Напомним, что президент Российской Федерации Владимир Путин, выступая с речью на заседании экспертного клуба «Валдай», уделил большое внимание проблемам, возникающим в мире из-за коронавирусной инфекции. Он заметил, что смертельный вирус Covid-19 является серьезным вызовом для всего человечества, а также заявил, что это заболевание представляет серьезную опасность для жителей многих стран. При этом мировое сообщество находится на пороге «эпохи тектонических сдвигов во всех сферах жизни».

Политический эксперт Яков Кедми, комментируя слова российского лидера, заявил, что странам необходимо подготовиться к серьезным геополитическим изменениям, которые произойдут в ближайшее время. Он обратил внимание, что некоторые государства могут и вовсе исчезнуть с карты мира, не выдержав вызовов, связанных с коронавирусной инфекцией. Другие же страны способны наоборот продвинуться в своем развитии.

Яков Кедми указал, каким государствам суждено исчезнуть в ближайшее время. Он заметил, что страны, не обладающие крепкой и устойчивой властью, распадутся на несколько частей и канут в лету. Другие же, в свою очередь, преодолеют все вызовы и станут частью нового мира.

«Но так же, как и сто лет назад, будущее будет только за странами, в которых есть устойчивая эффективная власть, которая может обеспечить устойчивость государства, решение проблем и наиболее эффективное использование потенциала этих стран», – резюмировал Кедми.Роман Стодоля

Источник: http://www.imperiyanews.ru/details/c7ddb5ed-951a-eb11-811d-020c5d00406e

Остановились на том, что в борьбе с ковидом нужны точечные ограничительные меры, поддержка бизнеса, развитие удаленной работы по возможности, и одной из мер поддержки может стать фонд фондов, который предполагает использование средств частных инвесторов и государства. Президента попросили дать поручение ускорить процесс подготовки законодательства для создания такого механизма. Путин отметил, что процесс подготовки идет, в частности, в бюджете на этот год заложено на фонд фондов 10 млрд руб., на следующий — 4 млрд руб. При этом государство будет вкладывать деньги под 6%, чтобы защитить свои инвестиции, но принимать решение о том, куда пойдут средства фонда, будет бизнес. Так как же государство и миллиардеры будут бороться с «короной»? Да и будут ли? Пока речь идет только о поддержке олигархии, а остальные – пусть крутятся, как придется, по крайней мере, такое первое впечатление сложилось после съезда РСПП у экономиста Михаила Делягина, о чем рассказал в беседе с Накануне.RU.

– На ваш взгляд, достаточны ли озвученные меры? Отказ от жестких мер самоизоляции – это сейчас главное в экономической повестке?

– Отказ от локдауна поможет бизнесу, безусловно. Вопрос – каковы будут точечные меры, которые вводятся в разных регионах на принципах феодальной раздробленности по произволу того или иного губернатора, без привязки к какой бы то ни было медицинской реальности?

Потому что вполне возможно, что точечные меры будут таковы, что разрушат все, кроме крупного бизнеса. Мы сейчас в Москве уже видим достаточно пугающие меры.

Но главное в том, что все разговоры о том, что давайте не будем мешать бизнесу ограничениями – это доказательство того, что все их участники прекрасно понимают, что угроза коронавируса завышена колоссально. Болезнь есть, конечно, но ее угроза несовместима с совершенно безумной реакцией государства. То есть это, по сути дела, признание вины в разрушении российской экономики и в разрушении жизни миллионов граждан России.

– При этом бизнесмены сами благодарят президента за помощь, но тут же приводят статистику: 77% из опрошенных владельцев малого и среднего бизнеса оценили свои шансы на выживание к концу года ниже 50%. За что тогда благодарность?

– РСПП ведь имеет репутацию «профсоюза олигархов». Естественно, олигархи благодарны государству за ту помощь, которую получили они. И для них, наверное, эта помощь достаточна. Они заботятся и напоминают государству, что помощь получили олигархи, а то, что получил малый и средний бизнес, — это абсолютно недостаточно. Все логично.

– А что нужно малому и среднему бизнесу?

– Для малого и среднего бизнеса необходимы налоговые, кредитные, а иногда и коммунальные каникулы, если бизнес подорван. Для малого и среднего бизнеса необходимо кредитование бесплатное, автоматические и беспроцентные. И в размере не менее не менее трети прошлогоднего оборота. На заявительной основе в автоматическом режиме. Необходимо гарантирование гражданам России, которые оставлены государством без средств к существованию, хотя бы прожиточного минимума – только реального, а не заниженного вдвое. Потому что тогда люди будут покупать товары и услуги у этого малого бизнеса. Вот что необходимо. Об этом говорят (я в том числе) с марта 2020 года, но государству это не интересно.

Нужно просто понимать, что малый и средний бизнес волнует государство исключительно как строчка в предвыборной кампании или в большой простыне разнообразных мер — только для того, чтобы сказать, что мы о вас заботимся, теперь заткнитесь. А кто недоволен – мы к нему проверку пришлем.

– То есть федеральная власть переложила ответственность за последствия ковида и самоизоляции сначала на губернаторов, а теперь и на владельцев бизнеса?

– Федеральная власть переложила ответственность на губернаторов, а губернаторы перекладывают ответственность на собственников, совершенно верно. То, что в бизнесе невозможно обеспечить самоизоляцию, в ряде видов производства невозможно обеспечить социальную дистанцию, никого не волнует в принципе, потому что все понимают эффективность этих мер. Сегодня в московском метро стоит шеренга людей, которым говорят – пожалуйста, надевайте перчатки и маски, людей просто уговаривают – вы хотя бы здесь, на проходе, наденьте, нас пройдете – сразу снимете, а то нас уволят. О чем еще можно говорить?

