Продолжение. Начало здесь: часть I, часть II, часть III

Близ Турфана находятся два древних городища — Гаочан и Цзяохэ. Мы посетили последний, поскольку наш провожатый Темур сказал, что хотя Цзяохэ и старше Гаочана на целый век, сохранился он гораздо лучше: ему вообще нет равных по масштабам и степени сохранности среди древнейших глинобитных поселений мира. Оказалось, что секрет заключается в удачном расположении городища — Цзяохэ стоит на холме, высота которого достигает 30 метров. Река, «встретившись» с этой островной возвышенностью, делится на два рукава и, обтекая громаду, снова сливается в один поток (название города и переводится как «междуречье»). Вот потому-то жителям современных близлежащих селений было весьма затруднительно вывозить из него глинобитные блоки для собственных хозяйственных нужд. Гаочану же повезло меньше: его расположение стало причиной того, что год за годом, медленно, но верно современники уничтожали городище собственными руками. Китайское правительство старается, как и в случае с уникальной кяризной системой, сохранить городища, выделяя на их реконструкцию немалые средства.

Древность и новодел

За вход в Цзяохэ взимается плата в 40 юаней (320 сомов, $6,4). Благодаря своему расположению город считался природной крепостью: никаких дополнительных огромных стен вокруг Цзяохэ его жители не возводили, ибо отвесные скалы и бурлящая вокруг них река служили ему естественной защитой. Но и она оказалась бессильной против монголов, разрушивших город в 13 веке.

Цзяохэ

С одной стороны, все развалины кажутся однотипными, но внимательный турист, всмотревшись в них, легко сможет отличить жилище ремесленника от здания, бывшего некогда административным. И уж тем более на общем «руиновом» фоне явно выделяются «останки» буддийских пагод и монастырей, к которым вы выходите из длинных лабиринтов узких «змеистых» улочек и переулков.

Цзяохэ

Казалось бы, мертвое поселение из категории «здесь птицы не поют, деревья не растут» должно производить на туристов гнетущее впечатление, ведь по сути своей Цзяохэ — огромный могильник: блуждая между его развалинами, туристы стремятся попасть на смотровую площадку, с которой городище предстает перед взорами как на ладони, но на месте этой самой площадки было обнаружено странное кладбище с останками нескольких сотен новорожденных, тайна которого до сих пор не разгадана. Однако никакого уныния мы не испытывали и банальным философствованием на тему о том, как быстротечен ход истории, не занимались. Предприимчивые китайцы установили по всему городищу динамики, упрятав их в пластиковые коробки, стилизованные под остатки руин, из которых звучала классическая китайская мелодия — под нее легко думалось и шагалось.

К тому же, если в Урумчи нас забавляли китайские вывески на ломаном русском, то в Цзяохэ внимание то и дело отвлекали таблички на таком же ломаном английском: по обеим сторонам проложенных между руинами тротуаров из брусчатки стоят дощечки с незамысловатой просьбой «no step», что буквально переводится как «нет шага». Понятно, что туристов просят передвигаться только по тротуарам и не ходить по самому городищу, не лезть на развалины, не заходить в дома, от которых остались лишь стены, - чтобы не подвергать памятник старины разрушению. Но, видимо, появления табличек с просьбами «don't walk» или «don't cross» здесь ожидать не стоит.

Поглядели мы и на новоделы китайского «производства», на которые нам жаловался Темур, рассказывавший, что китайцы строят подделки под уйгурскую старину, выдавая их за подлинную древность.

Один из таких новоделов стоит на трассе, ведущей к знаменитому Безеклику — ансамблю буддийских пещерных монастырей с уникальной стенописью. В Безеклик нас, увы, не пустили (комплекс, как оказалось, до декабря закрыт на реставрацию), поэтому нам пришлось довольствоваться прогулкой вокруг небольшого новодела, включающего в себя статую сидящего Будды, какого-то монаха, невысокие башенки и «древние» жилища.

Надо отдать должное умению строителей: если бы не Темур, мы бы и не догадались, что перед нами современная «старина». Однако вряд ли в возведении новоделов китайцами руководит какой-то злой умысел. Точно так же они копируют и собственные древние сооружения. Например, в Урумчинском парке аттракционов есть тысячеметровая «китайская стена», разделяющая территорию парка на две зоны.

