Произошедшая в 1986 г. катастрофа американского шаттла «Челленджер» и последовавшая через 4 месяца чернобыльская катастрофа породили новый термин «Ч-Ч синдром» (Челленджер-Чернобыль). Его суть в осознании, что традиционная наука бессильна предотвратить катастрофы в ситуациях, когда использование мощнейших новых мегатехнологий сочетается с политическим давлением, некомпетентностью и сокрытием информации.

N.B. Для тех, кому покажется странным сопоставление двух, казалось бы, несопоставимых по последствиям аварий, поясню. Конечно же, экологические и антропогенные последствия Чернобыля несопоставимы с последствиями взрыва “Челленджера”. Но так случилось исключительно в результате везения. Если бы в том полете на шаттл загрузили 23 кг плутония (по чистой случайности запланированные на следующий полет), то помимо взрыва корабля, произошла бы и радиационная катастрофа.

В опубликованном в мае 1986 года в The Guardian эссе, озаглавленном «Стихийные бедствия ставят на колени технологических волшебников: Чернобыль, Челленджер и синдром Ч-Ч» писалось:

«Правящие элиты больше не могут использовать экспертов для убеждения общественности в том, что их политика выгодна, правильна, обязательна и в то же время безопасна. «Синдром Ч-Ч» представляет собой смертельный удар по научному фундаменту легитимность современного мега-технологического государства. Мы стали свидетелями растущего беспокойства по поводу полномочий науки и ученых, а также их предполагаемого иммунитета от социальной и этической ответственности» (выделено автором).

Спустя 4 года двое из авторов того эссе — Сильвио Фунтович и Джерри Равец — опубликовали программную статью «Наука для пост-нормальной эры» (Science for the Post-Normal Age), на которую в Google Scholar сейчас уже аж 4783 научных ссылки. В статье изложена концепция «Постнормальной науки» (Post-Normal Science) — новой концептуализации науки для ситуаций, в которых «факты неточны, ценности спорны, ставки высоки, а решения срочны». Т.е. по сути, для ситуаций радикальной неопределенности.

Авторы определили область применения новой «постнормальной науки» следующим образом — в координатах: «уровень неопределенности» и «ставки на кону».

Рис. 4 Три класса ситуаций при различных уровнях неопределенности (горизонтальная ось) и ставках на кону при принятии решений (вертикальная). Источник https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/001632879390022L

Из рисунка видно следующее.

• Методы прикладной науки эффективны в ситуациях, когда степень неопределенности ситуации незначительна, а ставки в игре не велики.
• Если ставки становятся значительными и/или уровень неопределенности становится высок, в дело вступают профессиональные консультанты.
• Однако, когда уровень неопределенности зашкаливает и/или уровень ставок при принятии решений становится критическим (что характерно для проблем высокой социальной значимости), даже профессиональные консультанты не в состоянии помочь.

Вот как иллюстрируется последний из трёх вышеперечисленных классов ситуаций в манифесте «Пост-нормальная пандемия: почему COVID-19 требует нового подхода к науке». Авторы манифеста — известные ученые из семи стран, на примере пандемии COVID-19 показывают полную бесперспективность попыток принятия обоснованных и точных решений с позиций рациональной парадигмы науки.

Сейчас (на момент написания манифеста) мы имеем следующие известные неизвестные:

• ключевые элементы эпидемиологии: реальная распространенность вируса в популяции; роль бессимптомных случаев в быстром распространении вируса; степень развития иммунитета у людей; доминирующие контакты с вирусом; сезонное поведение болезни;
• важнейшие социальные факторы: время для обеспечения глобальной доступности эффективной вакцины или лечения; характер нелинейности (потенциальной хаотичности) реакций отдельных лиц и коллективов во всех масштабах (от семей до населения регионов) на: стрессы и путаницу из-за введенных мер; перегрузку потенциала больниц и служб общественного здравоохранения; сокращение, закрытие или исчезновение предприятий и рабочих мест;
• важнейшие экономические факторы, связанные с массовыми банкротствами, ростом безработицы, падением доходов населения, возникновением всевозможного дефицита и, в первую очередь, продуктов и лекарств;
• важнейшие политические факторы, связанные с возможным возникновением массовых протестов и необходимостью недопущения их перерастания в акты массового насилия.

Еще хуже дело с неизвестными неизвестными, о которых мы пока даже не имеем представления:

• нелинейные взаимосвязи между вышеперечисленными известными неизвестными;
• переломные моменты в эпидемиологической, социальной и экономической динамике, скрытые пока что от нас в конусе возможностей;
• характеристики петель гистерезиса процессов, подразумевающих, что системы и сообщества, возможно, не смогут вернуться к состояниям, подобным тем, в которых они находились до начала пандемии.

Все эти глубокие неопределенности делают любые количественные прогнозы в контексте пандемии COVID-19 спекулятивными и ненадежными. Но на то это и ситуация радикальной неопределенности — все под вопросом и все может быть оспорено, но выбор варианта решения делать все равно необходимо.

О способах преодоления этого противоречия, рекомендуемых пост-нормальной наукой, будет сказано в разделе «Смена парадигмы».

Доклад комиссии РАН называется "Иностранные хищные журналы в Scopus и WoS: переводной плагиат и российские недобросовестные авторы". Хищными журналами комиссия называет издания, которые публикуют статьи за плату и без должного рецензирования. Синонимом является термин "мусорные журналы".

Эти журналы являются коммерческими предприятиями, продающими сотрудникам университетов возможность опубликовать статью на иностранном языке. Статьи эти, как правило, не имеют никакой научной ценности, но учитываются базами данных Scopus и Web of Science (WoS) и таким образом формально повышают рейтинг как авторов, так и университета.

В выигрыше от такой нечестной практики остаются все участвующие стороны: недобросовестный сотрудник, улучшающий свои показатели в глазах начальства и получающий премии; университет, повышающий свои позиции в рейтинге; журнал, получающий прибыль. В проигрыше — российские бюджет, наука и образование.

Комиссия РАН проанализировала 94 иностранных журнала-хищника, включенных в базы данных Scopus и WoS. Значительная часть этих журналов издается в Индии, Пакистане, Турции и Румынии. Российские авторы опубликовали в них с 2012 по 2020 год около 23700 публикаций. Больше "мусорных" статей только у индийских авторов.

На первом месте в России по числу "мусорных" публикаций, как следует из доклада, находится Казанский федеральный университет — 4850 статей руководителей, преподавателей и сотрудников КФУ опубликованы в этих 94 журналах-хищниках (с. 33).

Комиссия РАН неоднократно отмечает лидерство КФУ в этом отношении:

"Отдельного упоминания заслуживает Казанский федеральный университет, где к требованию повысить публикационную активность подошли максимально формально и механистически, начав официально размещать на сайте госзакупок тендеры на публикацию статей в платных хищнических журналах и соответствующие посреднические услуги (суммы исчислялись десятками миллионов рублей)" (с. 13).

"На Казанский федеральный университет (КФУ) приходится более 1/5 всех публикаций в иностранных журналах-хищниках" (с. 36).

В число 25 перечисленных в докладе российских авторов, лидирующих по количеству публикаций в иностранных хищных журналах, входят шесть сотрудников КФУ: Багаутдинова Наиля Гумеровна (70 статей), Ахметшин Эльвир Мунирович (68), Сафиуллин Марат Рашитович (68), Сафиуллин Ленар Наилевич (59), Масалимова Альфия Рафисовна (54) и Ельшин Леонид Алексеевич (50 статей).

Наиля Багаутдинова является директором Института управления, экономики и финансов КФУ.

Ленар Сафиуллин — ее заместитель.

Марат Сафиуллин — проректор КФУ по вопросам экономического и стратегического развития.

Эльвир Ахметшин — старший преподаватель Елабужского института КФУ, опубликовавший несколько статей в соавторстве с ректором университета Ильшатом Гафуровым и проректором Маратом Сафиуллиным.

Альфия Масалимова — заведующий кафедрой педагогики высшей школы.

Леонид Ельшин — директор Центра стратегических оценок и прогнозов КФУ.

Доклад Комиссии РАН сосредоточен на феномене переводного плагиата. В этом случае недобросовестные авторы заимствуют у других научный текст и публикуют его перевод на иностранный язык как свой собственный. В изученных 94 хищных журналах найдены 174 статьи российских авторов, содержащих плагиат из переведенных автоматически русскоязычных источников, и 85 статей с приписным соавторством.

И в этом отношении Казанский федеральный университет оказался в числе лидеров — на втором месте — по количеству публикаций с выявленным переводным плагиатом: 26 статей. КФУ уступает в этом отношении лишь Российскому экономическому университету им. Плеханова.

Среди 38 российских авторов, у которых комиссия РАН выявила наибольшее количество статей с переводным плагиатом (приписным соавторством), пять сотрудников КФУ: уже названные Эльвир Ахметшин (13 статей) и Наиля Багаутдинова (5), а также Аюпов Айдар Айратович (6 статей), Осадчий Эдуард Александрович (6 статей) и Сафиуллин Наиль Закирович (3 статьи).

Эльвир Ахметшин, согласно докладу, предпринял также попытку спрятать переводной плагиат посредством внесения изменений в текст своих статей, уже опубликованных журналом-хищником "Journal of Entrepreneurship Education" (с. 45).

Комиссия РАН отмечает, что к публикациям с переводным плагиатом причастны также ректоры РЭУ им. Плеханова, Российского государственного социального университета и КФУ. Имя ректора КФУ Ильшата Гафурова стоит в выходных данных двух опубликованных в хищнике "Asian Social Science" статей, авторство которых, согласно докладу, "вызывает вопросы".

Добавлю, что Ильшат Гафуров — автор статей, опубликованных и в других хищных журналах, которые имеют крайне скверную репутацию и уже исключены из базы данных Scopus: "Mediterranean Journal of Social Sciences" и "World Applied Sciences Journal".

Казанский федеральный университет, как следует из доклада, напрямую профинансировал публикацию, как минимум, 251 статьи в журналах-хищниках (с. 39). Стоимость публикации в журнале WoS/Scopus, согласно оценкам комиссии, может составлять от 500 до 6000 евро за статью.

Комиссия РАН в своем докладе утверждает:

"Объем бессмысленно расходуемых российским бюджетом средств из-за публикаций в хищных журналах, которые могли бы использоваться на содержательные научные проекты, заведомо превышает миллиард рублей (за период индексации соответствующих изданий в WoS/Scopus)… Можно полагать, что публикации в хищных журналах не просто не оправдывают потраченных на них средств, но многократно, по сравнению с выделенным на них финансированием, искажают наукометрическую информацию, а также ухудшают на много лет вперед моральный и интеллектуальный климат в образовательной и научной среде."

Комиссия указывает не только на гигантский объем непродуктивных бюджетных расходов, но и на нематериальные последствия "мусорных практик":

"Статьи в хищниках несут и гораздо более сложно оцениваемый и долгосрочный эффект от распространения недобросовестных практик и размывания профессионализма в академической среде, от трансляции некачественных знаний и умений студентам" (с. 44).

На мой взгляд, данные, представленные в докладе комиссии РАН по противодействию фальсификации научных исследований, являются достаточным основанием для снятия Ильшата Гафурова с должности ректора КФУ. Ущерб, нанесенный им репутации одного из старейших и в прошлом одного из самых уважаемых университетов страны, огромен и еще долго не будет восполнен.

В стремлении формально выполнить задачу вхождения КФУ в число ведущих мировых университетов, поставленную Владимиром Путиным в 2012 году, Ильшат Гафуров принес в жертву рейтинговым показателям доброе имя Казанского университета. В вузе под его руководством была создана система наказаний и поощрений преподавателей и сотрудников, которая способствовала валу псевдонаучных публикаций в журналах-хищниках.

Ответственность за эти публикации несут, конечно, не только ректор и проректоры КФУ, но и авторы "мусорных" статей. Но авторитарность управления Казанским федеральным университетом не оставляет преподавателям и сотрудникам возможности сопротивляться жестким бюрократическим требованиям публиковаться в журналах из списков Scopus и WoS любой ценой. Ценой являются уничтоженная репутация Казанского университета, впустую потраченные ресурсы, деградация преподавателей и распространяемые образцы недобросовестности и подлога.

Искандер Ясавеев, колумнист "Idel.Реалии"

https://www.idelreal.org/a/30782451.html

- "Биримдик" и "Мекеним Кыргызстан" называют фаворитами выборной гонки. Но они во многом уязвимы. В чем, на ваш взгляд?

- Партии "Биримдик", "Мекеним Кыргызстан" и "Кыргызстан" в различных соотношениях суммарно лучше других, на мой взгляд, обеспечены финансовыми, административными, политическими и электоральными ресурсами. Но несмотря на эти преимущества, не могу однозначно утверждать, что эти партии станут безусловными лидерами предстоящей выборной схватки.

