#05 (82) сентябрь 2015

Фото предоставлено пресс-службой

После затишья, длившегося без малого сорок лет, итальянское кино вновь напомнило осебе. Главный герой реванша– режиссер Паоло Соррентино. Его «Великая красота» была удостоена «Оскара» как лучший иностранный фильм года, ановый шедевр «Молодость», собравший созвездие международных знаменитостей, выходит всентябре вмировой прокат. Впреддверии московской премьеры режиссер ответил на вопросы «Сноба».

СВ фильме «Молодость», как ив «Великой красоте», вы намеренно используете темы иприемы классического итальянского кино. Кого из режиссеров прошлого вы могли бы назвать сейчас своим учителем?

Федерико Феллини– это мой источник вдохновения на всю жизнь. Яприпадаю кнему, когда меня охватывает усталость идушат разочарования. Феллини– это мой антидепрессант, учитель жизни, чьи фильмы не перестают открывать тайны бытия ипрофессии. Впрочем, кроме него, есть еще целая плеяда замечательных режиссеров шестидесятых-семидесятых годов, которые создали так называемую итальянскую горькую комедию, балансирующую на грани комедии идрамы. Яочень люблю эти фильмы и, как вы заметили, использую их приемы всвоих работах.

СГлавная тема ваших последних картин– старость. Каждый раз вы пытаетесь ответить на вопросы: чем заполнить жизнь после определенного возраста? можем ли мы расстаться со своим прошлым? Как избавиться от фантомов имифов, которые не приносят ничего, кроме страданий? Почему эта тема так привлекает вас? Ведь вам нет даже пятидесяти?

Позвольте, мне всего сорок пять! Ябы сказал, что мне еще очень далеко до пятидесяти (смеется). Но я полагаю, что тема возраста актуальна влюбом обществе ивлюбые времена. Это одна из вечных тем, которую не надо бояться обсуждать. Япредпочел обратиться к ней сейчас, когда еще есть силы на работу, ведь кто знает, что нас ждет под занавес жизни? Встарости надо снимать про молодость! Явэтом совершенно убежден. А что касается каких-то личных мотивов или причин, то яне очень люблю распространяться освоей частной жизни. Поверьте, вмоем прошлом нет ничего особенно захватывающего. Ивсе же, если вы настаиваете, яотвечу. Так получилось, что уменя не было ни детства, ни молодости. Как имногим, мне пришлось начать взрослую жизнь слишком рано. Именя до сих пор не перестает мучить один вопрос: как оставаться молодым влюбом возрасте? По-моему, молодость– это не даты впаспорте. Иэто не возраст– тридцать, сорок или семнадцать… Молодость– это только тебе данное ощущение свободы. Для меня ключ кдостижению молодости заключается внашей способности управлять собственной свободой. Кто-то сэтим рождается, как сидеальным слухом или определенным цветом глаз, акому-то надо этому учиться.

Фото предоставлено пресс-службой

СВ вашем последнем фильме звучит немало размышлений оприроде эмоций. Герой, которого играет Майкл Кейн, произносит знаковую фразу: «Эмоции внаше время сильно переоценены», аХарви Кейтель, сыгравший его друга, отвечает: «Эмоции– это все, что унас есть». Скем из них вы согласны?

По-моему, оба эти высказывания одинаково верны; эмоции– это все, что унас есть. Ивтоже время мы часто слишком их переоцениваем. Врезультате нам остается лишь горстка воспоминаний, жалкие трофеи, которые редко могут служить утешением. Собственно, об этом мой фильм.

СА как родилась идея «Молодости» исколько времени понадобилось для ее реализации?