– Что касается фонда фондов, то как можно оценить будущее проекта? Достаточно ли 14 млрд рублей, выделенных за два года?

– Это проект незначительный – просто чтобы «побаловаться». Но нужно еще учитывать, что в эти 14 млрд войдут административные расходы, то есть это «ни о чем» в масштабах экономики, но какие-то локальные проекты олигархи или приближенные к власти бизнесмены осуществить смогут. Это в переводе на русский язык – под 6% годовых государство выдает на реализацию каких-то проектов. В условиях фактического запрета на кредитование это, конечно, хорошо, но масштабы таковы, что не позволяют об этом говорить всерьез.

– Получается, что государство выдает средства «побаловаться» так называемым «государствообразующим» предприятиям, а остальные – как придется?

– Большинство государствообразующих компаний говорит, что они ничего не получили. Скажем, очень многие из этих государствообразующих компаний говорят, что нас просто внесли в список, и на этом поддержка закончилась. Так что это большой вопрос – кого они поддерживают.

Поддержка каких-то олигархических структур осуществляется, но в списке государствообразующих компаний ведь не только олигархические структуры, там же кроме условного Мордашова есть и другие.

Источник: https://izborsk-club.ru/20051

Наша страна больше не является недосягаемой, поэтому нам следует быть готовыми проводить операции на высоком уровне в местных водах, – отметил вице-адмирал, подчеркивая высокую оценку американцами обновленных подводных сил России.

По информации BI, несмотря на численный перевес советских подлодок над российскими, современные подводные корабли ВМС РФ более технологичны, бесшумны и автономны, а также обладают возможностями успешных атак по целям на земле.

По мнению руководителя Института изучения морских сил России при Военно-морском колледже США Майкла Петерсена, Россия доказала действенность крылатых ракет «Калибр» в Сирии, нанося ими удары с субмарин. США в свою очередь нужно активизировать усилия по подготовке к гипотетической подводной войне.

Ранее вице-адмирал ВМС Соединенных Штатов Эндрю Вуди Льюис заявил о потере Америкой морского военного превосходства в Атлантике – российские подводные лодки лишили американский флот «тихой гавани». В арсенале Кремля – более «смертоносные системы вооружений», что усложняет выполнение военных задач США.

Источник: https://topcor.ru/16746-v-ssha-vysoko-ocenili-obnovlennye-podvodnye-sily...

Так, в последние десятилетия антиномия глобального и локального стала лейтмотивом междисциплинарных научных дискуссий в пространстве от геополитики до культурной антропологии. Между тем глобализация «разобщает не меньше, чем объединяет, она разобщает, объединяя, – расколы происходят по тем же самым причинам, что и усиление единообразия мира» [Бауман 2004: 7]. Поэтому между глобализацией и глокализацией нет реальной антиномии: они дополняют друг друга, развивая диалектическое единство.

Действительно, глобализация неизбежно сопровождается глокализацией: нации-государства утрачивают силу, а региональные квазигосударственные структуры вливаются в глобальную политику и экономику, минуя государство. Локальное сегодня ассоциируется в первую очередь с новыми «независимыми государствами», «ростом этнического самосознания» культурных групп в полиэтничных государствах, активными миграциями и коммунитаризмом. Сегодня проблема межкультурной коммуникации в культурно разнородном сообществе – едва ли не самая популярная в общественных науках. Дискуссия касается в первую очередь выбора приоритетных форм управления общественными отношениями в полиэтничном сообществе – выбора между культурной ассимиляцией меньшинств, их сегрегацией, маргинализацией и социокультурной интеграцией всего общества как идеальной, но труднодостижимой формой его организации [Савченко 2012]. В данном контексте актуализируются животрепещущие проблемы общественной безопасности – национальной, социокультурной, лингвистической [Жигалев, Устинкин 2015].

Таким образом, может сложиться впечатление, что в социальной науке есть то, что принято называть парадигмой, а также системой взглядов и дискурсом. В такой парадигме доминирует ведущая диалектическая модель глобального и локального.

Научная социокультурная картина мира отражает социальные факты, доступные человеческому познанию и переставшие быть секретом. И таких фактов достаточно много. Поэтому как в науке, так и в социальной практике сегодня обнаруживается много разных «диалектик». И все они вращаются вокруг классической проблемы системного подхода – диалектики части и целого.

Так, в рамках взаимодополнения глобализации и глокализма актуализируются и другие актуальные дихотомии. Так, на фоне глобального и локального начинают себя проявлять мегакультурное, метакультурное и сублокальное. Такие дихотомии формируют новые «диалектики». Они расширяют парадигму локального и глобального до таких пределов, где монопарадигмальность уступает место полипарадигмальности.

Отметим, что, помимо локального, которое диалектически «уравновешивает» глобальное, есть также сублокальное, особенно очевидное в государствах, недавно обретших государственность… Так, в Азербайджане стимулируется развитие культуры титульного азербайджанского этноса, но проживающие в этой стране ираноязычные талыши указывают на давление на их самобытность и язык. Нашим соотечественникам азербайджанская культурная общность может представляться культурно монолитной. Между тем мигранты-талыши в зависимости от конкретной ситуации либо демонстрируют единство с азербайджанской диаспорой, либо намеренно дистанцируются от нее.