Основную проблему партии "Биримдик" вижу в том, что она весьма прочно утвердилась в сознании наших сограждан как "партия власти". Вследствие этого ей предстоит отторжение электората, подобное тому, которое испытала партия "Алга, Кыргызстан" в 2005 году.

Эта аллергия электората усугубится тем, что "Биримдик" составили весьма бледные, неузнаваемые, скучные личности. Как говорится, собрались там никто и зовут их никак.

С "Мекеним Кыргызстан" ситуация еще интереснее. По сообщениям в СМИ, соцсетях, разговорам в народе, ее финансовой базой являются огромные деньги, принадлежащие Райымбеку Матраимову, не бизнесмену, а бывшему государственному служащему, с юности посвятившему 20 лет своей жизни работе только в таможенных органах. Одна, но пламенная страсть! Мне, отдавшему госслужбе срок, намного превышающий стаж этого, по сравнению со мной, молодого человека (ему нет и 50), как и многим кыргызстанцам, конечно, хотелось бы получить разъяснения, как это ему удалось.

Могу предположить, что многие будут воспринимать эту партию как организацию коррупционеров, пытающихся убедить нас, что мы ошибаемся в своих подозрениях и на самом деле они честные и благородные, а не лицемерные проходимцы, стремящиеся пролезть во власть, чтобы расширить, усилить свои возможности, увеличить свои богатства посредством своего ноу-хау по использованию возможностей таможенной и других сфер госслужбы. И такое мнение может укорениться, несмотря на то что Матраимова в списке кандидатов нет, финансирование им этой партии не доказано, уголовных дел ни на нем, ни на других кандидатах нет.

У "Мекеним Кыргызстан" видится и другая проблема. Матраимов и его братья не раз заявляли, какие они могущественные, влиятельные - креативно, по-современному - в СМИ, в сетях, на YouTube и традиционно - посредством проведения различных тоев, соревнований, юбилеев.

Среди запоминающихся таких демонстраций - вызов братьев экс-президенту Алмазбеку Атамбаеву, тоже любившему показать, какой он богатый, какие у него влиятельные друзья. На сегодня итоги противостояния экс-президента и экс-таможенника, этих новокыргызских титанов, таковы: один ожидает результатов судебных решений, а другой готовится встретить решение избирателей.

Мне кажется, что Матраимовы если и читали Марио Пьюзо, то, видимо, не слишком внимательно и вдумчиво. Теперь эта несокрытая мощь клана вынуждает консолидироваться против их пришествия на политический олимп других отечественных сильных мира сего. Во главе этого фронта сопротивления, по логике, должна встать вся президентская рать, ибо амбиции этих владельцев газет и журналистов, спортклубов и спортсменов, юристов и троллей, и даже, поговаривают, чиновников, милиционеров, таможенников, а теперь вот скоро и депутатов, явно не ограничатся взятием парламентских высот (подчеркнем, что влияние Матраимовых на все вышеперечисленные категории не доказано. - Прим. Kaktus.media).

Кроме того, политики, общественные деятели, журналисты, представители ряда других социально-политических слоев, которые побрезгуют гонорарами из фонда Матраимовых, очевидно, также скажут свое слово во имя очищения нашего общества. Помните цитату Джорджа Оруэлла: "Люди, которые голосуют за... воров, предателей и мошенников, не являются их жертвами. Они соучастники"?

Таким образом, полагаю, власть не сможет и не будет открыто поддерживать партию, которая ассоциируется с этим кланом, а в закулисье, скорее всего, будет стараться избавиться от них или хотя бы ослабить.

Как это ни прискорбно, но на выборах всплывает проблема регионализма. И, пожалуй, общей проблемой обеих партий, представляющих, прежде всего, южные политические и бизнес-круги, может стать отторжение электората на севере страны.

- У нас ощущение, что власти опасаются растущего влияния семьи Матраимова. И пытаются реализовать стратегии как-то по-восточному, как в турецких сериалах. На ваш взгляд, это так? Если да, то власти будет выгодно создавать коалицию, чтобы ослабить влияние Матраимовых?

- Клан работает не только напористо, но и грамотно. Значит, аффилированные ими депутаты будут находиться в разных партиях. Учитывая нравы нашего времени и облико морале среднестатистического кыргызстанского депутата, полагаю, клан посредством финансовых ресурсов своего фонда (который, как они сами сообщали, весьма активно пополняют щедрые друзья), а также известную силовую составляющую клана, сумеют прибавить к нескольким десяткам депутатов своей команды голоса членов других фракций парламента и сумеют избрать/назначить своего спикера, премьера, еще кого-то.

Сегодня правительство сосредоточилось на борьбе с коронавирусом и упускает работу по ряду других, не менее важных направлений, в том числе по обеспечению продовольственной, энергетической безопасности, не находит эффективного решения обостряющихся экономических и финансовых проблем. Как раз после выборов эти упущения выльются в обострение социально-политической ситуации.

Вполне реалистичными видятся сценарии:

1. Назначается сильный премьер-министр с достаточной поддержкой депутатского корпуса. Кыргызстан становится полномерной парламентской республикой с "канцлером" и декоративным президентом.

3. Импичмент за трагические провалы в работе по борьбе с пандемией (по этому поводу уже раздаются претензии и требования), за неудовлетворительную подготовку к осенне-зимнему периоду и еще за что-нибудь. В этом случае во главе государства становится спикер.

Остается внимательно посмотреть на фотографии с нашумевшего турнира по футболу и волейболу, проведенного Фондом им. Исмаила Матраимова в честь памяти самого Исмаила Матраимова, а также (!) 74-летия Победы в Великой Отечественной войне, и мы увидим на них не только действующего премьера и спикера, но и тех, кого как бы намечают на эти должности после предстоящей победоносной избирательной кампании.

Поэтому если планы семьи будут реализованы, то действующей власти не помогут никакие коалиции. А коли эти угрозы лишь плод нездорового воображения, а не результаты анализа, то и слава Богу!

Воображаемой или действительно существующей стратагеме "Мекеним Кыргызстана" может быть противопоставлена восточная тактика, сформулированная Мао Цзэдуном так: "Мудрая обезьяна сидит на горе и наблюдает, как в долине дерутся два тигра".

Рискну допустить, что противником этого "прайда" может стать "Бир Бол" во главе с Алтынбеком Сулаймановым. Клан и Сулайманов представляют разные районы одной области. Его жизненный путь наводит на мысль, что между ним и Матраимовым могут быть противоречия, обиды, из-за которых в случае прохождения "Мекеним Кыргызстан" в парламент у Сулайманова может осложниться положение (напоминаем, что редакция не располагает документальными доказательствами того, что Матраимов финансирует "Мекеним Кыргызстан". - Прим. Kaktus.media).

Если Сулайманов почувствует поддержку власти, то, конечно, решимости ему не занимать. Ну а власть, очевидно, не должна отказаться от возможности таскать каштаны из огня руками бирболовцев.

Тем более что после такой битвы "Бир Бол" и ее лидер могут позиционировать себя как борцы с теми, кто наживает богатства неправедным путем.

- В кулуарах, конечно, говорят о том, что "Биримдик" - это партия власти, что за ней стоит брат президента Асылбек Жээнбеков, что в списках будет много депутатов нынешнего созыва и бывших чиновников. А вы допускаете, что Жээнбеков не пойдет на выборы или пойдет от другой партии?

- Вполне допускаю. С учетом нравов, воцарившихся в современной политике Кыргызстана и, прежде всего, рисков, о которых я только что высказался, лучше отслеживать и влиять на жизнь парламента лично и изнутри, а не со стороны.

От какой партии он может пойти на выборы, конечно, мне неизвестно. Но некие предположения вызывает факт, что в ошском подразделении партии "Кыргызстан" партбилет №2 уже выдан, а вот №1 придерживается. Для кого?

- В период между выборами в обществе и политике постоянно говорят о том, что надо отходить от регионализма. Но как дело доходит до реальных выборов и работы на местах, политики все равно делятся по региональному признаку и работают в определенных районах. К сожалению, партии делают упор на это, а не на профессионализме, программах и стратегиях будущего. Учитывая, что Темир Сариев ушел из коалиции с "Ата-Мекеном", вокруг кого будут объединяться северные элиты? Остается только Канат Исаев?

- Партии работают с избирателями, населением, исходя из того что привлекать голоса электората возможно, учитывая и удовлетворяя интересы соответствующего социального слоя, которые зависят от региональных, национальных, профессиональных, иных особенностей.

Поэтому можно сколько угодно говорить о необходимости отхода от регионализма, об единстве народа, но пока существуют региональные и иные социальные различия, политики, борющиеся за голоса избирателей, будут работать, чтобы заинтересовать и получить симпатии, голоса соответствующего социального, профессионального или регионального массива электората, в том числе разделяя, чтобы властвовать.

Поэтому действительно выход Сариева из коалиции, сформированной на базе "Ата-Мекена", делает этот блок как бы ориентированным на юг страны. А в том краю охотникам за голосами избирателей и без них тесно.

"Ата-Мекен", конечно, известная и авторитетная партия не только среди оппозиционных, но и во всем списке участников парламентских выборов. Но, увы, это вовсе не значит, что известность и опыт позволят ей пройти в парламент.

Как я и предполагал, ребрендинг "Ата-Мекена" оказался еще менее удачным, чем обновленный фасад "Бир Бола". Качественно нынешний состав этих партий существенно уступает образцу 2015 года, а ведь и тот оказался далеко не безупречным.

Уход Сариева означает, что в составе этой партии остались лишь те, кто до сего дня, кто-то более и дольше, кто-то менее, демонстрировал лишь умение говорить - громко, эпатажно, хайпуя. В нынешнем "Ата-Мекене" нет, по крайней мере в лидирующей десятке, кого-либо, кто на деле доказал, что умеет не только критиковать, разрушать, но и работать, созидать.

Кроме того, потеря Сариева с определенным авторитетом в российских политических кругах, внесшего серьезный вклад в процесс вхождения Кыргызстана в ЕАЭС, разбалансирует геополитическую составляющую "Ата-Мекена", с ее прозападным составом и репутацией.

Партия становится уязвимой для атак соперников, у которых появляется возможность натравить на "Ата-Мекен" гнев северных трайбалистов, а также кыргызстанцев, ориентирующихся не только политически, а по роду своей деятельности, или культурно, ментально, на Россию. Таких много, если даже не считать мигрантов. Даже те из них, кто до сего дня относился к Сариеву весьма равнодушно или вовсе не знал о нем, теперь вскипит гневом праведным, что политического тяжеловеса отвергли.

В этой ситуации Канат Исаев имеет все шансы занять то место, к которому он давно примеривается. Он может стать лидирующим политиком северных элит.

На фоне партий, которые избирателям видятся как партии юга, шансы "Кыргызстана" могут стать более предпочтительными. Благодаря своим лидерам у нее есть возможность позиционироваться как партия, представляющая интересы северного электората.

Поэтому в то время, как все до этого перечисленные партии будут бороться за голоса юга страны, "Кыргызстан" имеет, конечно, не монополию, но определенное преимущество.

- Есть очень узнаваемые партии (например, "Республика", СДПК, "Ата-Мекен"), при этом если не говорить о политиках и тех, кто интересуется политикой, то люди не знают до сих пор, кто какую партии представляет, кто будет в топ-20 списка, люди не запомнили даже логотипы партий. В целом, на наш взгляд, выборное поле довольно безликое. Вокруг каких политиков (не партий, а именно личностей) могли бы объединиться и кто мог бы быть привлекательным для электората?

- Здесь я вижу одну недоработку наших политиков, обусловленную, полагаю, тем, что они не очень штудировали марксизм. Как правило, они стремятся завоевать сердца и умы всех кыргызстанцев. Между тем мы ведь разные, интересы у нас разные, обусловленные, как уже отмечал, нашими профессиональными, национальными, религиозными, региональными и иными особенностями.

В этом отношении, конечно, более других продвинулись Текебаев, Мадумаров, много-много лет, уже традиционно и профессионально, работающие с протестным электоратом. Эту, достаточно продуктивную для кыргызского политического поля ниву облюбовал и Жанар Акаев. В этом направлении политической деятельности ему тоже светит политическая судьба вечного оппозиционера, который много и красиво говорит, но мало что делает для улучшения жизни людей.

Если бы не безвременная кончина, весьма ярким политиком мог бы стать Чубак Жалилов, который, кажется, в Кыргызстане первым попытался освоить электорат, настроенный на исламские ценности.

