– Михаил Юрьевич, как страны антигитлеровской коалиции решились организовать такой грандиозный процесс над нацистскими лидерами, почему именно в таком формате?

– Когда немцы совершали массовые зверства в годы Второй мировой войны, мир, конечно, был шокирован этим – всему мировому сообществу было понятно, что организаторы этих убийств должны быть осуждены. При этом на встречах глав стран-союзников по антигитлеровской коалиции обсуждалась форма, в которой этот процесс должен проходить. Рузвельт и особенно Черчилль выступали за то, чтобы он был более политическим, то есть все сводилось бы к тому, чтобы отлавливать нацистских бонз, быстро их допрашивать и расстреливать. Однако Сталин настаивал на том, чтобы процесс был именно юридическим, и каждый нацистский преступник получил наказание конкретно за свои преступления. В конце концов западные лидеры были вынуждены принять советскую точку зрения в том числе потому, что в СССР с 1943 года уже начались процессы над нацистскими преступниками и их пособниками – всего было осуждено 252 человека, все было задокументировано, были свидетели, с 1942 года дела о нацистских преступлениях расследовала Чрезвычайная государственная комиссия (ЧГК). Конечно, в этом свете лидеры западных стран потеряли бы лицо перед соотечественниками, если бы не согласились провести подобные процессы, поэтому на Лондонской конференции в августе 1945 года было принято решение учредить международный трибунал в Нюрнберге.

– Почему именно Нюрнберг, а не Берлин был выбран местом суда над нацистами?

– Во-первых, это был важный город для Национал-социалистической партии Германии, здесь проходили ее собрания. Во-вторых, он не был так сильно разрушен, как немецкая столица Берлин. Процесс был беспрецедентно тщательно подготовлен: шутка ли – к нему привлекалось более 160 свидетелей, стенограмма всех заседаний насчитывала более 20 тысяч страниц.

– Каковы, на ваш взгляд, главные результаты Нюрнбергского процесса, как он повлиял на систему международного правосудия?

– Нюрнбергский трибунал имел колоссальное значение для всей последующей истории человечества: впервые в международную юридическую практику вошли такие понятия, как "преступления против человечности", "подготовка агрессивной войны", слово "геноцид". Были осуждены не только главные нацистские преступники за конкретные военные преступления, но и само явление нацизма как таковое и нацистские организации, такие как СС, СД, СА, гестапо. Соответственно, все члены этих организаций могли быть подвержены судебным наказаниям.

Важно подчеркнуть, что в Нюрнберге было закреплено, что никакие военные преступления против человечности не имеют срока давности, соответственно, всякий военный преступник, безусловно, должен быть наказан вне зависимости от того, сколько времени прошло с момента этих злодеяний. Это положение и по сей день служит предупреждением тем, кто сегодня захочет поднять знамя нацизма или неонацизма, заговорить о "чистоте расы", например, для украинцев и прибалтов – приверженцев риторики "русские/русскоязычные – вон!".

– Извлекли ли, на ваш взгляд, мировые державы уроки Нюрнберга?

– Действительно, мы должны их помнить, а не превращать в фарс, как это делают сегодня США. По инициативе Вашингтона и других западных стран в 2000-х годах был учрежден Международный уголовный суд в Гааге, но если Нюрнбергский процесс отвечал позиции всего цивилизованного мира (СССР, США, Великобритания, Франция и еще 19 стран), условно говоря, коллективные силы добра победили зло, то теперь Америка пытается толковать понятия добра и зла в одиночку. Так, по указке Вашингтона просто взяли и убили Муамара Каддафи, никакого международного консенсуса по этому вопросу не было. Или возьмем пример международного трибунала по бывшей Югославии, где судили лишь сербов, а хорваты и боснийцы-мусульмане избежали правосудия. Все это – наплевательское отношение к принципам Нюрнберга.

Россия же не забывает нюрнбергские уроки: недавнее расследование массовых убийств в Жестяной горке (Новгородская область), в результате которого были осуждены немецкие убийцы и их пособники-латыши, – яркое тому подтверждение. Неотвратимость наказания должна соблюдаться, и даже если нацистский преступник укрылся после войны и умер в теплой постели в Штатах, Канаде или Западной Германии, то страна, которая его укрывала, должна осознавать свою ответственность. Кроме того, Нюрнбергский процесс сформулировал четкие рамки для понятий "агрессор" и "агрессивная война". К сожалению, сегодня и это подвергается ревизии. Как известно, Европарламент принял резолюцию, которая ставит на одну полку Советский Союз и нацистскую Германию, якобы СССР виновен в агрессивной войне в той же степени, что и Третий рейх. Трибунал в Нюрнберге четко показал, кто развязал Вторую мировую войну, более того, представленные на нем документы говорят о том, что советский народ стал главной жертвой нацистской агрессии. Фактически советские граждане так же стали жертвами геноцида, как и еврейский народ.

– В чем причина такой исторической амнезии?

– На мой взгляд, сегодня уроки Нюрнберга забываются потому, что США мнит себя мировым жандармом и исключительной нацией, что определенным образом созвучно с идеями Гитлера, утверждавшего, что немцы – исключительная раса, которая должна господствовать над другими. Вашингтону невыгодно сегодня поднимать проблематику Нюрнберга, поскольку в те времена главным преступником был нацистский агрессор, но ведь вина лежит и на западных пособниках, толкавших Германию в руки Советского союза. Сегодня американцы единолично хотят указывать всему миру, кто виновен, а кто нет, фактически решая судьбу любых "провинившихся" политиков, будь то Каддафи, Милошевич, Саддам Хусейн.

– Почему, на ваш взгляд, оживает неонацизм в Европе?

– В 1946 году в Германии проводился небольшой соцопрос: 80% респондентов выступало за то, чтобы осудить нацистских преступников, более 50% выступало за их смертную казнь. Говорило ли это о том, что немцы приняли коллективную вину за преступления Третьего рейха? Я думаю, что нет, они просто боялись, что их самих могут наказать, ведь преследованиям могли подвергнуться и пособники нацистов, в том числе рядовые бойцы Вермахта. Они просто полагали, что если фашистскую верхушку осудят, то их уже точно не тронут. Многие пособники скрывались в различных странах, прямым и косвенным образом вдохновляя новые поколения сторонников нацистской идеологии. Этим людям было бы выгодно, чтобы наследие Нюрнберга забылось – в этом случае они бы могли свободно говорить о чистоте расы и тому подобном. Свободу действий они получили во многом от своих правительств – когда русофобия сливается с нацизмом, то европейские власти его в упор не видят, поскольку для коллективного Запада Россия – это противник, которого нужно окружить со всех сторон и обложить санкциями. Как это похоже на попытки умиротворения Гитлера в преддверии Второй мировой.

Источник: https://ria.ru/20201120/myagkov-1585340627.html

Великий Велесов день — день, посвящённый Велесу Зимнему. Вся природа всё ещё пребывает в ледяном сне. И только одинокий Велес Коровин, наигрывая в свою волшебную дудочку, ходит-бродит по городам и весям, не давая загрустить людям. Злится Марена-зима на Велеса, напуская на него лютый мороз, а на скотину «коровью смерть», но никак не может одолеть.

Поселяне в этот день кропят домашний скот водой, приговаривая:

«Велес, скотий бог!
Дай счастья на гладких телушек,
На толстых бычков,
Чтоб со двора шли — играли,
А с поля шли — скакали».

Молодые женщины в этот день пьют крепкий мёд, чтобы «коровы были ласковы», а затем бьют своих мужей днищем (доской для прядения льна), чтобы «волы были послушные». В этот день в требу приносится коровье масло. После зачина женщины совершают обряд опахивания для отгона «коровьей смерти». Для этого выбирается повещалка, которая повещает по всем домам: «Пора унять лихость коровью!». Женщины омывают руки водой и утирают их рушником, который носит повещалка. Затем повещалка приказывает мужскому полу — «не выходить из избы ради беды великия».

Повещалка с воплем — «Ай! Ай!» — бьет в сковороду и выходит из села. За ней идут женщины с ухватами, помелками, серпами и дубинами. Повещалка, сбросив с себя рубаху, произносит с неистовством клятву на «коровью смерть». Повещалке одевают хомут, подвозят соху и запрягают. Затем, с зажженными лучинами трижды, опахивают селение (капище) «межеводной» бороздой. Женщины следуют за повещалкой на помелах в одних рубашках с распущенными волосами. Горе тому, кто во время шествия попадётся навстречу, будь то животное или человек. Встретившегося бьют палками без пощады, предполагая, что в его образе скрывается «коровья смерть».

По окончании шествия происходил обрядовый бой Велеса и Марены. Под подбадривающий крик собравшихся: «Велес, сшиби рог с зимы!», ряженый, одетый Велесом (турья личина, шкура, копье), сшибает «рог с Марены». Затем начинается пир, на котором нельзя вкушать говядину, сопровождающийся игрищами.

Источник: https://www.calend.ru/holidays/0/0/1570/

Ответ: В первую очередь, позвольте поблагодарить Вас за поздравления и интересный профессиональный вопрос. Как известно, дипломатия, разведка и контрразведка появились задолго до современных государств и были неотъемлемым атрибутом империй древности. Первые военные конфликты требовали понимания подготовленности войск противника, их численности, боеспособности, особенностей вооружений и многого другого. Все это имело принципиальное значение для достижения победы над врагом, что предопределило необходимость использования помощи лазутчиков. А последующим заключением мира – завершающей, и не менее важной, частью противоборства того времени – занимались, конечно же, дипломаты.

В работе дипломатов и сотрудников спецслужб действительно есть как общие черты, так и некоторые особенности. Общими я бы назвал, прежде всего, цели, а именно служение своей стране на ее территории или за ее пределами, отстаивание ее государственных интересов, что, так или иначе, направлено на обеспечение безопасности государства.

В практическом же плане и дипломаты, и сотрудники госбезопасности должны получать полную и достоверную информацию, на основе которой руководством страны будут приниматься политические решения. При этом служащим и на Смоленке, и на Лубянке необходимо обрабатывать довольно большие объемы информации и регулярно взаимодействовать с людьми, причем цена ошибки может быть весьма высока, а вскрытие тайн дипломатии не менее чревато, чем огласка секретов спецслужб.

Принципиальным же отличием этих двух профессий являются разные методы работы и сама ее специфика. Основная стезя дипломатических работников – это работа в «публичном поле», а вот деятельность разведки и контрразведки практически не освещается – населению известно лишь об ее итогах, да и то не всегда. Если брать в пример борьбу с терроризмом, которой я непосредственно занимался как на службе в ФСБ, так и теперь – в стенах МИД, то ее результатом является количество предотвращенных терактов и захваченных боевиков, которым не позволили совершить нападения на мирное население. Все это достигается и путем широкого международного сотрудничества в противодействии терроризму. Стремимся к тому, чтобы такое сотрудничество действительно стало объединительной повесткой дня, без ненужной политизации и «двойных стандартов».

Вопрос: Сегодня в мире развернулась так называемая война вакцин. Фиксировала ли Москва попытки со стороны западных коллег украсть данные по российским вакцинам?

Ответ: Хотел бы, прежде всего, предостеречь от попыток политизировать тему разработки вакцин против коронавирусной инфекции. Россия, наряду с другими странами, концентрирует свои усилия, свой научно-фармацевтический потенциал на поиске эффективных средств пресечения пандемии, минимизации её последствий для жизни и здоровья людей.

В это непростое время можно привести много примеров сотрудничества между государствами в том, что касается поиска «противоядия» от COVID-19. При этом высока и степень конкуренции между ними, поскольку в кратчайшие сроки необходимо решить вопрос о создании эффективных, безопасных и доступных препаратов. Но я всё-таки предпочёл бы не использовать термин «война вакцин». Давайте будем рассматривать проводимые фармкомпаниями разных стран медико-биологические исследования как вклад в общемировые усилия по преодолению глобальной угрозы коронавируса.

МИД России, в частности, в пределах своей компетенции оказывает возможное содействие Российскому фонду прямых инвестиций (РФПИ) в процессе преквалификации отечественного препарата «Спутник V» во Всемирной организации здравоохранения. Успешное прохождение этой процедуры будет способствовать поставкам российской вакцины в развивающиеся государства по линии международных организаций системы ООН, а также регистрации нашего препарата в других странах.

Насколько мне известно, РФПИ весьма активно ведет переговоры с потенциальными получателями российской вакцины по двусторонней линии. Национальные регуляторы ряда стран уже зарегистрировали отечественный препарат и одобрили его применение.

Вопрос: Нет ли информации о попытках использовать коронавирус как оружие какими-либо экстремистскими группировками? Насколько в принципе велика опасность, что его попытаются превратить в биологическое оружие?

Ответ: Подтвержденных фактов попыток или планов использования террористами штаммов коронавируса у нас нет.

Вопрос: Как обстоит сейчас сотрудничество России и США по антитеррору, в том числе в плане обмена информацией? Какие у Вас ожидания от новой администрации Белого дома на этот счет и от грядущих в связи с этим изменений в Госдепартаменте? Когда могут состояться очередные консультации по антитеррористической проблематике с Вашими американскими коллегами?

Ответ: Продолжается профильное взаимодействие с американскими коллегами на ключевых многосторонних «площадках», включая ООН, Глобальный контртеррористический форум, Совет Европы и Группу разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ). Оно, конечно, не всегда безоблачно но, как показывает практика, при прагматичном и, главное, разумном подходе с обеих сторон мы в состоянии успешно решать серьезные задачи в интересах глобальной антитеррористической безопасности.