Подобные ситуации имеют место во многих иммигрантских странах. Так, во Франции арабы легитимируют одновременно и единство, и внутреннее деление на алжирцев, тунисцев и марокканцев, берберы же полагают себя особой общностью… Непримиримость арабов и берберов, наблюдаемая во всех странах Магрибского союза, присутствует и во Франции. «Если беры-арабы стараются выделить особость страны, откуда родом их предки, то беры-берберы акцентируют внимание на отличной от арабов истории, традициях и культуре». Анализируя глубинные интервью с иммигрантами из арабских стран во Франции, Е.Б. Деминцева обнаружила склонность «французских берберов» считать арабов «дикими людьми», неприязнь и даже агрессию по отношению к тем, кто называет берберов арабами [Деминцева 2008: 83].

Другая важная категория актуальной социокультурной практики – мегакультурное. Мегакультурные образования можно назвать социокультурными гигантами современности. Глобальное антигеографично, размыто и неосязаемо. В мегакультурном же географические рамки и горизонты играют ведущую роль. Мегакультурой можно назвать цивилизацию в ее классическом понимании, несколько адаптированном к сегодняшнему дню. Речь идет, например, о мечниковском понимании цивилизации [Мечников 2013]. Примером современной мегакультуры может выступить евразийство или, скажем, конгломерат культур зарубежного Дальнего Востока или, наконец, хотя и с большой оговоркой, современная европейская цивилизация, условно расположенная в рамках Евросоюза. Создала ли Америка свою метакультуру? Возможно, только центр ее – вовсе не в Соединенных Штатах, монополизирующих глобальное, а скорее в Мексике или Аргентине – не случайно все истинно самобытное и в самих Соединенных Штатах становится все более латинизированным.

Что касается категории метакультурного, то этот статус по-прежнему сегодня имеют культуры национальных государств, сформировавшиеся в XVIII–XX вв., которые так или иначе, несмотря на воздействие глобального и мегакультурного, локального и сублокального, еще сохраняют свою относительно независимую модальность. У разных метакультур разный потенциал и разное пассионарное начало. Действительно, достаточно сложно сравнивать, например, французскую и японскую, турецкую и испанскую культуры, но все они, тем не менее, обладают главным признаком метакультурности – рамками национального государства, причем в контексте не столько политики, сколько политической культуры. Русская культура по ряду параметров также может рассматриваться в категориях метакультурности. Однако и признаки мегакультурного в русской культуре также весьма значимы. Концепт евразийства неизбежно актуализирует проблему российской «географии судьбы», которая в либеральном дискурсе традиционно сводится к вопросу выбора между «Евразией» и «Азиопой» [Милюков 1995: 19].

Так или иначе метакультуры – самые сильные соперники глобализма, который стремится их растворить и нивелировать. Так произошло с Югославией – метакультурное единство было разрушено, остались только локальные квазиобразования.

Осмысление дихотомии сублокального, метакультурного и мегакультурного на фоне глобально-локальной парадигмы современности позволяет обнаружить и другие противоречия, которые проявляют себя в макроконтекстах мирового развития и микроконтекстах обыденной жизни.

Речь идет в первую очередь об антиномии «двух концепций свободы» [Берлин 1998]: либерализма и коммунитаризма [Савченко 2015]. Но внутри самой коммунитарной идеи обнаруживается противоречие соборности и коллективизма [Бердяев 2006: 332], в то время как либерализм «делят» сторонники неолиберализма и социального либерализма.

Национализм (как идея национального государства) соперничает с космополитизмом [Бек 2003: 25], который, в свою очередь, противопоставляется негативно коннотированному «глобализму», но ассоциируется с позитивно трактуемой глобализацией [Бек 2001].

Таким образом, социокультурную действительность современного мира никак нельзя охарактеризовать как монопарадигмальную. Полипарадигмальность, противоречивость воззрений, концепций, дискурсов и социокультурных реалий – такова дихотомная картина современного общества.

Список литературы:

[1] Бауман З. 2004. Глобализация. Последствия для человека и общества. М.: Весь Мир. 188 с.

[2] Бек У. 2001. Что такое глобализация? Ошибки глобализма – ответы на глобализацию. М.: Прогресс-Традиция. 302 с.

[3] Бек У. 2003. Космополитическое общество и его враги. – Журнал социологии и социальной антропологии. Т. 6. № 1. С. 24-53.

[4] Бердяев Н.А. 2006. Царство Духа и царство Кесаря. Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого. М.: АСТ. 349 с.

[5] Берлин И. 1998. Две концепции свободы. – Современный либерализм: сборник статей. М.: Прогресс-Традиция: Дом интеллектуальной книги. С. 9-24 (19-43).

[6] Блауберг И.В. 1997. Проблема целостности и системный подход. М.: Эдиториал УРСС. 450 с.

[7] Деминцева Е.Б. 2008. Быть «арабом» во Франции. М.: Новое литературное обозрение. 192 с.

[8] Жигалев Б.А., Устинкин С.В. 2015. Лингвистическая безопасность как фактор обеспечения устойчивого развития Российской Федерации. – Власть. № 10. С. 32-41.

[9] Мечников Л.И. 2013. Цивилизация и великие исторические реки. М.: АйрисПресс. 320 с.

[10] Милюков П.Н. 1995. Национализм и европеизм. – Очерки по истории русской культуры. М.: Прогресс-Культура. Т. 3. 480 с.

