«Женщины, радующиеся своей одинаковости и неразличимости, празднуют, в сущности, свою грядущую смерть, которая сделает их одинаковыми абсолютно».
Милан Кундера, «Невыносимая лёгкость бытия»
Мы следим за модой: тотчас бежим в бутик за актуальнейшим в данном сезоне платьем с этнопринтом в стиле бандо, и в магазин косметики – за вишнёвой помадой французской фирмы с громким именем. Мы поголовно сидим на диетах для похудения, даже не имея зачастую ни грамма лишнего веса. Мы встречаемся с любыми мужчинами, потому что быть одной неприлично… Список можно продолжать бесконечно, и если хоть что-то из вышеперечисленного и о вас тоже, значит, пора начинать культивировать в себе индивидуальность. Иначе рискуете никогда не стать настоящей женщиной: несравненной, бесподобной, единственной в своём роде.
На первый взгляд, указанная задача кажется трудновыполнимой. Это оттого, что в принципе непонятно, как пробудить в себе качества индивидуальной личности. Здесь следует вспомнить мудрую поговорку: «Всё гениальное – просто». Именно она лежит в основе алгоритма осуществления намеченной цели.
∙ Индивидуальность должна проявляться в человеке на всех уровнях: от внешности до мировоззрения. Это следует учитывать в процессе работы над собой в направлении развития собственной личности.
∙ По настоящему индивидуальна та женщина, которая живёт в гармонии с собственным телом, мыслями, чувствами и конечно же окружающим миром, людьми, его населяющими.
∙ Она умеет быть психологически гибкой в определённых обстоятельствах и никогда не позволяет себе опуститься до уровня невоспитанной невежды, пойти на поводу у собственных эмоций, дабы не показать себя не с самой лучшей стороны.
∙ Индивидуальная личность обязана быть богатым человеком. Но это касается вовсе не материального благополучия: имеется в виду духовное и интеллектуальное богатство. Внутренний мир такого человека – это целая Вселенная, в которой её владельцу весьма комфортно. В то же время двери данного мира всегда открыты для окружающих, которые действительно хотят постигнуть тайны и грани души указанной личности. Но навязывать это путешествие никому не стоит…
Рисунок 3
∙ У женщины с ярко выраженной индивидуальностью есть своё призвание в жизни. Точнее, такой даме удаётся его найти. Необязательно это будет наличие профильного образования по конкретной специальности и масса опыта в данной сфере деятельности. Важно, чтобы имелось занятие, область знаний, в которой представительница прекрасного пола чувствует себя словно рыба в воде – настоящим асом. Некоторые полагают, будто замужество и рождение детей – главное предназначение женщины в земном мире. Они правы и одновременно не правы: главное, но далеко не единственное. Индивидуальная женщина – это не только жена и мать, это ещё и разносторонняя, гармонично развития личность.
∙ Человек с ярко выраженной индивидуальностью выделяется из толпы и в буквальном смысле этого слова. Есть проверенный временем способ: выбор оригинального стиля в одежде. Важно не просто быть модно, красиво одетой – большое значение имеет сочетание надетых на женщину вещей друг с другом и гармония данной комбинации с самой представительницей прекрасного пола. Здесь должно проявить чувство вкуса и стиля, а при отсутствии оного непременно развить.
∙ Индивидуальная, яркая женщина обладает широким кругозором.
Она умеет поддержать разговор на любую тему, быть достойным участником любой дискуссии. Необязательно являться асом во всех областях знаний, да это и не реально. Но приспособиться к текущему разговору в кругу людей иного формата, то есть с качественно другими интересами, мировоззрением, женщина с выраженной индивидуальностью обязана.
∙ Индивидуальная личность не сидит без дела. Она ценит каждую минуту, любое мгновение проводит с пользой. Ей хорошо известна «Сказка о потерянном времени», поэтому такая личность всячески избегает неутешительных последствий праздности.
∙ Наш сегодняшний мир в большинстве своем жесток, чёрств и холоден. Сочувствие, сострадание, милосердие, любовь к ближнему – практически уже нонсенс в XXI веке. Но всеми перечисленными только что качествами должна обладать женщина, решившая стать индивидуальной. В её сердце обязан гореть огонь доброты и готовности всегда прийти на помощь. Это лучшее, что может выделить человека из толпы вне зависимости от пола.
