязвить КНР, британские дипломатические власти вызвали «на ковер» китайского посла. Разумеется, не обошлось без американских «пяти копеек»: советник президента по вопросам национальной безопасности Роберт О’Брайен в очередной раз обрушился с нападками на КПК, вместо того чтобы искать причины дестабилизации Гонконга в политике самого Вашингтона. И так далее.

Что в ответ Китай? Соблюдая уникальную для столь продолжительного кризиса выдержку, глава МИД КНР Ван И в очередной раз призвал Запад к рассудку. И предложил «приложить совместные усилия для обеспечения плавного перехода двусторонних отношений с США, устраняя всякие помехи и препоны». «Восстановить доверие!» — так прозвучал месседж из Пекина, произнесенный на встрече с делегацией Американо-китайского делового совета. Но надежд на то, что в Вашингтоне его услышат, остается по-прежнему мало.

Источник: https://regnum.ru/news/polit/3134905.html

Охватившую нас пандемию сравнивают с войной. Действительно, война: её масштабы огромны, жертвы ужасны. Каждый: стар и млад, начальник и подчинённый — чувствуют себя на поле боя. Снаряды ложатся рядом, не щадят ни губернаторов, ни мэров, ни министров, ни глав корпораций, ни художников, ни конструкторов, ни малых мира сего. Война не мировая, она — всеобъемлющая. Но есть разница между этой войной и той, которую мы выиграли в великих и кровавых сражениях. Там был враг, он был олицетворён, у него была страшная идеология. Он посылал нам не только снаряды, но и жёстоко требовал от нас, чтобы мы сдались, и только тогда смогли бы уцелеть. Была линия фронта, за которую мы не пускали врага, и здесь, за линией фронта, продолжали работать заводы, жили не покорённые, не пленные, свободные люди, у которых было государство, была великая оборонная промышленность, были командармы, был Сталин. Народ шёл в бой за Отечество, за храмы, за Днепрогэс, за Мавзолей, за наши снегопады, рощи и реки. Он шёл в бой за вождя — за Сталина.

Нынешняя война с пандемией иная. Враг не имеет идеологии, не имеет лица, он страшен тем, что он повсюду. Он среди самых близких, он в тебе, и ты становишься врагом для своих дорогих и любимых, ты с каждым вздохом источаешь гибель и смерть, и это делает человека беспомощным пораженцем. На человечество обрушивается шквал информационной тьмы, с утра до вечера радио, телевизор, Интернет говорят о болезнях, о трупах, о вновь заболевших, о переполненных больницах, о гробах, о целлофанах, в которых лежат покойники. Люди запуганы смертельно, загнаны в свои квартиры, в свои норы, в свои тупики. Их охватили уныние, беспомощность, беспросветность. Они перестали творить, перестали любить, вслушиваются в своё дыхание, полное сипов и кашлей, беспокоятся, чувствуют ли они запах духов, вкусных ягод, первого снега, не обречены ли они, не время ли готовить погребальное одеяние. Этот страх, беспомощность накликает болезнь. Она, невидимая миру, летает среди людей и ищет не только тех, кто слаб здоровьем, у кого немощные лёгкие, но тех, кто боится. Она узнаёт людей по страху и кидается на добычу. Страх — это первый симптом болезни, за которым наступает удушье и томографы показывают поражённые лёгкие.

Как бороться с этим, как сберечь свою душу, как не пустить в душу страх, черноту, уныние, тотальное неверие, которое сменяется ненавистью, свирепым безумием, бунтом? Как сохранить в себе личность, когда милые и близкие болеют этой страшной болезнью? Многие дорогие люди уже ушли, их нет. И я иногда чувствую себя узником, уже приговорённым к смерти, который ждёт, что вот-вот загремит тюремная дверь и в камеру войдут палачи.

Как противиться этому ужасу? Конечно, я читаю прекрасные стихи, слушаю высокую музыку, обращаюсь ко всему светлому, целебному, неподвластному тлению, стараюсь соединиться с высокими энергиями красоты, блага. Меня спасают помимо масок и карантина моё дело, моё творчество, моя преданность искусству, которому я посвятил свою жизнь. Я пишу мой роман, и моё творчество гонит прочь болезнь, оберегает меня от уныния, делает живым, творящим человеком, соединяет с тем, что не подвержено болезни и смерти.

Сегодня, когда у каждого окна сидит ворон и каркает тебе, что ты обречён и погибнешь, что власть тебя бросила, что вакцина не действует, что больше нет коек и ты, попав в больницу, будешь лежать под лестницей в стылом коридоре, сегодня особенно драгоценны те люди, которые продолжают творить и в этих условиях остаются творцами. По всей великой России от Смоленска до Тихого океана эти творческие люди захвачены своими увлечениями, своими благими начинаниями.

В уральской деревне Усть-Утка среди тайги, у реки Чусовой живёт женщина, которая собирает вокруг себя детей, и они из тряпиц и лоскутьев делают кукол: царевичей, королевичей, богатырей, а также матерчатый зелёный танк Т-34 с красной звездой. И этот кружок маленьких творцов, чудесных мечтателей служит нам примером, вдохновляет нас.

Группа энтузиастов замыслила великий труд под названием «Наркомы Победы». Они пишут фолианты, собирают сведения о великанах, которые в период войны сумели создать оборонную индустрию, перенести заводы с захваченных фашистами земель за Урал, в Сибирь, чтобы снабдить армию танками, пушками, самолётами, кормить людей скудными запасами хлеба. Это начинание — продолжение «Бессмертного полка», и люди, занятые этим начинанием, кажутся бессмертными.