К сожалению, до сих пор не возобновил работу один из важнейших механизмов в российско-американских отношениях – диалог по контртерроризму, который проводился в 2018-2019 гг. в Вене под эгидой внешнеполитических ведомств двух стран. Повторю, что «заморозить» этот формат было односторонним решением Вашингтона, принятым под надуманным предлогом в угоду антироссийски настроенному политическому истеблишменту без учета текущих реалий в сфере безопасности. Вместо того, чтобы мыслить широко, с прицелом на перспективу, вырабатывать практические договоренности, способные стать триггером и благотворным примером оздоровления всего комплекса двусторонних отношений, наши партнеры пошли по пути каких-то совершенно мелочных обид, по которым им, к слову, уже были даны все необходимые разъяснения на достаточно высоком уровне. Надеемся, новое руководство Госдепартамента США взглянет на эту ситуацию, что называется, «на трезвую голову», хотя и не тешим себя завышенными ожиданиями. Со своей стороны, готовы к профессиональным и взаимовыгодным дискуссиям, но только при равной заинтересованности. Ни больше, ни меньше.

Кстати, обратили внимание, что в своем недавнем интервью одному из российских телеканалов Посол США в Москве Дж.Салливан, являвшийся ранее сопредседателем данного двустороннего механизма в бытность первого заместителя Госсекретаря США, указал на готовность Вашингтона продолжить делиться информацией в целях предотвращения терактов. Контакты в сфере антитеррора по линии правоохранительных органов и спецслужб России и США осуществляются вне зависимости от политической конъюнктуры и имеющихся между нашими странами разногласий. Такая кооперация имеет действительно «всепогодный» характер. Широко известен случай, когда благодаря своевременно предоставленной американскими партнерами информации удалось предотвратить в декабре 2017 г. теракт в Санкт-Петербурге. Высоко оцениваем это сотрудничество и рассчитываем, что со временем оно будет становиться только лучше.

Вопрос: В прошлом году деятельность в информационном пространстве обрела новые небывалые масштабы. Скорее всего, и после окончания пандемии многие процессы останутся «в сети», что делает вопрос кибербезопасности одним из самых актуальных на сегодняшний день. Насколько реально, на Ваш взгляд, что в ближайшее время будет разработан международный кодекс поведения в киберпространстве? Или же все инициативы России так и остаются без поддержки со стороны зарубежных партнеров? Реально ли добиться выработки правовых механизмов для всех акторов в интернете, включая государства, компании и частных пользователей? Какие меры предпринимает Россия для предотвращения кибератак на свои жизненно важные ресурсы?

Ответ: Прошлый год явился серьезным испытанием для всего человечества. Нельзя не признать, что COVID-19 выступил катализатором всех мировых процессов, включая цифровизацию. Вынужденное и всеобщее погружение «в сеть» способствовало увеличению числа угроз в сфере использования ИКТ и колоссальному росту преступности в информационном пространстве. Большинство стран понесли серьезный ущерб от активизации кибермошенников, увеличения числа кибератак на ИКТ-инфраструктуру государственных учреждений и бизнес-структур, а также от иных злонамеренных действий в цифровом пространстве.

Предотвращение любого рода кибератак является важной составляющей обеспечения национальной безопасности нашей страны, которая в полной мере гарантируется деятельностью соответствующих государственных структур.

Россия продолжает держать курс на отстаивание национальных интересов и формирование глобальной системы информационной безопасности. Выработка правил ответственного поведения государств в информационном пространстве и недопущение возникновения в нем конфликтов являются нашими важнейшими приоритетами.

В нынешних сложных условиях значительное количество государств разделяют российские инициативы и подходы в сфере международной информационной безопасности (МИБ).

Свидетельством тому явилось принятие 75-й сессией Генеральной Ассамблеи ООН российского проекта резолюции «Достижения в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности». При поддержке подавляющего большинства государств в системе ООН будет вновь создан подлинно демократичный, инклюзивный и доступный для всех стран переговорный механизм по вопросам обеспечения МИБ – новая Рабочая группа открытого состава (РГОС) – сроком на пять лет.

В рамках деятельности новой РГОС появилась возможность учреждения специализированных подгрупп по различным аспектам ее мандата, что позволит привлекать к переговорам научное сообщество, неправительственные организации и частный бизнес, как равноправных акторов цифровой среды, и в целом активизировать процесс выработки в ней мер доверия и «правил игры».

К сожалению, в условиях дефицита этого самого доверия между государствами и настойчивого желания некоторых из них использовать свои технологические преимущества для доминирования в цифровом пространстве, пока не приходится ожидать скорейшего решения вопроса о принятии международного кодекса поведения в ИКТ-среде, тем более в статусе юридического обязательства. Между тем, хотел бы напомнить, что еще в 2018 г. по инициативе России Генассамблея ООН утвердила первоначальный свод правил, норм и принципов ответственного поведения в информационном пространстве.

При этом необходимо, чтобы разработка любых универсальных договоренностей, а также согласование путей урегулирования имеющихся в ИКТ-сфере проблем оставались прерогативой государств, обладающих исключительным суверенитетом в данной области.

Эту тему актуализировал в своем недавнем онлайн-выступлении на Всемирном экономическом форуме в Давосе Президент России В.В.Путин, указав на стремление крупных технологических корпораций и цифровых гигантов конкурировать с государством и подменять легитимные демократические институты, ограничивая при этом основные права и свободы граждан. Могу лишь добавить, что право на свободу убеждений и на их свободное выражение закреплено в ст. 19 Всеобщей декларации прав человека, принятой Генассамблеей ООН в 1948 г.

В настоящее время Интернет стал главной платформой как для распространения информации, так и политических манипуляций. Основным инструментом в этом процессе являются уже не классические СМИ, а социальные сети и мессенджеры, которые при определенных условиях могут выступить источником дестабилизации любого общества и ресурсом давления на государственную власть.

Россия последовательно выступает за интернационализацию управления сетью Интернет, а также повышение роли государств в данном процессе. Нынешняя модель управления Интернетом, в которой нивелирована роль государств, являющихся гарантами прав и свобод своих граждан и играющих основную роль в вопросах экономики, безопасности и стабильности критической информационной инфраструктуры Интернета, давно показала свою неэффективность и не обеспечивает гарантий безопасности пользователей Всемирной сети, а потому требует кардинального реформирования.

Вопрос: Несмотря на очередное «похолодание» в отношениях, планируется ли проведение консультаций по антитеррористической проблематике с Евросоюзом. Как Вы в целом оцениваете взаимодействие по этому вопросу? Удалось ли совместными усилиями предотвратить теракты в последнее время?

Ответ: Мы заинтересованы в том, чтобы наш диалог с ЕС по проблематике борьбы с международным терроризмом проходил регулярно и не становился заложником политических разногласий, что нередко случалось в прошлом. Прагматичное взаимодействие, ориентированное на практический результат, обмен мнениями и информацией по тем или иным аспектам противодействия новым вызовам и угрозам, отвечали бы интересам обеих сторон. Это особенно востребовано в нынешних условиях стремительного распространения эпидемии коронавируса, объективно расширяющей возможности террористических и экстремистских организаций, в том числе связанные с использованием информационных технологий.

К сожалению, наш диалог с ЕС по антитеррору все еще подвержен колебаниям политической конъюнктуры, которая, как это часто бывает в последнее время, диктует повестку дня и задает общий тон есовской линии в отношениях с Россией. Все чаще звучащие из есовского Брюсселя и других западных столиц голословные обвинения в наш адрес в кибератаках, применении боевых отравляющих веществ, «гибридных» войнах расшатывают основу, на которой можно было бы выстраивать доверительный диалог в области антитеррора.

При всей ангажированности позиции ЕС в отношении России и возникающих в этой связи и не по нашей вине сложностях во взаимодействии мы со своей стороны всегда были и остаемся открытыми к продолжению диалога на взаимовыгодных условиях. Россия заинтересована в этом настолько, насколько заинтересованы в этом партнеры. По итогам последнего раунда контртеррористических консультаций, состоявшихся в Москве в 2019 г., договорились с коллегами продолжить диалог в Брюсселе. В 2020 г. переговоры не состоялись по причине тех объективных ограничений, которые возникли в связи с пандемией коронавируса. Надеемся, что контакты продолжатся, когда улучшится эпидемиологическая обстановка и возобновится авиасообщение.

Вопрос: Как в целом сейчас обстоят дела с противодействием терроризму в Сирии? Не ослабила ли пандемия эту работу? Есть ли данные, сколько сейчас террористов находится в Идлибе? Что конкретно мешает их окончательной ликвидации? Каковы успехи российско-турецкого патрулирования?

Ответ: Российская Федерация сыграла решающую роль в разгроме очага международного терроризма в Сирии. В настоящее время благодаря нашим последовательным усилиям на большей части ее территории поддерживается устойчивый режим прекращения боевых действий.

Правительственная армия САР при поддержке ВКС России проводит локальные контртеррористические операции в ряде районов страны. Если распространение коронавирусной инфекции и внесло в эту работу корректировки, то незначительные. Борьба с терроризмом продолжается и будет вестись до его окончательной ликвидации на сирийской земле.

В настоящее время очаги напряженности сохраняются в Идлибской зоне деэскалации (ИЗД) на северо-западе Сирии, где хозяйничают террористы, а также в Заевфратье на северо-востоке и в зоне американского контроля вокруг Ат-Танфа на юге. Продолжаются вылазки игиловцев в сирийской пустыне.

В идлибском анклаве, по имеющимся данным, сосредоточено около 17 тысяч боевиков террористической группировки «Джабхат Ан-Нусра» и ее союзников. Кроме того, там находится примерно такое же число членов других незаконных вооруженных формирований, в том числе относящихся к так называемой «вооруженной оппозиции». Размежевание между «террористами» и «умеренными», которое турки обязались провести в соответствии с договоренностями о стабилизации обстановки в ИЗД, до сих пор так и не состоялось. Поэтому окончательная ликвидация терприсутствия там – это весьма непростая задача даже чисто с военной точки зрения. Кроме того, в Идлибе проживает 2,5-3 млн мирных граждан, которых бандиты используют в качестве «живого щита».

С нашими турецкими партнерами по «Астанинскому формату» содействия урегулированию в Сирии осуществляется продуктивное взаимодействие. В рамках выполнения упомянутых договоренностей по Идлибу Турция постепенно вывела своих военнослужащих с перешедших под контроль Правительства САР территорий к югу от стратегически важной трассы М4. В настоящее время добиваемся решения задачи обеспечения безопасного транзита по этой трассе, которая соединяет Латакию и Алеппо.

Кроме того, сотрудничаем с Анкарой и по стабилизации положения на северо-востоке Сирии. В частности, было налажено совместное российско-турецкое патрулирование на линии соприкосновения между протурецкими и курдскими формированиями с целью предотвращения возобновления масштабных боевых действий в этой части страны.

Источник: https://www.mid.ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/co...

Одной из важных проблем для НАТО является подготовка новой Стратегической концепции, которую планируется принять нынешним летом. Созданная для этой цели в марте прошлого года группа независимых экспертов под общим руководством генерального секретаря Йенса Столтенберга прорабатывает основные рекомендации доклада «НАТО-2030: единство в новую эру». В декабре с ними были ознакомлены министры иностранных дел и обороны стран – членов НАТО. Стратегия выстраивается по направлениям обновления и реформы блока на ближайшие десять лет.

Долгое время многие неопределенности в прогнозировании и стратегическом планировании развития альянса были связаны с хаотичной и трудно предсказуемой американской президентской кампанией. Победа демократов на выборах президента внесла известную устойчивость.

Новый глава Белого дома Джозеф Байден предлагает «развивать трансатлантическое сотрудничество и поддерживать НАТО». Однако сохраняются важные расхождения между США и европейскими членами альянса по ключевым вопросам международной повестки.

Российский фактор

Прежде всего солидарность, единство и сплоченность не просматриваются в позициях Вашингтона и Брюсселя по отношениям с Россией.

Формально в соответствии с официальной позицией военно-политического блока Россия остается на первом месте среди вызовов предстоящего десятилетия. В альянсе укрепляется точка зрения, что Москва в ближайшее десятилетие будет оставаться основной угрозой. Предлагается продолжить использовать в отношениях с Кремлем стратегию сдерживания и диалога. Для этого альянс должен остаться ядром коалиции по борьбе с гибридными угрозами с использованием потенциала центров передового опыта НАТО и ЕС в Праге, Риге и Хельсинки. В опубликованном в январе 2021 года аналитическом отчете Центра передового опыта сотрудничества в области киберзащиты «Киберугрозы и НАТО 2030: сканирование и анализ горизонтов» утверждается, что угрозы в киберпространстве потенциально стали более разрушительными, чем угрозы от ядерного оружия. Главной киберугрозой альянсу признана Россия.

Подобные «исследования» наряду с утверждениями о якобы крайне высокой «агрессивности России» используются как основа для наращивания военных приготовлений по всему периметру российских границ в серых зонах от Черного моря до Арктики. Такая политика не позволяет рассчитывать на позитивные качественные сдвиги в отношениях Москвы и Брюсселя.

Отдельно ставятся вопросы о противоборстве с Россией в цифровом пространстве, а также о выработке коллективной политики в области санкций, которые нужно скоординированно ужесточать, а не просто возобновлять в ответ на якобы вскрытые новые факты проведения Россией подрывных операций в Украине и т. д.

Однако миф о «русской угрозе» встречает все меньше поддержки среди крупных европейских государств – членов НАТО. В частности, Франция и Италия все больше склоняются к тому, чтобы ставить терроризм и массовую миграцию выше российской угрозы в национальных списках приоритетов безопасности.

