Четыре скандальных развода, судебные иски об оскорблении действием (в качестве потерпевших фигурировали бывшие жены), обвинения в моральном садизме, алкоголизме и безудержном сквернословии - женщины Гранта спешили поведать миру о том, с каким чудовищем они жили. Но ему все сходило с рук. Он ослепительно улыбался, недоуменно поднимал правую бровь - добрый, мужественный, беззащитный, милый, милый, милый!.. А новоиспеченные миссис Грант сбегали от него уже через несколько месяцев. После каждого скандала поклонницы присылали ему сотни писем: они выражали соболезнование, предлагали свои услуги - и съевшие не одну звезду голливудские репортерши прикусывали язычки. Кэри Грант принадлежал всем американским женщинам сразу, и владельцы журналов, выпившие не одну пинту крови из Чаплина, не обладавшего статусом секс-символа, не хотели терять подписчиц...

  Грант считал себя стопроцентным американцем. В затруднительных ситуациях он ослаблял узел галстука, делал глубокий вдох, клал в карман жилета сто долларов - и ехал к психоаналитику. Тот тратил на пациента не меньше двух часов. Когда Кэри рассказывал о своем детстве, у доктора загорались глаза: он был уверен, что характер человека закладывается до семи лет, а отношения ребенка с матерью всегда проецируются на личную жизнь мужчины.

  На деньги Гранта доктор Шнейдер купил немало прекрасных вещей: синий "шевроле" и соболью шубку для миссис Шнейдер, дубовый гарнитур в гостиную и коврик в спальню, отделанные позолоченной бронзой английские часы XVIII века... Впрочем, теплота, с которой психоаналитик относился к своему пациенту, была, конечно, и чисто научного свойства: г-н Шнейдер свято верил, что человек-фантом никогда не сможет быть счастлив.

  А актер Кэри Грант, с какой стороны ни глянь, был существом призрачным. Во-первых, на самом деле пациента звали Арчибальдом Алексом Личем. Во-вторых, неизвестно, был ли он вообще сыном своих родителей: их первый ребенок умер от гангрены в годовалом возрасте, а рождение второго мальчика они зарегистрировали почему-то спустя три недели после крещения - судя по всему, супруги Лич взяли приемыша. Кроме того, смуглый, темноглазый Грант совершенно не походил на англичанина, в молодости его принимали за итальянца или испанца.

  Когда ребенку исполнилось десять лет, Элси Лич сошла с ума, и мистер Лич отправил жену в сумасшедший дом. Сказав ребенку, что мама умерла, он привел в дом другую женщину. Мальчик оказался чуть ли не на улице: он прибивался к посторонним людям, околачивался за кулисами театров и дешевых варьете. То, как складываются семейные отношения, осталось для него загадкой. К двадцати годам Арчибальд превратился в красивого молодого человека с несносным характером - юный Лич стал подозрительным, нервным, ревнивым, неуживчивым. Хорошим воспитанием он не блистал - его ведь, в сущности, никто не воспитывал. И на экране, и в жизни он играл роль человека очаровательного, и только тем, кто решал связать с ним судьбу, открывалась совершенно иная сторона его натуры...

  Доктор Шнейдер делал соответствующую запись в своем ежедневнике, откладывал в сторону авторучку ("паркер" с золотым пером обошелся ему в $ 150, полученных от Гранта) и тихо улыбался. Он имел дело с клинически ясным случаем: советы, даваемые пациенту, особого значения не имели. А тот продолжал надеяться на лучшее: у него была всего одна жизнь, и Кэри хотелось прожить ее по-человечески.

  Исповеди актера всегда начинались одинаково - в Англии начала века полубездомным мальчишкам приходилось туго, и доктор уже знал этот текст наизусть. Арчи жил на шиллинг в неделю, тосковал, частенько голодал и дни напролет пропадал в мюзик-холлах: там шутили и смеялись, там всегда звучала музыка и красивые люди вели умные разговоры. Он помогал бутафорам, таскал декорации и мечтал стать похожим на своих кумиров. Маленькие роли в пантомимах, гастроли в Америке, эмиграция - долгая череда бытовых и профессиональных унижений - все это Грант пережил перед тем, как к нему пришел успех.

