[svoboda] Рассказ: Доброволец.
Я в Бога поверил на войне, - рассказывал мне дед, - и из-за одного человека.
Звали Анатолий. Он служил в нашем танковом расчете с декабря 1941-го. Механиком.
Парень был с Псковщины из городка Порхова. Он был весь спокойный, с виду неторопливый.
И всегда крест на шее. Перед всяким боем он обязательно осенял себя крестным
знамением.
Наш командир - Юра, яростный комсомолец, прямо видеть не мог ни крестика этого
медного, ни крестного знамения.
? Ты что, из попов?! - так и налетал он на Анатолия. - И откуда вы, такие, беретесь?
И как тебя только на фронт позвали? Ты же не наш человек!
Толя с обычным своим достоинством отвечал, не спеша с расстановкой: <Я наш, пскопской,
русской, стало быть. И не из попов, а из крестьян. Верующая у меня бабушка, дай
ей Бог здравия, она и воспитала в вере. А на фронте я - доброволец, ты же знаешь.
Православные всегда за Отечество воевали>.
Юрка кипел от злости, но придраться к Толе, кроме креста, было не за что - танкист
был как полагается. Когда в 42-м мы однажды едва не попали в окружение, помню,
как Юрий нам всем сказал:
? Значит, если у немцев окажемся, всем приказ - застрелиться. Нельзя сдаваться!
Мы молчали, подавлено и напряженно, один Толя ответил, как всегда не торопясь:
<Я стреляться не могу, этого греха Господь не прощает, самоубийства, стало быть>.
?А если к немцем попадешь и предателем заделаешься? - зло бросил Юрий.
Не заделаюсь. Мы, пскопские, - людишки крепкие, - ответил Толя. Слава Богу, мы
тогда избежали окружения и плена:
В начале 1944-го, в Белоруссии, несколько экипажей получили приказ идти к узловой
станции, где наша пехота уже несколько часов вела бой. Там застрял немецкий состав
с боеприпасами - он тянулся на подмогу крупному соединению, что пыталось отбить
у нас ключевую позицию... Бой был короткий. Две наши машины сразу запылали. Наш
танк обогнул их и, на полном ходу, шел к уже видневшейся за деревьями станции,
когда что-то шарахнуло по броне, и вдруг вспыхнул огонь внутри в кабине. :Танк
встал. Мы с Толей выволокли самого молодого из нас, Володю, из люка, на землю
опустили и отбежали с ним метров на сорок. Смотрим - мертвый. Бывает, что сразу
видно: И тут Толя кричит: <А где командир?>
И верно, нету Юрия: А танк уже горит весь, полыхает. Толя перекрестился, бросил
мне: <Прикрой!> - и назад. :Когда я подбежал к танку, он уже тащил Юрку вниз.
Командир был жив, его просто сильно контузило и обожгло. Он почти ничего не видел.
Но именно он, услыхав вдруг скрежет, : закричал: <Братцы, поезд! Прорывается!>
: И вдруг мы услышали, как взревел и зарокотал наш танк: Танк горел весь, горел,
как огромный факел. : Немцы, увидев несущийся на них огненный смерч, подняли
беспорядочную стрельбу, но остановить Т-34 уже не смогли. Полыхая пламенем, танк
на полном ходу врезался в передние вагоны немецкого состава. Помню, как лопнул
воздух от адского грохота: это стали один за другим взрываться ящики со снарядами.
: В медсанбате Юрка плакал, как мальчишка, и повторял хрипло кашляя: <Миша, слушай,
а как-же Бог-то? Ему же Тольке-то нельзя было себя убивать. Раз он верующий!
Что же теперь будет-то!>
Спустя два года я приехал на Псковщину, в маленький Порхов. : Я нашел небольшую
церковь. Там бабушку Толи и самого Толю помнили. Тамошний старенький батюшка
благословлял его перед уходом на фронт. Этому батюшке я честно, как на духу рассказал
всю Толину историю и как он погиб. Батюшка задумался, перекрестился, покачал
головой. И по полному чину отпел раба Божия Анатолия, за Отечество и веру православную
убиенного. Душу свою положившего за Отечество.>
Источник: Спаси и сохрани. Свидетельства очевидцев о милости и помощи Божией
России в Великую Отечественную войну. Автор-составитель Фарберов А.И. М.: Ковчег,
2006. с. 112-115.
С уважением
Нина.
