Компания Enaza выпустила роман Виктора Пелевина «Чапаев и Пустота» в виде приложения для Ipadна платформе Apple iOS.
Приложение имеет весь необходимый современному пользователю функционал — интуитивный интерфейс, возможность управления контентом, изменение режима чтения, интерфейс примечаний, возможность интеграции с социальными сетями.
Интерактивная книга была создана при непосредственном участии Виктора Пелевина. Она включает в себя около 50 анимационных элементов, более 70 уникальных, отрисованных вручную иллюстраций, более десяти оригинальных аудиотреков, передающих атмосферу романа, а также фрагменты реальной кинохроники 20-х годов и огромное количество подлинных фотографий и изображений того времени.
Антон Носик, стартап-менеджер, журналист и общественный деятель: «Чапаев и Пустота: версия для iPad. 12 часов счастья».
Егор Гурьев, генеральный директор и со-основатель компании ENAZA: «Увеличение пользователей мобильных устройств, планшетов и смартфонов все больше подталкивает разработчиков переводить сервис в электронный вид, при этом открывая новые возможности и используя современные веб технологии. Мы считаем, что интерактивные книги являются более интересным продуктом по сравнению с бумажной или электронной книгой и формируют у читателя лучшее понимание мысли автора, поэтому спрос на подобные продукты будет расти быстрее по сравнению с обычными книгами. Наш проект уникален тем, что рассчитан не на детскую аудиторию, как большинство интерактивных книг, а на платежеспособный сегмент читающего населения старшего возраста. Интерактивные элементы при этом носят не развлекательный, а скорее образовательный характер».
Денис Терехов, управляющий партнер агентства «Социальные сети» и эксперт в области интернет-коммуникаций: «Есть книги на все времена. Одна из таких — пелевинская «Чапаев и Пустота». Это ведь не просто текст, это какой-то параллельный мир. Очень личный. Для каждого свой. Электронное издание с саунд-треком, дополнительными материалами и какой-то невыносимой революционной тоской в каждом пикселе и бите — разве не повод еще раз перечитать любимую книгу».
Компания Enaza создана в 2009 году в Перми, входит в состав Группы компаний inMedia.
Является одним из лидеров на российском рынке агрегаторов цифрового контента. Активно участвует в развитии дистрибьюции легального цифрового контента и программного обеспечения. Клиентская база пользователей развлекательных порталов Enaza составляет более 5 млн. человек. Уникальная специализация компании — разработка и запуск интернет-магазинов по розничной продаже цифрового контента для крупныхоператоров связи и ритейл-сетей федерального масштаба. Среди партнеров компании: «Ростелеком», «МТС» («Комстар-Регионы»), «ЭР-Телеком Холдинг», «Новотелеком», «Уфанет», «ПиН Телеком», «Омские кабельные сети», «Уральские кабельные сети», «Астра» и другие.
Группа компаний inMedia создана в 2010 году в Москве для комплексного подхода к развитию инновационных и перспективных идей в сфере интернет-технологий, коммуникаций и рекламы, интерактивного телевидения, лицензионного цифрового контента, мобильных и голосовых технологий. В состав Группы компаний входят: NIKITA, Bradbury Lab., Enaza, «Ростелеконтент» и СП Intech NOVA. Среди клиентов компании: «Ростелеком», «Связьинвест», «МГТС», «Мегафон», «МТС», «ВымпелКом» (бренд «Билайн»), Yandex, Softkey, Qiwi, Google Widevine, «АКАДО», «Стрим / STREAM», «ЭР-Телеком Холдинг», «Аэрофлот», «Трансаэро», SkyExpress, «Связной», «Вещательная корпорация «Проф-Медиа», «Централ партнершип», «Люксор», «ТНТ-Телесеть», «Москва 24″ (ВГТРК), Bazelevs, А1, и другие.
Эта книга — рассказ о жизни знаменитого немецкого богослова, определившего развитие всей христианской мысли ХХ века в послевоенном мире, человека, который заглянул в лицо величайшему злу и одним из первых понял, какая страшная судьба ждет мир после прихода к власти в Германии Адольфа Гитлера. В то время как вождь нацистов соблазнял немецкий народ, запугивал континент и пытался уничтожить всех евреев Европы, небольшая группа диссидентов пыталась разрушить Третий Рейх изнутри. Среди них был Дитрих Бонхёффер. Он действовал решительно, отважно и безоглядно, видя в заговоре против Гитлера исполнение воли Бога. В самое трудное и опасное время Бонхёффер вернулся из США в Германию, чтобы противостоять злу в атмосфере всеобщего безумия. Здесь, следуя зову своего сердца, он стал агентом абвера, органа военной разведки и контрразведки нацистской Германии.
