В основе данной концепции пересмотр взглядов общества на науку (ограниченность ее возможностей), доверие (к назначенным экспертам) и свободу (по отношению к решениям экспертов и власти).

Рациональная парадигма принятия решений подразумевает, что:

• решения принимаются единоличным или коллективным ЛПРом в соответствии с анализом и рекомендациями уполномоченных авторитетных экспертов;
• в основе рекомендаций экспертов лежит весь корпус накопленных знаний о ситуации, выводы из анализа собранных данных и расчетов вероятностей с помощью признанных достоверными моделей.

Парадигма принятия решений расширенным экспертным сообществом в ситуациях радикальной неопределенности подразумевает, что:

• решения коллективно принимаются расширенным сообществом, в работу которого вовлекаются все, кого затрагивает выносимое решение и/или внедряемая политика;
• решение вырабатывается на основе согласованных коллективных целей расширенного сообщества с учетом социальных и этических аспектов устраивающих сообщество решений.

При выработке решений национального уровня для важнейших проблем социума, расширенное экспертное сообщество включает в себя все гражданское общество, объединенное одноранговой Р2Р сетевой платформой. Что в перспективе, позволяет перейти к «устойчивому одноранговому обществу» (Sustainable Peer-to-Peer Society).

Данная альтернативная парадигма принятия решений в контексте пандемии имеет практические перспективы далеко не во всех странах. Если воспользоваться классификацией стран по их антипандемийной стратегии, названной Кириллом Роговым «Архипелаг двух миров», данная альтернативная парадигма возможна лишь в либеральных странах «первого мира» (где проблема уровня смертности при пандемии волнует правительство и общество).

Теория убеждающих повествований

Авторы концепции Кимберли Чонг и Дэвид Такетт

В ситуациях радикальной неопределенности, когда вероятность различных сценариев невозможно оценить (да и весь спектр сценариев неизвестен), теория убеждающих повествований предполагает, что люди используют при осмыслении информации и принятии решений некие рассуждения в форме рассказов / повествований (нарратива). Эти повествования нужны им для структурирования своих причинно-следственных гипотез.

Различные форматы нарратива возникают из взаимодействия между индивидуальным познанием и социальной средой, когда рассуждающие люди используют нарратив для: (1) объяснения имеющихся фактов, (2) построения предполагаемых сценариев вероятного будущего, (3) эмоциональной оценки этих сценариев и выбора среди них предпочтительного.

Убеждающие повествования в таких нарративах устанавливают предпочтение и обеспечивают готовность к действию. Они играют важную роль в принятии решений, обеспечивая ЛПРам в объективно неопределенных условиях достаточную уверенность, чтобы действовать, несмотря на возможность серьезных потерь.

Иными словами, убеждающие повествования подменяют необходимые для принятия решений данные эмоциями, позволяющими ЛПРам почувствовать убежденность и действовать.

Убеждающие повествования — это обоюдоострый инструмент.

• В «хороших руках» убеждающие повествования направлены на повышение доверия и укрепление сотрудничества с общественностью. Они помогают прозрачному поиску альтернатив, обсуждению сомнений различных сторон и выработке консенсуса.
• В «плохих руках» убеждающие повествования являются инструментом пропаганды и/или воли диктатора, создающим в сознании граждан иллюзию “определенности”, путем навязывания им группового мышления, целенаправленно усугубляемого катализаторами различных когнитивных искажений.

Данная альтернативная парадигма принятия решений в контексте пандемии имеет практические перспективы для всех стран. Однако, наиболее широкое применение этот подход найдет в авторитарных странах с отстроенным механизмом пропаганды.

Впрочем, и в либеральных странах «первого мира» теория убеждающих повествований используется весьма успешно и широко. Пандемия COVID-19 продемонстрировала это. Сначала, когда лидеры и правительства разных стран убедили своих граждан, что «это просто очередной грипп». А потом, чтобы успокоить граждан своих стран в ходе форсированного выхода из карантина. Ибо к чему это приведет в разных ситуациях конкретных стран, никто не знает и ничего доказать не может. И единственный выход — принимать решения с помощью убеждающих повествований. Благо их теория и практика довольно сильно продвинулись за последние годы, а COVID-19 уже стал типовым кейсом убеждающих повествований.

В годы отступлений в Великой Отечественной только три больших города остались не взятыми фашистами – Москва, Ленинград и Сталинград. Обстоятельства беспримерной стойкости городов-героев различные, героизм и патриотизм войск и гражданского населения – общие.

МОСКВА

В начале войны на Москву наступала группа армий «Центр» фельдмаршала фон Бока численностью 1,5 млн.человек с основательно поредевшими и потрепанными от непрерывных боев танковыми дивизиями. Рано утром 30 сентября ударные отряды Гудериана обрушились на левый фланг армий генерала Еременко и после многокилометрового рейда беспрепятственно вошли в Орел, обгоняя движущиеся трамваи, хотя город находился в 200 км от прорванной линии обороны фронта. На Юхнов свободно двигались танковые колонны, о которых в Генштабе стало известно только благодаря авиаразведке – фронта не было. Ранее войска численностью 150 тыс. человек попали в окружение под Брянском и Вязьмой. 14 октября две танковые дивизии, 10-я и СС «Рейх», вышли на легендарное Бородинское поле. В тот же день в 160 км к северо-западу от столицы 1-я танковая дивизия захватила Калинин, мосты через Волгу, перерезала ж/д Москва–Ленинград. На юге танки Гудериана не смогли с ходу захватить Тулу, обошли ее и двинулись к Москве с юга. Отозванный из Ленинграда Жуков остановить наступление не мог и не смог, но навел в армиях порядок, войска отступали с боями и организованно.

Три удара вызвали в Москве панику, мародерство, массовое бегство не только населения, но и партийно-советского руководства города. Зампред Совнаркома Косыгин вспоминал, как утром 16 октября в здании правительства он оказался в одиночестве. Кабинеты открыты, ветер гоняет бумаги, массово звонят телефоны. Алексею Николаевичу пришлось бегать по кабинетам и поднимать трубки, но абоненты молчали, выясняя, на месте ли правительство. 19 ноября в Москве объявили осадное положение, Сталин остался в столице, и обстановка нормализовалась.

Катастрофическое положение под Москвой наконец-то вынудило Сталина опираться на разведданные, убедившие его, что Япония в войну против СССР не вступит. Вызванный командующий ДВО генерал Апанасенко получил номера стрелковых, танковых дивизий, артполков, авиаподразделений, которые необходимо перебросить в Москву. Из приемной он передал шифрограмму об отгрузке войск и техники, часть из них 7 ноября прошла парадом по Красной площади, подтвердив слова Сталина: «Что ж, если немцы хотят войну на уничтожение, то они ее получат». Выбора не осталось, и они ее получили. Гитлер и его генералы не учли героизма и самопожертвования русского народа, даже находящегося в шорах абсолютной власти. Кремлевское руководство для достижения победы и сохранения власти было готово на любые жертвы населения и войск, в чем НКВД ему усиленно помогал.

Почему же вермахт, за три месяца пройдя 900 км до пригородов Москвы, взять ее не смог? Конечно, это стойкость войск, но были и другие причины, позволившие дождаться сибирского подкрепления. В начале октября разверглись «хляби небесные», дороги превратились в реки грязи, и танки застыли. До войск было невозможно доставить ни боеприпасы, ни горючее, ни продовольствие.

В середине октября наступление возобновилось, но возросло и сопротивление советских войск. Танковые колоны Гудериана, наступавшие с юга, попадали в засады полковника Катукова, и его метод получил распространение. Морозы ударили рано, и выяснилось, что синтетическое топливо и масла (натурального Германии остро не хватало) при температуре ниже 10–15 С кристаллизуются, не позволяя запускать двигатели и использовать автоматическое оружие. Очевидно, войска, наступавшие с юга, его и получали и поэтому встали, а с запада дошли до Ленинградского шоссе, но тоже остановились, исчерпав все ресурсы.

5 декабря план «Тайфун» вступил в действие. Калининский фронт генерала Конева атаковал северный выступ немецких войск, а утром следующего дня Жуков бросил на внутренний край выступа еще две армии. Впервые советская авиация имела господство в воздухе. Полки привычно оберегали свои самолеты при низких температурах, в то время как Люфтваффе отогревало кострами каждую машину для взлета с неподготовленных аэродромов. Колесо фортуны резко перевернулось – началось наступление. Для полуобмороженных немецких солдат отступление по заснеженным полям стало жестоким испытанием. Организованные НКВД отряды лыжников совершали рейды по тылам, внося в отступающие войска страх и неразбериху, а кавалеристы уничтожали тыловые подразделения, обслугу тяжелой артиллерии, технику, линии связи. Фон Бок, боясь окружения, был вынужден форсированно отступать, отойдя за 10 дней на 100–150 км. Выяснилось то, что и ожидалось – немецкие войска воевать зимой оказались не готовы. Нападение на СССР обернулось авантюрой – блицкриг провалился. Тем не менее отступление не переросло в бегство. Отступившие войска под Ржевом, Вязьмой, Сычевкой, другими городами заняли подготовленные позиции, оседлав ключевые дороги, узлы сообщения.

Победа Красной армии и поражение вермахта дали огромный военно-политический эффект, ведь Германия потерпела первое крупное поражение, но главнокомандующие (Гитлер за поражение сместил фельдмаршала Браухича, заняв его место) сделали для себя абсолютно неверные выводы. Для СССР они привели к тяжелейшим поражениям 1942 года, а для Германии – к потере 6-й армии и последующему поражению. Вступление 7 декабря в войну США поставило крест на амбициях Третьего рейха на мировое господство, а Советский Союз теперь мог не опасаться удара в спину от Японии.

Сталин, получая информацию из многочисленных фотографий, победных докладов и рапортов, решил, что противник не сможет прийти в себя после тяжелого удара. 5 января на расширенном совещании он определил грандиозные наступления в новом, 1942 году от Черного до Балтийского моря. Следствием непродуманных и неподготовленных операций (сомневающиеся, но не возражающие были) стало окружение и разгром войск под Харьковом, гибель 2-й Ударной армии под Тихвином, коллапс Крымского фронта.