[11] Савченко И.А. 2012. Перспективы социокультурного движения в полиэтничном регионе. – Современные исследования социальных проблем. Электронный научный журнал. № 11(19). Доступ: http://sisp.nkras.ru/e-ru/issues/2012/11/ savchenko.pdf

[12] Савченко И.А. 2015. Коммунитарная идея и социокультурная практика. – Современные исследования социальных проблем. Электронный научный журнал. № 5 (49). С. 826-836.

Савченко И.А.– доктор социологических наук, профессор кафедры философии, социологии и теории социальной коммуникации Нижегородского государственного лингвистического университета им. Н.А. Добролюбова; профессор кафедры психологии и педагогики Нижегородской академии МВД РФ.

Источник: Журнал «Власть», 2018, № 1, С. 146-149.

Победа почтовой связи состоялась благодаря росту точности и емкости письменных сообщений в сравнении с иными, что определяло многократное увеличение скорости передачи информации. В дальнейшем скорость передачи информации монотонно возрастает при совершенствовании почтовой связи. Сначала это обеспечивается увеличением скорости переноса сообщений (пешие и конные курьеры, подставы). По исчерпании таких возможностей – путем расширения спектра пользователей почтового канала, обслуживавшего первоначально лишь тонкий верхний слой общества. А после распространения связи практически на все население вновь актуализируется попытка прорыва за счет увеличения скорости переноса (пневмопочта, авиапочта).

Научно-технический прогресс решительно меняет ситуацию в гонке на скорость передачи информации. Лидерство прочно захватывают более энергичные молодые конкурирующие способы связи, использующие для транзита сообщений сначала электрические цепи, а затем — электромагнитные волны.

Дальнейшее развитие системы связи происходит уже на новых направлениях. Но совершенствование самых современных видов связи (даже в сети Internet, имеющей мало общего с сельским почтальоном) подчинено единому общему принципу, тому же, который определял еще прокладку царских дорог и службу скороходов – увеличению скорости передачи информации.

Информационный подход и количественные оценки

Для того, чтобы двинуться дальше – опробовать критерий информационного ускорения при анализе реальных сложных систем, необходимо конкретизировать информационный подход, представить его возможности, пределы и ожидаемые результаты.

Прежде всего следует уяснить, что же представляет собой та информация, увеличение скорости передачи которой определяет "жизнеспособность" системы.

Мера информации, введенная Шенноном, определена для вероятностных событий. Чтобы получить строгие оценки количества информации, требуется, по крайней мере, построить вероятностную модель сложной иерархической системы, в которой информация передается по многочисленным каналам и перерабатывается на разных уровнях, описать множественные связи и корреляции, ввести обоснованные критерии качества (стоимости) информации. Создание такой модели, например, общественной системы, даже в пределах миниатюрного охотничьего племени — задача невиданной сложности.

Решение подобной задачи было бы равнозначно закрытию всех вековечных проблем: и философских, и научных. Даже заметные успехи кибернетики в биологии, социологии, экономике основаны на значительных упрощениях, позволяющих моделировать динамические системы. Кибернетика продвигается к новым рубежам сложности методом последовательных приближений. Возможен, однако, и иной путь.

На этом пути придется заведомо отступиться от количественных оценок. Но отложить их автор предлагает только в рамках некоторого подхода, не отрицая перспективы точных методов в сфере гуманитарного знания, но отмечая их актуальную слабость при анализе столь сложных целостных систем как культура или личность. К тому же помимо количественных методов исследования существуют и качественные. Кроме измерения можно продуктивно использовать и сравнение.

Значимость информации

Вернемся к центральному понятию информации. Сложная система включает огромное количество информационных каналов; для общественной системы спектр уровней простирается от глобального (интегральные, государственные связи) до капиллярного (единичные, личностные контакты) и характеризуется крайней разнородностью циркулирующей информации. Выделяя некую систему как обслуживающую специализированную функцию культуры, сосредоточим внимание именно на этой специализации и на информации, обеспечивающей данное функционирование.

Информационная мера относится к абсолютной информации, в которой не существует "различия между очень важной информацией и новостью, не имеющей большой ценности для того, кто ее узнает" (Бриллюэн). Рассматривая сложные системы необходимо помнить, что "для действия важное значение имеет не количество посланной информации, а скорее количество информации, которая может проникнуть в коммуникационные и аккумулирующие аппараты в достаточном количестве для того, чтобы служить в качестве раздражителя действия" (Винер).

С кибернетической точки зрения семантически значимая информация ~ это информация, проходящая через линию передачи плюс фильтр. Рассматривая конкретную систему, в дальнейшем будем считать, что "фильтрация" осуществляется, источник и адресат согласованы, а передача сообщения — импульса к "действию" — состоит в посылке значимой информации. Тенденция к увеличению скорости передачи информации есть свойство системы, относящееся именно к значимой информации.

Что такое значимая информация можно пояснить на примере, в котором с помощью факс-машины передается сообщение, содержащее текст математической теоремы на арабском языке. Даже в таком достаточно простом канале легко обнаружить несколько информационных уровней. Для факс-машин информация определяется количеством и расположением черных точек, нанесенных на белый лист печатающим устройством и считываемых сканирующим механизмом. Человек, знакомый с арабским алфавитом (но не более), сочтет, что информация заключена в пересланных буквах — знаках. Читающий по-арабски, но не знающий математики оценит как информацию связный текст. Художник воспримет прежде всего красоту вязи арабских букв. Но только ту информацию, в трансляции которой слова, буквы, пиксели играют служебную роль и которая может быть считана лишь математиком, ту информацию, что приводит к согласованным состояниям передатчика и приемника и определяет последующее функционирование системы, следует считать значимой.