В отличие от них, получивших известность благодаря ораторскому искусству, рейтинги Талатбека Масадыкова и Улугбека Кочкорова отражают новую потребность кыргызстанцев, начавших осознавать, что профессионализм, осознание ответственности перед страной и народом, понимание, какие вызовы и угрозы стоят перед нами, важнее и нужнее речей, какими бы яркими и острыми они не были.

- Перед каждыми выборами, парламентскими или президентскими, говорят о влиянии России, о том, что наши политики пытаются найти там поддержку. Вам не кажется, что российские власти никого не будут поддерживать?

- Российским властям нет необходимости поддерживать какого-то отдельного политика, пока действующая власть не уходит с российского фарватера, как это попытался сделать и за что поплатились Курманбек Бакиев и его команда.

В то же время российские власти достаточно внимательно отслеживают политические интересы, склонности наших политиков, держат их в зоне внимания и влияния. Но поскольку и власть, и народ Кыргызстана прекрасно осознают влияние, возможности каждого крупного и регионального геополитического игрока, и роль среди них России, то наши политики и без российской инициативы сами ищут выходы и подходы к одной из знаменитых площадей России: Красной, Старой или хотя бы к Лубянке либо Смоленской.

Чтобы не ограничиваться теоретизированием, позволю себе конспирологическую версию.

Не будем исключать, что за день-два до циковского дедлайна, когда уже не будет времени на организацию уголовного преследования, выскочит, как черт из табакерки, во главе своей "Республики" Омурбек Бабанов, и тогда, как говаривал Суворов: "Удивил - победил!"

Но и у "Республики" достаточно проблем. Возможно, самая серьезная - это то, что Бабанов, участвуя в президентских выборах 2017 года, не показал себя стойким политическим бойцом и надежным соратником.

- По поводу альянса "Замандаш"-"Эмгек"-НДПК. Официально партии об объединении не говорят, но насколько нам известно, какой-то меморандум все-таки подписали или согласовали. Кажется, у этой коалиции не самые высокие шансы, чтобы попасть в парламент. Но многое может измениться, если эти партии объединятся с более проходными партиями или кому-то будет нужно, чтобы они были в ЖК, например, как центристская какая-то партия.

- Теоретически, конечно, это возможно. Но там не видно политиков, способных организовать такой блок и провести с ним избирательную кампанию. Фиаско с "Ата-Мекеном" вновь подтвердило, что для такого объединения требуется некий необходимый уровень консолидированности интересов объединяющихся политиков и достаточно высокий уровень менеджеров, организующих стыковку, подгонку и продвижение в нужном направлении разношерстных политиков.

- Насколько реально объединение оппозиции? В каком альянсе такое объединение стало бы проходным?

- Оппозиция к действующей власти объединяется либо по внутренним причинам, когда власть "достала" основную часть народа, либо когда влиятельный, сильный внешний игрок своими политическими, информационными, финансовыми ресурсами организует движение против неугодного правительства.

На сегодня внутри страны нет такого высокого уровня активного недовольства народных масс действующей властью. Однако это обусловлено не успешной деятельностью наших госорганов, а, прежде всего, потому, что люди ощутили, что каждая победа оппозиционных сил приводит на кыргызский политический олимп руководителей, которые не лучше, если не хуже, предшествующих.

Что касается внешнего влияния, то, как я уже писал не раз, поскольку сегодня у основных игроков нашего регионального поля и своих проблем хватает, в Кыргызстане им важнее всего сохранение стабильности.

24 июля 2019 года директор ФБР Кристофер Рэй заявил, что ФБР проводит более 1000 расследований краж интеллектуальной собственности, почти все из которых ведут в Китай. По его словам, к 2019 году китайцам удалось создать «трубопровод», по которому американская интеллектуальная собственность утекает в КНР. Слова Рэя являются лишь малой частью возрастающей напряженности между США и КНР в научной сфере, однако они лишний раз подчеркивают, что администрация Трампа рассматривает научное сотрудничество с Китаем в качестве потенциальной угрозы национальной безопасности и экономическому процветанию США.

В 2018 году NYT опубликовала информацию о том, что Китай якобы испытал устройство, позволяющее истребителям пропадать с экранов радаров, а возможным это стало благодаря китайскому ученому, который работал над аналогичной технологией в лаборатории Университета Дьюка в 2008 году.

Подобных историй о китайском промышленном шпионаже становится все больше, из-за чего ведущие американские СМИ изображают китайских ученых потенциальными шпионами, а китайскую программу «Тысяча талантов» — сложной схемой, позволяющей КНР отправлять в Пекин результаты американских научных изысканий.

Вообще, схема, по которой работает программа «Тысяча талантов» (千人计划), является очень показательным образовательным проектом, созданным КНР в 2008 году. По сути, в его рамках молодые китайские ученые на деньги правительства отправляются учиться в лучшие американские и европейские вузы, после чего по возвращении в Китай для них организуются лаборатории и все необходимые для исследований условия. Специально учрежденное китайским правительством агентство помогает женам вернувшихся ученых найти хорошую работу, а детям предоставляет места для учебы в лучших школах страны. С 2008 года участниками программы «Тысяча талантов» стали более 7 тысяч человек.

Антикитайская политика администрации Трампа привела к тому, что «Тысяча талантов» стала рассматриваться как инструмент, используемый китайским правительством для подрыва интеллектуальной мощи Соединенных Штатов. Это привело к многочисленным расследованиям, инициированным национальными институтами здравоохранения США — учреждением американского департамента здравоохранения, которое является основным центром правительства США, ответственным за исследования проблем здравоохранения и биомедицины, и состоит из 27 исследовательских центров.

Научное сотрудничество КНР и США: что изменила «Америка превыше всего»?

По промежуточным итогам до сих пор продолжающегося расследования, своих постов лишились 54 иностранных научных сотрудника, которые не смогли объяснить свои финансовые связи с национальными правительствами. Интересным представляется то, что 93% из 189 ученых, ставших фигурантами расследования, Китай якобы оказывал финансовое содействие. Эти не слишком приятные для китайских научных сотрудников факты становятся дополнением к новым изменениям в иммиграционной политике США, существенно ограничивающим китайских ученых. 29 мая 2020 года Трамп подписал прокламацию о приостановлении выдачи виз типа F и J (научные обмены и обучение) для граждан КНР, задействованных в китайском военно-промышленном комплексе. 22 июня была издана следующая прокламация, временно приостанавливающая въезд иностранных высококвалифицированных специалистов с помощью визы H-1В, позволяющей работать в США на протяжении шести лет. Ежегодно эту визу могут получить 65 тысяч человек, обладающих дипломом бакалавра, а также еще 20 тысяч человек, имеющих магистерскую степень. Обладатели визы H-1B имеют право претендовать на постоянный вид на жительство в США и приобретать там недвижимость. Спрос на подобные визы втрое превышает доступные для выдачи числа, поэтому они распределяются посредством лотереи.

Необходимо отметить, что иностранные научные сотрудники уже давно играют очень важную роль в научно-техническом развитии Соединенных Штатов. Так, за последние два года около 85% виз H-1B относились к профессиональным категориям, связанным с наукой и высокими технологиями. Подавляющее большинство сотрудников H-1B — выходцы из Индии и Китая. В 2019 году эти цифры составляли 71,7% и 13% соответственно, а доля китайских граждан, получивших H-1B, в последнее время неуклонно растет. Сегодня в частных компаниях и государственных учреждениях США работает больше китайских получателей H-1B, чем когда-либо в истории. Помимо этого, граждане Китая в США составляют большую часть иностранных аспирантов, получающих образование в области науки и высоких технологий. С 2013 по 2017 год 84% граждан Китая, окончивших докторские программы по этим специальностям, оставались в Соединенных Штатах в течение как минимум пяти лет после выпуска. Предыдущие администрации Белого дома способствовали организации их работы на территории Америки, так как они признавали ценный вклад, который эти люди вносят в общество США.

На что отрицательно повлияет синофобская политика Трампа в научной сфере? В первую очередь на науку Соединенных Штатов, которая при сохранении подобного политического курса потеряет большое количество «мозгов», способных продвигать научное развитие этой постепенно теряющей позиции заокеанской страны.

Автор: ДипломатЪ

https://riafan.ru/1300175-nauchnoe-sotrudnichestvo-knr-i-ssha-chto-izmenila-amerika-prevyshe-vsego

Новая инициатива стала частью общих усилий США и их союзников по защите от возможного китайского воздействия на IT-сектор страны. Эти меры, по сути, закрывают рынок компьютерных и мобильных услуг для компаний из КНР.

В конце апреля текущего года Госдепартамент объявил о планах обеспечить безопасность данных, передаваемых по сетям 5G на дипломатические объекты США за границей и внутри страны. Эта инициатива получила название Clean Path («Чистый путь»). Китайским компаниям Huawei и ZTE в рамках этой программы было отказано в праве участвовать в тендерах на развертывание сети 5G в Соединенных Штатах и на американских объектах за рубежом.

В среду, 5 августа, правительство США дополнило инициативу Clean Path новой программой под названием Clean Network («Чистая сеть»). Она призвана защитить личные данные граждан и бизнес-данные американских компаний от внешнего вмешательства со стороны оппонентов, в частности Китая, говорится на сайте Госдепартамента.

Госсекретарь США Майк Помпео раскрыл некоторые детали плана, содержащего меры по повышению безопасности телекоммуникационного сектора и ИТ-инфраструктуры США.

Справедливости ради стоит отметить, что в заявлении Госдепартамента нет явного упоминания ни одной китайской компании, за исключением Huawei. Поэтому до конца неясно, будет ли новая американская инициатива иметь последствия для Xiaomi, Oppo, Vivo и других производителей смартфонов и программного обеспечения из Поднебесной.

Программа Clean Network включает пять пунктов.

Clean Carrier. США хотят быть уверены в том, что китайские операторы будут лишены возможности вести деятельность в американских телекоммуникационных сетях. «Ненадежные» компании представляют угрозу национальной безопасности США и не должны предоставлять услуги на территории Соединенных Штатов. Одним из последствий для китайских операторов, таких как China Mobile, станет невозможность оказывать услуги роуминга своим пользователям, когда они приедут в США.

Clean Stores. Американские власти планируют обязать крупнейшие магазины Google Play и AppStore удалить ненадежные приложения, т. к. «китайское программное обеспечение может угрожать конфиденциальности, распространять вирусы и дезинформацию». В заявлении Государственного департамента говорится, что конфиденциальные личные данные и бизнес-информация должны быть надлежащим образом защищены от попыток кражи со стороны Китая.

Clean Apps. Эта мера предусматривает запрет на предварительную установку приложений и лишение китайских компаний возможности размещать в своих магазинах приложений американский софт. Проще говоря, такие компании, как Facebook (а равно Instagram и WhatsApp), Google, Apple, Twitter и т. д., должны удалить свои приложения из магазинов китайских компаний. В первую очередь от подобных мер пострадает мобильный гигант Huawei, однако определенный урон могут понести и упомянутые выше производители смартфонов из Поднебесной.

Clean Cloud. Четвертый пункт плана касается сферы облачных хранилищ. Он запрещает американским компаниям использовать облачные сервисы таких компаний, как Alibaba, Baidu и Tencent. Такие меры продиктованы намерением американских властей «предотвратить хранение и обработку наиболее конфиденциальной личной информации граждан США и наиболее ценной интеллектуальной собственности наших компаний, включая исследования по вакцине от COVID-19, в облачных системах, доступных нашим иностранным противникам».

Clean Cable. Американцы будут стремиться обеспечить защиту подводных кабелей, соединяющих Соединенные Штаты с глобальным Интернетом, от вмешательства со стороны Китая, которое, по словам Помпео, происходит в «гипермасштабах». Госдепартамент также намерен взаимодействовать с иностранными партнерами, чтобы «гарантировать устойчивость всех подводных кабелей по всему миру к возможным атакам».

Согласно сообщению на сайте Госдепартамента, более 30 стран считаются «чистыми». Также в сообщении говорится, что ряд телекоммуникационных компаний входят в «чистый» список. Среди них Orange во Франции, Reliance Jio в Индии, Telstra в Австралии, SK и KT в Южной Корее, NTT в Японии и O2 в Великобритании. Все эти организации используют только проверенных поставщиков оборудования и услуг. Государственный департамент также призывает государства и компании по всему миру присоединиться к усилиям по «защите от слежки со стороны Коммунистической партии Китая».

Пока неясно, будут ли применены санкции в отношении компаний, которые не будут соблюдать «чистоту» и продолжат пользоваться услугами Huawei, или же они попросту не смогут участвовать в торгах на получение государственных контрактов в США.

