Реклама внизу и вверху письма
не имеет отношения к рассылке (она вставляется службой, доставляющей рассылку
подписчикам). Будьте внимательны!
Отправлено: 30-Apr-2021 18:36
=рассылка
*Мысли о вере и Церкви*=
Искупил
Ты нас от проклятия закона драгоценною Своею Кровию: ко Кресту пригвожденный и копьем
пронзенный, Ты людям источил бессмертие. Спаситель наш, слава Тебе!
*
17 апреля 2021 г. ст.ст., Страстная (Великая) Пятница. Воспоминание
Страстей Господа нашего Иисуса Христа. Евангельские фрагменты о
страданиях Иисуса Христа ("12 Евангелий святых страстей Иисуса
Христа"):
>
Простые слова Евангелия тяжелы, как жернова, и тот, кто может читать
их просто, чувствует, что на него свалился камень. Толкования —
только слова́ о словах. Но как опишешь словами темный сад,
внезапный свет факелов, гневные лица? «Как будто на разбойника вышли вы с мечами
и кольями, чтобы взять Меня. Каждый день бывал Я с вами в Храме,
и вы не поднимали на Меня рук; но теперь — ваше время
и власть тьмы».
> Что прибавишь к мощной сдержанности
этой насмешки, подобной вознесшейся и застывшей волне? «Дщери Иерусалимские!
Не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и детях ваших».
Старейшины говорили: «Какое еще нужно нам свидетельство?» Так и мы можем
сказать: «Какие еще нужны нам слова́?»
> Петр в страхе
отрекается. «И тотчас, когда еще говорил
он, запел петух. Тогда Господь, обернувшись, взглянул на Петра, и Петр
вспомнил слова Господни, когда Он сказал ему: „Прежде нежели пропоет петух,
отречешься от Меня трижды“. И, выйдя вон, горько заплакал».
> Что можно
тут прибавить? Перед тем как Его убьют, Он просит за убийц:
«... не ведают, что творят». Что скажешь тут, если мы сами
не ведаем, что говорим?
> Нужно ли пересказывать, как тянулось
страшное шествие Крестного пути, как в спешке предали Его обычной для тех времен
казни и как в этом ужасе и одиночестве один неожиданный голос восславил
Его, а Он ответил безвестному разбойнику: «Истинно говорю тебе, ныне же
будешь со Мною в раю». Кто способен описать заново то прощание
со всякой плотью, которым Он дал Своей Матери нового сына?
>
Мне несравненно легче — да и здесь больше к месту —
сказать о том, что на Голгофе, как в мистерии, собрались все человеческие
силы, о которых я говорил. Цари, мудрецы и народ присутствовали
при Его рождении; и — много непосредственней —
они причастны к Его смерти. Те, кто стоял у креста, воплощают
в себе великую истину истории: мир не мог себя спасти.
> Афины,
Рим, Иерусалим стремились вниз, словно их затягивало в водоворот. Внешне
древний мир был в расцвете; именно в такие моменты и развивается
недуг. А чтобы понять, в чём этот недуг состоял, приходится вспомнить
то, что мы не раз повторяли: не слабость гибла, а сила, и мудрость
мира сего обратилась в безумие.
> В истории Страстной
Пятницы лучшее в мире обернулось плохой стороной. Поистине, самой плохой
стороной обернулся мир. Там были жрецы чистейшего монотеизма и воины
всемирной цивилизации. Рим, возведенный к павшей Трое и победивший падший
Карфаген, воплощал героизм, ближе всего во всём язычестве подходящий к рыцарству.
Он защищал домашних богов и человеческое достоинство против чудищ
Африки и гермафродитов Греции.
> Но в свете этой молнии
мы видим, как великий Рим, империя и республика, гибнет под гнетом
проклятия Лукреции. Скепсис разъел простое здравомыслие победителей мира; тот,
кто призван учить справедливости, не знает, что́ есть истина.
В драме, решившей судьбу древности, один из главных персонажей играет
как бы не свою роль.
> Рим был другим именем ответственности —
и остался навеки воплощением безответственности. Человек не мог сделать
больше ничего; даже практичные стали непрактичными. Со своего собственного
лифостротона Рим сложил с себя ответственность за судьбы мира и умыл
руки.