  Бедствовать в Англии было не так обидно: там нужду освящала долгая, облагороженная привычкой и литературой традиция. В мытарствах маленького Арчи было что-то диккенсовское: прокопченное каминным дымом небо, огромные дома из красного кирпича, равнодушная толпа, ребенок, пробирающийся к ярко освещенному подъезду мюзик-холла... В Америке все было по-другому - радостная, богатая жизнь терзала своей мнимой доступностью.

  Веселое послевоенное десятилетие, "сухой закон", великая депрессия: миллионы мелких вкладчиков разорялись, маклеры с Уолл-стрит бросались из окон своих контор, но владельцы киностудий богатели и актеры становились национальными кумирами. Людям хотелось сказки, и Голливуд ее дарил: вчерашние хористки и официанты, попав в кино, делали себе карьеру и состояние.

  Вместе с двумя приятелями Арчи снимает комнату на чердаке: один из друзей раскрашивает галстуки, а Арчи продает их на улицах по $ 3 за штуку. При этом он обивает пороги мюзик-холлов в надежде получить роль в каком-нибудь водевиле и работает над своей речью: Арчи Лич говорил на сильнейшем кокни и изо всех сил старался избавиться от акцента лондонских низов. Смешавшись с языком английского высшего общества, которым молодой человек стремился овладеть, кокни дал совершенно неожиданный эффект - он перешел в австралийский диалект. Друзья стали называть Арчи "кенгуру" и "бумерангом".

  Экзотический акцент станет его визитной карточкой - он отлично вписывался в облик благородного, эксцентричного и немного странного героя. Придет время, и женщины будут млеть от его протяжного, проглатывающего согласные звуки голоса, доносящегося с экрана, но пока что Арчи Лич боится их до дрожи в коленях.

  Он играет в шоу "Boom, Boom". После семидесяти представлений спектакль снимают с репертуара, но Арчи и его партнершу Джанетт МакДональд приглашают на кинопробы. В Голливуде в результате остается одна Джанетт. Тем, кто смотрел пробы, показалось, что у хорошенького англичанина чересчур толстая шея и кривые ноги. В результате Кэри Грантом Арчи Лич стал лишь через два года, когда ему исполнилось двадцать восемь лет.

  В Голливуд он попал "через заднюю дверь": Арчи был партнером на кинопробах у одной актрисы и приглянулся продюсеру. "Парамаунт Пикчерз" предложила ему контракт на пять лет, а заодно длинный список имен и фамилий, из которых он выбрал самые звучные: "Кэри Грант".

  Первые фильмы, первые успехи, первые деньги, первые поклонницы. Девушки сходят от него с ума, но на роль мужчины века он пока явно не тянет. На "Парамаунт" Грант уже получает тысячу долларов в неделю - для 1933 года это немалые деньги, он удачлив, обаятелен, стильно одет. К жизни Грант относится трезво: ему абсолютно ясно, что он является собственной торговой маркой - молодой человек заботливо поддерживает идеальный загар, следит за тем, чтобы не попасть в объектив фоторепортера с сигаретой, и все время улыбается. Кэри очарователен - и вскоре у него появляется такая же обворожительная жена.

  Вирджиния Черрилл считалась подающей надежды актрисой: чудесная фигура, роскошные волосы, высокий - по стандарту тридцатых - рост... Она играла слепую цветочницу в "Огнях большого города", но, после того как отказала Чаплину, ее перестали снимать.

  Романтическое ухаживание, романтическая поездка в Англию, свадьба, медовый месяц, новая машина, новые платья, новый дом... И скандальный развод: Вирджиния обвинила мужа в жестоком обращении.