∙ Оригинальное, редкое хобби по велению души тоже является замечательным способом проявить свою индивидуальность. Как его найти? Мыслите шире: если душа лежит к занятию рисованием, то пусть это будет не обыденная живопись, а зентангл и дудлинг, к примеру; если есть желание собирать открытки, то пусть выбор падёт на посткроссинг и т.д.
Но самое главное правило, которое необходимо соблюдать при желании развить в себе индивидуальность, заключается в старой как мир фразе: просто будь самой собой!
Кукольный взгляд Твигги и Эдди Седжвик вновь возвращается. На осенних показах Prada, Rochas и Gucci модели хлопали густыми и длинными ресницами прямиком из 1960-х.
Искусственные ресницы вновь триумфально возвращаются в моду, на этот раз с кукольным взглядом Твигги. Забудьте про натуральные, аккуратно вклеенные пучковые реснички: на показах коллекций осень-зима 2014/2015 визажисты дружно сказали «нет» вечному nude и решили сделать ставку на кукольный образ из 1960-х. И их можно понять: ни один макияж не делает взгляд одновременно таким невинным и драматичным, как густые ресницы из свингующих шестидесятых.
Уже ставшие культовыми ресницы как у Твигги и Эдди Седжвик широко распахивают взгляд, делая глаза визуально больше и выразительней. Главное в таком образе — не бояться чрезмерной искусственности, подчеркнуть нижнее веко и подкрутить ресницы. Такой акцент на глаза позволяет сохранить образ лёгким и избежать его случайного превращения в вечерний макияж. Несмотря на единую тенденцию, визажисты показов предлагают множество вариантов и дают нам полную свободу в интерпретации тренда. Можно превратить взгляд в кукольный с помощью накладных ресниц, обычной туши или даже просто нарисовать их мягким карандашом для глаз.
Prada предлагают свою версию взгляда 1960-х, «склеив» реснички наподобие лапок паучка и дополнив образ пастельно-голубыми тенями с размытым коралловым тинтом на губах. Визажисты показа Rochas демонстрируют тренд одновременно на верхних и нижних ресницах, поместив его на абсолютно «голое» лицо моделей, а Gucci ограничились гротескными нижними накладными ресницами, лишь слегка подчеркнув верхние чёрной тушью и линией подводки.
Prada
Rochas
Gucci
На шоу Vionnet визажист Том Пешо для создания кукольного взгляда вообще не использовал тушь и накладные ресницы — он просто нарисовал мягким карандашом по нижнему веку три вертикальные линии, похожие на ресницы, которые тут же добавили взгляду моделей наивный драматизм. Так что смело экспериментируйте с разнообразными техниками и средствами.
Vionnet
Придерживаться традиции стоит только в колористическом решении: угольный чёрный или, в крайнем случае, асфальтово-серый — самый правильный выбор, а пёстрые ресницы и цветную тушь, царящие в летних коллекциях, пока следует отложить.
Мюлуз (Mulhouse), город во французском Эльзасе, на границе с Германией и Швейцарией, не избалован вниманием туристов. Это не удивительно: в Мюлузе сохранилось мало старины, он разительно не похож на прочие эльзасские города – игрушечно-красивые, словно не тронутые временем. Бурный экономический рост города в 19 веке стал причиной того, что от старого Мюлуза мало что осталось. Однако в Мюлузе и его окрестностях есть интереснейшие музеи, в том числе – уникальный музей набивных тканей (Le Musée de l’Impression sur Etoffes).
Доски для набойки
Мюлуз называют «французским Манчестером». В 1746 году в городе была открыта первая текстильная мануфактура, а в первые годы 19 века мануфактуры Мюлуза уже снабжали тканями не только Францию, но и многие европейские страны. Особенно благоприятным стал для Мюлуза 1806 год, когда Наполеон ввёл запрет на импорт тканей из Англии. Город рос, как на дрожжах, – фабрикам требовались всё новые прядильщики, ткачи и красильщики.
Доски для набойки и образцы рисунков
Музей набивных тканей был основан в 1883 году на базе Музея промышленного дизайна, который ранее учредило Промышленное общество Мюлуза. Первоначально это была своего рода база данных для специалистов-практиков. Постепенно начала формироваться коллекция, включающая не только местные эльзасские образцы тканей и рисунков. В 1911 году музей был открыт для широкой публики. Сегодня в музее 6 000 000 образцов тканей и других экспонатов.
Экскурсия началась!
Гордость музея – коллекция досок для изготовления набивных тканей. Очаровательная юная француженка ведёт на английском языке экскурсию и на глазах у посетителей создаёт набивную ткань. Послушаем и посмотрим!
