По его мнению, до тех пор, пока рейтинговое агентство создано не будет, в ЕАЭС «автоматически будут возникать барьеры».

«Рейтинговые агентства действуют в интересах тех, кому они принадлежат. Так как те, чьими услугами мы сегодня пользуемся, отчитываются перед Минфином США и выполняют все его инструкции, то они занижают рейтинги кредитных рисков. Это означает увеличение процентных ставок на финансовом кредитном рынке.

Таким образом, мы теряем очень большие деньги из-за того, что не имеем собственной системы рейтингов, признанных в Евразийском экономическом союзе», — также заявил Глазьев.

Еще одним аргументом за создание собственного рейтингового агентства ЕАЭС, по мнению Глазьева, является то, что «в  дальнейшем система рейтингов субъектов хозяйствования будет усложняться».

Источник: https://izborsk-club.ru/20884

«До сих пор второе высшее образование все без исключения получали только на платной основе. Теперь, по крайней мере для претендентов на некоторые творческие профессии, оно будет бесплатным. Но только по конкурсу. На конкурсной основе бесплатное второе или последующее высшее образование можно будет получить с присвоением квалификации режиссера театра, кино и телевидения, дирижера, композитора, литературного работника, а также переводчика художественной литературы, – уточнила министр культуры Ольга Любимова. – Это специалисты, в которых сегодня нуждается отрасль культуры».

По словам Ольги Любимовой, обучаться специалисты будут в рамках установленных контрольных цифр приема без увеличения бюджетных расходов. При этом первое, или предыдущее высшее образование не обязательно должно быть творческим.

Законопроект согласован с Минэкономразвития, Минобрнауки, Минфином. Есть и положительные заключения Минюста, а также Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ. Перечень специальностей и федеральных вузов, где будет доступно бесплатное второе высшее по этим специальностям, утвердит правительство.

Источник: https://vogazeta.ru/articles/2021/4/9/quality_of_education/16901-kabmin_...

Плодовитый автор одного романа

Английский писатель, поэт, публицист, эссеист Эрик Артур Блэр чрезвычайно известен во всем мире, правда, больше не под своим именем, а под псевдонимом Джордж Оруэлл. Но при этом его поклонники, как правило, не подозревают, что Блэр-Оруэлл был чрезвычайно плодовитым автором. Он регулярно публиковал романы, повести, воспоминания, культурологические эссе, не говоря уже о газетной и журнальной публицистике. Его наследие составляет 20 внушительных томов, однако их содержание забыто даже на его родине, не говоря уже о других странах. Он так и остался для всех автором всего лишь двух произведений – небольшой повести-сказки «Скотный двор» и развивающего ее идеи романа «1984». О литературных достоинствах этого единственного стоящего внимания произведения Дж. Оруэлла мне говорить трудно. Вероятно, они есть. Но литерату-роведы  давно  уже  выяснили,  что  оно  во  многом  повторяет  роман  «Мы»  Евгения Замятина, который Дж. Оруэлл, безусловно, читал. Английский публицист Исаак Дойчер утверждал, что Дж. Оруэлл в «1984» «<...> заимствовал идею, сюжет, главных героев, символику и всю атмосферу» [Дойчер 1955] замятинского романа.  Однако  литературные  достоинства  «1984»  –  это  не  то,  что  превратило скромного английского писателя в кумира миллионов. Роман  стал  политическим  памфлетом,  сыгравшим  огромную  роль  в  западной пропаганде в период холодной войны. Его с восторгом приняли У. Черчилль, З. Бжезинский и Х. Арендт (этот факт как минимум должен был насто-рожить  Дж.  Оруэлла,  который  всю  жизнь  считал  себя  социалистом).  Роман «1984»  читали  по  «вражеским  радиоголосам»,  «свободолюбивые»  советские интеллигенты привозили его на Родину из заграничных командировок под вторым  дном  чемодана,  его  переводили,  перепечатывали  на  машинках,  распространяли  в  самиздате,  и  в  определенных  кругах  им  до  сих  пор  принято  лишь восхищаться: всякие попытки подвергнуть его критическому анализу рассматриваются как посягательство на «святыню». Между тем этот роман даже в качестве памфлета вызывает множество вопросов, и один из самых главных касается его адресата. Сам Джордж Оруэлл был убежден, что его антиутопия направлена против советского социализма, хотя в романе речь идет о его родине – Англии – и в неприглядном виде представлен именно английский, а не евразийский социализм. К этому казусу мы еще вернемся, потому что это не простая случайность. Как известно, по своим убеждениям Дж. Оруэлл был полутроцкистом, полулибералом,  искренне  ненавидел  Сталина,  именуя  его  не  иначе  как  «мерзкий убийца» и возмущаясь, как У. Черчилль мог вступить с ним в союз. При этом автор «1984» был врагом не только Сталина, но и всего советского строя. «Начиная с  1930 года у меня было уже слишком мало аргументов в пользу того, что Советский Союз развивается в направлении того строя, к которому можно было бы применить понятие подлинного социализма», – писал он [Оруэлл 1991].Намеки на советскую действительность, и правда, разбросаны по всему роману: Большой (в другом переводе – Старший) Брат изображается как коренастый усатый мужчина, Голдстейн подозрительно похож на Троцкого, Океанией управляет Партия, которая во всяком случае на уровне идеологии считается рабочей (даже форма партийцев имеет своим прообразом комбинезоны рабочих). Посему идея о том, что «1984» – это роман об СССР, получила широкое распространение, и ее бездумно повторяют более 50 лет, и мало кто задается резонными вопросами, которые поставили бы под сомнение эту «аксиому».

Несколько несоответствий

Филологи, специализирующиеся на творчестве Дж. Оруэлла, отмечают: «Оруэлл никогда не был в СССР и должен был полагаться только на чужие свидетельства, чаще всего лишенные необходимой объективности, да на собственный аналитический дар» [Зверев 1989]. Сам автор «1984» писал: «Я никогда не был в России, и мои знания об этой стране базируются исключительно на чтении книг и газет». Забавно, что при этом Дж. Оруэлл заявил однажды: «Вы ничего не узнаете об иностранном государстве, пока сами в нем не поработаете» [Джиральди 2013]. Полагаю, как раз в этом он совершенно прав. Не может литератор правдиво писать о том, чего не знает, что лично не пережил, не пропустил через себя, не вытерпел, погружаясь в самые мелкие детали, о которых не узнаешь из иностранных газет и журналов. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к историческим романам. Их авторы прочитывают множество литературы, консультируются у историков, и тем не менее на произведениях лучших из них лежит печать вымученности, выдающая их происхождение не от сердца, а от ума. При этом, как неоднократно замечали историки, сколько бы исторический романист не демонстрировал свою эрудицию, если бы чудесным образом роман смог прочитать представитель изображаемой эпохи, ему в глаза сразу бы бросилось огромное количество мелких, для нас незаметных, а для него вопиющих несоответствий. Это же касается и «1984», и приходится лишь удивляться тому, что до сих пор никто не обратил на это внимание.

Например, Океанией, изображаемой в романе Дж. Оруэлла, правит Старший Брат (в другом переводе – Большой Брат, однако эта несвойственная для русского языка конструкция – явная неудача). Так официально именуется руководитель партии английского социализма, портреты которого висят на каждом доме, слова которого цитируются каждым оратором. Джордж Оруэлл наделил Старшего Брата черными усами, чтобы придать ему (как считают многие) внешнее сходство со Сталиным. В начале романа сказано: «На нем [плакате – Р.В.] было лишь изображено огромное, шириной больше метра, лицо человека лет сорока пяти, с грубоватыми, но привлекательными чертами и густыми черными усами» [Оруэлл  1992,  с.  7].

Но, увы, Сталина в СССР называли «отцом народов», а вовсе не «Старшим Братом». Разница очень существенная, и, если Дж. Оруэлл ее не почувствовал, значит, он не понимал самой экзистенциальной основы русского коммунизма. Старший брат – такой же член семьи, как и другие, лишь наделенный большими полномочиями, это первый среди равных и именно таков западный образ правителя, начиная с феодального средневековья и кончая современными США. Отец же в патриархальной семье – это существо высшее не просто по своим полномочиям, но и по своей природе: отец породил сыновей, а причина и следствие совпадать не могут. Отца патриархальный дискурс наделяет почти сверхъестественными свойствами, и именно так советский человек воспринимал Сталина. Свидетели эпохи замечают, что в 1953 г., когда сообщили о его смерти, большинство охватила оторопь: подсознательно они не верили, что Сталин может умереть. И нынешние критики Сталина из числа «детей культа личности» сохранили в душе это убеждение и приписывают Сталину ответственность буквально за все в период его правления, то есть тоже наделяют его свойствами сверхъестественного, но теперь уже демонического существа. Это Сталину было позволительно называть граждан «братья и сестры», гражданам в голову бы не пришло ответить ему тем же: в Советском Союзе плакат «Старший брат следит за тобой!» с изображением Сталина обошелся бы его автору очень дорого. «Отец народов» из Кремля ни за кем не следил, но, по логике той парадигмы, думал о всех и каждом. К тому же Старший Брат у Дж. Оруэлла – фактически фикция, он – псевдоним коллективного руководства партии. О’Брайен, мучитель Смита из Министерства любви, говорит ему, что не имеет значения, существует ли Старший Брат на самом деле. Разве можно себе представить, чтобы следователь НКВД в 1937 г. заявил, что неважно, реален ли товарищ Сталин или нет? Очевидно, что человек, предполагавший такое, ничего не понимал в сущности модели советского вождизма.

Пролы  –  низшие  слои  населения  в  Океании,  фабричные  и  заводские  рабочие  –изображены  в романе  как  презираемые  всеми  парии.  Джордж  Оруэлл пишет: «<...> партия учит, что пролы от природы неполноценны, и их следует с помощью нескольких простых правил держать в подчинении, как животных».

Пролов презирает партийная идеология, им не дают образования, даже самого элементарного, начального, они не имеют возможности вступить в Партию и сделать в ней карьеру, им даже не навязывают партийную идеологию. Среди них поощряются алкоголизм и азартные игры, разрешаются им разводы и разврат, для них выпускается в массовом порядке и распространяется, разумеется, от лица подпольных спекулянтов порнографическая продукция: возлюбленная Уинстона Смита Джулия как раз работала в отделе, который производил порнографическую литературу для пролов.

Всякий, кто хоть понаслышке знает о жизни сталинского СССР, уверенно скажет, что нарисованная картина не имеет ни малейшего отношения к сталинскому социализму. Рабочие в СССР 1930–1950-х гг. не просто имели возможность вступить в партию – у них в этом плане были значительные преимущества. Элита формировалась из бывших пролетариев, и пролетарское происхождение номенклатуры было почти обязательным. Даже антисоветски настроенные социологи не отрицают, что сталинская эпоха отличалась необычайно высокой вертикальной социальной мобильностью: люди из самых низов общества, из рабочих бараков становились партийными, хозяйственными руководителями, приходили в НКВД, делали карьеру в армии.