Фундаментальная метафора

То, что информационный отбор соотносится именно со значимой информацией подкрепляет позицию, связанную с отказом от количественных оценок. Ткань сложного, например, художественного, сообщения квантуется лишь условно, структурные единицы не выделяются однозначно. Вряд ли можно услышать осмысленный ответ на предложение определить информационное слово в полотне Леонардо или в упоминавшемся тексте теоремы, либо указать порядок количества информации в плане Маршалла. Однако сравнение двух экономических моделей или систем по уровню их информационной емкости возможно.

Конечно, сравнение допустимо и с принципиально других позиций, информационный метод не вытесняет, а лишь дополняет и, может быть, обобщает существующие (информационный анализ развития художественной культуры не конкурирует с эстетикой или искусствознанием). Информационный подход — это взгляд, ракурс, точка зрения на целый комплекс сложнейших проблем, не поддающихся однозначному объяснению. Не обещая количественных результатов, этот метод, тем не менее, предлагает качественное сравнение, более содержательное, чем эмоционально-вкусовые черно-белые оценки типа "красиво — некрасиво" или "прогрессивно — реакционно". Причем, качество связывается с информационной — самой тонкой из известных на сегодняшний день — научной характеристикой Вселенной и человека. Столь тонкой, что количественные оценки при таком подходе нереалистичны, а термины — условны.

В данной работе информационное представление — всего лишь метафора, но метафора фундаментальная. Она позволяет оперировать богатым языком и понятиями теории информации при анализе самых разных сторон жизнедеятельности и порождает модели, которые не претендуют на воспроизведение подвижной, бесконечномерной структуры социального организма или личности, но предлагают новую, неожиданную точку зрения на важнейшие проблемы культуры.

Надежды и разочарования

Успехи кибернетики и теории информации были восприняты в 50-60-е годы едва ли не как конечный триумф научного знания. Достижения кибернетики в биологии, оптимизации промышленного производства, построении информационных моделей экономического поведения и самоорганизации жизни, прочтение генетического кода считались убедительной основой подобных надежд. Информационный метод казался философским камнем, тем универсальным ключом, с помощью которого удастся открыть доступ к самым сокровенным тайнам природы.

Экспансия информационных и кибернетических методов распространилась также на область гуманитарную. Результаты этого наступления были достаточно впечатляющими в психологии, социологии, в изучении проблем художественного восприятия и творчества, в теории языка и лингвистике. Работы Винера и фон Неймана стали существенным вкладом в современную философию, значительным шагом в осмыслении путей и целей человеческого существования.

Однако по мере того как число атак, в которых использовалось кибернетическое и информационное оружие, увеличивалось, а направления действий на гуманитарном фронте множились, эффективность наступления резко падала. Об опасности подобных широкомасштабных акций предупреждал еще на заре теории информации Шеннон. Энтузиазм, связанный с появлением нового, нетрадиционного метода, сменился разочарованием, и разочарованием оправданным.

Одна из, возможно, главных причин неудач выделена Биром: "центральной научной задачей в исследовании систем является решение следующей проблемы: как производить выделение конкретных жизнеспособных систем в качестве объектов изучения и ограничения их от остальной Вселенной, не прибегая при этом к губительному делению. Именно губительное деление (редукция сложных систем к примитивным механизмам, попытки посредством элементарных количественных соотношений описать многомерные, многоуровневые взаимодействия) характерно для большинства тупиковых работ. Принцип "эстетики простых форм" - пагубную редукцию – нетрудно отыскать в социологических, политологических и других исследованиях.

Достаточно часто слабости информационных исследований связаны с проблемой значимой информации в гуманитарной сфере.

Определение значимой информации в таких сложных коммуникациях как межличностная или художественная — вопрос деликатный. Упрощенная, жесткая трактовка подвижных, пластичных связей обычно приводит к результатам грубым, тривиальным.

Так, социологические опросы зафиксировали в Российской Федерации с 1985 по 1992 год резкое — в десятки раз — возрастание количества людей, причислявших себя к той или иной религиозной конфессии. Можно ли отнести эти сведения к значимой (в контексте духовно-религиозных изменений) информации, давали ли они основания для прогнозирования духовного подъема, позитивных перемен в общественной жизни? Свидетельствовали они о беспрецедентном усилении религиозности? Или, скорее, об уровне конформизма населения, о неустойчивости общественного мнения, о влиянии средств массовой информации?

Однако многочисленные провалы компрометируют конкретные работы, но никак не сам метод. Обмен информацией — важнейший структурообразующий принцип развития как внешнего, так и внутреннего мира. Все более интенсивное проявление информации в доступной познанию форме — основная черта восходящей эволюции.

Перспективность информационных подходов не вызывает сомнений и в последние десятилетия осознается все активнее: мы вступаем в информационный век. Ясна лишь одна его [нового общества - А.Д.] характеристика из целого ряда возможностей: основным видом его экономической деятельности во всевозрастающей степени становится производство, хранение и распространение информации. Очевидно, что подобный основной вид деятельности характеризует не только экономические процессы, но и всю культуру, а может быть, и выявляет общий алгоритм человеческого существования.

Информационный канал

Возможно еще одна причина низкого КПД информационных методов в излишне глобальных претензиях. Цель данной работы значительно скромнее. Выделяя какую-либо подсистему культуры, например, художественную культуру, автор не ставит перед собой задачу смоделировать ее во всей полноте и сложности, а собирается выделить лишь одну ее сторону, коммуникативную. В то же время коммуникативная функция, при анализе которой использование информационного подхода вполне органично, ~ одна из важнейших для сложной системы.

