С 1 по 30 ноября на базарах столицы Узбекистана установлены предельные цены на отдельные виды продуктов первой необходимости. Перечень максимальных цен на ряд продуктов, утвержденный хокимом (главой администрации) Ташкента Рахмонбеком Усмановым и главами ответственных комитетов и организаций, Госкомитет Узбекистана по содействию приватизированным предприятиям и развитию конкуренции направил сообществу Потребитель.уз с целью дальнейшего мониторинга и контроля за исполнением решения горадминистрации.

В свою очередь, администраторы сообщества в Facebook призывают граждан «проявлять инициативу и сообщать о правонарушениях в группе», отмечая, что «самым лучшим контролером для данного постановления» являются сами покупатели.

Согласно обнародованному документу, цена на картофель на ташкентских базарах не должна превышать 3000 сумов за 1 килограмм (один доллар = 8000 сумов), лук должен стоить не более 2000 сумов, морковь – 1500 сумов, рис – не выше 3600 (сорт «аланга») и 6500 («лазер»).

Максимальный ценник на говядину – 33000, баранину – 34000, курятину – 18000. Определены также предельные цены и на рыбу: сазан, белый амур – не выше 15 000 за килограмм, пестрый толстолобик – 13000, толстолобик – 8000. Яйца – не выше 500 сумов за штуку.

«У производителя и торговца должен быть выбор…»

Чтобы убедиться, насколько рынки придерживаются новых ценовых правил, корреспондент «Ферганы» побывал на одном из центральных дехканских базаров Ташкента – Госпитальном (ныне – Мирабадском). Вот его рассказ.

На входе милиционер, предупреждает: «Снимать ничего нельзя – стратегический объект». Спрашиваю: «Как тут у вас с «удержанными» ценами?». Говорит, что очередей никаких, порядок со стороны продавцов тоже не нарушается – торгуют в пределах ограниченных цен, люди довольны. «И проверяющие ходят почти каждый день», – добавляет он.

Памятуя, что попытка удержать взлет цен на стратегически важные товары и продукты первой необходимости в Узбекистане практикуется уже давно, интересуюсь у самих торговцев – как они к этому относятся. Молодой человек, торгующий «государственными» овощами (кило лука – 1500 сумов, картошки – 2600, моркови – 1500, помидор – 4500, баклажаны – 1800), говорит, что цены на сельхозпродукцию у него практически не изменились, он и раньше, до требования городской администрации, продавал по таким же ценам, плюс-минус 500 сумов. Вместе с тем, по его мнению, административно-командными методами успеха в этом деле, как, впрочем, в любом другом, не добьешься. «Это же временное явление. У рынка свои законы. У торгующего или производителя продукции должен быть выбор. Почему фермеру кто-то должен диктовать сверху, за сколько ему реализовать выращенное им же? Как можно отдавать товар дешевле себестоимости, работая себе в убыток?», – риторически вопрошает продавец.

«Дешевого» мяса много

Мясные ряды, коих на Госпитальном достаточно, не сказать, что изобилуют ассортиментом продукции, но выбор для небогатых покупателей все же есть: замороженное мясо, привезенное из Польши, стоит 21000 сумов за кило, за 24000 (говядина) и 25000 сумов (баранина) можно взять «фермерское» мясо. В павильоне, где торгуют частники, покупателей единицы – здесь цены от 35000 сумов и выше – говяжью вырезку отпускают по 43000 сумов. Здесь продавцы чуть ли не умоляют купить «лучшее мясо» только у них!

»Бегущая строка» гласит: «Говядина по 21000 сумов

На вопрос: «А почему у фермеров мясо подешевело (в сравнении с тем, что было пару месяцев назад, к примеру)?», был ответ: «У них лимит – государство их обеспечивает дешевыми кормами, лекарствами и прочим необходимым, а они, в свою очередь, обязаны продавать дешевле». Один из «государственных» реализаторов, мясник Фарход подтверждает, что они освобождены от уплаты аренды и приобретения патентов – в отличие от частников.