Способность немецких войск прорываться из окружения оказалась для них фатальной. Гитлер уверовал в сверхвозможности окруженных группировок, получающих по воздуху необходимую помощь, позволявшую им вырваться из кольца. Северо-западнее Москвы, под городом Холм держала оборону пятитысячная группировка генерала Шефера, снабжаемая по воздуху и сумевшая вырваться из «миникотла». Под Демянском уже в настоящий «котел» угодило 100 тыс. человек. Боеприпасы и продовольствие им доставлялись тоже по воздуху транспортными Ю-52, выполнявшими до 100 вылетов в день, перевезшими 60 тыс. тонн грузов. Было эвакуировано 32 тыс. раненых. Через 72 дня войска вышли из окружения. Демянский пример и уверения рейхсминистра Геринга в способности Люфтваффе оказать окруженной 6-й армии необходимую помощь по воздуху привели замой 1943 года к ее гибели, так как мост не сработал, после чего стратегическая инициатива вермахтом на всех фронтах была утеряна.

СТАЛИНГРАД

28 июля 1942 года пал Ростов, Паулюсу до Волги осталось 60 км, и тогда страна окажется расчлененной надвое. Гитлер, веривший в кабалистику и даже посылавший экспедиции на Тибет, хотел перерезать Волгу именно в городе Сталина. Теперь, как под Москвой, надеяться на помощь сибиряков не приходилось. Хаотическое отступление было необходимо остановить, и 19 августа появился приказ № 227 «Ни шагу назад!». «Паникеры и трусы должны истребляться на месте, сдающиеся в плен считаются предателями Родины». Во всех армиях создаются по 3–5 загранотрядов численностью до 200 человек, стреляющие в каждого выходящего с поля боя. Система особых отделов НКВД была существенно увеличена. Такой была реакция на поражения 1942 года, через 8 месяцев после московской победы, оказавшейся совсем не переломной, как ожидалось.

23 августа на Сталинград Люфтваффе осуществил самую массированную бомбардировку на Восточном фронте, сбросив 1 тыс. т бомб. Вместе с беженцами в городе находилось до 600 тыс. человек, погибло 40 тыс. Переправляться через Волгу было не на чем, а затем Сталин, стремясь не допустить паники, эвакуацию запретил вообще. Гражданское население должно было способствовать высокому героизму защитников города, особенно ополченцев.

Опыт воронежских боев в Сталинграде был доведен до совершенства, превратившись в рукопашные схватки в подвалах, канализационных колодцах, просто развалинах. План Чуйкова заключался в том, чтобы измотать и расколоть противника с помощью «волнорезов» – зданий, занятых пехотой с противотанковыми ружьями и пулеметами. Красноармейцы рассекали потоки атакующих немцев, направляя их на замаскированные Т-34 и пушки. Проходы минировались, а легкие минометы отсекали пехоту от танков. Практиковались бесшумные бои штурмовых групп с ножами и отточенными саперными лопатками из 6–8 человек. Главным оружием в развалинах стали пулеметы и автоматы, гранаты, снайперские винтовки. Автоматчики с движущихся танков, как финские лыжники, поливали свинцом противника, выбивая его из полуразрушенных зданий и подвалов, используя гранаты, называвшиеся карманной артиллерией. Самыми ценными бойцами считались снайперы, а наиболее известный из них Василий Зайцев, уничтоживший до 200 гитлеровцев и создавший школу «молодого снайпера», ученики который назывались «зайчатами».

Авиация Красной армии днем избегала встреч с мессершмиттами, поэтому каждую ночь наносила по позициям противника удары. В основном ночными двухмоторными бомбардировщиками и крохотными маневренными У-2, бесшумно заходящими на бомбежку. Их бомбовая нагрузка составляла лишь 400 кг, но благодаря точности и неожиданности эффект был значительным. Удалось усовершенствовать и борьбу с господствующей вражеской авиацией, использующей пикирующие бомбардировщики, которые зенитки стали обстреливать либо до входа в пике, либо на выходе из него, ставя заградительный огонь. Для артиллерии, расположенной на другом берегу Волги, основной задачей стал не обстрел передовой противника, а нарушение путей снабжения готовящихся к атаке частей на подступах к городу.

Потери были огромные. В 13-й гвардейской дивизии генерала Родимцева выжило из 1000 человек 320. «Для нас земли за Волгой нет!» – повторяли солдаты вслед за командующим. У немецких пехотинцев ожесточенные схватки за каждый дом вызывали ужас, ближний бой противоречил всем правилам моторизированной войны, а генералы не могли руководить войсками. На смену всепобеждавшему блицкригу пришла позиционная война, даже глубже, чем в Первой мировой.

Первостепенной задачей обороны было выбивание танков, но в Сталинграде танки отошли даже не на второй, а на третий план. Гитлер загнал 6-ю армию в «крысоловку», солдаты войну в городе называли крысиной. Сталинград истекал кровью, особенно во время ледостава, когда помощь 52-й армии резко сократилась, но войска постоянными ударами по 6-й армии в развалинах города помогли обеспечить скрытность развертывания армий, проведших операцию «Уран». Простая, как ухват, конфигурация операции родилась у начальника Оперативного управления Генштаба полковника Потапова, была доложена Василевским Сталину, получила одобрение. Суть ее очевидна – сходящиеся удары по краям 6-й армии, обороняемой румынами, не имевшими достаточной противотанковой артиллерии.

Операция «Уран», начавшаяся 19 ноября, описана в сотнях хроник и монографий, экранизирована, поэтому несколько фактов по тематике статьи. За пару недель до окружения 6-й армии Гитлер на партийном съезде заявил: «Я готов достичь Волги в одном определенном пункте…носящем имя самого Сталина». Поэтому фюрер, не считаясь с действительностью, категорически запретил войскам прорыв из кольца, когда они могли это сделать. Геринг убедил его в возможности Люфтваффе обеспечить 6-ю армию всем необходимым, но ошибся, а контрудар танков Гота не принес успеха, были потеряны даже новейшие «Тигры». Деблокирование не состоялось. Зима и мороз крепчали, а боеприпасы и продовольствие таяли, как снег весной.

В январе 1943 года в ставку фюрера из «котла» прилетел с докладом капитан Бер. Генералы его не перебивали, но когда он привел информацию о поставках по воздушному мосту, то один из них стал возражать. Бер ответил: наши летчики герои, но мы получаем то, что получаем. Логика, убийственная для любого штабиста любой армии. О подобных докладах очевидцев в советской Ставке неизвестно, хотя окружений было куда больше. Гитлер пытался убедить Бера в скором спасении 6-й армии, но тот знал – мост толком не работает. 10 января началась ее ликвидация, фон Клюге выводит остатки армии «Юг» с Кавказа – участь окруженных решена. «Защитники» Сталинграда, так в Германии называли окруженные войска, Гитлера уже не интересовали, они были должны погибнуть героями под ударами превосходящих сил большевистских варваров (идеологическое клише диктаторов совершенно одинаково), о чем Гиммлер широко проинформировал население Германии. Однако по всему миру разошлась хроника о пленении 90 тыс. человек во главе с фельдмаршалом Паулюсом.

В 8 часов утра 10 января «разверзлась преисподняя» – армии Донского фронта после мощнейшей 55-минутной артиллерийской подготовки перешли в наступление – началась операция «Кольцо». Противник отступал, бросая технику и тяжелую артиллерию, не было горючего, но сражался враг ожесточенно, не сдаваясь. Ситуация изменилась только во второй половине января, после мощных ударов Красной армии, потребовавших большого количества войск, техники, боеприпасов. Споры о необходимости проведения операции «Кольцо» вместо блокирования гибнущей окруженной группировки начались еще на стадии ее разработки. Маршалы-пенсионеры признавались, что Еременко, Малиновский, Чуйков считали операцию не имеющей стратегического смысла, приведшую к дополнительным потерям. Василевский, возможно, преследуя свои цели и не зная о положении внутри кольца, имел другую точку зрения. Количество пленных приятно удивило командование РККА, поэтому реальная информация о положении в котле была, очевидно, неполной. Например, в 376-й дивизии имелось «15 снарядов на орудие, 600 патронов на пулемет, по 100–120 на солдата, по одному котелку похлебки в сутки на 2–3 человек». Свои соображения были и у Сталина. «Рисковать нельзя было. Народ очень ждал победы!» – так он говорил летом 1952 года Чуйкову. Бои в Сталинграде в январе носили не столько военный, сколько символический характер. Добавить нечего.

ЛЕНИНГРАД

8 сентября 1941 года войска фон Лееба, прорвавшись через станцию Мга, замкнули кольцо окружения, началась блокада города, продолжавшаяся 871 день. Сообщение поддерживалось только по Ладожскому озеру и воздуху. Начальник Генштаба Гальдер убедил Гитлера отказаться от вторжения в город и удушить его голодом. 22 сентября Гитлер подписал директиву № 1601, где сказано: «В этой войне, ведущейся за право на существование, мы не заинтересованы в сохранении хотя бы части населения», навсегда запятнав честь немецкого мундира, ведь в предыдущей войне ничего подобного не было. В блокаду погиб 1 млн ленинградцев, вдвое больше, чем все гражданские потери Германии от бомбежек.