В общей сложности работа над фильмом заняла около пяти лет. Идея фильма была связана срежиссером Франческо Рози, памяти которого яи посвятил картину. Когда яначал работать, он уже давно отошел от дел, но унего была мечта снять еще один фильм. Однажды язастал унего вгостях старого друга, который рассказал нам одевушке, своей бывшей невесте. Уних были сложные отношения. Всвое время он на ней не женился, очем жалел потом всю жизнь. Так мне пришла вголову идея ввести нового персонажа ипостроить фильм на разговоре двух старых друзей.

«Молодость»– это довольно сложный изапутанный лабиринт, состоящий из многих встреч, диалогов, случайных реплик, полуночных откровений, затейливых проходов идаже тупиков. Чтобы ответить на вопрос: «Как вы из него выбрались?», нужно разложить каждый мой день последних пяти лет.

Фото предоставлено пресс-службой

Молодость и старость в картине Паоло Соррентино идут рука об руку, что демонстрируют как рядовые персонажи, так и герои Пола Дано, Харви Кейтеля и Майкла Кейна.

СВ «Великой красоте» вкадре на Испанской лестнице промелькнет на секунду Фанни Ардан как символ красоты, не подвластный времени иразрушению. Ав«Молодости» вы вводите еще один вечный персонаж– королеву Англии. Что значат для вас эти символы?

Честно говоря, никогда не думал осимволе вечной красоты. Просто Фанни Ардан, узнав, что уменя идут съемки вРиме, предложила поучаствовать вкартине. Япосчитал эту идею великолепной. Встретиться иобщаться сФанни– это всегда счастье. Такая же история скоролевой Англии – онавсего лишь персонаж. Яне придавал обеим дамам символического значения, пока вы не натолкнули меня на эту мысль.

СКакие планы на будущее? Начали ли вы работать над новой картиной исобираетесь ли приехать вРоссию на премьеру фильма?

Сейчас вИталии яготовлю сериал оВатикане, который называется «Молодой папа». Он будет состоять из восьми серий сДжудом Лоу вроли папы римского. Картина должна выйти через год, именно поэтому, квеликому сожалению, яне смогу присутствовать на презентации фильма вМоскве.

СЗакончите фразу: Паоло Соррентино– это…

…человек, который не относится ксебе слишком серьезно.С

#05 (82) сентябрь 2015

Иллюстрация: Джеймс Уокер/РИА Новости

«Крестьянин-оброчник», гравюра Джеймса Уокера по оригиналу живописца Джона Аткинсона, 1790-е годы

Вы можете представить себе этот вопрос вдругой стране, хоть во Франции? Кому во Франции жить хорошо? Да всем. Экзистенциальная бездна мигом затягивается романтическими кувшинками Клода Моне. Платаны, запах кофе исвежей выпечки, птички всаду Тюильри– нет ине может быть во Франции ада, разве несчастная любовь, но она прекрасна. Там даже клошар, проснувшийся под мостом Александра III, радуется солнышку иулыбается утренним бегунам. «И тебе хорошего дня, папаша!»

Некрасов задал свой проклятый вопрос втот период нашей истории, который принято теперь считать чуть ли не золотым ее веком. Сами посудите, работа над поэмой шла с1863 по 1878 год: «великие реформы» Александра II, Достоевский, Толстой, Тургенев, Островский, Гончаров, Чайковский, Мусоргский, академики ипередвижники– по сути, рождалось то, что потом взначительной степени исоставит понятие «Россия». Но нет, мы не встретим восхищения эпохой уНекрасова. «Бывали хуже времена, но не было подлей»,– этислова он заимствовал умодной тогда писательницы Надежды Хвощинской, навеки вооружив ими всех плакальщиков оРуси: так только намоей памяти говорили ио семидесятых, иовосьмидесятых, ио девяностых, ио нулевых, яуж про нынешнее время молчу.

Едва открыв поэму «Кому на Руси жить хорошо», мы попадаем вПодтянутую губернию, уезда Терпигорева, Пустопорожней волости. Вот она, география золотого века: деревни Заплатово, Дырявино, Разутово, Знобишино, Горелово, Неурожайка тож. По замыслу Некрасова, который так ине был осуществлен, поэма должна была стать панорамой людских страданий. Крестьяне, попы, помещики, чиновники, купцы идаже царь– все, сточки зрения Некрасова, здесь несчастны. Несчастен как будто исам поэт.