В маленьком городке Торжок много веков работали золотошвеи, они создавали удивительные узоры для царских одежд, вышивали золотом эполеты русских полководцев. И сейчас в Торжке есть золото­швейная артель, которая погибла бы, если бы не нашёлся удивительный человек, спасший эту артель. Он купил её, возродил промысел, обучает новых золотошвей этому удивительному мастерству. Его мечта — соткать золотой пояс, который можно было бы протянуть по всему Золотому кольцу русских великих городов и крепостей, а также объять этим поясом весь огромный русский путь, что не меньше, чем великий китайский шёлковый. Русское великое кольцо — это Транссибирская дорога, которая идёт из центральных областей до Тихого океана, у порта Находка переходит в Северный морской путь, идёт сквозь Охотское море, огибает Чукотку, из ледовитых морей приходит в Мурманск и там смыкается с Транссибирской. Такой золотой пояс — это великая мечта о нашей красоте, о нашей неизбежной Русской Победе.

Или Аркаим, который недавно потерял своего открывателя Геннадия Борисовича Здановича. Аркаим не остался осиротевшим. Вокруг Аркаима создаётся целое общество ревнителей, продолжающих дело Здановича, оберегающих эту находящуюся на юге Урала древнюю матку, из которой вышли все громадные цивилизации Индии, Ирана, европейских народов. Они охраняют эту матку как праматерь цивилизаций, опекают эти великие цивилизации и великие народы, повествуя им, что их праматерь жива и примет их к себе обратно, обнимет материнскими объятиями.

Русская Мечта особенно насущна сегодня, когда люди совсем перестали мечтать. Эта мечта о неизбежной победе, о нашем великом будущем поможет разогнать тьму, победить энтропию, одолеть тепловую смерть, которая охватывает наше русское мироздание. Сегодня как никогда своевременно создание движения Русской Мечты. Движения, в котором крохотная деревенька или гигантский государствообразующий завод становятся равными, ткут своими русскими усилиями драгоценный золотой пояс, что оберегает наш народ и нашу Россию от напастей и потрясений.

Источник: https://izborsk-club.ru/20359

Россия должна отказаться от заведомо бесперспективной борьбы за все советское внешнеполитическое наследство и сосредоточиться вместо этого на нескольких по-настоящему ценных для нас элементах бывшего СССР – с такой идеей с недавних пор начала выступать группа видных московских экспертов, включая председателя президиума Совета по внешней и оборонной политике Федора Лукьянова.

Услышав об этом в первый раз, я сначала вспомнил известную шутку про навешивание массы замков на дверь конюшни уже после того, как оттуда украли лошадь, но потом понял, что такая реакция не совсем справедлива.

Распад Советского Союза в 1991 году был не в последнюю очередь следствием коллективного бессознательного решения российской политической элиты: одни республики Москва без особых сожалений отпустила на вольные хлеба, а другие и вовсе буквально вытолкала взашей. А раз мы сами приложили руку к роспуску СССР, то почему же мы так переживаем, что нам никак не удается собрать в цельную мозаику его осколки?

Все это и многое другое мы обсудили в ходе интервью с Федором Лукьяновым.

– Фёдор, в этом году исполнилось тринадцать лет знаменитой Мюнхенской речи Путина. Как можно охарактеризовать итоги этой чертовой дюжины годов: доказала ли Россию свою способность к долгому автономному одиночному плаванию или нас потихоньку медленно, но верно забивают?

– Россия в режиме одиночного плавания существовала лет так эдак тысячу и будет в нем же существовать и дальше: другого возможного режима существования у нее попросту нет. 

До того, как Путин произнес свою Мюнхенскую речь, наше плавание тоже было одиночным. Но была попытка убедить всех – и не в последнюю очередь самих себя – в том, что в одиночку нам не надо, а надо встроиться в какую-то эскадру. А так как она идет в правильном направлении, то мы там точно найдем для себя подходящее место.

Но из этого ничего вышло. Оказалась, что эскадра комплектуется по другому принципу и плывет не туда, куда нам представлялось необходимым. Довольно долго это пытались отрицать. Вся логика развития России после распада СССР и до некого Рубикона, каким можно счесть, например, и Мюнхенскую речь. сводилась к попыткам стать частью структуры, которую строили другие. Но потом, во-первых, возникло ощущение, что, несмотря на все наше желание, мы все равно туда не встроимся. А, во-вторых, что еще важнее, выяснилось, что никакого «правильного» мироустройства нет и не будет.

Мы не смогли встроиться, а они не смогли построить. Эпоха иллюзий, порожденных концом холодной войны, окончательно завершилась. Вопрос в том, какие новые иллюзии придут на смену. Но это мы узнаем лишь на следующем этапе. А насчёт забивания – нет, тут уж никак не получится. Не задушишь, не убьешь…

– А то, что сейчас у России меньше союзников, чем почти когда бы то ни было, это тоже иллюзия или все-таки факт?

– Сейчас много разговоров о том, что наша нынешняя ситуация хуже, чем у Советского Союза. Мол, у СССР были союзники, а у нас сейчас нет. 

У Советского Союза были не союзники, а сателлиты, которые вели себя как союзники только до тех пор, пока на их территории располагались советские войска. Как только этих войск не стало, все разбежались во все стороны. Россия по своему психотипу – это страна, обреченная на масштаб и великодержавие и не готовая делиться долей суверенитета с кем-то еще. А настоящий союз предполагает именно это.

В обмен на возможности, которые тебе дают отношения с союзниками, ты в чем-то себя ограничиваешь. Россия не готова – как, впрочем, и Китай, и США. Конечно, после возвращения к власти в Вашингтоне демократов официальная американская риторика строится на том, что мы не хотим действовать в одиночку, нам нужны союзники. Но это все слова. На самом деле страны масштаба России, Китая и США действуют исключительно самостоятельно. 

– Начнем с того, что Америка суверенитетом с союзниками и не делится, она у них его ограничивает. По их согласию, но все же. Система альянсов США выстроена гениально. Но эта создаваемая на протяжении десятилетий система все равно будет меняться просто потому, что меняется весь окружающий мир. 

Союзники США – продукт той мировой обстановки, которая возникла после Второй мировой войны в условиях конфронтации с СССР и мировым коммунизмом. Эта конфронтация ушла. И, хотя Россия, как лягушка, способна надуваться, она не может стать Советским Союзом и нести экзистенциальную угрозу Западу. Хотя там пытаются делать вид, что может. Значит, вся эта модель будет деформироваться, подвергаться эрозии и, в конце концов, если не исчезнет, то будет сильно пересмотрена. Поэтому ссылаться на Америку как на образец центра сообщества или на НАТО как на образец альянса сейчас уже нельзя. 