Взаимодействие "личность — культурная среда" реализуется в цепи двух основных каналов: прямого — канала управления и обратного — информационного. Обратная связь — фундаментальное свойство самообучающейся системы: "Обучающееся животное — это животное, которое может преобразиться под действием своего прошлого окружения в другое существо и тем самым приспособиться к окружению в течение своей индивидуальной жизни". Причем, способность к развитию характерна не только для живых систем: "информация и связь как механизмы организации действуют не только в индивидууме, но и в обществе".

Развитие, "целенаправленное" движение обеспечивается наличием обратной связи. Информационный отбор можно рассматривать как "выживание" такого вида, который характеризуется большей скоростью переработки информации в канале обратной связи. Поэтому, чтобы применить информационный критерий к конкретной системе, следует определить не только значимую информацию, но и информационный канал.

Шенноновский канал связи

Для описания информационного канала обратной связи воспользуемся схемой системы связи Шеннона. Согласно этой схеме коммуникации любой степени сложности могут быть описаны посредством модели, содержащей следующие основные элементы: 1. Источник, создающий сообщение или последовательность сообщений.

2. Передатчик, который преобразует сообщение таким образом, что получается сигнал, пригодный для передачи по каналу.

3. Канал — среда, используемая для передачи сигнала от передатчика к приемнику.

4. Приемник обычно выполняет операции, обратные осуществляемым в передатчике, восстанавливая сообщение из сигнала.

5. Получатель — это лицо (или аппарат), для которого предназначено сообщение."

Блок-схема шенноновской модели наглядна и очевидна:

Источник Передатчик Приемник Получатель

Источник шума

Существенные в данной работе функции передатчика и приемника сводятся к кодированию сообщения и декодированию сигнала. Поэтому достаточно часто в тексте передатчик будет обозначаться как кодирующее устройство (кодер), а приемник -- как декодирующее устройство (декодер).

Скорость передачи информации определяется характеристиками канала и способом кодирования. Так как данный подход не ориентирован на количественные, строгие результаты, упростим оценку скорости передачи информации в канале: хотя для достижения максимальной скорости каждый раз необходимо отыскать наиболее эффективный код, достаточно часто, говоря о скорости передачи информации (пренебрегая зависимостью от способа кодирования), будем иметь в виду ее предельно возможное значение.

Основной интерес к каналу в данном подходе сосредоточен на выявлении материального носителя информации, каковым, например, в хорошо известном канале радиосвязи, является электромагнитная волна, несущая информацию о звуковом сообщении.

Действие шенноновского канала связи иллюстрирует простой пример телеграфного сообщения. Отправитель телеграммы и адресат — это, соответственно, источник и получатель сообщения; электрический импульс, бегущий по проводам, ~ носитель информации; кодирующее и декодирующее устройства — телеграфисты: первый преобразует буквы алфавита в последовательность точек и тире, второй совершает обратную процедуру, восстанавливая буквы из ряда точек и тире.

Конечно, далеко не всегда можно ограничиться столь краткой схемой. Анализ более сложной коммуникации (или более детальный анализ) приведет нас к интерпретации системы посредством комбинации конечного числа последовательных и параллельных элементарных каналов, для каждого из которых останется справедливой исходная шенноновская модель, та же самая типовая схема: источник сообщения — кодирующее устройство - носитель информации - декодирующее устройство — получатель сообщения.

Наконец, необходимо отметить, что эволюционные процессы – сугубо нелинейные. Они сопровождаются не только увеличением информационных потоков, но и их усложнением, изменением характера информации. Например, социальная эволюции от клана до империи сопровождается не только количественными, но, что еще важнее, и качественными трансформациями общественной системы, актуальное функционирование которой немыслимо без дифференциации, иерархизации, модификации информации. При этом адаптивность системы может гарантироваться только совершенствованием методов переработки информации. Эффективность переработки – необходимое для реализации информационного ускорения условие. Эволюцию культуры можно рассмотреть, вероятно, и как результат отбора эффективных способов переработки нарастающего потока информации. Однако эти важная задача, тесно связанная с проблемой эффективного кодирования, не рассматривается в данном приближении.

А в качестве напутствия и призыва к осторожности при интерпретации реальных эволюционных процессов приведем мнение Норберта Винера, глубоко осмыслившего суть, цели, возможности кибернетической и информационной трактовки мира.

Винер предупреждал: "В общественных науках мы имеем дело с короткими статистическими рядами и не можем быть уверены, что значительная часть наблюдаемого не создана нами самими". И призывал: "Основная задача ближайшего будущего ~ распространить на область антропологии, социологии и экономики методы естественных наук с целью достижения таких же успехов в социальных науках".

Источник: Научная библиотека диссертаций и авторефератов disserCat http://www.dissercat.com/content/evolyutsiya-kultury-informatsionnyi-otbor

Эта статья посвящена анализу вхождения курса «Основы религиозных культур и светской этики» (ОРКСЭ) в систему образования России и осмыслению факторов выбора религиозных модулей курса.  При подготвке статьи использованы статистические данные и полевые материалы автора.  Изучение данной темы актуально, так как в образовании отражаются религиозные и этнические процессы современного российского общества. Эта работа основана на подходе, разработанном антропологической школой «Культура и личность» в отношении изучения образования. То есть образование рассматривается как инструмент трансмиссии культуры. Трансмиссия же культуры – это процесс передачи навыков, знаний, устремлений, ценностей и элементов поведения [5, с. 56]. Именно через гуманитарные предметы и ОРКСЭ происходит процесс трансмиссии культуры.