Ассортимент куриного мяса на рынке тоже укладывается в рамки установленного: 16000 сумов/килограмм – за целую тушку и от 8000 сумов до 14000 – за разделанную, в зависимости от части. Кстати, по словам торговцев, наманганские куры стоят дешевле остальных.

Для любителей рыбы ежедневно с утра завозят из чирчикских прудов живых сазанов и белых амуров по 15000 сумов/кило (за ними стоит непременная очередь) и толстолобиков. Одна рыбина весом до килограмма стоит 8000 сумов, если более – уже 13000.

«Предельные цены» работают. Пока, во всяком случае

Картофеля в этом году, судя по всему, должно хватать всем: ежедневно, вплоть до 30 ноября, будут торговать отменной российской картошкой – по цене 3200 сумов/кило. Отпускают с «ярмарочной» машины – ни очередей, ни ажиотажа. Небольшая очередь была лишь у павильона, где торгуют сахаром – по 4900 сумов/килограмм.

А вот с «дешевыми» яйцами оказалось немного проблематично: если хотите приобрести «государственные» яйца по 400 сумов за штуку, необходимо явиться на базар с утра пораньше, поскольку у частников практически не бывает дешевле, чем за 600-700 сумов, и уступать обычно они не желают.

Вывод после увиденного собственными глазами однозначен: постановление горхокимията о фиксации цен на Мирабадском рынке работает (по наблюдениям, ситуация с «предельными» ценами на всех базарах практически одинаковая). Правда, качество того же лука, картошки, риса и прочей продукции, конечно, несколько хуже, нежели у частников. Об этом можно судить хотя бы по внешнему виду товаров, а разница цен при этом всего какие-то 500-1500 сумов. Надо сказать, нет худа без добра: под санкционированным ограничением цен на фермерскую продукцию частники тоже вынуждены менять ценники в сторону уменьшения.

О том, что торговцы на столичных базарах преимущественно стоимость своей продукции не завышают, а в некоторых случаях, ввиду острой конкуренции, даже уменьшают, свидетельствует и другой корреспондент «Ферганы». По его наблюдениям, на базаре «Аския» цены на картошку, лук и морковь соответствуют распоряжению, то есть не превышают 3000, 2000 и 1500 сумов соответственно. Говядина и баранина также - 33000 и 34000 сумов. Хотя тут нужно сделать оговорку: это цена на мясо с костями, где последние обычно составляют не меньше трети от общего веса. Если же покупать только мякоть, то цена возрастает как минимум в полтора раза. Так, на базарчике в районе «Светланы» (Мирзо-Улугбекский район) мясо без костей стоит более 55000-63000.

Цена десятка яиц у частников на том же базаре доходит до 12000 сум. На «Аские» же куриные «государственные» тушки и яйца стоят даже на тысячу сумов дешевле, чем требует распоряжение: вместо 18000 и 5000 – 17000 и 4000 соответственно.

Вместе с тем, есть несколько видов важных продуктов, которые превысили указанные нормативы. Например, рис. Если сорт «Лазер» вписывается в норму – 6500 сумов, то «Аланга» на тысячу-полторы превышает ее: вместо 3600 – 4500-5000. Когда нащ корреспондент указал на это одному из продавцов, тот находчиво пояснил: «Такая цена была раньше, а сейчас у всех цены на сорт «Аланга» выше». Собственно, так и оказалось – у всех.

Самое большое превышение нормативов хокимията – по живой рыбе. Так, толстолобик был на две тысячи дороже навязанного прейскуранта: вместо 8000 – 10000 сумов за килограмм. Также на две тысячи дороже оказались сазан и белый амур: вместо 15000 – 17000. При этом никаких ценников на прилавке не наблюдалось – стоимость товара продавец озвучивал устно.

Последний раз таджикистанские борцы сумо - не самой привычной дисциплины для Средней Азии - брали медали на турнирах в Венеции и Кыргызстане в 2016 году. Однако прошел год, и в настоящее время команда сумоистов Таджикистана, лишенная какой-либо финансовой поддержки, находится на грани выживания. Существуют опасения, что скоро этот вид спорта исчезнет в республике. Однако мастер сумо, лидер национальной сборной Фотех Мухторов рассчитывает, что выход из сложившегося положения будет найден.