Да, у Америки по-прежнему много союзников – или, по меньшей мере, стран, которые таковыми называются. Но период Трампа показал, что эти союзнические отношения гораздо более эфемерны, чем думали.

Вдруг выяснилось, что США, не меняя своего политического строя и геополитических амбиций, могут сказать, как Трамп: деньги давай! Это не ценностное братство, а дорогая услуга! За дорогие услуги надо платить! Это стало шоком для всех, включая Америку. Соединённые Штаты сами отвыкли от того, что могут так говорить.

Сейчас, конечно, будет резкая смена тональности. Команда Байдена пытается сделать вид, что четырех лет Трампа не было. И сейчас, мол, остался лишь легкий запах серы, который, к счастью, тоже скоро уйдет. Но это не так.  

Трамп всего лишь выступил в роли того самого мальчика, который объявил, что король одет не по форме. Отношения Америки с союзниками больше не будут такими, как раньше. Союзники это понимают. Но они боятся одиночного плавания. В силу разных причин это касается и европейцев, и азиатов. Европейцы просто разучились быть самостоятельными. А азиатские страны типа Японии и Южной Кореи не видят другой альтернативы. Они настолько опасаются Китая, что им надежнее жестко следовать в политическом фарватере США.

– В последнее время многие эксперты, включая вас, заявляют, что России пора отказаться от тактики борьбы за сплошное влияние в бывшем СССР, а сосредоточиться лишь на отдельных элементах постсоветского пространства, которые представляют для нашей страны реальную ценность. Вам не кажется, что это не столько предложение новой разумной стратегии, сколько констатация реальности? Ведь ни о каком нашем сплошном влиянии больше не может быть и речи, правильно?

– Правильно. Именно так мне и кажется. Трансформация бывшей империи имеет определенную логику и фазы. Живя в этот период трансформации мы испытываем много чувств и эмоций. Я тоже их испытываю.

Распад СССР действительно был трагедией. Конечно, как политическая система Советский Союз на протяжении большой части своего существования не вызывал симпатий. Но очень во многих случаях распад империи – путь к упрощению, некой примитивизации и утрате многих достижений, которые потом уже не восстановить. К сожалению, как показывает мировая история, такое развитие событий практически безальтернативно.

За тридцать лет после распада СССР многое достигнуто, еще больше потеряно. Однако до недавнего времени внешний контур Союза продолжал существовать. Крым и последний этап Карабахского конфликта изменили эту ситуацию.

Крым – первый случай, когда было нарушено негласное табу на изменение бывших административных границ СССР. До этого была фактическая договоренность, что мы эти границы не трогаем, так как это опасный прецедент. Даже если взять Абхазию и Южную Осетию: они отвалились от Грузии, но Россия их же не взяла формально в свой состав. Другое судьбоносное событие, война 2020 года на Южном Кавказе – пример того, как в устоявшийся по результатам распада СССР статус-кво вмешалась новая внешняя сила в виде Турции и изменила все. Логика, что есть бывший СССР и в нем происходят какие-то внутренние процессы, уже не универсальна. Что это означает для России? То, что она больше не может и, наверное, не должна стремиться к тому, чтобы держать везде все в узде. Это неизбежно подталкивает нас к выстраиванию новых приоритетов. 

– И как можно охарактеризовать эти новые приоритеты? От каких конкретно элементов постсоветского пространства   мы не можем отказаться? 

– Абсолютный приоритет – безопасность. Уходя с какой-то территории, та или иная держава фактически отказывается влиять, как обеспечивается или не обеспечивается ее безопасность в этом регионе. Все может быть нормально: просто ушли и забыли. А может быть и по-другому. Мы ушли из какого-то региона, но он отказывается оставлять нас в покое.  

В предстоящие годы и десятилетия основные проблемы большинства стран будут связаны с внешним влиянием на их внутреннее устройство и расшатыванием из-за этого их внутренней стабильности. При этом я имею в виду не заговоры ЦРУ или Моссад, а то, что во взаимозависимом мире изолироваться невозможно. Напор разного рода влияний – миграция, терроризм, деньги какие-нибудь не те или, наоборот, те – это все будет продолжаться даже в условиях кризиса глобализации, о котором сейчас говорят. В чем в таких условиях должна заключаться главная задача России? В том, чтобы гарантировать: территория вокруг нашей страны не превращается в оплот недружественных нам сил любого рода – будь то Запад, исламисты или, скажем гипотетически, китайские экспансионисты.

– Уточню тогда вопрос: являются ли тесные отношения России и Белоруссии абсолютно необходимыми с точки зрения обеспечения нашей безопасности?

– Я думаю, что да. Есть геополитические законы жанра, которые невозможно отменить. Если отношения с Западом у нас исторически конкурентные и именно с западной стороны к нам приходили самые мощные военные угрозы, то ожидать, что России скажет «нет вопроса, это уже больше не важно», не приходится. Можно сколько угодно говорить о том, что все это паранойя русских, которую они всячески раздувают для решения каких-то своих задач. Но, как гласит шутка, которую приписывают разным людям, включая Генри Киссинджера, если вы параноик, это еще не значит, что за вами не следят. 

Вопрос в другом. Какие методы обеспечения нашей безопасности на белорусском направлении являются оптимальными? Одна крайность – говорить, что пока Белоруссия не будет частью нашей страны, мы не будем в безопасности. И все. Хоть ты тресни, но надо обратно заполучить Белоруссию и Украину в пределы наших границ. Есть другая крайность – мол, чего мы уперлись, теперь это вообще неважно! Давайте лучше займемся чем-то хорошим (или чем-то плохим), но в других местах! 

– Крайности вы обрисовали. Но что же все-таки является оптимальным способом решения проблемы?