И это при том что дворянин Некрасов сделал блестящую карьеру ибыл едва ли не самым успешным издателем иредактором вистории российского журнального дела. Он жил сженщиной– красавицей Авдотьей Панаевой, но вквартире ее мужа, Ивана Панаева. Эта причудливая конфигурация порождала упублики самые невероятные эротические фантазии. Когда пикантная связь сПанаевыми закончилась, случались уНекрасова идругие яркие увлечения. Аеще Николаю Алексеевичу невероятно везло вкарты, он выигрывал сотни тысяч рублей. Финансовое благополучие позволяло поэту отдаваться другой своей аристократической страсти– псовой охоте. Купленная им на собственные средства ярославская усадьба Карабиха вполне красноречиво свидетельствует онемалых материальных возможностях поэта. Иэтот, без всякого сомнения, баловень судьбы вдруг приобрел репутацию главного страдальца русской литературы. Бытие никак не определяло его сознание.

Русский человек никогда не живет вмире сосвоим временем. Он терпит его, скрепя сердце, поджав губы исдвинув брови. Он всегда где-то встороне, на обочине, бурчит что-то недовольное себе под нос, грезит либо опрошлом, либо обудущем. Там-то все было или будет по-другому, чем впроклятом настоящем.

Фото: Эммануил Евзерихин/FotoSoyuz

Столетие со дня гибели А. С. Пушкина, Москва, Страстная площадь

Предшествующее Некрасову поколение дворян-помещиков мечтало об отмене крепостного права. Ивовсе не потому, что им это было зачем-то нужно, скажем, для развития капиталистического хозяйства. Вовсе нет, отмена крепостного права разорила бы их. Но владение людьми было для «дворянских революционеров» оскорбительным ипозорным. В1861 году Александр II наконец отменил крепостное право. Позор, казалось бы, закончился. Оказывается, нет. Вот что пишет Некрасов:

Порвалась цепь великая,
Порвалась– расскочилася:
Одним концом по барину,
Другим– по мужику!..

«Позор крепостничества» неожиданно преображается в«цепь великую». Теперь все равно хуже, чембыло. Итак, кажется, вРоссии будет всегда. Сталин создал великую державу. ВСоветском Со­юзе были бесплатные образование имедицина, ахолодильники ломились от продуктов. Когда нестанет Путина, оего времени тоже будут слагать легенды ипеть песни. Нет уменя вэтом никаких сомнений.

Хорошо на Руси живется только мертвым. По народному обыкновению оних унас принято говорить «отмучились». Вот умер Некрасов от рака желудка, прошло совсем немного лет, иего век стал казаться абсолютно золотым.

Мертвецам унас везде дорога, мертвецам унас везде почет. Отебе наконец-то начинают говорить только хорошее. Тебя хоронят сдушераздира­ющим энтузиазмом. Первым счастливым покойником вРоссии стал Суворов: «Все улицы, по которым его везли, усеяны были людьми. Все балконы идаже крыши домов заполнены печальными иплачущими зрителями»,– вспоминает Шишков. Потом будут похороны Пушкина иТолстого. Похороны Ленина иСталина. Похороны Высоцкого ипохороны Сахарова. Похороны Ельцина. Похороны. Похороны. Похороны. Свадьбы вРоссии всегда неудачные, пьяные ипошлые. Свадьба– это мордобой ичасы Пескова. Зато похороны величественны.