Шпионские игры

При этом сами США и их «иностранные партнеры» из разведывательного альянса FIVE EYES («Пять глаз») десятилетиями перехватывали данные, передаваемые по подводным кабелям. Программы Агентства национальной безопасности, такие как Fairview, Stormbrew и Oakstar, о которых стало известно благодаря Эдварду Сноудену, свидетельствуют о том, что США вкладывают много сил и средств в слежку в Интернете. В том числе и за своими гражданами.

Более того, официальные лица сознательно не упоминают случаи, когда американские компании становились фигурантами скандалов, связанных со слежкой за своими пользователями.

С одной стороны, администрация Дональда Трампа оказывает сильное давление на технологический рынок, утверждая, что Китай ведет активную шпионскую деятельность, но при этом никогда не предоставляя конкретных доказательств. С другой стороны, Китай ведет себя в значительной степени эквивалентно — в стране запрещены практически все иностранные социальные сети и сервисы.

Планируемые США меры носят радикальный характер, и сложно сказать, удастся ли американцам удалить все китайские приложения в США или повлиять на американских разработчиков программного обеспечения, чтобы те не размещали свои продукты в китайских магазинах мобильных приложений. Также будет интересно наблюдать за реакцией китайского правительства, которое должно предпринять определенные действия для защиты интересов китайских компаний.

Автор: Сергей Петров

https://riafan.ru/1300317-ssha-zashityat-svoi-it-sektor-ot-kitaiskoi-ugrozy

Представляемые тезисы базируются на общеизвестных фактах (так, историография национальных формирований РККА обобщена доц. РИСИ Р.Н. Рахимовым, чьими данными мы в основном и будем пользоваться [1]), и целью является не ввести в научный оборот какие-либо новые сведения, а выявить определенные аспекты участия религиозных организаций страны в Победе на примере уммы СССР и современных интерпретаций этого вклада.

Известно, что муфтием Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири (ДУМ ЕС) Габрахманом Расулевым был объявлен джихад фашистской Германии. На съезде мусульманского духовенства в Уфе он отметил: «Нет ни одного правоверного, чей сын, брат или отец не дрались бы сегодня с немцами, отстаивая с оружием в руках нашу общую Родину. Так же, как и нет, наверное, ни одного, кто бы в тылу не помогал делу победы своим трудом на фабриках и заводах. Ибо мы, мусульмане, хорошо помним слова: „Любовь к Родине – это часть твоей веры“».

Муфтий Габдрахман Расулев передал государству от имени мусульман вклад 50 тысяч рублей на строительство танковой колонны, на что в газете «Известия» благодарственной телеграммой отозвался И.В. Сталин: «Благодарю Вас за Вашу заботу о бронетанковых силах Красной Армии. Примите мой привет и благодарность Красной Армии. И.Сталин». Тогда же Сталин лично разрешил строительство двух новых мечетей, в Миассе и в Башкирии. Также, в 1942 году в Дагестане, например, было собраны средства на аналогичное танковое подразделение. Эта танковая колонна носила имя имама Шамиля. Схожим образом была создана авиаэскадрилья «Азербайджанский колхозник». Мусульмане, как и христиане, во всех храмах призывали к победе советского оружия. Существует известное, хотя и не имеющее документальных подтверждений, предание, что, подобно тому, как вокруг Москвы обносили иконы, вокруг столицы облетал вместе со Сталиным сын знаменитого башкирского суфия Зайнуллы Расулева, тогдашний муфтий ЦДУМ Габдрахман Расулев – это была суфийская практика по защите столицы. Но конечно, основным вкладом по защите столицы и всей страны были не мистические практики.

Естественно, мусульмане воевали, воевали очень хорошо, как и все советские люди. Так 13.11.1941 г. постановлением ГКО № 894 «О национальных войсковых соединениях» было объявлено о формировании сразу 20 национальных кавалерийских дивизий и 15 отдельных стрелковых бригад из представителей народов Средней Азии, Северного Кавказа, Поволжья и Приуралья. В начале 1942 г. к формированию национальных соединений приказом ГКО от 3.02.1942 г. приступили Закавказский военный округ и Крымский фронт. По нему предписывалось путем перегруппировки личного состава переформировать уже готовые дивизии Закавказского военного округа и Крымского фронта. Так были созданы 4 азербайджанские стрелковые дивизии, причем воевали все четыре: 402-я стрелковая, 223-я стрелковая Белградская Краснознаменная Азербайджанская, 396-я стрелковая, 416-я стрелковая Таганрогская Краснознаменная, ордена Суворова II ст. [2]. Всего было сформировано 19 национальных стрелковых дивизий, 20 национальных кавалерийских дивизий, 15 национальных стрелковых бригад [3].

Удалось реализовать далеко не все. Многие созданные части были расформированы по общевойсковым соединениям, не дойдя до фронта. Так, в связи с тяжелыми потерями на фронте 113-ая Башкирская дивизия был в ходе формирования пущена на маршевые батальоны пополнения и доукомплектование частей прославленной 112-ой Башкирской кавдивизии (удостоенной позже статуса 16 Гвардейской и за взятие соответствующего города боевого наименования Черниговская).

По оценке Р.Н.Рахимова, Башкирская кавдивизия осталась единственной национальной кавалерийской дивизией, прошедшей свой боевой путь на фронте (Кабардино-Балкарская и Калмыцкая кавдивизии в связи с высокими потерями расформированы до конца войны). И здесь важно именно восприятие этих подвигов ныне: для башкир генералы Миннигали Шаймуратов, Тагир Кусимов, Муса Гареев, солдаты Миннигали Губайдуллин и Александр Матросов – национальные герои, не только в советское время, но и именно сейчас, причем их гражданское почитание активно поддерживается снизу, в том числе среди неофициальных объединений молодежи.

Из 15 формируемых национальных стрелковых бригад были отправлены на фронт в 1942 г. пять: 87-я стрелковая Туркменская, впоследствии преобразована в 76-ю стрелковую Ельненско-Варшавскую Краснознаменную ордена Суворова II ст. дивизию; 90-я и 94-я отдельные Узбекские стрелковые бригады участвовали в боевых действиях в 1943–1944 гг., понесли большие потери, были расформированы; 100-я стрелковая Казахская преобразована в 1-ю Брестскую Краснознаменную стрелковую дивизию; 101-я отдельная казахская стрелковая бригада (участвовала в боевых действиях в 1943–1944 гг., расформирована). Мы помним ратный подвиг 115-й Кабардино-Балкарской кавалерийской дивизии [4], 255-го отдельного Чечено-Ингушского кавалерийского полка [5], частей и соединений, сформированных из народов Средней Азии и Казахстана [6]. Башкирская дивизия, например, считалась выдающейся по количеству награжденных бойцов и офицеров, прославлена в битвах под Сталинградом, Черниговом, форсировании Днепра и т.д. Естественно, множество мусульман, «этнических» и «исполняющих», сражалось вне национальных дивизий, как и православных, иудеев, буддистов и т.д.

И здесь невольно возвращаюсь к вопросу об актуальности темы. Думал ли кто-нибудь, что на Украине, под тем же Дебальцевом, где в бою попал в руки немецких нацистов и коллаборационистов-казаков и зверски замучен ими генерал-майор Миннигали Шаймуратов, первый командир Башкирской дивизии, ставший башкирским национальным героем, в XXI веке вновь будут вестись жесткие бои с взбесившимся национализмом, вновь подкрепленным силой мощнейшей державы Запада, претендующей на мировую гегемонию?

Хотелось бы обратить внимание на один нюанс. В числе коллаборационистских антисоветских подразделений гитлеровцами были созданы и формирования из нерусских народов СССР. В частности, был набран коллаборационистский легион, «Идель-Урал», подразделение Вермахта, состоявший из представителей преимущественно мусульманских народов Урало-Поволжья. Для нашей темы важно, что применение «Идель-Урала» оказалось совершенно нецелесообразным на практике. Реального участия в боях они не принимали. Тогда нацисты направили их против партизан. В результате первые же подразделения перешли на сторону партизан, а вот там они стали воевать отлично – как всегда воевали те же башкиры и татары в составе РККА.

Так, в одном из батальонов «Идель-Урала» оказался зять Великого имама Дальнего Востока, вождя башкир-белогвардейцев, Мухаммед-Габдельхая Курбангалиева. Эту историю мне рассказывал внук этого знаменитого имама, Равиль-мулла Ямалетдинов, который мне и показывал наградные листы своего отца. Его отец, Вахит Ямалетдинов, сначала воевал в рядах Советской Армии. Попал в плен. В чудовищных условиях концлагеря был завербован в «Идель-Урал». Как только появилась возможность, он со своими товарищами вырезал подвернувшихся солдат немецкого гарнизона и ушел к белорусским партизанам, с которыми оставался до самого конца войны. Среди них был прославлен как лихой пулеметчик по прозвищу «Ванька-башкир» и неоднократно награжден, после войны всегда радушно принимаем лично партийным главой Белоруссии Петром Машеровым. На примере этой судьбы можно видеть, как в историческом развитии сочеталось исламское самосознание с национальной идентичностью и советской действительностью.

Специалист по этнопсихологии Герхард фон Менде, эксперт из ведомства Розенберга, по долгу службы специализировался по «Идель-Уралу» и провел там очень интересную экспертизу. Изучая психологию личного состава, а также их лояльность к Рейху, он пришел к интересным – и однозначным, выводам. Итог его закрытого доклада, предназначенного для нацистского руководства: по своему менталитету личный состав Идель-Урала это глубоко советские люди.

Эту тему подробно проанализировал казанский исследователь профессор И.А. Гилязов [7]. Фон Менде говорил, что это поразительное дело: они могут ругать Советскую власть, они недовольны ею, но в целом почти все они убеждены в победе Советского Союза. В составе вермахта, при всех победах гитлеровской коалиции, они все равно были уверены, что Советский Союз победит. Его респонденты говорили о том, что больше всего претензий к большевикам по религиозной линии, обижались на Советскую власть, что она притесняет ислам. Если бы не эти репрессии, то, возможно, даже этого недовольства у них бы не было – притом, что уровень жизни был в те годы, мягко говоря, весьма невысок по потребительским критериям.

Следовательно, Советская власть сумела предложить народу то, что ценилось им очень высоко, выше благ личного потребления. За считанные годы была создана очень мощная советская идентичность. Думается, помимо мощного социального проекта, это была, прежде всего, именно солидарность, дружба народов, воплотившая лучшие достижения периода империи и в то же время освободившаяся от важных их недостатков. В СССР был немыслим эпизод, когда мусульманским депутатам Госдумы Российской империи заявили: «Если вам не нравится, можете ехать в Турцию». Они ответили: «Да, если нам не понравится, то у нас не останется выхода, кроме как уехать в Турцию». Но, к примеру, башкиры могли уйти только вместе со своей землей. Позже, во время гражданской войны так и произошло: империя распалась. И собралась только на совершенно иных условиях, как Союз народов. Ныне бессмыслен спор, могло ли это произойти менее жестким, жестоким и затратным способом, мы обязаны лишь сохранить то позитивное, что нам оставили из этого великого исторического урока.

Очень важное из этого урока, защищенное нашими предками для нас и позволившее им победить – именно солидарность, дружба народов, включая сотрудничество традиционных для них конфессий нашей страны. При обсуждении способов ее защиты и развития я вижу следующие интеллектуальные ловушки.

Это, во-первых, соблазн мифотворчества, ревизии истории. В преодолении соблазнов, как известно, бесценен опыт и науки и религии. Мы сейчас все обеспокоены в насколько массовом и агрессивном порядке переписывается история на Западе и во многих странах постсоветского пространства, прежде всего, на Украине. Но это – именно метод цивилизационной агрессии Запада, и если мы сами поддадимся на него, то неизбежно проиграем в таком мифотворчестве, игре по чужим правилам. История уммы России, как и история РПЦ, достаточно славна и не нуждается в преувеличениях.

Во-вторых, прекрасно и полезно для нашей общегражданской идентичности, когда мы исследуем и «коллективно вспоминаем» различные аспекты вклада наших предков в общую Победу: вклад церкви, уммы, партии, каждого народа и т.д. Но до тех пор, пока акцент держится именно на соединении, а не вычленении, разделении вклада. В противном случае эффект получается обратный: раскол вместо солидарности. По той же матрице раскалывали советское общество, СССР. Безусловно, верующие всех конфессий внесли огромный вклад в Победу, как и все граждане СССР, вклад, который переоценить невозможно: потому, что люди отдавали все, что могли, не требуя ничего взамен, кроме Победы.

И христиане, и мусульмане воевали. Но в РККА в Великую Отечественную войну не было ни одной воцерковленной либо мусульманской, в собственном смысле этого слова, части. Даже в Гражданскую войну в некоторых частях, например, башкирских полках и бригадах, вместо комиссаров были муллы. Но после нее подобного не было и не могло быть, а подделки, наподобие лубочных эпизодов в фильме «Штрафбат», только раздражают и сеют конфликты на пустом месте.