– Почему происходящее в Белоруссия вызывает у нас такую нервозность? Потому, что, как ни крути, история прочно сидит в наших головах.

Белоруссия – это сейчас пространство нашей острой конкуренции с той державой, которая пусть триста-четыреста лет назад, но являлась нашим главным врагом. Сейчас за этой державой – Польшей – стоит единая Европа. Я очень надеюсь, что мы дошли до той фазы нашей трансформации, что крайность «пока Белоруссия не станет нашим Западным федеральным округом, нам не будет покоя» больше не рассматривается как реальный политический курс. Это чревато обратным результатом.

В тоже время обеспечение того, чтобы Белоруссия была тесно интегрирована с Россией экономически, а ее власти учитывали наши политические интересы и озабоченности, жизненно необходимо. В какой степени решению этой задачи сейчас способствует Лукашенко – часть следующей дискуссии. Но объективно там нет никакой альтернативы, на которую Россия могла бы положиться.

– Получается, что в Белоруссии мы оказались в тупике? Не на кого делать ставку кроме Лукашенко, а ставка на Лукашенко означает, что от нас будет постепенно отворачивается белорусский народ?

– В Белоруссии сейчас для нас, безусловно, есть ситуация своего рода цуцванга. Неумение России работать с обществами сейчас критикуют все подряд. Я не критикую. Я полагаю, что мы не просто этого не умеем. И не научимся. Американцы умеют, европейцы умеют. А у нас другие достоинства.

Вы спрашиваете, почему я уверен, что мы не сможем устранить этот наш недостаток? Потому, что мы не умеем работать и со своим обществом. А как мы можем успешно работать с белорусским или украинским обществом, не умея работать со своим? Так не бывает.

Все сейчас говорят: Россия что-то там финтит и хочет посадить на место Лукашенко какую-то свежую выгодную ей фигуру. Но, если мы посмотрим на тридцать лет постсоветской истории, к сожалению, не увидим ни одного случая, когда Россия в соседней стране привела бы к власти нужного ей лидера.

Бывало, что к власти приходили лидеры, которые нас на тот момент устраивали: Гейдар Алиев, Кучма, Янукович, который считался пророссийским. Но их приход к власти не был нашей заслугой, работала внутренняя логика развития этих стран. Повторяю: не было до сих прецедента, когда мы приводили бы к власти в бывшем СССР выгодного для нас политика. Если такой прецедент появится в Белоруссии, это будет прекрасно. Но у меня нет большого оптимизма на этот счет. 

– Но мы же не можем просто сдаться и признать нашу неспособность что-то сделать на белорусском направлении?

– Активная часть белорусского общества режим Лукашенко больше не примет. Она может на какое-то время смириться с его существованием – не более того. Но, реалистично рассуждая, Россия не может совершить резкий разворот в своей политике. Этого делать не нужно. 

Теоретически можно, конечно, поддержать Координационный совет оппозиции. Но, придя к власти, он выставит европейский флаг и скажет «спасибо, вот за это мы и боролись!» Не вариант. В чем тогда вариант? Сейчас необходимо иметь очень точное понимание того, что именно происходит в Белоруссии – причем даже не столько в обществе, сколько в правящем конгломерате. Если появится такое понимание, станет понятно, какое у нас есть пространство для маневра.

– Несмотря на взаимную личную симпатию между Путиным и Трампом при нынешнем президенте США отношения Москвы и Вашингтоном постоянно «скребут дно». Будет ли при Байдене еще хуже?

– При Байдене будет хуже с точки зрения риторики и символических жестов. Байден в значительной степени воссоздает команду Обамы с добавлением фермента новых левых сил, набирающих влияние в Демократической партии.

В силу разных причин оба этих компонента новой администрации относятся к России негативно. Те, кто из мейнстрима, не  простили России 2016 год. Они считают, что Москва украла президентство у Хиллари. Кроме того, они наследники той школы мысли, которая провозглашает: пока Россию не «исправишь», гармонии в мире не будет. А значит, Россию надо «исправлять». 

Левая часть новой администрации – более любопытна. Сама по себе Россия им по большому счету безразлична. Как и Трамп, они считают, что Америке не надо куда-то лезть. Мол, нам надо заниматься своей собственной страной: решать проблемы неравенства, несправедливости, расизма и так далее. Но, к сожалению, для них Россия является символом всего того, что они ненавидят: ретрограды, консерваторы, угнетение, дискриминация женщин и меньшинств. В целом в глазах новой администрации все это создает неприглядный образ России. 

– И во что именно может это вылиться?

– Отношения между двумя странами будут нехорошими и неприятными из-за постоянного словесного нагнетания, апеллирования к ценностным категориям. Байдену постсоветское пространство – и особенно Украина – гораздо ближе, чем Трампу. Байден сроднился с Украиной, будучи вице-президентом. И администрация будет считать необходимым, по крайней мере, демонстрировать там более активную политику. А у нас, как известно, на это очень нервно реагируют. 

В остальном повестки дня российско-американских отношений сейчас толком нету. Ну, похоже, Байден продлит договор СНВ-3. Хорошо, но это не будет иметь других последствий. Продлили – и здорово. В ближайшие годы от отношений с Америкой нам вообще ничего ожидать не надо. Главное – минимизировать риски военных столкновений там, где они могут быть. Но здесь военные с обеих сторон ведут себя достаточно ответственно.

– Курс Трампа на одновременное давление на Россию и Китай бросил Москву и Пекин в объятия друг друга. Байден, как говорят, намерен улучшить отношения с Китаем. Не получится ли так, что китайцы сделают нам ручкой и мы останемся в геополитическом одиночестве?

– Байден не может помириться с Китаем. Американо-китайские противоречия – слишком глубокие и системные и носят глобальный характер.

Пиком сближения и симбиоза Пекина и Вашингтона было президентство Буша-младшего. Тогда формировалась концепция «Кимиреки» – тесного,  неразрывного и взаимовыгодного  экономического переплетения двух стран.  Главным архитектором политики по отношению к Китаю в период президентства Буша был не Госдеп или Пентагон, а министр финансов Генри Полсон. Он возглавлял американо-китайскую экономическую комиссию, на которой все строилось. 