Жизнь в глине

У Экзюпери в его «Планете людей» есть эпизод, когда автор, рассуждая о том, почему изящество, легкость, грация, присущие молодости, так быстро покидают зрелых людей, задавленных бытом, пишет, что на Востоке многие поколения живут в грязи и отнюдь не чувствуют себя несчастными. Наверное, то же самое можно сказать и о жителях древнейшей в Синьцзяне уйгурской деревни Туюк, раскинувшейся в одноименном каньоне, - с той лишь разницей, что живут они в глине, на ней же работают, в ней же хоронят друг друга. И при этом вполне себе счастливы, туристам улыбаются, спокойно дают себя фотографировать.

Туристические сайты, приглашающие гостей Синьцзяна посетить Туюк, расписывают прелести «самобытной национальной архитектуры, подлинность сохранившейся культуры, целостность традиций и нетронутый средневековый облик».

Да, деревушка, за посещение которой с туриста берут 30 юаней (240 сомов, $4,8), — действительно колоритное место. Как рассказал нам Темур, за 800 лет здесь мало что изменилось. Из орудий труда — мотыга и кетмени, пищу готовят на костре, обогреваются (хотя холодно здесь почти не бывает) с помощью очагов, расположенных в одной из стен жилья. Из цивилизационных благ — только мотороллеры.

— Почва здесь не очень плодородная, да и с поливом большие проблемы, — говорит Темур, — поэтому люди в деревне живут очень бедно.

— Почему же они не уезжают отсюда?

— Просто они привыкли так жить, другую жизнь себе не представляют.

— Сколько примерно они могут здесь заработать, продавая урожай?

— Семья, которая за год получила 15 тысяч юаней ($2400), считается богатой.

15 тысяч юаней - это 120 тысяч сомов, стало быть, в месяц богачи из Туюка живут на 10 тысяч сомов. По нашим меркам вроде бы неплохо, ибо в кыргызстанских селах такой «прожиточный минимум» тоже сочли бы за благо. Но если учесть, что, например, наш знакомец Жумалы, редакторствуя на радио (должность весьма непыльная), получает 84 тысячи юаней в год, становится очевидным, что крестьянские 15 тысяч, заработанные потом и кровью, — действительно мизер.

При этом сами уйгуры считают Туюк святым местом, здесь часто бывают не только туристы-безбожники вроде нас, но и паломники. В центре деревни стоит древняя мечеть, на окраине есть мазар (могила), где захоронен первый уйгур-мусульманин. Если же вы пройдете вглубь каньона еще на пару километров, наткнетесь на небольшое озерцо, за которым увидите Пещеры тысячи будд.

Мазар

Буддистские пещеры — явление уникальное. Где же, как не в них, ассоциирующихся с отречением от всего мирского, одиночеством, спуском в подземное царство, древним монахам было лучше всего молиться? Они представляют собой сеть монашеских келий квадратной формы, покрытых росписями, с находящимися в них статуями и статуэтками Будды. Этот комплекс, как сообщил Темур, насчитывает несколько десятков гротов и почти на век старше пещер Безеклика, в которые мы, как было сказано выше, так и не попали.

Окончание следует

Главный редактор «МК-Азия» Улугбек Бабакулов, Елена Агеева, фото авторов

Международное информационное агентство «Фергана»

Гульнара Каримова

Каримова пообещала, что доведет до конца основные проекты Фонда: фестиваль «Янги Авлод» («Новое поколение»), конкурсы «Келажак овози» («Голос будущего») и «Йил Аёли» («Женщина года»), а также выставку-ярмарку «Базар-Арт». Она также гарантировала трудоустройство всем сотрудникам Фонда Форум.

Утром Каримова всполошила всех своим сообщением о том, что находится в РОВД. Чуть позже уточнила, что не была задержана, а пришла туда в поисках десяти активистов Центра молодежных инициатив «Келажак овози», которые якобы были арестованы минувшей ночью. В частности, в Twitter дочь президента беспокоилась о судьбе Эвелины Каракоз, которую, по ее словам, забрали из дома ночью вместе с компьютером.

«За Каракоз Эвелиной приехали люди в штатском, взяв с собой участкового, сказали, что она «посещала антигосударственные запрещённые сайты» и за это!!! должна явиться в РОВД с паспортом! Потом вернулись и забрали её, вытащив из её дома компьютер и др. Уходя, они уничтожили в журнале участкового. Сегодня же пропал из дома Ганиев Шохрух - студент ТАШМИ и активист Келажак Овози, тренер студентов», - написала Каримова.

