| ← Сентябрь 2015 → | ||||||
|
30
|
||||||
За последние 60 дней ни разу не выходила
Сайт рассылки:
http://snob.ru/
Открыта:
20-05-2015
Статистика
0 за неделю
Владимир Белотелов: <<Мы пытаемся делать то, что действительно нужно>>
|
Владимир Белотелов: «Мы пытаемся делать то, что действительно нужно» 2015-09-09 10:21 dear.editor@snob.ru (Сергей Немалевич) 
«В то, что магнитометр будет иметь такую высокую чувствительность, некоторые большие авторитеты на Западе не поверили, сказали, что это профанация. Ав России многие считали, что это совершенно никому не нужная вещь, неактуальная. Ия не очень себе представлял, как этим дальше заниматься. Но Владимир Белотелов пригласил меня на семинар, апосле него предложил здесь работать. Ядаже удивился, сказал: “А что, вам это нужно?”» Так Петр Ветошко описывает историю своего появления влаборатории магнитооптики, плазмоники инанофотоники Российского квантового центра (РКЦ). Это было год назад, атеперь Ветошко ируководитель группы, доктор физико-математических наук Владимир Белотелов получили крупный грант Российского научного фонда (РНФ) на применение физических принципов иразработку сенсоров магнитного поля для кардиологии. Мотивации иинвестицииВетошко начинает рассказ осенсорах сих самого понятного практического применения– магнитной кардиографии. Но почти сразу оговаривается: «Честно говоря, обычно исследование начинается не спрактической мотивации, аснаучной проблемы». Ветошко увлечен не сенсорами, аудивительными свойствами магнитного поля, окотором может говорить часами. Прикладная польза для большинства ученых– приятное, но не обязательное дополнение кпроцессу познания, иВетошко сБелотеловым здесь не исключение. «Когда япришел вРоссийский квантовый центр в2013 году, явсе-таки больше думал про фундаментальную науку,– рассказывает Белотелов.– Потом всилу разных обстоятельств этот акцент стал смещаться всторону прикладных исследований. Этих обстоятельств два: во-первых, хочется, чтобы исследование неоставалось просто красивой статьей вжурнале Nature, ашло дальше. Во-вторых, достаточно сложно получать финансирование, занимаясь только фундаментальной наукой». На том, что научная работа должна иметь явный практический, если не сразу коммерческий, выхлоп, настаивает ируководство Российского квантового центра. Инеудивительно– ведь центр финансируют частные инвесторы, ане меценаты. Технологией, которую проще всего довести до реального прототипа, оказались как раз магнитные сенсоры, скоторыми вРКЦ пришел Петр Ветошко. Крысы икристаллыКлассический метод анализа сердечной деятельности– электрокардиограмма– основан на исследовании электрических сигналов, сопровождающих сердечную деятельность. Но работающее сердце создает имагнитное поле. Магнитная кардиограмма имеет над электрической несколько преимуществ; во всяком случае, для полноты картины было бы ценно измерять иэлектрические, имагнитные сигналы. Магнитокардиограммы пока не стали новым медицинским стандартом, но все кэтому идет. Ветошко показывает деревянную подставку, на которой располагают подопытных крыс, имагнитокардиограмму грызуна, на вид мало чем отличающуюся отобычной ЭКГ. Главное здесь– не живые сердца, асердце прибора, магнитометр нового типа. Ветошко открывает коробочку, вней– россыпь тонких прозрачных пластинок, вцентре каждой– небольшое коричневое пятно. Это иесть чувствительные элементы магнитных сенсоров, которые могут совершить революцию ванализе сердечной деятельности. Основа технологии– материал суникальным свойством, так называемой магнитной когерентностью. Для того чтобы из материала можно было сделать эффективный сенсор магнитного поля, магнитные моменты внем должны быть направлены водну сторону– это иназывается магнитной когерентностью. Но законы квантовой механики не слишком доброжелательно относятся ктакому состоянию вещества, ичтобы склонить ее ккомпромиссу, пришлось использовать очень хитрое вещество – искусственно выращенный кристалл феррита-граната. «Для этого нужен очень хороший, почти идеальный кристалл,– рассказывает Ветошко.