Каролина Ламм

«Мы пишем, чтобы выразить нашу обеспокоенность тем, что члены Вашей палаты и другие бизнесмены могут быть введены в заблуждение, полагая, что в Узбекистане идут значительные реформы. Мы просим Вас поделиться с вашими коллегами содержанием этого письма и надеемся, что члены АУТПП и бизнесмены, которые примут участие в бизнес-форуме и ужине, призовут президента Мирзиёева реформировать судебную систему и добросовестно расследовать факты коррупции, жертвами которой стало все население Узбекистана.

Мы полагаем, что если Узбекистан не предпримет шаги для установления верховенства закона, члены АУТПП и другие американские компании должны знать, что их инвестиции и их безопасность в Узбекистане будут подвергаться большому риску.

Несмотря на то, что президентские выборы не были свободными и справедливыми, мы признаем, что президент Мирзиёев предпринял некоторые шаги для улучшения отношений со странами Центральной Азии и несколько снизил ограничения на свободу слова. Мы также приветствуем приглашение Human Rights Watch правительством Узбекистана восстановить свою миссию независимых наблюдателей в республике, а также новый раунд диалога с офисом Верховного комиссара ООН по правам человека.

Тем не менее, Вы должны учитывать, что Узбекистан остается страной с авторитарным режимом, где нарушения прав человека и коррупция все еще являются нормой, а не исключением.

Несмотря на освобождение нескольких политических заключенных в 2016 и 2017 годах, десятки активистов гражданского общества и журналистов по-прежнему томятся в тюрьмах, а тысячи людей заключены в тюрьмы за попытки реализации права свободно исповедовать свою религию.

Практика принудительного труда продолжается в массовом масштабе, независимо от «запрета» министерств труда и образования на принудительную мобилизацию школьных учителей и медицинского персонала на сбор хлопка. Остаются в силе ограничения свободы ассоциаций, которые были усилены в 2004-2007 годах, а также свободы передвижения (так называемые выездные визы).

Страна еще не сделала значимых шагов в направлении создания независимой судебной системы, принятия мер по борьбе с коррупцией и других мер, необходимых для создания верховенства закона. Сохраняется атмосфера полной безнаказанности за коррупцию и злоупотребление служебным положением высшими должностными лицами.

Это создает значительную угрозу для тех, кто планирует инвестировать в Узбекистан. Подумайте о том, что случилось с двумя иностранными инвесторами, МТС и «Вымпелком». Обе получили возможность приобретения лицензий для работы в секторе мобильной связи, только заключив коррупционный сговор с Гульнарой Каримовой, чей отец тогда был президентом Узбекистана, при содействии Абдуллы Арипова, тогдашнего главы государственного агентства Узбекистана по коммуникациям. Эти компании заплатили сотни миллионов долларов за «право инвестировать» в Узбекистан. Взятки были в итоге вскрыты, но не местной прокуратурой, а следователями в зарубежных странах. Обе компании были привлечены к ответственности со стороны европейских и американских властей. «Вымпелком» был оштрафован на сумму в $795 миллионов, а материнская компания МТС сообщает акционерам, что она готовится выплатить более $1 миллиарда, чтобы урегулировать дело.

Хотя президент Мирзиёев уверяет, что такие злоупотребления закончились с его приходом к власти, он тем не менее назначил премьер-министром того же Абдуллу Арипова, который был соучастником коррупционной сделки между МТС, «Телиасонерой» и «Вымпелкомом».

Еще одним доказательством того, что с момента избрания президента Мирзиёева ситуация принципиально не изменилась, являются попытки узбекского правительства вернуть под свой контроль взятки, заплаченные тремя телекоммуникационными компаниями. Как известно, Департамент юстиции США предъявил иск на конфискацию взяток, замороженных в ряде европейских стран, но готов согласиться вернуть эти деньги в размере $850 миллионов Узбекистану на условиях прозрачности и подконтрольности международному сообществу в использовании этих средств. Узбекская сторона пока не принимает этих условий, желая получить деньги под свой эксклюзивный контроль, несмотря на то, что на правительственных постах остаются люди, причастные к хищению и отмыванию этих денежных средств.

По делу Гульнары Каримовой также нет соблюдения норм правосудия. Суд в 2015 году, на который ссылается Генеральная прокуратура Узбекистана по ее делу, на самом деле проходил на кухне ее дома, и в нем принимали участие только назначенные властями судья, прокурор и адвокат. Ни обвинение, ни вердикт не были опубликованы, и никто из публики не имел доступа к слушаниям. Это является пародией на правосудие и грубым нарушением Международного пакта о гражданских и политических правах, ратифицированного Узбекистаном.