Однако примерно в 10.30 утра сама Эвелина сообщила на своей странице в Twitter, что находится в Самарканде, где «намного теплее, чем в Ташкенте. Мама привет :)». «@karakoz_evi дома! Накачали страшилками и с подпиской к родным отпустили....», - прокомментировала ее появление Гульнара Каримова. Эвелина ей ответила: «По маме соскучилась в Самарканд уехала :)». Позже на вопрос другого пользователя, все ли у нее в порядке, она ответила: «Отлично :) В Самарканд к маме уехала и потеряли :)»

Чуть позже Каримова опубликовала большой текст, в котором рассказала о своем отношении к матери и сестре. В частности, она сообщила, что ее мать, Татьяна Каримова, контролировала «функционирующий базар Абу-Сахий - «фактически таможенное окно для всей страны в обход экономики страны», челночащий между Узбекистаном и Китаем, Турцией и ОАЭ самолет этой компании, доставляющий до дверей дома челночную продукцию, чтобы не выявили незаконный оборот, и как точка кипения, начатое 1,5 года назад дело против ряда людей и родственников с нескольких заводов Ферганы и финалом, случившимся спустя в октябре - заключение известного сегодня в СМИ племянника моей мамы Акбара! Он и большая его команда, некоторые из которых уже за рубежом, работали на нее и мою сестру, построили им не один дом, дачу, квартиру, приобретали практически все, что они пожелают - от топ звездной вечеринки для моей сестры или одежды и украшений для моей мамы». (Стилистика и грамматика автора этих заявлений сохранены).

По словам Гульнары Каримовой, когда Акбар поссорился с мужем ее сестры Тимуром Тилляевым («или из-за его очередной пассии в Москве, постящей свои покупки, кто утверждает из-за излишней религиозной активности Акбара, переросшей в чрезмерно «затмевающее» других общение с дет.домами»), Татьяна Каримова организовала проверки на подконтрольных ему предприятиях.

«Его люди уже сидели в тюрьме с начала лета 2012 года, а он пытался их вытащить и был готов на все в августе 2012, когда он вернулся в страну ради этого. Он отдал и переписал по первому требованию все, что у него было в стране и за рубежом. Мои уговоры не возымели действия на маму, она была непреклонна, и проверки на ФНПЗ, масложиркомбинате и других заводах усилились, а люди еще больше пострадали, несмотря на обещания! С тех пор Акбар - это бомба замедленного действия, знающая все и как», - отметила Гульнара Каримова.

Она добавила, что когда попыталась заступиться за Акбара и рассказать обо всем своему отцу, «мама в кратчайший срок «прибралась» и посадила его в октябре 2013 неизвестно на сколько, пообещав, что уничтожит меня за это!»

В заключение своей пламенной сумбурной речи Гульнара Каримова посетовала, что «из-за раздора между близкими страдает столько людей, чьих-то детей и их родителей!»

Напомним, некоторое время назад бизнес-активы Гульнары Каримовой попали под прицелы силовиков: в частности, ведется расследование деятельности Фонда «Форум», приостановлено вещание контролировавшихся ею и ее приближенными телеканалов, радиостанций и телестудий, закрыты все салоны популярной торговой сети «Нирвана», а также модные бутики.

Международное информационное агентство «Фергана»

С начала 2013 года к Пограничной службе Кыргызстана приковано пристальное внимание. Буквально каждые две недели на границах с соседними республиками происходят конфликты, бывают жертвы. Пограничников критикуют за плохую работу, а власти – за то, что уделяют мало внимания одной из самых больных проблем страны. Чтобы журналисты больше узнали о нелегкой жизни пограничников и о том, какие изменения происходят в ведомстве, был организован пресс-тур по погранзаставам самой стратегически важной области - Баткенской, которая граничит с Узбекистаном и Таджикистаном. Журналисты смогли напрямую поговорить с пограничниками, осмотреть заставы и даже побывать на стыке границ трех государств.

«Будет спокойствие в Баткенской области – будет спокойствие во всем Кыргызстане», - именно с этой фразы начинается мое знакомство с начальником Регионального пограничного управления по Баткенской области, полковником Кубатбеком Жеенбаевым. Он и начальник штаба Регионального пограничного управления Баткенской области, полковник Эрзат Шамшиев - мои главные «гиды» в этом пресс-туре по пограничным заставам.

Баткенская область считается стратегической, граничит с Узбекистаном и Таджикистаном, часть границ до сих пор не описаны. Общая протяженность границ области 1.057,91 км, с РУз - 384,21 км (не описано – 103,61 км); с РТ - 673,7 км (не описано - 422,6 км). Именно здесь находятся пять анклавов: таджикский Варух и узбекские Сох, Шахимардан, Чон-Гора и Таш-Добо - и восемь пунктов пропуска, по четыре с каждой страной.