Книга представляет собой пронзительную повесть о невероятном мужестве перед лицом чудовищного зла и раскрывает новое измерение Второй мировой войны. Она содержит уникальное описание общественной жизни в Германии накануне войны и бесценные свидетельства об отношениях Церкви и Третьего Рейха.
27 июля 1945 года, Лондон
Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; уничтожаемы, но не погибаем. Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисуса открылась в теле нашем. Ибо мы живые непрестанно предаемся на смерть ради Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей, так что смерть действует в нас, а жизнь в вас.
(2 Кор 4:8-12).
В Европу наконец-то вернулся мир. Лик ее, исказившийся и сделавшийся ужасным в пору войны, вновь обрел спокойствие и благородство. Чтобы осмыслить эти события, понадобятся долгие годы. Европа словно бы подверглась мучительному изгнанию бесов, и эта процедура отняла у нее все силы, но все же, вопя и противясь, последний демон уже отлетал от нее. Тиран покончил с собой в сумрачном бункере под своей разбомбленной столицей, и союзники праздновали победу. Как по сигналу наступило лето, первое мирное лето за шесть тяжких годов. Но отделаться от недавнего прошлого как от страшного сна не удавалось: то и дело что-то заново напоминало о пережитом кошмаре, и эти напоминания сами по себе были столь же ужасны, как прежние события, а порой и еще хуже. В начале лета распространились леденящие душу известия о лагерях смерти и о тех бесчеловечных делах, которые нацисты творили на только что покоренных, обращенных в ад окраинах своей недолговечной империи.
Слухи о подобных злодействах курсировали и в пору войны, однако теперь факты были подтверждены фотографиями, кинохроникой и свидетельством солдат, участвовавших на исходе апреля в освобождении концлагерей. Масштаб этих ужасов прежде не был известен и не поддавался воображению, для измученной войной британской публики это оказалось уж слишком. Люди утверждались в своей ненависти к Германии, каждая омерзительная деталь лишь усугубляла отвращение ко всем немцам. Бездонность греха ошеломляла.
В начале войны еще умели отличать нацистов от немцев и понимали, что не все немцы — наци. Но чем дальше заходило противостояние двух народов, чем больше приходилось Англии хоронить отцов, братьев и сыновей, тем труднее становилось проводить эту грань, и со временем она окончательно стерлась. Стремясь разжечь патриотическое рвение британцев, премьер-министр Уинстон Черчилль соединил понятия «немец» и «нацист» в едином образе ненавистного врага — так ему казалось вернее во имя скорейшей победы и прекращения душераздирающего ужаса.
Когда немцы, мечтавшие о поражении Гитлера и нацистов, обратились к британскому правительству с надеждой на сотрудничество ради уничтожения общего врага, когда они попытались подать миру знак, что в самом рейхе остаются заложниками множество немцев, разделяющих ненависть Европы к нацизму, этот призыв наткнулся на глухую стену. Никого эти переговоры не заинтересовали — было слишком поздно. Все немцы были замараны соучастием в злодействе, а теперь кому-то показалось сподручнее заключить сепаратный мир? Нет уж. Во имя большей эффективности отпора Черчилль пропагандировал идею: такого понятия, как «хороший немец», попросту не существует. Если позволено перефразировать, «хороший немец — мертвый немец». Деление на черное и белое лишь усугубляло и без того чудовищную ожесточенность противостояния.
Но вот война закончилась, и в то время как полностью, до конца, обнажались неописуемые злодейства Третьего рейха, стала проступать напоказ миру и другая сторона событий. Процесс возвращения к миру и нормальным отношениям требовал в том числе и выхода за пределы черно-белой палитры войны. Нужно было заново учиться различать краски и тени, нюансы и оттенки.
И в тот день, 27 июля 1945 года, в лондонской церкви Святой Троицы чуть в стороне от Бромптон-роуд совершалась служба, смысл которой был понятен не всем, а кое-кому, особенно тем, кто потерял на войне близких, она могла показаться неуместной и даже отвратительной. В тот день на британской земле совершалась — и передавалась по Би-би-си — заупокойная служба по немцу, погибшему три месяца назад. Весть о его смерти так медленно просачивалась сквозь туман и неразбериху войны, что друзья и родные окончательно в ней уверились лишь недавно, а некоторые все еще надеялись.
В лондонской церкви собрались немногие, кто успел удостовериться в его смерти: тридцатидевятилетняя сестра-близнец покойного, ее муж — наполовину еврей — и две дочери. Они успели покинуть Германию накануне войны, перебравшись под покровом ночи через границу со Швейцарией. В этом побеге человек, которого здесь отпевали, сыграл ключевую роль, и то было одно из самых незначительных его прегрешений против национал-социалистического строя. Он же помог родным обустроиться в Лондоне.