Смерть– это переход вбессмертие, победа над ненавистной жизнью. Что-то такое про национальный характер, вероятно, почувствовал Сталин. Именно он инициировал празднование годовщин смерти. В1937 году страна широко отмечала столетие смерти Пушкина. Ему салютуют пионеры, приносят дары хлеборобы, астахановцы берут повышенные соцобязательства к«празднику». В1952 году ликующее народонаселение отметило столетие смерти Гоголя. На бульваре установили бодрого плечистого парубка, убрав сглаз долой депрессивного доходягу работы Андреева. Вступив ввечность, Гоголь уже не мучается коликами исомнениями, он уверен всебе, здоров и весел.

Кстати, самая пронзительная поэма оРодине так иназывается: «Мертвые души». Мы уже семьдесят лет гордимся памятью павших, совершенно не заботясь овыживших. Главное событие вистории страны– смертоубийственная война. Историки иобщественность снедобрым огоньком вглазах бьются за то, чтобы жертвы вэтой войне выглядели как можно более чудовищно: не семь миллионов, адвадцать, не двадцать, адвадцать семь, аесли считать снеродившимися– все пятьдесят! Нет, сто! Главный политик страны– ее же главный палач, Иосиф Сталин. Главная святыня– Могила Неизвестного Солдата. Страна душит, мучает, убивает, грабит, изгоняет, апотом требует прах счастливо выживших назад, чтобы похоронить здесь. Совсеми почестями. Сколько ожесточенных баталий велось по поводу останков Бродского, теперь– Рахманинова.

«Мертвые срама не имут»,– говорил князь Святослав Игоревич, отец святого Владимира. Кстати, вМоскве хотят поставить Владимиру памятник вчесть тысячелетия смерти, естественно. Мертвые не имут, зато живые имут столько срама, сколько смогут, живые живут вкоммуналках ибараках, пашут ипьют, тупеют извереют. Живые завидуют мертвым.

Красивым объяснением этой национальной некрофилии мог бы стать стихийный платонизм русского миросозерцания, который якобы мы заимствовали угреков вместе справославием. Дескать, сущий мир– «юдоль скорби», тут положено страдать имыкаться, настоящая жизнь– она потом, например за гробом. Католицизм, действительно, находился под меньшим влиянием Платона, он ориентировался по преимуществу на стоиков иАристотеля, апотому смог воспитать поколения счастливых людей, живущих сегодняшним днем, радующихся кувшинкам Моне, солнышку ивину. Ведь вино, действительно, пьют, чтобы радоваться. Водку– чтобы забыться.

Из философии платонизма можно при желании вывести убогость русских жилищ, покосившиеся заборы, заросшие сады, сортиры во дворах, горы мусора по обочинам дорог, вопиющее пренебрежение эстетикой, гигиеной иманерами. Но красивые объяснения редко бывают справедливы. Не надо искать философии там, где многое определяют элементарные бедность итемнота.

Полагаю, причина вечной российской потусторонности заключена скорее вособенностях национальной государственности. Подавляющее большинство людей не только отчуждено здесь от власти, они не вполне чувствуют себя хозяевами даже собственной жизни. Тот же Николай Алексеевич Некрасов, родись он вАнглии исоздай там влиятельные журналы, какими были его «Современник» и«Отечественные записки», не грустные поэмы бы писал, азаконы– вПалате общин. На лисью охоту вего поместье вграфстве Суррей собирались бы самые влиятельные члены партии вигов, герцоги идепутаты, ане разночинцы прогрессивных взглядов.

На протяжении всей нашей истории мыслящие люди, которые во всех странах Европы стали паровозом развивающегося гражданского общества, были оттеснены от принятия решений. Врезультате их беспокойство об общественном благе канализировалось вжесткую критику происходящего, втоску ипрезрение кнастоящему.