Журналистам устроили полное погружение в пограничную жизнь: посещение главного штаба Регионального пограничного управления по Баткенской области, трех погранзастав, пропускного пункта, выезды на показательные выступления пограничников, ознакомление со стыком границ трех государств и даже ночевка в казарме. За сутки мы успели все.

В Баткен мы прибыли самолетом, уже в салоне стало понятно, что летим в приграничную область: половина пассажиров - таджики. От Баткена до границы с Таджикистаном, КПП «Кызыл-Бел», – около 20 километров. Выяснилось, что через Кыргызстан летать в Россию им раза в два дешевле.

Прямо из аэропорта попадаем в недавно отстроенный комплекс Регионального пограничного управления по Баткенской области. Раньше в области были обычные погранотряды. Затем в организационно-штатную структуру пограничной службы ввели изменения и образовали региональные пограничные управления, чтобы оперативно решать задачи на местах.

Баткенское управление было открыто в марте 2013 года. В комплекс входит общежитие для семейных пограничников на 30 мест, столовая и казарма на 60 мест. В казарме двухэтажные кровати с толстыми матрасами, свежее белье и покрывала, прикроватные тумбочки заменены на ряд высоких узких шкафов, здесь же телевизор и кондиционеры (для прохлады летом и обогрева зимой), душевые и туалетные кабины. Все здания напоминают постройки в ЦТП «Манас», это и не удивительно, комплекс построен за счет Центрального командования США.

Столовая и казармы Регионального пограничного управления по Баткенской области. Фото © «Фергана»

Как живется в новой казарме, журналисты опробовали лично: мы там переночевали. Вода в душе горячая, матрасы плотные, кондиционеры греют хорошо. Подъем нас тоже ожидал солдатский, встали вместе с пограничным спецназом «Бору» – в 6 утра. (В области три погранотряда: Айдаркенский, Баткенский и Лейлекский, и в каждом отряде дислоцируется спецназ).

Казарма, в которой мы ночевали. Фото © «Фергана»

В штабе находилось 20 спецназовцев, восемь человек из них - обладатели зеленых беретов (знак отличия, аналог краповых беретов обычного спецназа). Обычно в подразделениях спецназа служат до 35-летнего возраста. За получение зеленого берета и дополнительные полевые выходы боец спецназа получает прибавку к зарплате.

«В этом году спецназ привлекался по локализации в конфликтной ситуации в Чарбаке и Ак-Сае. Также они выполняют задачи по разведывательно-поисковым действиям, задержаниям нарушителей границы, наркокурьеров и многое другое», - рассказал мне Кубатбек Жеенбаев.

Спецназ. Фото © «Фергана»

На мой вопрос о зарплате 25-летний спецназовец Азамат Усубалиев ответил, что получает 15 тысяч сомов (примерно $309). «Очень мало», - подумала я и спросила, почему он пошел в пограничники. «Не из–за зарплаты, это престижные войска», - с гордостью ответил парень. «А как же зарплата, ведь вам надо кормить семью?» - не унималась я. «Выкручиваемся, в моей семье супруга тоже работает».

Зарплаты, жилье и инфраструктура

Показавшаяся мне низкой зарплата в 15 тысяч оказалась «повышенной». В 2013 году погранцам, наконец, начали уделять государственное внимание.

В два с половиной была увеличена зарплата, которая складывается из оклада, добавки за выслугу лет и пайковых (1.860 сомов). Так, с начала этого года контрактные служащие получают 9-10 тысяч сомов, младший офицерский состав - 12-15 тысяч, старший – намного выше, как раз благодаря выслуге. Несложно подсчитать, что представляла собой зарплата до повышения. Срочники получают по 400 сомов в месяц. Радует, что у пограничников год считают за полтора, а у служащих в Баткенской области – год за два. Отслужив в Баткене 10 лет или в погранвойсках 15, можно выйти на пенсию.

«У нас по области более 300 вакантных мест. Людей не хватает на всех позициях. Так мы солдат и уговариваем: отработаешь 10 лет в Баткене и сможешь выйти на пенсию. Кто-то соглашается, а кого-то эти 10 лет пугают…» - рассказал полковник Шамшиев.

Во время тура я разговаривала и с солдатами, и с офицерами. Вопросы были разные, в том числе и неудобные. Не могла не спросить про коррупцию: кто-то ее факт отрицал, кто-то вел честный разговор. «А что вы хотите при такой зарплате? - говорили мне. - Была бы у пограничников достойная зарплата, соответствующие жилищные условия – коррупции бы не было. Например, получал бы начальник заставы не 400 долларов, из которых 300 уходит на съем жилья, а две тысячи, и имел бы свое жилье, - он бы за взятки не пропускал контрабанду».