Эвакуация населения началась только зимой по ледяной «Дороге жизни» через Ладожское озеро, что было каплей в море. Ленинград встретил блокаду без продовольственных запасов. Нарком внешней торговли Микоян, накануне войны узнав, что немецкие суда спешно покидают советские порты, решил эшелоны с продовольствием в Германию завернуть в Ленинград, но Жданов категорически отказался их принять, доложив о самоуправстве Анастаса Ивановича Сталину. Секретарь Ленинградского обкома за все время блокады ни разу не был на передовой, сидя в бункере Смольного, и прославился своим чревоугодием, запомнившись как рыхлый, сонный человек с круглым и безразличным лицом. Основные продовольственные запасы города были сосредоточены на Бадевских складах и не рассредоточены, 10 сентября в результате массированной бомбардировки они были уничтожены. С 15 сентября нормы по карточкам стали снижаться, с 1 октября сразу в 3–6 раз, а с началом зимы наступил голод, вызвавший цингу и дистрофию, дополняемый холодом и отсутствием питьевой воды, приводящие к мучительной смерти. Все было завалено снегом, тропинки между сугробами заменили улицы. Всюду лежали трупы, больше в подъездах.

«Свои и нужные» люди в Ленинграде не бедствовали. Тема коррупции и хищений так и остается закрытой. На снимке общегородского совещания управхозов у всех круглые физиономии и дистрофиков не видно. Некоторые чиновники становились миллионерами, меняя продовольствие на драгоценности. Академик Николай Вавилов, основатель учения о центрах происхождения культурных растений, во время экспедиций собрал уникальнейшую коллекцию семян, которая хранилась в Ленинграде, мечтал прокормить весь мир, но умер в 1943 году от голода в тюрьме. Его сотрудники в блокадном Ленинграде тоже умирали от голода, но семенной фонд сохранили.

Попытки прорвать блокаду начались уже в октябре – Синявинская наступательная операция завершилась ничем. Немцы взяли Тихвин, стремясь на реке Свирь соединиться с финнами, полностью замкнув сухопутное кольцо в обход Ладожского озера. 8 переброшенных дивизий 9 декабря Тихвин вернули, но коридор шириной 15 км, получивший название шлиссельбурско-синявинского выступа, сохранился и почти полтора года отделял Ленинград от остальной страны. Куда амбициозней стала Любанская операция, предполагавшая разгром всей группы армий «Север», оговоренная Сталиным на совещании 5 января. 2-я Ударная армия Волховского фронта и 54-я Ленинградского сходящими ударами должны были разрезать фронт немцев и начать его разгром. Все пошло не по плану, войска фронтов действовали несогласованно. 2-я Ударная ушла в отрыв, а 54-я топталась на месте. По определению, ударная, значит – усиленная, предназначенная для разгрома группировки противника, но у нее не хватало автоматического оружия и боеприпасов, транспорта и средств связи, продовольствия и фуража, а самое главное – грамотного руководства. 2-й Ударной командовал заместитель наркома внутренних дел генерал Соколов. Вот один пункт из его приказа: «Холода не бояться, бабами рязанскими не обряжаться, быть молодцами, и морозу не поддаваться. Уши и руки растирать снегом». Через месяц его поменяли на другого генерала, Клыкова, продолжавшего гробить армию. Спасать ее прислали «Сталинского полководца» Власова (так называлась выпущенная о нем брошюра) – его «заслуга» в гибели армии невелика, погубили ее до него. «Помог» и командующий фронтом Мерецков, оказывая содействие в руководстве из Малой Вешеры, за сотню километров от окруженной армии. Чем закончил Власов, известно, а армия потеряла 30 000 человек – 95% введенных за линию фронта.

670 дней обороной Ленинграда руководил генерал Говоров – профессиональный артиллерист, окончивший еще Константиновское артиллерийское училище, закончив войну подпоручиком. Невысоко, но образовательная база была заложена профессиональная, а не политическая. Всю блокаду немцы активно обстреливали осажденный город, поэтому велась постоянная артиллерийская дуэль. Говоров усовершенствовал систему ведения огня, скоординировал взаимодействие корабельной и сухопутной артиллерии, авиации. Развил линии сообщений, позволявшие скрытно маневрировать войскам, доставлять боеприпасы, что существенно снизило потери не только военных, но и гражданского населения. За педантичность и четкость приказов его звали Аптекарь. 12 января 1943 года началась третья Синявинская операция, ударные группировки фронтов встречными ударами по кратчайшему пути начали ликвидацию Ладожского плацдарма, на котором противник создал мощнейшую линию обороны. В районе поселка № 5 войска соединились, пробив по берегу Ладожского озера коридор шириной от 8 до 11 км. Большего добиться не удалось, разведка оказалась совершенно недостаточной. За 18 дней было построено 35 км ж/д ветки, и на Финляндский вокзал прибыл первый поезд с продовольствием. Была и четвертая попытка наступления, но безрезультатная – другого места наступления командование найти не смогло, долбя по глубоко эшелонированной обороне.

Летом 1943 года положение в Ленинграде существенно улучшилось. Проложили топливный трубопровод и силовой кабель, выдача хлеба возросла до 400–600 гр, ведь население сократилось на 800 тыс. человек. Полное снятие блокады произошло 27 января 1944 года, в начале Ленинградско-Новгородской наступательной операции трех фронтов. Советская историография стандартно говорит о важности сражения под Ленинградом. Действительно, снятие блокады имело важнейшее политическое и просто человеческое значение, но стратегическое, как и победа под Москвой невелико, поэтому о военном успехе очень коротко.

Для разгрома финской армии, восстановления государственной границы СССР 10 июня Ленинградский фронт, Балтийский флот, Ладожская и Онежская военные флотилии начали Выборгскую наступательную операцию, а 21 июня силами 7-й армии Волховского фронта и обеих флотилий – Свирско-Петровскую. Войска под командованием Говорова, используя тяжелую артиллерию, взяли первую линию обороны, затем частично воссозданную – Манергейма, но новый рубеж «Сапле», после того как из Южной Карелии перебросили несколько дивизий, пройти не смогли. Мерецков наступал вдоль озера на Олонец и Сортавалу. Силы финнов вдвое уменьшились, и ударная группировка пробила линию обороны, а за ней продвинулась и вся армия. В ходе тяжелых боев был освобожден Петрозаводск, очищена от противника Кировская ж/д и Беломоро-Балтийский канал, но на рубеже Питкиранта-Лоймала войска встали и за месяц боев не продвинулись ни на шаг. Выход к границе Финляндии создал предпосылки для ускорения ее вывода из войны, но советской границы войска не достигли.

После высадки англо-американских войск во Франции Западная Европа стала не только местом ожесточенных боев, но и местом решения политических вопросов, в том числе послевоенного устройства Европы, а это зависело от места «встречи на Эльбе» и кто первым возьмет Берлин. Поэтому войска на севере получили не усиление, а часть дивизий перевели на запад. Финляндии удалось избежать безоговорочной капитуляции и сохранить независимость, не став советским «приютом убогого чухонца», а одной из самых успешных стран мира. Вынужденное ограничение экспансии СССР сделало соседа абсолютно нейтральной и дружественной страной на все 75 послевоенных лет в отличие от бывших союзных республик и братьев по соцлагерю, 45 лет шедших в кильватере политики «старшего брата» и при первой возможности оборвавших родственные узы. Почти все они вошли в НАТО.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Контрнаступление под Москвой началось 5 декабря. Получается, что немецкие войска прошли 1000 км до столицы за 130 дней со скоростью 8 км/сутки, а до Ленинграда еще быстрее – 10 км. В ходе контрнаступления под Москвой вермахт отступил на 150–200 км. Центральное направление весь 1942 год оставалось мощнейшим, но Красная армия топталась на месте. Дальнейшему продвижению до Белоруссии способствовали в 1943 году победы под Сталинградом и на Курской дуге, а в 1944-м, помимо побед на Днепре, еще и наступления на северо-западе. В ходе операции «Багратион» по освобождению Белоруссии войска к сентябрю 1944 года вышли к границе СССР и продвигались по 8,5 км/сутки. От Москвы до границы с Белоруссией дошли за 860 дней, по 0,6 км/сутки, а в целом до приграничных рубежей обороны 1941 года – по 1,1 км. Арифметику, как и аксиому, опровергнуть невозможно, а приведенные выкладки лишены идеологического пафоса и риторики со словом «якобы», чем грешат современные авторы. Многим правда о войне не нравится, они и специализируются на описании подвигов, предпочитая лубочные.

Приведенная цифровая диспропорция объясняется следующим образом. Только к 1944 году выросли командующие новой формации – Рокоссовский, Василевский, Толбухин, Черняховский и другие, способные побеждать «малой кровью», но они «росли» почти 2,5 долгих года, учась на собственных ошибках. Другие считали, что «русские бабы еще нарожают», бросая солдат на пулеметы и минные поля. Сталин был вынужден отказаться от верных конноармейцев и стал слушать генералов и маршалов, а те, осознав, что без них войну не выиграть, осмелели и стали даже отстаивать свои мнения. Если бы на совещании 5 января они отважились возразить Сталину и убедить его в нецелесообразности массовых наступлений 1942 года, то война закончилась куда раньше и с меньшими жертвами. Награды и новые звезды получили исключительно за взятие городов и освобожденные территории, а не сохранение солдатских и офицерских жизней. Даже Берлин, когда уже все было очевидно, брали к 1 мая, не жалея крови и танков. Генерал Чуйков показал неэффективность их использования в большом укрепленном городе, тем более противодействия появившимся фаустпатронам не было, но за ценой Красная армия не стояла. Уже к концу 1942 года военный потенциал СССР был восстановлен, да и значение ленд-лиза нельзя недооценивать. Принято сопоставлять «танки–самолеты», а это 10–12% потребности Красной армии, что тоже немало. Но не менее важны поставки того, что сопоставить сложнее или просто невозможно, так как сопоставлять не с чем. Это паровозы, «Студебеккеры» и «Доджи», которыми пользовалось командование РККА, тушеночный «второй фронт» и другое продовольствие, обувь, алюминий и высокооктановый бензин, оптика и средства связи, лекарства, включая пенецилин и многое другое. Почему же осень 1944 года наступила только через три с лишним года, когда РККА вышла к границе СССР, а не раньше? Ответ известен – репрессии «большого террора» проехались по РККА так, что выкосили более ¾ комсостава; сложившееся веками понятие «офицерской чести» сменилось доносительством. Еще в 1923 году Дзержинский предложил вменить всем членам партии в обязанность стучать «кому и куда надо» на всех окружающих. Политические провокаторы (сексоты) наводнили госорганы и особенно армию, перекочевав из царской «охранки» в ЧК. Сексоты вновь выплывают уже в XXI веке, становясь оружием следствия и опорой власти. Последователи Феликса Эдмундовича за неполные три пятилетки, к 1937 году механизм провокаторства и доносительства, арестов, следствия, судебной расправы и исполнения приговоров довели до абсолютного совершенства. Партийно-социальная принадлежность командования РККА заменила образование и компетентность, став определяющими факторами соответствия занимаемой должности и карьерного роста, привела к поражениям 1941–1942 годов. Войну и выиграли не по-суворовски – «умением», а по-сталински – «кровью». 