Слабость и неготовность Европы к наращиванию военного давления на Россию проявляются в таком показателе, как мобилизационное развертывание и формирование боеготовых контингентов сухопутных войск. В отчете корпорации RAND за 2017 год было отмечено, что большая тройка европейских стран НАТО (Франция, Великобритания и Германия) может коллективно мобилизовать только один бронетанковый батальон за неделю и менее трех бронетанковых бригад за месяц. С учетом накала риторики Брюсселя о растущей угрозе со стороны России этого совершенно недостаточно. Следовательно, остается рассчитывать на переброски войск через Атлантику.

Распространение технологий «запрета доступа / запрета зоны» еще больше ограничивает способность Америки вносить вклад в европейскую безопасность. Авторы новой концептуальной структуры армии США, ориентированной на ведение масштабных боевых действий при сражении с противником, располагающим сопоставимой мощью, предупреждают, что Америка не сможет в подобной ситуации легко пополнить войска на театре военных действий.

Следовательно, остается два варианта. Первый: США в мирное время значительно наращивают американские силы в Европе. Второй: европейские члены НАТО возьмут на себя на себя большую часть бремени противостояния с российскими войсками.

Первый вариант крайне маловероятен, поскольку Соединенные Штаты скорее откажутся от дополнительных обязательств по обеспечению европейской безопасности в пользу создания для себя весомых преимуществ для ведения конкуренции в Азии. Второй вариант имеет растущее количество сторонников в США, поскольку значительно повышает способность Америки конкурировать с Китаем.

При крайне неопределенной обстановке в треугольнике Россия–США–Китай в Брюсселе предполагают продолжить разработку мер, направленных на снижение уровня конфликтности в отношениях альянса и РФ и повышение взаимного доверия. Считается, что НАТО следовало бы постоянно контактировать с Москвой по вопросам, непосредственно относящимся к угрозам безопасности членов союза. К ним относятся контроль вооружений, военная транспарентность, а также создание каналов связи, позволяющих исключить недопонимание действий друг друга, корректировать действующую двойную стратегию в отношении России.

Один из принципиальных факторов, влияющих на отношения Москвы и Брюсселя, связан с тем, что соглашения в ядерной сфере больше не могут быть основой российско-американских отношений. Задача ближайшего времени для России и США – при сохранении необходимого минимума контактов наладить поиск ценностей, представляющих взаимный интерес и способных служить фундаментом новой российско-американской повестки. В числе таких ценностей борьба с терроризмом, взаимодействие по противостоянию пандемии, изменения климата. Реально мыслящие демократы в новой администрации США пытаются найти формулу отношений с Россией, способную снизить напряженность, высвободить ресурсы для противостояния Китаю и позволить Соединенным Штатам навести порядок в собственном доме.

Китайский фактор

Отдельного внимания требует переналадка трансатлантических связей. Европейские члены НАТО не горят желанием обострять отношения с Москвой и Пекином и не испытывают энтузиазма по поводу перспективы столкновения между США и КНР, приобретающей реальные контуры. О Китае генсек НАТО высказался довольно туманно: мол, он является «не нашим противником», а нацией, «которая не отражает фундаментальных прав человека и пытается запугать другие нации».

У европейцев есть собственное видение развития связей с Поднебесной. Так, Италия является участником китайской инициативы «Один пояс, один путь», а несколько членов альянса получают выгоду от китайских инвестиций в инфраструктуру на Балканах. Представляют интерес для европейцев и китайские проекты «Полярный шелковый путь» и «Цифровой шелковый путь», которые уже активно реализуются на практике. В их рамках КНР создает элементы инфраструктуры в Европе, которые в перспективе будут взаимодействовать друг с другом и обладать соответствующими средствами коммуникаций. Торговля ЕС–КНР в непростом 2020-м превысила 620 млрд долл. (рост за год на 4,7%), что делает Китай первым торговым партнером Евросоюза. Интересы США и НАТО здесь сдвигаются на второй план.

Опрос, проведенный в сентябре 2019 года Европейским советом по международным отношениям (ECFR), показал: только 10% немцев считают, что их страна должна встать на сторону Америки в случае войны между США и Китаем. Более 70% считают, что Германия должна оставаться нейтральной. Тринадцать других опрошенных европейских стран проявили аналогичные настроения.

В целом все западные союзники и восточные партнеры США являются крупнейшими торговыми партнерами Китая, что сужает поле их маневра при выборе той или иной стороны и не позволяет США рассчитывать на создание монолитного альянса против Пекина. Не вызывает сомнения, что военно-политическому блоку придется адаптироваться к эпохе масштабного соперничества держав, в число которых входит не только Россия, но и Китай.

Альянс в треугольнике Россия–США–Китай

НАТО остро нуждается в развитии политической координации между союзниками в тех сферах, где Россия и КНР выступают в качестве главных оппонентов и их действия якобы представляют значительную угрозу. Включая такие области, как кибернетика, гибридные войны, перспективные и прорывные технологии, космос, контроль развития и распространения вооружений.

Особое внимание уделяется перспективам развития российско-китайских отношений в военной, технологической и политической сферах, включая координацию действий в области дезинформации и гибридных военных операций. Что требует создания в НАТО специализированных разведывательно-аналитических структур.

На этом фоне в НАТО становится все более популярной позиция стран, считающих что альянс должен противостоять любым попыткам существенно переориентировать его усилия на противодействие Китаю. НАТО не хватает военных инструментов, общественной воли и стратегической необходимости расширять зону своей ответственности за пределами Европы (на Ближнем Востоке, в Персидском заливе и районах Тихого и Индийского океанов).

Упор предполагается делать на сосредоточении сил и средств, повышении военной активности против России в Европейском регионе, на который распространяется действие Североатлантического пакта. НАТО неоднократно демонстрировало очевидную неприспособленность выполнять миссии за пределами своей зоны ответственности. Это особенно ярко проявилось в Афганистане, где на протяжении почти двух десятков лет контингенты стран альянса были связаны неприятием риска и национальными оговорками, которые мешали им действовать согласованно. Тем не менее в 2021 году из общего военного бюджета НАТО 1,61 млрд евро (рост на 5% в 2020-м) на финансирование миссий и операций альянса пойдут 254,9 млн евро – включая миссию «Решительная поддержка» в Афганистане, тренировочную миссию в Ираке и операции по поддержанию мира в Косово.

В ответ на попытки США плотнее пристегнуть европейцев к своей антикитайской колеснице проводится точка зрения, что НАТО может лучше всего способствовать сдерживанию Китая, сосредоточив внимание на России. Если Россия и Китай продолжат сближаться и станут реальными союзниками, у Соединенных Штатов вряд ли будут ресурсы, чтобы конкурировать с обоими. Идея Вашингтона создать глобальный альянс против Китая явно пробуксовывает.

Таким образом, у европейцев просматривается очевидный дефицит воли противостоять Китаю. Да, по словам Столтенберга, Китай не разделяет европейских ценностей. Но помимо этой шаблонной риторики мало свидетельств готовности альянса решительно занять антикитайскую позицию совместно с США.

В то же время за счет размещения в странах Центральной и Восточной Европы и Балтии дополнительных воинских контингентов, создания инфраструктуры, складской и транспортной сети, усиления военного присутствия в Черном море и в Арктике, проведения масштабных военных учений Североатлантический союз получает возможность для резкого наращивания группировки возле российских границ.

Стремясь отразить нацеленность НАТО на решение глобальных проблем современности, руководители альянса неоднократно подчеркивали готовность принять участие в решении таких задач, как борьба с изменениями климата, защита окружающей среды, энергетика, использование искусственного интеллекта, освоение Арктики и т.д. Однако центральное место в повестке альянса на ближайшие годы занимает стратегический курс на подготовку к военному противоборству с Россией и военно-силовое сдерживание нашей страны.

Александр Александрович Бартош, член-корреспондент Академии военных наук, эксперт Лиги военных дипломатов

Источник: https://nvo.ng.ru/gpolit/2021-02-11/10_1128_nato.html

«Школота» — это кто? Вопрос не праздный. Это жаргонное словечко было вброшено в медийное пространство и мгновенно распространено официальными СМИ, хотя существуют вполне приличные определения этого возраста: старшеклассники, подростки, тинейджеры… Но избран был жаргонизм. И это не случайно. На сленге «школота» — это малолетние придурки, а не все школьники, это оскорбительное наименование лиц школьного возраста, имеющих низкий интеллектуальный уровень. Ученики школы, предпочитающие книгам Ягу («Яга. Кошмар темного леса» — российский фильм ужасов) и подъезды, удивляющие людей своей тупостью. Зачем же потребовалось, говоря на молодежном сленге, так «опускать» всех без исключения подростков?

Понять это помогает еще одно новое вброшенное словосочетание — «политическая педофилия». Это провоцирование подростков на участие в несанкционированных уличных акциях.

Я категорически против участия детей и подростков в подобных мероприятиях. Будучи непосредственным участником событий августа 1991 года, свидетельствую: никто не хотел умирать. Но одни молодые люди накинули брезент на щели бронетранспортера, а другие с испугу открыли огонь. Пролилась кровь. Затем были торжественные похороны. Погибшим были присвоены звания Героев СССР. Мало кто сегодня вспомнит их имена.

Создается такое впечатление, что власти предержащие своими неуклюжими действиями добиваются обратного эффекта — подогревают интерес подростков к уличным акциям. В основе такого неразумного поведения безотчетный страх перед вступающим в жизнь новым, непоротым, интернетным поколением.

Между тем, выступая на Всероссийском съезде учителей-интернационалистов 28 августа 1918 года, В.И.Ленин утверждал: «Школа вне жизни, вне политики — это ложь и лицемерие». А польский педагог Я.Корчак отдавал себе отчет в том, «что школа стоит не на Луне». Наивно думать, что подростки не слышат разговоров в семье, не выходят в Интернет, не обсуждают в своих чатах горячие новости. Попытки усилить запретительные меры, запугать подростков и родителей зачастую приводят к обратным результатам, ибо запретный плод сладок. К слову сказать, участие подростков в последних протестных акциях было минимальным — не более 4% от общей численности участников. Оставим в стороне политические цели фейков о цепях детей, которых впереди себя выставляют провокаторы. Эти данные ничем не подтверждаются. Трагикомичным выглядит набор статистики правоохранительных органов под тренд «школоты» на улицах российских городов.

Моя давняя выпускница, юрист по профессии, вышла на улицы Санкт-Петербурга со своей шестнадцатилетней дочерью, которая учится в профильном юридическом классе лицея. Девочку немедленно препроводил омоновец к автозаку. С подростка потребовали заполнения анкеты, где были следующие вопросы: сведения о родителях, номер школы. Но маму-юриста особенно умилил вопрос к ребенку: ваши политические пристрастия? Девочка ответила мгновенно: верховенство права! Такой ответ не мог принадлежать тупой «школоте». После заполнения анкеты девушку отдали матери. Ребенок и мать исповедуют общие убеждения и имеют на это право. Разве можно такими «страшилками», как постановка на внутришкольный контроль и сообщение на работу маме-адвокату, заставить эту семью изменить свои убеждения?

Тем не менее похоже, что навязчивая идея «тащить и не пущать» (Г.Успенский. Рассказ «Будка») прочно овладела умами высочайших политтехнологов. Как иначе относиться к инициативам перекрыть «западный сегмент» Интернета? К тем же сомнительным предложениям относятся планируемые дополнения в Закон об образовании РФ. Поправки предполагают распространение ограничений на просветительскую деятельность школ и вузов. Если они будут приняты, то любые факультативы и семинары будут требовать высочайшего разрешения. Невозможными станут и дискуссии, тем более с привлечением иностранных ученых, чьи взгляды могут не совпадать с официальной точкой зрения. Таким образом, предполагается, что чиновник, дающий разрешение на дискуссию в области истории или культуры, обладает монопольным правом на истину. Что это, как не предварительная цензура? Трудно представить, какой огромный штат чиновников потребуется для отслеживания просветительских инициатив, в какую научную изоляцию это поставит нашу высшую школу.

Но этого мало. В ближайшее время предполагается внести в закон обязанность издательств маркировать книги для каждой возрастной категории учащихся. Напомню, что в настоящее время действует норма, требующая маркировать книги, содержащие ненормативную лексику и сцены насилия, значком 18+. Они продаются в специальной упаковке. Но как прикажете детально распределить разрешение книг по возрастам? К примеру, роман Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание» изучается в десятом классе, где школьникам шестнадцать лет. Но одна из героинь романа, Соня Мармеладова, как принято сегодня выражаться, девушка с пониженной социальной ответственностью. Сбросим роман со школьного корабля? Или в программу десятого класса входит «Один день Ивана Денисовича» А.И.Солженицына. В повести автор дает языковую характеристику героев. Среди прочих слов: смефуечки, маслице-фуяслице. Будем делать вид, что русского мата не существует? А то подростки его не слышат на улицах. Уходить от обсуждения этого феномена отечественной культуры — ханжество!

Еще одна курьезная инициатива — ввести в школах новую должность при директоре: советника по воспитанию. Лично я и мои коллеги по цеху воспринимают это предложение как унижение. Что же это за директор, который ничего не смыслит в воспитании? Не иначе как «эффективный» менеджер на раздаче средств. А разве любой учитель не воспитатель? Он воспитывает как средствами своего предмета, так и в статусе классного руководителя.

Кроме того, в школе существует должность — организатор внеклассной работы. Этот человек отвечает за организацию походов и экскурсий, проведение спортивных соревнований и театральных фестивалей. Отчего же такое недоверие к профессиональному сообществу? Мало того, что во многих школах, где укрепляют наши скрипучие скрепы, в качестве такого советника выступает местный священник. А теперь предполагается приставить к директору еще и комиссара.

Как же видится эта персона в школе? Она (или он) владеет компьютером, в совершенстве разбирается в компьютерных играх, знает молодежную психологию (вероятно, лучше профессионального психолога), готова разговаривать с ребятами на их языке. Одна из важнейших задач советника по воспитанию — не допускать выхода школьников на несанкционированные акции.