Тема жилья - отдельная и, как мне сказали военные, актуальная для всех оборонных ведомств страны. После 20 лет выслуги пограничникам полагается бесплатная квартира, после 15 - 50-процентная скидка на ее приобретение. Ни у одного пограничника из тех, с кем удалось пообщаться, бесплатного жилья нет - какую бы должность он ни занимал и сколько бы лет ни отслужил (у некоторых выслуга достигает 30 лет). Правда, на следующий год планируется закончить строительство 72-квартирного дома для пограничников в Бишкеке и 16-квартирного в Исфане. Полностью это проблему не решит, но все же на эти квартиры многие надеются.

Можно сказать и об улучшении инфраструктуры застав: идет строительство дополнительных помещений и объектов (в том числе бань и водопроводов) и ремонт старых. Что-то делается за счет иностранной помощи, что-то - за счет государства.

Соседи

О взаимоотношениях с соседями полковник полковник Жеенбаев отзывался очень корректно, отмечая, что связь с коллегами из Таджикистана и Узбекистана круглосуточная, конфликты пытаются решать максимально оперативно.

«В текущем году приграничных конфликтов в моей области было 19, один гражданин погиб. За этот же период наша служба задержала 55 нарушителей границы, 38 нарушителей пограничного режима, было изъято 48,7 кг наркотиков, 7 единиц оружия, 49 – боеприпасов, также было зафиксировано 25 случаев контрабанды на 13 миллионов 233 тысячи сомов», - озвучил полковник статистику.

Большинство конфликтов происходит именно на киргизо-таджикской границе. Причина – водно-земельные споры.

Также Жеенбаев рассказал, что в нынешнем году начали строить восемь застав, половину – за счет Центкома (для сравнения: в 2012 году была построена лишь одна погранзастава).

«Нет, строительство застав начато не из-за фактора 2014 года и не по причине участившихся конфликтов, - отрицательно ответил на мой вопрос Жеенбаев. - Заставы - для создания плотности укрепления границ, их ставят на прорывоопасных направлениях, которые нужно усилить».

В целом же, как говорят сами пограничники, которые годами наблюдают за соседями, со стороны Узбекистана пограничники более агрессивны, а население спокойно, а со стороны Таджикистана - наоборот: численность приграничных сел увеличивается, и происходят стычки с соседями за ресурсы.

Кадамжай

Мы посетили три погранзаставы. Первая, «Кадамжай» (с 2006 года носит имя капитана Курманбека Икышова, погибшего во время стычки с боевиками ИДУ, проникшими из Таджикистана) расположена в городе Кадамжай. Как сообщил начальник Айдаркенского пограничного отряда, полковник Откурбек Барпыев, по итогам 2012 года эта застава заняла первое место по стране.

Застава стратегическая, находится внутри населенного пункта, в 200 метрах от неописанного участка границы с Узбекистаном и в семи километрах от анклава Шахимардан, так что проблем здесь, как мы поняли, предостаточно.

Застава - это покосившийся домик, построенный лет 30 назад, со свежим ремонтом, у крыльца высажены розы. Убери с заставы военных, флаг и небольшой разлинованный плац – и ничем не отличишь ее от обычного сельского дома. Возле ворот - небольшая вышка с часовым. В домике небольшая спальня (в жаркие летние ночи кровати выносятся на улицу), столовая, связная и оружейный склад. Позади здания – летняя кухня с тандыром, на случай частого отключения электричества.

Летняя кухня с тандыром на заставе «Кадамжай». Фото © «Фергана»

Вторая часть заставы еще полгода назад была частным домом. Но здание удалось выкупить и расширить территорию. Теперь там учебный класс, спортзал, чуть дальше - спортивное поле. Из «современного» - параболическая антенна и солнечные батареи, их мощности хватает на трое суток, застава никогда не останется без электричества. Забегая вперед, напишу, что такими батареями обеспечены все заставы и пункты пропуска: отключения электроэнергии в областях не редкость, а норма.

Спортзал в «Кадамжае». Фото © «Фергана»

Из основных нарушений пограничного режима Барпыев назвал контрабанду и неправомерное пересечение границы по хозяйственно-бытовым причинами, когда люди, проживающие на территории Узбекистана и Кыргызстана, приходят друг к другу в гости.

