Фонд посевного финансирования Microsoft выделил гранты четырем стартапам
2014-06-05 00:00
Фонд посевного финансирования Microsoft выделил гранты четырем российским IT-стартапам из Москвы и Санкт-Петербурга: Remoto, AppCraft, EQ и Piligrim. Размер гранта для проекта Remoto компании BrightBox составил $45 тысяч, AppCraft — $30 тысяч, EQ —$44 тысяч, Piligrim XXI — $30 тысяч. Об этом Firrma сообщили в фонде. Проекты также получили «облачный грант» в виде ресурсов Microsoft Azure на сумму $60 тыс. 

Проект Remoto компании BrightBox (Москва) — это сервис класса Smart Car (умный автомобиль) для удаленного взаимодействия с автомобилем. Remoto устанавливается в автомобиль и позволяет владельцу через мобильное приложение управлять различными функциями своего авто и следить за его состоянием. Продажи пилотной версии приложения стартовали в декабре 2013 года. Remoto уже можно использовать на всех моделях марки Kia Motors Rus. BrightBox Планирует расширить функционал и адаптировать Remoto к работе на всех популярных в России и странах БРИК автомобилях.

AppCraft (Москва) — сервис для бизнес-аналитики. Он позволяет визуализировать ключевые для бизнеса показатели, определять его слабые места и предлагать пути решения проблем. Руководитель компании Илья Красинский.

Сервис EQ (Санкт-Петербург) помогает компаниям оптимизировать работу контактных центров и повысить уровень обслуживания клиентов. Он позволяет автоматически обработать все поступающие звонки, оценивать качество предоставленной оператором консультации и степень удовлетворенности клиента. Сервис разрабатывается командой EmotionSpot, экспертами в области цифровой обработки звука.

Проект Piligrim XXI (Санкт-Петербург) — мобильное приложение, которое содержит виртуальные реконструкции исторических зданий и сооружений. Установив его на смартфон и направив устройство на интересующий объект, пользователь сможет увидеть, как он выглядел раньше.

О Microsoft Seed Fund

Фонд посевного финансирования Microsoft оказывает поддержку стартапам и уже существующим на рынке компаниям, представляющим принципиально новые сервисы и продукты. За период с 2011 года Фонд подержал уже более 40 проектов, предоставив гранты на общую сумму более $1,5 млн.

Чем руководствуется при выборе проектов инвестор одного из самых громких стартапов – GetTaxi – фонд Inventure Partners? Мы расспросили его сооснователя и управляющего партнера Сергея Азатяна.

Какова стратегия вашего фонда?

Мы инвестируем в технологические компании потребительского сектора, consumer internet. Находим такие технологии, которые, по нашему мнению, могут поменять привычные для людей услуги и продукты, сделать их более совершенными, удобными для использования в жизни, технологии, которые могут кардинально поменять целые отрасли.

На какой стадии вы обычно входите в проект?

Мы входим на стадии A, это когда проект уже продемонстрировал traction, есть какое-то коммерческое движение, есть выручка у проекта. В этой ситуации мы считаем, что риски уже не такие большие.

Я увидел у вас на сайте в портфолио семь проектов на данный момент. Их действительно семь, или вы какие-то ещё не раскрываете?

В этом месяце мы сделали еще одну крайне интересную инвестицию, которая будет раскрыта в ближайшее время.

Таким образом, их 8 на самом деле?

Да, у нас уже 8 проектов. Еще один должен прибавиться в июне.

Если я не ошибаюсь, вы вкладывались в GetTaxi совместно с фондом Access Industries?

Access входил в проект до нас. Мы были ведущим инвестором раунда А, в котором поучаствовали также Access и фаундеры.

То есть, вы готовы идти на сделку в синдикате?

Да, мы с удовольствием делаем сделки совместно с другими фондами: сами приглашаем других в наши сделки, нас приглашают. При этом мы пытаемся приглашать в наши сделки именно те фонды, которые могли бы привнести в проект дополнительную экспертизу и компетенции.