Так делают набивную ткань
Набивной называют ткань, поверхность которой украшена печатным рисунком. Первоначально набивная ткань создавалась вручную – набивкой (набойкой). При изготовлении ранних набоек применялись небольшие деревянные доски, многоцветный узор набивался с нескольких досок.
Расправленный кусок ткани помещают на ровную поверхность, желательно каменную. Доску с вырезанным на ней орнаментом кладут в корытце с краской, а затем плотно прижимают к ткани, и на ней отпечатывается нужный цвет. Чтобы доска лучше соприкасалась с тканью, доску подбивают молотком. Если ткань многоцветная, процедуру повторяют несколько раз, помещая каждую доску на строго определение место, чтобы рисунок не сбился. Со временем рельефы на досках становились всё более совершенными, рисунки, которые наносились с помощью ручной набойки, – более сложными и тонкими.
Набивная ткань
Доски для набойки
Набивная ткань со сложным рисунком
В начале 19 века ручную набойку заменяют машины, в которых используется печать с цилиндрического вала. Тем не менее, у ручной набойки остаются свои преимущества: её отличает едва заметная «неправильность», это делает узор живым и особенно привлекательным по сравнению с рисунком, который наносится механически, с помощью тканепечатающей машины. Поэтому в наши дни эксклюзивные набивные ткани делают по старинке, вручную, любители набивных тканей могут овладеть этим искусством на специальных семинарах.
Тканепечатающие машины
Распрощавшись с милой девушкой-экскурсоводом, отправимся на выставку.
Выставка «Текстильное безумие. Мода и декор Второй империи» (Folie Textile. Mode et décoration sous le Second Empire) проходит в музее до октября 2014 года. На выставке представлено около 230 экспонатов: одежда, мебель, образцы тканей, подготовительные рисунки, гравюры, литографии, книги, альбомы с эскизами.
Период Второй империи (время правления Наполеона Третьего,1852-1870) был отмечен собственным стилем, помпезным и эклектичным «вторым ампиром». Барон Осман перекраивает и перестраивает Париж, по проекту Шарля Гарнье возводится здание парижской Оперы, ставшее символом эпохи, в художественных салонах царствуют академики, гостиные заставлены тяжеловесной мебелью, нарядные платья с широкими кринолинами напоминают клумбы. В моде самые яркие цвета – лиловый, ярко-розовый, красный, в моде экзотические восточные мотивы, в моде крупные, пышные цветы. Они везде – на портьерах, на коврах, на обивке мебели, на юбках. Гостиные и спальни уподобляются цветущему саду.
На этой выставке нельзя не вспомнить роман Эмиля Золя «Дамское счастье» (1882), в котором писатель с тщательностью натуралиста изобразил текстильный бум, охвативший Париж в те годы, и первые универсальные магазины, предлагающие дамам все блага текстильного рая, – машинные кружева, тесьму, шнур, бахрому и ткани, ткани, ткани… Поистине текстильное безумие! Полюбуемся тканями, вспоминая роман «Дамское счастье».
«Но особенно ошеломила их последняя витрина. Шёлк, атлас и бархат были представлены здесь во всем разнообразии переливчатой, вибрирующей гаммы тончайших оттенков: наверху – бархат густого чёрного цвета и бархат молочной белизны; ниже – атласные ткани, розовые, голубые, в причудливых складках, постепенно переходящие в бледные, бесконечно нежные тона; ещё ниже, словно ожив под опытными пальцами продавца, переливались шелка всех цветов радуги, – отрезы, свернутые в виде кокард и расположенные красивыми складками, точно на вздымающейся груди. Каждый мотив, каждая красочная фраза витрины была отделена от другой как бы приглушенным аккомпанементом – легкой волнистой лентой кремовых фуляров. А по обеим сторонам витрины высились груды шёлка двух сортов: «Счастье Парижа» и «Золотистая кожа»: шелка эти продавались только здесь и были из ряда вон выдающимся товаром, которому предстояло произвести переворот в торговле новинками…»
«…- У нас будут и другие ткани, замечательные как по дешевизне, так и по качеству, – продолжал Муре певучим голосом. – Рекомендую вам, например, нашу «Золотистую кожу», это тафта несравненного блеска… У нас большой выбор шелков разнообразнейших расцветок и рисунков, они отобраны нашим закупщиком среди множества образцов. Что касается бархата, вы найдёте богатейший подбор различных оттенков… Предупреждаю вас, что этой зимой будет модно сукно. Вы найдёте у нас превосходные двусторонние ткани, отличные шевиоты…»