Во время показательного задержания на заставе «Кадамжай». Из-за угла вот-вот появятся нарушители. Фото © «Фергана»

Захват нарушителей перед журналистами. Фото © «Фергана»

Немного неожиданно было увидеть среди пограничников русскую женщину - Ирину Лыкову. Фельдшер в звании прапорщика, она заверила, что застава «здоровая», лекарствами обеспечена процентов на 90. Дочь потомственного военного, Ирина закончила медучилище, на работу попала в Минобороны, а с 2005 года служит в Погранвойсках. Пенсионная выслуга у нее уже есть (14 лет в войсках), а жилья до сих пор нет. Получает Ирина 15 тысяч сомов (примерно $309). Не жалуется, но признается, что хотела бы получать немного больше, так как значительная часть уходит на оплату съемного жилья. Уверила, что ни супруг, ни дети не против «неженской» маминой работы, понимают и поддерживают.

«Нет, поблажек нет, так же могу работать внеурочно, никогда не отключаю телефон, сдаю нормативы. Но вот на день рождения и 8 Марта цветами меня заваливают», - рассказала Ирина.

Ирина Лыкова. Фото © «Фергана»

Познакомилась я и с 25-летним снайпером Мелисом Ташмурзаевым. Он уже полтора года, как контрактный военнослужащий. После срочной службы решил остаться в Погранвойсках. Зарплата вместе с пайковыми 10.000 сомов (примерно $206). Как рассказал Мелис, стать снайпером можно, обладая отличным здоровьем и сдав различные нормативы по физической подготовке и стрельбе. Мелис местный, но заверил, что на заставе служат парни со всех областей страны.

«Конечно, мы за то, чтобы парни на границу попадали из разных областей. Не будет регионального деления, - рассказали мне позже офицеры. - Доходит до того, что военные с Нарына или Иссык-Куля знают Баткен лучше местных».

Чекелик

Вторая застава – «Чекелик», расположена в одноименном селе, всего 1,5 км до границы с Узбекистаном. По сравнению с «Кадамжаем» территория «Чекелика» кажется огромной: 1,6 га против 42 соток. На не занятой строениями и плацем площадями весной будут высажены овощи.

Кстати, сельское хозяйство – обычная на заставах практика и возможность разнообразить и увеличить стандартный рацион пограничников. «Солдаты давно не голодают, - говорили мне военнослужащие. - И консервы не едят. Да и зачем, когда есть свежее мясо?!»

Кухня на заставе «Чекелик». Фото © «Фергана»

«Чекелик» – застава новая, ей три года, а значит, более современная. В этом году за счет Швейцарского банка сюда провели воду. Начальники признали, что есть еще несколько застав без постоянного водоснабжения, и пообещали, что эта проблема будет решена в ближайшее время. Начальником заставы оказался 25-летний старлей, его оклад – 19 тысяч сомов (примерно $392).

Журналистам больше был интересен бегающий тут же мальчик в военной форме с погонами прапорщика. Его зовут Баэль, он почти сын полка. Отец прапорщик, мама - фельдшер, она же ему и форму сшила. Семья живет в поселке рядом с заставой, но после школы Баэль приходит к родителям на работу. Естественно, парень хочет стать пограничником, и уже отлично умеет маршировать, что и продемонстрировал перед журналистскими фотокамерами.

Мальчик отдает честь полковнику Жеенбаеву. Фото © «Фергана»

Полковник Жеенбаев не против нахождения мальчика на заставе. «А почему я должен быть против? - ответил он на мой вопрос. - Вы думаете, мои дети не росли на заставах? Ведь именно из таких и вырастает достойная смена, которая уже знает, что представляет собой наша работа».

Карабак

Третья застава «Карабак» расположена на месте детсада в селе Карабак. Застава стратегическая, и служит на ней больше народу, чем на предыдущих: «Карабак» охраняет 47 км границы, из которых 30 – с Таджикистаном, а 17 - с Узбекистаном.

Задерживаться на заставе мы не стали, а выдвинулись на неописанный участок с Таджикистаном. За равниной видны таджикские горы. На нашей территории установлена 30-метровая вышка.

На заставе «Карабак». Фото © «Фергана»

Тут нас ждало второе показательное выступление: человек с большой сумкой с неизвестным содержимым незаконно пересекает границу. Сигнал поступает на заставу – на участок выдвигаются пограничники и тревожная группа, часть из них прикрывает тыл и пути примерного отступления. При захвате «нарушителя» отлично выступил Тедди - пограничный пес, который первым настиг нарушителя и вызвал аплодисменты журналистов. И уже потом лохматому пограничнику на подмогу пришли коллеги с оружием. Нарушитель задержан, Тедди обласкан, журналисты довольны.

