Владислав Старевич родился в Вильно,
прославился в Москве, бежал в Ялту, едва не попал в долговую яму в Италии,
конец жизни провел во Франции. Но ему удавались путешествия и посложнее -
в мир фантазий и волшебных превращений. Владислав Старевич - чeлoвeк,
придумавший объемную кукольную мультипликацию.
Владислав Старевич вел в Вильно жизнь тихую и скучную.
Служил в казенной палате, получал мало, служил плохо, глумился над
начальством и дела своего не любил. Досуги посвящал редактированию
запрещенного властями сатирического журнала "Оса", рисованию карикатур и
организации костюмированных балов. Из сущей ерунды - рогожи, колосьев,
пробки - мастерил восхитительные маскарадные костюмы. Еще одной его
страстью была энтомология: он собрал огромную коллекцию бабочек, жуков и
других насекомых и вел обширную переписку с такими же одержимыми
натуралистами-любителями, время от времени выменивая у них особо ценные
экземпляры.
Удивительно, что при таком напряженном графике у Старевича
оставалось время на кино. Он обожал французские трюковые картины - и в
конце концов это перевернуло его жизнь. Однажды после сеанса Старевич
ворвался в дом как ураган. Все решено! Он покупает в рассрочку киноаппарат,
будет снимать картины из жизни насекомых, для чего немедленно отбывает, в
Москву.
В Москве он первым делом отправился к представителю
французской кинематографической фирмы "Братья Пате". Господин Гаш для
приличия стал задавать вопросы, но не выдержал и расхохотался посетителю в
лицо. Старевич подался в другую французскую компанию - "Гомон", где
повторилось примерно то же самое.
Отчаявшись добиться правды у иностранцев, Старевич обратился
к русскому предпринимателю. Что увидел Ханжонков в провинциальном
энтузиасте, неизвестно, только после их разговора Старевич вернулся в
Вильно со съемочным аппаратом, пленкой и договором на съемку первой
картины.
По возвращении в Москву Старевича ожидал настоящий триумф.
Первая в мире объемная мультипликационная картина "Прекрасная Люканида, или
Война усачей с рогачами" (после революции ее показывали под названием
"Куртизанка на троне"), снятая им в марте 1912 года, не сходила с экранов
до середины 20-х. Сюжет ее оригинальным не назовешь, но картина произвела
фурор: все роли - старого мужа, молодой жены и ее ровесника-рыцаря -
исполняли... жуки. Получилась пародия на водевильные и опереточные страсти,
причем настолько остроумная, что даже в самых трогательных сценах зрители
не плакали, а смеялись.
Ханжонков был в восторге. Даже вблизи невозможно было
отличить поделки из гуттаперчевой массы от настоящих насекомых. Все
конечности были подвижны, шарниры позволяли придавать героям самые
замысловатые позы.
Сам Старевич так описывал работу над фильмом: "Война
жуков-рогачей" (1910 год): "...я возлагал большие надежды на битву
самцов-рогачей. Однажды я видел такую драку. Сначала я подумал, что два
насекомых запутались в траве. Но нет, то была битва. Я приготовил на столе
соответствующую декорацию и дуговую лампу. Поместил туда двух самцов и дал
им почуять самку. Жуки сначала оцепенели от страха, но через минуту пришли
в нормальное состояние. И тогда произошло вот что: они начали двигаться, но
когда я дал свет, замерли на долгое время. Несколько раз я пробовал
повторить опыт, но результат был тот же".
Но Старевич не сдается. Он препарирует жуков, приделывает к
лапкам тоненькие проволочки, прикрепляет их воском к туловищу - и
добивается своего.
"Люканиду" буквально рвали на части, и первым из иностранцев
ее купил директор отделения "Братьев Пате" господин Гаш.
После успеха "Люканиды" Ханжонков распорядился пристроить к
квартире Старевича небольшой съемочный павильон. Старевич пропадал там дни
и ночи, и вскоре на свет появились "Рождество обитателей леса" и
"Авиационная неделя насекомых".
В свою мастерскую Старевич никого не пускал. Но одному его
коллеге помог случай. Они разошлись во мнениях об окрасе крыльев редкой
бабочки. Старевич не выдержал и потащил оппонента в мастерскую, чтобы тот
своими глазами увидел экземпляр, о котором шла речь. "Я изумленный
остановился на пороге. Все стены комнаты были сплошь увешаны большими и
малыми коробками со стеклянными крышками. И чего там только не было!.. Я не
знал, на что смотреть и чему удивляться... На огромном рабочем столе
лежала распластанная стрекоза. Больше всего меня поразило то, что рядом с
ней лежал дубликат такой же стрекозы, сделанный в тех же размерах из
различных материалов, главным образом из тонкой резины". Старевич увлекся и
рассказал о некоторых деталях: "...приходится, создав миниатюрные
актерские фигурки, расчленять их на суставы и делать каждый из них
подвижным с помощью шарниров. Снимаю я кадр за кадром, последовательно
двигая их при помощи черной проволоки. Все зависит от точного расчета
каждого движения стрекозы и муравья..."
Когда коллега взмолился показать все это в действии,
Старевич опомнился и замолчал.
- Это секрет, - Старевич захлопнул дверь в мастерскую.
Некоторое время спустя на экраны вышел фильм "Стрекоза и Муравей",
многократно умноживший славу автора.
Старевич не боялся экспериментов. Смастерив невообразимое
приспособление для подводных съемок, он погрузил кинокамеру в мутный прудик
подмосковного Крылатского: режиссера заинтересовали стадии развития
головастиков. Часами просиживал он на берегу в ожидании своих случайных
актеров. Ничего путного из этой идеи не вышло, мир не узнал о тайнах
лягушачьего молодняка, однако Ханжонков, наблюдавший за манипуляциями
Старевича, признался, что "по настойчивости и тщательности, с которой
проводил Старевич свои первые киносъемки", он понял, "что в кино пришел
интересный, самобытный режиссер".
Добившись успеха в объемной мультипликации, Старевич занялся
кино. Начал с картины "Домик в Коломне" по Пушкину, потом был Гоголь. Не
чуждый самоиронии, Старевич нарисовал карикатуру: раздраженный неуемным
интересом режиссера к своему творчеству, классик дергает Старевича за ухо.
Старевич корчится, но ручку киноаппарата не отпускает.
Отпустить ручку киноаппарата Старевича призывали многие. Он
снял "Страшную месть", "Ночь перед Рождеством" с И. Мозжухиным в главных
ролях. Мозжухину он однажды, кстати, здорово помог.
А дело было так: на фабрике Ханжонкова снимали ленту
"Алкоголь и его последствия". Мозжухин играл главного героя - алкоголика в
преддверии белой горячки. По замыслу режиссера из бутылки, опустошенной
пьянчугой, должен был вылезать чертик. Но сколько ни бились на студии,
сколько ни пил "горькую" Мозжухин, чертик не вылезал. И тогда вызвали
Старевича.
Старевич забраковал старого чертика и вылепил из пластилина
нового, который с первого же дубля вылез из бутылки и начал измываться над
актером. Рассказывают, что измученный Мозжухин ловил куколку с нешуточным
остервенением.
Для "Ночи перед Рождеством" (И. Мозжухин в роли черта, О.
Оболенская - Оксаны) Старевич придумал невиданные по тем временам эффекты:
черт похищал месяц с неба, кузнец Вакула летал по воздуху, черт уменьшался
до микроскопических размеров и забирался Вакуле в карман...
Гражданская война подбросила Старевичу другие темы: он
снимает картины "Как немец выдумал обезьяну" и "Пасынки Марса". Февральскую
революцию Старевич принял с энтузиазмом, но вскоре изменил свое
отношение.
Весной 1917 года Ханжонков вместе со всем художественным и
техническим персоналом уезжает в Ялту. Старевич тоже отправился за ним,
надеясь вскоре вернуться в столицу и продолжить работу. К тому времени у
него было готово три тысячи человеческих масок для объемной
мультипликации.
Но планам Старевича не суждено было сбыться. Поставив в Ялте
несколько картин, он эмигрировал из России.
В числе этих картин были "Звезды моря", где Старевич
изобразил грандиозное зрелище: венец из человеческих тел вращался на фоне
облаков. Идею Старевич позаимствовал у итальянцев. Отличие заключалось лишь
в том, что у итальянцев вращалась баснословно дорогая платформа, а хитрый
уроженец Вильно заставил вращаться съемочный аппарат. Минимальными
средствами был достигнут тот же результат.
В 1919 году Старевич уезжает в Италию и ставит фильм об
Икаре. Фирма, заказавшая фильм, обанкротилась, и, не добившись ни успеха,
ни денег, режиссер перебирается во Францию по приглашению
кинопредпринимателя Тимана. На собственной студии в Фонтене-су-Буа он
снимает фильм "В когтях паука" - трагическую историю наивной мухи, пародию
на светскую мелодраму. Уже следующая его работа - "Песнь соловья" -
признана лучшим фильмом года. "Рейнеке Лис", полнометражный кукольный
фильм-памфлет, поставленный в 1937 году по произведениям Гете, стал
настоящим шедевром. До 1920 года у персонажей кукольной мультипликации были
неподвижные лица. Старевич первым попробовал "оживить" физиономии своих
героев. Для некоторых из них он делал до 150 масок с различными гримасами,
у других лица или мордочки были выполнены из мягкого материала, который под
руками Старевича мгновенно менял "выражение".
Старевич работал не покладая рук. Ему помогала семья: жена
Антония шила костюмы для кукол, старшая дочь Ирина работала сценаристом,
кукловодом и мультипликатором, младшая Янина играла главные роли в фильмах
отца. Чтобы делать такие фильмы, другим требовались годы и усилия целого
коллектива опытных кукловодов. Старевичи справлялись вчетвером.
Но денег не хватало, и время от времени Старевич снимал
рекламу. Чтобы закрыть дыры в бюджете, он вынужден был продавать своих
кукол. Заключать контракты удавалось все реже. Потом нагрянула беда -
старшая дочь начала слепнуть. Старевичу предлагали работать в Америке, но,
опасаясь обмана, он отказался.
Умер Старевич в 1965 году восьмидесяти лет от роду. При
жизни у него не было конкурентов, но не было и последователей. После него
не осталось ни учеников, ни его удивительной коллекции кукол.
Даты: Источник информации: Этери Чаландзия, журнал "Культ
Личностей", январь/февраль 2000. Сайты со сходной тематикой: Дата публикации:28/12/99