В Прощеное воскресенье смотрел программу Кирилла Набутова «Один день. Новая версия» (НТВ) – о том, как мой давний сотоварищ по борьбе за «столыпинизацию» России Александр Иоильевич Огородников в деревне Бужарово близ Истринского водохранилища построил (не до конца) трехэтажный кирпичный дом для бездомных женщин и детей. Издавна занимался он благотворительностью (http://www.library.by/shpargalka/belarus/003/272.htm), а сейчас ему трудно, пытаются местные власти выдернуть у него землю из-под ног. Деньги он добывает сам, помощников-орговиков практически нет, как и у меня, местные жители не хотят и за деньги работать на 2 га купленной им земли, и пьянь окрестная норовит напасть и своровать, но нашлась 37-летняя беженка из Грозного чеченка Роза Хазматханова, которая взяла на себя функции старосты-хозяйки.

Читаю подборку материалов Александра Попова о проводимой Огородниковым Акции милосердия «Остров надежды» (http://www.proza.ru/texts/2006/06/02-200.html). 2 июня 2006 года опубликовано письмо-обращение Александра Огородникова следующего содержания:

«Кланяемся Вам и просим помощи…

В районе города Истра Московской области существует частный приют-ферма для беременных женщин, оставшихся без жилья и документов. Сегодня здесь окормляются 38 человек взрослых и детей.

Приют – благотворительную организацию «Крестьянское фермерское хозяйство «Остров надежды» – организовал в 2002 году Александр Огородников. В настоящее время содержать приют на личные сбережения стало очень трудно, имеется задолженность по свету, другим платежам. Местная администрация и органы социальной опеки не поддерживают существование приюта. В основном помогают частные лица и организации.

В 2005 году не было семян на посадку овощей на приусадебном участке для прокормления жителей приюта. Этой зимой часто не хватало дров для отопления, продуктов питания. Три женщины были вынуждены зимой просить милостыни в ближайших населенных пунктах для прокормления себя и жильцов приюта. Ещё две женщины с малыми детьми были помещены в деревенскую больницу для спасения от холода. Очень трудно восстанавливать документы и прописку обитателям приюта.

Просим Вас оказать пожертвования и помощь – кто сколько может. Помочь можно всем: семенами, продуктами питания, мылом, дровами или углём, медикаментами и медицинским обследованием, одеждой, почтовыми конвертами, автотранспортом, безвозмездными строительными работами, юридической помощью, постоянной благотворительной поддержкой, физическим трудом во время отпуска, сбором пожертвований и привлечением благодетелей и покровителей для приюта в своём крае.

Особенно просим помочь в оформлении утерянных паспортов, в восстановлении постоянной прописки и места жительства нуждающихся людей из приюта. У приюта-фермы есть желание в будущем окормлять и поддерживать постоянно 50-60 человек нуждающихся.

Для обитателей приюта любая Ваша щедрость это надежда и радость.
Надеемся на Ваше милосердие.

Милость Божия да пребудет со всеми нами».

Обращение подписали: организатор приюта Александр Огородников, тел. (495) 353-98-86 звонить в любое время, 109548, Москва, ул. Гурьянова, дом 5, квартира 69; помогающий приюту Касаткин Сергей, тел. (495) 732-16-27, с 22.00 до 24.00, 119634, Москва, ул. Шолохова, дом 14, квартира 303.

Вот статья Светланы Цикулиной «Приют обездоленных баб» (Московский комсомолец, 7 июня 2006 года):

«В деревне Бужарово Истринского района существует уникальная ферма-приют для женщин – в основном беременных и матерей с малолетними детьми. Бездомные, без денег и документов, они попадают сюда со всех концов страны. Кого-то «поматросил и бросил» кавалер, кто-то стал жертвой квартирных аферистов, кого-то выгнали на улицу собственные дети. Обитатели приюта живут без электричества и тепла, питаются тем, что вырастят на своём огороде, спят по 5 человек в одной кровати. Но самое страшное – в приюте постоянно устраивает погромы местная молодежь...