Тедди на работе. Фото © «Фергана»

При этом всем понятно, что не все задержания проходят так эффектно и весело, и пограничники во время каждого такого вызова рискуют жизнью…

Стык

Мы успели добраться до стыка границ трех государств, что расположен в пяти километрах от села Чон-Гора и в 4,6 км от будущей заставы «Ак-Турпак». Стратегическое место оказалось обычной равниной, часть которой огорожена столбами с проволокой, тут же можно разглядеть две вышки – это граница с Узбекистаном. Погранцы заверили, что и кыргызская сторона на следующий год также установит вышки, причем целых три.

Стройка новой заставы «Ак-Турпак». Фото © «Фергана»

Поле со стороны Узбекистана заминировано еще с 1999 года – года начала Баткенских событий. Проходящая здесь часть границы с Таджикистаном не описана, но ее условно обозначают промежуточные столбы: они однотонные, намного ниже обычных и установлены через каждые три километра. Минут через 10 после нашего приезда мимо прошли дозорные - трое пограничников на расстоянии 100 метров друг от друга, ровно вдоль линии границ.

Пограничный патруль на стыке границ трех государств. Фото © «Фергана»

А напоследок мы посетили пропускной пункт «Кызыл-Бел» на границе с Таджикистаном. Через него проходят около 600 человек в день и до 70 грузовых машин. На пункте было чисто и тихо. А встретил нас кинолог, старший прапорщик Игорь Кириленко, и его черно-белый пограничный спаниель Алга («вперед») на всякий случай обнюхал и нас на предмет наличия наркотиков.

Старший прапорщик Игорь Кириленко и его спаниель Алга. Фото © «Фергана»

На КПП спаниелей берут из-за их «компактности», которая позволят им юркать среди багажа. Своего хозяина пес слушает беспрекословно, играет по команде и сидит по стойке смирно.

Одних суток по заставам и разговоров с десятками пограничников показалось достаточно, чтобы сложилась общая картина жизни и работы военных в самой взрывоопасной области. Пограничники произвели очень приятное впечатление, они отвечали на любые вопросы, показывали все уголки своих застав и не жаловались. Как бы то ни было, «патриотизм тоже должен оплачиваться», и будем надеяться, что власти будут и дальше, а не только после конфликтных ситуаций, уделять внимание тем, кто занимается главным делом страны – а именно защищает ее рубежи.

«Фергана» отдельно благодарит за помощь во время пресс-тура начальника отдела по связям с общественностью и СМИ Погранвойск КР Гульмиру Борубаеву.

Екатерина Иващенко

Международное информационное агентство «Фергана»

«В целях поощрения профессионального освещения тем, имеющих отношение к США, в 2013 году посольство США [в Ташкенте] объявляет конкурс среди журналистов, работающих в Узбекистане», - говорится в пресс-релизе, распространенном американским дипломатическим ведомством 22 ноября.

Как сообщается, «в конкурсе могут принимать участие все журналисты радио, ТВ, газет и Интернет изданий, основанных в Узбекистане». Из данной формулировки не совсем понятно, распространяется ли приглашение к конкурсу на иностранные СМИ, такие, к примеру, как «Фергана.Ру», работающие в республике без аккредитации.

«Работы, предоставляемые на конкурс, могут содержать в себе такие темы, как развитие в системе образования, культуры, политики, и торговли, - говорится в пресс-релизе. - Журналисты должны отправить один или два лучших работ по одной или нескольким из вышеуказанных тем. Материалы на конкурс могут быть представлены на узбекском, русском и/или английском языках».

Желающих участвовать в конкурсе просят отправлять письма по адресу TashkentPressCenter@state.gov не позднее 15 декабря 2013 года. Необходимо предоставить о себе следующие данные:

1. ФИО автора, название организации, контактная информация.

2. Текст материала.

3. Дата публикации/эфира.

4. Название газеты/ТВ или радиоканала/веб-сайта, на котором был опубликован/передан в эфир/объявлен материал.

Материал должен быть опубликован/передан в эфир в 2013 году. Представители посольства США выберут самые лучшие работы. Награждение победителей состоится на ПрессГапе (традиционной встрече с представителями прессы) в декабре 2013 года.

Отправленные на конкурс работы будут оцениваться по нижеследующим критериям:

Материал:

· Демонстрирует содержательный, тщательно изученный и сбалансированный характер

· Содержит убедительные аргументы, подкрепленные специфическими примерами и/или фактами

· Передает мнения четко и ясно

· Написан в привлекательном и оригинальном стиле

· Служит улучшению понимания Соединенных Штатов в узбекском обществе

Призы:

Первое место: - почетная грамота, планшет.