После распада СССР на россиян обрушился поток негатива о советской истории. Это дискредитировало в глазах многих людей социалистический строй и вызвало ностальгию о дореволюционном времени, которое ассоциировалось с активной деятельностью Русской православной церкви [3, с. 74]. Именно на этом этапе произошло введение нового предмета в систему образования. Стремление церкви обеспечить преподавание религии в школе в 1990-х и 2000-х гг. наталкивалось на сильный протест со стороны отдельных сил. Широкий резонанс в российском обществе вызвало Письмо десяти академиков. В этом письме нобелевские лауреаты – Жорес Алферов и Виталий Гинзбург, а также другие крупные ученые выступали против проникновения церкви во все сферы общественной жизни. Ученые намекнули, что попытки церковных иерархов могут привести страну к расколу.

Почему до момента, когда начал преподаваться курс в школе после широкого религиозного возрождения в нашей стране, прошло более 20 лет? Можно отметить, что изменения в обучении происходят не сразу. Это связано с тем, что любые элементы культуры проникают в образование в обучение медленно. М. Херсковиц констатирует, что образование обладает стабилизирующей силой общества и пытается минимизировать изменения [4]. Система образования – одна из наиболее «неповоротливых» сфер общества практически в любой культуре.

Еще в XIX веке возникла идея о том, что сила и выживаемость государства очень сильно зависит от мировоззренческой основы образования. Немецкий антрополог Оскар Пешель писал, что «…народное образование играет решающую роль в войне… когда пруссаки побили австрийцев, то это была победа прусского учителя над австрийским школьным учителем». Впоследствии смысл этих слов был вложен в уста Отто фон Бисмарка. Новый предмет заполняет мировоззренческую щель в образовании, возникшую в период между распадом СССР и современностью.

Прописано, что целью учебного курса ОРКСЭ является: «Формирование у младшего подростка мотиваций к осознанному нравственному поведению, основанному на знании и уважении культурных и религиозных традиций многонационального народа России, а также к диалогу с представителями других культур и мировоззрений [1].

Ключевым оценочным признаком при анализе этнической и религиозной самодентификации субъектов образования является модуль. Это отдельный цикл со своей программой, целями и задачами, которые выбирают родители на собраниях, посвященным курсу. На основании поручения Президента было определено шесть модулей. Кроме «Основ православной культуры», которые начали преподаваться еще в 1990-е годы добавились модули традиционных конфессий России: «Основы исламской культуры», «Основы иудейской культуры», «Основы буддийской культуры». Для тех родителей, которые хотят «изучать всё многообразие российской религиозной жизни» предусмотрен модуль «Основы мировых религиозных культур». Тем, кто не имеет определённых религиозных убеждений, у кого они не сформировались, предоставлено право изучать «Основы светской этики».

Данные по выбору модулей родителями позволяют выявить зависимость между этнической и религиозной структурой, а также показателями выбора модулей. Кроме того, выбор модулей на территории региона – определяющий показатель этнической и религиозной идентичности субъектов образования. Выбор трех модулей («Основы светской этики», «Основы православной культуры» и «Основы мировых религиозных культур») составляет более 95%. В значительной части регионов ни один школьник не обучался по основам исламской, буддийской или иудейской культур.

В некоторых регионах рост религиозных модулей достигает очень высоких цифр. Например, в Белгородской области выбор религиозных модулей и в первую очередь модуля «Основы православной культуры» с 0% в 2012 году, когда начал вестись предмет вырос до 83% в 2017-2018 учебном году.

В 48 регионах России произошло увеличение доли родителей, выбравших религиозные модули. В других регионах родители стали меньше выбирать религиозные модули. К ним относится и Республика Башкортостан. Сейчас пока происходит увеличение доли тех родителей, которые выбрали религиозные модули, и в первую очередь «Основы православной культуры».

Учитывая малочисленность роста, нельзя говорить о том, что увеличение доли родителей, выбирающих религиозные модули, подразумевает рост религиозности среди населения. Потому что некоторые родители, а также представители духовенства высказывали недовольство тем, что процедура выбора модуля в отдельных школах и ряде субъектов РФ нарушается. Поэтому важным этапом в обеспечении прозрачности выбора стало создание процедуры регламента. Согласно этому регламенту, представители духовенства могут участвовать на собраниях вплоть до подписания родителями заявления на выбор модуля.

Несмотря на то, что этническая и религиозная самоидентификация оказывают важное влияние на выбор модулей родителями, наиболее главным фактором влияния при выборе модулей является образовательная среда, которая включает в себя роль администрации школы, материальное обеспечение школы, роль учителя, роль отдела образования, тип образовательного учреждения. Данные подфакторы настолько сильно переплетены между собой в каждом конкретном случае, что определить степень влияния каждого из них не всегда представляется возможным. Именно поэтому амплитуда изменений выбор модулей в разных регионах очень высока.

Появление курса ОРКСЭ в школьной программе и его расширение на ступень средней школы, по нашему мнению, носит положительный характер. Потому что новый предмет и увеличение доли выбора религиозных модулей дает образованию огромное количество архетипических мотивов, которые неизбежно будут влиять на нашу культуру. Положительным проявлением можно считать отсутствие кризисных и конфликтных явлений относительно курса в регионе[1]. Большинство родителей положительно оценивает курс и его результаты. Но на данный момент, родители, в том числе и те, в чьей жизни религия играет важную роль, пока не готовы передать школе функцию религиозной социализации. Полевые материалы доказывают, что на всех модулях курс воспитывает патриотизм, развивает этническую осведомленность школьников, дает знания и формирует положительное отношение к другим народам [2].