У покойного было много влиятельных друзей, в том числе епископ Чичестерский Джордж Белл. Епископ и вел эту службу, ибо он много лет знал и любил этого человека. Белл познакомился с ним задолго до войны, когда оба они участвовали в экуменическом движении, пытались предостеречь Европу от опасностей нацизма, затем спасали евреев и, наконец, пытались осведомить британское правительство о сопротивлении нацизму внутри Германии. Перед казнью — он был повешен в концлагере Флоссенбург — тот человек просил передать несколько слов Джорджу Беллу. Это произошло в воскресенье; он в последний раз совершил службу, прочел проповедь, а затем поговорил с британским офицером, товарищем по заключению, и попросил его связаться с епископом. Офицер вскоре был освобожден и доставил на родину последние слова этого человека и весть о его казни.
По ту сторону Ла-Манша, отделенные от Лондона и Францией, и большой частью Германии, в Берлине, в трехэтажном доме номер 43 по Мариенбургераллее (район Шарлоттенбург), заупокойную службу слушала по радио немолодая супружеская чета. В свое время у них родилось восемь детей, четверо мальчиков и столько же девочек. Второй по старшинству сын погиб на Первой мировой, и его тогда еще молодая мать на год впала в депрессию. Прошло двадцать семь лет, и вторая война забрала еще двоих ее сыновей. Отец был знаменитейшим в Германии психиатром. Оба, и мать, и отец, с самого начала противостояли Гитлеру и гордились сыновьями и зятьями, участвовавшими в заговоре против него. И оба они прекрасно понимали, какая опасность грозит их детям. Но под конец вести об их сыновьях задерживались, не достигая Берлина. Всего месяц назад они узнали, наконец, о гибели третьего по старшинству сына — Клауса, а о младшем, Дитрихе, так ничего и не было слышно. Кто-то якобы видел его — живым. Потом сосед предупредил, что на следующий день из Лондона будут передавать по радио заупокойную службу.
В назначенный час отец включил радио, и вскоре они услышали объявление: заупокойная служба была посвящена их сыну. Так они узнали о его смерти. И в тот час, когда родители пытались осмыслить неподвластную рассудку новость, что их сын, хороший человек, в память о котором отправляли службу в лондонской церкви, — мертв, миллионы англичан пытались осмыслить столь же неподвластную рассудку новость: умерший немец, в память о котором отправляли заупокойную службу, был хорошим человеком. Так началось примирение, возвращение мира на прежнюю орбиту.
Казненный немец был обручен, невеста ждала его. Он был священником и богословом. Он был казнен за участие в заговоре против Гитлера. Это — рассказ о нем.
Коллектив ЛитРес составил список школьной литературы с 5 по 11 класс в соответствии с «Федеральными государственными образовательными стандартами Общего образования» (Минобрнауки РФ). Теперь не нужно искать каждую книгу, рассказ или повесть отдельно, достаточно лишь выбрать нужный класс и купить коллекцию целиком! Часть коллекции поставляется полностью бесплатно, а на общий пакет действует 30% скидка.
Каждая отдельная книга представлена в 15 цифровых форматах, что делает доступ к литературе универсальным и пригодным для чтения практически на любом устройстве для чтения или в специализированной компьютерной программе.
Книга известных ученых-нейропсихологов — невиданное ранее сочетание психологии, неврологии и техник самосовершенствования. Опираясь на новейшие достижения науки, авторы проникают в самые глубины человеческого мозга и показывают его взаимосвязь с психикой. С помощью этой книги вы сможете повысить эффективность работы своего мозга, развить лучшие личные качества и тем самым улучшить свою жизнь. В книге много нестандартных практических рекомендаций, поясняющих иллюстраций, эффективных упражнений, увлекательных примеров.
Вы держите в руках книгу о том, как проникнуть в глубины собственного мозга и достичь счастья, любви, мудрости. Это невиданное ранее сочетание психологии, неврологии и созерцательной практики призвано дать ответ на два вопроса:
Какие состояния мозга лежат в основе ментального состояния счастья, любви, мудрости?
Как человек может использовать ресурсы своей психики, чтобы укрепить эти благоприятные состояния мозга?
Результат — практический путеводитель по вашему мозгу, снабженный набором рекомендаций, с помощью которых вы можете постепенно изменять его к лучшему.
Ричард — невролог. Я — нейропсихолог. Я написал большую часть слов, из которых составлена эта книга; Ричард — давний мой сотрудник, и мы вместе занимаемся обучением. В книгу вплетены его идеи относительно работы мозга, основанные на 30-летнем опыте работы в медицине. Мы совместно создали Веллспрингский институт неврологии и созерцательной мудрости. (На интернетсайте www.wisebrain.org есть много статей, лекций и другой информации.)