Сергей Михайлович Самарин, журналист, кандидат экономических наук.

http://nvo.ng.ru/history/2020-04-10/10_1089_3cities.html

Глобальные характеристики современной социальной реальности проявляются во всех сферах человеческой жизнедеятельности, повсеместно распространяя универсальные ценности, при этом неизбежно происходит размывание устоявшихся этнокультурных идентичностей, составной частью которых является язык. Такие феномены, как глобализация и прогресс коммуникационных технологий, делают многоязычие неотъемлемым атрибутом современности. Язык представляет собой составную часть культуры, обусловливая восприятие и конструирование социальной реальности его носителями. Он возникает и развивается как социальный феномен, основной функцией которого является обеспечение социальной коммуникации в диахроническом и синхроническом аспектах. Социологический аспект функционирования языка предполагает наличие двух уровней:

-          внешнего, как использования языка в окружении других языков;

-          внутреннего, в виде социального и демографического расслоения в пределах одного языка.

Как социальный факт, обусловленный потребностями членов социума в коммуникации, любой язык коррелирует с образованием социальных институтов. Более того, усложнение социальной реальности и, соответственно, социальных связей является причиной эволюции языков. В свою очередь, любой язык представляет собой актуализацию разнообразных дискурсов как способов восприятия, интерпретации и конструирования социальной реальности. Многочисленные и разнообразные дискурсы возникают, развиваются, конфликтуют, исчезают и меняются. Неизменным остаётся один компонент - язык как необходимый и единственный механизм их конструирования. Современная социальная реальность в виде совокупности множества дискурсов создаётся посредством множества языков, т. е. многоязычия.

Существует два основных подхода к определению понятия «многоязычие»:

-          полноценное владение языком или языками на уровне, близком к родному языку;

-          знание только «базового минимума», достаточного лишь для ограниченного числа коммуникационных ситуаций.

Многоязычие является прямым следствием культурного, политического и экономического разнообразия социальной реальности. Многоязычие детерминируется исторически сложившейся интеракцией разных цивилизаций и народов, в этих условиях появляется рационально обоснованная причина использовать разные языки для исполнения разных социальных функций и ролей. Граждане многих независимых государств сталкиваются с необходимостью осваивать сразу несколько языков на достаточно хорошем уровне.

Современный мир наций представляет собой мир многочисленных языков, обладающих формальным статусом, так как дисциплинарное сообщество предполагает общие языковые правила. Многоязычие - это естественное явление в многонациональном мире, что обусловливает непонимание друг другом носителей разных языков. По мнению многих лингвистов, нет критериев определения понятности, а именно: критериев объема понятности; критериев границ окончания понятности; критериев границ начала понятности. Например, шведский, датский, норвежский, будучи разными языками, понятны их носителями. Разговорный язык, которыми пользуются жители Осло, ближе к стандартному датскому, по сравнению с разговорными диалектами норвежских северян. Установление языковых границ в пределах одного государства приобретает политическое значение, так как все остальные приобретают статус диалектов как языков, носители которых не являются победителями при создании государства. Например, правительство Турции отрицает существование курдского языка, хотя курдами являются жители горных районов Турции [1]. Также можно указать на китайский язык, который разбит на множество диалектов, к тому же некоторые из них могут так сильно различаться, что многие лингвисты рассматривают их как отдельные языки; в то же время языковая политика Китая не признаёт их таковыми, преследуя унификацию языка посредством распространения пекинского диалекта, зачастую рассматривая остальные диалекты как девиацию от литературной нормы. Эти примеры показывают, что современный мир наций и многоязычия характеризуется многочисленными языковыми конфликтами. В их основе лежат социокультурные противоречия национальных идентичностей. В качестве примера можно привести заявление франкоязычных партий в Бельгии о необходимости разделения государства на конференцию независимых государств - голландскоязычную Фландрию и франкоязычную Валлонию.

К настоящему времени в гуманитарных науках сформировалось два противоположных подхода к рассмотрению языка, этничности и социальной структуры общества в контексте глобализации - конструктивный и примордиалистский.

Конструктивный подход утверждает, что культурная идентичность детерминирует этничность через доминирование социальных, политических и экономических факторов. Данный подход сформировался благодаря теориям М. Вебера, Э. Дюркгейма и К. Маркса. Приверженцы этого подхода считают, что культурная самобытность не оказывает влияния на социальную идентичность, наоборот, эту функцию выполняют отличительные черты глобальной социальной реальности, а именно - массовость и стандартизация жизни.

Приверженцы примордиалистского течения утверждают, что местные социокультурные особенности в процессе глобализации не только не потеряли актуальности, а, наоборот, становятся ещё более выраженными в ответ на унификацию [2]. А конструктивисты считают, что мир не может поддержать такое многообразие культур и языков. Подобный взгляд на данную проблему известен ещё со времён Римской империи. Примордиалисты, приводя различные исторические и культурные примеры, защищают текущее культурное и языковое многообразие и призывают к моральной ответственности поддерживать и возвеличивать социокультурные корни этносов и языков. Конструктивисты небезосновательно указывают на недостоверность и субъективизм примордиалистических идей, на нехватку доказательств, однако критикуются за постмодернистическое отрицание социокультурных ценностей, присущих всем людям.

Этот конфликт является следствием противоречия между глобализацией и стремлением сохранить культурную идентичность. Например, Евросоюз изначально стремился к равноправному представлению всех языков, используемых его субъектами. Но по мере расширения Евросоюза от этого принципа начинают постепенно уходить.

Конструктивисты утверждают, что Евросоюз может вовсе отказаться от принципа равноправности языков. Причины могут быть как чисто прагматическими, например экономия на работе переводчиков, так и обусловленными культурными конфликтами, неизбежно возникающими, когда языки начинают конкурировать друг с другом.

На самом же деле конфликт конструктивистов и примордиалистов является контрадикцией между эмпирическими данными и романтическим восприятием, и то и другое может применятся к одним и тем же проблемам, связанным с языком, в зависимости от поставленной цели. Например, французское правительство занимает примордиалистскую позицию при защите французского языка от англицизмов, при этом по отношению к языковым меньшинствам принимает конструктивистскую парадигму, не поощряя сохранения их языковой идентичности.

Другими словами, главным различием между этими двумя подходами является противоречие между миром единого рынка мегакультур, мегаязыков и мегаценностей и миром этнического и социокультурного многообразия.

Этот феномен современной жизни индивидов в мире глобальной культуры может быть представлен с точки зрения разных парадигм исследования:

-          социальное многоязычие имеет место в странах с несколькими государственными языками - Канаде, Швейцарии, Индии, Бельгии и других, или в многонациональных государствах - Российской Федерации, странах Африки;

-          индивидуальное многоязычие в виде свободного использования индивидами двух и более языков.

По своей сути многоязычие (полилингвизм, мультилингвизм) всегда присутствует в жизни людей, особенно в тех случаях, когда возникает необходимость установления и поддержания межкультурной коммуникации. В этом ракурсе многоязычие может быть рассмотрено в контексте уровня владения индивидом разными языками - от начального (элементарного) до уровня компетентности, где пятый, последний уровень означает владение языком на уровне его высокообразованных носителей. Рассмотрение феномена многоязычия в аспекте бинарной оппозиции «свой» - «чужой» выделяет:

-          аддиктивное многоязычие как позитивное отношение коммуникантов к «своим» и «чужим» языкам и культурам на уровне интеграции;

-          субтрактивное многоязычие на уровне ассимиляции, когда «свой» язык замещается «чужим» или «чужими» [3]

Глобальный контекст развития современного социума, характеризующийся, прежде всего, приоритетом информационных технологий в процессе получения информации, отводит важную роль в этом процессе феномену многоязычия. Действительно, полилингвизм стал одним из важных компонентов социальной реальности, главным образом, как механизм её конструирования. Этот процесс невозможен без учёта локальных и универсальных дискурсов, актуализированных при помощи широкого спектра разных языков. Без преувеличения, можно утверждать, что полилингвизм стал обязательным условием успешной социализации, инкультурации и аккультурации в современной социальной реальности. Сегодня интернационализация жизни требует от индивидов, групп, микро- и макросообществ включения мультилингвизма в контекст повседневности [4]. Ярким примером могут служить языковые контакты в области образования, экономики, политики, культуры. Глобализация и социальная открытость способствуют повышению престижа многоязычия, обеспечивая социальные и экономические преимущества и социальную мобильность его носителям. В частности, полилингвизм даёт возможность выполнять производственные обязанности, не доступные монолингвам. Например, ВВП Швейцарии на 10% обязан многоязычию, а билингвы зарабатывают на 3000 долларов в год [5].

Социологический контекст многоязычия заключается в исследовании «языка в его социальном контексте» [6]. Это означает, что социологический акцент сосредоточен на способах использования языка в разных типах социума и факторах, влияющих на способы использования языка (социальный статус, гендерная принадлежность, возрастные и образовательные характеристики).

Вместе с тем многоязычие как способность индивида использовать два и более языка в зависимости от коммуникативной ситуации, представляет собой один из важных факторов выживания индивидов в современном глобальном мире [7].

Следует отметить, что глобальная социальная реальность предполагает наличие «нового» многоязычия, представленного в виде двух компонентов:

-          механизма обеспечения доступа к достижениям мировой цивилизации;

-          использования английского языка или другого, способного выдержать с ним конкуренцию.