Фотех Мухторов стоит у истоков таджикского сумо. С 1981 по 2000 год он увлекался вольной борьбой, после чего обратил свое внимание на японское единоборство. В начале 2000-х он организовал в стране Ассоциацию сумо Таджикистана. Начал выступать с подопечными на различных турнирах. Сам он является бронзовым призером Открытого чемпионата США, прошедшего в 2011 году в Лас-Вегасе, а также неоднократным победителем и призером различных международных турниров.

Таджикские спортсмены до 2017 года периодически выступали на мировой арене и неоднократно возвращались домой с медалями. Но теперь ситуация в корне изменилась. В этом году сумоистам из Таджикистана из-за нехватки средств не удалось попасть ни на одно международное соревнование, хотя турниры проходят по всему миру. У таджикистанцев элементарно нет денег на дорогу и проживание.

«К сожалению, мы не смогли в этом году принять участие в каком-либо турнире на мировой арене, – рассказывает Мухторов. – Было лишь выступление на фестивале японских видов спорта в начале года. Нашим спортсменам не оказывают никакой поддержки, спонсоров нет. Конечно, очень жаль… В прошлые годы мы за свой счет ездили на соревнования, но в этом году нам это не под силу. К сожалению, в связи с кризисом нам никто так и не смог помочь. Но я не отчаиваюсь, не хочу верить в то, что сумо в стране исчезнет. Попытаемся выбраться из положения, все-таки столько труда было вложено».

Фото предоставлено Фотехом Мухторовым

Любительское сумо существует во многих республиках бывшего СССР. В частности, на хорошем уровне оно поставлено в России. Местные спортсмены часто выступают на международных соревнованиях и занимают призовые места. Есть команды сумо в Туркмении, Узбекистане, Киргизии, Казахстане. Среди наиболее известных сумоистов на постсоветском пространстве - россияне Алан Габараев, Николай Иванов, Анатолий Михаханов, грузины Левани Горгадзе, Теймураз Джугели, Мераб Леван Цагурия, Мераб Георг Цагурия, эстонцы Кайдо Хёвельсон, Отт Юрикас, казахстанец Суюныш Худибаев.

Мухторов: «Каждый год мы планируем провести чемпионат республики по сумо, но не можем найти финансирование. Сумо – очень зрелищный вид спорта, и соревнования по нему всегда проходят в интересной борьбе. Надеюсь, однажды откликнутся спонсоры, которые бы смогли нас поддержать. У меня есть план развития, но для этого нужны деньги. Спортивное руководство страны обещает помочь, но пока все только на словах. Я рассчитываю, что смогу найти спонсоров в следующем году, буду пытаться снова обращаться с просьбой помочь к предпринимателям, различным компаниям».

Сумо – не единственный вид спорта, который находится в Таджикистане в плачевном состоянии. Практически в каждом существует множество проблем, связанных, в первую очередь, с нехваткой профессиональных кадров и финансирования. В Комитете по делам молодежи и спорта Таджикистана отмечают, что сумо не является приоритетным видом для страны, сейчас акцент делается на олимпийские дисциплины. Самые популярные виды спорта в республике – футбол и различные виды борьбы, которые получают государственное финансирование. Пользуются успехом и поддержкой государства дзюдо, самбо, тхэквондо, гребля, легкая и тяжелая атлетики, стрельба.

Мухторов: «Сумо еще древнее, чем большинство из нас думает. Фрески с изображением борцов сумо археологи находили в Египте, Индии, Армении. Дело в том, что сумо похоже на большинство национальных видов борьбы всего мира. Я с 1981 по 2000 год занимался вольной борьбой, затем познакомился с сумо и остался в этом виде борьбы.