Как видим, ларчик открывается просто. Цена вопроса — твердый оклад в пятнадцать тысяч рублей. Уверен, при нищенских зарплатах в дотационных регионах кандидаты на эту должность сыщутся. Такие деньги на земле не валяются, они же, как говорится, не пахнут. Результаты этой деятельности проще всего оценивать по количеству митингующей «школоты». Смех, да и только.

А если серьезно? Научить детей противостоять любым манипуляциям в нашем сложном мире — действительно важнейшая педагогическая задача. В продвинутых школах уже входят в практику так называемые «перевернутые» уроки. К примеру, учитель истории дает задание найти в Интернете соответствующие документы, относящиеся к данному историческому периоду; кроме того, воспоминания участников событий, а также оценки различных специалистов. На уроке разворачивается дискуссия, где учитель выступает в роли модератора. Он следит за тем, чтобы учащиеся отделяли фейк от правды, для чего надо научиться многим вещам: отличать мнения и суждения от фактов, не делать поспешных выводов из единичного факта, а рассматривать факты в их совокупности. И что, пожалуй, самое важное — педагог поддерживает культуру дискуссии. Он следит за тем, чтобы в пылу полемики учащиеся не переходили на личности, оскорбляя оппонента, терпеливо выслушивали аргументы противоположной стороны. Всему этому надо учиться и детям, и взрослым, которые в телевизионных ток-шоу являют детям дурной пример взаимного шельмования и обливания грязью друг друга.

Впрочем, с интересной инициативой выступило недавно Министерство просвещения. Оно предложило ввести устный мета-экзамен, который может рассматриваться как входной билет на ЕГЭ. В ходе этого экзамена учащиеся должны продемонстрировать образцы критического мышления, ровно так, как это происходит на описанных выше «перевернутых» уроках.

Отлично! Но худо, когда правая рука государства не ведает, что делает левая. При введении контроля за просветительской деятельностью на любых дискуссиях придется поставить крест. А жаль. Там, глядишь, обучили бы детей и юношество ставить блок перед любыми манипуляциями. И тогда никакой тайный или явный советник не понадобился бы.

Источник: https://chel-meteor.ru/2021/02/10/kto-shkolotu-nauchit-rodinu-lyubit/

 Политологическое исследование Бориса Кагарлицкого посвящено кризису международного левого движения, непосредственно связанному с кризисом капитализма. Вопреки распространенному мнению, трудности, которые испытывает капиталистическая система и господствующая неолиберальная идеология, не только не открывают новых возможностей для левых, но, напротив, демонстрируют их слабость и политическую несостоятельность, поскольку сами левые давно уже стали частью данной системы, а доминирующие среди них идеи представляют лишь радикальную версию той же буржуазной идеологии, заменив борьбу за классовые интересы защитой всевозможных "меньшинств".
Кризис левого движения распространяется повсеместно, охватывая такие регионы, как Латинская Америка, Западная Европа, Россия и Украина. На этом фоне выделяются отдельные истории успеха, такие как избрание Джереми Корбина лидером Лейбористской партии Великобритании или стремительный рост популярности сенатора-социалиста Берни Сандерса в США. Но подобные успехи не могут стать основанием для нового глобального тренда, если не будут осмыслены и поняты в контексте формирования новой политики, преодолевающей диктат либеральной политкорректности. Левые смогут вернуть себе прежнее влияние, если сами вернутся к классовой повестке. Однако в условиях, когда структура общества радикально изменилась, возвращение к классовой политике отнюдь не означает повторения устаревших формул и лозунгов прошлого века. Необходимо опираться на сегодняшние интересы и потребности трудящихся, выстраивая на этом основании новую программу, объединяя людей и ставя всерьез вопрос о борьбе за власть.
Книга предназначена широкому кругу читателей, интересующихся проблемами политической истории, социологии и экономики.
Источник: https://www.labirint.ru/books/622535/

Введение

Татарский язык (татар теле, tatarҫa) – национальный язык татар. Государственный язык Республики Татарстан и второй по распространенности и по количеству говорящих национальный язык в Российской Федерации!

Татары (самоназвание - татар, tatar, мн. ч. татарлар, tatarlar) - тюркский народ, живущий в центральных областях европейской части России, в Поволжье, Приуралье, в Сибири, Казахстане, Средней Азии, Китае, Афганистане и на Дальнем Востоке.

Татары являются вторым по численности этносом (этнос - этническая общность) после русских и самым многочисленным народом мусульманской культуры в Российской Федерации, где основным ареалом их расселения является Волго - Уральский регион. В пределах этого региона наиболее крупные группы татар сосредоточены в Республике Татарстан и Республике Башкортостан.

Современный татарский язык, относящийся к кыпчакско-булгарской подгруппе кыпчакской группы тюркской языковой семьи, подразделяется на три диалекта: средний (казанскотатарский), западный (мишарский), восточный (язык сибирских татар). Несмотря на диалектальные и территориальные различия татары являются единой нацией с единым литературным языком, единой культурой - фольклором, литературой, музыкой, религией, национальным духом, традициями и обрядами.

Актуальность данной темы заключается в значимости изучения татарского языка для сохранения национально-культурной идентичности одного из самых крупных этносов России.

Цель работы: расширение знаний учеников об истории и современности татарского языка.

Объектом исследования является татарский язык, его история, развитие, изменение и современное состояние.

Предмет исследования - пути сохранения интереса к изучению татарского языка в современном мире.

Для достижения цели необходимо решить следующие задачи:

- изучение историю татарского языка;

- изучение современного литературного татарского языка и его диалектов;

- выявление проблем и поиск путей их решения.

1. Татарский язык: история и современность
   1. История татарского языка

По мнению многих историков, татарский народ с единым литературным и практически общим разговорным языком сложился в период существования огромного тюркского государства - Золотой Орды. Литературным языком в этом государстве был так называемый тюрки или старотатарский, основанный на кыпчакско-булгарском (половецком) языке и вобравший в себя элементы центрально-азиатских литературных языков. Современный литературный язык на основе среднего диалекта возник во второй половине 19 и начале 20 веков.

В древности тюркские предки татар пользовались руническим письмом, о чем свидетельствуют археологические находки в Приуралье и Среднем Поволжье. С момента добровольного принятия Ислама одними из предков татар, волжско-камскими булгарами - татары пользовались арабской письменностью, с 1929 года по 1939 год - латинской графикой, с 1939 года используют кириллицу с дополнительными знаками.

Самый ранний из сохранившихся литературных памятников на старотатарском литературном языке (поэма Кул Гали «Кыйса-и Йосыф») написан в 13 веке. Со второй половины 19 века начинает формироваться современный татарский литературный язык, к 1910-м годам полностью вытеснивший старотатарский.

В эпоху Золотой Орды языком её подданных становится поволжский тюрки — язык, близкий к османскому и чагатайскому (староузбекскому) литературным языкам. В период Казанского и Астраханского ханств складывается старотатарский язык, для которого характерно большое число заимствований из арабского и персидского. После завоевания Казани Иваном Грозным началось активное проникновение в татарский язык русизмов, а затем и западных терминов.

На старотатарском и современном татарском языке накоплено огромное художественное, философское, историческое, публицистическое, просветительное, эпистолярное, научно-мировоззренческое наследие, оставленное Кул Гали, Мухамедьяром, Х. Феизхановым, Ш. Марджани, Г.Тукаем, Ф. Амирханом и многими другими поэтами и писателями, учеными, просветителями.

В 19 веке были изданы сотни самоучителей, разговорников, татарского языка, хрестоматий, пособий, словарей, книг для чтения, многие из которых были составлены миссионерами, преподавателями духовных училищ, академий. Они вместе с другими, составленными русскими учеными из высших учебных заведений, а также татарскими учеными и просветителями заслуживают самого пристального внимания и изучения.

Татарская нация по уровню грамотности (умению писать и читать на своем языке) еще до переворота 1917 года занимала одно из ведущих мест в Российской империи. Традиционная тяга к знаниям сохранилась и у нынешнего поколения.

Со второй половины 19 века на основе казанского диалекта начинается формирование современного татарского национального языка, завершившееся в начале 20 века.

В реформировании татарского языка можно выделить два этапа: вторая половина 19 - начало 20 века (до 1905) и 1905 - 1917 годы. На первом этапе основная роль в создании национального языка принадлежала Каюму Насыри (1825 - 1902).

После революции 1905 - 1907 гг. ситуация в области реформирования татарского языка резко изменилась: наблюдается сближение литературного языка с народно-разговорным. В 1912 году Фахрель-Ислам Агеев основал детский журнал «Ак-юл», положивший начало детской художественной литературе на татарском языке. В 1920-е гг. начинается языковое строительство: разрабатывается терминологический аппарат сначала с опорой на собственно татарскую и арабо-персидскую лексику, а с 1930-х - на русскую и интернациональную с использованием кириллической графики.

Татары, как и всякий крупный этнос, обладают довольно сложной внутренней структурой и состоят из четырех этно-территориальных групп: волго-уральских, сибирских, астраханских татар и крещеных татар.

К началу 20 века татары прошли процесс этнической консолидации (объединения, сплочения).

Народная культура татар, несмотря на наличие региональных различий, в своей основе едина. Народно-разговорный татарский язык (состоящий из нескольких диалектов) является в основе единым. С 18 - по начало 20 веков сложилась общенациональная (так называемая «высокая») культура с развитым литературным языком.

На консолидацию татарской нации оказало сильное воздействие высокая миграционная активность татар из Волго-Уральского региона.

 Так, к началу 20 в. 1/3 астраханских татар состояла из переселенцев, причем многие из них были перемешаны (через браки) с местными татарами. Такое же положение наблюдалось и в Западной Сибири, где уже к концу 19 в. около 1/5 татар были выходцами из Поволжья и Приуралья, также интенсивно смешивавшихся с коренными сибирскими татарами. Поэтому сегодня выделение «чистых» сибирских или астраханских татар практически невозможно.

Кряшены выделяются своей религиозной принадлежностью - они православные. Но все прочие этнические параметры объединяют их с остальными татарами. Вообще, религия не является этнообразующим фактором. Базовые элементы традиционной культуры крещеных татар те же, что и у прочих соседних групп татар.

Таким образом, единство татарской нации имеет глубокие культурные корни, и сегодня наличие астраханских, сибирских татар, кряшен, мишар, нагайбаков имеет сугубо историко-этнографическое значение и не может служить базой для выделения самостоятельных народов.

Татарский этнос имеет древнюю и яркую историю, тесно связанную с историей всех народов Урало-Поволжья и в целом России.

Самобытная культура татар достойно вошла в сокровищницу мировой культуры и цивилизации.

Следы ее мы находим в традициях и языке русских, мордвы, марийцев, удмуртов, башкир, чувашей. В то же время национальная татарская культура синтезирует в себе достижения тюркских, финно-угорских, индоиранских народов (арабов, славян и других).

Татары - один из самых подвижных народов. Из-за безземелья, частых неурожаев на родине и традиционной тяги к торговле еще до 1917 года они стали переселяться в различные регионы Российской империи, в том числе в губернии Центральной России, на Донбасс, в Восточную Сибирь и Дальний Восток, Северный Кавказ и Закавказье, Центральную Азию и Казахстан. Этот миграционный процесс усилился в годы советского правления, особенно в период "великих строек социализма". Поэтому в настоящее время в России практически нет ни одного региона, где бы ни жили татары. Еще в дореволюционный период образовались татарские национальные общины в Финляндии, Польше, Румынии, Болгарии, Турции, Китае.

1. Татарский язык в наше время

Современный татарский язык относится к поволжско–кыпчакской подгруппе кыпчакской группы тюркских языков (Алтайская языковая семья).
Распространен в Татарстане в центре и на северо – западе Башкортостана и в некоторых районах Удмуртии, Чувашии, Мордовии, Челябинской, Самарской, Астраханской, Саратовской, Нижегородской, Пензенской, Рязанской, Тамбовской, Курганской, Томской областей, Пермского края России, а также в отдельных районах Узбекистана, Казахстана, Азербайджана, Киргизии, Таджикистана и Туркменистана.

Татарский язык распространен среди башкир, русских, чувашей и марийцев, а также некоторых других народов России.

Татарский язык, по сведениям ЮНЕСКО, стоит на четвертом месте по своей стройности формулировки и логичности. В этом смысле, он может быть использован как язык компьютера. Знание татарского языка дает возможность общаться со всеми представителями тюркских народов и занимает четырнадцатое место в мире.

Диалекты разговорного татарского языка

Народно – разговорный татарский язык делится на 3 основных диалекта:

- западный (мишарский) диалект, имеющий большую связь с огузо–кыпчакским языком;

- казанский (средний) диалект (имеет гипотетические элементы  булгарского языка);

- восточный (сибирско–татарский) диалект, формировавшийся как самостоятельный язык, но по причине политических связей и переселения казанских татар в Сибирь сблизившийся со средним диалектом.

В 13 – 19 веках у татар функционировал старотатарский язык.

Мишарский (западный) диалект татарского языка является более единообразным, сохранил больше древних черт, в меньшей степени подвержен внешним влияниям и изменениям, говоры его соприкасались небольшим числом других языков (с русским и мордовским).

Мишарский диалект делится на две группы говоров: “цокающую” и “чокающую”.

К “чокающей” группе мишарских говоров относятся:

- темниковский говор (западные районы Мордовии, юго-восточная часть Пензенской  области),

- лямбирский говор (восточная часть Мордовии),

- прибирский говор (Бирский, Караидельский, Мишкинский районы Башкортостана),

- кузнецкий говор (Пензенская область),

- хвалынский говор (юг Ульяновской области),

- оренбургский говор (Оренбургская область)

- говоры Волгоградской и Саратовской областей.