– Итакой кристалл существует, только впоследние годы на него обращают мало внимания. Можно сказать, он выпал из обоймы». В обойме ферриты-гранаты были в1970–1980-е годы, когда на их основе создавали компьютерную память. Но кремниевый подход оказался дешевле иудобнее. «Интерес несколько угас,– говорит Белотелов.– Для сенсоров магнитного поля ферриты-гранаты также применяли, но так вышло, что никто не рассчитывал, что сих помощью можно достичь очень высокой чувствительности». Конкуренция икоммерцияКоммерческий успех изобретенных вРКЦ магнитных сенсоров нельзя назвать предопределенным. Уних есть сильные конкуренты. «Большинство идет по пути использования сенсоров, которые работают на базе SQUID– сверхпроводящих квантовых интерференционных приборов»,– говорит Белотелов. Безусловное преимущество SQUID– высочайшая чувствительность. Сдругой стороны, прибор приходится охлаждать до сверхнизких температур. Феррит-гранатовые сенсоры менее точны, но работают при комнатной температуре. Отсутствие необходимости устанавливать высокотехнологичное охлаждающее оборудование– скажем, впровинциальной больнице– важное преимущество. Казалось бы, удивительно, что все проглядели чудесную феррит-гранатовую технологию. Белотелов иВетошко уверены, что дело здесь отчасти ввезении. Ферриты-гранаты давно вышли из моды ибыли практически забыты. Во многом благодаря этому Россия стала единственной обладательницей уникальной технологии магнитной сенсорики нового типа. Вближайшее время сенсоры будут доведены до инженерного образца, готового для клинических испытаний. Ачто дальше? Магнитным сенсорам повезло ив том, что эта тема оказалась вРоссийском квантовом центре– организации необычного типа, испытывающей намного меньше проблем сфинансированием по сравнению сбольшинством научных организаций страны. «Здесь нет космических зарплат или невероятного престижа,– поясняет Ветошко.– Просто есть возможность нормально работать». Когда Белотелов создавал в2013 году новую группу, лаборатория была оснащена по лучшим мировым стандартам. Но сказка может закончиться. Финансирование, которое группа получает от Российского квантового центра, не безгранично, пока лаборатории удается находить дополнительные гранты, например от Российского научного фонда, но вопрос осамостоятельном коммерческом заработке стоит очень остро. «У нас есть два пути,– говорит Белотелов,– либо продать нашу идею промышленному партнеру, либо создавать спин-офф-компанию идействовать самостоятельно. Пока склоняемся ко второму– создать спин-офф, частично финансируемый фондом “Сколково”, укоторого есть для таких стартапов специальная программа». У Ветошко, лабораторного исследователя, другая позиция: «Говорят: вам нужен менеджмент, вы должны то, вы должны это. Яговорю: ребята, если бы мы продавали зубные щетки, то да, все это нужно. Трудно разбогатеть, выйдя на рынок смешком зубных щеток. Аесли мы кокаин продаем? Мы пытаемся делать то, что людям действительно нужно». По мнению ученого, не он должен продавливать свои идеи на рынок, арынок должен обращаться кнему за новыми идеями: «Пусть унас спромышленностью не все хорошо, но унас милитаризация, импортозамещение. Ябы хотел наблюдать, как нынешние военные приходят вАкадемию наук ипросят что-нибудь создать, сенсор или тепловизор. Но яничего такого не вижу. Должны быть толкающие пружины, но пока эти пружины никуда ничего не толкают». Даже вРоссийском квантовом центре будущее уникальной технологии оказывается под вопросом. Феррит-гранатовым сенсорам повезло уже дважды, приходится надеяться, что повезет еще один раз.С |
| В избранное | ||