Пожалуй, хорошо жилось на Руси лишь тем, кто не мучил себя проклятыми вопросами, азанимался делом, относился кнастоящему как клучшему из возможных миров. Таких деятелей было достаточно во все времена, но все равно до смешного мало. Мой вам кризисный совет: оставьте Россию впокое, вы ее не измените, но увас все еще есть шанссделать свою жизнь интереснее икомфорт­нее. Пушкин, которому судьба подарила гораздо меньше удачи, чем Некрасову, это понимал:

...Я не ропщу о том, что отказали боги
Мне в сладкой участи оспоривать налоги,
Или мешать царям друг с другом воевать;
И мало горя мне, свободно ли печать
Морочит олухов, иль чуткая цензура
В журнальных замыслах стесняет балагура.
Всё это, видите ль, слова, слова, слова.
Иные, лучшие мне дороги права;
Иная, лучшая потребна мне свобода:
Зависеть от властей, зависеть от народа –
Не всё ли нам равно? Бог с ними.
Никому
Отчета не давать, себе лишь самому
Служить и угождать; для власти, для ливреи
Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи;
По прихоти своей скитаться здесь и там,
Дивясь божественным природы красотам,
И пред созданьями искусств и вдохновенья
Трепеща радостно в восторгах умиленья.
– Вот счастье! вот права...
С

Выставка проходила в ЦТИ «Фабрика» с 3 июня по 17 июля 2015 г.

О выставке

Сайт Кати-Анны Тагути

Вечером 17 июля, в день финисажа выставки «Люди/People», мы подошли к Кате-Анне спросить про наши «Фабричные мастерские», про качество организации и сопровождения выставки, про полноту реализации ее идей на площадке ЦТИ «Фабрика». Перешли непосредственно к обсуждению самого проекта, появились новые вопросы, и разговор «о делах» вдруг стал проникновенно личным и глубоким. Мы решили опубликовать краткую версию получившего интервью.

Беседу вели: директор ЦТИ «Фабрика» Ася Филиппова и внештатный корреспондент ЦТИ «Фабрика» Надежда Лялина.

Ася Филиппова: Как появилась и развивалась идея выставки «Люди/People»?

Около 5 лет я работала над этим проектом.В итоге получилась серия холстов, двевидеоработыи объект из гипсовых слепков.Во многом выставка обращена к моему отцу. Отец стал для меня начальным импульсом для размышлений и переживаний.На картинахвы увидите его руки, лицо, егосамогов полный рост.

Сейчас у него этаппредстоянияперед уходом Туда. Я это остро чувствую. Он сам тоже художник, и он открыт: у него нет страха перед смертью. Сейчас с ним уже трудно о чем-либо разговаривать, но раньше мы затрагивали эти темы, и они его не пугали, и меня они не пугают, потому что я считаю, что смерти нет. Моя выставка во многом как раз об этом – о том, что смерти нет, что мы все где-то в другом месте обязательно увидимся. Но терять близких, конечно, больно.

Ася Филиппова: Почему Вы обращаетесь к темеухода, старения?

Пожилые люди очень интересны, «самое прекрасное в человеке копится медленно, и, если удается накопить его хоть к старости, оно награждает за все потери», как говорил Григорий Померанц.

Я пытаюсь уловить, что это за процесс – увядание, старение. Это работа многих лет, зим, весен, осеней и закатов. Человек физически многое теряет, но, по мере того как изменяется его тело, в его лице может появиться особая значительность, осмысленность. Когда мы молодые, нам легко управлять своим телом, мы сильные. А потом куда-то все уходит, человек не может руку поднять, не может сесть, лечь, он физически будто превращается в ребенка. На однойкартинеярисуюпапуспящего, в позе эмбриона, на фоне - легкие и сердце, которые по форме напоминают цветы или бабочку. И это снова отсылает нас к мыслям о бесконечности жизни.

Надежда Лялина: Визуально проект «Люди»складываетсяиз множества портретов.