Одновременно многоязычие как общемировая тенденция является частью оппозиции «одноязычие» - «многоязычие», причём повсеместно наблюдается тенденция к усилению многоязычия. Знаменитое высказывание Л. Витгенштейна «границы моего языка - есть границы моего мира», представляет собой основной принцип многоязычия [8].

В этой связи следует упомянуть динамику понимания концепта «образованный человек». В древнем мире обычное умение читать казалось фантастическим достижением [9]. Сейчас индикатором образованности по праву считается многоязычие. Более того, полилингвизм является важным механизмом разрешения межкультурных конфликтов и создания условий для полноценной социальной коммуникации. Его гуманистическая природа актуализируется в успешном взаимодействии представителей разных культур при сохранении их локальной этнокультурной идентичности.

Список литературы:

[1] См.: Entessar N. The Kurdish Mosaic of discord // Third Word Quarterly. 1989. Vol. 11, № 4. P. 83-100.

[2] См.: ФишманД. Сегодняшние споры между приморди- алистами и конструктивистами : связь между языком и этничностью с точки зрения ученых и повседневной жизни // Логос. 2003. № 4 (49). С. 117.

[3] См.: Смокотин В. М. Многоязычие и проблемы преодоления межъязыковых и межкультурных барьеров. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2010. С. 87-92.

[4] См.: Могилевич Б. Р. Языковое конструирование глобальной социальной реальности // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Социология. Политология. 2016. Т. 16, вып. 3. С. 286-289.

[5] См.: AgirgadD. The Long-Term Effects of Bilingualism on Children in Immigration : Student Bilingualism and Future Earnings // International Journal of Bilingual Education and Bilingualism. 2014. Vol. 17, № 4. P. 449-464.

[6] Labov W. The Study of Language in its Social Context // Stadium Generale. 1970. № 23. P. 36

[7] См.: Вайнрайх У. Одноязычие и многоязычие // Новое в лингвистике. Вып. 6. Языковые контакты / сост., ред., вступ. ст. и коммент. В. Ю. Розенцвейг. М. : Прогресс, 1972. С. 25-26.

[8] Апель К.-О. Витгенштейн и проблемы герменевтического понимания // Апель К.-О. Трансформация философии / пер. с нем. В. Куренной, Б. Скуратов. М. : Логос, 2001. С. 85.

[9] См.: Тоффлер Э. Метаморфозы власти = Powershift : Knowledge, Wealth and Violence at the Edge of the 21st Century, 1990. М. : АСТ, 2004. (Philosophy).

Авторы: Могилевич Б. Р., Калинкин А. А.

Истоничк: Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Социология. Политология. 2017. Т 17, вып. 2. С. 136-138.

Политика и идеология

Взаимодействия, отношения и связи этих явлений необычайно сложны, но это не значит, что их нельзя представить конкретно, позиционно. Для того чтобы это сделать, нужно на основании понимания содержаний, сущностей и качеств названных феноменов проанализировать их реальные воздействия друг на друга. Понятие политики, как уже не раз отмечалось, приводилось ранее. Нам представляется, что в данном контексте приводить его еще раз нет необходимости. А вот в сути идеологии следует разобраться. Что же следует понимать под идеологией? Не будем изобретать «велосипед». Резюмируем то, что сказано об идеологии наукой и практикой.

1. Традиционно идеология рассматривается как некая совокупность идей.
2. Именно идей, как продуктов общественного сознания, в отличие от общественной психологии, больше ориентированной на подсознание, чувства людей.
3. Идей, выражающих интересы определенных социальных групп.
4. Принято считать, что в содержание входят не все идеи такого рода, а только те, которые выражают самые главные, существенные интересы их бытия.
5. Идеология, если она действительно таковой является, представляет из себя не просто совокупность идей, а их систему. То есть некое интегральное, целостное образование.

Таким образом, идеология – это система идей, выражающая главные, коренные интересы социальных групп.

Общеизвестно, что понятие «социальная группа» достаточно широко и противоречиво трактуется. Нередко его определяют как совокупность людей, объединенных каким-то интересом, интересами. При этом не уточняется период существования этого феномена, его устойчивость. Нас, в контексте данной работы, конечно же, интересует социальная группа, понимаемая как устойчивый, сложившийся в течение довольно длительного исторического периода феномен.

Общественная практика свидетельствует, что важным, обязательным признаком каждой социальной группы является ее многочисленность. Об этом говорит весь ход общественного развития. Наряду с названными признаками (устойчивость, длительный период формирования, многочисленность) жизнедеятельность каждой социальной группы характеризуется ее нацеленностью на решение важных, судьбоносных задач бытия людей, входящих в нее. Если экстраполировать данные признаки на жизнь современного общества, то к числу социальных групп правомерно отнести: нации (народности), классы, профсоюзы, государства, союзы государств, социальные группы, формирующиеся на религиозной основе и т.д. Отсюда следует, что в современных условиях, исходя из сути такого феномена как социальная группа, правомерно различать национальные, классовые, государственные, религиозные идеологии, идеологии союзов государств.

В реальной жизни политика и идеология достаточно конкретно взаимодействуют. Прежде всего, политика – это продолжение, выражение и реализация конкретной (определенной) идеологии или идеологий. Другими словами, каждое политическое действие, так или иначе, реализует определенные идеологические устремления.

Идеологию правомерно рассматривать как теоретическую основу политики. Идеология формирует систему идей, которые в дальнейшем реализует политика. Если идеология – это теория, то политика – это практика реализации конкретной идеологии (конкретных идеологий).

Связь между политикой и идеологией не жесткая. Она вариабельна. Одно и та же идеология может реализовываться в ходе различных политических действий. Другими словами, одна и та же идеология может быть теоретической базой различных, нередко противоречивых политических действий. Наряду с этим следует иметь в виду, что в ходе одного и того же политического процесса, политической деятельности могут реализовываться различные идеологические устремления.

Несмотря на то что политика и идеология находятся в состоянии органичной связи, они обладают относительной самостоятельностью. Они могут развиваться на основе собственных внутренних противоречий. Отсюда следует, что понять развитие политики и идеологии можно, анализируя механизмы разрешения как их внутренних противоречий, так и противоречий между ними.

Обладая относительной самостоятельностью по отношению друг к другу, политика и идеология могут переживать три состояния своего взаимодействия. Политика может опережать развитие идеологии. На практике это означает, что политические (практические) действия уходят вперед по отношению к идеям, декларируемым идеологией (или идеологиями). Бывают такие периоды, когда политика и идеология находятся в состоянии «равновесия». То есть когда они дополняют друг друга и органично взаимодействуют между собой. Это приводит к наиболее эффективному решению социальных задач. Такое состояние равновесия между ними, как правило, не долгосрочно, недолговечно, как показывает практика, хотя и очень продуктивно. По сути, когда возникает такое состояние, можно вести речь о системе, системных отношениях между политикой и идеологией. С определенным допуском можно считать, что когда возникает такое гармоничное взаимодействие политики и идеологии – они переживают свой «золотой век».

Очень часто идеология опережает развитие политических процессов. На практике это означает, что она формирует теоретические позиции, которые политика, политическая практика пока не в силах реализовать.

В этом контексте можно заметить, что это довольно часто встречающаяся в политической практике ситуация. Теория, идеология нередко идут впереди практики. Практика не успевает реализовывать теоретические устремления, отстает от них, что приводит нас к известному противоречию.

Было бы ошибкой считать, что развитие политики и идеологии детерминировано только их взаимодействием и внутренними противоречиями. На развитие политики и идеологии, на характер, качество их взаимодействий, безусловно, влияют все без исключения сферы общественной жизни: экономическая, социальная, правовая, информационная, экологическая, научно-техническая и т.д.

Влияние каждой из названных сфер специфично. Особенности этого процесса будут раскрыты позже. Сейчас же важно подчеркнуть факт детерминированности взаимодействия политики и идеологии со стороны всех без исключения сфер жизни современного общества.

Какие закономерности можно увидеть в механизме взаимодействия политики и идеологии?

Во-первых, политика, как правило, тем эффективнее, чем адекватнее действительности идеология, являющаяся ее теоретической основой.

Во-вторых, в свою очередь, эффективная политика фактически всегда стимулирует развитие идеологии, обогащает ее содержание.

В-третьих, адекватная социальной обстановке политика выполняет роль практики, подтверждающей продуктивность, жизнеспособность конкретной идеологии.

В-четвертых, политика обладает лишь относительной самостоятельностью по отношению к идеологии, как, собственно, и наоборот. По сути – конкретная политика имеет конкретное идеологическое основание и реализует именно его через свои механизмы. В то же самое время конкретная идеология в конце концов вызывает к жизни конкретную политическую практику.

Таким образом, еще раз подчеркнем неразрывную связь политики с идеологией. При этом заметим, что органичность их связи (связей) друг с другом не является основанием для отрицания их относительной самостоятельности, потери ими возможности развиваться на базе собственных, внутренних противоречий и законов.

Феномен «деидеологизации»

Речь о том, что общество может и должно быть деидеологизированым, другими словами, жить без идеологии, ведется очень давно и долго. Первые попытки соединить эту идею с сознанием людей появились не вчера, не десять и даже не сто лет назад. Поскольку идея оказалась непродуктивной, она так и не сумела обрести реальную жизнь. Новые, достаточно активные, попытки внедрить ее в массовое сознание людей появились в последние несколько десятилетий. Особую активность так называемые деидеологизаторы начали проявлять с началом перестройки в СССР, то есть фактически чуть более 20 лет назад.

Социальный заказ на идею деидеологизации особо ярко себя проявил накануне распада мировой системы социализма и СССР. Нетрудно понять, что «идеологи деидеологизации» преследовали конкретную цель – отрицания идеологии коммунистической.