> Были там и первосвященники той первозданной истины, которая
лежала за всеми мифами, как небо за облаками. Может быть, и вправду
есть что-то страшное в чистом единобожии, словно смотришь на солнце,
и небо, и звёзды, сложившиеся в одно лицо. Наверное, эта истина
слишком огромна, когда между ней и нами не стоя́т бесплотные
и земные посредники; а может быть, она слишком чиста для нас и слишком
от нас далека?
> Во всяком случае, мир она не спасла,
она даже не смогла его обратить. Мудрецы хранили ее в самой
высокой и благородной форме; но они не только не обратили
других в свою веру — они и не пытались. Побороть частным
мнением джунгли народных мифов не легче, чем расчистить лес перочинным ножом.
>
Иудейские первосвященники хранили свою истину ревностно и в плохом,
и в хорошем смысле слова. Они хранили ее, как хранят великую тайну;
как дикие герои мифов хранили солнце в ларчике, так хранили они Предвечного
в ковчеге. Они гордились, что только они могут смотреть в ослепительный
лик Единого, и не знали, что ослепли.
> С того дня
такие, как они, словно слепые на свету, тычут наугад своими посохами
и сердятся, что так темно. Что-то было в их монументальном
монотеизме, из-за чего он стал последним в своем роде монументом,
застывшим среди беспокойного мира, который он не смог удовлетворить. По той,
по иной ли причине он, несомненно, не может удовлетворить мир.
>
С того дня нельзя уже просто сказать, что Бог на небе и всё
хорошо на свете; ведь люди узнали, что Бог сошел с неба, чтобы
исправить этот свет.
> Силы эти были когда-то благими; но то же
самое случилось и с теми, кто был еще лучше их, с теми,
кого ставил выше всех сам Христос. Бедные, которым он проповедал
Благую Весть, простые люди, радостно слушавшие Его, те самые, что создали
так много героев и полубогов, поддались слабости, разъедающей мир. С ними
случилось то, что часто случается с толпой, особенно со столичной толпой
упадочного века.
> Крестьянин живет преданием, горожанин —
слухами. Точно так же как мифы в свою пору, симпатии и антипатии
города менялись легко и ни к чему не обязывали. Какого-то
разбойника превратили наспех в живописного, популярного героя и противопоставили
Христу. Поневоле узнаешь чернь наших городов и наши газетные сенсации.
Но в черни таилось зло, типичное именно для древнего мира.
>
Мы уже говорили о пренебрежении к личности, даже к личности, голосующей
за казнь, тем более к личности осужденного. Заговорила душа улья,
душа язычества. Это она требовала в тот час, чтобы один Человек
умер за народ. Когда-то, много раньше, преданность городу и государству
была хороша и благородна. У нее были свои поэты и свои мученики,
славные и в наши дни. Но она не видела человеческой души,
святилища всей мистики.
> Толпа пошла за саддукеями и фарисеями,
за мудрецами и моралистами. Она пошла за чиновниками и жрецами,
за писарями и воинами, чтобы всё человечество, скопом, запятнало
себя и все сословия слились в едином хоре, когда оттолкнули Человека.
>
В самой высокой точке этой драмы есть одиночество, которое нельзя нарушить,
есть тайны, которых не выразить, во всяком случае —
в тот час, когда обычный человек обращается к людям. Никакими словами,
кроме тех простых слов, и отдаленно не передашь весь ужас,
царивший на Голгофе. Его никогда не перестанут описывать, а в сущности —
и не начинали.
> Что можно сказать о конце, когда вырвались
немыслимо отчетливые, немыслимо непонятные слова, на миг разверзлась не выдуманная,
а настоящая бездна в единстве Троицы и Бог оставил Бога? Нам этих
слов не понять во всю вечность, которую они нам дали.
>
Тело сняли с креста, и один из немногих богатых учеников испросил
разрешение похоронить Его в саду, в пещере. Римляне поставили охрану,
опасаясь мятежа и похищения. Всё это снова было как притча; не случайно
закрыли могилу со всей таинственностью древних погребений, и сила кесарей
охраняла ее.