Именно на 1930-е гг. пришлась культурная революция в СССР – кампания по утверждению грамотности среди широких слоев рабочих и крестьян. Несомненно, она имела своей целью, помимо прочего, распространение государственной идеологии среди масс (чтобы ее воспринимать, нужно было хотя бы научиться читать газеты), однако показательно, что советское государство вовсе не относилось к пролетариям как к животным, наоборот, оно стремилось вовлечь их в общественно-политическую жизнь. Наконец, советское государство нещадно боролось с порнографией, развратом и пьянством в среде пролетариев, которые благодаря специфике официальной идеологии должны были  представлять  собой  образцы людей новой формации. И именно на сталинские 1930-е гг. пришлось ужесточение курса партии по этому вопросу: если в 1920-е гг. на волне революционного нигилизма провозглашалась сексуальная свобода, то 1930-е гг. (эпоха стабилизации советского государства) прошли под знаком укрепления семейных ценностей, запрета сексуальной распущенности, извращений, борьбы за трезвый образ жизни.

Даже самым оголтелым антисоветчикам не пришло бы в голову обвинять режим Сталина в том, что по его указанию производилась порнография: настолько этодиссонирует с самим духом сталинской эпохи – духом романтики строек, покорения Арктики, героизма в борьбе с внешними и внутренними врагами, пропаганды аскетизма и целомудрия в быту. Приходится только удивляться тому, что почитатели Дж. Оруэлла не заметили, что он приписывает сталинскому социализму такую нелепость. Тем более что критики Дж. Оруэлла уже указывали на этот момент: «Старший Брат и его сторонники не пытаются научить рабочий класс теории – оплошность, которую Дж. Оруэлл мог бы приписать сталинизму в самую последнюю очередь» [Дойчер 1955].

С  другой  стороны,  такой  же  бессмысленностью  является  описание  жизни элиты – членов Партии, которая у Дж. Оруэлла представляет род аристократии. Поскольку пролам в нее путь закрыт, то кадровый состав партии, очевидно, пополняется за счет детей членов партии. Как это диссонирует со сталинской партией большевиков! Родственные связи среди партийного начальства тогда, если и встречались, естественно, никоим образом не приветствовались: партия боролась с кумовством и семейным протекционизмом. Большевистская партия, в отличие от Партии Океании, как уже говорилось, черпала новые кадры снизу, из среды рабочих (при этом представители интеллигенции иногда даже обижались, что им предпочитают простых «работяг»).

У членов внутренней Партии есть рабы – «слуги в белых пиджаках». Например, азиатский слуга Мартин у О’Брайена, который так и называет его без всякого стеснения – «слуга»: приглашая Смита в свой дом, он сказал, что книгу ему отдаст «его слуга». Помимо этого, многие из членов внутренней Партии имеют личные машины и даже вертолеты, что выглядит крайне неправдоподобно, если это пародия на сталинскую Россию. Конечно, представители высшей номенклатуры партии жили комфортнее рядовых граждан, но и здесь не следует впадать в преувеличения.

До 1932 г. существовал партмаксимум: зарплата ответственных работников не могла быть больше 150% от уровня средней зарплаты в подконтрольных им учреждениях, но даже при этом она не была супервысокой: по данным историка В.Н. Мамяченкова, зарплата секретаря Свердловского обкома в 1951 г. составляла 1800–2000 дореформенных рублей, технолога завода – около 1500, рабочего – около 1000. Правда, были доплаты и премии, которые могли увеличить зарплату секретаря иногда вдвое и выше, но личных вертолетов и самолетов они себе не покупали (да их и не продавали в СССР). К тому же партийные секретари не были самыми высокооплачиваемыми работниками: заведующий кафедрой истории партии в Высшей партшколе при Свердловском обкоме получал 6000 руб. в месяц! [Мамяченков 2009, с. 242].

Более того, все, чем пользовались партначальники (просторные квартиры в центре, дачи, автомобили, на которых их возили на работу), им не принадлежало, это было собственностью государства, и всего этого они лишались, если теряли должности.

В СССР все обстояло не столько по Дж. Оруэллу, сколько по Платону, считавшему, что в идеальном государстве высшее сословие – «совершенные стражи» – само ничего не имеет и находится на полном содержании государства.

Наиболее странной представляется идеология Партии ангсоца, которая откровенно противоположна ценностям европейского Просвещения (а значит, и ценностям таких феноменов Просвещения, как социализм и коммунизм). Просвещение, начиная с эпохи энциклопедистов, превозносит свободу, разум, научно-технический прогресс, мир и гармонию между людьми. Возможно, не везде и не всегда адептам идеологий Просвещения удавалось воплотить в жизнь эти лозунги, более того, иногда на практике получалось нечто иное – в этом диалектика жизни! – но сомневаться в том, что левые революционеры и реформаторы искренне желали то, что провозглашали, не приходится. Во всяком случае, совершенно немыслимо, чтобы в СССР, на официальном уровне, то есть на уровне лозунгов партии, которые висели в виде растяжек на улицах каждого города, восславлялись незнание, рабство и война. Превознесение иррациональных мотивов в противовес разуму, культ войны, критика эмансипации – все это прерогатива концептов контрпросвещения – фашизма, национал-социализма, гвардизма, фалангизма. Да и политика советского государства, как я уже говорил, была иной – направленной на распространение грамотности, создание всеобщей системы начального и среднего образования, поддержку вузов и науки.

Наконец,  социалистическая  Партия  Дж.  Оруэлла  проповедует  философию субъективного идеализма. Вот разъяснение этой философии из выдуманной книги Эммануила Голдстейна «Теория и практика олигархического коллективизма»: «Изменчивость прошлого – главный догмат ангсоца. Утверждается, что события прошлого объективно не существуют, они остаются лишь в письменных документах и в памяти людей. <...> А поскольку Партия полностью контролирует все документы и одновременно разум всех своих членов, то отсюда следует: прошлое становится таким, каким желает видеть его Партия» [Оруэлл 1992, с. 157]. В том же самом пытается убедить Смита О’Брайен во время допроса в застенках Министерства любви; он даже открывает название партийной философии – коллективный солипсизм. Перед нами – доведенный до пародии субъективный идеализм – философия, заявляющая, что все вещи, весь открывающийся нам через чувства мир, – лишь порождение нашего сознания. Такой философии придерживался А.А. Богданов, которого нещадно критиковал В.И. Ленин, и эта критика стала мейнстримом официальной советской философии – марксизма-ленинизма.

Несомненно, так же, как в случае с пролами, изображение Партии и партийцев в романе «1984» не просто не соответствует реалиям Советского Союза времен Сталина, оно вопиюще противоречит им. Советские коммунисты не считали себя представителями высшей расы, противостоящей «полуживотным-пролетариям»; они не имели азиатских рабов, машин и вертолетов; партия большевиков не прославляла невежество, рабство и войну, а следователя НВКД, который заявил бы, что все – от фотографии Зиновьева до фотографии самого товарища Сталина – существует лишь в коллективном разуме Партии, отправили в психиатрическую клинику.

Вместе с тем страна, пародией на которую является оруэлловская Океания – с отношением к простому народу как к животным, с азиатскими слугами у наследственной элиты, с развитыми традициями философии субъективного идеализма  – все же существовала, но это не Советский Союз Сталина. Это – Британская империя второй половины XIX – первой половины ХХ вв., родина писателя Джорджа Оруэлла.

«Английский социализм» – это английский социализм

Джордж Оруэлл, желая гротескно изобразить сталинскую Россию, которую он совсем не знал, наделил ее чертами той самой Британии, которую знал очень хорошо. Возможно, он сделал это бессознательно, и общество ангсоца – это пародия не столько на Россию 1930-х, сколько на Британию 1940-х. Об этом в свое время также писал Исаак Дойчер [Дойчер 1955], но его слова остались гласом вопиющего в пустыне.

Великобританией правила узкая наследственная элита – аристократия и крупная буржуазия. До 1940-х гг. выходцы из народа не имели возможности подняться вверх по социальной лестнице, были лишены элементарного – нормальной медицинской помощи, отпусков, больничных, страховки (и это происходило в метрополии, о населении колоний говорить и вовсе не приходилось), и тем из них, кто сумел стать слугой богатого лондонского аристократа, очень повезло (кстати, азиат Мартин, служащий у оруэлловского высокопоставленного политика О’Брайена – это обычное явление именно для английского общества).

Асексуальность Партии – это указание на викторианские ханжеские нравы элиты Британии, даже философия О’Брайена (коллективный солипсизм) – сугубо британская философия, имеющая множество последователей на Британских островах (например, Джордж Беркли, Дэвид Юм). Мысль о том, что мир – это порождение сознания человека, столь же абсурдна для русского и советского философа, сколько и естественна, и привычна для британского интеллектуала.

Даже столь большое внимание, которое Партия Океании уделяла преобразованию языка (по Оруэллу, Партия надеется полностью победить инакомыслие, создав язык полнейшей преданности – новояз), вполне согласуется с традициями британской мысли, склонной, как известно, к анализу языка и считающей, что язык не отражает, а порождает мир. Кроме того, по меткому замечанию И. Дойчера, здесь сказалось и отвращение Дж. Оруэлла к языку англо-американских газет: «“Новояз” – гораздо меньше пародия на сталинские штампы, чем на “телеграфный” язык англо-американских журналистов, который он терпеть не мог» [Дойчер 1955].

Но критично настроенный читатель может воскликнуть: при чем здесь социализм?  Британия  –  страна  классического  капитализма,  на  что  указывал  еще К.  Маркс.  Индивидуализм,  потребность  в  политических  свободах,  уважение  к частной собственности у англичан «в крови», и Дж. Оруэлл изображает в романе именно типичного англичанина (недаром его зовут как Черчилля – Уинстон, а фамилия у него – одна из самых распространенных в Англии – Смит), который чувствует себя крайне неуютно в мире победившего коллективизма. И здесь нас ждет еще оно открытие. Мало кто (естественно, кроме историков Англии соответствующего периода) знает, что в Великобритании 1940-х гг. действительно происходили радикальные антикапиталистические преобразования. Как раз в то время, когда Дж.  Оруэлл сочинял свой памфлет, страна действительно стояла на пороге не гротескного, а самого настоящего, хотя и своеобразного «английского социализма».

Все началось в годы войны. Война вообще вынуждает все государства, даже самые буржуазные, на время забыть о либеральных мифах и перейти к планированию в экономике, прежде всего, перейти к плановым, то есть социалистическим формам распределения. В России, например, продразверстку и твердые цены на хлеб придумали не большевики, их ввел Николай II в разгар Первой мировой войны. Но вернемся к Великобритании. В 1940 г. она оказалась отрезанной от своих колоний из-за немецкой морской и авиационной блокады, и ее начало лихорадить вследствие нехватки продуктов питания (до войны Британия импортировала 2/3 от общего объема продовольствия). Поэтому в Британии ввели «нормирование потребления», а правительство запретило свободную торговлю. Все британцы, начиная с членов королевской семьи и заканчивая бездомными, получали карточки (ration book), по которым в государственных магазинах можно было купить по фиксированной низкой цене небольшие пайки самого необходимого: хлеб, маргарин, мясо, яйца, сахар; в одни руки на неделю выдавали 1 фунт бекона, 2 фунта сахара, 5 фунтов мяса. Граждан разделили на несколько категорий: на усиленное питание могли рассчитывать рабочие оборонных предприятий, шахтеры, докеры (для них открывались специальные столовые класса А), а также больные, беременные женщины и дети (так, право на покупку апельсинов имели только семьи, где были дети).

