[TIFLO] А. Попко Субъективные впечатления о слушаниях в ОП
Субъективные впечатления о слушаниях в ОП по I Московской школе или почему
"чиновник" ругательное слово
https://m.facebook.com/notes/%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D1%82%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D0%B
9-%D0%BF%D0%BE%D0%BF%D0%BA%D0%BE/%D1%81%D1%83%D0%B1%D1%8A%D0%B5%D0%BA%D1%82%
D0%B8%D0%B2%D0%BD%D1%8B%D0%B5-%D0%B2%D0%BF%D0%B5%D1%87%D0%B0%D1%82%D0%BB%D0%
B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F-%D0%BE-%D1%81%D0%BB%D1%83%D1%88%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F
%D1%85-%D0%B2-%D0%BE%D0%BF-%D0%BF%D0%BE-i-%D0%BC%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%
B2%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9-%D1%88%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B5-%D0%B8%D0%BB%D0%B8
-%D0%BF%D0%BE%D1%87%D0%B5%D0%BC%D1%83-%D1%87%D0%B8%D0%BD%D0%BE%D0%B2/6063102
22745128/?refid=21
Никак не отпускает пост-эффект от вчерашних слушаний в Общественной Палате
по поводу судьбы I школы-интерната для слепых и слабовидящих. Если коротко,
то единственное в Москве и одно из ключевых учреждений в системе образования
незрячих передают из ведения Департамента образования в Департамент
социальной
защиты населения.
Не вдаваясь в детали, скажу, что меня лично очень волнует принципиальный
крен. Раньше я поступал в общеобразовательную школу, т.е. был учеником
(пусть
и с особыми образовательными потребностями: чтение книг, написанных шрифтом
Брайля, использование рельефно-графических пособий и карт, изучение
адаптивных
решений в сфере ИКТ). Никому не могло прийти в голову убрать из учебной
программы даже черчение: нас пытались научить чертить на специальных
приборах на
плёнке -- линия получалась выпуклой.
Теперь же я (а, точнее, незрячие дети моих одноклассников) становятся
инвалидами, которых будут обучать в учреждении социальной защиты.
Почувствуйте разницу:
не школьники с инвалидностью, а инвалиды в интернате.
Во вчерашних слушаниях, которые организовала Диана Гурцкая, принимали
участие два высокопоставленных московских чиновника -- от Департамента
социальной
защиты и Департамента образования г. Москвы. Я бы хотел нарисовать пару
картинок с выставки...
...До начала встречи стояли у входа в Общественную Палату и ждали О.Н.
Смолина. К нам подошли женщины (честно говоря, не узнал по голосу, кто
именно это
был) и начали высказывать буквально следующее: "Мы совершенно напрасно сюда
пришли", "Сейчас много людей потеряет столько ценного времени", "Ситуация
очевидна
-- чего толочь воду в ступе", "Смолин основной возбудитель спокойствия". До
тех пор, пока не было сказано, что передача школы -- абсолютно правильный и
логичный шаг, я старался не встревать: знаю, что при сильном эмоциональном
возбуждении (а вопрос, надо сказать, волнительный даже для меня) рот лучше
не
открывать, чтобы потом не было мучительно неудобно...
Но на заявление, которое диаметрально противоположно тому, что я думаю, я
как-то сам собой отреагировал: "Н-ну, по поводу правильности этого шага есть
и встречные мнения..." Такая откровенность вызвала разом бурю эмоций вплоть
до очевидного (!) вывода о том, что я не знаю, о чём говорю. Дело кончилось
печально: будучи парнем откровенным, я после не очень продолжительного
времени сказал то, что думаю: "Дело в том, что я просто вам не верю". К тому
моменту
я уже понял, что беседую с основными докладчицами по теме...
Как это ни странно, дамы, похоже, всерьёз -- по-человечески -- на меня
обиделись. Видимо, они предполагают, что я просто обязан верить всем своим
сердцем
во всё, что они говорят и делают, уже просто потому, что... ну, просто
потому, что земля круглая. В последствии одна из этих дам бросила столь же
дикую
для меня фразу (за точность цитаты не поручусь, но смысл передам):
"Изменение ведомственной принадлежности школы-интерната правильно уже
потому, что оно
рассматривалось на заседании правительства города Москвы".
Вообще, слушания выглядели так: высокопоставленные чиновники вынуждены были
оторваться от своих очень важных занятий только лишь для того, чтобы
просвятить
чересчур обеспокоенных родителей и неинформированную (но тоже на всякий
случай возбуждённую) общественность. Я всё время слушаний никак не мог
отделаться
от аналогии: мама ведёт ребёнка в детский сад, а он идти не хочет. Она
устала и у неё есть куча гораздо более важных дел, чем капризы отпрыска. Она
тяжело
вздыхает и говорит: "Хорошо, раз ты такой маленький, давай я тебя
поуспокаиваю..."
При этом всем взрослым и здравомыслящим людям понятно, что ребёнок
капризничает напрасно и что в сад идти ему всё равно придётся. Мама может
даже любя
отчитать его: "Ну, тебе уже три года, а плачешь, как девочка. Тебе в саду
понравится, с ребятами подружишься -- спасибо мне скажешь".
Вот абсолютно то же самое происходило и вчера, причём, буквально -- вплоть
до оценки поведения расшалившихся С.А. Новикова и С.Н. Шилова, которым
привели
в пример хорошего мальчика Олега Смолина. Конечно, оценка поведения
участников давалась казённым (приличным) чиновничьим языком -- с
употреблением таких
слов, как "толерантность" и "люди с ограниченными возможностями", но суть от
этого не меняется.