Последними успехами сумоистов Таджикистана можно считать выступление на турнире «Tornei Di Sumo» в Венеции в прошлом году. Фотех Мухторов выиграл серебряную медаль в весе «+100 кг». В том же году сумоисты Таджикистана выиграли две медали на соревнованиях, которые прошли в Киргизии. Таджикистан представляли Амриддин Джобиров, Муродулло Уроков и Гафур Азимуродов. Джобиров стал обладателем золотой награды в весе 85 кг, а Уроков завоевал бронзовую медаль в весе «+115 кг». Азимуродов стал на турнире четвертым в весе «115 кг».

Мухторов: «Каждый год, кроме нынешнего, мы ездили на соревнования в Италию, Австрию – на различные международные турниры. Всегда возвращались с медалями. Так, в прошлом году я выиграл на соревнованиях «Tornei Di Sumo» серебряную медаль в весе «+100 кг». В первой схватке взял верх над представителем Германии, затем победил итальянца, в полуфинале разобрался с азербайджанцем, а в финале встретился с венгром. В решающей схватке силы были равны, шансы взять золото у меня были, но немного не повезло, и удача была на стороне венгра. В позапрошлом сезоне мы участвовали в нескольких международных турнирах и тоже выиграли ряд медалей. В частности, четыре медали на открытом чемпионате Австрии. В состав таджикской команды, помимо меня, вошли Акмал Насреддинов (85 кг) и Зоирджон Ёров (+115 кг). Затем я и Мухаммад Сафаров стали призерами международного турнира «Comune di Barcis» в Италии. Выступали в весовой категории свыше 100 килограммов. Мне удалось пробиться в финал соревнований, но в решающей схватке удача сопутствовала оппоненту - местному спортсмену. Мухаммаду Сафарову в борьбе за третье место удалось одержать победу над представителем сборной Германии. Таким образом, я стал обладателем серебряной, а Мухаммад Сафаров - бронзовой медалей. Годом ранее мы выиграли две бронзовые медали в открытом Кубке Европы, который прошел в итальянском Порденоне».

Сумо – вид единоборств, в котором два борца выявляют сильнейшего на круглой площадке. Родина этого вида спорта – Япония, где сумо относится к боевым искусствам. Традиция сумо ведется с древних времен, поэтому каждый поединок сопровождается многочисленными ритуалами. Япония является признанным центром сумо и единственной страной, где проводятся соревнования профессиональных рикиси (борцов). В остальном мире существует только любительское сумо.

Фото предоставлено Фотехом Мухторовым

Мухторов: «Сегодня мы занимаемся в различных спортивных залах Душанбе. Мои ученики - в основном, бывшие или действующие спортсмены, пришедшие в сумо из других видов борьбы. Некоторые из подопечных тренируются в других залах. Расходы на поездки в другие страны мы всегда брали на себя. А обратно с соревнований в Европе мы возвращались на машине. Покупали в Германии автомобиль марки «Опель», оформляли документы, и маршрутом Прибалтика-Украина-Россия-Казахстан-Кыргызстан возвращались в Таджикистан, преодолевая общее расстояние в несколько тысяч километров. Потом автомобиль продавали на родине. Но этим компенсировать все расходы не получалось, еще в долгах оставались. Но что делать, другого выхода нет. Нас приглашают на соревнования, значит надо ехать. Конечно, обратная дорога очень тяжелая, но зато увлекательная. Спортсменов в Европе уважают все, и у нас никаких проблем в дороге не возникало. Если нас останавливали, мы рассказывали, откуда мы, где выступали, показывали медали, записи соревнований. Везде нас поддерживали».

Первое письменное упоминание о сумо встречается в «Кодзики» – «Записях о делах древности». Старейший из существующих источников японской письменности датирован 712 годом и повествует о том, что – сейчас внимание! - 2500 лет назад главная богиня солнца, сотворившая Японские острова, Аматэрасу-омиками направила к стареющему богу Окунинуси, который управлял страной Идзумо, нового преемника – Такэмикадзути, чтобы он принял власть. Однако у Окунинуси был свой сын и наследник – бог Такэминаката, который предложил посланнику богини солнца померяться силами. Боги Такэмикадзути и Такэминаката схватились за право владеть Японскими островами в поединке сумо. Победу одержал Такэмикадзути, от которого, согласно преданию, ведет свою родословную император Японии.