Крутой поворот на Бужарово перед знаменитым Истринским храмом. 10 километров по бетонке сквозь бескрайние поля, где покосившиеся от ветхости и нищеты хибары и заброшенные частные хозяйства соседствуют с новорусскими коттеджами. На окраине деревушки, за единственной в селе автозаправкой, – еле заметная, размытая дождями просёлочная дорога. Натужно фырча и буксуя в грязи, наша машина пробирается по разъезженной, засыпанной мусором колее и упирается в покосившийся забор.

За забором на холме одиноко, всем ветрам назло, обосновался трехэтажный кирпичный особняк, добротный, но явно недостроенный. Вокруг никого, только худая дворняжка бросается под ноги с истошным лаем. На шум из-за двери выглядывает пожилая женщина: «Из газеты? Идите за мной».

Тяжелая железная дверь, пронзительно скрипнув, захлопывается за моей спиной. Темно и холодно, как в колодце; разбитые окна наглухо заколочены досками. Лишь откуда-то сверху сквозь дырку в потолке робко пробиваются солнечные лучи. Глаза, привыкнув к темноте, начинают различать окружающее пространство. Голые каменные стены, горы строительного мусора…

С трудом пробираясь через доски и кирпичи, вслед за своим проводником подхожу к крутой деревянной лестнице. «Осторожно, ноги не поломай!» – женщина с проворством, удивительным для её возраста, лезет наверх, я с трудом карабкаюсь следом. На втором этаже кипит жизнь: именно здесь и обустроились обитатели приюта.

В 2002 году Александр Огородников, известный христианский правозащитник и богослов, знаменитый тем, что ещё в советское время открыл первую в стране благотворительную столовую, на собственные средства приобрёл в Бужарове солидный надел земли. С помощью иностранных волонтёров за несколько месяцев удалось выстроить трёхэтажный кирпичный дом. Правда, потом власти района прогнали волонтёров, и дом остался недостроенным. Изначально приют задумывался для беременных женщин и матерей с младенцами, оставшихся без крыши над головой, мужской поддержки и средств к существованию…

В жизни каждого человека за тёмной полосой обязательно следует светлая. Бужаровский приют – доказательство тому. Со временем его обитатели возвращались к нормальной жизни: кто-то восстанавливал документы и возвращался на родину, кто-то находил работу и переезжал на съёмное жилье, несколько женщин вышли замуж за сельских жителей... Им важно было пережить самое тяжкое, самое безнадёжное время. А на смену ушедшим приходили новые несчастные и обездоленные.

– Ещё до начала строительства я сообщил в местную администрацию, что собираюсь устроить на своей земле приют, – говорит Огородников. – Никаких возражений не было. Но когда на участке вырос дом и сюда начали стекаться бездомные, власти опомнились и… отключили нас от электричества. Кому нужно такое «убыточное предприятие», как наш приют? От нас норовят избавиться всеми возможными способами.

7500 рублей ежемесячно выделяет на нужды бездомных их бессменный благодетель Огородников — это всё, что ему удаётся собрать с помощью благотворительных организаций. 7,5 тысячи на 38 человек. Иногда люди по нескольку дней сидят без еды, хлебают лишь пустой травяной суп. Особенно туго приходится зимой…

Роза… Жительница Грозного, ещё в 1996 году она потеряла мужа и осталась одна в разрушенном войной городе с тремя маленькими детьми на руках. Беды сыпались на её голову одна за другой: в 2002 году, во время очередного обстрела, её 9-летнего сына серьезно ранило осколком. Требовалась срочная операция – тогда Роза впервые оказалась в Москве. Денег, с огромным трудом собранных по друзьям и знакомым, еле-еле хватало на лечение. Несколько недель женщина с остальными детьми жила на Казанском вокзале. Там её и нашёл Александр Огородников, который в ту пору держал в Москве приют для бездомных. Роза поселилась там, а вскоре у неё появился четвертый ребенок: одна из обитательниц приюта, уезжая на несколько дней, попросила её присмотреть за своим 5-летним малышом, да так и не вернулась назад.

