[TIFLO] Как спасти Российскую науку
В последнее время много говорят о кризисной ситуации, сложившейся в российской
науке и образовании. И особенно в фундаментальных областях знаний.
По мнению многих экспертов, один из путей выхода из кризиса лежит в интеграции
науки и образования. Своей точкой зрения на проблему с "Газетой.Ru" поделился
Борис Салтыков, возглавлявший с 1991 по 1996 год российские образование, науку
и технику.
-- Борис Георгиевич, можно ли говорить о кризисе российской фундаментальной науки
и в чем его причины?
-- Правильнее говорить о системном кризисе отечественной науки в целом, в том
числе и о кризисе того сектора, который себя позиционирует как сектор фундаментальных
исследований. Речь идёт, конечно, о Российской академии наук (РАН).
Основная причина кризиса именно в том, что нынешняя система организации и финансирования
российской науки целиком перешла из административно-командной экономики.
А политическая, экономическая и социальная среда вокруг науки изменилась радикально:
у нас другой общественный строй, другое место и роль страны в мире,
другие ресурсные возможности.
Это во времена "холодной войны" большая экономика большой страны - СССР - могла
давать той науке любые необходимые, по мнению власти, ресурсы. Сегодня относительно
скромная экономика России (мы где-то в 3-м десятке стран мира по уровню ВВП на
душу населения) не может обеспечить ресурсами на должном уровне всю доставшуюся
нам в наследство научную систему СССР. Значит, необходимы глубокие структурные
реформы.
-- В чём их суть? В сокращении числа институтов?
-- И да, и нет. Само по себе сокращение числа институтов - не структурная реформа.
Более того, после опубликования Минобрнаукой известной концепции, в которой
реформа госсектора науки во многом ассоциировалась с сокращением числа научных
учреждений, РАН уже объявила о сокращении 50 своих "юрлиц". Но это не реформа,
а чиновничьи игры. Повторюсь: принципы организации и управления в РАН остались
абсолютно советскими - ведомственность и административная иерархия, ориентация
на объёмы и затраты, а не на качество и результаты, непрозрачность процедур и
т. д.
В этой связи можно увеличивать финансирование, можно сокращать количество институтов
или их укрупнять - это ничего не даст. Если Академия наук будет по-прежнему
размазывать свой бюджет равномерно по всем институтам, эффект будет ничтожно
малым.
Да, придётся, вероятно, сократить и номинальную численность научных работников.
Потому что сегодня к ним причисляют любого человека с дипломом, который
работает в здании, на котором висит вывеска "Научно-исследовательский институт".
Но все прекрасно знают, что сегодня очень-очень часто и "этот человек",
и это здание к настоящей науке отношения не имеют.
-- Но ведь есть статистика, создаётся реестр научных организаций?
-- К сожалению, официальная статистика науки сегодня часто не отражает внутреннюю
суть процессов и явлений. Если же говорить о реестрах, то в них фиксируются
только внешние признаки науки. Но уже несколько десятилетий никто не проводил
настоящего обследования нашей науки по "гамбургскому счёту".
-- Что вы имеете в виду? Кто чего стоит на самом деле?
-- Именно. Известно, что "золотой век" нашей науки пришёлся на 60-70-е годы ХХ
века. Многие нынешние научные лидеры добились выдающихся результатов именно
в те годы. Сегодня в основном эта когорта учёных занимает все командные высоты
в сфере НИОКР, в том числе и в РАН. Многие из них действительно сделали
честь и славу советской науки, но сегодня (увы!) далеко не все из них понимают,
как управлять научными коллективами в условиях рынка и сильнейшей конкуренции
за ресурсы. А молодых лидеров, хорошо ориентирующихся в новой экономической среде,
явно не хватает.
-- Но ведь проблема с научными кадрами возникает из-за низких зарплат?
-- Это только одна из причин. Но есть и другие. Я знаю молодых учёных, которые
в своё время уезжали за рубеж, заработали там приличные деньги и вернулись
в Россию. Они по-прежнему хотят заниматься наукой и согласны работать здесь за
$400--500 в месяц. Но при этом они нацелены на то, чтобы "строить карьеру",
то есть повысить свой статус, получить признание коллег. А у нас ситуация часто
такова, что приходится ждать, пока, к примеру, 75-летний завлаб, что называется,
"освободит позицию". В результате молодые учёные, амбициозные и желающие сделать
именно научную карьеру, уезжают за рубеж.
-- Где же выход из тупика?
-- Так сложилось, что в советское время наша наука была отделена и от образования,
и от производства. В условиях административно-командной доктрины это
было допустимо и адекватно той экономической системе, но в современных условиях
- нет. В наиболее успешных, "глобализированных" экономиках сформированы
совсем иные, современные модели науки. Это практически всегда наука, интегрированная
с образованием; это наука, не чурающаяся инновационного бизнеса; это
наука, чутко реагирующая на новые потребности общества и ежечасно доказывающая
этому обществу, зачем она ему нужна.