> В тот час запечатали и погребли великий и славный
мир, который мы зовем древностью. Пришел конец великому делу —
человеческой истории, той истории, которая была только человеческой. Мифы
и учения похоронили там, богов, мудрецов и героев. По прекрасной
римской поговорке, они отжили. Но они умели только жить, а потому
могли только умереть. И вот они умерли.
[
Г.К.Честертон. Перевод: Н.Л.Трауберг. Из кн.
"Вечный Человек", из главы 3 II части ]
#
Буду рад прочитать Ваши мнения о представляемых в рассылке текстах – в письме
или на страничках сайта в соцсетях. Постараюсь ответить на вопросы...
#
Буду
благодарен за материальную поддержку проекта. Как это можно
сделать, описано на странице www.messia.ru/pomoch.htm.
*В
сей день ко Кресту пригвоздили иудеи Господа, рассекшего море жезлом
/ и проведшего их в пустыне. В сей день копьем пронзили ребра Его,
казнями поразившего за них Египет, и желчью напоили / манну в
пищу дождем им пролившего.* *К схватившим Тебя преступникам Ты, всё
терпя, так взывал Господи: "Хотя вы и поразили Пастыря
и рассеяли двенадцать овец, учеников Моих, Я мог бы выставить более
двенадцати легионов Ангелов. Однако Я являю долготерпение,
чтобы исполнилось то, что открыл Я вам через пророков Моих,
сокрытое и тайное". Господи, слава Тебе!* *Одевающийся
светом, как одеждою, предстоял на суде обнаженным и принял
удар по щеке / от рук, которые создал, а беззаконный народ / пригвоздил
ко Кресту Господа славы. Тогда завеса Храма разорвалась; солнце
померкло, не вынося видеть оскорбляемым Бога, пред Которым трепещет
весь мiр. Ему поклонимся!* *Когда предстал Ты, Боже, пред Каиафой, и
был предан Пилату, Судия, силы небесные от страха поколебались;
тогда же Ты и возвышен был на Древе между двух разбойников
и причислен к беззаконным, Безгрешный, чтобы спасти человека.
Беззлобный Господи, слава Тебе!* *Того, пред Кем всё содрогается и трепещет,
и Кого воспевает всякий язык, Христа, Божию Силу и Божию Премудрость,
священники били по лицу и желчи Ему дали; и всё претерпеть Он
благоволил, желая нас спасти от беззаконий наших Своею кровию, как
Человеколюбец.* *В сей день повешен на Древе / на водах землю повесивший;
венцом из терний венчается / Ангелов Царь; в ложную багряницу
облекается / Покрывающий небо облаками; принял по лицу удар / в Иордане
освободивший Адама; гвоздями был пригвожден Жених Церкви; копьем
был пронзен Сын Девы. Поклоняемся страданиям Твоим, Христе. Поклоняемся
страданиям Твоим, Христе. Поклоняемся страданиям Твоим, Христе.
Покажи нам и славное Твое воскресение!* *Крест Твой, Господи - жизнь
и воскресение для народа Твоего; и на него надеясь, Тебя, распятого
Бога нашего мы воспеваем: "Помилуй нас!"* *Ты был распят
за меня, / чтобы мне источить прощение; был пронзен в ребра, / чтобы
струи жизни мне извести; был гвоздями пригвожден, чтобы я,
глубиною Твоих страданий в высоте могущества Твоего удостоверяемый,
восклицал Тебе, Податель жизни Христе: "Слава и Кресту, Спаситель,
/ и страданию Твоему!"* *Вознесенный на Кресте, и уничтоживший
силу смерти, Господи, и изгладивший как Бог рукописание против нас!
Покаяние разбойника и нам даруй, единый Человеколюбец, с верою
служащим Тебе, Христе Боже наш, и взывающим: "Помяни и нас во Царствии
Твоём!"* *Господи, когда Ты восходил на Крест страх и трепет
напал на всё творение. И земле Ты запрещаешь поглотить распинавших Тебя,
но аду повелеваешь узников отпустить, для возрождения смертных.
Ты, Судия живых и мертвых, пришел даровать жизнь, а не смерть.
Человеколюбец, слава Тебе!* (Из богослужения Великой
Пятницы/*/)
*********************************************
/*/
перевод: иером. Амвросий (Тимрот) (с изменениями).