В этот период мысль о деиделогизации общественной жизни всех стран довольно широко тиражировалась. Особо рьяно ее отстаивали две группы людей. Первая – «специалисты» Запада по своей природе настроенные против всего социалистического. Вторая – прозападно настроенные люди в бывших социалистических странах. Эти прагматичные люди, по понятным причинам, по сути, договорились до абсурда, до очевидных противоречий, которые никак не согласуются с реальной жизнью, с современным социально-политическим процессом.

В чем заключается очевидное несоответствие их позиции реальной жизни?

Во-первых, нетрудно понять, что деидеологизированной общественная жизнь может стать только при условии исчезновения идеологий, исповедуемых различными социальными группами. Наступил ли такой период в мировой истории? К сожалению (или к радости) пока нет. Очевидно, что если под идеологией понимать систему взглядов, идей, выражающих главные, коренные интересы определенных социальных групп, то становится понятным, что вести речь о деидеологизации общественной жизни возможно при выполнении двух условий.

Первое – это прекращение существования социальных групп, существенно различающихся по своим целям, интересам. Второе – это исчезновение у них потребности свои социальные цели, интересы выражать посредством определенных взглядов и идей. Если же посмотреть на современный мир, то без труда можно увидеть в нем многообразие социальных групп (наций, народностей, классов, религиозных объединений людей и т.д.), имеющих свои взгляды, идеи на мировой порядок, на обеспечение их существования в нем. Словом, руководствуясь методологическим «зарядом», который несет в себе понятие «идеология», вряд ли можно вести речь о деидеологизации современной общественной жизни. Это во-вторых.

В-третьих, сам факт отрицания идеологии в жизни общества в интересах достижения определенных целей «деидеологизаторов» (как специфической социальной группы) – прямое свидетельство наличия идеологии в общественной жизни. Другими словами, «деидеологизаторы» пытались навязать обществу свои идеи, свои взгляды, что прямо свидетельствует о навязывании ими своей идеологии обществу на нынешнем этапе его существования.

Говорят ли приведенные аргументы о том, что сама идея деидеологизации бесперспективна, безжизненна, неинтересна? Ни в коей мере. Ее реализация в общественной практике – большое благо. Ведь если это произойдет, то общественная жизнь обретет контуры, которым может радоваться каждый добропорядочный человек.

Нетрудно нарисовать картину общественной жизни, если не на словах, а на деле будет реализована идея деидеологизации. В деидеологизированном обществе, как минимум, должны прекратить существование общественные группы, союзы с антагонистическими, непримиримыми социальными интересами. Если такой период наступит, то появится возможность формирования системы взглядов, идей, которая бы выражала интересы всех социальных слоев, групп, союзов. В таком обществе исчезнут экономическое, политическое, социальное неравенство людей. В нем не будет политики, которую, собственно, и призвана обслуживать идеология.

В контексте вышеприведенных размышлений, можно заметить, что стремление жить в деидеологизированном обществе продуктивно, поскольку деидеологизация общественной жизни – один из важнейших признаков высокого уровня развития общества, достижение им стадии социальной гармонии. Вместе с тем вести речь о деидеологизации современного общества преждевременно, более того, с практической и теоретической точек зрения – вредно. На фоне преждевременного декларирования «деидеологизации» общественной жизни срабатывает контрдовод, свидетельствующий о том, что современное общество переживает период усиления идеологических страстей в мире. Этому есть немало свидетельств.

1. После распада СССР и мировой системы социализма значительно активизировалась идеология, отстаивающая приоритеты частной собственности, идеология капитализма. Последняя все больше и больше распространяется в мире. Это, естественно, ведет к повышению уровня идеологизации сознания людей.

2. Еще более очевидным становится этот вывод, если обратить внимание на идеологическую активность США. Последние как никогда настойчивы в насаждении, распространении не просто буржуазной идеологии, а прежде всего идеологических позиций, конституированных именно в США. По сути, эта страна проводит в жизнь имперскую идеологию.

3. Однополярность мира, особая роль в нем США усиливает идеологическое противостояние не только между людьми капиталистической и социалистической ориентации, но и между приверженцами буржуазной идеологии и людьми, отстаивающими американские ценности и идеологические установки США. Этот факт опять же свидетельствует о растущей идеологизации мировой общественной жизни.

4. Беспрецедентная активность в последние годы идеологии терроризма прямо свидетельствует о растущей идеологизации общественной жизни. В состоянии непримиримой борьбы сегодня находится сознание людей, неприемлющих идеологию терроризма, с сознанием тех, кто ее исповедует.

5. Достаточно серьезно на рост идеологизированности современного мира сегодня влияют противоречия между различными религиями и различными «ветвями», направлениями внутри них.

6. В последние годы, как известно, возникло немало новых партий, движений, союзов, других социальных институтов, которые пришли в общественную жизнь со своими идеологиями, нередко противоположными друг другу. Это неизбежно ведет к их столкновению, противоречиям. Разрешение последних с необходимостью усиливает накал идеологических страстей в мире.

Пожалуй, приведенных фактов достаточно для того, чтобы констатировать факт нарастающей идеологизации общественной жизни в последние годы. Словом, не отрицая деидеологизацию как потенциальный, имеющий право на жизнь при определенных условиях процесс, мы вправе заметить – в основных своих тенденциях современный мир все более и более идеологизируется, причем интенсивно и усиленно.

Таким образом, современное общественное развитие характеризуется не только усиливающейся ею политизацией, но и значительным усилением его идеологизации.

Политика и мировоззрение

Традиционно мировоззрение определяется как система взглядов, идей на мир в целом, ставшая достоянием сознания конкретного человека в процессе его жизнедеятельности, определяющая его отношение к действительности и направления его деятельности. Отсюда следует, что существенными признаками являются мировоззрения людей.

Во-первых, мировоззрение человека – это не случайные, разрозненные его взгляды на мир, а именно их система. Как известно, последняя система характеризуется целостностью, устойчивостью, способностью к саморегуляции, наличием интегральных свойств и закономерностей, которые не сводятся к свойствам и закономерностям, составляющих систему элементов.

Во-вторых, мировоззрение, как система взглядов, позволяет человеку сформировать свое представление не об отдельных фрагментах бытия, а представление, понимание мира в целом.

В-третьих, мировоззрение формируется не в одночасье, а в течение длительного периода познания человеком мира. Оно – система устоявшихся взглядов человека на мир, достаточно трудно поддающихся изменениям. Вместе с тем данный посыл не дает право рассматривать его как некую догму, константу, не изменяющуюся вообще. Мировоззрение изменяется, но не под воздействием каких-то случайных, малозначимых факторов общественного бытия, а под воздействием очень важных, значимых явлений в жизни людей.

В-четвертых, особая продуктивность мировоззрения заключается в том, что оно определяет отношение человека к действительности и направления его практических действий. Скажем иначе, каждое свое действие человек, хочет он этого или нет, соизмеряет, «согласует» со своим мировоззрением.

Понимая мировоззрение подобным образом, важно определить его специфику на фоне «родственных» ему явлений, но все же существенно от него отличающихся.

Обычно мировоззрение рассматривается на фоне и в соотношении с такими феноменами как «мироощущение», «миропонимание», «картина мира», «парадигма». Стремясь достаточно строго и последовательно подойти к определению взаимодействия политики и мировоззрения, нельзя оставить «за кадром» нюансировку отличий последнего от вышеназванных явлений. Причины здесь две. Первая. У нас нет права необоснованно отождествлять мировоззрение с мироощущением, миропониманием, картиной мира, парадигмой. Вторая. Каждое из названных явлений, стоящих в одном «строю» с мировоззрением, имеет свое отношение с политикой. Не видя их специфику, мы бы ушли в сторону от истинного понимания взаимодействия политики и мировоззрения людей.

Мироощущение правомерно квалифицировать как мировоззрение, но не интеллектуального, а чувственного уровня. Другими словами, мироощущение человека есть не что иное, как система его чувств, отражающих мир в целом, сформировавшаяся в процессе его жизнедеятельности, определяющая его отношение к действительности и направления его деятельности.

Диалектику взаимодействий мироощущения и мировоззрения человека можно представить в виде следующих аксиом.

1. Мироощущение человека является чувственным основанием его мировоззрения. Более того, чем богаче, разнообразнее мироощущение человека, тем продуктивнее, интенсивнее формируется его мировоззрение.
2. Мироощущение – не только основание, но и необходимая часть мировоззрения человека.
3. Мировоззрение, сформировавшись, не может полностью заменить мироощущение человека. Последнее сохраняет свою значимость для человека на протяжении всей его жизнедеятельности.
4. Мировоззрение, как правило, позволяет человеку более глубоко, чем мироощущение, понять сущность окружающего его мира.
5. У подавляющего большинства людей мировоззрение является лидером в его связке с мироощущением.

Таким образом, отождествление мировоззрения человека с его мироощущением чревато ошибками, сведением более сложного, более значимого феномена к более простому, менее значимому. При этом еще раз заметим, что ведя речь о мировоззрении человека нельзя предавать забвению, умолять роль его мироощущений.

Специфично по своей сути такое явление как миропонимание. В процессе миропонимания сливаются чувственные и интеллектуальные возможности человека. Миропонимание – это процесс, в ходе которого работают все познавательные возможности человека. Оно очень близко к его мировоззрению, работает на него, лежит в его основании. Миропонимание может быть бессистемным, нецелостным, в отличие от мировоззрения человека. Самое главное, оно, как правило, не играет ведущую роль в определении отношения человека к действительности и в выборе им направлений своей деятельности. Словом, миропонимание – это процесс чувственно-интеллектуального отражения, познания человеком явлений действительности.

Мироощущение и миропонимание приводят человека к формированию в его сознании картины мира. Последняя интересна тем, что она есть не что иное, как комплексное, целостное представление человека о мире. В этом плане картина мира сродни мировоззрению. Однако отличается от последнего тем, что она пассивна с точки зрения определения отношения человека к действительности и направлений его практических действий. Очевидно, что без картины мира не может сформироваться полноценное мировоззрение человека. Вместе с тем, было бы ошибкой считать картину мира человека тождественной его мировоззрению. Последние обладают очень важным преимуществом перед картиной мира. Если картина мира формирует интегральный образ действительности, то мировоззрение ставит вопрос о том, как полученные о мире знания следует использовать в интересах его жизнедеятельности. На последний вопрос картина мира не отвечает. Ответ на него дает мировоззрение. В этом самое существенное и принципиальное отличие мировоззрения от картины мира.