Узбекские активисты уже призывали к тому, чтобы не возвращать указанные выше активы в размере $850 миллионов узбекскому правительству. Они считают, что эти деньги должны быть возвращены народу Узбекистана – истинным жертвам коррупции. Один из способов продемонстрировать добрую волю и показать, что страна является безопасным местом для иностранных инвестиций, было бы согласие правительства Узбекистана на вариант возвращения похищенных активов по аналогии с Фондом «Бота», который был создан из средств Казахгейта в 2008 году и обеспечил прозрачную и подконтрольную международному Совету передачу денег населению через социальные программы в пользу бедных семей.

Представители узбекского правительства убеждают и будут убеждать Вас, что в стране создается благоприятный климат для инвестиций. Но шаги, до сих пор предпринятые в стране, включая реформу системы валютных обменов, далеко не достаточны для создания благоприятных условий для прямых иностранных инвестиций. Политические риски для инвесторов остаются очень высоки. Бюрократия и судебная власть в Узбекистане все еще находятся под контролем старых сил, воспитанников и приверженцев каримовской школы правления, которая предусматривает тотальный контроль над государственными институтами со стороны органов безопасности. В этом плане, с точки зрения методов правления и роли непотизма в государственной жизни страны, пока ничего не изменилось, кроме ареста и осуждения Каримовой. На практике теперь мы видим формирование нового клана вокруг семьи Мирзиёева, особенно возвышение во власти его зятьев.

Мы опасаемся, что без реформы правовой системы и создания антикоррупционных механизмов, норм прозрачности и подотчетности иностранные инвесторы столкнутся с тем же результатом, что и МТС с «Вымпелкомом», или же с теми же проблемами, что и General Motors — Uzbekistan, который был вынужден уступить давлению узбекских властей, согласившись послать своих рабочих собирать хлопок. Извлечение адекватных уроков из опыта других иностранных компаний и призыв к Мирзиёеву о создании здоровой среды для прямых иностранных инвестиций было бы в Ваших лучших интересах.

С уважением,

Надежда Атаева, Ассоциация «Права человека в Центральной Азии», резидент Франции

Умида Ниязова, Узбекско-Германский Форум по правам человека, резидент Германии

Ёдгор Обид, поэт, член Международного Пен-клуба (Австрия), резидент Австрии

Алишер Таксанов, журналист, резидент Швейцарии

Алишер Абидов, Ассоциация «Права человека в Центральной Азии», резидент Норвегии

Даниэл Андерсон, узбекский беженец, бывший политзаключенный, Осло, Норвегия

Дилобар Эркинзода, Стокгольм, Швеция

Кудрат Бабаджанов, Стокгольм, Швеция

Улугбек Хайдаров, бывший политзаключенный, резидент Канады».

Правозащитник Бахром Хамроев родился в Узбекистане, но с 1992 года живет в России, гражданином которой на данный момент является. В центре «Мемориал» Бахром курирует вопросы, связанные с защитой гражданских прав своих земляков и трудовых мигрантов, прибывших из других республик Центральной Азии, в частности старается препятствовать насильственной высылке их на родину. Судя по тому, что правозащитник неоднократно подвергался нападениям неизвестных лиц, обыскам и допросам со стороны ФСБ России, его деятельность вызывает крайнее раздражение спецслужб России и Узбекистана. В том, что, организуя преследование «инакомыслящих» (в чьи ряды в большинстве случаев попадают совершенно далекие от политики люди), они работают в тесном контакте, Хамроев не сомневается. В беседе с «Ферганой» правозащитник рассказал о том, как сегодня обстоит ситуация с защитой прав трудовых мигрантов в России.

- Во времена Ислама Каримова узбекские и российские спецслужбы работали в тесном контакте. Прошло уже больше года после смены руководителя Узбекистана. Изменилось ли за это время что-то в отношении узбекских властей к своим согражданам, проживающим в России, можно ли говорить о каком-то ослаблении контроля за ними?

- Контроль сохраняется, поскольку сама система не изменилась. Родственники тех лиц, которые по обвинению в экстремизме были депортированы из России в Узбекистан, до сих пор не могут их найти и ничего не знают об их судьбе. Либо узнают что-то только тогда, когда вынесен приговор по сфабрикованному уголовному делу. В этом плане уход Каримова и приход нового руководителя ситуацию не изменил. Правда, после прихода к власти Шавката Мирзиёева, действительно, несколько пожилых и больных политзаключенных вышло на свободу, но сделано это было лишь для того, чтобы народ поверил президенту. Выпущенные на свободу люди просто в силу своего физического состояния не могут переломить ситуацию в Узбекистане в лучшую сторону.

