"Мелкобуржуазны" все революции, включая коммунистические
Субъектно понимать историю - как будто смотреть на неё из космоса. Целостное
восприятие, никаких неувязок в замысловатости событий.
Субъектность = равнобожие. Смотришь на мир и на свой род-народ и на себя как
бы со стороны и тем самым по-господски, в свободе выбора и действия. Суб-ъект
в переводе с латыни = под-лежащее. Субъект - это тот, кто подлежит в основе сущего.
Несубъектный человек слит с миром и не осознает ни его, ни себя, а субъектный
- изменяет мир, общество и себя. Субъект - мотор самодвижения сущего. "Субстанция
есть субъект" - отчеканил Гегель.
Субъект самодостаточен творчески, экономически. Если человек не является экономически-самодостаточным,
то он вынужден зависеть от обладателя ресурса выживания - общины, вождя, государства,
то есть вынужден подчиняться этому господину жизнеобеспечения и потому является
зависимым рабом. В то же время каждый человек с момента Грехопадения способен
различать добро и зло, то есть заряжен субъектностью, "искрой Божией". "И сказал
Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло" (Бытие 3:22).
Будучи
бедным, человек стремится стать самодостаточным, субъектным. Воля к субъектности,
которую Ницше назвал "волей к власти", а Хайдеггер "волей к воле", - самый могучий
порыв человека, превосходящий все остальные. Но этот порыв вязнет в повседневности
животных забот о выживании, если человек нищ.
Само собой подразумевающаяся экономическая самодостаточность - опора или базис
субъектности.Волю можно разряжать и в надстройке, но без самодостаточного базиса
нет уверености и счастья. Поэтому стремление к обретению самодостаточного богатства,
рента с которого обеспечивает прожиточный минимум, - исходная мечта человека.
Достигший грани минимальной экономической самодостаточности - как бы "мелкий
буржуа".
Источник любой революции в человеческом обществе - стремление достичь состояния
"мелкого буржуа", то есть состояния минимальной субъектности. Когда в том или
ином обществе взращивается "критическая масса" подобной низовой субъектности
- имеем "буржуазное /=гражданское/ общество", путь к которому лежит через "мелкобуржуазную
революцию". Но даже если "критической массы" нет - имеем мелкобуржуазный фермент
или то или иное мелкобуржуазное проявление, почву и базис духовной инновации.
Первая революция - переход от присваивающей экономики к производящей, то есть
к земледелию и скотоводству. В земледельческом обществе не разбежишься - производство
носит коллективный характер, и распределение тоже, и господствует матриархат,
материнская община. Другое дело - скотоводство. Имеешь несколько голов скота
- и ты свободен от общины, субъектен. Голова скота по-латыни - капита. Стадо
- капитал. И в скотоводческом обществе владельцы капитала (стада) совершили "патриархальную
революцию".
Второй прорыв "мелкого буржуа" или "протокапитализма" - скачок в развитии производительных
сил, связанный с освоением железных орудий труда и вооружений из железа ("железная
революция"). Этот прорыв породил Осевое Время, прообраз нашего Нового Времени.
В городах начала Железного Века возникли новые социальные слои экономически-самодостаточных
торговцев, ремесленников, учителей. Для них казались тесными узы традиционного
обрядоверия, и они востребовали более универсальную духовную надстройку. Так
появились великие
мировые религии - буддизм, зороастризм, иудаизм, даоизм, джайнизм и т.д.
Наконец, "критическая масса" низовой субъектной мелкой буржуазии проросла полтысячелетия
назад в ряде городов /=бургов/ Европы - и произошел взрыв сверхновой звезды субъектности,
в вихрях которого мы и весь мир живем до сих пор. И уже полтысячелетия назад,
на заре Нового Времени, возникли все четыре главных "изма" - либерализм (субъектность
для достойных), национализм (субъектность для "своих"), анархизм (субъектность
для каждого), коммунизм (субъектность для всех). Поскольку носитель субъектности
- "мелкий
буржуа", то все революции Нового Времени носят "мелкобуржуазный характер".
Если вспомнить историю 16 века, когда кристаллизовались устои капитализма и буржуазного
общества, то либерализм исповедывал Кальвин, национализм - лидеры Нидерландской
буржуазной революции 1566-1609 гг., анархизм - множество титанов и титанчиков
Возрождения и Реформации, коммунизм - Себастиан Франк и Ян Матис с другими вождями
Мюнстерской коммуны (1534-1535).
До сих пор все социальные революции, включая Оранжевую на Майдане, носят мелкобуржуазный
характер, хотя их ведущий субъектный порыв может иметь разный вектор, разные
одеяния. И наш Великий Октябрь - тоже. Хотя Ленин, Мао Цзэдун и другие вожди
коммунистической революции всячески открещивались от мелкобуржуазности, они все
были насквозь мелкобуржуазны, потому что стремились к субъектности (правда, в
бедных обществах субъектность для всех оставалась абстрактной и уравнительской
мечтой и потому легко оборачивалась
всевозможными утопиями и антиутопиями). Кстати, из вождей Великого Октября и
Гражданской войны лишь один был из рабочих, да и тот Лазарь Моисеевич Каганович.
Путин и его хунта десубъектизируют нас и тем самым плюют против порыва Истории.
В бурном историческом потоке возможны завихрения и противоходы, в одном из которых
мы ныне очутились. И если нам суждено прорваться в постиндустриализм с его приоритетом
субъектизации и с его новым ресурсом субъектности, то только опять через мелкобуржуазную
национально-освободительную и одновременно народно-демократическую революцию.
Соответственно каждый пункт нашей неостолыпинской Программы постиндустриальной
модернизации России
"Путь из тупика" нацелен на форсированное взращивание низовой субъектности -
экономически-самодостаточных новых средних социальных слоев, новой "мелкой буржуазии"
(www.panlog.com).