Содержательно позиция была абсолютно непоколебима. Причём, непоколебима
настолько, что даже попытки её поколебать (у всех мало-мальски грамотных
людей)
должны вызывать удивление: "Видишь, ты плачешь, значит ещё маленький. Значит
тебе точно нужно идти в сад" -- такой ответ получила завуч нашей школы И.В.
Хватова, которая пыталась в отведённые ей несколько минут вложить всю
озабоченность родителей и педсостава.
Вместе с тем, надо признать, что на родителей учащихся нашей школы
выступление чиновниц произвело некоторый успокоительный эффект, поскольку
острые текущие
вопросы были сняты: школа сохранит своё название , качество образования
останется прежним ("Я, правда, не знаю, что сейчас в школе и как, но это я
точно
гарантирую... Что здесь смешного?!"), все иногородние учащиеся получат
возможность доучиться. И я родителей понимаю: они смирились с неизбежным
злом и
начали рационализировать ситуацию, пытаясь минимизировать пагубные
последствия преобразований, которыми их осчастливили.
...В общем, ручка (её выдали вместе со списком приглашённых и парой
листочков для заметок -- мы ж культурные люди, ё*тыть), которую я вертел в
руках, сломалась
через час после начала беседы. Внутри завязался узел из смеси бешенства и
бессилия. В голове роились обрывки мыслей: "Я не хочу, чтобы эти люди,
которые
воспринимают меня как ребёнка и наперёд знают всё, что я хочу, умею и должен
делать, руководили образованием или социальной защитой. Мы дееспособные,
взрослые
люди, за плечами которых университеты, годы жизни в других странах,
кандидатские степени, а главное -- ежедневная жизнь в тех условиях, которые
они нам
создали. Я окончил МГУ с "красным" дипломом, а мой опыт жизни незрячим
никому из чиновников не снился ни разу. И мне сейчас рассказывают, чего я
должен
хотеть от этой жизни и почему это правильно".
Честно скажу: хорошо, что бодливой корове (в моём лице) бог не дал рогов.
Чуть успокоившись, я всерьёз начал размышлять о том, что "...в Америке вот
пару-тройку
президентов завалили... А оно, наверное, неплохо: по крайней мере, очень
поучительно для окружающих". Потом я сам называл себя излишне
впечатлительным
юношей, у которого, видимо, случился острый приступ осеннего обострения, но
узел этот я развязать не могу до сих пор. И дело даже не столько в школе,
сколько
в абсолютном отсутствии рефлексии вторых-третьих лиц московских
департаментов (как мама, которая отдаёт ребёнка в сад и не будет второй раз
задумываться,
а правильно ли она поступает).
Почему у этих людей (они же в миру обычные тётки, в общем-то) не возникло
мысли хотя бы выслушать? Спросить: "Хорошо, мы понимаем вашу озабоченность.
Давайте
вместе сформулируем проблемы на бумаге и попытаемся порешать. Как можно это
сделать? Уставом школы? расширенными полномочиями управляющего совета?
Постановлением
правительства Москвы об особом статусе школы?"
Почему, кто бы мне ответил, ни Болотная площадь, ни Бирюлёво никого ничему
не учит? Куда отдать этих чиновников на перевоспитание? Чтобы они видели за
инвалидами людей. С другой стороны, ведь для них же все люди такие вот
инвалиды... А, может, это не у меня инвалидность? Тогда как мне помочь этим
дамам
преодолеть ощущение собственной непогрешимости? (ведь они же в школьные годы
решали те же задачки, что и я. И совсем не факт, что решали лучше).
Почему сейчас они не могут увидеть за попытками отстоять школу стремление
выйти за границы собственной инвалидности? Стремление взрослых, умных и
здравомыслящих
людей жить, как все? Стремление оставить школу школой, не превращая её в
богодельню? И не нужны мне никакие новые законы об образовании, в
соответствии
с которыми Департамент социальной защиты может вести полноценную
образовательную деятельность (в строгом соответствии с образовательными
стандартами).
Я почему-то по жизни чувствую себя гораздо большим инвалидом, сталкиваясь с
социальными службами, чем учась в Московском госуниверситете.
Что мне (незрячему) нужно сделать, чтобы преодолеть отношение к себе, как к
ребёнку, которого чиновникам приходится опекать (естественно, сам-то он не
знает, что он может и хочет от этой жизни). Как мне, оставшись инвалидом
физически, стать взрослым человеком хотя бы в глазах представителей системы
образования
и социальной защиты? И не надо мне этого лицемерия: "человек с ограниченными
возможностями" -- называйте меня "инвалидом", но засуньте куда-нибудь вглубь
(или хотя бы научитесь прикрывать) собственное морально-психологическое
превосходство, в народе называемое "жалостью".
P.S. Хотя, если меня так это задевает, может, я, правда, не вырос пока?..
P.P.S. Или всё-таки пристрелить?..
P.P.P.S. Шутка! (лучше напишу, а-то ни задачки, так литература... кто их
знает, хасспод чиновников...)
Вчера в 13:13
Выпуск листа на новом месте: 7931
количество подписчиков: 330
подписаться письмом:
culture.people.tifloresource-sub@subscribe.ru
Заказать правила рассылки по почте:
culture.people.tifloresource-rules@subscribe.ru