  Судя по тому, что она рассказывала своему адвокату, Грант был законченным невропатом: молодой человек смертельно боялся профессионального провала, и настроение у него менялось по двадцать раз на дню. Он ревновал жену ее к старым знакомым, новым друзьям и даже к повару-китайцу. Вирджиния помахала на улице школьному приятелю - и муж тут же ударил ее по лицу, а дома добавил, стукнув головой о каминную решетку. Грант бил жену по поводу и без повода, а на следующий день звонил ей от приятеля, клялся, что о вчерашнем ничего не помнит и по-прежнему любит свою дорогую Джинни. Через несколько месяцев она сбежала от мужа к маме и через своего дядю-адвоката отсудила у Гранта приличные алименты. Наутро после суда его не смогли разбудить: слуга наткнулся на несколько пустых пузырьков из-под снотворного, вызвал врача, и актера отвезли в больницу. Когда журналисты спрашивали Гранта о происшедшем, он горько улыбался, поднимал бровь и отвечал, что ему было очень плохо, потому и напился. Об истинном положении вещей знал только доктор Шнейдер...

  ...Откинувшись на спинку глубокого кожаного кресла, Грант рассказывал ему о том, чего он хотел и что из этого вышло: он мечтал о семье, но женщина, живущая с ним под одной крышей, выводила его из себя. Он и не подозревал, какой у него трудный характер и как он боится женщин. Грант не мог забыть мать, которая и пугала, и притягивала его одновременно. Она не спускала с ребенка глаз и была готова защищать его от целого света. Детство казалось ему навсегда утерянным раем, островком покоя и безопасности: так как мать, Гранта не любил никто.

  Приехав в Англию, он разыскал Элси: отец все-таки признался ему, куда он ее отправил. У постели матери Грант просиживал целые вечера, но мама отворачивалась, когда он пытался ее поцеловать: Элси была погружена в свой призрачный мир, где для него не было места. Кэри всегда чувствовал к ней острую бессильную нежность: он тоже ощущал себя отверженным - нормальная жизнь, где бы его ждали жена и ребенок, была для него недоступна... Доктор Шнейдер крутил в пальцах карандаш и задумчиво кивал головой: он умел слушать, и это всегда успокаивало пациента.

  С годами Грант изменился: лицо стало жестче, у губ появилась суровая складка, а в волосах - первая седина. Ушла сладость - теперь это было лицо сильного мужчины, и это пошло на пользу карьере. Вместе с новым имиджем к нему пришел настоящий успех: отныне его игра оставляла ощущение полной достоверности, предельной естественности - Грант стал одним из самых органичных актеров Голливуда. После "Ужасной правды" и "Воспитывая Бэби" он зарабатывал по $ 150 тыс. в год и вкладывал деньги в ценные бумаги; вместе с друзьями Кэри открыл бутик, который сам же и рекламировал. Его следующий роман с легкой руки язвительной голливудской хроникерши Луэллы Парсонс получил прозвище "Кэш энд Кэрри". Но на самом деле "cash" Гранта не интересовал, ему хватало и своих наличных, а вторую жену он полюбил вовсе не за то, что она была единственной наследницей миллионера Вулворта.

  Свои двадцать миллионов Барбара Хаттон получила, когда ей исполнилось всего пять лет. Грант повстречал ее в 1940 году - в это время она разводилась со вторым мужем и чувствовала себя глубоко несчастной. Миссис Хаттон была прелестна - маленькая, хрупкая, нервная блондинка с большими глазами, тонкими запястьями и голубыми жилками на висках. К тому же Барбара была так потерянна и неустроенна, что рядом с ней Грант чувствовал себя большим и сильным. О том, что его избраннице тоже нужен психоаналитик, он пока не догадывался...

  У Барбары Хаттон (по второму мужу - графини Ревентлоу) отношения с действительностью складывались непросто. Грант познакомился с ней в тяжелые для богатых людей Америки времена: у знаменитого летчика Линдберга похитили и убили ребенка - и миллионеры тряслись над своим потомством. Но так далеко, как Барбара, не заходил никто: она укрепила дом, окружила сына армией вооруженных до зубов телохранителей и вывозила маленького Лэнса на прогулку в бронированном автомобиле. Грант видел, что она не находит себе места от страха за его жизнь, и пытался ее развеселить. Имидж сильного, видавшего виды мужчины сделал свое дело - обладательница двадцати миллионов ухватилась за Кэри, увидев в нем спасителя.