– Я не собиралась оставаться в Москве, – объясняет Роза. – Как только сыну сделали операцию, мы вернулись домой, в Грозный. Но несчастья словно преследовали нас. Боевики захватили старшего сына в плен. Чтобы отдать за него выкуп, пришлось продать квартиру и всё имущество. Поэтому Роза разыскала Огородникова. Приюта в Москве к тому времени уже не было, но появилась ферма в Бужарове.

36-летняя Роза вместе с сыновьями живёт здесь уже несколько месяцев. Она – негласный лидер коммуны. Каждый день готовит на костре еду на 38 человек, закупает продукты, распоряжается деньгами и с топором в руках отгоняет от дома пьяных деревенских хулиганов. Именно она принимает в коммуну новых членов.

– Сейчас у нас 38 человек – русские, чеченцы, украинцы, молдаване, всего 9 национальностей, – говорит Роза. – Хоть и живём в жутких условиях, без электричества и отопления, часто голодаем, но при этом никогда между собой не ссоримся. Все люди здесь несчастные, но среди нас нет пьяниц, наркоманов, преступников. Мы очень тщательно выбираем людей, которых пускаем в свой дом.

Огромный, практически пустой зал на втором этаже – это вроде общей гостиной. Бельевая веревка с детской одеждой, старая газовая плита, несколько тазов и кастрюль на полу… Зато детям есть где порезвиться. Не обращая на меня совершенно никакого внимания, ватага малышей носится по залу из стороны в сторону – играют в салки. Вдоль стены зала, одна за одной, – двери в обшарпанные спальни жителей приюта. Размещаться приходится по 12–13 человек в комнате, спать вчетвером-впятером на одной кровати…

Несколько двухэтажных кроватей, буржуйка у окна, пакеты с вещами – вот и вся обстановка спальни. В комнате двое – молодая симпатичная девушка и старушка – оживлённо беседуют, но, заметив меня, тут же обрывают разговор на полуслове. Обитатели фермы не любят вспоминать о прошлом: слишком тяжело, да и незачем. С трудом уговариваю женщин рассказать о себе.

Бабушка лет 70, не выговорив и двух предложений, захлёбывается слезами. Мне удается понять, что она – коренная москвичка, квартиру которой обманом отобрали аферисты. Напоили чем-то, мозги запудрили, она бумаги и подписала. В результате оказалась на улице. Роза старушку на Казанском вокзале нашла и сюда привезла. Так же, как и её собеседницу, 22-летнюю Наташу.

Наташа… Она детдомовская, из Подмосковья. Мама умерла, когда девочке шесть лет было, отца и в глаза никто не видел.

– Когда мне 18 лет исполнилось, начальство детдома, чтобы квартиру не давать, записало мне в карту психиатрический диагноз, да и засунули в дом престарелых, – горько усмехается Наташа. – Кололи там каждый день какую-то дрянь, наверное, чтобы я на самом деле свихнулась. Вот я и убежала. Теперь, боюсь, поймают, обратно вернут. Тогда уж точно крышка: в изолятор запрут и лекарствами до беспамятства накачают.

Несколько месяцев, прячась от милиционеров, Наталья кочевала по московским вокзалам. Там девушка приглянулась возвращавшемуся из командировки столичному жителю. Банальная история: говорил красивые слова, признавался в любви до гроба и обещал жениться. Наташа летала как на крыльях: «жених» одел-обул её, поселил у себя в настоящей московской трехкомнатной квартире… Счастье длилось до тех пор, пока не выяснилось, что любимая невеста ждёт ребенка. Будущий отец, промямлив что-то о том, как счастлив, отправился с Наташей по магазинам и… потерялся. Она несколько дней приходила домой и звонила в дверь – её не открывали. На телефонные звонки любимый тоже не отвечал. Беременная Наташа вернулась на Казанский вокзал.