Были созданы специальные дешевые «британские рестораны», где кормили бедных, бездомных и всех, кто работал на армию. Разумеется, сразу возник черный рынок, но государство с ним нещадно боролось: сначала за спекуляцию сажали в тюрьму на 3 месяца, к концу войны срок достиг 3 лет. Богатые боялись показать свое богатство: из-за стихийных возмущений малоимущих горожан в элитных ресторанах ограничили количество блюд тремя, причем каждое должно было быть не дороже 5 шиллингов. Даже король получал карточки, и по телевизору демонстрировали, как он и его семья едят пайки, но не с простых тарелок, а с золотых блюд. Нормировали и непродовольственную продукцию: на человека полагалась одна смена одежды в год, 4 куска мыла в месяц. Разумеется, это было немного.

Но как ни парадоксально, это было больше, чем имели многие неимущие в довоенные мирные годы. О положении беднейших слоев населения в Англии XIX в. писали многие – от Чарльза Диккенса до Фридриха Энгельса. В начале ХХ в. в их жизни мало что изменилось, а Великая депрессия 1930-х и вовсе превратила их в нищих.

В страшные, полные трагедий и лишений военные годы простому английскому рабочему или батраку были гарантированы и кусок хлеба, и рабочее место (в рамках военной программы правительство национализировало множество  предприятий и открыло тысячи вакансий). Английский бедняк, конечно, не отъелся, но мог уже не бояться голодной смерти. Как пишет Г. Александров в книге «Монархия и социализм», количество самоубийств уменьшилось на 25% (а ведь именно самоубийства среди безработных были бичом в годы Великой депрессии); детская смертность в  военные годы уменьшилась на 10%, поскольку продуктовые карточки обеспечили питание всем детям, включая детей неимущих граждан [Александров 2014].

Кроме того, в определенной мере было удовлетворено чувство социальной справедливости: английский бедняк видел, что и богатые волей-неволей разделяют лишения простого народа (кстати, согласно данным социологов, благосостояние богатейших слоев Англии в военные годы упало, а вот беднейших – выросло).

Повсюду в военном Лондоне висели плакаты «Нормирование потребления – это справедливая доля для каждого», и рабочий, который утром шел на оборонный завод, предвкушая сытный завтрак в столовой категории А, читал эти слова, торжествуя в душе. «Военный социализм» 1940–1945 гг. стал временем, о котором простые англичане потом будут вспоминать с тоской.

Все вышеперечисленное предопределило катастрофический провал консерваторов во главе с У. Черчиллем на парламентских выборах 1945 г. Они даже не выдвинули продуманной программы, им казалось, что «премьер победы» и так обеспечит им большинство в парламенте; тот самый тучный кумир богачей У. Черчилль, который презрительно отзывался о социализме: «врожденное достоинство

социализма – равное распределение нищеты». Но народ проголосовал за лейбористов во главе с Клементом Эттли, заявлявшим, что лейбористы продолжат реформы, ущемляющие интересы богачей и капиталистов, и, если народ их выберет, они создадут из капиталистической Британской империи «Британское Социалистическое Содружество Наций». Причем, придя к власти, лейбористы начали выполнять свое обещание: уже в 1946 г. они национализировали Банк Англии и угледобывающую промышленность, игравшую в те времена ту же роль, которую сейчас играет нефтедобывающая. Доходы от угледобычи потекли не в карманы угольных олигархов (которые, правда, получили от государства выкуп за свои предприятия), а в бюджет государства. В 1947 г. правительство выкупило железные дороги и электроэнергетику, еще через год – газовую промышленность, водный транспорт, значительную часть автомобильных дорог. В том же 1947 г. был создан Консультативный совет экономического планирования – английский Госплан. Благодаря этому в бюджете появились деньги на социальные программы: в 1946 г. в Великобритании впервые за всю историю существования страны появилось бесплатное, всеобщее, доступное даже беднякам государственное здравоохранение. Это было невиданным делом – простой рабочий, малоимущий горожанин, крестьянин, заболев, мог прийти в клинику, и врач лечил его бесплатно, потому что получал за это зарплату от государства! Представители простого народа, которые раньше могли рассчитывать лишь на врачей-филантропов, воспринимали это как чудо

С 1948 г. стали выплачиваться пособия по безработице, больничные, появились оплачиваемые отпуска, пособия при рождении ребенка, государственные пенсии по старости; сократилась безработица: в промышленности появились 2 млн новых рабочих мест, которые заняли вернувшиеся из армии мужчины; были построены более 800 тыс. новых домов для жертв бомбардировок и жителей трущоб.

На фоне этих преобразований популярность К. Эттли зашкаливала, однако крупная буржуазия и ее политические ставленники – консерваторы – скрипели зубами от злости. У. Черчилль бесновался, выступая с гневными речами, он назвал К. Эттли «английским Сталиным», заявлял, что лейбористы начали с того, что вынудили «эффективных собственников» продать их предприятия государству, а закончат тем, что создадут политическую полицию вроде гестапо или НКВД.

Именно в это время на книжном рынке Великобритании появляется памфлет Джорджа Оруэлла «1984», в котором самыми черными красками был изображен «английский социализм» и даже «английский Сталин» (Большой Брат). Кстати, К.  Эттли внешне был похож на Сталина: те же грубоватые мужские черты лица, та же трубка, поэтому англичане, читая роман Дж. Оруэлла, обязательно вспоминали и лидера лейбористов.

Джордж Оруэлл издевательски изображал нормирование потребления (страна находились в кризисе и после войны, поэтому лейбористы были вынуждены сохранить карточную систему до начала 1950-х гг.). Реалии того времени – плохие рассыпающиеся сигареты и скверный джин по талонам – стали предметом для насмешек богатых англичан, которых страшно раздражал запрет на свободную торговлю, и все это Дж. Оруэлл перенес в свой пасквиль для изображения «английского социализма».

Автор «1984» собрал в своей книге все реальные и мнимые недостатки социализма (при этом сильно преувеличив реальные), но обошел молчанием все его достоинства (хотя ему следовало признать диалектику достоинств и недостатков любого общества): например, в романе нет ни слова о бесплатном образовании и здравоохранении. При этом Дж. Оруэлл клеветал на социализм: в его романе Партия никак не заботится о пролах, то есть о рабочих, предоставляя им условия жизни, как для животных. В целом ангсоц показан глазами обеспеченного лондонца, который, получая продукты по карточкам, вздыхает об ушедшем «жирном» капитализме.

Ослепленный  ненавистью  к  реальному  социализму  и  советской  России, Дж.  Оруэлл сумел собрать воедино все страхи английской буржуазии, усилить их и навязать общественному сознанию не только в Англии, но и на всем Западе.

Именно он виновен в том, что простые рабочие и служащие, получившие образование в рамках социалистических реформ в Англии, прочитав его книгу, стали связывать социализм не с гарантированным куском хлеба с маслом, не со всеобщей государственной страховкой, не с бесплатной бюджетной, общедоступной медициной, а с нищетой, страхом, преследованиями инакомыслящих и вечной войной.

Человек, который гордился тем, что голосует за лейбористов (которые тогда еще по праву несли имя «партии труда»), помог консерваторам навязать гражданам Великобритании бредовое убеждение, что социализм якобы начнет с национализации предприятий, а закончит гестапо и НКВД. Конечно, вина лежит не только на Дж. Оруэлле. Лейбористы сами скоро изменили программе радикального социализма и попытались ввести отчасти платное здравоохранение, приватизировать некоторые производства. Кроме того, потерявшая империю Великобритания вынуждена была подчиняться диктату американцев, которым очень не нравились социалистические преобразования в бывшей метрополии. Наконец, на руку консерваторам сыграли объективные трудности переходного периода. Как бы то ни было, Джордж Оруэлл причастен к тому, что после 20-летней борьбы тори и вигов к власти надолго пришли консерваторы во главе с М. Тэтчер и уничтожили почти все завоевания «социалистической пятилетки». Простые англичане, из среды которых, кстати, вышла и сама М. Тэтчер, лишились социальных льгот и гарантированной работы. Так бывает очень часто: правые, выбравшиеся наверх из низов общества, становятся куда более жестокими к своим бывшим собратьям по несчастью, чем те, кого родили на пуховых перинах роскошных особняков.

Книга Дж. Оруэлла сыграла свою роль и в разрушении советского социализма. В годы перестройки нас пугали страшилками из «1984», а Запад с его «государством  общего  благосостояния»  представляли  как  образец.  Нам,  конечно, не говорили, что оно возникло на Западе только после Второй мировой войны в ходе социалистических реформ, которые произвели пришедшие к власти левые (а они пришли к власти не только в Англии, но и во Франции, в Италии, а в таких странах, как Норвегия и Швеция, они власть и не покидали). При этом нас убеждали, что это и есть настоящий капитализм и ради этого мы должны разрушить свой  социализм.  Наивный  советский  гражданин  поддался  этой  лжи  и  получил власть неолиберального Big Brother. Такой была истинная историческая роль плодовитого писателя Джорджа Оруэлла, который искренне считал себя противником капитализма...

Литература

Александров    Г.    (2014)    Монархия    и    социализм    //    Litmir.me    //

https://www.litmir.me/br/?b=128193&p=1

Дойчер И. (1954) 1984: мистицизм жестокости // Left.ru // http://left.ru/pn/2/deutcher96.html

Джиральди  У.  (2013)  Оруэлл  –  мудрец  20  века  //  Inosmi.ru.  17  августа  2013  //

https://inosmi.ru/world/20130817/212009728.html

Зверев  А.М.  (1989)  О  старшем  брате  и  чреве  кита:  набросок  к  портрету  Оруэлла  // Orwell.ru // https://www.orwell.ru/library/novels/1984/russian/rpfc_az

Мамяченков  В.Н.  (2009)  Денежные  доходы  работников  партийных  органов  Свердловской области в 1950-х годах // Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова. No 3. С. 242–245 //

http://elar.urfu.ru/bitstream/10995/30818/1/Mamyachenkov.V.N_2009.pdf

Оруэлл Д. (1991) Скотный Двор: Сказка. Предисловие Оруэлла к украинскому изданию // Orwell.ru // https://www.orwell.ru/library/novels/Animal_Farm/russian/rpfc_un

Оруэлл Д. (1992) 1984. Скотный двор. Пермь: Капик

Рустем Ринатович Вахитов, кандидат философских наук

Источник: "Мир России". 2021. No 1

Кто запустил русский реактор? Быть может, его запустил Владимир Путин? Этот реактор, полыхнув вначале как малая искра, сейчас разгорается, рождает среди народа героев, творцов. И это разгорающееся, наполненное светом государство создало и Путина, ведёт его, способствует ему, оберегает от бед и ошибок, останавливает у опасной черты, прокладывает русскому народу дорогу в мировой истории. Дух вселяется в народ – в рабочего, в воина, в монаха, в президента. Дух расширяет и раздвигает пространство, в которое вселился. И если ему станет тесно, он будет искать для себя свободу, искать новые формы, новые чертоги, ломать обветшалые стены. Дух дышит, где хочет. Сегодня он дышит в России…

В сборнике Изборского клуба представлены авторские доклады, горячие дискуссии, аналитические статьи – вокруг таких тем как: новый этап Российского государства, его парадоксы и противоречия, чего недостает сегодня России для полноценного взлета, какие помехи и препоны мешают этому, что необходимо предпринять во внешней политике, в национальной политике внутри страны и в других сферах нашей жизни.