Наша книга научит вас справляться с неблагоприятными психологическими состояниями: стрессом, дурным настроением, апатией, рассеянностью, тревогой, скорбью и гневом. Однако в основном мы сосредоточимся на позитивных состояниях, психологическом росте, духовных упражнениях. На протяжении тысячелетий созерцатели — эти мастера психологического тренинга — на практике изучали психику человека. В этой книге мы совместили буддизм (созерцательную традицию, изученную лучше прочих) с современными научными знаниями о мозге, дабы проложить пути к счастью, любви и мудрости.
Природа мозга пока не ясна до конца, однако мы все больше и больше узнаем, как стимулировать и укреплять неврологические основы радости, заботливости, творческого мышления.
Вначале я дожидался полицейских на кухне, но от вони сгоревшего чайника так першило в горле, что я с трудом удерживался от рвоты. Поэтому пришлось перебраться на крыльцо, где я уселся на верхнюю ступеньку, заставляя себя сохранять спокойствие. И по-прежнему не оставлял попыток вызвать Эми по мобильному телефону. Получал голосовые сообщения от автоответчика, что она перезвонит, как только сможет. Эми всегда перезванивала. Прошло три часа, я оставил пять сообщений, но моя жена так и не перезвонила.
Я не ждал ее возвращения. Так мог и полиции заявить. Эми никогда бы не оставила чайник на плите. Или дверь нараспашку. И не бросила бы недоглаженную вещь. Эта женщина изойдет на дерьмо, но никогда не бросит начатого проекта — дрессировку мужа-раздолбая, к примеру. На фиджийском пляже в наш медовый месяц, туча тучей, она продралась через миллион страниц «Хроник заводной птицы», бросая уничижительные взгляды на меня, поглощавшего в это время триллер за триллером. После нашего возвращения в Миссури, после потери работы ее жизнь свелась к бесконечной череде мелких и, в общем-то, бессмысленных дел. Платье было бы отутюжено обязательно.
И еще следы в гостиной, которые, вне всяких сомнений, свидетельствовали о борьбе. Я знал, что Эми не позвонит. Я ждал начала следующего акта драмы.
Наступало самое лучшее время дня. В июльском небе ни единого облачка. Медленно садящееся солнце направляло лучи на восток, делая пейзаж золотистым и хмельным, как на полотнах фламандских живописцев. Подъехала полиция. Казалось, я наблюдаю картину со стороны: я, сидящий на ступеньках, вечерняя птица, поющая в ветвях, и два копа, неторопливо покидающие автомобиль, как будто выбрались на пикник за город. Они выглядели почти детьми, немного за двадцать, самоуверенные и равнодушные, привыкшие успокаивать расстроенных родителей, чьи детишки не вернулись домой к положенному времени. Темноволосая, с длинной косой испанка и чернокожий парень с выправкой морпеха. Пока меня здесь не было, в Карфагене прибавилось цветных, но не сказать чтобы очень. Все еще существует серьезное разделение профессий по цвету кожи. Люди, с которыми я имел дело в повседневной жизни, могли работать экспедиторами, санитарами, почтальонами. Копами. «Этот город такой белый, что не по себе становится», — призналась как-то Эми, которая в бурлящем Манхэттене числила одного афроамериканца в друзьях. В ответ я обвинил ее в показушной мультикультурности, в использовании этнических меньшинств в качестве фона, но успеха не добился.
– Мистер Данн? — заговорила женщина. — Я офицер Веласкес. Это офицер Риордан. Как мы понимаем, вы беспокоитесь о своей жене?
Риордан свысока озирал окрестности, посасывая леденец. Я заметил, как его глаза проследили за стремительным полетом птицы над речной гладью. Потом он резко повернулся ко мне. Скривившиеся губы давали понять: он видит то же, что видят и все остальные, — физиономию, по которой так и хочется врезать. Мне, простому парнишке из рабочей ирландской семьи, досталось тело гламурного подонка. Чтобы чуть-чуть смягчить впечатление, я много улыбаюсь, но срабатывает это не всегда. В колледже я даже заказывал очки с простыми, без диоптрий, стеклами, рассчитывая придать себе приветливый вид, не вызывающий агрессии. «Ты что, не врубаешься, что стал еще членообразней?» — спросила Го, после чего я выкинул очки и стал улыбаться старательнее.
– Зайдите в дом и посмотрите сами, — махнул я копам.
Они поднялись по ступенькам, сопровождаемые писком переговорных устройств и поскрипыванием форменных ремней. Стоя на пороге гостиной, я указал на разгром.
– О! — воскликнул офицер Риордан и хрустнул пальцами.