Мухторов: «Между любительским и профессиональным сумо, конечно же, есть разница. В профессиональном сумо нет ограничений в весе. В любительском существуют весовые категории. Их три: до 85 кг, до 115 и выше 115. Мы выступаем как раз-таки в любительском сумо. Профессиональное сумо – это очень высокий уровень. Соревнования проводятся в Японии. Это многоуровневый чемпионат из семи дивизионов. Особых отличий в правилах нет: коснулся ковра «третьей точкой» или вытеснили тебя за круг - поражение. Часто поединок продолжается всего несколько секунд, так как один из борцов быстро вытесняется другим из круга или сбивается с ног броском или подсечкой. В редких случаях поединок может длиться и несколько минут. Но в любительском и профессиональном сумо разные помосты для борьбы (дохё). Это квадратный помост 34-60 см высотой. Дохё сделан из глины и покрыт сверху тонким слоем песка. Поединок проходит в круге, границы которого проложены особыми плетенками из рисовой соломы. В любительском сумо дохё – просто обозначенный круг, не обязательно расположенный на возвышении. Что касается философии сумо, то чтобы полностью разобраться в ней, нужно достаточно долгое время прожить в Японии».

Считается, что современная площадка для сумо – дохё - появилась около XVI века. В сумо запрещено бить иначе, чем открытой ладонью, а также по глазам и в область паха. Запрещено хватать за волосы, уши, пальцы. Нельзя проводить удушающие захваты. Всё прочее разрешено, поэтому в арсенал борцов входят пощёчины, толчки, захваты за пояса и любые разрешенные части тела, броски, разного рода подножки и подсечки.

Фотех Мухторов: «Сегодня в Таджикистане около 50 сумоистов. В сумо приходят спортсмены из самбо, вольной или греко-римской борьбы, национальной борьбы. И в этом плюс. У наших ребят свои приемы, с помощью которых они выигрывают. Для них не является проблемой научиться бороться в сумо, правила может освоить любой борец. В сумо важно работать головой, продумать, как не выйти из круга, обеспечить себе пространство и атаковать первым номером. Такая стратегия привлекает многих. Главная проблема – финансы. Хотелось бы, чтобы нашему виду спорта уделялось больше внимания, чтобы нам оказывали поддержку. На азиатском уровне выступают команды из приблизительно двадцати государств, если бы нас поддержали, то при должной подготовке мы бы могли войти в тройку сильнейших. А в мире нам вполне по силам войти, минимум, в десятку лучших…»

Алишер Каюмов

Три года назад в миграционное законодательство России были внесены изменения, согласно которым трудовые мигранты при получении патента должны сдавать экзамен на знание русского языка, основ российского законодательства и истории. Такое же испытание необходимо пройти иностранцам, желающим получить разрешение на временное проживание, вид на жительство или гражданство России. В пояснительной записке к федеральным законам «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» и «О правовом положении иностранных граждан в РФ» говорилось, что «экзамен должен способствовать социокультурной адаптации мигрантов».

В начале ноября появилась информация, что в России планируется ввести новую систему дистанционного тестирования уровня владения русским языком для иностранных граждан. Предполагается, что «дистанционная методика распространится на все тесты, которые уже проводятся, включая тестирование для детей школьного возраста, тестирование для взрослых для повседневного и делового общения, лиц, работающих в международном туристическом бизнесе, а также для мигрантов, которые сдают язык для временного проживания и работы в России».

Не все специалисты согласны с идеей максимального исключения преподавателя из процедуры тестирования. Так, по мнению проректора по дополнительному образованию РУДН Анжелы Должиковой, «тесты на знание языка по своему смыслу являются не заградительной, а адаптационной процедурой, поэтому нельзя полностью исключать живое общение с преподавателями», особенно в части проверки «аудирования и говорения».

Но в какой бы форме не проходила экзаменация иностранцев – бумажной или электронной, никакой образовательной или культурно-адаптационной пользы самим мигрантам она не приносит.