Цокающую” группу мишарских говоров составляют:

- Сергачский говор (Нижегородская область),

- Дрожжановский говор (Татарстан и Чувашия),

- Чистопольский говор (смешанный) (районы Закамья Татарстана и Самарской области),

- мелекесский говор (условно) (северные районы Ульяновской области).

Казанский (средний) диалект татарского языка отличается от других диалектов наличием явления ж–окания, увулярных к и г, фрикативного ч (щ), огубленного варианта а. На формирование среднего диалекта оказали влияние булгарский язык (12 – 13 в.), кыпчакский язык (9 – 15 в.), а также финно-угорский и русский языки.

 Группы Казанского (среднего) диалекта татарского языка:

- Заказанский (высокогорский, Мамадышски, Ламишевский, Балтасинский районы Татарстана)

- Барангинский (Параньгинский район Марий Эл)

- Тарханский (Буинский, Тетюшский районы Татарстана)

- Левобережный – Горный (левобережье Волги Татарстана, Урмарский район Чувашии)

- Кряшенский говоры (Татарстан, Башкортостан)

- Ногайбакский (Челябинская область)

- Мензелинский (Агрызский, Бугульминский, Заинский, Азнакаевский; Удмуртия; Алышевский, Бижбулякский, Благоварский, Бураевский, Белебеевский, Дюртюлинский, Илишевский, Кармаскалинский, Краснокамский, Кушнаренковский, Миякинский, Мелеузовский, Стерлибашевский, Стерлитамакский, Туймазинский, Федоровский, Чекмагушевский, Чишминский, Шаранский, Янаульский районы Башкортостана)

- Бураевский (Калтасинский, Балтачевский, Янаульский, Татышлинский, Мишкинский, Караидельский районы Башкортостана)

- Касимовский (Рязанская область)

- Нократский (Кировская область, Удмуртия)

- Пермский (Пермская область)

• Златоустовский (Салаватский, КигинскийДуванский, Белокатайский районы Башкортостана)

- Красноуфимский (Свердловская область)

- Ичкинский (Курганская область)

- Бугурусланский (Бугурусланский район Оренбургской области)

- Турбаслинский (Иглинский и Нуримановский районы Башкортостана)

- Тепекинский (Гафурийский, Стерлитамакский районы Башкортостана)

- Сафакульский (Курганская область)

- Астраханский (Казанские татары Астраханской области)

- Говор татар-каракалпаков (Восток Саратовской области (Александрово-Гайский район), Уральская область Казахстана).

Письменность

Алфавит схож с русским, есть дополнительно 6 букв: Җҗ, Ңң, Һһ, Әә, Өө, Үү.

Татарские слова в русском языке:

Обратим внимание на один факт, на первый взгляд обыденный: в русском языке, который ныне применяется как язык межнационального общения, имеется очень много слов, заимствованных из татарского языка. И вовсе нетрудно человеку, знающему татарский язык на достаточном уровне, найти аналогичные слова и в татарском.

Вот некоторые из них:

Арка: от татарского «арка» (имеет разные значения: «спина, свод, стан»).

Атаман: от татарских слов «ата» (отец) и «мән» (подобный). Дословно «подобный отцу, вместо отца, как отец, батька».

Баран: от татарского бәрән («ягненок, барашек»).

Боярин: от старотатарского боерын – «распоряжающийся». В современном татарском языке сохранилось слово боеру («повеление, распоряжение»).

Деньги (деньга): от старотатарского тәңкә (произносится примерно так: «тенге»), одно из значений – «монета», «рубль» (денежная единица).

Казна: от татарского хәзинә – «хранилище ценностей, денег, сокровищница».

Казначей – от татарского слова хәзинәче («тот, кто заведует хранилищем ценностей, денег»).

Карандаш: от татарского караташ - «черный  камень».

Таможня: от татарского тамга («знак»); в данном случае – знак, пометка о том, что пошлина уплачена, и товар под защитой конкретного государства, на территории которого находится или следует по его территории. 

Тормоз: от старотатарского тормас (буквально означает «а то не остановится, не встанет») – так назывались колодки, используемые для торможения телеги, предохраняя ее от скатывания при подъеме, и используемые также при крутом спуске.

Ура: слово «ура» на татарском языке поныне сохраняет и такие значения: «окружай, обходи» и «коси, вали, круши»

Урал – означает на татарском «пояс»

Ангара – название от татарского Аңгыра («ненормальная»).

Алтай – горы, от старотатарского Олы тау («древние горы»)

Астрахань – город в России, название от имени татарского хана – Әчтер хан.

Арбат – улица и исторический район в Москве, от татарского словосочетания арба-ат («телега да лошадь»).

Байкал – озеро в Сибири, от татарского словосочетания Бай күл («богатое озеро»).

Барнаул – город в России, на Алтае, татарское борынаул – («древнее поселение»).

Балчуг – улица и исторический район Москве, название от татарского балчык («глина», «глиняный»).

Дон – река в России, от татарского Тын («тихая», «спокойная»)

Калуга – город в России, название от татарского слова колга («длинная тонкая палка, высокий тонкий столб, тонкая жердь»).

Карское море – море в России, от татарского Кар диңгезе («снежное море»).

Кемерово – город в России, от татарского Күмер («уголь»).

Кострома – город в России, от татарского кыстырма («тесное, узкое место»). Также слово это означает выпечку – вариант чебурека.

Кремль – крепость в России, от старотатарского корымлы, что означает «с укреплением, укрепленный».

Обь – река в Сибири. От татарского Әби («бабушка»).

Саратов – город в России, Поволжье, татарское название Сары-Тау («Желтая Гора»)

Тула – город в России, татарское тулы («полный, изобильный»). 

Челябинск – город на Южном Урале, татарское название этого города ныне Челәби (Чиләбе – в официальной редакции). Название города от старотатарского слова «Челеби» (или, в другой транскрипции, «Челубей») – почетного имени-титула у древних и средневековых татар. 

Преподавание татарского языка

Преподавание татарского языка как родного обеспечивает сохранение и развитие татарского языка на территории всей страны, создает условия и возможность его функционального использования представителями татарского народа, обеспечивает конституционное право граждан страны изучать свой родной язык. Обучение татарскому языку как родному нацелено на овладение умениями свободно писать и разговаривать на родном языке; осмысление родного языка как основного средства общения, освоения морально-этических норм; осознание эстетической ценности родного языка; освоение знаний об устройстве языковой системы татарского языка и закономерностях ее функционирования, а также на формирование ментальности носителя языка, осознания своей национально-культурной идентичности.

Литература на родном языке выступает носительницей важных культурных ценностей, смыслов, духовно-нравственных представлений, содействуя познанию и усвоению жизненной философии татарского народа, формированию национального самосознания и самоидентификации, а также общероссийского гражданского сознания. Ее изучение призвано обеспечить развитие эстетического вкуса, художественного мышления, эмоционально-ценностного видения окружающего мира, творческого воображения. Как неродная литература она представляется историко-культурным наследием и духовно-эстетической ценностью татарского народа, ее изучение направлено на развитие способности понимать художественные произведения, отражающие разные этнокультурные традиции. Знакомство с лучшими образцами классической и современной татарской литературы, материалами о жизни и творчестве известных писателей, сведениями об историко-литературном процессе и национальных особенностях татарской литературы способствует воспитанию всесторонне развитой личности, обладающей чувствами толерантности и уважительного отношения к представителям других культур.

2. Выявление проблем сохранения татарского языка и пути их решения

В наше время, когда национальные проблемы особенно актуальны, необходимо найти правильный угол зрения в изучении родного языка,  ни в коем случае  не преувеличивая и не принижая его достоинств и возможностей. При этом необходимо прививать интерес к родному языку, который должен быть тесно связан с воспитанием национального и интернационального чувств.

Человек, не воспринимающий и не любящий свой родной язык, свою культуру, вряд ли сумеет по достоинству оценить языки и культуру другого народа.

1. Значимость владения татарским языком и соблюдением традиций в семьях.

Существует проблема осознания родителями значимости родного языка в воспитании детей.

Решение:

Роль семьи в формировании и развитии языка, первичной социализации, культурной адаптации велика. В семье закладываются ценности, нормы общения друг с другом.

Необходимо в семье общаться на родном языке, соблюдать национальные традиции татарского народа, прививать любовь к национальной кухне.

Применение инновационных компьютерных технологий позволяет сохранять татарский язык и в домашних условиях.

Компьютер помогает повысить уровень заинтересованности детей в изучении татарского языка, обеспечивая наглядность, контроль, большой объем информации, являясь стимулом в обучении. Освоение компьютерных технологий позволяет усилить положительную мотивацию обучения, активизировать познавательную деятельность, усилить творческую составляющую работы, как ребенка, так и учителя.

Компьютер помогает организовать просмотр мультфильмов.

При помощи компьютера закрепляем пройденный материал, используя слайды и компьютерные дидактические игры.

При помощи аудиоплеера дети, слушают аудиозапись и имеют возможность подпевать.

В наше время в каждом доме есть телевизор. Есть возможность просмотра детских, музыкально-развлекательных, а также познавательных каналов на татарском языке. Часто просматривая передачи на татарском языке легче осваивается язык на слух.

1. Образование

Одной из актуальных проблем в системе образования – это вопрос об овладении родным языком. В условиях новой языковой ситуации в России формирование человека происходит под влиянием двух национальных культур: русской и родной.

Решение:

Хорошее владение двумя языками как средством общения – веление сегодняшнего дня: оно необходимо для успешной учёбы, интеллектуального и нравственного становления детей раннего возраста. Бесспорным является положительное влияние двуязычия на развитие памяти, умение понимать, анализировать и обсуждать явления языка. Детям раннего возраста всё интересно, их можно вовлечь в любую игру, заинтересовать, показав обычную куклу или плюшевого мишку. Важно, чтобы дети изучали, знали и уважали язык, на котором говорят сами, их близкие, друзья и знакомые.

Обучение детей татарскому языку в начальной школе – одна из самых сложных методических задач. Обучая детей татарскому языку важно:

Во-первых, воспитывать у них любовь к родному краю, природе и бережное отношение к ней.

 Во-вторых, вызвать интерес к историческому прошлому народа, города, деревни, страны. А также воспитывать патриотические чувства, гордость и уважение к прошлому и настоящему малой Родины, ознакомить с интересными историческими событиями, трудовой деятельностью, культурой, бытом и праздниками татарского народа.

Игровые методики, смена видов деятельности, использование различных видов наглядности, помогают поддерживать у детей интерес к татарскому языку.

Научить говорить на татарском языке – означает не только выучить слова и выражения, но и жить в другом культурном пространстве. Изучение другого языка подразумевает ознакомление с его культурой, праздниками и обычаями народа, сказками, детскими играми и фольклором.

1. Отсутствие интереса к профессии – учитель татарского языка.

В настоящее время существует ряд проблем мотивационного характера, связанных, прежде всего, с недооценкой важности филологического образования для повседневной жизни. Снижение интереса к изучению татарского языка среди обучающихся, прежде всего, вызвано сложностью программы, доминированием грамматического материала в учебниках татарского языка, использованием не соответствующих возрасту образовательных технологий. Вопросы мотивации обусловлены также и отсутствием государственной итоговой аттестации на татарском языке.

Решение:

Обязательные экзамены являются важным стимулом для серьезного и ответственного отношения к тому или иному предмету.

В основной и старшей школе для повышения эффективности и качества обучения наряду с задачей дать глубокие теоретические знания по предмету, необходимо пробудить у учащихся интерес к родному языку и желание осознанно корректного его применения в устном и письменном общении, а также, используя возможности современных технологий, уделять больше внимания особенностям языка в его неразрывной связи с культурой татарского народа.

Современные средства связи и социальные сети являются мощным инструментом в наше время. Можно создавать группы, Youtube каналы, страницы в социальных сетях для общения на татарском языке с татарами со всего мира. Это поможет вызвать интерес и популяризировать знание татарского языка.

Заключение

Татарский писатель и языковед Галимджан Ибрагимов как-то сказал: «Язык – это инструмент мышления, форма мысли ... Из фундаментных камней нации самый сильный - язык ... в языке отображаются дух, звук, мысль и чувства народа».

Вникая в смысл этих слов, понимаешь, что, отказываясь от изучения родного языка, ты в чем-то предаёшь свою историю и отрекаешься от своих корней. Ведь родной язык, который есть у каждого народа, несёт в себе код нации, культуры, идентичности.

Язык, дошедший до наших времен, бесконечно дорогой клад, который тысячелетиями впитывал в себя мудрость народа, его традиции, все его духовное богатство. Для каждого народа родной язык – самое дорогое и святое богатство. Сохранить и передать это богатство своим детям – долг каждого. Хорошие результаты обучения появляются лишь тогда, когда согласуются усилия педагогов, детей и родителей.