К примеру, башкир еще не означает обязательно мусульманин. Для меня как мусульманина, например, – к сожалению, но как для историка – это факт. И он никак не влияет на наше почитание их подвига. Что касается зафиксированного значительного процента верующих в СССР по переписи 1937 г., то нет нужды объяснять разницу, к примеру, между воцерковленным христианином и человеком, который просто считает себя православным, при этом о православии может не знать ничего, и делать себе, например, татуировки с совершенно дикими «рунами русичей». Точно так же, как мог совершать советские обряды, с православием зачастую несовместимые.

То же самое с мусульманами. Вообще, отождествлять национальное и религиозное нельзя (конечно, и отрицать их взаимосвязь – также). Именно из-за игнорирования этого факта у нас такой удивительный разнобой в статистике мусульман в России. Примером тому является заявление на уровне президента России о 20 млн. российских мусульман. Ясно, что в эту цифру суммируется общая численность всех исторически мусульманских народов: башкир, вайнахов, татар, ногайцев, горцев Дагестана, Адыгеи, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии и т.д., хотя и тогда столько полностью не набрать. Конечно, с научной точки зрения это неверно. Хотя в культурно-историческом, цивилизационном плане смысл в таком подходе можно и найти – именно по аналогии с именованием русских «православным народом».

Для нашей темы важно, что традиционалистский, «сталинский» национальный вариант Советского проекта победил интернациональный «троцкистский», точнее, интернационал-экстремистский. Стало ясно, что нужно все-таки искать какие-то традиционные основы и скрепы общества. Начался постепенный, медленный, противоречивый дрейф в сторону терпимости к религии, которая сложно переплеталась с национальной идентичностью. С другой стороны, удался эксперимент формирования квази-религиозного советского сознания. Наши предки с не меньшим религиозным пылом строили уже Советскую власть, воевали за Советскую власть. Советскому проекту стало уже не обязательно конкурировать с религией.

Духовный фактор в Победе совершенно бесспорен и, в силу условий того времени, был намного шире религиозных форм его проявления, мусульманских либо православных. Он ощущался в самом мировосприятии воюющих народов, в идентичности, в песнях, рассказах, самом, безусловно сакральном, отношении к этой войне, которое, по единодушному заключению ученых, литераторов, общественного мнения, является главным скрепляющим нашу историческую память позитивным цивилизационным маркером российского общества [8]. Религия потеряла роль мэйнстрима в развитии общества (отрицательные последствия чего скажутся спустя поколения, при развале СССР), впрочем, все-таки оставаясь еще достаточно значимой, чтобы с ней считались.

В военное время союз религиозных организаций и Советской власти, как видим, произошел: и с мусульманской уммой, и с православной церковью, несмотря на все гонения на религию в непосредственно предшествовавший период. Преувеличивать близость этого союза не стоит, но он был. В годы войны этот процесс резко катализировался, потому, что пришлось укреплять все виды солидарности перед лицом геополитического противника в экстренном, спешном порядке.

Умма также внесла свой, значительный и беззаветный вклад в дело Победы. И наша ответственность – хранить и творчески развивать те позитивные основы нашей идентичности: высокий духовный и потенциал, основанный на традиционных ценностях, в сочетании с собственной, эффективной в мобилизационный период моделью модернизации; солидарность и дружбу народов, которые позволили советским людям из всех конфессий и вне них вместе победить самого мощного геополитического противника на тот период в самой кровопролитной войне за всю историю России.

Примечания:

1. Рахимов Р.Н. Национальные части РККА в годы Великой Отечественной войны: проблема историографии // Великая Победа советского народа: уроки истории и вызовы современности». Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции. Уфа: БАГСУ, 2015. С.47-58.

2. Зейналов Р.Э. Боевой путь 416-й Таганрогской Краснознаменной ордена Суворова 2-й степени стрелковой дивизии в годы Великой Отечественной войны. Автореф.дисс... канд. ист. наук. Баку. 1963. Он же. От Моздока до Берлина! (Боевой путь 416-й стрелковой дивизии) // Учёные записки Азербайджанского государственного университета. Серия истории и философии. Баку, 1963. № 2; Зейналов Р.Э. Бородецкий Л.С. От Кавказа до Берлина. Баку, 1965; Буниятов З.М., Зейналов Р.Э. От Кавказа до Берлина. Баку: Азернешр, 1990; Боков Ф.Е. Бессмертный подвиг сынов Азербайджана. Краткий военно-исторический очерк о боевых действиях 416-й стрелковой дивизии. Баку: Азернешер, 1971; Мехтиев Б.М. 223-я Краснознамённая Белградская. Баку: Азернешр, 1983.

3. Как отметил Р.Н.Рахимов, по мнению В.В. Градосельского 26 стрелковых, 22 кавалерийских дивизий, 18 бригад. См.: Градосельский В.В. Национальные воинские формирования в Великой Отечественной войне // Военно-исторический журнал. 2002. № 1. С. 24., однако он увеличил количество, засчитав в национальные части именовавшиеся таковыми до Великой Отечественной войны, несмотря на то, что в 1938 г. национальные части в армии были упразднены.

4. Хатукаев А.Т. Славой овеянные. Боевой путь 115-й Кабардино-Балкарской кавалерийской дивизии. Нальчик, 1971; 2-е издание. Нальчик, 1985; В огне закаленные: О боевых делах воинов 115-й Кабардино-Балкарской кавалерийской дивизии. Сборник. Нальчик, 1995; Катанчиев Т.М. Правда о дивизии. К истории 115-й Кабардино-Балкарской кавалерийской дивизии. Нальчик: Эль-Фа, 1999.

5. Джамбулатова З.К. Сыны Чечено-Ингушетии на фронтах Великой Отечественной войны 1941–1945 годов. Москва: Известия Чечено-Ингушского научно-исследовательского института истории, языка и литературы, 1960. Т. 2; Ошаев Х. Слово о полку чечено-ингушском. Нальчик: Эль-Фа, 2004; Висаитов М.А. От Терека до Эльбы. Воспоминания бывшего командира гвардейского полка о боевом пути в годы Великой Отечественной войны. Грозный: Чечено-Ингушское книжное издательство, 1966.

6. Сухарь М.Я. От Ашхабада до Эльбы. Ашхабад: Туркмен. кн. изд-во, 1963; Атаев Б.А. Боевой путь 87-й отдельной туркменской стрелковой бригады – 76-й стрелковой Ельненско-Варшавской Краснознаменной ордена Суворова дивизии (К 40-летию со дня формирования) Ашхабад: Ылым, 1982; Джиенбаев С.С. Сотая казахская. Алматы: Дайкпресс, 2001.

7. Гилязов И.А Легион «Идель-Урал». М.: «Вече», 2009.

8. Кожинов В.В. Наследники Победы. М.: «Эксмо», 2005.

Азат Тагирович Бердин

                                                                                                    «Как государство богатеет,

                                                                                                      И чем живет, и почему

                                                                                                      Не нужно золота ему,

                                                                                                      Когда простой продукт имеет».

                                                                                                                                    А.С. Пушкин.

Золото, может быть, и  не надо, а вот доллары подавай всем. Здесь и далее по тексту имеются в виду только американские доллары и никакие другие. Казалось бы, всего лишь бумага, но за нее и золото отдают. Да что там золото, отдают свои  души и чужие жизни. Всеобщий интерес к долларам объясняется тем, что они оказались в свое время наиболее распространенным платежным средством в международной торговле, превратившись постепенно в ведущую мировую валюту. Затем они оказались наиболее надежным и удобным средством накопления для других стран  и их населения. Одновременно с повсеместным распространением долларов каким-то, пока еще совершенно непостижимым образом возникли все необходимые условия для того, чтобы американское казначейство могло безнаказанно осуществлять, не без ведома и одобрения правительства Соединенных Штатов Америки, избыточную долларовую эмиссию. Вот таким, самым недобросовестным, если не сказать преступным, образом используется некогда возникшее и укрепившееся со временем доверие к доллару во всем мире. Вследствие отсутствия какого-либо контроля со стороны остального мирового сообщества за производством долларов значительная часть  внешних государственных расходов США на приобретение энергоносителей, прежде всего, а также многого чего другого, уже затем, равняется расходам необходимым для изготовления соответствующего количества долларовых банкнот. Таковыми ничтожными их расходами являются, в первую очередь,  так называемые нефтедоллары, которыми Америка в переизбытке накачала нефтедобывающие арабские страны. Вот так просто, всего лишь, за здорово живешь, она покупает все и всех в этом мире.

В  сложившейся обстановке полной вседозволенности Америке не нужны никакие инвестиции и внешние заимствования, так как она всегда нарисует для себя, любимой, столько долларов, сколько ей потребуется. Только для того, чтобы скрыть от остального мирового сообщества паразитическую сущность своей финансовой деятельности, она изображает привлечение инвесторов, инвестиции которых идут в отстой,  и осуществление внешних  государственных заимствований посредством распространения в других странах так называемых ценных бумаг американского казначейства, которые размещаются на мировом финансовом рынке с целью продажи и последующей выплатой  приобретателям определенных годовых процентов. Спрашивается, зачем Соединенным Штатам нужна эта, в высшей степени странная и совершенно бессмысленная на первый взгляд затея? Принято считать, что таким образом они осуществляют внешние государственные заимствования необходимые для дальнейшего, более значительного, якобы, развития своей экономики. В большей мере продажа ценных бумаг американского казначейства походит на то, что Соединенные Штаты по понятной, пока еще, им одним причине оформляют задним числом очень дешевый, долгосрочный, а то и бессрочный, совершенно не нужный им  кредит. Ведь на вырученные доллары они уже приобрели ранее в других странах все то, что им было необходимо. Настолько загадочная манипуляция со своими денежными знаками осуществляется американским казначейством только для того, чтобы принудительно образовать внешний государственный долг Соединенных Штатов, так как никаких других долгов у страны, бесконтрольно производящей ведущую мировую валюту,  не может быть в принципе. В свою очередь, этот принудительный долг необходим для того, чтобы между другими странами  не возникали никакие, нежелательные для США пересуды. Вместе с тем он позволяет им, до поры до времени, делать вид, что никаких других долговых обязательств перед другими странами у них нет и быть не может. То есть, целенаправленная недобросовестная, мягко говоря, деятельность американского казначейства в области денежного обращения имела своим следствием образование глобальной долларовой пирамиды, за которую Америке еще предстоит держать ответ перед другими странами.

Для того, чтобы выяснить, каким-таким образом Соединенные Штаты Америки смогли наиболее удобно расположиться в мировом сообществе, необходимо вернуться ко времени появления в качестве средства товарообмена первых бумажных денежных знаков, повсеместно встреченных с недоверием со стороны участников товарно-денежных отношений. В России, например, крупные платежи достаточно продолжительное  время подсчитывали  следующим образом: столько-то рублей золотом, столько-то –  серебром, а столько-то – ассигнациями. Однако со временем, не имеющие никакого собственного реального содержания,  бумажные денежные знаки утвердились в качестве надежного платежного средства, полностью вытеснив золотые и серебряные, тем более, что находившиеся в свободном обращении золото и серебро стали быстро оседать в государственных и банковских хранилищах, а также незаметно растекаться по кубышкам населения. Решающим условием при этом оказалась обеспеченная законодательно и технически невозможность неконтролируемого производства бумажных денежных знаков. Общую благостную картину несколько омрачают фальшивомонетчики, которые, надо сказать, были во все времена. Однако своевременно принимаемые в отношении их противозаконных действий ответные и превентивные меры не позволяют им оказать сколь-нибудь заметное разрушительное воздействие на состояние сложившейся денежной системы каждой страны в целом. На этом  держалась и держится в настоящее время внутренняя торговля во всех странах.

С торговлей международной все обстояло и обстоит намного сложнее, так как, пока еще, не существует  никакой возможности использовать единые и равноценные для всех ее участников бумажные денежные знаки. С целью создания необходимых условий для  ее продолжения многие страны назначили золотое содержание своим денежным единицам. В результате такого решения и заключения соответствующего соглашения международная торговля успешно продолжалась, опираясь на так называемый золотой паритет, а также на авторитет денежных единиц отдельных стран, который оказался на то время наиболее высоким у доллара. Золотой паритет позволял производить эквивалентные товарообмены, препятствуя одновременно одностороннему перепроизводству бумажных денежных знаков, так как при обнаружении малейших признаков избыточного их производства в действиях одной страны, другие страны немедленно разобрали бы ее золотой запас, что, чуть было, не произошло с золотом Соединенных Штатов Америки.