Да, портрет для меня очень важен.Потому что на лице отражаетсявся жизнь человека, все, что он сделал. Оскар Уайльд развил эту тему в«Портрете Дориана Грея».Дориану Греюбылдантакой счастливый подарок:его истинное лицо и портрет поменялись местами. Но ни у кого из нас нет такой чудной картины за спиной, которая бы принимала на себя все неотвратимые изменения, произошедшие с нами в жизни. Я знала одну девушку ясной красоты, я сделала ее портрет. Прошло пять лет, и я вижу, как жизнь жадного потребления отразилась на ее лице. Ее и сейчас можно назвать красивой, но черты лица стали резкими, жесткими, чувствуется, что ушло что-то очень важное, ушла та самая одухотворенность, которая в ней была. И я здесь опять процитирую Померанца: «Самого прекрасного, самого главного в жизни нельзя схватить. И потому не так важно, что годы уменьшают и уменьшают возможность схватывать, присваивать, вкушать».

Надежда Лялина: У Вас очень интересная техника работы с изображением, расскажите о ней.

Я использую «палимпсест» – как технический прием и как образ многослойности жизни: ты смотришь на то, сквозь что просвечивает прошлое и на что отсвечивает будущее.

В основе– холст, фон которого может быть неоднородным, его я подбираю интуитивно. Например, мне кажется, что здесь нужны прямые графические линии – радиосхема, а здесь – орнамент, что-то декоративное, как для татуировки или граффити, и в этом случае я использую шелкогрфию. Поверх этой фактуры я начинаю рисовать. Сам по себе рисунок получается слишком реалистичным, и я, стараясь сделать его лучше и лучше, наконец захожу в тупик. Тогда я закрашиваю всё белой краской. Что-то проступает сквозь этот слой. И вот это «что-то» я начинаю вытаскивать, начинаю снова рисовать, но не обводитьстарое, а проводить линии чуть-чуть рядом, создавая новую оптику.Я не знаю, что получится в конце - каждый раз это борьба с материалом.

Ася Филиппова: Вашикартины напоминаютштудииэпохи Возрождения, почему Вы обращаетесь к этой традиции?

В свое время я, конечно, просмотрела очень много альбомов Микеланджело, Леонардо и других великих художников. Когда работала над проектом, я вспоминала, как мне нравились композиции в этихштудиях: фигура – и вдруг рядом с ней какой-то увеличенный фрагмент тела, прорисованная кисть руки, драпировка или еще что-то. Мне кажется, что эта фрагментарность очень близка нашему времени, когда, как зумом фотоаппарата, что-то выхвачено и проработано детально,ачто-то неясно и только набросано, какие-то части будто случайно соединяются, а другие разрознены.

Для художников Возрождения это были вспомогательные наброски к большим полотнам. Но мне хотелось использовать именно этот прием – такая незавершенность, даже хаотичность мне нравятся больше, чем досконально проработанные, «зализанные» картины. В своих работах я оставила все вертикально-горизонтальные вспомогательные линии, первоначальный поиск композиции. Я могла бы их убрать, мне ничего не стоит стереть их или замазать. Но, на мой взгляд, именно они придают дополнительную остроту рисунку. И холсты я специально не натягиваю на подрамник, мне нравится, что они висят как ободранные шкурки – такие неровные, «живые».

Надежда Лялина: В Ваших картинах люди будто сплетаются, сливаются друг с другом.

Мнекак-то приснился круг, туннель, в котором много людей, и все друг через друга просвечивают – так я написала одну из работ. И здесь мы возвращаемся к теме палимпсеста. Для меня мир – это единый поток жизни, энергии, ощущений, эмоций. Поэтому люди в моих картинах как бы смешиваются, перетекают один в другого.

Одна работа «Нереальный пейзаж» визуально выделается из общего ряда, на ней изображена перспектива железнодорожного полотна. Но и в этот пейзаж я вписываю человеческие силуэты. В этой картине и рождение, и смерть – все одновременно: мы все ходим по чьим-то могилам, по чьим-то захоронениям. Это довольно спонтанные вещи, мне сложно их описать. И, хотя я опираюсь на конкретные идеи и темы, в процессе работы начинает проявляться что-то иное, возникают какие-то чисто визуальные необъяснимые образы,и я воплощаю их.