«Я отдал около 13 тысяч рублей за пакет документов на патент плюс еще 700 рублей – за сдачу теста. Для меня ничего сложного не было – я в русской махалле жил. Вопросы, как для 1-2 классов средней школы, подготовиться можно за несколько уроков с репетитором. Например, у меня было такое задание: «Ваш сын поступает в школу, и вы должны написать текст заявления». Я написал: «Прошу принять моего сына в среднюю школу...». Или надо ответить на вопрос: «Кто президент Российской Федерации?» Ну кто этого не знает? Все мои знакомые довольно легко прошли этот тест», - рассказал «Фергане» 23-летний Шухрат из Андижана, который этим летом прилетел в Москву на заработки.

Тот факт, что экзамен по русскому имеет формальный характер и на реальное знание языка почти не влияет, подтвердило социологическое обследование миграции, которое в 2017 году провели завсектором изучения миграционных и интеграционных процессов Института социологии РАН Владимир Мукомель и замдиректора Института демографии НИУ ВШЭ Михаил Денисенко.

А другая группа исследователей во главе с руководителем Центра исследований миграции и этничности РАНХиГС Евгением Варшавером оценила эффективность тестирования по русскому языку, проведя интернет-опрос более чем 3000 граждан стран Центральной Азии и персональные интервью с мигрантами в российских регионах. Евгений рассказал «Фергане» о результатах своего исследования.

– Как вы оцениваете сложность экзамена?

– Экзамен очень простой. В некоторых случаях, чтобы получить проходной балл и документ о его сдаче, из 20 простых вопросов достаточно ответить на 10. Мы прорисовали все возможности действий мигрантов, которые предполагались в рамках введения это законодательного требования. Так, мигрант приезжает в Россию и либо сразу идет сдавать тест, либо, если он не уверен в своем знании языка, идет на обучение – подготовку к экзамену. Абсолютное большинство наших респондентов сдали экзамен с первого или второго раза. Остальные готовились – смотрели аналогичные тесты в интернете, получали бесплатные консультации перед экзаменом.

Есть и другие варианты подготовки. Например, приезжает в Москву или другой город России бригада строителей. Среди них обычно есть хоть один человек, владеющий хорошим русским языков. Он сдает тест и потом рассказывает тем, кто не уверен в себе или не сдал с первого раза, что их ждет.

Евгений Варшавер

– Если экзамен так просто сдать, в чем тогда, по логике государства, смысл тестирования?

– Сначала мы думали, что все устроено так: приезжает мигрант в Россию, сталкивается с проблемой необходимости сдачи экзамена, садится за учебники, повышает уровень русского языка за счет подготовки и сдает тест. Кто не сдает, уезжает на родину. В реальности это так не работает. Все люди, которые пытаются сдать экзамен, обязательно его сдают самыми разными способами, в том числе и через коррупционную составляющую. Есть даже специальные люди, которые вылавливали у экзаменационных центров мигрантов с грустными лицами, набирали группу, брали с каждого по 200-300 рублей и объясняли, как сдавать экзамен. Мы знаем человека, который за один день 8 раз сдавал экзамен в Сахарово и сдал его.

Есть те, кто экзамен не сдает и не получает патент. Но это связано не с тем, что эти люди не знают русский язык, а с тем, что они и не планировали легально работать. Например, на одном из московских крупных рынков есть какое-то количество людей, которые давно работают в Москве и уже сами готовы уехать, поэтому не получают патент.

Как показало наше исследование, подготовка к экзамену не связана с прогрессом в русском языке. Сдавал мигрант экзамен или нет – его язык не улучшится. Выяснилось однако, что государство и не собиралось заниматься стимулированием мигрантов изучать русский язык при подготовке к экзамену, и что логику, которую государство, скорее всего, закладывало при введении экзамена, можно назвать «фильтрация». То есть когда человек только думает приезжать в Россию или уже приехал, он сталкивается с проблемой, что надо сдать экзамен. Тогда он либо никуда не едет, либо возвращается на родину. Что касается тех, кто уже в России, исследование показало, что не более 2 процентов опрошенных не сдали экзамен и, возможно, уехали. Скорее всего, эта цифра и того меньше. То есть как фильтр в принимающей стране этот экзамен не работает.