«Вокруг них на хрупких изящных этажерках лежали вперемежку штуки шёлка в длинных бумажных обёртках кремового цвета, что делало товар похожим на брошюры необычайного формата. Всевозможные шелка, муар, атлас, бархат, переполнявшие прилавок, казались грядками скошенных цветов, настоящей жатвой изысканных и драгоценных тканей. Это был самый элегантный отдел, истинный салон, где товары, такие лёгкие, казались роскошной обстановкой…»
Выставка была устроена в глубине зала, вокруг одной из чугунных колонн, поддерживавших стеклянный потолок, и походила на водопад тканей, на кипящий поток, ниспадавший сверху и расширявшийся по мере приближения к полу. Сначала брызгами падали блестящие атласные ткани и нежные шелка: атлас а-ля рэн, атлас ренессанс, с их перламутровыми переливами ключевой воды; лёгкие кристально прозрачные шелка – «Зелёный Нил», «Индийское небо», «Майская роза», «Голубой Дунай». За ними следовали более плотные ткани: атлас мервейе, шёлк дюшес, – они были более тёплых тонов и спускались вниз нарастающими волнами. Внизу же, точно в широком бассейне, дремали тяжёлые узорчатые ткани, дама, парча, вышитые и затканные жемчугом шелка; они покоились на дне, окружённые бархатом -чёрным, белым, цветным, тиснённым на шёлке или атласе, – образуя своими перемежающимися пятнами неподвижное озеро, где, казалось, плясали отсветы неба и окружающего пейзажа. Женщины, бледнея от вожделения, наклонялись, словно думали увидеть там своё отражение. Стоя перед этим разъярённым водопадом, они испытывали глухую боязнь, что их втянет поток этой роскоши, и в то же время ощущали непреодолимое желание броситься туда и там погибнуть…»
«…Выставка летних шелков, расположенная в центре отдела, освещала, словно восходящее солнце, весь зал сиянием зари и переливалась самыми нежными цветами радуги – бледно-розовым, светло-желтым, ясно-голубым. Тут были фуляры прозрачнее облака; сюра – легче пуха, летящего с деревьев; атласистые китайские шелка, напоминающие нежную кожу китайских девушек. Были тут и японские понже, индийские тюсоры и кора, не говоря уже о лёгких французских шелках, полосатых, в мелкую клетку и в цветочках всевозможных рисунков, – шелках, вызывавших мысль о дамах в платьях с оборками, вышедших майским утром погулять под раскидистыми деревьями парка…»
«Продолжая разговаривать, он уже несколько минут следил взглядом за Гютеном, не решавшимся расположить синие шелка рядом с серыми и жёлтыми; продавец несколько раз отступал назад, чтобы лучше судить о гармонии тонов. Наконец Муре вмешался.
— Чего это ради вы решили щадить их зрение? — сказал он. — Не бойтесь, ослепляйте их… Вот так! Красный! Зелёный! Жёлтый!
Он брал штуки шёлка одну за другой, разматывал ткань, мял её, создавая ослепительные гаммы. Всеми было признано, что патрон — лучший в Париже мастер по части витрин, он совершил подлинный переворот и в науке выставок был основателем школы броского и грандиозного. Он стремился к созданию лавин из тканей, низвергающихся из разверстых ящиков, и хотел, чтобы они пламенели самыми яркими, усиливающими друг друга красками. У покупательниц, говорил он, должно ломить глаза, когда они выходят из магазина.»
Однажды в 1938 году неизвестный фотограф Мозерт услышал, что в курортном местечке Силвер-Спрингс во Флориде снимают фильм «Тарзан» с пловцом Джонни Вайсмюллером в главной роли. Сначала Мозерт хотел сделать лишь несколько кадров рабочего процесса. Но озеро, где проходили съёмки, поразило его кристально чистой водой, и фотограф задумался о серии подводных снимков, для чего соорудил водонепроницаемую коробку для фотокамеры из подручных материалов.
Благодаря водонепроницаемой коробке фотограф мог погружаться с камерой в воду и свободно двигаться между актёрами. Увидев это сооружение, съёмочная группа во главе с Вайсмюллером долго смеялась. Но первые же двенадцать снимков получились настолько чёткими, что киностудия MGM купила их для рекламы «Тарзана».
Вскоре Брюс Мозерт стал главным фотографом курорта Силвер-Спрингс и снимал потом 45 лет.