В статье 1 Конституции РФ установлено, что Российская Федерация есть демократическое правовое государство. Что же такое демократическое государство и вообще демократия? Как демократию проводить в жизнь народа и государства? Давайте, вместе разберёмся в этом вопросе.

Маркс, Энгельс, Ленин, «Манифест коммунистической партии» говорили и желали демократии, они для этого призывали: «Пролетарии всех стран объединяйтесь»!

Но ведь и среди пролетариев есть разные люди. Одни желают демократии, а другие нет. Поэтому я говорю: «Честные, Порядочные, Умные всех стран объединяйтесь»!

Вы и никто другой сможете построить демократическое государство и вывести МИР из нищеты, голода, войн, системного кризиса.

Как сказано: «Вы – свет мира. Вы - соль земли. Если соль потеряет силу, то чем сделаешь её соленою? Она уже ни к чему не годна, как разве выбросить её вон на попрание людям». (От Матфея: 5-13).

Честные, порядочные, умные всех стран - объединяйтесь!

Если же и вы, считающие себя умными, порядочными ради демократии и блага народа не сможете объединиться, то чего стоят ваши достоинства и кому они нужны. Разве, что поставить их вам в вину, как в притче о «закопавшем свой талант в землю».

Пока вы разъединены, то на вас можно не обращать внимания, а вместе вы – сознательное демократическое общество.

«Каждый слышит лишь только то, что он понимает». (Гёте).

Поэтому прежде, чем изложить суть демократии, изложенную в «Манифесте демократии – власти Чести, Совести и Ума», сделаю небольшое вступление.

СМИ ежедневно пишут, говорят о проблемах, которые происходят в странах.

Но никто из них не говорит о причинах, о том, почему этот бесконечный поток бед случается и как его остановить? – Почему? Вы об этом думали?

Почему существует: нищета, голод, несчастья, кризис, войны?  Ответ «лежит под ногами» и вы каждый день об него «запинаетесь».

Все беды происходят от недостатка знаний, неразвитости, отсталости. От незрелых управленческих решений, которые тяжким бременем проблем ложатся на страны и народы. Незнание бесконечно, как среди лиц во власти, так и в народе. Лев Толстой говорил: «Сила правительства держится на невежестве народа».

С чего начать, как положить конец невежеству?

Опять же ответ «лежит под ногами». Следует поставить в управление обществом вашу свободную СОВЕСТЬ и РАЗУМ! Чтобы законодательная власть в государстве была местом сосредоточия мысли, дискуссий, выработки осмысленных законов на благо народа и страны. А чтобы так было – следует отбирать в законодательную власть: свободных совестью (независимых), умных, порядочных, честных людей. В этом и состоит простая, главная мысль, изложенная в «Манифесте демократии – власти Чести, Совести и Ума».

«Манифест демократии» был впервые опубликован в Германии в декабре 2010 года в газете «Германия плюс». Позже его текст был дополнен и предложен для ознакомления во все 70 политических партий России, в Государственную Думу и Совет Федерации РФ, в Правительство РФ, Администрацию Президента РФ и во все высшие исполнительные органы российской власти. И реакция на него была разная.

Одни, прочитав – молчат. Они знают, что все партии, говоря о демократии на самом деле вынашивают тайные планы захвата власти и господства над народом, что на самом деле не демократия, а самодержавная партийная власть, во главе с её вождём.

Другие хитрецы начинают уводить мысли людей в сторону, спорить: какие-такие отборочные экзамены-тесты для кандидатов в депутаты, не знаем ничего, нельзя среди народа отобрать развитых и умных, да вас всех обманут, подкупят взятками - и прочая демагогия. - «Те, кто считают, что деньги могут всё – в действительности могут всё ради денег». (XVII век, писатель, политик Джордж Галифакс).

Таким образом, они распространяют свой обман на всех. Они понимают, что пройдя тестовый отбор – посредственность, болтунов и демагогов за непригодностью отсеют. Третьи никогда и нигде профессионального отбора не проходили, им (для научения) можно показать какой-нибудь отборочный тест на остроту ума. 

Возвращаясь к теме демократии

Несколько лет назад «Манифест демократии» прочитали в Правительстве РФ.

В. Путин (как всегда, не называя имен) говорит: «Предлагают выбирать ЛУЧШИХ, а делать то что»? Отвечаю всем, у кого возник этот вопрос. – Пока вы не выберете в управление умных, честных и порядочных, то никогда не узнаете, что надо делать по всем вопросам. А глупцы, с которыми вы будете советоваться и на них полагаться, будут создавать – вам, государству и всему народу нескончаемые беды. Пословица учит: «Бойся корову спереди, лошадь сзади, а дурака берегись со всех сторон».

Чтобы была демократия, чтобы начались положительные перемены, а страна вышла из полосы бесконечных бед, следует менять не какое-либо конкретное управленческое лицо во власти, а менять надо всю систему. А чтобы изменить систему власти, надо хотя бы знать, как её и на что поменять. 

В демократической системе власти ВСЕ желающие смогут свободно (без бессмысленного сбора подписей и без обязанности вступления в партию) пройти кандидатский отбор на пригодность к депутатству и к управлению.

Это ВАШЕ свободное законное право, заявив о себе, быть избранным!

Возможно, что именно ВЫ окажетесь теми ЛУЧШИМИ людьми, которые смогут превосходно управлять страной, быть народными депутатами.

И тогда ваш личный потенциал, который сейчас бесполезно расходуется, будет направлен с пользой во благо народа и страны.

Если же способности одного человека помножить на миллионы людей в стране, то представляете, какая огромная, созидательная, объединяющая народ, положительная энергия и сила находится во всех вас!

В ВАС – Честных, Порядочных, Умных будущее народа, страны и Мира. Донесите эту весть до всех отчаявшихся и потерявших себя людей.

Документ, рассказывающий о том, как построить демократическое государство: "Манифест демократии" – это «зернышко, посаженное в землю» (в умы людей) и его, как маленький росточек надо оберегать.

Когда зёрнышко даст всходы и люди «испекут из нового урожая хлеб», а потом попробуют его вкус, тогда уже не надо будет его оберегать. - Люди получат подлинно демократическую систему власти - «Хлеб знаний» от плодов своего ума. Который они уже никогда не променяют ни на какую монаршую или партийно-самодержавную диктатуру.

Пока не начнете отбирать и выбирать во власть честных, порядочных и умных людей, то до тех пор несчастия и беды будут вечными спутниками страны и народа. «Идея становится материальной силой, когда она овладевает массами», - так говорил К. Маркс.

Ну, а теперь, после вступления, пожалуйста, прочитайте «Манифест демократии – власти Чести, Совести и Ума».

«МАНИФЕСТ ДЕМОКРАТИИ - власти Чести, Совести и Ума».

(Сущность демократии, зачем она нужна и, как её практически осуществить).

Вместо власти правящих партий (по сути самодержавия партийных вождей), предлагается новая модель системы власти и механизм осуществления подлинной демократии (народовластия). Универсальная модель изложена на примере России, но пригодна для любой страны, желающей построить народовластие (демократию).

Страны, которые выберут данную модель формирования власти (состоящей не из подневольных партийных, а из свободных, честных, совестливых и умных людей) - много опередят все другие страны в развитии, по уровню жизни и вообще во всех отношениях.

Если вы желаете блага себе, народу и стране, то это ваш выбор.

 «Надо постоянно повторять истину, ибо ложь вокруг нас тоже проповедуется и не только одиночками, но и многими».  (XIX век, немецкий поэт, мыслитель Гёте).

Что побуждает говорить о демократии?

То, что многие, к сожалению, о ней не знают ничего. Одни – демагогию и беззаконие партийной власти лживо называют демократией. Другие верят в этот обман, невежественно считая демократию анархией. И таковых невежественных людей очень много. Демократия – это не власть самодержавия, не власть правящей партии, а власть закона равного для всех.

О способах управления обществом, человек начал задумываться ещё на заре своего становления. По мере развития, древние люди замечали, что при мудром вожде племя жило лучше, потому начали отдавать предпочтение – власти ума над властью силы.

Поднявшись на ступеньку по эволюционной лестнице развития, освобождаясь от рабства, свободный и независимый человек пришёл к новому умозаключению, что «один ум хорошо, а два лучше», а десять, объединенных одной цель, это уже прогресс. Так, родилась идея об управлении обществом коллективным умом.

В древней Греции власть коллективного ума граждан называли демократией (властью народа). Идея народовластия развивалась и совершенствовалась.

В IV веке до н.э. Платон и Аристотель, пришли к выводу, что демократия реализуется с большей пользой, если обществом управляют лучшие, избранные умы. Не аристократы (которые не всегда лучшие), а выбранные из народа нравственно зрелые граждане - депутаты (лат.). В V веке до н.э. историк, мыслитель Геродот также и предостерегал: «Недопустимо, спасаясь от власти тирана, попасть во власть черни». Общество не однородно, умственное и нравственное развитие у всех людей разное.

С XVIII века в Европе в борьбе за власть в противовес самодержавной тирании монархии, люди начали объединяться в группы (партии), которые возглавляли целеустремленные, харизматические лидеры (революционеры). Но, придя к власти, они также вскоре впадали в искушение богатства и власти, и сами становились ещё более изощренными тиранами. Партийная власть – та же самая тирания и самодержавие. Её лидер единолично представляет власть. А свободная, чистая совесть членов партии – порабощена партийной присягой (партийной клятвой, дисциплиной, уставом).

Партийная власть – не народная власть (не демократия)! «Партийность – всего лишь безумие многих, ради выгоды некоторых», - так метко говорил о партиях в XVIII век, английский поэт, писатель А. Поп.

В настоящее время общество в Мире находятся в переходном периоде от самодержавия к государствам с признаками демократического управления. Всего лишь с признаками! Так как под честным именем демократии лживо скрывается разноцветная диктатура всевозможных партийных вождей. В основе правящей партийной власти (партократии) лежит не ум, честь и совесть, а сила группы (банды) лиц, опирающаяся на оружие, эгоизм, алчность, рассчитывающая на обман невежество народа.

В XIX веке на карте Мира появились десятки стран, строящих демократию. «Всеобщее голосование…единственный способ разумного правления, ибо представляет собой мощь, превосходящую грубую силу». (XIX век, Франция, Гюго). 

Современные специалисты в области теории демократии выделяют семь признаков, при наличии которых государство можно условно причислить к демократическому.

Вот, они:

Верховенство Закона и правовой порядок. «Не личности служат гарантами против закона, а Законы служат гарантами против личностей». (Карл Маркс);

Разделение власти на: законодательную, исполнительную, судебную;

Свобода политических митингов, собраний и конкуренции;

Право на все виды собственности и свобода предпринимательства;

Развитое общество и абсолютно равные для всех гражданские права;

Свобода политического слова и открытость информации;

Свободные и равноправные выборы, подотчетность и сменяемость власти. Главным в этом перечне, разумеется, являются свободные выборы власти.

Смысл любых выборов заключается в возможности найти ЛУЧШИХ (умных, честных, порядочных представителей общества), способных сделать жизнь народа лучше. - Если этого отбора нет, то выборы лишены всякого здравого смысла.

В этой связи встаёт вопрос. Как среди многих желающих кандидатов найти лучших управленцев? Может их выбирать: по должности, по знатности, по богатству, по чину, по количеству членов в партии? Некоторые невежественные люди, так для себя и представляют «лучших».