– Вот тогда-то я Розу и встретила, – рассказывает она. – Теперь у меня наконец-то появился свой дом и настоящая семья. А ребёнка как-нибудь воспитаю. Это не страшно – страшно вновь в дом для престарелых загреметь.

Таких, как Наташа, на ферме большинство – веривших сладким обещаниям своих кавалеров и оставшихся с животами на улице. Убогий бужаровский приют для них – настоящее спасение. Правда, сразу после родов, пока малыш не окрепнет, Огородников пристраивает своих подопечных в деревенские семьи, к одиноким старикам – слишком уж спартанские условия в приюте. А чуть подрастут – возвращаются в коммуну. Сейчас здесь 17 детей, самой старшей девочке 13, а младшему мальчику недавно исполнился год. Он, кстати, кореец: его родителей, приехавших в Москву на заработки, «кинули» соотечественники-партнеры, оставив без денег и документов…

Каждый день этой коммуны похож на предыдущий. С утра женщины вместе стирают, купают детей в нагретой на костре воде и убирают дом. Готовят во дворе в огромном чане нехитрую еду: макароны или картошку, а когда денег совсем нет – суп из лесной крапивы и щавеля. Ребятишки играют на улице в очередную игру. Взрослые целыми днями обрабатывают огромный огород – их единственное спасение от голода. На специально выделенных под натуральное хозяйство сотках земли удаётся выращивать практически всё необходимое: картошку, морковь, капусту, свеклу и зелень. Спать обитатели фермы ложатся рано, как стемнеет, – без электричества всё равно заняться нечем.

Джульетта… 69-летняя Джульетта – армянка. Та самая, что встретила меня по приезде. Вместе с двумя сыновьями бежала из Армении от войны за Нагорный Карабах. Несколько лет женщина снимала в столице квартиру, а потом отношения со взрослыми сыновьями разладились. Мужчины бросили мать и уехали на заработки в Питер, с тех пор от них ни слуху ни духу. А Джульетта в целях экономии переселилась в Подмосковье, сняла у хозяев комнатушку в деревенском доме. Однажды женщина, как обычно, пошла прогуляться перед сном, а когда вернулась – увидела на месте дома огромный костер. Хозяева заживо сгорели в жилище. Джульетта спаслась по счастливой случайности, но лишилась всего, в том числе денег и документов.

Джульетта зовёт меня на улицу: время готовить обед – а это обязанность её и Розы. Борясь с порывами ветра, Роза ловко разводит костер. Сегодня счастливый день для коммуны – Огородников деньги привёз: до этого два дня люди сидели на крапивной диете. В приюте негласное правило: сначала досыта кормят детей, а потом взрослые доедают то, что осталось.

– Мы не жалуемся, что-нибудь всегда приготовить можно, чтобы хоть как-то желудок набить, – вздыхает Джульетта. – Есть беда похуже, чем голод и холод, – местные жители. Совсем житья от них нет. Сколько раз они у нас еду поворовали – не счесть. Дом громили, девок наших грозятся изнасиловать. Пять девчонок уже переселились из приюта обратно на московские вокзалы – от страха перед деревенскими отморозками. Чем мы им мешаем, я понять не могу. Ферма стоит вдалеке от поселка, детишки наши за забор не выходят…

Молодёжь из соседних сёл с первого дня существования фермы всячески изводит её обитателей. Самое невинное развлечение окрестных хулиганов — воровство картошки, битьё окон и грубые колкости в адрес женщин. Но всё это цветочки. Несколько месяцев назад дошло и вовсе до кровопролития: ночью зверски убили фермерского сторожа. Преступников, естественно, не нашли, хотя жители приюта подозревают, кто они. А неделю назад несколько пьяных мужиков из Бужарова вломились на ферму и попытались изнасиловать нескольких девушек. Лишь когда Роза бросилась на них с топором, подонки ретировались, угрожая вскорости вернуться и окончательно расправиться с обитателями приюта.