Словом, картина мира человека – это результат познания им действительности, комплексное, интегральное, целостное его представление о нем. Проще говоря, картина мира – это интегральный образ бытия, сформировавшийся в сознании конкретного человека. В данной работе речь идет только о картине мира человека, а не социальной группы, общества. Такой акцент обусловлен контекстом решаемых в ней задач.

Наконец, с мировоззрением человека определенным образом коррелируется такое явление как парадигма. Сегодня, по нашему мнению, сложилось достаточно строгое понимание сути парадигмы. Под парадигмой все чаще и чаще понимают систему методологических средств (приемов, подходов, способов, методов) наиболее активно и продуктивно используемых людьми в данный, конкретный период времени для познания и преобразования явлений действительности. Отсюда следует, что парадигма органично входит в мировоззрение каждого человека, является его необходимым фрагментом. Мировоззрение каждого человека, так или иначе, реагирует на конкретную историческую парадигму. Способно принимать или отвергать последнюю, но не считаться с ней, не учитывать ее роль в познании мира не может.

И все же попытаемся представить взаимодействие мировоззрения человека и общественной парадигмы более предметно.

Первое. Парадигма – это специфическая, приоритетно работающая в конкретный период времени методология. Мировоззрение человека, как правило, формируется, опираясь на «парадигмы», методологии различных исторических периодов.

Второе. Если парадигма – это приоритетная методология конкретного периода исторического развития, то мировоззрение – это систематизированные, устойчивые знания о мире, имеющие практическую нацеленность, нацеленность на решение конкретных задач бытия людей. Работая на практику, они, по сути, превращаются в индивидуальную методологию, личностную парадигму конкретного человека.

Третье. Парадигма – это наиболее «авторитетная» в конкретный период времени общественная методология. В то время как мировоззрение – это явление, характеризующее процесс жизнедеятельности конкретной личности, конкретного человека.

Наконец, четвертое. Мировоззрение человека, без преувеличения, можно представить как единство его мироощущений, миропониманий, картины мира и парадигмы. В дополнение к сказанному заметим, что мироощущение и миропонимание – это механизмы наполнения сознания человека определенной информацией. Картина мира – это результат их работы. Парадигма – механизм, средство использования в интересах бытия людей, знаний, воплощенных в картине мира. Другими словами, с определенными допусками мы можем квалифицировать мировоззрение как единство, взаимодействие таких явлений как мироощущение, миропонимание, картина мира и парадигма.

Аксиомой является вывод о том, что в политике и через политику реализуются мировоззренческие позиции людей. Причем в этом процессе довольно ярко просматривается закономерность: чем ближе к политике человек, тем активнее он на нее влияет, тем сильнее воздействие его мировоззрения на политику. Отсюда следует, что в общественной практике очень важно учитывать мировоззренческие установки, которыми руководствуются политики. В этом контексте следует подчеркнуть, что чем адекватнее общественному бытию мировоззрение политиков, тем эффективнее политика.

Довольно ярко проявляет себя в современном социальном процессе закономерность: в одном и том же политическом процессе реализуются (правда, с разной степенью эффективности) различающиеся, а нередко и противоположные, мировоззренческие установки людей.

Достаточно строго просматривается и такая социальная закономерность: одна и та же политика может формировать различные мировоззренческие установки у людей. Происходит это в силу индивидуальных, специфических их особенностей отражать явления действительности по-своему.

Мировоззрение людей может опережать развитие политических процессов, может им соответствовать, а может и отставать от них. В соответствии с этим можно видеть разную степень влияния мировоззрения людей на политику.

Нельзя оставить без внимания и такую закономерную связь. Политика – одно из самых активных (наряду с экономикой, идеологией, моралью, правом) социальных явлений, которое интенсивно влияет на мировоззрение людей. Сделаем оговорку, что при этом нельзя сбрасывать со счетов ситуацию особого рода – влияние мировоззрения одних людей на мировоззрение других. Словом, экономика, политика, духовность – вот «три кита», которые, как закон, наиболее серьезно влияют на формирование мировоззрения людей.

В контексте наших размышлений важно подчеркнуть, что политика среди них. И этот факт нельзя недооценивать.

В современном политическом обществе можно видеть действие и такой закономерности – чем ближе к политике люди, тем быстрее реализуются их мировоззренческие установки. В этой связи можно заметить, что политика – один из самых прямых и быстрых механизмов, с помощью которых люди стремятся и могут реализовать установки своего мировоззрения. Именно этот факт объясняет стремление многих амбициозных людей прийти в политику и использовать ее как средство тиражирования своих мировоззренческих принципов.

Нельзя не обратить внимание на важную социальную закономерность: мировоззрение людей укрепляется в условиях адекватной ему политики. И наоборот: оно, как правило, деформируется, если политика не соответствует их мировоззренческим взглядам. Жизнь показывает, что не подвержено деформации, разрушению мировоззрение только сильных духом людей, в условиях неадекватной его сути политики. Более того, нередко у таких людей в подобных условиях мировоззрение укрепляется.

Ранее говорилось о том, что мировоззрение человека – один из самых устойчивых параметров его сознания. По сути, оно не должно изменяться с политической конъюнктурой, проще говоря – с каждым новым номером той или иной газеты. Если это происходит, то появляется основание для того, чтобы вести речь об отсутствии у таких людей реального мировоззрения. Это с одной стороны. С другой, еще раз подчеркнем, что мировоззрение, несмотря на высокую степень его устойчивости, нельзя рассматривать как неразвивающееся, раз и навсегда данное явление. Настоящее, состоявшееся мировоззрение людей, как правило, развивается, но развивается в рамках конкретного, определенного качества, а не на переходах от одного из них к другому. Жизнь показывает, что есть люди, оправдывающие подобные переходы. Если человек осуществил переход от одного мировоззрения к другому, нередко противоположному по качеству, то появляется достаточное основание для того, чтобы констатировать наличие у таких людей конформистского мировоззрения. Видимо, это тоже мировоззрение, но мировоззрение приспособленцев к каждой новой политической, экономической, социальной и другим ситуациям.

Таким образом, заметим, что взаимодействие политики и мировоззрения людей – сложное многоаспектное явление. Оно требует специального изучения в интересах общественной практики. Наша же задача заключалась в том, чтобы воспроизвести, напомнить читателю некоторые хрестоматийные, аксиоматические аспекты их взаимодействия.

А.А. Кокорин, доктор философских наук

Многое говорит о том, что эпоха классических межгосударственных войн подходит к концу или уже закончилась. Однако война никуда не исчезла, она изменилась, приняв новую форму, тем более, что современную Европу вновь охватил страх перед большой войной. На смену традиционным конфликтам пришли гибридные войны. Эта трансформация подробно рассматривается в новой книге Г. Мюнклера. Сегодня, по мнению автора, представление о пространстве в политике изменилось. Границы и территории утратили свою актуальность, а на первое место вышел контроль над потоками. И теперь эти тенденции меняют саму природу войны. Книга предназначена для специалистов в области военного и стратегического планирования, политологии и международной политики, а также широкого круга читателей.

Опыт анализа общенародного голосования 2020

Мы закончили составление таблиц результатов голосования. Перейдем к объяснению выявленных закономерностей (которые в общем-то похожи на то, что было и на выборах президента 2018 и на выборах в Госдуму в 2016, хотя все-таки тогда фальсификации были не столь масштабные).

Чем выше явка, тем выше поддержка президента, чем ниже явка, тем эта поддержка ниже и тем больше протестное голосование. Объяснить это нетрудно. Высокую явку дают нагнанные бюджетники, которые голосуют так, как им скажет начальство, а также возможность сфальсифицировать результат при общей пассивности населения (специалисты по выборам неоднократно заявляли: зависимость голосов «за» от явки – характерный признак фальсификаций). Организовать высокую явку (и «пририсовку результатов») удается в тех регионах, где население послушное, зависимое от властей – и идеологически, и финансово, наконец, просто запуганное. В этих регионах нет институтов гражданского общества, независимых СМИ, гражданских активистов, которые будут бороться с произволом. Население апатичное, живущее интересами вроде «сад-огород», склонное верить, что «президент-батюшка во всем разберется, а мы вмешиваться не будем» или что «все равно ничего не изменишь». Это население сел и деревень Юга и Центра России, а также малых городов, где горожане ведут полуаграрный образ жизни. 

Наоборот низкая явка там, где население плохо управляемо властями, много людей, которые имеют хорошее образование, не зависят от дотаций, пособий, пенсий (например, мелкая и средняя буржуазия, которая живет не за счет выплат государства, а за счет рыночных операций). Их трудно организовать еще и потому что они распылены, заняты в мелком хозяйстве.  В основном это жители больших городов (хотя в больших городах и много госслужащих, бюрократов, пенсионеров - сторонников власти).

К протестному электорату относятся и трудящиеся промышленных городов Поволжья, Урала, Сибири и Дальнего Востока. Власть пытается их мобилизовать и заставить голосовать за президента, но среди них все больше растет протест и это было видно на примере выборов в Думу в 2016 году, когда   там было подано много голосов за коммунистов. Это повторяется и сейчас.  

 Почему нацреспублики Кавказа, аграрный Юг и села и малые города Центра голосуют за президента? По сути на этот вопрос мы уже ответили, но повторимся. Во-первых, население там патриархальное, консервативное, надеющееся на «президента-батюшку», управляемое, да и не склонное к активному протесту. Во-вторых, Кавказ и Юг получают большие дотации, значительная часть их, конечно, разворовывается бюрократической верхушкой на местах, но часть перепадает и жителям. Кроме того, дотации побуждают бюрократов «мобилизовывать население» во время выборов. Что же касается нацреспублик Кавказа, то для них сильная центральная власть - это еще гарантия мира, ведь центр может выступать и выступает как третейский судья в борьбе кланов.