В результате к власти приходят бесполезные для страны и народа люди. Ведь никто не проверял их способности. В итоге, власть становится непригодна, а для народа и страны ущербна.

Получается, что работающей модели народовластия на сегодня в Мире нигде нет. – А нет её потому, что нет никакого механизма отбора нравственных, честных, порядочных, умных граждан. Эти человеческие качества оказываются не востребованы.

В противоположность самодержавной партократии предложена новая, простая модель народовластия и демократического устройства государства.

Суть её в следующем.

Выборы народной власти (депутатов) целесообразно проводить в два этапа.

На первом этапе. В избирательном округе, все желающие кандидаты в депутаты в один день, в одном зале проходят тестирование. Вместо сбора подписей, фальсификаций и подкупа избирателей, вместо взяток при составлении партийного списка лиц. - Все кандидаты сдают публично «тест-экзамен», характеризующий качества личности: нравственность, совесть, честь и ум. Кандидатам предлагаются три группы вопросов: на общие знания, на сообразительность и главные (с максимальными оценочными баллами) на морально-нравственные качества. «Одну каплю здравого разума, предпочитай целому кладезю учености». (Пифагор).

Экзаменационные тесты на профессиональную пригодность кандидатов на ответственные должности применяются повсюду, но только их нет среди претендующих на депутатские места (на законодательную власть в государстве).

Тестами среди кандидатов в управление, в депутаты, президенты выделяются: честные, мыслящие и нравственно развитые представителей общества.

Результаты тестов подсчитываются в баллах и объявляются участникам в тот же день. Например, пятеро первых - называются кандидатами и проходят во второй этап.

На втором этапе все претенденты одновременно в течение недели в отведенные часы участвуют в публичных телевизионных слушаниях. Им задают вопросы, а они отвечают.

Они показывают свои способности народу – для последующего выбора.

Кандидаты высказывают свои мысли по совершенствованию жизни общества в области, республике, государстве (в зависимости от того, куда они выдвигаются). 

Далее в назначенную дату выборов, тайным голосованием избиратели среди этих, отобранных тестами (пяти) претендентов, выбирают одного. Таким образом, путём сдачи экзаменов (тестового отбора) и прямого тайного голосования людей – свободные совестью (от партийной присяги), нравственные, честные, морально зрелые, умные представители общества по праву становятся народными депутатами. - Так формируется законодательная власть свободных совестью народных избранников.

Целесообразно установить для кандидатов в депутаты и возрастной порог не моложе 40 лет (или даже старше). Чтобы у депутатов был опыт жизни, а не только теоретические знания. Верхней же возрастной планки для кандидатов в законодательные органы власти не должно быть.

Некоторые скажут, что свободные совестью депутаты в Собрании будут спорить.

Споров среди депутатов, несомненно, не избежать. Законодательный орган власти – это место для дискуссий, для рождения новых мыслей, проявлений таланта, ума, новых начинаний, идей. Но обсуждения законопроектов будут объединяться общей целью – интересами общества. Свободная совесть людей будет служить во благо народа.

Укомплектованная зрелыми людьми законодательная власть будет высшим управляющим органом демократического государства (нравственной элитой общества), которая будет трудиться в интересах страны и народа.

Депутаты наравне со всеми должны отвечать перед Законами и могут быть легко за их нарушение отстранены от депутатства.

Как при демократии сформировать органы исполнительной власти?

- Депутаты из своего числа (отборочными тестами или тайным голосованием по кандидатам) выбирают исполнительную власть – Президента, председателя Правительства, Председателя Думы и необходимое число их заместителей.

Избранные лица, подчиняются общему Собранию депутатов Госдумы РФ и, исполняя принятые Законы, управляют в стране исполнительной ветвью власти.

Депутаты общим голосованием имеют право в любой момент избранных заслушать с отчетом, сместить и провести новый выбор.

Руководящие органы судебной власти комплектуются также в два этапа (внутриведомственные тестовые отборы и выборы среди лиц с юридическим образованием).

По такой же (внутриведомственной) тестовой системе отбора (среди лиц со специальным профильным образованием) комплектуются руководящие должности во всех министерствах и ведомствах органов государственной исполнительной власти. Чтобы образование людей было востребовано по их профилю последующей работы. В ведомственных тестах принимают участие сотрудники соответствующих ведомств, имеющие в них установленный минимальный (например, 2 года) стаж работы.

Экзаменационные тесты для отбора среди кандидатов в депутаты и высших должностных лиц (по качествам и способностям личности) составляются различными специализированными институтами и высшими учебными учреждениями.

Развитие страны и общества в результате управления свободными, избранными людьми пойдет скорыми темпами. Поэтому полезно будет чаще проводить смену выбранных во власть людей. Два года вполне достаточный срок, для реализации планов и подведения итогов работы законодательной и исполнительной власти.

Механизм развития демократии, несомненно, ещё будет совершенствоваться.

Не начав дела, невозможно увидеть все положительные перемены, которые произойдут, если обществом будут управлять умные и нравственно зрелые граждане.

Но можно уверенно сказать, что люди будут заинтересованы учиться, развиваться, а Человек обретёт цель и смысл жизни.

Глобальный системный кризис, преследующий страну, закончится!

Общество будет интеллектуально и нравственно развиваться!

Демократия или власть коллективного ума лучших представителей народа – это эволюционный путь развития всего человечества. И другого пути в обществе нет.

Шаг человечества в демократию – это наш шаг в будущее.

Путь в демократию к народовластию способны сделать люди чести, совести и ума.

Новый, простой, свободный, тестовый механизм отбора среди всех заявивших о себе участников, обнаружит лучших представителей народа. Они в свою очередь откроют человечеству путь к свободе, развитию, новым знаниям, качественно новой жизни.

«Лучшее дерево рождает и лучший плод». Это абсолютная Истина.

Говорят, что все революции бессмысленны так, как они кончаются ничем, к власти приходит новый диктатор и снова всё повторяется по кругу. Это так потому, что в революциях во власти меняются люди, но не меняется сама система самодержавия.

Всё будет повторяться до тех пор, пока не будет выхода из этого замкнутого круга.

Выход же из круга есть!  - Должна быть изменена сама система власти!

Вместо самодержавия партократии выше изложена легкая в реализации модель народовластия с простым механизм выбора независимых, свободных совестью народных депутатов, управленцев (нравственных, честных, порядочных граждан).

Извечная беда - глупцы и коррупционеры во власти, наконец-то, будет разрешена. 

Повторять же из раза в раз выборы партий, которые захватив власть, устанавливают диктатуру своего самодержавия, значит продолжать и усугублять кризис. Значит, вести страну и народ к голоду, разрухе, революции, войнам.

Исторический шаг в демократию – это наш общий Человеческий выбор! «При наличии пути не застаиваются». (VI век до н.э., философ-мудрец, Лао-Цзы).

Владимир Гарматюк

Россия, г. Вологда

Декабрь 2010 г. – январь 2021 г.

Республика Башкортостан

Республика Татарстан

Саратовская область

Нижегородская область

Древние римляне поражений не боялись: как и другие великие империи, Рим подчас проигрывал битву за битвой, но в итоге побеждал в войне. Если империя не держит удар, это не империя. Но даже привычным к таким бедам римлянам стало не по себе от новостей из северной Иберии в середине второго века до н.э. Небольшой, затерянный в Пиренеях город Нумансия, населенный туземцами-кельтами, осмелился свергнуть римское владычество. К тому времени Рим безоговорочно господствовал во всем Средиземноморье, победил Македонию и империю Селевкидов, покорил гордые города- государства Греции, обратил в дымящиеся руины великий Карфаген. А чем располагали кельты? Лишь неистовой любовью к свободе и своей суровой земле. И все же они громили легион за легионом и вынуждали римлян с позором отступать.

В 134 году до н.э. терпение римлян лопнуло. Сенат принял решение направить в Испанию Публия Сципиона Эмилиана, своего лучшего военачальника, победителя Карфагена. Под началом у Сципиона была внушительная по тем временам армия из 30 тысяч солдат. Сципион уважал врага: он знал, сколь высок боевой дух и велик военный опыт нумансийцев, а потому предпочел не губить своих солдат в сражении. Он осадил город, построил вокруг него собственные укрепления, прервал связь Нумансии с внешним миром и предоставил голоду делать свое дело. Горожане продержались больше года, пока не закончились припасы. Когда же они утратили надежду, то подожгли город и, по свидетельствам самих же римлян, почти все покончили с собой, только бы не попасть в рабство.

Нумансия стала символом испанской отваги и свободолюбия. Мигель Сервантес, автор «Дон Кихота», написал трагедию «Осада Нумансии» — пьеса завершается гибелью города и видением грядущего величия Испании. Поэты воспевали гордых защитников крепости, художники воспроизводили сцены той войны на холсте. В 1882 году руины Нумансии были объявлены памятником национальной культуры, сюда стекались испанские патриоты. В 1950-х и 1960-х годах наибольшей популярностью в стране пользовались комиксы не про Супермена или Человека-паука, а про Эль Хабато, вымышленного героя древней Иберии, который сражался против римских оккупантов. Поныне в Испании чтут древних нумансийцев как образец героического патриотизма, пример для подражания новым поколениям.

Но патриоты прославляют нумансийцев на испанском языке, на романском языке, потомке сципионовой латыни, и пьеса Сервантеса выстроена по греко-римскому театральному канону (в Нумансии театра не было). Испанские патриоты, восхищающиеся героизмом свои предков, не менее привержены Римско- католической церкви, глава которой находится в Риме и Господь которой предпочитает, чтобы к нему обращались на латыни. И современное испанское право проистекает из римского, основы испанской политики заложены Римом, испанская кухня и архитектура сохранила гораздо больше римских черт, нежели кельтских. От Нумансии остались только руины. Даже предание о Нумансии сохранилось лишь благодаря римским историкам: это повествование подстраивалось под вкусы римских читателей, любивших истории о свободолюбивых варварах. Победа Рима над Нумансией оказалась столь полной, что победители присвоили даже память о побежденных.

Нам теперь нравятся другие истории: про то, как слабый побеждает. Храбрый свободолюбивый народ продержался больше года в осаде, и все же его стерли с лица земли — нет, по такому сюжету не снимут мини-сериал. Продюсеры будут настаивать на том, что победить должны мятежники, а уж если против исторической достоверности не попрешь, то пусть они одержат хотя бы моральную победу, скажем, внесут существенный вклад в культуру Рима. В реальной жизни такое порой случается, но, увы, нечасто. История несправедлива. Множество обществ и культур прошлого пали жертвой очередной беспощадной империи, и забвение поглотило их. Пали в свое время и империи тоже, но вот они-то как раз оставили богатое и долговечное культурное наследие. Почти все народы XXI века — потомки той или иной империи.

Что такое империя?

Империя — это политический уклад с двумя непременными свойствами. Во-первых, чтобы считаться империей, нужно объединить под своей властью множество разных народов, у каждого из которых есть своя культура и собственная национальная идентичность, а также отдельная территория. Сколько именно народов? Ну уж никак не два-три. Двадцать-тридцать — этого вполне достаточно. Примерно на этом уровне или чуть ниже находится порог империи.