– Редкая ночь, особенно в выходные и праздники, обходится без их вторжений, — вздыхает Джульетта. – Люди все разные, есть добрые, а есть злые. Я в книге читала, что русские люди всегда помогали обездоленным и несчастным. Только вот бужаровская молодёжь, наверно, этих книг в глаза не видела…

И в самом деле, на Руси во все времена старались накормить и обогреть бездомного. Теперь всё не так. Нищета и страдания мозолят глаза. Упавшего стараются добить, а обездоленных гонят куда подальше. Волчья мораль, похоже, становится новой моралью нашего времени…»

На обращение Александра Огородникова почти сразу же откликнулись авторы Прозы.ру Андрей Можаев, Борис Моховиков, Елизавета Александрова, Jane, Виолетта Баша, Евгения Райна, Никита Андреянов, Татьяна Ионова, Юрий Плавский, Сергей Карамов, Татьяна Скворцова, Светлана Снегова, Михаил Аллилуев, Екатерина Чёткина, Сергей Варсонофьев, Юлия Матийченко, Роман Литван и другие. Предлагалась юридическая помощь, собирались деньги, переводились баллы для анонса материала, в реале искались конкретные пути помощи обездоленным – связывались с редакциями газет, тележурналистами, меценатами, администрацией Истринского района Московской области.

Были попытки и дискредитации акции милосердия. Так, автор из Израиля под ником Геннадий Нейман пытался принизить значимость акции, представить её никчёмной и даже вредной. Сразу же после его комментария, публикация об акции милосердия была удалена модератором из списка анонсов с главной страницы Прозы.ру.

В адрес тех, кто поддержал акцию милосердия, 6 июня 2006 года пришло письмо от руководителя приюта Александра Огородникова:

«Дорогие, Александр, авторы Прозы, её читатели!
Огромное спасибо всем за столь живое участие в наших проблемах!
Все Ваши предложения и пожелания вдохновляющие.
Слава Богу! Живо в людях сострадание, которое Достоевский называл «самым христианским чувством».

Спаси Вас Господи за Вашу очень необходимую помощь.
После долгой, многолетней вязкой тины отчаяния, я уже начинаю верить в то, что мы сообща преодолеем во многом искусственно создаваемые трудности.

Да будет наша Надежда полна бессмертия.
С «Острова Надежды» с любовью
Ваш Александр Огородников».

И уже 9 июня 2006 года на ВГТРК и в программе «Времечко» прошли телевизионные репортажи о ферме-приюте в Подмосковье. На территории фермы-приюта прошло выездное заседание представителей администрации Истринского района, руководства приюта и столичных тележурналистов. И приют «Остров Надежды» получил первые 3000 рублей, собранные авторами Прозы.ру.

Хозяин портала Proza.ru Александр Попов объясняет причины плохого отношения местной администрации и ряда местных жителей к «Острову надежды» тем, что, с точки зрения Истринской администрации, приют Огородникова портит «фасад» района, кому приятно такое соседство, а места около Истринского водохранилища - лакомые, и многим с кошельками уже приглянулись. Впрочем, "земельное мародерство" творится повсюду вокруг Москвы - например, на Оке вокруг государственного музея-заповедника художника В. Д. Поленова, не говоря уже о пресловутой "Рузской Швейцарии" Василия Бойко.

Общественность поддерживает благородные устремления Александра Огородникова, к нему ездят телевизионщики, и сегодня была очередная телепередача. Но землю хотят отобрать, не так всё просто. Писательница Луша Галушкина(http://www.proza.ru/author.html?drinka) пишет Александру Попову в канун Нового 2007 Года, 30 декабря 2006 года: «Александр, я знаю, что творится с землями Подмосковья, как вынудили ее продать за бесценок, а кто не продал - не может получить и через суд. Это Путинская приватизация, и концы через губернатора ведут в Кремль, поэтому все суды карманные».

Правильно Луша понимает суть того, что творится с землей в Подмосковье. Надо с ней связаться, пусть поможет нашему Союзу землепользователей России «Наша земля». И Саше Огородникову позвоню, выражу солидарность и поддержку.