Список использованной литературы:

1. Издательство «Просвещение». Об учебном курсе. Комплексный курс «Основы религиозных культур и светской этики»; URL: http://old.prosv.ru/umk/ork/info.aspx?ob_no=20402
2. Надыршин Т.М. Религия и школа в условиях введения курса ОРКСЭ (Опыт Республики Башкортостан) – Уфа: Диалог, 2017. 134 с.
3. Пигорева О.В., Ильина З.Д. Расширение знаний о религии в образовательном пространстве РСФСР - России в конце 1980-х - 2000-е гг. // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета. – 2015. – Т. 3. – № 35. – С. 73-81.
4. Herskovits M.J. Education and Cultural Dynamics // American Journal of Sociology. 1943 (48). - № 6. – Р. 737–749.
5. Spindler G. D. Anthropology and Education: An Overview: (1955). // Fifty years of anthropology and education, 1950-2000 / G. D. Spindler. - Mahwah, N.J: L.Erlbaum Associates, 2000. - P. 53–73.

В последние недели в стране отмечается рост случаев заболевания коронавирусом. Однако опасения родителей о массовом закрытии школ, к счастью, не оправдались. Учебные заведения работают в штатном режиме с соблюдением всех санитарных мер. На карантин уходят единичные школы и классы, заметного роста заражений COVID-19 среди учащихся не наблюдается. В зависимости от эпидемиологической ситуации регионы самостоятельно принимают решения о переносе или увеличении срока каникул. О том, как обстоят дела с коронавирусом в российских школах, рассказал первый заместитель министра просвещения РФ Дмитрий Глушко.

Несмотря на рост заболевших коронавирусом в стране, в российских школах ситуация стабильна, - рассказал Дмитрий Глушко. – Мы проводим ежедневный мониторинг по ситуации в учебных заведениях. С начала учебного года максимальное количество закрытых школ было 127. Сейчас это 42 школы в 17 регионах – менее 0,11%. Если говорить об отдельных классах, то на карантин по заболеванию было закрыто 0,53% от их общего количества. Таким образом, точечное закрытие учебных заведений и классов на карантин помогает нам контролировать ситуацию. Важно, что совместно с регионами мы сохраняем единое образовательное пространство и качество образования». По словам замминистра, перевод отдельных классов на карантин, помогает удержать ситуацию в стабильном состоянии. К тому же, каждый регион принимает решения по профилактическим мерам самостоятельно, в зависимости от эпидемиологической ситуации и рекомендаций врачей. Например, в Якутске 1 сентября в школу пошли только ученики начальных классов, остальные дети учились дистанционно. Через некоторое время в школу смогли вернуться школьники из 5,9 и 11 классов.

- Для нормализации ситуации в регионах также переносят сроки каникул и увеличивают их продолжительность, - пояснил Глушко. – Сдвигать каникулы на более ранний срок потребовалось менее, чем в 20 субъектах РФ, есть регионы, где школьные выходные наоборот начались на неделю позже. Большинство российских школ уходят на каникулы в плановом порядке, но во многих учебных заведениях из-за коронавируса принимаются решения об увеличении продолжительности каникул.

Один из действенных механизмов, помогающих сохранять качество образования даже в условиях развития эпидемиологической ситуации - федеральный проект "Цифровая образовательная среда", входящий в национальный проект "Образование". Это повышение оснащения образовательных организаций высокоскоростным интернетом, а также ряд новых возможностей, открывающихся и для учителей и для учащихся, сохраняя при этом традиционный классический очный образовательный формат.

Источник: https://www.mk.ru/social/2020/10/30/sistema-obrazovaniya-krepche-chem-co...

Основная мысль книги заключается в том, что современный социальный конфликт — это антагонизм прав и их обеспечения, политики и экономики, гражданских прав и экономического роста, а также постоянный конфликт между группами удовлетворенными и требующими удовлетворения, хотя здесь возникновение в недавние времена обширного класса большинства весьма усложнило картину. Автор исходит из того, что, лишь сосредоточив внимание на странах «первого мира», можно получить ключ к развивающимся в течение столетия процессам. Первоначальный текст этого научно-популярного очерка, написанный в 1986/87 г. и опубликованный на английском языке в 1988 г., был значительно переработан автором на основе анализа событий 1989 и 1990 гг. — отдельные моменты были заострены, уточнены определения и анализ, а по некоторым пунктам внесены дополнения.

Основная мысль книги заключается в том, что современный социальный конфликт — это антагонизм прав и их обеспечения, политики и экономики, гражданских прав и экономического роста, а также постоянный конфликт между группами удовлетворенными и требующими удовлетворения, хотя здесь возникновение в недавние времена обширного класса большинства весьма усложнило картину. Автор исходит из того, что, лишь сосредоточив внимание на странах «первого мира», можно получить ключ к развивающимся в течение столетия процессам. Первоначальный текст этого научно-популярного очерка, написанный в 1986/87 г. и опубликованный на английском языке в 1988 г., был значительно переработан автором на основе анализа событий 1989 и 1990 гг. — отдельные моменты были заострены, уточнены определения и анализ, а по некоторым пунктам внесены дополнения.