Патриархальность, консерватизм, нелюбовь к переменам сельчан и стали причиной       того, что регионы Юга и Черноземья в 1990-е были «красным поясом», а сейчас стали опорой Путина и «Единой Росси». Эти регионы всегда выступали против перемен, реформ, революций (вспомним, что в Гражданскую войну Черноземье было за Деникина и именно там полыхали антибольшевистские крестьянские восстания). Просто в 90-е годы в глазах большинства в этих регионах «революционерами», ломавшими устоявшиеся жизнь и быт, были Ельцин с Гайдаром, а Зюганов с КПРФ ассоциировались с былой, сильной, способной защитить властью. Сейчас КПРФ напротив у них ассоциируется с революционерами, которые призывают к реформам, модернизации, то есть фактически грозят сломать уже как-то устоявшийся быт. А Путин ассоциируется с каким никаким, а порядком и со с скудной, но стабильностью.

На Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке, которые в советские времена превратились в промышленный щит державы, в 90-е все было наоборот. Люди мечтали о модернизации и еще верили «демократам», которые обещали в короткий срок произвести капиталистическую модернизацию. Поэтому Свердловск, Челябинск и Новосибирск в 90-е голосовали за Ельцина и Явлинского.  Но вскоре оказалось, что никакой модернизации так называемым «демократам» не было нужно. Они разделили между собой нефтегазовые богатства, стали жить и богатеть за счет торговли ими, а промышленность, индустриальные города, наука и новые технологи остались просто без финансирования. Индустриальные регионы Сибири, Урала и Дальнего Востока начали умирать. При Путине, который много говорил о возрождении страны, по сути продолжалось то же. За 20 лет правления нынешнего президента с Дальнего Востока уехали в столицы, в другие регионы и за границу 20% населения в основном, трудоспособного и молодого. А ведь даже в войну СССР потерял меньше – 17% трудоспособного населения. Отсюда – новый «красный пояс» на этих территориях.

Собственно, вся эта ситуация очень хорошо согласуется с «теорией четырех Россий», которую разработала российский социолог и экономист Наталья Зубаревич. В своей программной статье 2012 года, которая так и называлась «Четыре России», она доказывала: наша страна очень неоднородна и в экономическом, и культурном планах. На самом деле на территории России существует целых четыре разных и во многом даже конфликтующих «России».

«Россия-1» - это население мегаполисов, городов-миллионников или близких к ним по численности.   В нашей стране 16 миллионников и еще несколько субмилионников, в них проживает от 20 до 30% жителей страны. Это – «российская Европа», отличающаяся относительно высоким уровнем жизни, образования, развитостью технологий (особенно Интернета и мобильной связи), институтов рынка.   Здесь велик процент мелкой и средней буржуазии, мечтающей о гражданских свободах, «демократии», и откровенно не любящей «авторитарное путинское государство».  Среди них много людей молодых, потому что большие города как островки благополучия притягивают молодежь со всей страны.

«Россия-2» - это население средних городов в основном входящих в промышленный пояс Урала, Сибири и Дальнего Востока, то есть около 25% населения страны. Он достался нам от СССР и практически деградирует при нынешней власти, потому что в таком масштабе и в таком виде он ей не нужен. Зубаревич отмечает, что людям в «России-2» до сих пор свойственны советские мировоззрение и ценности и это действительно так: ведь при СССР жизнь в них была совсем другая. Их не устраивает происходящее и пугает будущее, потому они, в отличие от консерваторов-сельчан Юга, знают, что в будущем их регионы ждет гибель. Они, наоборот, хотят перемен и голосуют за те силы, которые эти перемены им обещают. Слово «стабильность» для них наполнено не положительными, а отрицательными ассоциациями.

«Россия-3» - это население малых городов и сел и деревень, 38% населения РФ. Это те самые «консерваторы жизни», которые живут по принципу «день и ночь - сутки прочь». Они аполитичны и их интересует, скорее, погода, чем политика, потому что сад и огород занимают в их жизни важнейшую роль. Однако они всегда готовы «подержать президента», потому что он «пенсию добавил», «зарплату на 2 тысячи поднял». Они любят поворчать на власть, но в принципе она их устраивает и уж в любом случае протестовать против нее они ни за что не будут. Эта Россия постепенно умирает, потому что молодежь бежит из малых городов и сельской местности (около трети российский деревень насчитывают не более 10 жителей, преимущественно глубоко пенсионного возраста). Но еще лет 15, до условного «2036-го» на своем электоральном горбу она нынешних власть имущих продержать, пожалуй, может, если ничего не изменится. 

Наконец, «Россия-4» - это население нацреспублик, прежде всего северокавказских. Там все-по другому, преобладают молодёжь и сельчане, жизнь полна этнической специфики, крайняя бедность сочетается с пассионарностью и религиозностью.  

Такова концепция Н. Зубаревич. Если мы бросим взор на наши таблицы, то мы поймем, что суть их сводится к формуле: Россия-1 и Россия-2 - против Путина, а Россия-3 и Россия-4 – за. Причем стабильность существующему режиму обеспечивает тот факт, что первые две оппозиционные России находятся в глубоком конфликте, ведь Россия-1 – за гражданские свободы, западный путь развития, буржуазную демократию, а Россия-2 – за социализм, Советскую власть и небуржуазную модернизацию. 

Рустем Вахитов

Уважаемые коллеги!

Приглашаем Вас принять участие в работе

Всероссийской молодежной научной школы-конференции

«Практика социально-экономического и правового регулирования этноконфессиональных отношений»

Конференция состоится в г. Уфе 16-18 сентября 2020 г. при финансовой поддержке Фонда президентских грантов

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ РАБОТЫ КОНФЕРЕНЦИИ

1. Стратегия Национальной безопасности Российской Федерации и регулирование этноконфессиональных отношений: угрозы и способы их преодоления.

2. Социально-экономическое регулирование этноконфессиональных отношений в современной России и Республике Башкортостан.

3. Государственно-правовое регулирование этноконфессиональных отношений: федеральный и региональный срез.

4. Роль социальных институтов в формировании этнической и конфессиональной идентичности: опыт Республики Башкортостан и других субъектов Российской Федерации.

5. Политический и религиозный экстремизм, национализм и этнический сепаратизм: способы противостояния.

В рамках конференции состоятся пленарное заседание, аквариумы, интерактивная лекция и панельные дискуссии по наиболее актуальным рассматриваемым вопросам.

К участию в конференции приглашаются: аспиранты, магистранты, молодые ученые, представители органов государственной власти и местного самоуправления, институтов гражданского общества, общественных организаций, СМИ, бизнес-сообщества и другие заинтересованные лица.

Для участия в конференции просим Вас до 6 сентября 2020 г. направить заявку на участие и статью по адресу: bakbp-k.prava@bk.ru. В имени файлов укажите фамилию первого автора. Оргкомитет вправе отклонить присланные материалы в случае несоответствия их требованиям и тематике конференции. Материалы могут быть возвращены для доработки.

В сборнике будут опубликованы статьи только очных участников.

Сборник высылается в электронном виде. Присылаемые материалы не возвращаются. По результатам проведения конференции будет издан сборник научных трудов (с присвоением ISBN) с размещением в базе данных РИНЦ.

Адрес: 450076, Республика Башкортостан, г. Уфа, К. Маркса, ¾, Институт истории и государственного управления БашГУ. Тел./факс: (347) 229-96-39

ЗАЯВКА

на участие в работе Всероссийской молодежной научной школы-конференции

«Практика социально-экономического и правового регулирования этноконфессиональных отношений»

Фамилия, имя, отчество _____________________________________________________________

Ученая степень, ученое звание ________________________________________________________

Должность _________________________________________________________________________

Организация ________________________________________________________________________

Служебный адрес ___________________________________________________________________

Электронный адрес _________________________________________________________________

Контактный телефон ________________________________________________________________

Тема выступления___________________________________________________________________

Требования к оформлению статей

1. Статья объемом до 5 полных (!) страниц формата А4 в редакторе Microsoft Word.
2. Размеры полей: левое, правое и верхнее – 2 см, нижнее – 2,5 см.
3. Шрифт текста – Times New Roman, размер – 14, интервал – одинарный, абзацный отступ – 1,25 см, выравнивание по ширине. Висячие строки, подстрочные сноски и ссылки, табуляция запрещены.
4. Шрифт таблиц, рисунков – Times New Roman, размер – 12, интервал – одинарный. Таблицы создаются средствами MS Word. Рисунки и схемы представляются в формате jpeg, в черно-белом варианте. Формулы набираются в Microsoft Equation Ed. 3.0.
5. Порядок оформления материала:

• УДК;
• сведения об авторах (не более трех);
• название организации/университета;
• пустая строка;
• название статьи (заглавными буквами, без абзаца, по центру, без точки);
• пустая строка;
• аннотация к статье;
• ключевые слова;
• пустая строка;
• текст статьи (абзац 1,25, ссылки на литературу по тексту в  квадратных скобках);
• пустая строка;

    Литература указывается в конце статьи, в алфавитном порядке.

Внимание! Оригинальность текста должна составлять не менее 75%!

Все статьи будут проверяться на АНТИПЛАГИАТ В СИСТЕМЕ «АНТИПЛАГИАТ. ВУЗ»

ОБРАЗЕЦ ОФОРМЛЕНИЯ СТАТЬИ

УДК 000.0

И.О. Фамилия

Название организации (института, университета), город, стран

E-mail автора

И.О. Фамилия

Название организации (института, университета), город, страна

E-mail автора

[пустая строка]

Название статьи

[пустая строка]

           Аннотация:

           Ключевые слова:

[пустая строка]

          Текст статьи

Рис. 1. Название рисунка

Таблица 1

Название таблицы

[пустая строка]

Список использованной литературы: