В номере Сеня лежал в клубах дыма, и смотрел телевизор.

- Фу тряпками, какими-то воняет!

- Пошли Степаныч, обедать - я тебя познакомлю с супом Том Ям.

В небольшой кафешке, вытирая слёзы и сопли, Степаныч, запивая пожар пивом, матерился:

- Ёбаные папуасы, как же они его жрут? Им же можно аккумуляторы заливать вместо электролита... Но вкусно!

Потом, рассказав Лохматому про свои похождения, уговорил его вернуться к джипу.

- Степаныч - тебе делать, что ли, нехуй? Ты хоть помнишь, где это?

- Помню - там напротив голая баба над крыльцом и написано "GO".

Степаныч неумело на салфетке нацарапал две буквы.

- Да тут недалеко, пять минут на мопеде ехали.

- Нда, ориентир просто уникальный. Ну пошли, Кулибин...

Я уже говорил, с ориентированием у Степаныча было всё в порядке, и двигаясь от пляжа, они пришли к рентовальной конторе. Степанычу обрадовались как родному. Ещё бы - головка блока была снята, и вокруг капота собрался консилиум.

- Ну-ка черти, чего тут у вас?

В общем, пока они ковырялись в машине, Сеня успел поговорить с управляющим, и выпить предоставленного пива.

- Всё, готово вроде, - прислушиваясь к движку и вытирая пот, сказал Степаныч.

- Ну ты монстр! Эта трахома у них уже три месяца не фурычила! Тебе разрешается взять её бесплатно в аренду на три дня, только бензин за свой счёт. Я так думаю, тест драйв, не просто халява. Видимо с расчётом, что продиагностируешь, чего там ещё надо ремонтировать.

- Да я и прав-то не взял, и на праворукой не ездил, да движение не такое, даже и не уговаривай!

- Степаныч, ты вроде и презерватива до вчерашнего дня не держал?

- Ха, сравнил хуй с коленвалом! Там я если и обмишурюсь, то только сам. А здесь и тебя угроблю, и себя, и этих пешеходов косорылых с десяток до кучи.

- Права не нужны. Поехали, потренируемся, я тебе подскажу.

- Подсказывальщик, сам-то водишь?

- Только мотобайк... но правила уразумею.

- Подведешь ты меня под монастырь, Сеня. Ну чего стоишь - пиздуй за плёнкой для фотопарата, мужики-то охуеют в гараже.

А сам, холодея от предвкушения, приспосабливался в кресле, поправляя зеркала.

Сёма молнией метнулся в контору, чего-то там оформил – и, запрыгнув, на пассажирское кресло, скомандовал:

- Ну что - по бабам?

- По хуябам! Заправиться надо сперва и помыться. Я потный, как сплошная подмышка и грязный.

- Как скажешь, шеф!

В принципе, доехали нормально, за исключением того, что Степаныч пару раз включил дворники вместо поворотников и рефлекторно, на светофоре прикурив беломорину, бросил спичку Сене на колени, и потом туда пепел стряхнул.

У отеля Степаныч заглушив двигатель, отёр пот:

- Вся жопа мокрая, переучиваться-то! Машина конечно красивая, спору нет. Но, сдаётся мне, пустышка. Слабовата. Не думаю, что сильнее УАЗика нашенского, да и передок-то туфта! Нету!

- Степаныч, дарёному коню и кобыла невеста! Пляжный джип, морковь возить и фотографироваться. Это тебе не трубы возить в длинномере!

После недолгого моциона, прихватив деньжат и фотоаппарат, Сеня со Степанычем выехали в южном направлении. По пути залив горючего, Лохматый решил ознакомить своего "напарника" с окрестностями, и провести мобильную рекогносцировку, что и как изменилось в ландшафте с момента прошлого посещения Паттаи.

- Сейчас направо, и ориентируйся на ту башню.

- Телевышка?

- Нет, гостиница, форсу много, а толку мало. Вокзал-вокзалом. Народу дофига, из них половина наших. Одно что аквапарк, да и то, ниже среднего, проходной двор. Пойдём наверх поднимемся, вид замечательный.

Заплатив, поднялись на смотровую площадку. Степаныч по обыкновению всучил фотик Сене, в итоге свои "Я в лифте" и "Я на верхотуре" получил.

Там привязывали кого-то в подвесную систему, но Степаныч наотрез отказался, мотивировав тем, что от высоты у него яйца сводит судорогой.

Аргумент про гандоны не сработал. Так и спустились как инвалиды в "стакане".

- Ух, ты! А это что за сваезабивалка?

- Это машина для делания абортов.

- Да ну!

- Точно тебе говорю, садится туда баба, скажем беременная - от нескольких минут, до нескольких месяцев. Её подкидывают несколько раз - и всё. Как не бывало. И ещё долго не будет.

- А мужики? А у мужиков член делается на несколько сантиметров длиннее. Но тоньше. И пломбы с верхних зубов вылетают.

- Балабол!

Степаныч постоял около аттракциона, потрогал языком мост на верхней челюсти, за который два ЗИЛа отсева привёз соседу по приусадебному участку, и решил не рисковать.

- Поехали, Степаныч, искупнёмся, благо солнце садится, и куда-нибудь завернём поглубже пожрать. От толпы подальше.

- Показывай.

Поскольку сравнить было не с чем, вода южнее Джомтьена показалась нашему герою верхом кристальности и тёплости. Сидя в полосе прибоя, зажав мундштук папиросы, Степаныч тоном прожженного морского волка выдал:

- Зимой здесь, наверно, шторма...

Сеня захлебнулся пивом и аппелировать не смог.

Проезжая мимо полей для гольфа, Степаныч сострил:

- Нам такой хоккей не нужен!

- Это...

- Да знаю, чай не по пояс деревянный, ящик иногда гляжу, куда теперь?

Остановились у небольшой забегаловки (где-то в районе Лотуса, как я понимаю). Тут Тимофей Степанович Павлов, мягко говоря, охуел.

- Сень, а Сень - они что ж это жарят-то? Держите меня трое - я сейчас обуглюсь. Неужто...

- Это всякие насекомые, кузнечики и прочая живность. Нормально с пивом.

Сеня с молчаливого согласия "повара" взял одного и захрустел, закатывая глаза якобы от удовольствия. Степаныч перекрестился.

- Ты со мной с одного стакана больше не пей.

Отошли на пару метров, и Степаныч развернулся. Давай, фотографируй.

Получился снимок "Я стою рядом с тем местом, где жарят тараканов и потом их жрут".

- Представляешь Сеня, приношу я летом бабке сковородку жареного колорадского жука на постном масле. И всё! Считай, отмучился...

- В смысле вдовец?

- В смысле мёртвый труп. Мотыгой по кумполу.

- Ага, или клиент психушки.

Так, за разговорами они встретили темноту, сидя в ресторанчике под вентилятором и поглощая неведомый Степанычу сифуд.

Подвалила подгулявшая компания, русскоязычного характера. Сеня недовольно покосился. Степаныч ударился в немудрёную философию:

- Вот я ведь раньше как думал, заграница это где-то на другой планете, телевизор показывает красивую жизнь, или наоборот войну. Америка там, Япония, ИзраИль. Я не силён в политике, но всё-таки казалось, что мы нормально живём. Богатые появились, мерседесы. Но они раньше тоже были, чиновники всякие, партийные в горкомах-обкомах. И сидели мы на своих печках, заткнувшись. А оно совсем по другому... Непонятно, за что досталась такая херота. Тут можно круглый год картошку сажать и выкинуть батареи с валенками.

- Степаныч, каждому своё. Кончай думать. Пей пиво.

- Хорошо вам молодым...

- Поехали, омолаживать тебя буду. На массаж.

Массаж - это хорошо, вспоминал профилакторий Степаныч, где ему мужик, похожий на мясника, мял спину, вечную проблему шоферов. Но заведение, куда они прибыли, меньше всего напоминал лечебное учреждение.

Да вообще ничего похожего не напоминал, разве что витрину. Столики, стойка бара и за стеклом... десятка полтора морковок как на небольшой трибуне, ступеньками. И все под номерами.

- Ну, выбирай себе массажистку. Какая понравится.

- Блядь, да они все гарные. Ты мне помоги, чтоб спину, и шею умела.

- Они все всё умеют.

- Тогда вон ту, номер два.

- Хм, она на индуску похожа, одобряю.

- Да нет, у меня номер квартиры второй. Вот и всё.

- Оригинально.

- Только ты её объясни, чего и как ладно?

- Нет уж Степаныч, отправляю тебя в самостоятельное плавание. Если захочешь дополнительные услуги - будет дороже, имей ввиду.

Так они и расстались. Степаныча увели в нумера.

Сеня тем временем спустился от Сабаи к пляжу, где уже почти в темноте раскурил джойнт. Расслабленный и альтруистически-снисходительный (а именно так на него действовала трава), он откинулся на пассажирском сидении джипа, вяло отмахиваясь от морковок и иных представителей ненавязчивого сервиса.

Вскоре нарисовался и Степаныч. Морда красная. Руки дрожат.

- Ну как?

- Предупреждать надо!

Бросил назад мокрые трусы, и рассказал нижеследующее:

- Заходим мы, значит, в комнату. Красота. Пигалица эта давай там с ванной ковыряться. Ну, думаю, гигиена прежде всего, жду в трусах. Она меня тянет – дескать, залезай, старая обезьяна, в ванну. А ей говорю, иди в жопу, я сегодня уже два раза мылся. А она настаивает. Ну полез. В трусах. Эта смеётся. Давай их с меня стаскивать. Подчинился, вроде как врачу-то виднее. А она, меня мыть начала, будто я сам немощный! Стыд какой, намыливает, а я того, корень пустил. Вот думаю, облажался! Благо пены много. Так слушай, она гляжу, сама ко мне лезет. Ну нихрена себе удивляюсь, медицина как тут скакнула в Тайланде! И сама давай мыться. Чудно! Потом, вылезла, в тазике взбивает пену, я помаленьку успокаиваться начал. Матрас бросила надувной. Зовёт, ложись. Я срам прикрыл, вылез, лёг, лежу на пузе... И тут как начала она по мне ездить, ну прям словно маршрутка по Сибирскому тракту. Туда-сюда, туда-сюда. Всем телом. Всем... всеми прелестями. Я поначалу тоже вроде скользил. Потом опять корень пустил. Вроде притормаживать им начал. Но чую - ещё так поторможу минуту, и отдуплюсь. Только сознание начал терять, говорит переворачивайся. А куда деваться? Перевернулся. Она посмотрела на это дело и говорит (я так думаю), мол чего ты тут выставил свой шатун? Ну и опять значит давай по мне гонять. А сильно-то не разгонишься! Мешает якорь-то, етит твою мать! Я уже начинаю злиться, но как-то не сильно. Эта масажорка вроде остановилась, и спрашивает что-то. И ухватила меня за... Тут я уже всерьёз, зверею, говорю дескать, мы тут чего массаж хуя делать приехали, или где? А она знай наяривает, стыдно вспомнить... И опять чего-то спрашивает. А я чего... как обычно и отвечаю, иди нахуй, ес ес ес ноу камелот. Как заклинание, только сказал и кончил. Странно, но она обрадовалась сучка. Мяучит что-то, в ухо. А мне вроде уже и не надо ничего, кроме нитроглицерина - ни массажа, ни мяу-мяу еёного. Опять помыла она меня. И всё. Дал я её ещё триста. Она показывает, мол, я к тебе в Камелот. Нет, говорю, в Камелоте я и забесплатно подрочу. Нихт шиссен. Цурюк. Вот и весь массаж. Спасибо тебе Сеня, порадовал старика. Облажался по полной программе... Лучше б я выеб её!

Сеню пробило. Он по укурке так ржал, что всерьёз обеспокоил Степаныча своим поведением.

- Смешно тебе... а мне не смешно.

- Степаныч - лучше помолчи, а то обделаюсь.

- Я уже обделался, твоя блядь очередь, - крутя баранку, бормотал Степаныч. - Куда ехать-то?

- Давай посидим где-нибудь, пива выпьем подумаем, как завтра распорядится временем.

Заехали где потише, сели за стойкой. Не успели им пива налить, тут же подлетела морква.

Сеня отмахнулся:

- I love the friend good-bye!

Те отвалили.

- Чего ты им сказал?

- Да послал подальше!

- Научи меня как это надо говорить!

- Нет, Степаныч, ты не запомнишь, я чего-нибудь покороче вспомню потом.

Итак, думали они думали, бутылки по три.

Потом осенило Сеню:

- Я тут надысь на Таньку натолкнулся... в лобби. Она мне парила - Канчанабури на завтра на два, что ль, дня.

- Качан чего?

- Это местечко такое, там америкосы в войну мост строили через реку Квай.

- Ну и чего там мы не видели? Мостов?

- Там природа охуительная, слоны катают, по реке можно на плоту, я был в позапрошлом году.

Слоны убедили Степаныча, он представил фото "Я у слона", "Я на слоне" и "Я на слоне на плоту проплываю под мостом".

Из иллюзии его выдернул Сеня:

- Вот я и говорю, зачем нам платить деньгу, мы и так позажигали тут за два дня немало. Пристроимся за автобусом, и бесплатно доедем.

- Бесплатно... а в бак тебе слоны ссать что ль будут? Далеко это?

- Да вёрст 350, не меньше. Так, за путёвки она хочет с нас состричь по сотне, вроде, баксов с носа.

Сеня попросил у бармена калькулятор и что-то там заколотил.

- Нет, Степаныч - как ни крути, а один хрен дешевле на машине.

- Расходы пополам, не знаю, как там будем гулять, но сдаётся, что стольник на всё про всё хватит. Ладно, ещё по пиву, и спать. Уговорил, чёрт языкастый.

- А морковь?

- Какая морковь, у меня масло в домкрате высохло... морковь. Ты не сравнивай!

- Ну спать так спать.

По пути Сеня попросили притормозить у магазина, и вернулся с какими-то флакончиками.

- Это чего за хуйня? Боярышник какой-нибудь? В номере пойла ещё навалом!

- Сам ты боярышник! Это масло для твоего домкрата, дарю. Пару на ночь, и будешь спать только на спине. Витамины!

- А бабке моей поможет?

- И бабке поможет и дочке, и внучке и жучке. Только зимой не рекомендуется у нас. Одеяло оттопыривает, мёрзнуть будешь по ночам.

- Балабол. (а сам подумал, надо дочке взять, на курс лечения, может раздраконит её мембрану).

Когда подъехали к отелю, Степаныч отправил Сему наверх, а сам скрылся в темноте. И не было его, часа полтора. Поднялся весь довольный.

- Чего сияешь, как джипов кенгурятник?

- Да проехался тут по округе, литров тридцать нацедил. Непуганые, баки не запирают.

- Однако!

- Хе, хитрого чалдона не объедешь на кривой лошади!

Треснув по полстакана, запили витаминами. Улеглись. Степаныч чувствовал себя действительно помолодевшим. Это Тай... И захрапел.

Как известно, человек предполагает, а Будда располагает. За завтраком Степаныч умял фруктов разных ананасов да арбузов нарезанных аки буженина ломтями без костей. И решив на дорогу не наедаться, запил это всё водой обильно из холодильника, из бутылки закрытой пробкой, ностальгически закатанной по-советски.

И прошибла его диарея. Сеня философски не психовал, но пробежался по этажу, по туристам, с целью спросить иммодиума, или какого другого говноостанавливающевого средства.

Там он разговорился с парой земляков, которые собрались было на Самуй, но обломались с авиабилетами из Утапао, и будучи уже многократно в Тае, не стремились проводить время по стандартной схеме. Сеня поделился своим планом поездки на машине за автобусом, на что соплеменники воодушевлённо начали напрашиваться в попутчики, мотивируя своими знаниями маршрута. А то, дескать, будете за басом тащиться по жаре, останавливаясь то пожрать, то поссать, то в Бангкоке полдня потеряете...