Если говорить о нашем случае, то одним из важнейших рычагов повышения результативности
и эффективности исследований может быть соединение фундаментальной
науки и фундаментального образования. Конечно, я не имею в виду механическое
объединение нескольких сот российских вузов и научных институтов. Это бы было
полным абсурдом.
-- Какие же варианты интеграции науки и образования существуют?
-- Есть несколько моделей интеграции науки и образования. Например, можно попробовать
организационно объединить тот или иной ведущий университет с "остывающим",
но все еще живым институтом. Скажем, из числа тех, где несколько корпусов уже
давно отданы в аренду коммерсантам, но в одном еще ведутся научные исследования.
Главное только, чтобы деньги на науку шли через этот исследовательский университет.
Исследовательские университеты (классические существуют в США) - это не только
место учебы. Именно там проводятся основные фундаментальные исследования,
а также готовятся научные кадры. Поэтому в американских исследовательских университетах
более половины учащихся - так называемые post graduates, т. е.
те, кто уже имеют дипломы о высшем образовании. У нас в свое время тоже пытались
идти по этому пути. Еще в советское время была создана великолепная система
Физтеха, где студенты-старшекурсники и аспиранты учились (и даже начинали работать)
в академических институтах. Но все это стало давать сбои, когда начался
кризис в академическом секторе. Сегодня идти на оклад в 2--3 тыс. руб. никто
не хочет, но иногда предпочитают пойти в аспирантуру, чтобы, как они говорят,
"откосить от армии".
-- То есть систему исследовательских университетов у нас надо создавать с нуля?
-- Есть у нас в России один полноценный исследовательский университет. Это МГУ.
Кстати, и создавался он 250 лет назад по европейской модели. Но и сегодня
МГУ - один из самых мощных исследовательских центров страны. Достаточно напомнить,
что по уровню цитирования первое место в своей области удерживает химфак
МГУ, опережая химические институты РАН. Лидирует в своей области и биофак МГУ.
Неудивительно поэтому, что еще в 1996 году именно эти два факультета МГУ
занимали соответственно 1-е и 2-е места по количеству полученных грантов научного
фонда Сороса.
-- Какие еще возможности существуют?
-- Создание на базе нескольких ведущих университетов, в том числе региональных
(в Поволжье, на Урале, в Сибири) новых исследовательских центров путём радикального
увеличения (в разы и на порядок!) их научно-исследовательских бюджетов. И особенно
той части, которая идёт на закупку приборов и оборудования, создания
инновационной инфраструктуры.
Еще одним вариантом частичной, а не полной интеграции науки и образования может
быть финансирование крупных совместных научных проектов "вуз - НИИ". Это
началось лет восемь назад в рамках программы "Интеграция". Однако масштабы этого
проекта смехотворно малы - доли процента от общего бюджета российской
науки. Однако такая форма интеграции полезна не только сама по себе, но и как
зародыш возможного полного слияния в будущем этого вуза и НИИ или какой-то
его части.
Неплохо работает и еще один, давно апробированный путь интеграции науки и образования
- создание в академических, да и в отраслевых институтах базовых кафедр
для подготовки студентов.
Но, какой бы путь интеграции мы ни предлагали, вначале надо реализовать несколько
пилотных проектов, проанализировать живой опыт и двигаться дальше, выбрав
лучший из них. Весь мировой опыт доказывает, что от совмещения фундаментальной
науки с образованием польза обоюдная. Не надо забывать, что несколько отличных,
так называемых отраслевых исследовательских институтов и, в частности, ЦАГИ вышли
когда-то из Бауманского училища. Конечно, чтобы интегрировать науку с
образованием, придется скорректировать наше законодательство, запрещающее сегодня
иметь в вузах исследовательские институты, а с другой стороны, платить
учёным за чтение лекций из научного бюджета.
-- Может быть, процесс пойдет быстрее после состоявшегося в Кремле заседания
президентского совета по науке и образованию?
-- У меня такое ощущение, что на заседании совета в Кремле все помирились. А
значит, и реформирование фундаментальной науки опять застопорится. Оно опять
сведётся к замене одних фигур другими, уменьшению количества "юрлиц", перераспределению
функций внутри системы, которая по-прежнему сохраняет себя в неприкосновенности.
Специалистам хорошо известно, что система способна к серьёзным структурным трансформациям
только под влиянием мощных внешних воздействий.
"gazeta.ru"
Выпуск листа на новом месте: 185
-*Информационный канал Subscribe.Ru
Подписан адрес:
Код этой рассылки: culture.people.tifloresource
Написать в лист: mailto:culture.people.tifloresource-list@subscribe.ru
Отписаться: mailto:culture.people.tifloresource--unsub@subscribe.ru?subject=culture.people.tifloresource
http://subscribe.ru/ http://subscribe.ru/feedback