Каким критериям должен соответствовать фонд, совместно с которым вы бы стали инвестировать?

Во-первых, разумеется, у него должны быть деньги. Но это не главное. Главное – это опыт в той или иной области, который мы можем почерпнуть, работая с этим инвестором или его возможность вывести объект инвестиций на новые рынки.

Вы существуете с 2012 года?

Да, с февраля 2012 года.

За это время какие-то экзиты уже были?

Нет, времени очень мало прошло. Первую сделку мы провели в мае, это была компания GetTaxi. Прошло два года. Поэтому для экзита, конечно, рановато.

А когда планируете совершать? В следующем году или ещё позже?

Если посмотреть на общую практику венчурного рынка, с момента входа до момента выхода в среднем проходит где-то 6-7 лет. Если это стратегическая продажа, то это 6 лет. Если это IPO – 7 лет, это если брать статистику американского рынка. Репрезентативной российской статистики пока нет, экзитов крайне мало. Но компании у нас сильные в портфеле, и мы думаем, что в ближайшие 2-3 года у нас будут экзиты.

Как вы охарактеризуете работу венчурного капиталиста?

Я получаю огромное удовольствие от того, что мы делаем, в первую очередь потому, что с помощью новых технологий мы делаем жизнь человека лучше. Мы находим интересные решения, которые способны в корне изменить представление о традиционных и массовых услугах, при этом мы мыслим долгосрочно. У нас нет желания через год-два выйти. Мы вполне готовы растить проект и семь лет, иногда даже больше. И это, конечно, не совсем традиционно для российской экономики, потому что здесь все стараются сделать все побыстрее: быстро купил, быстро продал и до свидания. А мы рассуждаем иначе. Каждый проект для нас – это не просто инвестиция. У нас очень высокий уровень вовлеченности в деятельность каждой портфельной компании. Здесь я имею в виду не то, что мы вмешиваемся в бизнес-процессы, а то, что мы всеми возможными путями пытаемся помочь ее развитию.

Уровень участия фонда в его портфельных компаниях достаточно высок, вы плотно с ними взаимодействуете?

Конечно же, плотно. Но здесь ещё главное – не перегнуть палку. Компаний много, мы не можем всеми ими управлять. Для этого в компаниях существует менеджмент и, главное, основатель бизнеса. Наша идеология такая: мы не владеем контрольными пакетами в компаниях, нам не нужна мажоритарная доля. Мы обычно владеем долей 10-40% и приветствуем, чтобы большими пакетами владели фаундеры, чтобы они контролировали компанию, и чувствовали за неё ответственность, и получали максимальную выгоду от того, что бизнес вырастет. В этом есть наша идеология. При этом, всем тем, чем мы можем помочь, мы помогаем. Это и развитие – корпоративные клиенты, благо у нас есть огромное количество контактов в различных областях и отраслях. Мы всегда знакомим с такими клиентами, продвигаем услуги наших портфельных компаний. Например, компания 2Can делает совместные проекты с банками. Это white-label-решение для банков. На сегодняшний день 2Can работает с банками «Русский Стандарт», «Райффайзен Банк», «МТС Банк», «Открытие» и другими. В силу того, что я раньше работал в банках, я могу содействовать старту их сотрудничества с 2Can. Компания CrowdSystems благодаря нашим контактам начала работать с ведущими российскими и зарубежными FMCG брендами и ритейлерами. То же касается и других компаний.

Кроме того, мы помогаем на уровне стратегии. Особенно что касается того, как заточить стратегию на рост рыночной капитализации. За последние 15 лет мы помогли капитализироваться через IPO или стратегические продажи десяткам компаний.

Дальше – это corporate governance. Всё-таки компании в нашем портфеле весьма молодые, и международные практики corporate governance им очень полезны. Юридическая помощь, HR. Мы помогаем с поиском менеджеров на ключевые позиции в наши компании. Это касается всех направлений: и IT, и финансы, и продажи, и маркетинг.

Мы также являемся постоянными тестерами услуг наших портфельных компаний и помогаем добиваться совершенства в качестве.