Но уже при Обаме был в целом взят курс на отдаление от Китая и его растущее сдерживание. Например, именно тогда в США появилась явно имеющая антикитайскую направленность идея Транстихоокеанского партнерства. А сейчас по части Китая в Америке существует двухпартийный консенсус. Формы выражения этого консенсуса могут меняться. Но то, что Китай – основный соперник на следующие десятилетия, сомнению не подвергается. Повторю поэтому, что причина обострения отношений Вашингтона и Пекина в последние годы вовсе не во взбалмошности Трампа. Трамп просто вел себя таким образом, что всех немного колотило. Но, если говорить о сути, Трамп лишь утрировал уже давно наметившиеся размежевание. 

– Хорошо, поставлю вопрос тогда так: как отношения Пекина и Вашингтона изменятся при Байдене?

– Думаю, Байден сейчас демонстративно заявит что-то вроде следующего: этот безответственный авантюрист все поломал. Но давайте, как взрослые люди, сядем и поговорим. На какое-то время будет затишье, в нем все заинтересованы. Но потом системные противоречия вылезут еще острее. 

Между интересами США и Китая невозможно найти компромисс – особенно это касается технологической войны, которая однозначно направлена на сдерживание Китая. Кроме того, мне кажется, Пекин уже принял решение о том, что в долгосрочной перспективе от симбиоза с Америкой надо уходить. Разумеется, это очень болезненно и тяжело. Но Трамп показал, как опасна зависимость от Америки. А сами американцы сейчас говорят, что Трамп уйдет, а трампизм — нет.

Что же касается вопроса, кинет ли нас Китай или нет, думаю, что нет. Россия для них – очень важный элемент стабильности. Это же не вопрос любви и дружбы. Вопрос в том, насколько все устойчиво вокруг тебя. Россия для Китая – единственный сосед, который его не боится. Все остальные либо настроены враждебно, либо лебезят, но боятся. У нас есть свои причины опасаться роста Китая, но в целом мы его не боимся. Китайцы сейчас начали это ценить. Они понимают, что значит, когда все вокруг тебя напуганы и начинают искать, к кому бы убежать, чтобы защититься.

– Путин с недавних пор начал говорить о возможности превращения России и Китая в военных союзников. Это страшилка для Запада, призванная заставить его изменить свое поведение в нашем отношении или реальная перспектива?

– Он сказал об этом один раз, отвечая на вопрос на Валдае. Кстати, могу засвидетельствовать, что это был экспромт. И ответил он обтекаемо: исключать нельзя ничего, но надобности нет. Думаю, что так оно и есть.

Какой президент появится в США через четыре года – большой знак вопроса. Допустим, что после краткой «либеральной» интерлюдии Байдена и Харрис новым президентом становится нынешний государственный секретарь Майк Помпео. Это не фантастический вариант, говорят, что Помпео только вошел во вкус большой политики и имеет большие планы. Помпео – вполне истеблишмент, но крайне правый. Нельзя исключать, что через четыре года мы увидим в качестве кандидата в президенты от Республиканской партии его.

И вот президент Помпео со всей своей евангелической прямолинейностью начинает конкретно давить и на Китай, и на Россию, используя в том числе и военные игрища. Зачем в таком случае исключать возможность военного союза Москвы и Пекина? Другое дело, что в обстоятельствах, когда нет уж совсем откровенного провоцирования, ни Россия, ни Китай не нуждаются ни в каких альянсах с друг другом. И мы, и они в себе уверены в плане военной безопасности. Идти на какие-то альянсы, которые заведомо тебя ограничивают – зачем? Примерно это Путин и сказал.

– Таинственное происшествие с Навальным стало для Запада поводом для достаточно беспрецедентной попытки влезть в наши внутренние дела. Это изолированный эпизод или дальше таких эпизодов будет только больше?

– Влезание в чужие внутренние дела или, если это сформулировать более элегантно, небезразличие к тому, как устроен твой партнер и желание сделать так, чтобы этот твой партнер был бы устроен более «правильно», свойственны Западу с давних времен.

Что представляет собой «третья корзина» подписанных СССР еще в 1975 году Хельсинкских соглашений? Вот именно это самое и представляет. История с Навальным интересна не самим фактом вмешательства, а тем, что действия Германии шли и по-прежнему идут вразрез с прагматическими интересами обеих сторон и являются при том совершенно необязательными. Это, как мне кажется, очень сильно всех у нас поразило.

Зачем Берлин себя так повел? Можно строить самые разные гипотезы. Одна из них заключается в том, что эпоха «особых отношений» России и Германии и, если брать шире, России и Европы закончилась. Закончилась не потому, что у нас травят «диссидентов». В Советском Союзе тоже много чего было, но это не мешало прокладывать газовые трубы.

Но, допустим, Европа действительно пытается начать по-другому развивать свою экономику. Пресловутый «зеленый поворот», о котором сейчас все говорят, это же вовсе не только восклицания Греты Тунберг. Это серьезнейший сдвиг в модели экономического, а как следствие, и политического развития. Серьезная заявка. А если полагать, что это не демагогия, а смена модели, тогда Россия перестает быть столь стратегически важной для Европы, как это было в 1970-80-е годы, когда чем больше у нее было труб и сибирского газа, тем увереннее европейская страна себя чувствовала. 

– Если этот «зеленый сдвиг» реально состоится, сумеет ли Россия найти альтернативу Европы как потребителю? Не останемся ли мы с газом, который никому не нужен? 

– Нет, мы не останемся с газом, который никому не нужен. «Зеленый поворот» в одночасье не случится. Кроме того, есть потенциальные потребители в других частях мира. Например, Азия видит «Зеленый поворот» по-другому и там он будет иметь иные временные рамки. Дело в другом.