Надежда Лялина: А с кого вы писали портреты?

Сейчасособо никто не позирует.С натуры я писала только моего отца и одну девушку. Остальное – по фотографии или по памяти. Это мои друзья, соседи, знакомые. Все хотят видеть себя красивыми, а я не рисую комплиментарно, я ловлю какое-то выражение лица, что-то нездешнее, трансформирую его. Моя соседка, ей 74, очень возмущалась,что получилась «похожей на мужика»,просила, чтобы ядорисовала прическу какую-нибудь.(Смеется). А мне кажется, я рисую человекав том моменте, когда он прекрасен. Мы все прекрасны.

Ася Филиппова: Расскажите про Вашу работу из гипсовых слепков.

Мой папа очень болен, и идея панно возникла, когда я составляла папе ежедневный рацион медикаментов. Я поняла, что наши с ним дни, месяцы, годы складываются из приема этих таблеток. И когда я представила их в виде панно, получился календарь. Издалека это выглядит как шумерские глиняные таблички, как клинопись, а подойдя ближе, видишь, что это блистеры от разных таблеток, маленьких и больших. И вот это очень грустно, когда твоя жизнь складывается уже не из каких-то интересных событий, волнующих встреч, а из определенного набора лекарств.

Надежда Лялина: На вашей выставке были представлены двевидеоработы – как они соотносятся с остальным?

Это два окна, и они перекликаются между собой. Одно окно наполнено ушедшими жизненными событиями – оно посвящено моему отцу. Другое – направлено в пространство иное, оно посвящено нашему ушедшему навсегда другу, и это видео делала молодой режиссер Анна Шапиро. Она снимала вид из окна всю ночь до утра. Получившийся материал она потом монтировала с другими визуальными образами, с цитатой из Тарковского. Этим видео мы хотели показать, что смерти нет.

Надежда Лялина: Почему для другой видеоинсталляции Вы использовали настоящую оконную раму?

Я назвала эту инсталляцию «История одного окна». Это окно из папиной мастерской, я в прямом смысле взяла его оттуда – вынула из проема. Папа, всю жизнь глядя в это окно, видел один и тот же пейзаж, на фоне которого произошло все: он ушел на войну, потом вернулся, родились дочери, потом внуки, я стала художником, сменилась эпоха. И вот я смотрю в это же окно, как и он когда-то. Я поняла, что в этих двух створках, как в книге, пролистываются страницы нашей жизни. У меня возникла идея: книга-окно. На протяжении пяти лет я снимала, как отражается смена погоды в одном и том же пейзаже.

Создать видео мне помог графический дизайнер ГеоргийДралкин: он технически воплотил и развил мои идеи, придумал, как осуществить проекцию на окно, чтобы оно, оставаясь прозрачным, четко транслировало видео. В звуковом ряду мы использовали различные шумы: обрывки знаковых новостей по радио, лай собаки, звук ложки, размешивающей сахар в бесконечном чае, крики мальчишек, играющих в футбол, и многие другие – тоже как бы «звуковой» палимпсест. Короткую часть музыкальной фразы взяли из моего любимого сериала«Николай Вавилов», музыку для которого писал Владимир Мартынов. Весь звуковой ряд – это метафора «шума времени».

И вот на стеклах окна, на фоне одного и того же пейзажа, идет смена изображений: орден Красной Звезды, большие неотвратимые буквы КПСС, олицетворяющие советский строй, папины эскизы к картинам, его вставная челюсть, его записная книжка, из которой постепенно вычеркиваются телефоны друзей, уже ушедших в мир иной. Вот он сам отражается в окне. Окно статично, пейзаж за ним один и тот же, меняются лишь времена года. И на этом фоне проходит вся жизнь, с ее большими и малыми событиями. Она пролистывается, выпадает из рук, уходит из тела. Мне хотелось понять, как это происходит – как живое превращается в неживое, в память.