  Все, что могло украсить его жизнь, она, разумеется, сделала. Однако Барбара долго и мучительно колебалась: стоит ли ей выходить за британского подданного. В конце концов бывшая графиня Ревентлоу все-таки стала миссис Грант - и тут вдруг выяснилось, что она не может обходиться без компаньонки, секретаря, лакея, шофера, шести слуг и повара. К тому же Барбара все время устраивала приемы и приглашала гостей, а Грант выкладывался на работе и больше всего нуждался в покое.

  Если бы он ей как следует врезал, ему, возможно, стало бы легче, но это было совершенно исключено. Руки связывало вывезенное из Англии представление о социальной иерархии: обладательницу двадцатимиллионного состояния бить нельзя - спальню маленького Арчи Лича украшали картинки со сценами королевских приемов. К тому же Грант искренне хотел опекать и защищать свою жену-аристократку. Кое-что ему действительно удалось: маленький Лэнс привязался к нему сильнее, чем к родному отцу.

  Плейбой Грант, человек неприкаянный и нервный, склонный к депрессивным состояниям, очень хотел стать отцом - это наблюдение украсило записи доктора Шнейдера. На съемках фильма "Серенада за пенни", где речь шла о бездетной паре, которая хочет усыновить ребенка, он разрыдался - рассказ об этом психотерапевт подчеркнул красным карандашом и использовал в научной публикации.

  С Лэнсом Грант ладил лучше, чем с Барбарой,- он чувствовал, что действительно нужен мальчику. Шла Вторая мировая война, и хотя в военно-воздушный флот Гранта не взяли, ему все же удалось стать национальным героем. Лэнсу было чем гордиться: в фильме "Цель - Токио" Кэри Грант сыграл командира американской подводной лодки: волевой подбородок, добрые глаза, туго охватывающая мощные плечи кожанка, кинозал, на две трети заполненный затаившими дыхание женщинами. Посмотрев фильм, Лэнс начал называть Гранта "генералом". И все равно второй брак Кэри Гранта закончился очень быстро.

  На рождественские каникулы Лэнс уехал к отцу. Вернувшийся с очередных съемок Грант мечтал о тихом отдыхе, а Барбара пригласила сорок человек, которые остались у них на неделю. После каникул мальчик домой не вернулся: граф Ревентлоу подал на Барбару в суд. Он обвинил ее в том, что она ругалась при ребенке. Грант, по его мнению, тоже оказывал на маленького графа дурное влияние, отец требовал, чтобы суд запретил ему приближаться к Лэнсу. После этого в доме начался полный хаос: Грант устроил скандал, уехал к себе и запил; через четыре дня, протрезвев и одумавшись, он вернулся и умолял Барбару его простить... Через несколько месяцев они развелись, и впавший в очередную депрессию Грант взял всю вину на себя. Слушание дела о разводе продолжалось четыре минуты: журнал "Тайм" писал, что Барбара уложилась бы и в три, если бы не позировала фотографам. Грант дружил с бывшей женой вплоть до ее смерти (друзей у нее было очень немного), а Лэнса опекал вплоть до его гибели в автокатастрофе.

  Следующие несколько месяцев Грант провел в полной изоляции. Впав в депрессию, он сутками лежал на диване и смотрел в потолок; когда его отпускало, звонил на киностудию и брался за работу.

  Профессия не изменяла ему никогда: в пятидесятые годы благодаря Хичкоку Грант стал одним из известнейших американских киноактеров. В фильмах мастера ужасов зрители увидели подлинного Гранта: безупречная внешность, огромное обаяние - и скрывающаяся за этим тяга к разрушению. Разделываясь с другими, хичкоковский Грант уничтожал и себя.