После заявления президента о пересмотре уголовных дел части репрессированных многие поверили ему и вернулись в Узбекистан. Некоторые из них были арестованы, и об их дальнейшей судьбе ничего неизвестно. Например, по Акрому Шербекову, Искандару Суюнову, Акмалу Максутову было решение ЕСПЧ об их невыдаче в Узбекистан, но Россия их все равно выдала. Здесь стоит отметить, что в последняя время Россия как раз активнее стала депортировать граждан Узбекистана в нарушение местных и международных правовых норм. В отношении Акмала Максутова 27 августа 2017 года должно было состояться судебное заседание по жалобе на решение районного суда о выдворении, однако накануне утром он был отправлен в Узбекистан. Что с ним стало потом, не знают даже родные. Так что похищения и принудительная отправка людей продолжаются.

- На днях ЕСПЧ запретил России выдачу на родину очередного гражданина Узбекистана Равшана Рахимова, которого в Ташкенте сочли преступником, однако правозащитники считают иначе. Насколько часто человека преследовали по справедливым обвинениям и он, действительно, нарушал законы Узбекистана, принадлежал к экстремистской организации, к той же «Хизб ут-Тахрир» и так далее?

- К счастью, в данном случае выдачу удалось предотвратить. Конечно, есть категория людей которые, действительно, нарушили законодательство Узбекистана, состояли в «Хизб ут-Тахрир» или других запрещенных организациях. Но, по моей оценке, то есть, исходя из тех случаев, с которыми я сталкивался, 40 процентов репрессированных таким образом граждан Узбекистана были абсолютно невиновны, и дела в их отношении были сфабрикованы.

- Сколько, по вашим данным, из России выдворяется трудовых мигрантов — граждан республик Центральной Азии?

- В последнее время множество граждан Узбекистана выдворяется из России на родину. И часто для этого имеются основания, поскольку они нарушают нормы российского миграционного законодательства. Но называть их злостными нарушителями я бы не стал. Иногда они просто вынуждены идти на эти нарушения, поскольку в России их правовое положение и так плачевно, а в Узбекистане в их отношении фабрикуются уголовные дела. К примеру, Махмуд Камилович Каюмов, 1990 года рождения, уроженец Бухары, с 2013 года вынужденно находится в России. В 2015 году его брат был похищен на территории России и отправлен в Узбекистан. О судьбе брата до сих пор нет информации. К родителям Махмуда в Узбекистане неоднократно приходили с обыском сотрудники спецслужб, допрашивали мать и оставшегося несовершеннолетнего братишку, уговаривая их дать показания. В итоге дело в отношении Махмуда было сфабриковано по показаниям его друга, которого сотрудники СНБ пытали. Это обычная практика для Узбекистана, когда пытками вынуждают сына идти против отца, отца против сына, брата против брата.

Хотя на родине Каюмова преследовали незаконно, миграционная служба России в это же время всячески пыталась выдать его в Узбекистан, отказывая ему в статусе беженца и в предоставлении временного убежища. Российские суды закрывали на это глаза, оставляя решения миграционных служб в силе. 28 августа Махмуд Каюмов обратился в Московскую областную миграционную службу для подачи ходатайства о защите и предоставлении статуса беженца, в котором ему ранее было отказано. В миграционной службе, долго не думая, передали Каюмова в милицию, которая возбудила против него административное дело по статье 18.8, Кодекса об административных правонарушениях (нарушение правил въезда и режима пребывания в РФ), хотя у Махмуда на руках было уведомление о рассмотрении в суде 22 сентября отказа на предоставление убежища. В итоге мне удалось добиться прекращения дела в Люберецком районном суде.

- Если говорить о защите прав мигрантов, насколько ситуация в Москве отличается от той, что складывается в регионах России?

- В Москве и Подмосковье правозащитникам, конечно, легче привлечь внимание властей и повлиять на судьбу людей, подвергшихся подобным преследованиям. В регионах России это сделать намного сложнее, к сожалению. О случаях похищения граждан в регионах мы узнаем только постфактум от родственников, которые пытаются получить хоть какую-то информацию о судьбе близких.