Вместе с  тем золотой паритет оказался с некоторого  времени значительным препятствием для дальнейшего развития международной торговли, так как не позволял своевременно увеличивать оборотную денежную массу в соответствии с требованиями возрастающего объема мирового товарооборота.  Снижение золотого содержания своей денежной единицы отдельной страной было недопустимым. Пропорциональное снижение золотого содержания своих денежных единиц всеми странами одновременно было невозможным по причине отсутствия соответствующей договоренности. Поэтому дальнейшие события в международной торговле развивались следующим самопроизвольным образом.

Несмотря на существовавшее препятствие для одностороннего перепроизводства бумажных денежных знаков в виде золотого паритета, можно с достаточной для того уверенностью утверждать о том, что Соединенные Штаты уже тогда, еще задолго до его отмены, исподволь занимались этим,  в высшей степени неблаговидным делом. Шарль де Голь, тогдашний президент Франции, своевременно понял  грабительскую суть финансовой деятельности американского казначейства и таки вытряхнул из Америки 1200 тонн золота в обмен на соответствующее количество долларовых банкнот, которых оказалось достаточного для того, чтобы загрузить ими целый корабль. Можно допустить с некоторой долей сомнения, что готовившийся вскорости после этого события импичмент Ричарду Никсону, тогдашнему президенту Соединенных Штатов Америки, был обусловлен тем,   что американские лавочники не смогли простить ему упущенное золото, а не уотергейтским скандалом.

Получив хороший урок, Соединенные Штаты объявили 15 августа 1971 года об односторонней полной отмене золотого обеспечения своего доллара. Тем самым они закрыли так называемое «золотое окно» и погасили в зародыше, вспыхнувшие было, радужные надежды некоторых других стран. В результате возникшей цепной реакции бумажные денежные знаки повсеместно потеряли свое золотое обеспечение и, не получив взамен никакой другой опоры, превратились в простую бумагу. Вся международная торговля опиралась в дальнейшем только лишь на сложившийся ранее авторитет денежных единиц отдельных стран, который, несмотря ни на что, снова оказался наиболее высоким у доллара, неизменно находившегося в числе  других общепризнанных мировых валют. Среди них он пребывает и в настоящее время в качестве самой общепризнанной, изловчившись стараниями американских лавочников превратиться в  ведущую мировую валюту.

Одновременно с отменой золотого паритета положение доллара значительно изменилось. Используемый в процессе внутренней торговли в Соединенных Штатах,  он остается деньгами в полном смысле этого понятия, так как  является единой и равноценной для всех ее участников  денежной единицей. В торговле международной положение доллара оказалось неоднозначным. Другие страны считают его деньгами, так как в торговых отношениях между ними он представляется им  единой и равноценной для всех них денежной единицей. В торговых отношениях между Соединенными Штатами и другими странами доллар представляет собой нечто такое, чего раньше нигде и никогда не наблюдалось.

Разве может  в отдельно взятой стране отдельно взятый участник товарно-денежных отношений получить возможность бесконтрольного производства предназначенных для общего пользования денежных знаков. А вот в отдельно взятом мировом сообществе отдельно взятый участник международной торговли в лице Соединенных Штатов получил возможность бесконтрольного  производства используемой остальными участниками ведущей мировой валюты, что и позволило американским лавочникам сторицей отыграться за упущенное некогда золото. Не остается ничего другого, как только признать, что доллары являются долговыми обязательствами Соединенных Штатов Америки за полученные в других странах природные ресурсы и результаты производственной деятельности.

Известны случаи продажи и перепродажи чужих  долговых обязательств в виде векселей и соответствующих расписок, которые значительно теряли в цене с каждой очередной перепродажей, чего нельзя сказать в отношении перепродаваемых ценных бумаг американского казначейства. Но для  того, чтобы превратить свои огромные долговые обязательства в виде не имеющих никакого собственного реального содержания долларов в ведущую мировую валюту, надо было очень постараться. Остается только признать, что каким-то непостижимым образом американские лавочники в этом отношении изрядно преуспели. Именно для того, чтобы отвести внимание других стран от того, что в действительности представляет собой доллар,  американское казначейство принудительно образовало с помощью продажи своих  ценных, якобы, бумаг так называемый официальный внешний государственный долг Соединенных Штатов Америки.

Нет бы, собраться своевременно тому же мировому сообществу для обсуждения и заключения нового соглашения о международной торговле, более соответствующего условиям, возникшим после отмены золотого паритета.  Наиболее предпочтительным в этом отношении выглядит образование общей денежной системы, основанной на единых и равноценных для всех стран бумажных денежных знаках. Однако оно было совершенно ни к чему главному участнику всех предыдущих соглашений, которым являлись Соединенные Штаты, быстро нащупавшие образовавшееся золотое дно, позволявшее им в наиболее полной мере и наиболее быстро удовлетворить свой, еще только разыгравшийся аппетит. Все другие страны проявили полную безответственность, проигнорировав преподанный Францией урок Америке и устранение решающего условия, позволяющего безопасно использовать в процессе товарно-денежных отношений, не имеющие никакого собственного реального содержания, денежные знаки.

После отмены золотого паритета, убедившись в том, что у них полностью развязаны руки, Соединенные Штаты продолжили перепроизводство своих долларов в более значительных масштабах. При этом они производят и поставляют другим странам необходимые для дальнейшего непрерывного развития международной торговли дополнительные доллары, приобретая там всего лишь за стоимость их производства полноценные природные ресурсы и результаты производственной деятельности. Более того, Соединенные Штаты производят  и тратят долларов намного больше того  количества, которое необходимо для своевременного удовлетворения требований непрерывно возрастающего объема мирового товарооборота. Свидетельством тому является существование не участвующих в международной торговле значительных долларовых осадков. Одним из них является долларовая составляющая стратегических золотовалютных резервов других стран, другим –   долларовая наличность, находящаяся на руках  их населения, вложенная «под матрасы» или «в банки». К таким осадкам следует отнести совокупную стоимость ценных бумаг американского казначейства, а также некоторые другие устойчивые и не очень осадочные сосредоточения наличных и безналичных долларов.  Если к совокупной массе долларовых осадков добавить находящиеся в свободном обращении наличную и безналичную мировые долларовые массы, то в результате получится самая настоящая астрономическая величина. Из этого невообразимого количества долларов ни один ломаный цент не обеспечен даже ржавым железом Ржавого Пояса Америки. То есть, в течение весьма продолжительного времени Соединенные Штаты целенаправленно очень много  чего покупают в других странах и одновременно очень мало чего им продают, умело скрывая огромное превосходство импорта над экспортом за счет того, что в основной своей части импорт осуществляется по линии внешних государственных расходов. Вместе с тем усиленно распространяется басня о том, что 60% ВВП Америки идет на внутреннее потребление. В действительности ей больше нечего предложить другим странам, поэтому львиная доля этих самых 60% ВВП Соединенных Штатов состоит из долларов, с помощью которых в полной мере удовлетворяется их внутреннее потребление.

Где же было выиграть мирное соревнование с Соединенными Штатами Америки Советскому Союзу, партийное руководство и советское правительство которого, намереваясь «Догнать и перегнать Америку!», самым добросовестным образом выжимали из советских трудящихся все, что только было возможно. В  ответ на бессмысленные героические  трудовые усилия советского народа руководство американского казначейства, гаденько этак ухмыляясь, всего лишь несколько увеличивало интенсивность производства долларовых банкнот.

А теперь вернемся к нашим баранам в виде образовавшихся с течением времени многочисленных залежей и россыпей наличных и безналичных долларов. Пытаясь мысленно обозреть их все  одновременно, приходишь к пониманию того, что установить все те места, в которых успело нагадить американское казначейство, в настоящее время уже не сможет никто. Сегодня является очевидным для многих, если не для всех, что США не справляются с обслуживанием даже своего официального внешнего государственного долга. Не приходится даже говорить об исполнении ими своих долговых обязательств перед другими странами в виде принадлежащих каждой из них ничем не обеспеченных долларов. Однако, за исключением отдельных разоблачений со стороны, все те, которые обязаны об этом знать, упорно молчат, так как нынешняя мировая финансовая система держится на страхе, внушаемом предполагаемыми ужасами предстоящего Апокалипсиса в случае самопроизвольного обрушения глобальной долларовой пирамиды. Огромная мировая долларовая масса и ценные бумаги американского казначейства уже давно превратились в зловонные отбросы нечистоплотной финансовой деятельности Федеральной Резервной Системы Соединенных Штатов Америки по причине прогрессирующего перепроизводства ничем не обеспеченных долларов, значительную часть которых сейчас даже печатать не требуется, так как вполне достаточно обозначить их в электронном виде. В соответствии с некоторыми источниками за последние 10 лет американское казначейство произвело столько долларов, сколько их было произведено в течение предыдущих 150-ти лет, удвоив тем самым за это время их количество в обращении. Остановиться Америка уже не сможет, так как достигнутое с помощью бесплатных природных ресурсов и результатов производственной деятельности других стран положение мировой сверхдержавы вынуждает ее производить все больше долларов для того, чтобы постоянно поддерживать свои внешние государственные расходы на очень высоком уровне, нисколько не соответствующем ее собственным экономическим возможностям. Никакого другого средства для дальнейшего сохранения Америкой своего  господствующего положения в мире не существует. Более того, она уже находится в безвыходном положении, так как безоглядная раздача долговых обязательств в виде ничем не обеспеченных долларов полностью себя исчерпала. Так что, самопроизвольное обрушение глобальной долларовой пирамиды уже не за горами.

Давным-давно назрела необходимость признать другим странам, что принадлежащие каждой из них наличные и безналичные доллары, а не только ценные бумаги американского казначейства,  являются неотъемлемыми составными частями действительного внешнего государственного долга Соединенных Штатов Америки, и выдвинуть им в этой связи самые жесткие требования. Если  США будут не согласны с таким определением размера своего внешнего государственного долга, то тогда им придется признать, что все, принадлежащие другим странам наличные и безналичные доллары являются фальшивыми, а сами они оказываются государством-фальшивомонетчиком. В любом случае, независимо от сделанного или не сделанного ими выбора, а также, несмотря на невозможность установить полный состав совершенного американским правительством преступления, у остального мирового сообщества имеются достаточно веские  основания для создания специального международного трибунала.

Неотвратимость самопроизвольного обрушения глобальной долларовой пирамиды, настоятельная необходимость незамедлительного прекращения ограбления других стран посредством распространения не подтвержденных государственных долговых обязательств в виде фальшивых долларов, требуют от остального мирового сообщества использовать в отношении Соединенных Штатов Америки самые решительные меры. Первоочередной и наиболее действенной из них является принудительное обнуление покупательной способности доллара. Для этого необходимо и достаточно повсеместно прекратить продажи за доллары чего бы то ни было. Последующий тотчас за исполнением этой меры дефолт Соединенных Штатов особо беспокоить другие страны не должен. Сама Америка только радуется, наводняя их продолжительное время фальшивыми долларами. Никакой другой альтернативы предстоящему в скором времени самопроизвольному обрушению глобальной долларовой пирамиды и последующему за ним Апокалипсису не существует. Можно нисколько не сомневаться в том, что Америка согласится на любую цену за то, чтобы выйти сухой из болотной топи, образованной обильно водоточащими долларами, но только в том случае, если плату за этот выход американские лавочники смогут переложить на других. И действительно, предполагаемые многими экспертами действия США, направленные на то, чтобы самостоятельно выкарабкаться из гиблой трясины долларового изобилия, заключаются в принудительном частичном, а то и полном обнулении мировой долларовой массы. Такие односторонние действия Соединенных Штатов будут означать для других стран и их населения самое настоящее кидалово.

Не совсем правильно, однако, рассматривать мировое сообщество таким образом, как будто оно состоит только из Америки и других стран. Поэтому только те страны, денежные единицы которых относятся к основным мировым валютам, будем называть другими. Само собой разумеется, что все сказанное в отношении доллара является справедливым в соответствующей мере и в отношении каждой основной мировой валюты. Все остальные страны, денежные единицы которых  ломаного гроша не стоят на мировом финансовом рынке, будем называть третьими. Представляется очевидным, что совокупность населения США и других стран как раз и составляет тот самый, «золотой миллиард» человечества. Процветает и благоденствует он только за счет бедных третьих стран, отдающих свои природные ресурсы и результаты своей производственной деятельности за неподтвержденные долговые обязательства Соединенных Штатов и других стран в виде фальшивых, хотя и конвертируемых денежных знаков. Оказывается, что экономические отношения между странами в целом полностью соответствуют отношениям человеческим – богатые богатеют, а бедные беднеют. На фоне этого целенаправленно и злонамеренно образованного экономического неравенства очень четко прорисовывается лживость велеречивых рассуждений западных гуманистов о демократии и  общечеловеческих ценностях. И самым настоящим издевательством над народами ограбленных третьих стран выглядит самодовольная демонстрация достижений американского паразитического образа жизни. 