Список источников информации

1. Фәтхулова К.С., Юсупова Ә. Ш.,  Денмөхәмәтова Э.Н. «Татар теле –куңелем теле». Казань-2013, ОАО «Первая образцовая типография», 309с.
2. https://history.wikireading.ru/321213
3. http://www.antat.ru/ru/iyli/publishing/book/%D0%9C%D0%B0%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B8%D0%B0%D0%BB%D1%8B%20%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D1%84%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%B9/%D0%98%D0%B1%D1%80%D0%B0%D0%B3%D0%B8%D0%BC%D0%BE%D0%B2-125.pdf
4. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A2%D0%B0%D1%82%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%8F%D0%B7%D1%8B%D0%BA
5. http://www.kazanfed.ru/publications/kazanfederalist/n20/4/

Давлетшина Аиша, ученица 6 Ж класса МБОУ «Гимназия № 3»

Руководитель: Ф.Р. Нафикова, учитель татарского языка и литературы «Гимназия № 3»

В тридцати милях к северу от Нью–Йорка, неподалеку от его башен, автомобилей, от его городских соблазнов, живет молодой таксист, бывший солдат, который с гордостью носит на теле 700 хирургических швов. Это швы не от ран, полученных на поле боя, и не последствия автомобильной аварии. Это результат его излюбленного отдыха: состязаний на родео. Из скромных доходов таксиста этот человек ежегодно тратит более 1200 долл. на содержание собственной лошади в конюшне и тренировки. Время от времени, прицепив к машине трейлер для перевозки лошадей, он проезжает немногим более ста миль до городка в Филадельфии под названием Кау–Таун. Здесь вместе с такими же, как он сам, он участвует в ловле диких лошадей арканом, борьбе с бычком, езде на оседланной дикой лошади и других рискованных состязаниях, главный приз в которых — периодическое появление в больнице на машине «скорой помощи». Несмотря на то что Нью–Йорк близко, он не вызывает у этого парня восхищения. Когда мы познакомились, ему было двадцать семь лет, и за всю жизнь он был в Нью–Йорке всего два или три раза. Все его интересы сосредоточены на арене родео, он — член крохотной группы фанатов родео, образующих малоизвестный андерграунд в Соединенных Штатах. Они не профессионалы, которые зарабатывают себе на жизнь, занимаясь этим атавистическим видом спорта. И не простодушные люди, которых пленяют ковбойские сапоги, шляпы, джинсовые куртки и кожаные пояса. Это крохотная, но подлинная субкультура, затерянная в огромном и сложном мире наиболее высокоразвитой в технологическом отношении цивилизации в мире. Этой странной группе отдана не только страсть таксиста, но и его время и деньги. Она оказывает влияние на его семью, его друзей, на его мысли. Она вводит ряд стандартов, по которым он судит себя. Коротко говоря, она дарит ему то, что многие из нас с трудом ищут: самоидентификацию. Технологически развитые общества, далекие от того, чтобы быть однообразными и монотонными, подобны сотам с весьма колоритными группировками — хиппи и любители старых автомобилей, теософы и фаны «летающих тарелок», аквалангисты и парашютисты, гомосексуалы, компьютерщики, вегетарианцы, спортсмены, занимающиеся бодибилдингом, и «Черные мусульмане».

Сегодня сокрушительные удары супериндустриальной революции буквально раскалывают общество. У нас увеличивается число этих социальных анклавов, групп и мини–культур почти так же, как число моделей автомобиля. Те же самые дестандартизирующие силы, которые создают больший индивидуальный выбор продуктов и произведений культуры, дестандартизируют и наши социальные структуры. Вот почему с кажущейся внезапностью появляются такие новые субкультуры, как хиппи. Действительно, мы живем во время «субкультурного взрыва».

Нельзя недооценить важности этого. Поскольку мы все находимся в большой мере под влиянием, наши личности формируются воздействием субкультур, которые мы выбираем, сознательно или неосознанно, чтобы идентифицировать себя. Легко высмеять хиппи или необразованного молодого человека, который готов получить 700 швов на теле в попытке проверить себя и найти себя. Но мы все участники родео или хиппи в одном смысле: мы тоже ищем свою личность, «прикрепляясь» к неформальным культурам, сообществам или разного рода группам. И чем больше выбор, тем труднее поиски.

Рост числа субкультур более всего очевиден в мире труда. Множество субкультур возникает вокруг профессий. Таким образом, по мере того как общество движется к большей специализации, оно порождает все большее разнообразие субкультур.

Научное сообщество, например, делится на все более узкие сегменты. Это накладывается на структуру официальных организаций и ассоциаций, число которых быстро увеличивается, специализированные журналы, конференции и встречи. Но эти «явные» тематические различия сопровождаются также «скрытыми». У исследователей раковых заболеваний и астрономов не просто разная работа; они разговаривают на разных языках, стремятся выработать свой тип личности; они думают, одеваются и живут по–разному. (Эти различия настолько очевидны, что зачастую проникают в межличностные отношения. Женщина–ученый говорит: «Мой муж — микробиолог, а я физик–теоретик, и у меня возникает вопрос, существуем ли мы друг для друга».)

Ученые одной специальности стремятся держаться вместе, образуя тесную маленькую субкультурную «ячейку», к которой они обращаются за одобрением и поддержкой, которая определяет и манеру одеваться, и политические взгляды, и стиль жизни.

По мере развития науки появляются новые специальности и соответственно новые неформальные группы. Коротко говоря, специализация порождает субкультуры. Этот процесс клеточного деления внутри профессии ярко виден в финансах. Уолл–стрит был когда–то относительно однородным сообществом. Один выдающийся социолог, наблюдающий финансистов, говорил: «Обычно бывало так — вы приходили сюда из собора Святого Павла, зарабатывали много денег, были членом теннисного клуба, владели домами на Северном побережье, а ваши дочери начинали выходить в свет. Вы добивались всего этого, продавая акции своим бывшим однокашникам». Это, возможно, несколько утрированная картина, но Уоллстрит был действительно одной большой белой англо–саксонской протестантской (WASP) субкультурой, и его члены стремились ходить в те же самые учебные заведения, заниматься теми же видами спорта (теннис, гольф, сквош), посещать те же самые церкви (пресвитерианские и епископальные) и голосовать за ту же партию (республиканскую).

Если кто–либо до сих пор представляет себе Уолл–стрит так, то, значит, он черпает эти представления из старых романов, а не из новой, быстро меняющейся действительности. Сегодня Уолл–стрит раздроблен, и у молодого человека, начинающего заниматься этим бизнесом, есть выбор среди целого ряда конкурирующих субкультурных групп. В банковском деле по инвестициям все еще сохраняются группы прежнего консервативного толка WASP. Еще проводится прежняя консервативная линия в фирмах, о которых говорят: «У них скорее будет черный партнер, чем они наймут на работу еврея». Но в части инвестиционного фонда, сравнительно нового специализированного сегмента финансовой индустрии, встречается множество греческих, еврейских и китайских фамилий, есть несколько ведущих брокеров–негров. Здесь весь стиль жизни, подразумеваемое влияние группы совершенно иные. Инвестиционный фонд — это совершенно отдельное племя.

«Не всякому даже хочется оставаться WASP», — пишет один из ведущих финансовых журналистов. Действительно, множество молодых, активных финансовых деятелей, если даже они WASP по происхождению, отказываются от классической субкультуры Уолл–стрита и стремятся идентифицироваться с одной или несколькими плюралистическими социальными группировками, которыми переполнены каньоны Южного Манхэттена.

По мере того как специализация продолжается, по мере того как исследования захватывают новые области и все больше углубляются в них, по мере того как экономика продолжает создавать новые технологии и службы, количество субкультур будет продолжать увеличиваться. Социальные критики, которые яростно выступают против «массового общества» и в то же время обличают «сверхспециализацию», занимаются просто болтовней. Специализация означает движение от единообразия.

Несмотря на множество пустых разговоров о нужде в «специалистах общего профиля», мало что свидетельствует о том, что завтрашняя технология сможет обходиться без армии высокообразованных специалистов. Нам требуются все новые и новые виды специального знания, все большее число «мультиспециалистов» (людей, которые обладают глубокими знаниями в какой–то области, но могут также работать и в другой), а не закосневших «моноспециалистов». Но нам будут требоваться все более узкие специалисты по мере усложнения технической базы. По одной этой причине мы должны ожидать возрастания разнообразия и численного роста субкультур в обществе.

МАСТЕРА РАЗВЛЕЧЕНИЙ

Даже если технология освободит в будущем миллионы людей от необходимости работать, мы обнаружим все то же движение к многообразию среди тех, кто будет иметь возможность развлекаться. У нас уже есть множество «мастеров развлечений». Мы быстро увеличиваем не только виды работ, но также и виды развлечений.

Число доступных развлечений, хобби, игр, видов спорта быстро растет, и рост различных субкультур вокруг, например, серфинга демонстрирует, что по крайней мере для некоторых свободное времяпрепровождение тоже служит основой всего образа жизни. Субкультура серфинга — указатель будущего.

«Серфинг уже развился в нечто символическое, что придает ему характер тайного братства или религиозного ордена, — пишет Реми Надо. — Отличительными признаками служат зуб акулы, медаль Св. Христофора или мальтийский крест, которые носят на шее… В течение долгого времени самым распространенным видом транспорта был фордовский «универсал» устаревшей модели с деревянной обшивкой»[1]. Серфингисты с гордостью, как доказательство своей причастности к этому братству, демонстрируют синяки и царапины. Загар de rigeur. Стрижка определенного фасона. Члены этого братства проводят целые часы за обсуждением мастерства таких героев этой группы, как Дж. Дж. Мун, его последователи покупают футболки с его портретом, серфинговые доски и становятся членами клуба. Серфингисты — одна из многих субкультур, основанных на развлечениях. Парашютистам, например, имя Дж. Дж. Муна неизвестно, так же как и особые ритуалы и обычаи покорителей волн. Зато парашютисты толкуют об искусстве Рода Пэка, который не так давно прыгнул с самолета без парашюта, затем в воздухе взял приготовленный парашют у своего товарища, надел его и благополучно приземлился[2]. У парашютистов свой собственный маленький мир, как и у планеристов, аквалангистов, любителей старинных машин, гонщиков и мотоциклистов. Каждый из этих мирков представляет субкультуру, основанную на развлечениях, организованную вокруг технического устройства. Поскольку новая технология делает возможными новые виды спорта, мы можем ожидать образования весьма разнообразных новых субкультур, основанных на развлечениях.

Занятия в свободное время будут приобретать все большую важность как основа различий между людьми, по мере того как общество само перейдет от ориентации на труд к большей вовлеченности в отдых. В Соединенных Штатах только с начала века трудовые обязательства сократились по времени на треть[3]. Это большое высвобождение времени и энергии общества. Когда эти обязательства еще уменьшатся, мы приблизимся к потрясающей специализации развлечений, основанной на сложной технологии.

Можно предвидеть создание субкультур, построенных вокруг космической деятельности, голографии, воздействия на мозг, глубоководного погружения, подводного плавания, компьютерных игр и тому подобного. Мы можем даже предугадать создание неких субкультур антисоциальных развлечений — крепко организованных групп людей, стремящихся разрушить работу общества не ради материальных благ, но ради чистого спортивного желания «разбить систему» — подобный ход событий предсказали такие фильмы, как «Даффи» и «Дело Томаса Крауна». Эти группы могут подделывать компьютерные программы правительства или корпораций, запутывать работу почты, перехватывать или давать другие радио и телевизионные передачи, устраивать детально разработанные мистификации, мешать работе на биржевом рынке, фальсифицировать случайные выборки, на которых базируются политические или другие списки избирателей, и даже, возможно, совершать хитро задуманные разбои и убийства. Писатель Томас Пинчон в романе «Крик Лота 49» описывает вымышленную андерграундную группу, организовавшую собственную частную почтовую систему и содержавшую ее в течение нескольких поколений[4]. Писатель–фантаст Роберт Шекли в страшном коротком рассказе «Седьмая жертва» пишет о возможности существования в обществе легализованного убийства в среде неких своеобразных игроков, охотящихся друг за другом, за ними в свою очередь тоже ведется охота[5]. Эта рискованная игра позволяет тем, кто опасно агрессивен, освободиться от агрессии в пределах определенных правил.

Как ни странно это звучит, здесь не следует исключать ничего кажущегося невозможным, поскольку сфера развлечений в отличие от сферы труда редко сдерживается какими–либо практическими соображениями. Здесь свободно играет воображение, и человеческий разум может изобрести невероятное разнообразие развлечений. При достаточном количестве времени и денег, а для некоторых вариантов — и технических навыков — люди будущего будут развлекаться так, как никому раньше и не снилось. Они будут играть в непривычные сексуальные игры. Они будут играть с разумом. Они будут играть с обществом. И в процессе этого, выбирая среди невообразимого числа возможностей, они будут создавать субкультуры и все дальше отстоять друг от друга.

МОЛОДЕЖНОЕ ГЕТТО

Субкультуры множатся, общество раскалывается — в том числе и по возрастным линиям. Мы становимся «специалистами по возрасту», как по работе или по развлечению. Было время, когда людей делили грубо на детей, «молодых людей» и взрослых. С 40–х годов расплывчатое понятие «молодые люди» стало заменяться более точным понятием teenager, которое охватывало возрастную категорию от 13 до 19 лет. (До окончания Второй мировой войны это слово не было известно в Англии.)

Сегодня это грубое деление на три части явно не отвечает требованиям, и мы вводим гораздо более точные категории. В имеющейся сейчас классификации обозначены «pre–teens», или «sub–teens» — возрастная категория между детством и подростковым возрастом. Мы также начинаем встречать обозначение «post–teens» и далее — «молодые супруги». Каждый из этих терминов представляет собой языковое признание факта, что мы не можем больше смешивать в кучу всех «молодых людей». Всевозрастающее глубокое разделение ставит границы между возрастными группами. Различия между ними очевидны, и социолог Джон Лофленд из Мичиганского университета прогнозирует, что они могут привести к «конфликтам, равным конфликтам между северянами и южанами, капиталистами и рабочими, иммигрантами и «аборигенами», суфражистками и мужчинами, белыми и неграми»[6].