Каков объём фонда?

Фонд $100 млн. На сегодняшний день мы проинвестировали более $40 млн.

А средний чек инвестирования у вас какой?

От $1 до $5 млн.

Каковы, на ваш взгляд, критерии эффективности венчурного фонда?

Наверное, ключевым критерием эффективности является IRR и, конечно, cash-on-cash multiple. IRR это та доходность, среднегодовая, которую фонд приносит своим LP – своим инвесторам. Cash-on-cash multiple – это то количество денег, которые удалось заработать на вложенные 100 руб., то есть, во сколько раз удалось приумножить этот капитал.

А количество экзитов?

Безусловно, первые два показателя, о которых я сказал, являются производными от экзитов. Нужно дёшево входить и дорого выходить. Здесь у нашего фонда большое конкурентное преимущество, потому что у нас большой опыт в инвестиционно-банковской деятельности: мы умеем продавать компании, мы умеем их капитализировать, выводить на IPO. Я уверен, что у нас будут хорошие результаты. Но, конечно, важнейшим фактором успешности фонда является выбор компаний - объектов инвестиций. Здесь мы тоже отличаемся от многих наших коллег. Последнее время я вижу, что некоторые действуют по принципу «spray and pray» - «распыляй и молись». По чуть-чуть как бы везде разложил свои деньги и ждёшь отдачи. Мы по-другому подходим к инвестициям. Мы тщательно анализируем сегменты, смотрим на зарубежные аналоги, на перспективы отрасли в целом. У нас аккумулировалась огромная база знаний за эти короткие два года, но этим двум годам предшествовала длительная работа в секторе telecom, media & technology (TMT) и большое количество работы с интернет-компаниями. Этот опыт и знания помогают нам комплексно и стратегически подходить к выбору объекта для инвестиций: мы тщательно анализируем, общаемся с клиентами, разговариваем с потенциальными инвесторами, которые могли бы на более позднем этапе выступить приобретателями этих компаний из нашего портфеля. Мы активно взаимодействуем с большим количеством крупных стратегических инвесторов, как на российском, так и на международных рынках. С точки зрения перспективы, этот фактор тоже очень важен.

Какие направления для инвестирования вы считаете наиболее перспективными в ближайшие 3-5 лет?

Как я сказал, мы специализируемся на consumer internet. Если брать какие-то конкретные направления, из этого сегмента я бы отметил агрегаторские модели (агрегаторы услуг различного рода), финтех, travel, транспортные услуги. Ещё я отметил бы маркетинг и рекламу, и программные решения для бизнеса.

Вам не кажется, что сегмент travel был достаточно раздут в предыдущие годы? Мы помним в прошлом году несколько travel-проектов, которые были закрыты.

Совершенно верно. Тем не менее, сегмент очень перспективный, я считаю. Он находится на ранней стадии развития, проникновение онлайна крайне низкое. Если мы посмотрим на западные рынки, есть такие компании, как, например, Expedia и PriceLine. У Expedia капитализация $10 млрд., у PriceLine - $70 млрд. Это действительно огромный рынок. Если взять российский рынок путешествий, он больше $20 млрд. Однако, конечно, не все сегменты одинаково перспективны и просты. Например, если взять рынок отелей, то здесь давно работает Booking. И толкаться локтями с Booking – это непростая задача. У Booking уже большой офис в России. Что касается билетов, это тоже перспективный, интересный рынок, большой, но низкомаржинальный, потому что по авиабилетам платят маленькую комиссию.

Тем более скандал с «Эвитеррой»…

Это не скандал, компания просто неразумно вела свою деятельность: субсидировала, по сути, билеты. Человек покупал билеты, а ему за счёт инвесторов отдавали часть стоимости этого билета обратно. Это, конечно, странно. Это очень недальновидное поведение. В то же время, есть рынок туристических путёвок. Он больше рынка билетов и отелей вместе взятых – сегодня он составляет больше $15 млрд. Но при этом проникновение онлайн меньше 2%. Наша портфельная компания OnlineTours является лидером этого сегмента в России.