Для того, чтобы признать необходимость принудительного обрушения глобальной долларовой пирамиды, необходимо согласиться, пусть и со скрежетом зубовным, с тем, что принадлежащие каждой стране наличные и безналичные доллары, а также ценные бумаги американского казначейства представляют собой свидетельство безвозвратной потери соответствующего количества природных ресурсов и результатов производственной деятельности.  Тем более, что самопроизвольное  ее обрушение обойдется мировому сообществу намного дороже обрушения принудительного.

Таким образом, для  предотвращения всеобщего Армагеддона, которым завершится грядущий Апокалипсис, в случае самопроизвольного обрушения глобальной  долларовой пирамиды, спешите согласиться с очевидным, а пуще того, успейте договориться, господа!

В.Я. Мач.

С окончанием «холодной войны» политика во всем мире стала менее идеологичной и более прагматичной. Аналитиками ситуация рисуется так, что политика фактически осталась без при­вычной ей стройной идейной, опирающейся на авторитет науки и религии, мотивации. Послед­нюю якобы заменили технологии выстраивания (иногда очевидно симулятивные) разнообразных коммуникаций, информационных, политических и экономических [1].

Возможно, правы те, кто утверждает, что эра классических идеологий действительно за­кончилась. Доверие к классическим идеологиям и интерес к ним в современных обществах, как об этом свидетельствует, в частности, состояние российской многопартийности [2], сегодня, дей­ствительно, как никогда низки. Из этого, одна­ко, ни логически, ни фактически не следует, что политика вдруг стала «безыдейной». Идейность приобрела иной формат, в ней иначе распреде­лились приоритеты. Былые стройные «классиче­ские» идеологические конструкции распались. Два прежних основных их конструкционных элемента - научные доктрины и массовые ожи­дания справедливого, безопасного и благополуч­ного настоящего и будущего - приобрели более самостоятельное, чем ранее, влияние на полити­ческое поведение современных людей.

Одна часть людей в современных обще­ствах, когда вспоминают о «политической идео­логии», по-прежнему представляют себе систем­но и научно изложенные постулаты. Другая, значительно большая часть, просто верит в то, что настоящее можно изменить к лучшему уже сегодня. Поэтому они мигрируют из менее раз­витых в политическом и экономическом отно­шении стран в более развитые, участвуют в раз­личного рода «веснах» и «цветных» революциях, в разного рода «демократических транзитах». Иначе говоря, мыслят и ведут себя спонтанно и хаотично, не заботясь о последствиях и не пыта­ясь их заранее просчитать.

Эти ожидания лучшего качества настоящей и будущей жизни не всегда структурированы и сформулированы настолько, чтобы применить к ним определение «социальная утопия», при­вычное для отечественных гуманитариев. Если исходить из опыта мировой политической мыс­ли, то социально-политические «утопии» (кон­сервативные, либеральные и социалистические) обычно представляют собой более или менее ло­гически непротиворечиво построенные выборки из широкого спектра социальных мечтаний.

Вследствие этого многое из исходного ряда социальных мечтаний остается за пределами той или иной утопии. Это особенно заметно сегодня, когда в массовом сознании на переднем плане уже не фигурируют представления об идеальном устройстве общества и государства или требо­вания изменить социальную структуру так, что­бы в ней не было бы разделения на богатых и бедных, и т. д. Взгляд на политику современных обществ и отдельных людей сегодня в большей степени определяют другие мечты. Страны ли­беральной демократии и рыночной экономики мечтают вернуться к безопасной жизни, которую им обещают вернуть представители правых и популистских политических сил. При этом одна часть граждан и элиты мечтает о том, чтобы придти к такому результату на основе толерант­ности, открытости, единства «западного мира» и «общечеловеческих ценностей». Другая часть общества полагает, что путь к этому лежит че­рез возвращение своих обществ и государств в русло суверенной национально-государственной политики.

Новой версией «американской мечты» все более, как показали последние президентские выборы в США, вдохновляются североамерикан­цы. Судя по истории с избранием президентом Д. Трампа, вопреки всем научным прогнозам, американцы больше стали мечтать о том, чтобы в погоне за этой глобалистской утопией самим не оказаться «в шалаше» и не утратить самочув­ствия самой счастливой и безопасно живущей нации на свете. Теперь, как отмечает политиче­ский эксперт, «простодушные люди, которые до сегодняшнего дня были отданы на откуп исте­блишменту демократической и республиканской партий, впервые в своей жизни вдруг ощутили силу в своих руках. И я тоже почувствовал себя частью этой мировой революции, которую вновь возглавили Соединенные Штаты Америки» [3].

В последние годы волна «весен» и других «цветных» революций, прокатившихся по стра­нам бывшего «третьего мира», показала также силу «исламской мечты». Данное понятие, на наш взгляд, имеет определенное преимущество перед понятием «исламская альтернатива», кото­рым в последние два десятилетия активно опе­рирует отечественное исламоведение [4]. Термин «исламская альтернатива» изначально имеет из­быточную для политологического исследования идеологическую нагруженность. Он сразу про­воцирует вопрос: альтернатива чему? Очевидно напрашивается ответ - той политической систе­ме, в которой существует, например, российский мусульманин.

Что «концепт исламской альтернативы» под­разумевает именно такое толкование, подтверж­дает высказывание одного из авторитетных оте­чественных исламоведов А. Малашенко. С его точки зрения, суть «исламской альтернативы» определяет идея «...формирования обществен­ного строя, государственной модели на принци­пах ислама. Поиск религиозной альтернативы стал ответом на несостоявшиеся в мусульман­ском мире в послевоенное время западную, со­ветскую, национальную (арабский, баасистский, алжирский, йеменский и пр.) модели» [5]. К ха­рактеристике процесса политизации ислама в глобальном масштабе такой термин и такая его трактовка, возможно, применимы.

Вместе с тем сам А. Малашенко в своих многочисленных публичных выступлениях и научных публикациях не раз подчеркивал в по­следние годы, что российские мусульмане в большинстве своем не стремятся к изменению основных характеристик политической системы. Их больше волнует проблема приведения в со­ответствие конституционно декларированных и фактических ее политических, правовых и эко­номических характеристик. Это не стремление граждан-мусульман к иному, выходящему за гра­ницы их повседневного гражданского состояния, к политической «альтернативе». Это, в сущно­сти, именно мечта о том, чтобы в повседневной жизни государством и обществом все было сде­лано так, как это закреплено в Конституции РФ.

Прежде, на фоне более-менее структурно стройных и научно обоснованных «западных» идеологий, «исламская мечта» выглядела одним из атрибутов постколониальной культуры и не­достаточно значимым фактором внутристрано­вых и международных политических процессов. Она не была значимым политическим фактором даже на фоне «коммунистической мечты» совет­ского общества. Кризис классических идеоло­гий, дискредитация «коммунистической мечты» и рост влияния меркантильно-индивидуалисти­ческих мотиваций в политическом участии изме­нили ресурс влияния «исламской мечты». Теперь представления мусульманского населения стран бывшего «третьего мира» о возможности жить «не хуже, чем европейцы и американцы», и при этом не поступаться «обычаями предков» и «во­лей Всевышнего», не утрачивать своей специфи­ческой цивилизационной идентичности многое определяют не только в жизни самого мира ис­лама.

Кризис классических идеологий поставил «исламскую мечту» в примерно равные конку­рентные условия с тем, что по аналогии можно было бы обозначить понятиями «либеральная мечта», «консервативная мечта», «социалистическая/коммунистическая мечта» современных обществ. На одном фланге этой конкуренции «исламская мечта» даже одержала победу. В том смысле, что существенно потеснила в массовом сознании современных обществ интерес к «социалистической/коммунистической мечте». Она фактически во многих случаях заняла в системе современной политической культуры ту нишу, которую по результатам «холодной войны» ос­вободила в мировом масштабе и в масштабе политических процессов отдельных стран «социалистическая/коммунистическая мечта», ак­туализировавшая в массовом сознании ценности справедливости, равенства, социальной солидар­ности, человеческого достоинства и т. д.

Этим, вероятно, можно объяснить, как и почему сегодня во многих странах мира место прежних левых радикалов в политических про­цессах заняли радикальные исламисты, суще­ственно обогатившие прежнее сакральное содер­жание «исламской мечты» за счет интеграции в нее политических социалистических ценностей. «Исламская мечта» набирает в современном мире все больший вес и влияние за счет того, что побуждает своих приверженцев отбросить вся­кие сомнения и дискуссии по поводу ценностей, являющихся естественными и необходимыми для существования в современном мире, полном неопределенностей и угроз для обычного чело­века, не защищенного обладанием богатства или политической властью.

К конфликтам, мотивированным «ислам­ской мечтой» большинства их рядовых участни­ков, можно, на наш взгляд, отнести конфликты внутри самого мира ислама, а также между ис­ламскими уммами и институтами светского на­ционального государства в современном мире. В одних странах этот конфликт выражен более остро и доходит (как в Сирийской Арабской Ре­спублике) до пиковых значений, до открытого противостояния этнических и исламских общин и официальных властей. В других случаях он не выражен так явно, но существует в дисперсном, рассредоточенном по отдельным регионам, по отдельным этническим и религиозным сообще­ствам виде. И проявляет себя он то тут, то там в виде «обострений», взаимного непонимания и конфликтных коммуникаций людей и социаль­ных групп. Последнее имеет отношение к ряду современных стран (Турция, Египет).

В этот ряд можно включить и Россию, ис­ламские сообщества которой сегодня живут не консервативной, либеральной или коммуни­стической идеологией и не какими-либо утопи­ческими проектами. Большинству российских мусульман не близок, например, утопический проект ИГИЛ. Они живут одновременно рацио­нальной и иррациональной мечтой о том, чтобы самим занять или сохранить достойное место в системе политических, экономических и куль­турных отношений и тем обеспечить достойное будущее своим потомкам.

«Исламская мечта» существует и может быть предметом политического исследования в двух измерениях.

Одно измерение связано с тем, как сами му­сульмане представляют себе правильно устро­енный мир и порядок отношений в нем между самими уммами, между уммами и неисламскими социальными структурами, а также между умма- ми и государственными институтами. Не всегда при постановке этих проблем по естественным причинам сообщество мусульман может опе­реться на рекомендации религиозных текстов. Проблема является важной для поддержания в сообществе «мечтательного» и пассионарного настроя, но ее формулировки и представления о способах решения лежат за пределами того круга ресурсов и инструментов, который очерчен рели­гиозными текстами.

С этим, вероятно, связано вполне искрен­нее стремление многих мусульман, в том чис­ле в России, попытаться перекинуть мостик от священных текстов к проблемам, лежащим за пределами традиционной религиозной методо­логии. Делается это для решения актуальных политических проблем современности, для того, чтобы расширить сферу сакральной подпитки «мечты» за счет создания собственных интер­претаций священных текстов. Фактически имен­но попытки решать новые политические задачи посредством расширения сакральной подпитки «исламской мечты» ведут к росту радикальных настроений в исламских сообществах.

Современные специалисты по вопросам противодействия религиозному радикализму и политическому экстремизму не всегда разли­чают, где мотивация таких настроений лежит в плоскости получения коммерческой прибыли от занятий противоправной деятельностью, а где - в плоскости «мечты», нести которую людям пас­сионарно настроенный человек считает своим долгом перед обществом.

Это то, что можно назвать «общественной исламской мечтой». Она разнообразна в своих проявлениях. Многое зависит от условий, време­ни и места. Она разнится, как правило, даже в пределах одного национально-государственного пространства в зависимости от того, как она со­прягается с традициями, историческим опытом и текущими проблемами этносов, населяющих государственную территорию.

Различия ее проявления (по содержанию и формам артикуляции) являются источником многих конфликтов в исламском мире и за его пределами, в которых с позиции деления моти­ваций конфликта на рациональные и иррацио­нальные трудно уловить логику. Логику эту определяет свойство «мечты», которой живут ис­ламские сообщества и которой они, в интересах своей культурной и политической идентичности, стараются придать максимально насыщенный и специфический вид.