В доказательство своего поразительного предположения Лофленд говорит о возникновении того, что он называет «молодежным гетто» — больших сообществ, почти целиком состоящих из студентов колледжей. Как для негритянского, так и для молодежного гетто характерны убогое жилье, непомерная квартирная плата, весьма высокая мобильность, беспорядки и конфликты с полицией. Как и негритянское гетто, оно тоже совершенно разнородно, с многими субкультурами, каждая из которых борется за расширение сферы своего влияния в гетто.

Дети из четко организованных «семей–ячеек», не имея других взрослых героев и ролевых моделей, кроме своих родителей, все больше подпадают под влияние единственных доступных им людей — других детей. Они проводят больше времени друг с другом и становятся более подверженными влиянию сверстников, чем когда–либо ранее. Вместо того чтобы поклоняться собственному дядюшке, они поклоняются Бобу Дилану, или Доновану, или кому–либо другому, кого группа сверстников выбирает как модель стиля жизни. Таким образом, мы начинаем создавать не только гетто студентов колледжа, но даже полугетто pre–teen'oв и teenager'oв, каждое со своими особыми клановыми характеристиками, собственными увлечениями, модами, героями и злодеями.

Одновременно мы также наблюдаем деление взрослого населения по возрастным линиям. Пригороды населены в большинстве случаев молодыми супружескими парами с маленькими детьми, или парами среднего возраста с подростками, или более пожилыми парами, дети которых уже покинули дом. Существуют специальные «сообщества пенсионеров». «Возможно, настанет день, — предупреждает профессор Лофленд, — когда некоторые города обнаружат, что их политики учитывают при выборах гетто возрастных категорий, подобно тому, как чикагские политики уже давно учитывают этнические и расовые анклавы».

Это возникновение субкультур, основанных на возрастном делении, можно рассматривать как часть поразительного исторического сдвига в основах социальной дифференциации. Время становится более важным источником различий между людьми, пространство — менее важным. Теоретик коммуникаций Джеймс У. Кэри из Иллинойсского университета указывает, что «среди первобытных обществ и на ранних стадиях истории западных стран относительно малые разрывы в пространстве вели к огромным различиям в культуре… Племенные сообщества, отделенные сотней миль, могли иметь… совершенно непохожие системы внешней символики, мифов и обычаев». В тех же самых сообществах, однако, существовала «неразрывная связь… поколений… огромные различия между сообществами, но относительно малые различия между поколениями внутри данного сообщества».

Сегодня, продолжает он, пространство «по нарастающей исчезает как различающий фактор». Но хотя в региональных различиях наблюдается некоторое ослабление, Кэри предупреждает: «Не следует полагать, что различия между группами будут уменьшаться… как считают некоторые теоретики массового общества». Скорее, указывает Кэри, «ось многообразия переместится от пространственного… к временному или поколенческому измерению»[7]. Таким образом, у нас образовались резкие разрывы между поколениями, и Марио Сэвио подвел этому итог революционным лозунгом: «Не доверяй никому старше тридцати!» Ни в одном из предыдущих обществ подобный лозунг не мог бы так скоро стать модным.

Кэри объясняет этот сдвиг от пространственных к временным различиям, ссылаясь на прогресс коммуникационных и транспортных технологий, которые покрывают большие расстояния и, по существу, покоряют пространство. Но есть и другой действующий фактор, который легко не заметить: ускорение изменений. По мере роста скорости изменений во внешней среде внутренние различия между молодежью и стариками неизбежно становятся более заметными. Темп изменений настолько ошеломляющ, что даже несколько лет разницы дают большие различия в жизненном опыте человека. Вот почему некоторые братья и сестры, возрастная разница между которыми три–четыре года, субъективно ощущают себя принадлежащими к совершенно разным «поколениям». Вот почему среди тех радикалов, которые участвовали в забастовке в Колумбийском университете, старшие студенты говорили о «разрыве поколений», отделившем их от первокурсников.

БРАЧНЫЕ КЛАНЫ

Общество, разделенное по профессиональным, «развлекательным» и возрастным линиям, также делится и по семейно–половым линиям. Даже сейчас мы уже создаем различные новые субкультуры, основанные на супружеском статусе. Когда–то людей расплывчато классифицировали как одиноких, состоящих в браке и овдовевших. Сегодня это деление на три части не отвечает требованиям. Доля разводов в большинстве высокоразвитых стран так велика, что возникла определенная новая социальная группа — те, кто больше не состоит в браке, либо те, кто находится в периоде между браками. Мортон Хант, специалист в этой области, так описывает «мир людей, состоявших прежде в браке».

Эта группа, говорит Хант, представляет собой «субкультуру… со своими собственными механизмами объединения людей, собственными моделями регулирования раздельной жизни или жизни в разводе, собственными возможностями дружбы, социальной жизни и любви»[8]. Поскольку ее члены отходят от своих женатых или замужних друзей, они все более изолируются от тех, кто состоит в браке, и состоявшие ранее в браке люди, подобно teenager'aм или серфингистам, стремятся образовать социальные анклавы с собственными излюбленными местами встреч, собственным отношением ко времени, собственными различными сексуальными кодексами и соглашениями.

Заметные тенденции указывают на то, что эта социальная категория разрастется в будущем. И когда это случится, мир «состоявших прежде в браке» в свою очередь расколется на множество мирков, на все большее число субкультурных групп. Поскольку чем больше субкультура, тем больше оснований думать, что она распадется и даст жизнь новым субкультурам.

Следовательно, если первый ключ к будущему социальной организации общества лежит в идее увеличения количества субкультур, то второй — в их размере. Этого основного принципа часто не замечают те, кто наиболее реализовался в «массовом обществе». Данный принцип помогает объяснить существование различий даже при самом сильном стандартизирующем давлении, поскольку при неизбежных ограничениях социальных коммуникаций сам размер действует как сила, направленная на многообразие организации. Например, чем больше население современного города, тем более многочисленны — и различны — в нем субкультуры; чем больше субкультура, тем выше отличия, которые приведут ее к делению и многообразию. Прекрасным примером этого могут служить хиппи.

КОРПОРАЦИЯ ХИППИ

В середине 50–х годов небольшая группа писателей, художников и их разнообразных прихлебателей объединилась в Сан–Франциско и около городков Кармел и Бит–Сер на Калифорнийском побережье. Их очень скоро окрестили битниками. Они вели своеобразную жизнь.

Наиболее отличительной их особенностью было прославление бедности — джинсы, сандалии, лачуги и хибарки; пристрастие к негритянскому джазу и жаргону; интерес к восточному мистицизму и французскому экзистенциализму; общее неприятие общества, основанного на технологии.

Несмотря на большое внимание прессы, битники оставались крошечной сектой до появления на сцене технологического открытия — лизергиновой кислоты, больше известной как ЛСД. Прокламируемый мессиями Тимоти Лири, Алленом Гинсбергом и Кеном Кизи, свободно раздаваемый тысячам молодых людей безответственными энтузиастами, ЛСД вскоре начал завоевывать приверженцев в американском кампусе и почти так же быстро распространился в Европе. Увлечение ЛСД сопровождалось вновь возникшим интересом к марихуане — наркотику, с которым битники долго экспериментировали. Из этих двух источников — субкультуры битников середины 50–х и «наркотической» субкультуры начала 60–х — возникла большая группа — новая субкультура, которую можно определить как корпоративное объединение двух названных групп: движение хиппи. Смешав джинсы битников с бусами и браслетами группы наркоманов, хиппи стали самой новой и самой широко рекламируемой субкультурой на американской сцене.

Вскоре, однако, обнаружилось, что влияние новых приверженцев стало чрезмерным. Ряды хиппи пополнились тысячами teenager'os; миллионы pre–teen'oв смотрели телевизионные передачи, читали журнальные статьи об этом движении и проникались к нему сочувствием; даже некоторые взрослые жители пригородов сделались «поддельными» хиппи или хиппи на уик–энд. Результат был предсказуем. Субкультура хиппи — как «Дженерал Моторз» или «Дженерал Электрик» — была вынуждена разделиться, распасться на дочерние субкультуры. Таким образом, из субкультуры хиппи вышло множество ее последователей[9].

Для непосвященного все длинноволосые молодые люди похожи. Но внутри движения возникли важные подгруппы. Согласно Дэвиду Эндрью Сили, проницательному молодому обозревателю, в период расцвета этого движения существовало, «возможно, десятка два опознаваемых различных групп». Они отличались не только мелкими расхождениями в одежде и интересах. Так, Сили сообщает: их деятельность простиралась от «вечеринок с пивом до поэтических вечеров, от курения марихуаны до современного танца; и часто те, кто получал удовольствие от одного из видов деятельности, не имели никакого отношения к другому». Затем Сили объясняет отличия таких групп, как фанаты рок–н–ролла (теперь по большей части исчезнувшие со сцены), политически активные битники, фолк–битники и потом, только потом, оригинальные хиппи per se[10][11].

Отличия членов этих дочерних субкультур были значимыми для посвященных. Фанаты рок–н–ролла, например, были безбородыми, многие из них зачастую были слишком молоды, чтобы бриться. Сандалии носили только в группе фолк. Облегающие или не облегающие брюки носили в зависимости от субкультуры.

На уровне идей было много общего недовольства господствующей культурой. Но по отношению к политической и социальной деятельности возникли резкие различия. Взгляды разнились от сознательного ухода наркоманов–хиппи, невежественного равнодушия фанатов рок–н–ролла до деятельной вовлеченности новых левых активистов и политически абсурдной деятельности групп, подобных «Датч провос», «Крейзис» и группы театра партизанской войны.

Корпорация хиппи, назовем ее так, стала слишком большой, чтобы управлять всеми своими делами стандартизированно. Она должна была расколоться и раскололась. Она породила вполне оперившуюся субкультурную стаю[12].

ТЕКУЧЕСТЬ КЛАНОВ

Когда это случилось, движение начало умирать. Самые страстные вчерашние защитники ЛСД стали утверждать, что «наркотики были скверным эпизодом», а различные андерграундные газеты начали убеждать последователей хиппи против одержимости наркотиками. В Сан–Франциско состоялись пародийные похороны субкультуры хиппи, и излюбленные места хиппи, Хейт–Эшбери и Ист–Виллидж, превратились в туристские мекки. Изначальное движение корчилось и распадалось, образуя новые и многообразные, но более мелкие и слабые субкультуры и мини–кланы. Затем, как бы для того чтобы процесс начался заново, появилась другая субкультура — «бритоголовые». Их отличает особое снаряжение — подтяжки, высокие ботинки, короткая стрижка — и вызывающая тревогу склонность к насилию[13]. Смерть движения хиппи и возникновение «бритоголовых» дает совершенно новое понимание субкультурной структуры завтрашнего общества. Ведь не только увеличивается количество субкультур. Они сменяют одна другую с большей скоростью. Принцип быстротечности здесь прослеживается тоже. По мере возрастания темпа изменений во всех других сферах общества субкультуры тоже становятся более недолговечными.

Свидетельством уменьшения срока жизни субкультур может послужить исчезновение агрессивной субкультуры 50–х, шаек уличных бойцов[14]. В течение этого десятилетия определенные улицы в Нью–Йорке регулярно опустошались в результате особого вида городской войны — драки между подростками. Во время такой драки десятки, если не сотни молодых людей дрались друг с другом цепями, ножами с выкидными лезвиями, разбитыми бутылками и самодельными пистолетами. Драки случались в Чикаго, Филадельфии, Лос–Анджелесе и даже в Лондоне и Токио.

Никакой прямой связи между этими вспышками насилия в так далеко отстоящих друг от друга городах, разумеется, не было, но драки ни в коем случае не были случайными явлениями. Они планировались и осуществлялись с военной точностью высокоорганизованными «боп–бандами». В Нью–Йорке эти банды зачастую носили живописные названия — «Кобры», «Вожди пиратов», «Апачи», «Египетские цари» и т. п. Они воевали за господство в своих кварталах — особых зонах, которые они закрепляли за собой.

В момент расцвета в одном Нью–Йорке было около 200 таких группировок, и за один 1958 г. они совершили не менее 11 убийств. Но в 1966 г., по данным полиции, боп–группы фактически исчезли. Только одна группа осталась в Нью–Йорке, и «Нью–Йорк тайме» сообщала: «Никто не знает, на какой усыпанной мусором улице… состоялась последняя драка. Но это случилось четыре–пять лет назад (что позволяет датировать прекращение драк всего двумя–тремя годами позже 1958 г., времени расцвета). Таким образом, вдруг, после десятилетия нарастания насилия, эра уличных боев в Нью–Йорке кончилась». То же самое, очевидно, произошло в Вашингтоне, Нью–Арке, Филадельфии и других местах. С исчезновением уличных бойцов эра спокойствия в городах, разумеется, не наступила.

Агрессивные страсти, которые заставляли бедных пуэрториканцев и молодых негров в Нью–Йорке вести борьбу соперничающих друг с другом группировок, теперь направлены на саму социальную организацию, в гетто возникают субкультурные группировки. Итак, продолжается процесс, в результате которого субкультуры множатся во всевозрастающем темпе и поочередно умирают, чтобы освободить место для все большего количества новых субкультур. Происходит некий метаболический процесс в кровообращении общества, и он ускоряется точно так же, как ускоряются остальные аспекты социального взаимодействия.

Для индивида возникают проблемы выбора на совершенно новом уровне. Дело не просто в том, что число кланов быстро увеличивается. И даже не в том, что эти кланы или субкультуры вливаются одна в другую, изменяя взаимоотношения все более и более быстро. Дело в том, что многие из них недолговечны, человек не может оценить предполагаемые преимущества или ущерб от членства в них.

Человек, ищущий некий смысл в принадлежности к субкультуре, ищущий социальных связей для самоидентификации, движется сквозь туман, в котором его возможные цели членства движутся с высокой скоростью. Ему приходится выбирать из всерастущего числа движущихся мишеней. Проблемы выбора в таком случае возрастают не в арифметической, а в геометрической прогрессии.

