Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Скурлатов В.И. Философско-политический дневник


Впечатления о Цхинвале

Обстановка вокруг Южной Осетии и её столицы Цвинвали обострилась. Был там пятнадцать лет назад в июле 1991 года, в период вооруженных столкновений между осетинами и грузинами. Добирался через Рохский тоннель, затем двигался не напрямую, а в обход грузинских сёл. Сам Цхинвал обстреливался с окружающих высот, занятых грузинами. Впрочем, сектора обстрела не перекрывали весь город, я спокойно перемещался от центра до позиций осетин и мог наблюдать грузинские позиции.

В состав нашего Российского Народного Фронта - Партии Возрождения входили югоосетинские активисты, они и пригласили нас. Мы ехали воевать. Одни - в Приднестровье, другие - в Чечено-Ингушетию, третьи - в Цхинвал. Тысячелетняя страна распадалась на глазах, мы хотели удержать её. Но мы - это единицы, а десяткам миллионам остальных русских людей, павших ниц перед Золотым Тельцом и потому прошкуренных и рассыпавшихся, уже была по фигу судьба России. Для осетин же - нет. Они бились за нашу единую Родину.

Школьники передали нам свои сочинения, в которых выразили искренние чувства любви и горечи. Опубликованы они в нашем издании "Российское Возрождение", 1992, № 1 /20/, стр. 14-18. Одно из них перепечатываю здесь. Его написала 6 июня 1991 года Азау Кокоева из Цхинвальской школы № 2 класс 10 "Б". Оно называется - "То слезы бедных матерей":

/Эпиграф/ Нет, врешь, палач. Не встану на колени
(Муса Джалиль)

Зима 1991 года принесла много крови и страданий осетинскому народу. Она как темная грозная туча нависла над Южной Осетией, затмив голубое небо и яркое солнце, котоорое согревало нашу землю.

Январь на этот раз выдался снежным и холодным. Но снег, которого так не хватало детям, не принес радости, впрочем, как и зимние каникулы, которые на этот раз слишком долго затянулись. Да, долгожданное Рождество этой зимой не порадовало нас. Эти дни навсегда запомнятся осетинскому народу, которому судьба нанесла ещё одну большую, кровоточащую и незаживающую рану на сердце.

Завывает холодный ветер, разгоняю по всему городу пепел сожженных домов. Не перестает пульсировать жизнь осажденного, голодного, лишенного света и воды, города.

Не просыхают слёзы людей, в особенности матерей, чьи сыновья погибли, мужественно защищая свой небольшой город, свою землю. Громко стонет Осетия-мать, чья земля орошена слезами матерей, пропитана кровью её сыновей. Ведь, убивая сына, убивают и мать.

"Грузинская милиция" не оставила в покое даже мёртвых, погибших от их рук осетин. "Нет похорон многолюднее наших", - писал в своих стихах Коста Хетагуров.

Весь город хоронил погибших героев во дворе пятой школы. В числе первых жертв - Арсоев Ибрагим и Тасоев Инал. Проучившись вместе одиннадцать лет, просидев за одной партой и плечом к плечу защищавшие родную землю, они ныне похоронены рядом во дворе родной школы.

Вступила в свои права весна, но даже яркое весеннее солнце не иссушит выплаканные слезы матерей, весна не вдохнет новую жизнь в их сердца, ибо сердца навсегда останутся с их сыновьями...

...Одни я в мире подсмотрел
Святые, искренние слезы.
То слезы бедных матерей!
Им не забыть своих детей,
Погибших на кровавой ниве,
Как не поднять плакучей иве
Своих порникнувших ветвей...

(Николай Некрасов)

Не хочу задавать этот избитый вопрос "кто виноват?", но знаю, что жестоко за это расплачиваются ни в чем не повинные люди, проливается их невинная кровь.

Очень уважаю тех грузин, которым стыдно за своих соотечественников, стыдно и обидно за культуру, которую они так унизили.

На руках и на совести грузинских рецидивистов в милицейской форме - пятна несмываемой крови десятков измученных, сожженных, зарезанных и задушенных людей, и не будет им прощения.

Великий философ Соловьев писал: "Если человек бесстыдный представляет собою возвращение к скотскому состоянию, то человек безжалостный падает ниже животного уровня".

А ненависть между двумя народами растет с каждым днем, с каждым часом, с каждой минутой. Жизнь продолжается, она всегда идет своим чередом, и ничто не воспрепятствует этому. Во мраке горя тонет луч разума, и некому первым шагнуть на путь перемирия, и никто не поможет в этом двум нациям, чьи культура и язык тесно переплелись между собой.

Страшно, если дети привыкнут к этому злу насилию, если они будут в людях видеть не просто человека, а лишь его национальность...

Поистине, у горя нет национальности, тем более у смерти.

А "они" и ныне ходят по нашей земле, пополняя двор пятой школы новыми могилами".

За истекшие пятнадцать лет Россия так и не смогла стать центром притяжения для постсоветских республик и ещё дальше оттолкнула от себя ту же Грузию. Разменной монетой в обострившихся российско-грузинских отношениях снова становится югоосетинский народ. Была бы внятная позиция - меньше было бы жертв. А без чёткости намерений со стороны России - неизвестно, чего ждать, не случится ли предательства? Вся надежда - на боевой дух осетин, наследников славных алан-асов. Кстати, мать первого великороса - князя Андрея Боголюбского - была "ясыней", а внук её Юрий Андреевич после злодейского убийства отца бежал на Терек и вскоре взял в жены грузинскую царицу Тамар. Мы все - взаимосплетены навеки, и как только на Руси появится патриотически-ответственная власть, мы все снова будем вместе.


В избранное