Возможно, это объясняет, почему так трудно найти общий язык не только шиитам и суннитам, а тем более представителям различных сект, но даже представителям одного направления в исла­ме, если они принадлежат к разным поколениям и разным стратам в одной умме. По замечанию современного публициста по поводу конкурен­ции различных структур, руководящих жизнью российских мусульман, «вся эта мышиная возня “муфтиятов” не выходит за их узкий круг, ли­шенного какого-либо влияния на жизнь простых мусульман. В регионах же мусульмане и их орга­низации живут своими проблемами и заботами, которые страшно далеки от внимания религиоз­ных боссов, борющихся не за решение проблем мусульман, а всего лишь за монопольное право представлять их интересы перед государством» [6].

Это измерение внутренне не едино. Оно, если говорить конкретно о политическом про­странстве РФ, распадается на две интерпретации (или версии) «исламской общественной мечты». В обобщенном виде одну версию олицетворяет Татарстан, другую - Дагестан. Различия в ожи­даниях мусульманами этих регионов жизни «не хуже, чем у других», имеют исторические и современные основания [7]. По поводу оснований, возникающих из повседневной жизни этих двух региональных исламских сообществ, один из экспертов верно, на наш взгляд, заметил: «Из-за разобщенности ислама нет единого критерия, в соответствии с которым можно было бы опреде­лять, что правильно, что неправильно?» [8]

Второе измерение связано с тем, как пра­вильно устроенный мир и порядок отношений в нем государства и общества представляют со­временные мусульманские элиты и контрэлиты в регионах со значительным мусульманским на­селением. Это, образно говоря, «исламская госу­дарственная мечта». Она также, как показывают постоянные и достаточно жесткие конфликты в руководящих структурах исламских умм различ­ных регионов РФ, характеризуется сложностью и противоречивостью. В одних случаях это меч­та об «исламском государстве», в котором оно управляет обществом в силу религиозных пред­писаний, в других - это мечта об «исламском го­сударстве», в котором власть справедливо управ­ляет общественной жизнью в силу меньшей, чем общество, связанности религиозными предпи­саниями, большей свободы в формировании по­литических интересов, свободы политического выбора и маневра.

На почве различий в «мечте» возникают кон­фликты в рядах политических элит и контрэлит в современном мире ислама. Эти конфликты часто противоречат привычным для политологов пред­ставлениям о том, что главное для любой поли­тической элиты - сохранить власть. Конфликт рождает «мечта» представителей элиты или контрэлиты о такой власти, которая имела бы эксклюзивный вид и в силу этого требовала бы от людей, обладающих ею, минимальных усилий по поддержанию ее легитимности в обществе («настоящая власть», «правильная власть»). Это сложное измерение «исламской мечты» играет роль основного фактора в процессе выстраива­ния в РФ «исламо-государственных отношений» (по определению А. Малашенко) [9].

Как и у всякой мечты, у «исламской мечты» есть дистанция, отделяющая ее, как мотивацию конфликта, от реальных условий и ресурсов этого конфликта. На это не всегда обращают внимание политики и политические аналитики, воспринимающие ее как покушение на реально существующий порядок вещей. Мечта об ином порядке вещей для большинства рационально мыслящих людей сопряжена с пониманием сво­их возможностей изменить существующий по­рядок и пониманием рисков, которыми чреваты любые радикальные перемены в общественной и государственной жизни. Эти риски обнару­живаются уже на этапе формирования «мечты», благодаря чему сегодня во всем мире исламские сообщества и элиты расколоты по признаку мак­симы «мечты» на радикалов и умеренных с бога­той вариативностью переходных состояний.

В связи с последним тезисом считаем не­обходимым затронуть еще одну проблему. Для полноты представления о структуре простран­ства, в котором существует «исламская мечта», можно еще отметить факт существования «анти­исламской мечты». Она выступает своего рода альтернативой «государственной исламской мечты» мусульманских элит и контрэлит в про­цессах и процедурах, из которых складывается система «исламо-государственных отношений». В России сегодня ее носителем и выразителем выступает немалая часть неисламской интел­лектуальной, политической и бюрократической элит в федеральном центре и регионах РФ. Ка­чество и структура этой «мечты» представляют собой продукт экстраполяции представлений о политической роли любой религии, сложив­шихся еще у советской элиты, на современные общественно-государственные отношения в РФ. Постсоветские элиты выполнили роль агентов такой экстраполяции, соединивших советский опыт отношения государства к религии с опы­том «парада региональных суверенитетов» в РФ 90-х гг. прошлого века и опытом сепаратистских движений того же времени с использованием ис­ламских лозунгов на Северном Кавказе и в Сред­ней Азии.

Содержание этой «антиисламской меч­ты» неисламских элит достаточно емко, на наш взгляд, охарактеризовал А. Малашенко: «В ее [государственной власти] подходе доминирует подход к исламу как к идеологии и политиче­скому движению, угрожающему стабильности и даже целостности государства, несовместимо­му с законами и Конституцией. Публично это не признается, но де-факто власть относится к ис­ламу с настороженностью, даже с боязнью. Это, впрочем, характерно и для европейской, амери­канской и китайской правящих элит. Мало кто из находящихся у власти политиков отважится в этом признаться, однако подозрительное, даже неприязненное их отношение к исламу ни для кого не секрет» [10]. Переживание в мечтах реаль­ных и мнимых рисков, связанных с «исламо-го­сударственным» взаимодействием, внутренне сплачивает неисламские административные, по­литические и культурные элиты, позволяет им постоянно актуализировать в своих политиче­ских дискурсах проблематику национально-го­сударственной безопасности.

«Мечта», в отличие от идеологии (требу­ющей от элит большей творческой работы над своей формой и содержанием), в силу своей структурной и содержательной мобильности постоянно опережает возможности конфликту­ющих сторон четко сформулировать взаимные претензии и требования. Она делает естествен­ным развитие любого конфликта в сфере исламо­государственных отношений в русле взаимных обвинений в нерациональности позиций, ради­кализме, безответственности перед потомками,

нецивилизованное, низкой правовой культуре и т. д. и, одновременно, в русле констатаций не­обходимости взаимопонимания сторон.

Такого рода взаимные обвинения воспри­нимаются сторонами конфликта, в чей адрес они звучат, как заведомо необоснованные, на­правленные на эскалацию конфликта вместо его решения. Правыми в этом случае оказыва­ются обе стороны. Одна сторона права в том, что мечтать и делиться своей мечтой с окружа­ющими (если это не выходит за рамки право­вого поля и моральных границ) может каждый современный человек. Особенно в демократи­ческом государстве. Мечта она и есть мечта. С другой стороны, права и противная сторо­на, которая настаивает на опасности мечтаний вообще и «исламской мечты» в частности для политики. Особенно в тех случаях, когда у ис­ламского сообщества мечта имеет одни свой­ства и направленности, а государственная бю­рократия мечтает о другом.

Модель «антиисламской мечты» позволяет охарактеризовать в политологическом исследо­вании причинно-следственные связи в мыслях и действиях неисламских элит, направленных на приобретение формального и неформального контроля над процессом «исламского возрожде­ния» в конституционных границах и границах интересов федеральных и региональных отрядов бюрократии.

«Мечтательный» настрой мусульманской элиты и контрэлиты провоцирует ее на завышен­ные требования к реально функционирующим институтам государственной власти. Точно так же «мечтательный» настрой неисламских элит, государственной бюрократии в особенности, провоцирует их на столь же завышенные тре­бования к исламским сообществам в России ад­министративно и юридически сорганизоваться и оформиться так, чтобы в их деятельности все было для государственных институтов понят­но, а потому не вызывало сомнений и опасений. Подобно тому, как строятся, например, отноше­ния государственных институтов с институтами РПЦ.

Понятие «исламская мечта» полноценно передает специфику пассионарных настроений, возникающих в разных центрах «исламского возрождения» в современном мире. Концепт «исламской мечты» позволяет сформировать две модели, характеризующие общую логику взаи­модействия двух базовых центров «исламского возрождения» в современной России (Дагестан - Татарстан) и логику их ориентации в своем развитии на разные мировые центры «исламско­го возрождения» (Саудовская Аравия, Турция, Иран). В рамках этих моделей можно структу­рировать по ключевым позициям точки сопри­косновения и расхождения двух вариантов, в которых сегодня формируется в России полити­ческая перспектива политического участия умм.

Одну модель «исламской мечты» форми­рует на протяжении последнего десятилетия, как уже было сказано, Дагестан. В ее структу­ре общественное начало (общественное виде­ние правильно устроенной системы отношений между людьми в обществе, между обществом и властью), с которой солидарна часть элиты и контрэлиты, доминирует над государствен­ным. Другую модель представляет Татарстан. В структуре этой «мечты» государственное на­чало «государственная исламская мечта», с ко­торой солидарна часть общества, доминирует над общественным. Это влечет за собой и со­держательные различия «мечтаний» обществ и элит, по-разному мотивирует их включенность в политические процессы внутри России и в ком­муникации с внешним миром.

Именно способность генерировать и вос­производить свой особый вариант «мечты» делает эти регионы центрами «исламского воз­рождения» и имплицитно конкурирующими субъектами. Каждая модель подразумевает под­питку ресурсами, обеспечивающими ее кон­курентоспособность и устойчивость. Отсюда стремление расширить связи с мировыми цен­трами «исламского возрождения» и с перифе­рийными структурами в ареалах своего влияния внутри России. Отсюда стремление усилить некоторые моменты конфликтности с государ­ственными или же общественными института­ми, чтобы подчеркнуть высокий, соответству­ющий общероссийской «национальной мечте» (национальной идее) уровень запросов на из­менение форм и способов коммуникаций между обществом и властью в политической системе.

Описание политического процесса в со­временной России с применением указанных моделей позволяет решить важную для поли­тических науки и практики задачу. А именно задачу определения природы взаимного непо­нимания исламских общественных структур и государственных институтов в вопросах обще­ственной самоорганизации и политического участия.

Исследователю модели дают возможность конкретно представить тот ряд позиций, по ко­торым «мечты» мусульман (рядовых граждан и представителей элиты) и «антиисламские меч­ты» российской бюрократии, например, каким- то образом коррелируют. Это важно для пони­мания того, почему в одних случаях конфликты умм с государственными институтами протека­ют достаточно латентно, а в других - приобрета­ют резкий характер. Можно при помощи такого моделирования структурировать пространство конфликта таким образом, чтобы выделить в нем опорные точки, процессы и идеи, на которые необходимо опираться государственным струк­турам в выстраивании отношений с исламски­ми сообществами на минимально конфликтном уровне.

Список литературы:

[1] См.: Александров А. Политика Постмодерна как симу­ляция Политического. Метаморфозы Постполитики. URL: http://www. against-postmodern.org/aleksandrov- politika-postmodema-kak-simulyatsiya-politicheskogo (дата обращения: 07.02.2017) ; Вест С., Кельнер Д. Постмодернистская политика и борьба за будущее. 3 июня 2010. URL: http://dialogs.org.ua/ru/cross/ page18875.html (дата обращения: 07.02.2017).

[2] См.: Кузнецов И. И. Так для чего нам так сегодня необ­ходим плюрализм? // Независимая газета. 2017. 7 февр. URL: http://www.ng.ru/ng_politics/2017-02-07/14_6922_ pluralizm.html (дата обращения: 08.02.2017).

[3] Бехор Г. В мир возвращается правда. 7 февраля 2017. URL: https://eadaily.com/ru/news/2017/02/07/ razvorachivaetsya-velikaya-mirovaya-revolyuciya-izrail- v-fokuse (дата обращения: 07.02.2017).

[4] См.: Малашенко А. Исламская альтернатива и исла­мистский проект / Московский центр Карнеги. М. : Весь мир, 2006.

[5] Малашенко А. Российские мусульмане в между­народном контексте. URL: http://globalaffairs.ru/ number/Rossiiskie-musulmane-v-mezhdunarodnom- kontekste—17204 (дата обращения: 11.02.2017).

[6] Хусаинов Р. Многолетняя тяжба между ЦДУМ и ДУМ РФ привела к появлению в российском сегменте ислама третьей силы. 26 ноября 2016. URL: https:// golosislama.com/news.php?id=30612 (дата обращения: 11.02.2017).

[7] См.: БутайринМ. Различия мусульман России. Почему татаро-башкирская и кавказская модель исламской практики так отличаются? 05 марта 2016 г. URL: http:// flnka.ru/glav_lenta/12614-razlichiya-musulman-rossii.html (дата обращения: 11.02.2017).

[8] Модестов С. Зачем в Коране ищут призывы к войне. 13 янв 2017. URL: http://www.pravda.ru/society/family/ pbringing/13-01-2017/1322261-islam-0/ (дата обраще­ния: 11.02.20170).

[9] Малашенко А. Российские мусульмане в международ­ном контексте.

[10] Там же.

Авторы: Мирзаханов Д. Г., Исрапилова З. А.

Источник: Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Социология. Политология. 2017. Т 17, вып. 3. С. 314-319.