Ася Филиппова: Какие у Вас дальнейшие планы?

Этой выставкой завершился проект, над которым я долго работала. И хочется начать что-то совсем другое, взяться за что-то совершенное новое для меня.

Новости

Всего обвинение по статье 179 и статье 347 (несообщение о преступлении или укрывательство) предъявлено семи задержанным. В частности, МВД задержало заместителя командира десантной бригады воинской части Минобороны по политико-воспитательной работе подполковника Мустафо Назарова, старшего инспектора Управления финансов и бюджета Минобороны майора Насима Юсуфова, экс-сотрудников правоохранительных органов, вышедших на пенсию, Баходура Кабирова и Тоджиддина Собирова, незаконных телохранителей мятежного замминистра Фозилбека Аюбова и Хуршежа Холикова и открывшего огонь по милиционерам Файзулло Абдуллоева. 6 сентября властям сдался брат Назарзоды Мирзохаёт Назаров.

Во время спецоперации против формирований Назарзоде 6 сентября были убиты четверо его сторонников, семеро задержано и изъято большое количество оружия, сообщили в пресс-службе МВД. Спецоперация проходит в Рамитском ущелье в 150 километрах к востоку от Душанбе.

4 сентября мятежники напали на милицию в Душанбе и Вахдате. В результате нападения погибли четверо милиционеров и четверо бойцов ОМОНа. Также были убиты девять нападавших, в том числе подполковник милиции Зиёвуддин Абдуллоев, служивший в Вахдате. Власти обвинили его и Назарзоду в членстве в Партии исламского возрождения Таджикистана, однако партия опровергла эти слова, напомнив, что силовикам запрещено состоять в партиях.С начала операции были убиты 18 силовиков и 26 террористов, задержаны 39 мятежников.

В целях безопасности в Душанбе закрыли все рынки. «Все столичные рынки — продовольственные, вещевые и прочие — закрыты в целях безопасности. Рынки будут работать с 10 сентября, то есть после празднования Дня независимости республики», —сообщила Хукумат (мэрия) Душанбе. День независимости празднуется в Таджикистане 9 сентября.

Мятеж Назарзоды направлен на дестабилизацию ситуации в стране, сказал президент Таджикисана Эмомали Рахмон. «Трагический инцидент, произошедший 4 сентября, стал причинойгибели девятисотрудников органов внутренних дел и озабоченности населения страны. В этом виноваты люди с нечистой совестью, которые хотели дестабилизировать ситуацию в стране», — заявил глава государства.

Президент назвал мятежников террористами и сказал, что они выполняют те же задачи, что и боевики террористической организации «Исламское государство», к которой присоединились многие таджикистанцы. «К сожалению, в настоящее время в боевых действиях на стороне ИГ участвуют 46 жителей Вахдата, и к сегодняшнему дню 11 из них погибли в Сирии и Ираке», — сообщил он.

Президент России Владимир Путин позвонил 5 сентября Рахмону и сообщил, что расценивает события в республике как попытку дестабилизации внутренней ситуации в стране. Путин и Рахмон договорились отдельно встретиться во время саммита Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) в Душанбе 15 сентября.

В конце мая 2015 года командир таджикского ОМОНа полковник Гулмурод Халимов в своем видеообращении на фоне пальм и бородатых вооруженных людей заявил, что находится в Сирии и будет бороться за права мусульман. Он пообещал вернуться в Таджикистан, чтобы установить там законы шариата. Халимова объявили в розыск по линии Интерпола.

Замминистра обороны Таджикистана обвинили в терроризме

Заместитель министра обороны Таджикистана генерал-майор Назарзоды Абдухалим Мирзо (Ходжи Халим) руководил террористической группировкой