Во-вторых, у империи подвижные границы и ненасытный аппетит. Она готова заглатывать и переваривать все новые народы и территории, не лишаясь при этом своей фундаментальной структуры и самоидентичности. Современное британское государство имеет четкие границы и не может выйти за эти пределы, не изменив свою структуру и самоидентичность. Но 100 лет назад чуть ли не любой клочок земли мог превратиться в часть Британской империи.

В культурном разнообразии и подвижности границ состоит не только отличие империй от национальных государств, но и уникальная роль империй в истории. Именно эти два качества позволяют империям соединять различные этнические группы и климатические зоны под одним политическим колпаком, сплавляя воедино все большие сегменты человечества и планеты Земля.

Подчеркнем: империя определяется в первую очередь культурным разнообразием и подвижностью границ, а не происхождением, формой управления, размерами территории и населения. Не всегда империя возникает благодаря завоеваниям. Афинская Архе сложилась как добровольный военный союз, а империя Габсбургов — благодаря цепочке хорошо продуманных династических браков. И не всегда империей правит единоличный правитель. Величайшая в истории Британская империя дожила до демократического правительства. К числу демократических или по крайней мере республиканских империй относятся Голландия, Франция, Бельгия и Америка, а в древности — Новгород, Рим, Карфаген и Афины.

Не так уж важен и размер. Существуют и маленькие империи. Афинская в пору величайшего своего расцвета заметно уступала современной Греции и по территории, и по численности населения. Империя ацтеков была меньше современной Мексики. Тем не менее это были полноценные империи, в отличие от современной Греции и современной Мексики, потому что в Афинском союзе и в державе ацтеков постепенно сплавлялись десятки, если не сотни разных государственных образований, а в Греции и Мексике — нет. Афины господствовали над сотней с лишним лишившихся независимости полисов; ацтеки, судя по налоговым спискам, правили 371 племенем58.

Как удавалось втиснуть столь пестрый человеческий винегрет в пространство, где ныне умещается разве что средних размеров государство? Это происходило потому, что в древности народов на Земле было гораздо больше, но эти народы были малочисленны и занимали небольшие территории. Ныне полоску земли между Средиземным морем и рекой Иордан никак не поделят между собой два народа, а Библия перечисляет десятки народов Палестины, крошечные царства, города-государства.

Именно благодаря империям человеческое разнообразие существенно сократилось. Имперский каток проехался по многим народам (таким, как нумансийцы), стирая уникальные черты и создавая новые, гораздо более крупные сообщества.

Империи —зло?

В наше время империи не любят. В политическом словаре хуже «империалистов» только «фашисты». Критика империй обычно строится на одном из двух аргументов:

1. Империи нежизнеспособны. Невозможно долгое время эффективно управлять множеством разных народов. Даже если удастся держать народы в подчинении — это дурно, имперский стиль правления развращает и победителей, и побежденных.

2. Каждый народ имеет право на самоопределение, пусть будет столько независимых государств, сколько в мире народов.

С исторической точки зрения первый аргумент попросту неверен, да и со вторым есть серьезные проблемы.

По правде говоря, империи на протяжении 2500 лет были основной формой политической организации. Два с половиной тысячелетия большинство людей было подданными той или иной империи. И это очень стабильная форма государственной жизни. Как правило, империи с пугающей легкостью подавляли восстания. Разрушить империю может лишь вторжение извне или раскол правящих элит. И наоборот — случаев, когда покоренные народы сами смогли освободиться, не так много. Обычно завоеванные территории пребывают под игом завоевателей сотни лет. Империя постепенно переваривает их, уничтожая культурные отличия.

Так, когда Западная Римская империя в 476 году все же пала под натиском германских народов, нумансийцы, арверны, гельветы, самниты, лузитанцы, умбры, этруски и сотни забытых племен, ранее покоренных римлянами, не вышли на свет из чрева поверженного чудовища, как Иона из пойманного кита. От тех прежних народов ничего не осталось. Потомки людей, которые некогда причисляли себя к тем народам, говорили на тех языках, почитали тех богов и повторяли те мифы, давно уже говорили, думали и верили как римляне.

И кстати, не всегда гибель империи приносила свободу ее народам. На опустевшее место вторгалась другая и захватывала то, что уцелело от рухнувшей или сократившейся империи. Особенно заметна эта закономерность на Ближнем Востоке. Нынешняя политическая ситуация в этом регионе — равновесие сил множества независимых государств с более или менее стабильными границами — сложилась впервые за несколько тысяч лет. В прошлый раз такое наблюдалось почти 3 тысячи лет назад, в VIII веке до н.э. С возвышения Новой Ассирийской империи в VIII веке до н.э. и вплоть до падения Британской и Французской империй в середине XX века н.э. Ближний Восток переходил от одной империи к другой, словно эстафетная палочка. И к тому времени, когда палочка наконец выпала из рук европейцев, от арамейцев, аммонитян, финикийцев, филистимлян, моавитян, эдомитян и многих других покоренных ассирийцами народов не осталось и следа.

Правда, нынешние евреи, армяне и грузины утверждают (не без оснований), что происходят от древнего населения Ближнего Востока. Но это лишь исключение, подтверждающее правило, да и сами подобные утверждения не вполне точны. Совершенно очевидно, что политический, экономический и социальный уклад современного Израиля гораздо больше напоминает уклад тех империй, в которых евреи жили последние два тысячелетия, чем законы древней Иудеи. Если бы царь Давид явился в ультраортодоксальную синагогу современного Иерусалима, то был бы абсолютно сбит с толку, видя прихожан в восточноевропейской одежде, говорящих между собой на германском диалекте (идише) и ведущих нескончаемые споры о вавилонском тексте (Талмуде). При Давиде не было ни синагог, ни Талмуда, ни даже свитков Торы.

* * *

Строительство империи начиналось обычно с беспощадного истребления целых народов, а продолжалось жестоким подавлением всех, кто уцелел в кровавой бане. Стандартный набор строителя империи: войны, порабощения, депортации, геноцид. В Шотландии в 83 году н.э. римляне столкнулись с отчаянным сопротивлением местных каледонских племен. В ответ они попросту опустошили страну. Когда же надумали предложить побежденным мир, вождь Калгак заклеймил римлян как «злейших разбойников»: «насилию, убийству и грабежу они дали лживое имя империи. Сотворяют пустыню и называют это миром».

Это не значит, что империя не создает ничего ценного. Отвергать все империи и отрекаться от их наследия значит отказываться практически от всего, что создано человечеством. Имперские элиты тратили доходы с завоеванных территорий не только на армии и крепости, но и на философию, искусство, правосудие и дела милосердия. Многие шедевры культуры появились благодаря жестокой эксплуатации покоренных народов. Богатство и процветание Рима обеспечили Цицерону, Сенеке и Блаженному Августину досуг, возможность думать и писать; Тадж-Махал не был бы построен, если бы Великие Моголы не выжали огромные богатства из индийцев; империя Габсбургов, притеснявшая славян, венгров и румын, платила жалование Гайдну и гонорары Моцарту. И не каледонский историк сохранил для потомства речь Калгака, а римский историк Тацит. Возможно, Тацит выдумал эту речь. Современные ученые подозревают, что Тацит сочинил не только эту речь, но и самого Калгака, сделал его рупором для тех идей, которые сложились у него и других высокопоставленных римлян о судьбе их собственной страны.

Даже если мы постараемся охватить не только культуру элиты и произведения высокого искусства, а сосредоточимся на быте простых людей, мы все равно обнаружим в большинстве современных обществ наследие той или иной империи. Мы говорим, думаем, мечтаем на языках империй, на языках, которые были навязаны нашим предкам мечом. В Азии более миллиарда китайцев говорят и думают на языке империи Хань. Почти все жители обеих Америк, от Аляски до Магелланова пролива, независимо от своего происхождения, говорят на одном из четырех имперских языков: испанском, португальском, французском или английском. Современные египтяне говорят на арабском, считают себя частью арабского мира и полностью отождествляют себя с теми арабами, которые в VII веке захватили Египет, а потом железным кулаком сокрушали любую попытку мятежа. Около 10 миллионов зулусов на юге Африки гордятся славой Зулусской империи XIX века, хотя почти все они происходят от племен, сражавшихся против этой империи и ставших ее частью лишь после кровопролитной войны.

Для вашего же блага

Первая достоверно известная нам империя — Аккадское царство Саргона Великого (ок. 2250 года до н.э.). Поначалу ему принадлежал всего лишь город-государство Киш в Междуречье. Но за несколько десятилетий Саргон ухитрился покорить не только все города Месопотамии, но и немалые территории за пределами Междуречья. Он хвастал, что завоевал весь мир. Его владения простирались от Персидского залива до Средиземноморья и включали почти всю территорию современных Ирака и Сирии, а также небольшие части Ирана и Турции.

Аккадская империя рухнула вскоре после смерти ее основателя, но с тех пор на мантию императора непременно кто-нибудь претендовал. В последующие 1700 лет примеру Саргона следовали ассирийские, вавилонские и хеттские цари — и все они уверяли, будто подчинили себе весь мир. Наконец около 550 года до н.э. персидский царь Кир Великий установил «имперскую планку» на новом уровне.

Цари Ассирии всегда оставались царями Ассирии. Даже если им казалось, будто они управляют всем обитаемым миром, было очевидно, что заботились они только о славе Ассирии. Кир Великий хвалился не только тем, что правит всеми народами, но и тем, что правит ради блага всех народов. «Мы покоряем вас для вашего же блага», — твердили персы. Кир хотел, чтобы подданные его любили, чтобы сознавали счастье быть вассалами Персидской империи. Самый известный пример реформ, которые Кир осуществлял в надежде обрести привязанность народов, оказавшихся под его властью: он разрешил евреям вернуться из вавилонского пленения на родину, в Иудею, и восстановить Храм. Он даже помог им финансами. Кир не считал себя персидским царем, правящим покоренными иудеями, — он считал себя царем также и евреев, а потому обязан был заботиться об их благе.

Идея править миром во имя блага всех жителей Земли была новой, поразительной, может быть даже противоестественной. Эволюция одарила Homo sapiens, как и всех социальных млекопитающих, ксенофобией. Сапиенсы заведомо делят человечество на своих и чужих. Свои — такие же, как ты да я, они говорят на одном языке с нами, разделяют нашу веру и обычаи. Свои отвечают друг за друга и не отвечают за чужих. Разграничение соблюдается всегда, мы и они не соприкасаемся и ничем друг другу не обязаны. Мы не хотим видеть их на нашей земле и не желаем знать, что происходит на их территории. Да и люди ли они вообще? В Судане живет народ, который называет себя «динка» — это слово буквально значит «люди», а кто не динка — тот и не человек. Злейшие враги динка — племя нуэр. Что означает слово «нуэр» на языке этого племени? «Изначальные люди». А за много тысяч километров от Судана, в ледниках Аляски и северо-восточной Сибири, живут юпики. Знаете, что означает это слово на юпикском языке? Вы уже догадались: «настоящие люди».

В противовес племенной эксклюзивности имперская идеология начиная с Кира была преимущественно инклюзивной и всеохватывающей. Даже если и подчеркивалось расовое или культурное превосходство правящей нации, все же признавалось общее единство человечества, существование фундаментальных правил, действующих везде и всегда, выстраивались взаимные связи и ответственность всех перед всеми. Человечество отныне понималось как большая семья, где привилегии родителей сочетаются со столь же естественной заботой о благе детей.