- Насколько, по вашему мнению, обоснованы утверждения, что так называемое «Исламское государство» (запрещенная террористическая организация «Исламское государство Ирака и Леванта», ИГИЛ, ИГ, ISIS или IS англ., Daesh араб., ДАИШ) пустило глубокие корни в среде мигрантов из Центральной Азии? Проводится ли властями России хоть какая-то профилактическая работа в этом направлении?

- С вашей точки зрения, политическое сближение Ташкента и Москвы может облегчить жизнь узбекских мигрантов в России?

- Москва и Ташкент до сих пор не ушли далеко друг от друга. Да и не хочется, чтобы это произошло. Тем не менее, без совместного решения вопросов правовой защиты населения Россия и Узбекистан вряд ли достигнут успехов и по другим направлениям сотрудничества. Хочу подчеркнуть, решение вышеуказанной проблемы гарантирует и развитие двусторонних отношений в целом.

- Вы с 1992 года проживаете в России и являетесь ее гражданином. За все это время предпринимались ли попытки вернуть вас на родину?

- Я уроженец Узбекистана, родился там, вырос. Был гражданином СССР, затем стал гражданином России. Состоял в оппозиции каримовскому режиму, был одним из ее руководителей. В 2003 году Ташкент направил в Россию ложные свидетельства того, что я являюсь гражданином Узбекистана, попытавшись таким образом вернуть меня на родину. Но эти попытки были сведены на нет, благодаря вмешательству правозащитного сообщества.

- За свою правозащитную деятельность вы неоднократно подвергались нападениям в Москве. По этим фактам даже заводились уголовные дела. Они имели какое-то развитие или, как говорится, «концы в воду»?

- К сожалению, эти преступления не раскрыты и по сегодняшний день.

- В последние годы в российском обществе растут нетерпимость и ксенофобия, а в государстве развиваются тоталитарные тенденции. Вместе с тем с приходом к власти в Узбекистане Шавката Мирзиеева в республике появились хоть какие-то признаки гражданских свобод. Вы не допускаете, что в будущем эти страны поменяются местами в рейтинге демократического развития? Тем более, что внешнеполитическая обстановка заставляет Кремль все сильнее «закручивать гайки».

- В то время как российское общество все больше напоминает тоталитарное общество Узбекистана, сам Узбекистан начинает смотреть на Запад. Мне кажется, это результат работы, проводимой на постсоветском пространстве властями европейских стран и США. Например, многие из тех, кто работает сегодня в структурах узбекистанской власти, учились и получили образование на Западе. Там подготовлено множество специалистов для Узбекистана. Что касается «закручивания гаек» Кремлем, то проведение подобной политики, по моему мнению, будет свидетельствовать об упадке российского общества в целом.

- По вашему мнению, существует ли за рубежом, в том числе в России, хоть какое-то подобие политической оппозиции узбекскому руководству, которая может быть использована, например, Кремлем при обострении отношений с официальным Ташкентом?

- За рубежом нет организованной политической оппозиции нынешним властям Узбекистана. Но, повторюсь, обученные на Западе и пришедшие во власть специалисты — это больше, чем существующая оппозиция. К сожалению, Кремль после распада Советского Союза не работал с узбекскими гражданами в этом направлении и не готовил кадры, хотя у него было для этого больше двух десятков лет и все возможности. В отличие от Запада, Москва имеет дело со старыми, еще советскими кадрами. И теперь, когда Узбекистан превращается в одно из ведущих государств Центральной Азии, у Запада есть шанс увести Ташкент из-под влияния России.

Беседовал Пётр Бологов

Основные тезисы выступления узбекского лидера звучат так:

«Интересы человека превыше всего». «Чем богаче люди, тем сильнее государство». «Не народ должен служить государству, а государство — народу». «Приняты действенные меры по искоренению детского и принудительного труда»».

«Узбекистан полностью перешел на свободную конвертацию валюты». «Отменены выездные визы». «Идет социальная реабилитация оступившихся граждан».

«Мы готовы к разумным компромиссам со странами Центральной Азии по любым вопросам». «В регионе за короткое время удалось создать совершенно новую политическую атмосферу».

«Единственный путь к миру в Афганистане - прямые переговоры (под эгидой ООН) между центральным правительством и основными внутриполитическими силами».

«Бороться с терроризмом – значит бороться за умы людей, прежде всего, молодежи». «Надо донести до широкой мировой общественности подлинно гуманистическую суть Ислама, нашей религии, средоточия исконных ценностей».

«Сохраняя внеблоковый статус, мы открыты к диалогу и заинтересованы в сотрудничестве со всеми странами мира».

«Главная цель наших реформ – человек, его нужды и интересы».