Мало того, они брали и расходы на себя, кратно затратам, и на обратном пути не возвращались, а собирались на паровозе ехать на север страны. И имели ещё и Лонели планет, и атлас.

Пока Степаныч метал фруктовую икру, автобус, разумеется, уже уехал. Теоретически его можно и нагнать, но должный экспириенс отсутствовал. Как и карта. Именно поэтому, чувствуя вину, он не стал сильно залупаться относительно попутчиков.

Затарившись по пути необходимым, выехали. Степаныч чувствовал себя пока ещё неважно и уступил руль новому товарищу, сидя на пассажирском сидении. Ноги его рефлекторно сучили, а руки хватали воздух вместо руля. Автобус они обогнали, как ни странно, около Камелота. Дело в том, что эта ебанутая система, когда собирают туристов в поездку из нескольких гостиниц, у каждой маринуясь по 15 и более минут, дала свои плоды.

Из Камелота бедолаг забрали первыми, и двигались на север, дальше со всеми остановками. Часа почти через два, выяснилось, что забыли забрать какую-то тётку аж из Джомтьена. Вернулись. Тётку сначала ждали, потом искали, потом куда-то звонили. В общем, не нашли.

К этому моменту Камелотцы уже созрели. Они, как это водится у советских людей, написали коллективную жалобу (кому нахуй нужна их жалоба?), и закончили свой путь там же где и начали. В лобби.

Вынужден заметить, в качестве отступления, что денег им разумеется так никто и не вернул. Им "великодушно" предложили рыбалку, на следующий день. Где они качественно заблевали весь баркас, сгорели до цвета обезьяньей жопы, и утопили видеокамеру.

Таня в лобби Камелота с тех пор больше не заходила. Вместо себя присылала какую-то тайку, которая тупо сидела каждый день с 15 до 17. Пока её не выебли за 500 батов братья близнецы из Сыктывкара. Причём один из братьев прятался, и ради экономии клонировался потом из шкафа. Девушка, увидев сюжет из Матрицы, окончательно забыла русский язык, и подвинувшись рассудком, уехала автостопом в родную Удотхань.

Ну так вот. Наши герои до выезда на нормальную дорогу тащились за автобусом, а потом уже оторвались. На удивление, трахома бежала относительно резво, больше 100 впрочем и не хотелось разгонять. Пекло не так сильно, и вскоре замаячили пригороды Бангкока. Влив в себя пива и перекурив, решили мегаполис объехать и почти не заблудившись, продолжали двигаться в заданном направлении. За руль пересел Степаныч и распугивая мотобайкеров, он терял с каждой милей, по полфунта живого веса.

- А где бы здесь приобочининиться?

- Чего, опять на клапан давит?

- Да нет, мелкая нужда.

Впрочем, обочины конечно не существовало. Отбойник - и за ним как пропасть. Сеня, уминая джойнт, резюмировал:

- Заголовки в утренних газетах: "Русский турист вышел поссать и наебнулся с эстакады, убив своим туловищем двух мотоциклистов". Или нет, не так. "Смерть на объездной. Очередная жертва простатита".

- Давай-давай, пизди-пизди, сейчас высажу на автобусной остановке мелочь клянчить...

На очередной развязке Степаныч, поджав мошонку, чуть не угробил опять кого-то в "тихом" крайнем левом ряду, и пришёл к выводу, что он здесь уже проезжал. Вождение удовольствия не приносило.

- Всё, больше не могу.

Отказавшись от своей роли и расслабившись на заднем сидении, Степаныч применил старый как мир способ откосить. Достал пузырь рому, и сделал внушительный глоток.

- И чего - это означает, что ты не можешь больше ехать в командирском кресле?

- Это означает, что лучше б мы ехали в автобусе и осматривали окрестности. А то спросят меня, как тебе Степаныч, город-герой Бангкок? А я что отвечу, что кроме разметки, и этих самоликвидаторов на мотоциклах ничего и не видал.

- А вот это идея! А не заехать ли нам на обратном пути в сей славный город?

- Туда сначала доедь...