Когда увеличиваются возможности выбора материальных благ, образования, культурного потребления, отдыха и развлечения, человеку предлагается и ошеломляющее изобилие возможностей социального выбора. И как существуют границы желаемого выбора при покупке машины — в известный момент увеличение вариантов требует больше затрат на принятие решения, чем это того заслуживает, — точно так же мы можем скоро приблизиться к моменту социального сверхвыбора.

Уровень нервного расстройства человека, неврозов и простого психологического дистресса в нашем обществе свидетельствует, что многим уже сейчас трудно создать разумный, интегрированный и постоянный личный стиль. Но существуют доказательства, что тяга к социальному многообразию так же, как в сфере потребления и культуры, только началась. Нам предстоят искушающие и ужасающие просторы свободы.

НИЗКИЙ ДИКАРЬ

Чем больше субкультурных группировок существует в обществе, тем выше потенциальная свобода личности. Именно поэтому доиндустриальный человек, несмотря на романтические мифы, горько страдал от отсутствия выбора.

Сентименталисты лепетали о предполагаемо неограниченной свободе примитивного человека, но данные антропологов и историков говорят об обратном. Джон Гарднер пишет: «Примитивный клан доиндустриального сообщества обычно требовал гораздо более глубокого подчинения человека группе, чем любое современное общество»[15]. Одному австралийскому социологу человек из племени темне в Сьерра–Леоне сказал: «Когда люди темне выбирают себе какую–то вещь, мы все должны согласиться с решением — и это мы называем сотрудничеством»[16]. Мы,  разумеется, называем это подчинением.

Причиной гнетущего подчинения, которое требовалось от доиндустриального человека, причиной того, что человек племени темне должен «идти вперед» вместе со своими соплеменниками, является то, что больше идти ему некуда. Его общество монолитно, еще не раздроблено на несущее освобождение множество составляющих. Социологи называют такое общество «недифференцированным».

Как пуля, ударившаяся в оконное стекло, индустриализм раскалывает такие общества, разбивая их на тысячи специализированных учреждений (школы, корпорации, правительственные учреждения, церкви, армии), каждое из которых делится на все более мелкие и более специализированные субобъединения. То же самое деление происходит на неформальном уровне, и возникает множество субкультур: участники родео, «Черные мусульмане», мотоциклисты, «бритоголовые» и многие другие.

Это раскалывание социального порядка аналогично процессу роста в биологии. Эмбрионы по мере развития становятся все более различными. Весь ход эволюции, от вируса до человека, показывает беспрерывное движение к все более высокой степени дифференциации. Очевидно, это движение живых существ и социальных групп ко все более дифференцированным формам непреодолимо.

Таким образом, мы не случайно наблюдаем параллельные движения к многообразию — в экономике, в искусстве, в образовании и массовой культуре и в самом социальном порядке. Эти движения вместе образуют часть необыкновенно большого исторического процесса. Супериндустриальная революция может быть рассмотрена как продвижение человеческого общества к следующей, более высокой степени его дифференциации. Вот почему нам часто кажется, что наше общество трещит по швам. Так и есть. Именно поэтому все усложняется. Где когда–то было 1000 организационных единиц — сейчас 10 000, связанных между собою все более кратковременными узами. Где когда–то существовало несколько относительно постоянных субкультур, с которыми человек мог идентифицироваться, сейчас тысячи временных субкультур, сгруппировавшихся вокруг, сталкивающихся и увеличивающихся в числе. Мощные узы, которые связывали индустриальное общество — узы закона, общих ценностей, централизованного и стандартизированного образования и культурного производства, — сейчас разорваны. Все это объясняет, почему города вдруг «не поддаются контролю», а университетами «невозможно управлять». Прежние пути интеграции в общество, методы, основанные на единообразии, простоте и постоянстве, более не эффективны. Возникает новый, более тонко фрагментированный социальный порядок — сверхиндустриальный порядок. Он основан на гораздо более многообразных и краткосрочных составляющих, чем любая предшествующая социальная система. Мы еще не научились, как связывать их вместе, как интегрировать целое. Для человека этот скачок на новый уровень дифференциации имеет пугающие последствия. Но большинство людей боятся не их. Нам так часто говорили, что мы идем к безличному единообразию, что мы недооцениваем фантастические возможности, которые несет человеку сверхиндустриальная революция. И мы едва ли задумываемся о скрытых в ней опасностях сверхиндивидуализации.

Теоретики «массового общества» говорят о мире, который уже исчезает. Кассандры, которые слепо ненавидят технологию и предсказывают будущее–муравейник, все еще рефлекторно реагируют на условия индустриализма. Но эта система уже вытесняется. Разоблачать условия, порабощающие индустриального рабочего сегодня, замечательно. Но проецировать эти условия в будущее и предсказывать исчезновение индивидуальности, многообразия и возможности выбора — значит пускать в обращение опасные клише.

У человека прошлого и настоящего относительно немного выбора. Люди будущего, число которых возрастает с каждым днем, столкнутся не с выбором, а со сверхвыбором. Для них наступит взрывное расширение свободы.

И эта свобода придет не вопреки новой технологии, а в большой степени благодаря ей. Если для ранней технологии индустриализма требовался бездумный, роботоподобный человек, чтобы исполнять бесконечно повторяющиеся задания, то технологии завтрашнего дня выполнят эти задания более точно, оставив человеку только те функции, которые требуют решений, искусства общения и воображения. Супериндустриализм требует, и он создаст, не одинаковых «массовых людей», а людей, глубоко отличных друг от друга, индивидуальных, не роботов. Человеческая раса не будет втянута в монотонное подчинение, она станет гораздо более социально многообразной, чем когда бы то ни было. Новое общество, сверхиндустриальное общество, которое сейчас начинает формироваться, станет поощрять пестрые, как лоскутное одеяло, быстро меняющиеся стили жизни.

Ковидный год обозначил ряд вызова для регионов и бюджетной системы. Сокращение налогооблагаемой базы, собираемости налоговых отчислений привели к значительному снижению доходов бюджета, а значит, на будущий год могут быть значительно урезаны расходы, в том числе на социальную политику (здравоохранение, образование и др.). О том, какие источники получения дополнительных средств можно изыскать в период пандемии и играют ли роль полпредства субъектов в экономике регионов – в докладе Аналитического агентства «Национальный эксперт» и Центра развития региональной политики «Региональные институты привлечения инвестиций».

Эксперт доклада генеральный директор АСИ Светлана Чупшева отмечает, что одной из ключевых проблем российской экономики является низкий объём инвестиций в креативную экономику (3% ВВП страны, в странах Запада – до 10%), а это самая перспективная на сегодняшний день экономическая сфера. Снижение экономических показателей в текущем году ведёт к сужению налоговых сборов, а соответственно бюджетному дефициту.

Следствием этого станет рост налогов при низкой покупательской возможности, откладывание долгосрочных проектов в будущее. Башкирии нет необходимости повторять инвестиционные стратегии Москвы, Санкт-Петербурга, Татарстана – слишком разная и неповторимая специфика у каждого из регионов, считают авторы доклада. Куда предпочтительнее опираться на опыт Калужской и Белгородской областей, которые, не имея значительного сырьевого ресурса, уверенно несколько лет входят в топ-10 рейтинга инвестиционной привлекательности АСИ, опережая даже Санкт-Петербург. Политолог Сергей Станкевич отмечает: «Начиная с 2006 года в Калужской области открыто 108 новых значимых предприятий, создано более 30 тысяч рабочих мест. Сегодня здесь реализуют свои проекты более 200 компаний из 30 стран мира. В области сформировано уже 10 отраслевых кластеров: фармацевтический, кластер композитных и керамических технологий, агропромышленный, автомобильный, транспортно-логистический, кластер строительных материалов, металлообработки». Эксперт отмечает, что особый упор делается на инновационные технологии, фармацевтику с использованием передовых инжиниринговых компетенций и подготовки кадров.

Опыт Белгородской области фокусируется на агропромышленном комплекса в качестве основы региональной экономики, выстраивая технологическую цепочку глубокой переработки сельхозсырья, что позволяет собирать высокую прибыль, которую можно реинвестировать.

В этих условиях важным преимуществом становится привлечение инвестиций, межбюджетных трансфертов и других источников дохода. Не случайно, в этом году по всей стране активно создавались так называемые «институты развития». В республике создан «Центра стратегических разработок Башкортостана» - инвестиционный спецназ, как назвал его Радий Хабиров. В 2020 году в регионе появилась ОЭЗ «Алга», а ещё ранее – ТОСЭР в Кумертау, Белебее, Белорецке, Благовещенске и Нефтекамске. Помимо этого, много лет функционирует Корпорация развития Республики Башкортостан, в этом году в регионе появилась ОЭЗ «Алга» на территории Стерлитамакского и Ишимбайского районов.

Ещё один важный, но малоизвестный инструмент, – полномочные представительства субъектов при органах власти. Они созданы для оперативной коммуникации региона и федеральной власти, лоббирования интересов и реализации гуманитарной миссии. В докладе анализируется информационная активность полпредств. По активности в интернете Полномочное Представительство Республики Башкортостан при Президенте Российской Федерации незначительно уступает только Татарстану (197 новостей на сайте 8 упоминаний в СМИ против 216 и на сайте и 10 в СМИ у соседей). Активность татарстанского представительства в социальных сетях также выше и по числу подписчиков, и по количеству публикаций в 2020 году. В остальном, оба представительства значительно превосходят полпредства остальных крупных регионов (Краснодарского, Красноярского, Приморского краев, Крыма, Чечни, Тульской, Калининградской,ьСвердловской областей).

Составители доклада отмечают, что институт полпредств ориентирован на выполнение лоббистских функций через федеральные группы влияния зачастую через закрытые связи, поэтому высокая публичная активность не является важной, а в каких-то случаях – желательной. Представительства создаются для упрощения контакта руководства страны и региона, а функции привлечения инвестиций, культурного, научного обмена выполняются номинально. Инвестиционная составляющая не отражается и в публикациях на сайте, и в соцсетях – они преимущественно базируются на освещении мероприятий землячества.

Среди наиболее успешных инвестиционных проектов, реализованных в последние годы в Башкирии, в том числе и благодаря работе полпредства в Москве, выделяются: подписание правительством Башкортостана и АНК «Башнефть» инвестиционного соглашения по строительству новой резервной установки; подписание Радием Хабировым соглашений о сотрудничестве с СМП Банком, банком «Открытие», Россельхозбанком, Сбербанком России, Альфа-банком, госкорпорацией «Ростех». Правительство республики заключили соглашение с ООО «Хевел Региональная генерация» о сотрудничестве в сфере развития солнечной энергетики, а со строительной группой компаний «Первый трест» – соглашения об участии в национальном проекте «Производительность труда и поддержка занятости».

В ряду направлений инвестиционного развития других регионов привлекают внимания проекты по созданию промышленного комплекса по производству кремниевых пластин и фотоэлектрических преобразователей (Калининградская область); подписание соглашения между краевым правительством и Сбербанком о сотрудничестве в сфере цифровизации

региона (Краснодарский край); подписание соглашения о создании на базе казанского технопарка в сфере высоких технологий «IТ-парк» и Регионального центра компетенций в области интеллектуальной собственности; строительства в особой экономической зоне «Иннополис» Центра обработки и хранения данных совместно с концерном «Росэнергоатом» (Татарстан), а также запуск Центра поддержки экспорта, маркетплейса eBay и компании-интегратора ZoneSmart программы по развитию розничных экспортных продаж через eBay для бизнесменов из Татарстана.

Инвестиционная политика отчасти зависит от этнического и конфессионального состава региона, а также его политического статуса – заключают авторы доклада. Так, республики Северного Кавказа и Поволжья активно взаимодействуют с исламскими инвесторами, а в Крым, несмотря на его инвестиционную привлекательность, зарубежный инвестор не спешит из-за вероятности попадания под санкции. В целом, российский рынок ориентирован сегодня больше на азиатские страны, контакты с Западом минимизированы.

Основными лоббистами и координаторами инвестиционной деятельности являются губернаторы, концентрируя собственные возможности и поддержку федеральных элит. Основными противодействующими факторами, по мнению авторов доклада, остаётся уровень проработки инвестиционных проектов, инфраструктурных возможностей, бюрократические проволочки, а также нестабильная экономическая ситуация. С этим мнением солидарен научный сотрудник Научно-исследовательского и информационного центра БАГСУ Арсен Шаяхметов: «Пандемия ковид-19 рождает риски не только для жизни и здоровья граждан, экономики страны и регионов здесь и сейчас, но имеет и ряд долгосрочных последствий. Так, проект бюджета Башкирии на следующий год свёрстан с существенным дефицитом – такая же ситуация практически во всех регионах страны, включая в Москву. Это означает, что покрытие дефицита потребует значительных незапланированных финансовых влияний, которые регионам придётся искать самостоятельна, задействуя инвестиционный и лоббистский потенциал». По мнению политолога, в условиях необходимости наращивания расходов на здравоохранение и социальную поддержку, регионы будут вынуждены сокращать социальные расходы, чтобы избежать дефолта, и, в первую очередь, перераспределение средств отразится на долгосрочных и стратегических проектах. «В нынешних условиях необходимо задействовать все инструменты развития, выживая из них максимальную эффективность» - уверен эксперт.

Евдокимов Николай, руководитель Научно-исследовательского и информационного центра Башкирской академии государственной службы и управления при Главе Республики Башкортостан

Ссылка на доклад: https :// nacexpert. ru / nacionalnyj - ekspert - i - crrp - vypustili - doklad - o - regionalnyx - institutax - privlecheniya - investicij /