Тогда, возможно, экзамен фильтрует людей в стране происхождения? На основании проводимого нами сейчас следующего этапа исследования можно осторожно говорить о том, что такая фильтрация происходит, но какая именно доля отсеивается, и по какому принципу это происходит – мы пока не можем говорить.

Что касается идеи дистанционного введения экзамена, то и так существует два типа тестирования: paper based и computer based, и они равноценны.

«Дерево возможностей» для мигранта

– К каким результатам привело введение тестирования?

– Главным бенефициаром от введения этой нормы стали центры тестирования, которые получают деньги от мигрантов. Государство особо ничего не получило. У работодателя возросли издержки за счет повышения стоимости легализации мигрантов.

Но больше всех пострадали мигранты, которые стали больше платить за общий пакет документов, цена которого в среднем составляет 15 тысяч рублей. Стоимость тестирования варьируется от 500 до 5 тысяч рублей. Есть сертификат, который выдается на 5 лет и стоит порядка 5 тысяч рублей. Есть региональный документ, он может стоить и пару тысяч рублей. Его действие лимитировано регионом. Например, в Москве в Сахарово он стоит 700 рублей и выдается на год. Центры тестирования в регионах могут выдавать как сертификат, так и региональный документ.

Каких-то людей, которые думают ехать в миграцию, может остановить то, что они не смогут заплатить за весь пакет документов. Можно предположить, что поток мигрантов уменьшился. Таким образом, фильтрация произошла не потому что люди не знают язык, а потому что у них нет денег платить за экзамен.

Но есть и другие случаи. В Екатеринбурге мы опрашивали строителей, и один из них рассказал, что его брат не поехал в миграцию из-за необходимости сдачи экзамена по русскому языку. Я переспросил, действительно ли он не поехал из-за незнания языка? Строитель ответил, что, вероятно, брат просто не хотел ехать в миграцию и придумал причину этого не делать. Таким образом, мы выходим на важный социологический сюжет: мигрант является хорошим сыном или отцом, только если поехал в миграцию и заработал денег, но дальше появляются способы противостоять этой нормативности, например, используя необходимость сдавать экзамен по русскому как «отмазку» от поездки.

– Могло ли повлиять введение экзамена на то, что больше мигрантов ушло в теневую экономику?

– Думаю, что нет, потому что контроль за соблюдением миграционного законодательства значительно усилился, в результате возросла документированность, а экзамен те, кто хочет сдать, в любом случае сдают.

– Как вы считаете, что реально поможет мигрантам интегрироваться?

– Если говорить про рабочих мигрантов и экзамен, думаю, что, если бы экзамен был перенесен в страну происхождения, то у мигрантов была бы большая возможность подготовиться. В Россию люди приезжают работать, и любая иная деятельность им только мешает.

Я считаю, что наиболее интегрированными мигрантами будут не те, кто приезжает сюда работать, а их дети. Международный опыт свидетельствует о том, что мигранты первого поколения не интегрируются. Грубо говоря, если ты 23-летний мигрант из Узбекистана со средним знанием русского языка, ты приехал сюда на заработки, а потом освоился и, глядя на друзей, которые решили жить в России, начинаешь думать о том, чтобы также остаться тут. Понятно, что жена такого мигранта также, скорее всего, будет узбечка, и дома они будут говорить на узбекском языке. Но если они будет жить в России, их дети пойдут в российскую школу, быстро выучат язык на уровне своих сверстников и в значительной степени станут россиянами.

Дети таких мигрантов на Узбекистан, как страну для жизни, смотреть не будут. Именно они характеризуются наибольшим интеграционным потенциалом. Политика государства, с учетом того, что количество его трудоспособного населения уменьшается, должна быть ориентирована на то, чтобы мигранты селились в России, и здесь бы росли их дети – уже в качестве граждан, ориентированных на процветание страны.

Подготовила Екатерина Иващенко