От Кира и персов новая концепция империи перекочевала к Александру Македонскому и далее к эллинистическим монархам, римским императорам, мусульманским халифам, индийским правителям и даже к советским генсекам и американским президентам. Эта общечеловеческая концепция оправдывала существование империй и уничтожала не только право покоренных восставать, но даже право пока еще независимых народов противиться имперской экспансии.

Схожая концепция империи независимо от персидской модели складывалась и в других частях света — в Центральной Америке, в Андах, в Китае. Согласно традиционному политическому учению Китая, источником всякой законной власти на Земле является Небо (Тянь). Небо выбирает самого достойного человека или наилучшую семью и выдает им «небесный мандат». И этот человек или семья правят Поднебесной на благо всем подданным. Таким образом, законная власть по определению распространяется на всю страну и даже на весь мир: без мандата Неба нельзя править даже отдельным городом, но, получив такой мандат, властитель обязан позаботиться о том, чтобы распространить справедливость и гармонию на весь свет. Мандат небес не выдается одновременно нескольким кандидатам, то есть существование многих независимых государств немыслимо.

Первый властелин объединенной Китайской империи Цинь Шихуанди хвалился, что «во всех шести направлениях вселенной все принадлежит императору... всюду, где есть след человека, нет никого, кто бы не стал подданным императора... его благостыня распространяется даже на быков и лошадей. Нет человека, кому бы это не пошло во благо. Каждый в безопасности под собственной кровлей»61. На этом основании в китайской политической теории и в китайской историографии имперские периоды описываются как золотые эпохи порядка и справедливости. В отличие от современного Запада, представляющего себе справедливое мироустройство в виде мозаики отдельных национальных государств, Китай рассматривает периоды политической раздробленности как темные века хаоса и несправедливости. Такая концепция не могла не сказаться на истории страны. Всякий раз, когда очередная империя рушилась, господствующая политическая теория побуждала новых правителей не смиряться с существованием жалких независимых княжеств, но добиваться воссоединения. Рано или поздно эти усилия приводили к очередному успеху.

«Они» становятся «нами»

Империи сыграли решающую роль в процессе слияния множества малых культур в несколько крупных. Идеи и люди, товары и технологии распространяются внутри империи быстрее, нежели через границы политически изолированных друг от друга стран. Зачастую сами же империи сознательно способствуют распространению идей, институтов, норм и обычаев — прежде всего для того, чтобы облегчить жизнь себе же. Непросто управлять страной, где каждый маленький регион располагает собственными законами, особым языком и особой письменностью, сам чеканит монету. Императоры предпочитают стандартизацию.

Вторая, не менее важная цель, ради которой империи активно насаждали единую культуру, — укрепление собственной легитимности. Со времен Кира и Цинь Шихуанди империи оправдывали свою деятельность, будь то строительство дорог или кровопролитие, необходимостью распространять высшую культуру, заботой в первую очередь о благе покоренных, а не завоевателей.

Иные преимущества империи были достаточно очевидными: единое право, налаженная городская жизнь, стандартизация мер и весов. Другие блага — налоги, воинская повинность, культ императора — сомнительны. Но большинство имперских элит искренне верили в то, что они трудятся ради вящего блага всех подданных империи. Господствующий класс Китая относился и к соседним странам, и к покоренным иноземцам как к жарким варварам, которым империя несет свет культуры. Небесный мандат выдавался императору не затем, чтобы он эксплуатировал весь мир, но чтобы он просвещал человечество. И римляне оправдывали свое владычество тем, что приучают варваров к миру, справедливости, цивилизации. Дикие германцы и татуированные галлы жили в темноте и убожестве, пока римляне не отмыли их в публичных банях, не укротили их дерзость законом и не смягчили нравы философией. Империя Маурьев в III веке до н.э. своей миссией считала нести непросвещенному миру учение Будды. Мусульманские халифы получали небесный мандат распространять откровение Мухаммеда — по возможности мирным путем, но если придется, то и с мечом в руке. Испанские и португальские короли клялись, что не богатств взыскуют в Индии и Америке, но желают обратить многие души в истинную веру. Британская империя проповедовала двойное евангелие либерализма и свободной торговли. Советский Союз считал своим долгом ускорить неизбежный исторический переход от капитализма к утопической диктатуре пролетариата. Многие американцы убеждены, что именно моральный долг побуждает их правительство нести странам третьего мира принципы демократии и прав человека, даже если несут их крылатые ракеты и бомбардировщики.

Распространяемая империей культура редко была творением исключительно правящей элиты. Поскольку имперская идея по природе своей универсальна и инклюзивна, имперские элиты не цеплялись фанатически за единственно правильную традицию, но включали в общую концепцию все казавшиеся им подходящими идеи, традиции и нормы. Некоторые императоры пытались очистить культуру и вернуться к корням, но по большей части империи порождали смешанную культуру, многое заимствуя у завоеванных народов. Так, культура имперского Рима была чуть ли не в большей степени греческой, чем римской. В империи Аббасидов смешивались персидские, греческие и арабские элементы. Монголы копировали цивилизацию Китая. В современной империи — США — президент кенийского происхождения заказывает итальянскую пиццу для просмотра своего любимого фильма «Лоуренс Аравийский», британского эпоса о восстании арабов против турок.

Но даже в плавильном котле культур ассимиляция давалась побежденным нелегко. Пусть имперская цивилизация и впитывала в себя множество элементов от каждого из покоренных народов, синтетический итог был все равно чужд подавляющему большинству жителей. Процесс ассимиляции шел трудно и болезненно. Тяжело отказываться от знакомых, любимых местных традиций, и еще больший стресс — принять новую культуру и адаптироваться в ней. Самое же обидное: когда новые подданные усваивали культуру империи, им приходилось ждать десятки, если не сотни лет, пока имперские элиты признавали их за своих. От завоевания до полной ассимиляции целые поколения оставались в подвешенном состоянии: родную и любимую культуру уже утратили, на равных в империю еще не допущены. Культура, в которую они стремятся войти, по-прежнему видит в них варваров.

Представьте себе иберийца из хорошей семьи. Дело происходит через 100 лет после падения Нумансии. С родителями он говорит на родном кельтском диалекте, но выучил также в совершенстве латынь (разве что чуть заметный акцент остался), потому что без государственного языка невозможно управлять своим делом и общаться с властями. Он не отказывает жене в дорогих, богато изукрашенных побрякушках, хотя немного стесняется этой архаической «кельтщины»: он бы предпочел, чтобы супруга наряжалась не как местные, а носила украшения простые и элегантные, как жена римского наместника. Сам он ходит в римской тунике и, разбогатев на продаже скота (в том числе благодаря знаниям в области римского торгового права), выстроил себе виллу в римском духе. И все же, хотя он наизусть знает третью книгу «Георгик» Вергилия, для римлян он — полуварвар. Ему не получить не то что государственной должности — даже почетного места в амфитеатре.

На исходе XIX века тот же урок белые господа преподали сословию образованных индийцев. Известна история о

Имперская мечта 245

честолюбивом индийце, который до тонкости овладел английским языком, освоил европейские танцы и даже научился и привык есть ножом и вилкой. Положившись на свои безупречные манеры, он отправился в Англию, получил в Лондонском университете диплом юриста, был принят в коллегию адвокатов. Но этого молодого человека, образованного, в хорошем костюме, вышвырнули из поезда в британской колонии Южная Африка, потому что он ехал первым классом, а не третьим, как подобает «цветному». Молодого человека звали Мохандас Карамчанд Ганди, и урок он усвоил крепко.

Но порой процессы ассимиляции, сближения культур рушат барьеры между старой элитой и новыми подданными империи. Победители начинают воспринимать побежденных как равных, побежденные уже не видят в империи чуждую им оккупационную систему. Для обеих сторон «они» превращаются в «мы». После веков имперского правления все жители Римской империи сделались наконец гражданами Рима. Но и задолго до этого окончательного уравнения в правах люди неримского происхождения делали карьеру в легионах и попадали в сенат. Уже в 48 году н.э. император Клавдий принял в сенат нескольких галльских аристократов, заявив при этом, что они «обычаями, культурой и узами брака соединены с нами». Снобы-сенаторы возмутились: как это, недавних врагов впустить в самое сердце римской политической системы?! И тогда Клавдий напомнил им о том, о чем они предпочли забыть: сенаторские семьи по большей части происходили от италийских племен, которые во время оно сражались против Рима, а потом получили римское гражданство. И даже сам Клавдий, владыка Рима, свой род возводил к сабинянам62.

Во II веке н.э. Римом правила династия императоров из Иберии, вероятно, с примесью иберийской крови. Именно эта эпоха — Траяна, Адриана, Антонина Пия и Марка Аврелия — считается золотым веком империи. Рухнули все внутренние этнические барьеры. Император Септимий Север (193-211) был отпрыском поселившегося в Ливии карфагенского рода. Гелиогабал (218-222) был сирийцем. Императора Филиппа I (244-249) прозвали «Арабом». Новые граждане с таким энтузиазмом перенимали культуру императорского Рима, что спустя многие столетия после распада империи они все еще говорили на ее языке, сохраняли христианскую религию, пришедшую из левантийской провинции, и следовали законам империи.

Схожий процесс происходил в Арабской империи. В момент ее возникновения, в середине VII века, система управления была основана на жестком разграничении арабской мусульманской элиты и покоренных народов: египтян, сирийцев, иранцев, берберов, которые не были ни этническими арабами, ни мусульманами. Постепенно жители империи усвоили ислам, арабский язык и имперскую культуру, которая была синтезом многих локальных культур. Старая арабская элита взирала на выскочек с величайшей враждебностью, опасаясь утратить свой уникальный статус, однако новообращенные требовали для себя равного положения в империи и в мире ислама. В итоге они своего добились. Египтяне, сирийцы, жители Месопотамии стали считаться «арабами», причем «арабы» (как исконные, из Аравии, так и новые, из Египта и Сирии) подпали под власть мусульман иной, неарабской культуры — иранцев, турок и берберов. В этом и заключался великий успех Арабской империи: она создала культуру, которую с энтузиазмом приняли многочисленные другие этносы и продолжали хранить ее, развивать и распространять еще много веков после того, как сама империя рухнула и этнические арабы утратили власть.

Еще более удачным оказался имперский проект Китая. На протяжении двух тысяч лет пестрый конгломерат этнических и культурных групп — изначальных «варваров» — врастал в имперскую культуру, превращаясь в китайцев-хань (по названию династии, которая правила с 206 года до н.э. по 220 год н.э.). На самом деле китайская империя жива поныне — ив этом ее высшее достижение, — хотя как империя она воспринимается лишь на этнических окраинах, в Тибете и Синьцзяне. Более 90% населения считают самих себя — и другие их тоже считают — китайцами-хань.

В этой же парадигме имеет смысл рассматривать и прошедшие за последние десятилетия процессы деколонизации. В современную эпоху европейцы подчинили себе большую часть земного шара под казавшимся им благовидным предлогом — распространения высшей западной культуры. Это им удалось — миллионы, даже миллиарды людей приняли западную культуру или какие-то существенные ее элементы. Индийцы, африканцы, арабы, китайцы и маори заговорили на английском, французском или испанском языке. Они поверили в права человека и принципы самоопределения, приняли такие западные идеологии, как либерализм и капитализм, коммунизм, феминизм и национализм.