  ...На этом записи доктора Шнейдера обрываются - пациент пережил своего врача. Доктор Шнейдер был старше Гранта на тридцать лет (он умер, когда Кэри исполнилось сорок). Но дальнейший путь Кэри Гранта подтверждал прогнозы врача - старея, актер все больше увлекался молоденькими женщинами. Молва связывала его имя с Ингрид Бергман и Грейс Келли. Гранту и Бергман история мирового кино обязана самым долгим поцелуем: по правилам американского кодекса кинопродукции он не должен был длиться больше трех секунд, а зрительницам казалось, что их кумир навсегда впился в божественную шведку. Скандал, успех, поездка в Англию к матери - на пароходе сорокачетырехлетний Грант встречает свою следующую жену.

  Двадцатитрехлетняя Бетси Дрейк, девушка из хорошей семьи, отличалась выраженными интеллектуальными пристрастиями. Ее отец был писателем, она изучала астрономию, занималась йогой и сочиняла радиопьесы. Они поженились, и Гранту казалось, что он обрел счастье. Но вскоре бес, сидевший в Кэри Гранте, опять начал толкать его в бок.

  Во время очередных съемок Грант влюбляется в Софи Лорен, забрасывает ее цветами и пытается увести от Карло Понти. В конце фильма их герои должны пойти под венец, а за несколько дней до этого Грант узнает, что Лорен и Понти обвенчались в Мексике. Кэри бросается к Бетси, но спасти уже ничего нельзя: "Мы любили и всегда будем любить и уважать друг друга, но наш брак не принес нам счастья, о котором мы мечтали". В заявлении для прессы речь о разводе не шла, но все понимали, что он неминуем.

  Ему было шестьдесят, а актрисе Диане Кэннон - двадцать четыре. Свою четвертую по счету жену Грант пытался превратить в собственное творение - его не устраивали ее прически, одежда и манера поведения. Искореняя ее вкусы, Грант довольно быстро вернулся к старым, опробованным еще на Вирджинии Черрилл воспитательным методам: он ревновал жену ко всем и каждому, запрещал ей выходить из дома и бил за мини-юбки. Когда Гранту исполнился шестьдесят один год, Диана родила ему дочку Дженнифер - и тут он почувствовал, что жизнь приобрела новый смысл.

  Грант стал замечательным отцом: сам подогревал бутылочки с молочной смесью, укладывал малышку спать и даже решил уйти из кино, чтобы посвятить себя воспитанию дочки. Однако это ему не удалось: доведенная до отчаяния Диана сбежала из дому вместе с девочкой, и Грант долго отсуживал право видеть ребенка на каникулах и по выходным.

  Все подходило к концу: больше у Кэри не было кино, дочь росла без него, а в 1973-м, не дожив двух недель до своего девяносто шестого дня рождения, скончалась Элси Лич. Грант потратил долгие годы на то, чтобы найти в других женщинах отражение матери, и не спешил отогнать от себя ее тень: в своем доме он устроил небольшой музей, где хранились вещи Элси - ее фотографии, кольца и даже свидетельство о разводе. И мать к нему вернулась: в 1976 году (ему было уже семьдесят три) Грант встретил ту, которую искал всю жизнь.

  Спокойная и доброжелательная шатенка Барбара Харрис жила в Лондоне и была моложе Кэри Гранта на сорок шесть лет. Он долго ухаживал за ней; в 1978 году Барбара перебралась к нему в Калифорнию, а в 1981-м они поженились. ("Сначала я была в ужасе из-за разницы в возрасте, но потом смирилась - мне было дорого общение с ним".)

  С пятой миссис Кэри Грант он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Супруги вели тихую размеренную жизнь - утром плавали в бассейне, вечером смотрели телевизор, Барбара вязала свитера и носки... Грант старел, но так и не превратился в старика: на него по-прежнему засматривались женщины, и жена ревновала. Он умер смертью, о которой может мечтать любой актер: готовясь к выступлению перед поклонниками, Кэри почувствовал внезапную слабость. Через два часа его госпитализировали с инфарктом. Перед тем как навсегда закрыть глаза, восьмидесятидвухлетний Грант слегка улыбнулся - он справился с закомплексованным неудачником Арчи Личем и наконец получил от жизни то, что хотел.