Европа – не единственный рынок. Но она – самый выгодный рынок. Азиатские рынки менее выгодные. Например, переговоры с китайцами о ценах – это драма шекспировских масштабов. В Европе мы в некотором роде имеем сверхприбыли. А сверхприбыли, как у нас учил Ленин, не вечны и иногда до добра не доводят. Не надо рассчитывать на то, что газ и нефть будут вечной палочкой-выручалочкой. Без диверсификации экономики нам в долгосрочной перспективе все равно не обойтись.

Источник: https://globalaffairs.ru/articles/pravilnogo-miroustrojstva-ne-budet/

Китай отвергает идеологию The West and The Rest

В минувшую неделю в отношениях между Австралией и КНР разразился дипломатический скандал. Пресс-секретарь китайского МИД Чжао Лицзян разместил в своём Twitter коллаж китайского художника Ухэцилина, на котором изображён австралийский солдат с ножом у горла афганского ребёнка. Коллаж основан на фактах зверств австралийских военнослужащих над гражданским населением Афганистана. Работа Ухэцилина выражала естественное чувство возмущения подобными фактами.

Однако премьер-министра Австралии Скотта Моррисона это возмутило. Он потребовал удалить изображение, а от Китая захотел извинений, назвав коллаж "отвратительной клеветой".

«Клеветой», по мнению Моррисона, стали задокументированные министерством обороны его же страны факты ритуальных убийств безоружных гражданских лиц военнослужащими австралийских сил специальных операций, которые проводили обряд «посвящения» новобранцев. В отчёте, в частности, описывается конкретный эпизод, когда австралийские солдаты захватили двух 14-летних мальчиков, заподозрили в них сторонников талибов, перерезали им горло, тела засунули в мешки и бросили в реку. Практиковали австралийские спецназовцы и массовые расстрелы в деревнях.

Официальный представитель МИД Китая Хуа Чуньин отклонила требование премьер-министра Австралии принести извинения. Более того, МИД КНР поставил вопрос о том, чтобы австралийское правительство извинилось перед афганским народом, а «убийц привлекли к ответственности».

При этом оценка действий австралийских солдат как «военных преступлений» европейскими и американскими СМИ никакой реакции у официальных лиц Австралии не вызвала. А вот на осуждение жестоких убийств китайским дипломатом Канберра отреагировала нетерпимо.

Осмысливая эту ситуацию, китайские эксперты и СМИ отмечают, что премьер-министр Моррисон возмущён не коллажем как таковым. Его оскорбило то, что коллаж сделан китайцем. А китайцы не смеют комментировать действия «белых» австралийских военных в Афганистане! «До сегодняшнего дня Австралия все ещё считает Китай неполноценным, не имеющим права критиковать австралийцев, которые превосходят китайцев», – отмечают китайские журналисты.

Эпизод в отношениях Австралии и КНР выводит на более крупную проблему – нежелание Запада воспринимать «всех остальных» как равные себе, но иные цивилизации. Недаром высокомерное западническое деление мира на The West and The Rest лежит в основе всех крупных международных проблем, как минимум со времени распада СССР.

Как отмечают в КНР, Запад не может смириться с тем, что другие расы, народы, культуры, цивилизации могут быть равнозначны западной цивилизации. Западные политики убеждены в том, что поднимать проблемы нарушений прав человека могут только они и больше никто.

Западное высокомерие, претензии на «исключительность» Америки ли, Европы ли хорошо знакомы не только в Китае, но и в России. Вся постсоветская история насыщена попытками США и Западной Европы навязать русским веру в превосходство Запада, стремлением контролировать политику России.

Китайская Global Times пишет: «В глазах некоторых западных элит принятие незападной системы и идеологии и отказ быть вассалом Запада – это грех Китая». То же самое относится не только к Китаю: подобным образом видится на Западе весь незападный мир (The Rest). На китайском примере это видно по вмешательству США и их союзников во внутренние дела КНР касается Синьцзян-Уйгурского автономного района, Тибетского автономного района, специального административного района Гонконг, спекуляций на правах человека и т.п.

Поведение Австралии в отношениях с Китаем – лишь частное проявление фундаментальной проблемы отношений между Западом и теми народами, которые развились в традициях иных, незападных цивилизаций. Проблема эта тянется, оставаясь нерешённой, со времён колониального владычества колониальных держав над большей частью мира. Западный колониализм давно рухнул, но комплекс мнимого превосходства западного человека над людьми иных культур живёт. И это архаичное мировоззрение получает справедливую отповедь в Китае.

Общий диагноз китайских экспертов и конкретно в случае конфликта с Австралией, и в целом по отношению к политике Запада можно выразить словами Global Times: поскольку Запад «больше не может владеть колониями, он пытается духовно колонизировать других своими так называемыми универсальными ценностями демократии и прав человека».

Только в том-то и дело, что ценности эти – так называемые. Мир меняется. Он уже сильно изменился и будет меняться дальше. Западничество исчерпало себя. Остаточная вера в западную цивилизацию как светоч человечества исчезнет, независимо от того, примет это Запад или нет.

Источник: https://www.fondsk.ru/news/2020/12/08/ostatochnaja-vera-v-zapad-kak-svet...

В своей предыдущей статье нами был поднят вопрос о пересмотре подходов к обучению профессиональных аналитиков. Проблема эта - многогранная, охватывающая все аспекты его деятельности [Петров, Петрова 2020]. И речь идет не только об изменении самой парадигмы в обучении, но и ее содержа­тельной стороны.

К сожалению, изучение программ многочисленных курсов и редких учеб­ных пособий по аналитике свидетельствует, что из поля зрения обучающих незаслуженно выпал ряд важных функциональных задач, которые, по нашему мнению, должен решать аналитик при производстве нового знания (научная составляющая) и выработке вариантов решений (практическая составляю­щая). Многолетний опыт аналитической работы подтверждает, что без овладе­ния методами решения этих задач сложно преобразовывать информацию как таковую в знания, т.е. в данные с высоким уровнем достоверности, релевант­ности и актуальности.

Принято считать, что аналитическая деятельность включает в себя три ком­понента: владение аналитическими методами (функциональный компонент), знание предметной области (отраслевой компонент) и определенный тип структуры личности (личностный компонент) [Сляднева 2001]. При этом упу­скается из виду, что в век современных информационных технологий (СИТ) сама аналитическая деятельность претерпела кардинальные изменения. Из инструмента практической философии она стала действенным инструментом преобразования действительности [Курлов 2011]. Сегодня это уже не просто аналитика, а информационная аналитика.

Казалось бы, в самом названии - информационная аналитика - кроется какая-то избыточность. В самом деле, аналитика опирается на информацию и без таковой существовать не может. Признание информационной сущно­сти современной аналитики далеко не случайно. Информационная анали­тика, если можно так выразиться, это «потоковая аналитика». Это законо­мерный результат формирования «пространства потоков» [Кастельс 2000], которое усилило связность процессов и явлений, сделало ее всеобъемлю­щей [Коннектография... 2019]. А следовательно, изучение информационных потоков, законов их формирования и управления ими становится насущной потребностью всех субъектов информационно-аналитической деятельности. В отличие от других субъектов, только для аналитика информация выступает и как объект познания, и как средство социального управления.

Следует признать, что в последнее время наметилась устойчивая тенденция отхода аналитиков от непосредственной работы с информационными пото­ками. Они передали эту функцию, как сегодня модно говорить, на аутсор­синг разного рода структурам, специализирующимся на выполнении инфор­мационных заказов. Сказывается ли это на качестве анализа и подготовки соответствующих аналитических материалов? Безусловно. Ведь аналитики лишают себя возможности контролировать процесс сбора информации, а следовательно, возникают проблемы с оценкой ее объективности и полноты. Согласитесь, кому как не аналитику, изучающему явления, события и про­цессы, вырабатывающему проекты управленческих решений, нужно в первую очередь озаботиться этим. Из его поля зрения выпадают целые этапы работы с информацией, игнорируются ключевые принципы информационной работы, в частности определение терминов проблемной области, до конца понятных только самому аналитику [1].

Отчасти к этому ведет сложившееся разделение участников единого инфор­мационно-аналитического процесса на аналитиков и так называемых информационщиков. И это не условное, а самое реальное размежевание, сказываю­щееся на уровне взаимодействия, формирующее разный статус участников дан­ного процесса. Раздельная подготовка и переподготовка аналитиков и информационщиков однозначно вредит делу. Ведь информационщики должны ясно представлять специфику работы аналитиков, понимать, какую информацию и в каком виде они должны представить. В свою очередь, аналитики должны представлять, что им могут дать информационщики и соответственно фор­мулировать к ним свои требования. В противном случае теряется прагмати­ческий смысл информации (возможность ее эффективного использования), являющийся объектом информационного анализа, заключающийся в том, что ценность информации зависит от соответствующей ситуации и от уровня тезауруса субъекта информационно-аналитической деятельности. Только вза­имопроникновение ее субъектов в процесс деятельности друг друга позволяет достичь главной цели информационно-аналитической деятельности - полу­чения не просто информации как таковой, а знания - информации с высоким уровнем достоверности, релевантности и качества для выработки адекватного управленческого решения.

Даже при условии непосредственного и активного участия аналитика в про­цессе сбора и обработки информации львиная ее доля сегодня приходится на так называемую вторичную информацию, т.е. информацию, которую кто-то и когда-то разместил в информационном пространстве. Проследить весь ее путь от первоисточника, который зачастую остается невыясненным, к потребителю крайне трудно или невозможно. Отстраненность аналитика от сбора и первич­ной обработки информации ведет к тому, что информация становится уже не вторичной, а третичной и т.д.

Как здесь не вспомнить так называемые законы информации, сформулиро­ванные каким-то острословом, но точно отражающие суть вопроса:

• информация, которая у вас есть, не та, которую вам хотелось бы получить;
• информация, которую вам хотелось бы получить, не та, которая вам на самом деле нужна;
• информация, которая вам на самом деле нужна, вам недоступна;
• информация, которая в принципе вам доступна, стоит больше, чем вы можете за нее заплатить.

И это объективная повседневность, с которой сталкиваются аналитики.

С чего начинается любое исследование? На практике - с выявления и фор­мулирования проблемы, построения информационной модели изучаемого объекта, изучения имеющихся информационных потоков с точки зрения их применимости (качество и полнота циркулирующей в них информации). С точки зрения информационной аналитики под информационным потоком мы понимаем совокупность информации, перемещающейся в информационном пространстве по каналам коммуникации. С точки зрения управления он пред­ставляет собой совокупность циркулирующих в системе, между ней и внешней средой сообщений, необходимых для принятия управленческих решений, ана­лиза и контроля за деятельностью анализируемого нами объекта.

Можно с уверенностью утверждать, что в каждом конкретном случае суще­ствующих информационных потоков недостаточно. Возникают проблемы организации новых потоков, отвечающих задачам исследования, и тонкой настройки (модификация, реорганизация, приспособление, адаптация) уже функционирующих. При этом важно соблюсти одно условие: для формирова­ния управленческих решений на основе анализа совокупности разрозненной информации важно иметь для этого запас времени. Другими словами, избы­точность информации так же вредна, как и ее недостаточность. И здесь мы подходим к проблеме выработки механизма отбора релевантной информации, овладения им аналитиками.

Собственно, этот механизм зависит от того, с какими информационными потоками работает аналитик - с теми, в которых некая информация уже зафик­сирована (формализована), или с теми, в которых информация циркулирует по каналам неформальной коммуникации (по этому признаку в спецслужбах принято подразделять информацию на разведывательную и оперативную).

Выбор источников информации - это отдельная тема, которой мы намерены посвятить один из следующих материалов. Здесь же отметим некоторые из них. Это открытые источники - СМИ, научные (экспертные) публикации, сведе­ния о конфликтах (в политической сфере это самый полезный и порой наибо­лее точный источник информации) и только в последнюю очередь - Интернет.

К вышеперечисленным следует добавить массивы информации - подшивки, подписки, архивы, отчеты, аналитические подборки (самый надежный способ сбора информации).

Отметим, что алгоритм поиска и обработки каждого из этих источников имеет свою специфику. Что касается сетевых ресурсов, то надо четко понимать, что большой массив информации - это не всегда хорошо, продуктивность поиска в Сети уступает другим источникам информации. Тем не менее при наличии опыта рациональной поисковой работы в Интернете можно выискать что-то полезное для своего исследования. Интернет - это хороший коммуникаци­онный канал для связи с наиболее профессиональными информационными порталами и СМИ.

Но на практике самым эффективным способом сбора информации является общение с экспертами, участниками (или наблюдателями) анализируемых событий (в политической аналитике в качестве таковых выступают коллеги по цеху, журналисты, политики, чиновники и т.п.).

При этом в целях минимизации временных и ресурсных затрат на получе­ние нужной информации каждый из выявленных устойчивых информацион­ных каналов исследуемого объекта должен быть описан с точки зрения объема циркулирующей информации, ее содержательности, полезности для анализа, определен способ его использования в решении поставленных задач (доступ к информации, овладение ею). Это прерогатива аналитика, его прямая обязан­ность, если, конечно, он заинтересован в качественном анализе.

Фактически речь идет об организации аналитиком информационных пото­ков и направлении их на себя, по возможности, «очищенных» от второсте­пенной информации (так называемого белого шума), отвлекающей внимание и ресурсы. При этом сложность этой работы заключается не в технологии - выработке стандартных процедур, которые хорошо известны [Гордукалова, Юдина 1991], а в организационной дисциплине. Если аналитик не сможет заставить себя ежедневно уделять этому внимание, не привыкнет на регуляр­ной основе встречаться как минимум с одним экспертом, не возьмет себе за правило посещать публичные мероприятия, входящие в сферу его професси­ональных интересов, то он не может рассчитывать на глубокий анализ, а сле­довательно на серьезных заказчиков. Кстати, этим и отличаются продвинутые «фабрики мысли», делающие упор на работу с экспертами; так должны функ­ционировать и ситуационные центры.

Возвращаясь к механизму отбора релевантной информации, важно отметить проблему освоения аналитиками методов и приемов, используемыми в конку­рентной (деловой, экономической) разведке [Ющук и др. 2019]. Это форми­рование так называемых поисковых роботов на основе досконального знания языков поисковых машин, их грамотная настройка (актуализация), т.е. чуткое реагирование на все изменения информационного фона путем внесения кор­рективов в конструкцию «роботов». При этом поисковые запросы из разовых превращаются в действенный инструмент аналитика, получающего возмож­ность моделирования своего индивидуального рабочего места.

Активное применение «поисковых роботов» вынуждает аналитика освоить работу с тезаурусом (словоформами), тем самым глубже проникнуть в суть ана­лизируемых объектов или явлений, построить их адекватную информацион­ную модель.

Еще раз подчеркнем, что без повседневной кропотливой информационной работы аналитику трудно достигнуть высокого уровня знания в своей предмет­ной области как «постоянно изменяющейся смеси полученного опыта, оценок, информации, экспертной проницательности и природной интуиции, которая дает возможность оценивать, перерабатывать и использовать новый опыт и информацию» [Галущенко 2009]. Мы исходим из понимания того факта, что не существует каких-то особенных приемов легкого получения необходимого сырья для аналитической работы, а есть только рутинная работа. Безусловно, с опытом аналитики нарабатывают информационные связи, полезные кон­такты, любимые приемы и дополнительные возможности, но (еще раз подчер­кнем) это никак не связано с некими «тайными знаниями», а является резуль­татом каждодневного упорного труда.

Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского научного фонда, проект № 17-78-20149 в рамках работы Школы молодого этнополитолога в Республике Башкортостан.

Список литературы

1. Галущенко О.В. 2009. Информационно-аналитическая деятельность в совре­менном обществе. — Известия вузов. Северокавказский регион. Общественные науки. № 3. С. 5-8.

2. Гордукалова Г.Ф., Юдина Л.А. 1991. Мониторинг документального потока для информационной диагностики прогнозируемых объектов: учебное пособие. М.: ИПКИР 107 с.

3. Кастельс М. 2000. Информационная эпоха: Экономика, общество и культура. М.: ГУ ВШЭ. 606 с.

4. Коннектография. Будущее глобальной цивилизации (пер. с англ. Э. Кондуковой). 2019. М.: Манн, Иванов и Фербер. 432 с.

5. Курлов А.Б. 2011. Становление аналитики как инструмента практической философии. — Вестник Академии экономической безопасности МВД России. № 7. С. 9-20.

6. Петров В.К., Петрова М.Ю. 2020. О новом подходе к подготовке профессио­нальных аналитиков. - Власть. Т. 28. № 3. С. 17-23.

7. Сляднева Н.А. 2001. Информационно-аналитическая деятельность: про­блемы и перспективы. - Факт: электронный информационно-аналитический журнал. № 2. С. 14-25.

8. Ющук Е.Л., Пелевина Н.А., Сергеев К.В., Ющук В.Ю. 2019. Конкурентная разведка: маркетинг рисков и возможностей. 3-е изд., доп., пер. Екатеринбург: ПервоГрад. 264 с.

Примечание:

1. В идеальной технологической цепочке анализа (особенно это касается сферы полити­ки) за определением (постановкой) и оценкой целей и задач анализа (прогноза) следует этап сбора, обработки, индексации и первичного обобщения информации. И только после этого - анализ, синтез, построение логических цепочек, обобщение тематических масси­вов информации.

Авторы: Петров Вячеслав Константинович — кандидат философских наук, главный редактор сайта «Политическое образование», заместитель руководителя Школы молодого этнополитолога в РБ; Петрова Марина Юрьевна — кандидат психологических наук, член редколлегии сайта «Политическое образование», соавтор программы экспериментального курса по подготовке опера­тивных сотрудников на основе компетентностного подхода в Академии ФСБ России.

Источник: : Журнал «Власть», 2020, Том 28, № 5, – С. 119-123.