В XX веке местные группы, принявшие западные ценности, потребовали равенства с европейскими колонизаторами — ссылаясь именно на эту систему ценностей. Антиколониальная борьба часто шла под знаменами самоопределения, социализма, соблюдения прав человека — все это ценности белого человека. Как египтяне, иранцы и турки приняли и адаптировали имперскую культуру, унаследованную от арабских завоевателей, так и современные индийцы, африканцы и китайцы в значительной степени усвоили имперскую культуру былых западных господ и преобразили ее в соответствии со своими традициями и потребностями.

Имперский цикл

Хорошие и плохие парни

Очень соблазнительно поделить исторических персонажей на положительных и отрицательных, определив всех защитников империй в «плохие парни». Ведь империи строятся на крови, поддерживают свою власть войнами и насилием. Но многое в современной культуре основано на имперском наследии. Если империя — безусловное зло, то кто же тогда мы сами?

Некоторые политические школы и движения пытаются очистить культуру от империализма и получить чистую аутентичную цивилизацию, не затронутую этим грехом. Такие идеологии в лучшем случае наивны, чаще служат лишь прикрытием для грубейшего национализма и ханжества. Допустим, все мириады культур, появившиеся на заре письменной истории, были чисты, не затронуты грехом, не ощущали никаких влияний. Но с тех пор ни одна культура не может утверждать о себе подобного, тем более ни одна культура, сохранившаяся до сих пор. Любая современная цивилизация хотя бы отчасти представляет собой наследие империй, имперской культуры и цивилизации, и никакие академические рассуждения и политические операции не смогут ампутировать это наследие, не убив пациента.

Всмотримся для примера в ту смесь любви и ненависти, которая соединяет нынешнюю независимую Индию с периодом британского правления. Британское завоевание и дальнейшая оккупация обошлись Индии в миллионы жизней, а сотни миллионов подвергались непрестанному унижению и тяжкой эксплуатации. И тем не менее множество индийцев с пылом новообращенных приняли западные идеи, в первую очередь понятия о самоопределении наций и правах человека, и возмутились, когда англичане отказались блюсти свои же принципы и предоставить индийцам либо равные права граждан Британской империи, либо независимость.

Вокзал Чатрапати Шиваджи в Мумбай, изначально — вокзал Виктория, Бомбей. Англичане построили вокзал в неоготическом стиле, который был моден в Англии в конце XIX века. Националистическое правительство Индии изменило названия и города, и вокзала, но не проявило желания снести импозантное здание, хоть его и построили оккупанты

Современное индийское государство — дитя этой Британской империи. Англичане убивали, мучили, преследовали коренных обитателей субконтинента, но при этом сумели объединить немыслимо пеструю мозаику враждующих царств, княжеств и племен, породить единое национальное сознание и создать в итоге страну, способную существовать как более-менее единое политическое целое. Они заложили основы индийской судебной системы, создали административную структуру, построили сеть железных дорог, обеспечив таким образом возможности экономической интеграции. Независимая Индия сохранила в качестве формы государственного устройства демократию в ее британском варианте. Английский язык остался языком межнационального общения на субконтиненте, языком-посредником, к которому прибегают говорящие на хинди, тамильском и малаялам, чтобы понять друг друга. Индийцы страстно любят крикет и без конца пьют чай — оба увлечения достались им в наследство от англичан. Промышленных чайных плантаций в Индии не существовало до середины XIX века, когда чай начала разводить Британская Ост-Индская компания. Обычай чаепития распространили в Индии высокомерные английские сахибы.

Много ли сегодня в Индии найдется желающих провести референдум за избавление от демократии, английского языка, сети железных дорог, правовой системы, крикета и чая на том основании, что все это — наследие империи? И даже если удастся провести такой референдум, сама эта форма демократического волеизъявления — опять-таки наследие прежних белых господ.

Даже если бы мы напрочь отреклись от имперского наследия в надежде реконструировать и сберечь «аутентичные» культуры глубокого прошлого, с большой вероятностью выяснилось бы, что мы отстаиваем всего лишь наследие более древней, но оттого не менее брутальной империи.

Те, кто хотел бы очистить индийскую культуру от британских искажений, поневоле освящают наследие Великих Моголов и Делийского султаната. Те, кто попытается спасти «аутентичную индийскую культуру» от наслоений этих мусульманских империй, будет возвышать наследие империи Гупта, Кушанской империи и империи Маурьев. Если безумный националист решился бы уничтожать все здания, возведенные британскими завоевателями, в том числе центральный вокзал Мумбай, то как бы он поступил с памятниками мусульманских империй — такими, как Тадж-Махал?

Никто толком не знает, как решать запутанный вопрос о культурном наследии. Какой бы путь мы ни выбрали, первым делом необходимо признать сложность этой проблемы и понять, что примитивное деление на хороших и плохих парней никуда не приведет — разве что мы окажемся вынуждены признать, что сами всю жизнь идем на поводу у плохих парней.

Новая глобальная империя

Примерно со второго века до н.э. большинство людей живет в империях. Вполне вероятно, что и в будущем люди в основном будут жить в империи. На этот раз империя будет действительно всемирной. Эта перспектива — утопическая картинка единого правительства для всей Земли — быть может, ожидает нас уже за ближайшим поворотом.

В XX веке главенствующим политическим идеалом был идеал национального государства: сувереном и источником всякой власти является народ, а высшая обязанность государства состоит в том, чтобы отстаивать интересы данного национального коллектива. Соответственно, появилась идея, что независимых государств должно быть столько же, сколько в мире народов. Империи остались в прошлом.

В XXI веке национализм стремительно теряет почву под ногами. Все больше людей приходит к выводу, что единственный законный источник политической власти — человечество, а не отдельный народ и что основной целью политики должны быть отстаивание прав и защита интересов всего человеческого рода. В таком случае существование без малого 200 национальных государств — скорее помеха, чем подмога. Раз уж шведы, индонезийцы и нигерийцы имеют равные права, то не сподручнее ли их защищать единому мировому правительству?

Проявившиеся глобальные проблемы, такие как таяние полярных ледников, также ставят под вопрос правомерность существования отдельных национальных государств. Ни одно суверенное государство не сумеет самостоятельно предотвратить глобальное потепление. Китайский мандат неба выдавался императору именно затем, чтобы решать проблемы всего человечества. Ныне кому-то будет выдан мандат человечества, чтобы решать проблемы неба: штопать дыру в озоновом слое, устранять последствия парникового эффекта. И своим символическим цветом всемирная империя вполне может избрать зеленый.

По состоянию на 2013 год мир все еще был политически раздробленным, но реальная автономия национальных государств стремительно сокращалась. Ни одна страна не способна проводить независимую экономическую политику, объявлять и вести по своей прихоти войны и даже осуществлять внутреннюю политику в полной мере самостоятельно. Государства все более открываются влиянию глобальных рынков, международных корпораций и НКО, все более влиятельным становится международное общественное мнение и общепринятая судебная система. Государства вынуждены считаться с мировыми стандартами финансового поведения, экологической политики и правосудия. Мощные потоки капитала, трудовых ресурсов и информации распространяются по миру и преображают его. А значение границ и позиции отдельных государств уменьшается.

Всемирная империя создается у нас на глазах, и править ею будет не отдельное государство или этническая группа — скорее, подобно Римской империи на последней стадии, этот новый мир окажется подвластен многонациональной элите, и склеивать его воедино будут общая культура и общие интересы. Эта империя призывает все больше предпринимателей, инженеров, специалистов, ученых, юристов и менеджеров. Каждый решает для себя вопрос: откликнуться на призыв или замкнуться в лояльности своему народу и государству, — и все чаще выбирает империю.

2 апреля весь мир отмечает День авиации и космонавтики — памятную дату, посвященную первому полету человека в космос. Это особенный день — день триумфа науки и всех тех, кто сегодня трудится в космической отрасли.

Как праздник — День космонавтики — был установлен в Советском Союзе Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 апреля 1962 года, а международный статус получил в 1968 году на конференции Международной авиационной федерации.

Кстати, с 2011 года он носит еще одно название — Международный день полета человека в космос (International Day of Human Space Flight). О чем 7 апреля 2011 года на специальном пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН, по инициативе России, была принята официальная резолюция № A/RES/65/271, по случаю 50-летия первого шага в деле освоения космического пространства. Соавторами этой резолюции стали свыше 60 государств.

12 апреля 1961 года гражданин Советского Союза старший лейтенант Ю.А. Гагарин на космическом корабле «Восток» впервые в мире совершил орбитальный облет Земли, открыв эпоху пилотируемых космических полетов.

Полет, длившийся всего 108 минут, стал мощным прорывом в освоении космоса. Имя Юрия Гагарина стало широко известно в мире, а сам первый космонавт досрочно получил звание майора и звание Героя Советского Союза.

Как известно, прежде чем в космический корабль сел человек, в полет были отправлены четвероногие друзья человека. В августе 1960 года советский космический корабль с собаками Белкой и Стрелкой на борту совершил суточный полет с возвращением на Землю.

Первый в истории космонавтики международный полет состоялся летом 1975 года — первопроходчиками были советский корабль «Союз-19» и американский корабль «Аполлон».

Вступив в 21 век, мы видим поразительные успехи космической техники — вокруг Земли обращаются десятки тысяч спутников, космические аппараты совершили посадку на Луну, привезя оттуда образцы грунта. Впоследствии на Марс и Венеру опускались автоматические зонды, несколько космических аппаратов покинули пределы Солнечной Системы и несут на себе послания Внеземным Цивилизациям.

Поэтому провозглашая этот праздник — Международный день полета человека в космос — Генеральная Ассамблея ООН выразила глубокую убежденность «в общей заинтересованности человечества в содействии исследованию и использованию космического пространства, являющегося достоянием всего человечества, в мирных целях, в расширении масштабов этой деятельности и в продолжении усилий по обеспечению всем государствам возможности пользоваться связанными с этим выгодами».

Сам же праздник было рекомендовано отмечать на международном уровне ежегодно 12 апреля в ознаменование начала космической эры для человечества, вновь подтверждая важный вклад космической науки и техники в достижение целей устойчивого развития и повышение благосостояния государств и народов, а также в обеспечение реализации их стремления сохранить космическое пространство для мирных целей.

Сегодня 12 апреля в честь праздника в разных странах проходят всевозможные мероприятия — выставки, конференции, научно-просветительские и образовательные лекции и семинары, показы фильмов и многое другое. Так, в России в главном Музее космонавтики готовят специальные проекты, многие российские образовательные учреждения и планетарии проводят выставки и акции, общественные организации организуют торжественные митинги и другие мероприятия, посвященные этому Дню. Ведь это общий праздник, соединяющий прошлое, настоящее и будущее людей Земли.

Еще, начиная с 2001 года, по инициативе американского Консультативного совета представителей космического поколения 12 апреля во многих странах мира проводится акция «Юрьева ночь» (Yuri’s Night), названная так в честь Юрия Гагарина. Она посвящена двум событиям: первому полету человека в космос (12 апреля 1961 года, СССР) и первому пилотируемому полету по программе «Спейс шаттл» (12 апреля 1981 года, США). Цель данной акции – повысить публичный интерес к исследованию космоса и вдохновить новые поколения на исследование космического пространства.

Источник: https://www.calend.ru/holidays/0/0/32/