Второе место: - почетная грамота, мини-планшет.

Третье место: - почетная грамота, фотоаппарат/диктофон.

Международное информационное агентство «Фергана»

В Санкт-Петербурге раскрыто одно из убийств гражданин Узбекистана, совершенное в День народного единства. Как сообщает ФедералПресс, в совершении преступления заподозрили семерых националистов, пятеро из которых - несовершеннолетние.

По версии следствия, 30-летний Андрей Косинков, 18-летний Сергей Бондарь, а также подростки в возрасте от 15 до 17 лет возвращались с «правого» митинга в День народного единства 4 ноября. На Караваевской улице они заметили гражданина Узбекистана. Злоумышленники напали на него, избили его и нанесли множественные ножевые ранения. От полученных травм 51-летний рабочий скончался на месте. Специалисты насчитали на его теле 14 ножевых ранений, удары были нанесены несколькими ножами, злоумышленники унесли их с собой.

По факту гибели мигранта было возбуждено уголовное дело по ч.1 ст.105 («Убийство»). Факт нападения был зафиксирован камерами наблюдения. На изъятых записях оперативники разглядели, что нападавшие были одеты в характерную для националистов «униформу».

В настоящее время проходят обыски и другие оперативно-следственные мероприятия. Решается вопрос об избрании подозреваемым меры пресечения и предъявлении им обвинения.

Напомним, что в тот день в Петербурге было совершено еще два убийства мигрантов.

Международное информационное агентство «Фергана»

В Санкт-Петербурге раскрыто одно из убийств граждан Узбекистана, совершенное в День народного единства. Как сообщает ФедералПресс, в совершении преступления заподозрили семерых националистов, пятеро из которых - несовершеннолетние.

По версии следствия, 30-летний Андрей Косинков, 18-летний Сергей Бондарь, а также подростки в возрасте от 15 до 17 лет возвращались с «правого» митинга в День народного единства 4 ноября. На Караваевской улице они заметили гражданина Узбекистана. Злоумышленники напали на него, избили его и нанесли множественные ножевые ранения. От полученных травм 51-летний рабочий скончался на месте. Специалисты насчитали на его теле 14 ножевых ранений, удары были нанесены несколькими ножами, злоумышленники унесли их с собой.

По факту гибели мигранта было возбуждено уголовное дело по ч.1 ст.105 («Убийство»). Факт нападения был зафиксирован камерами наблюдения. На изъятых записях оперативники разглядели, что нападавшие были одеты в характерную для националистов «униформу».

В настоящее время проходят обыски и другие оперативно-следственные мероприятия. Решается вопрос об избрании подозреваемым меры пресечения и предъявлении им обвинения.

Напомним, что в тот день в Петербурге было совершено еще два убийства мигрантов.

Международное информационное агентство «Фергана»

Независимый гражданский медиа-проект «Альтернативные новости Туркменистана» (АНТ) предлагает вниманию читателей «Ферганы» заключительную часть отчета о мониторинге принудительного труда в Туркменистане в период хлопкоуборочной кампании 2013 года. В этой части говорится о последних неделях работы людей на полях, об их протестах, о причинах нежелания крестьян пользоваться услугами незваных помощников, о трагических случаях на полях и другом. В заключение авторы отчета подводят итоги кампании и предлагают властям Туркменистана несколько путей решения проблем, связанных с привлечением государственных служащих к сбору хлопка.

Практика принудительного труда в хлопковом секторе Туркменистана сложилась с советских времен и не прекращается до сих пор, причем носит массовый характер, несмотря на то, что хлопок не является главной статьей экспорта. Каждый хлопкоуборочный сезон десятки тысяч жителей городской и сельской местности принудительно сгоняются на хлопковые поля. Им устанавливают нормы сбора хлопка, обязательные для исполнения. Тех, кто отказывается ехать на поля или не выполняют норму, ожидает увольнение с работы или другие меры наказания.

Принуждая граждан к сбору хлопка, Туркменистан нарушает Конвенцию Международной Организации Труда (МОТ) №105 об упразднении принудительного труда, а также Конвенцию №29 о принудительном или обязательном труде. Кроме того, власти Туркменистана нарушают и собственный Трудовой кодекс, статья 8 которого определяет принудительный или обязательный труд как «всякую работу (службу), требуемую от какого-либо лица под угрозой какого-либо наказания, для выполнения которой это лицо не предложило своих услуг добровольно».

На хлопок и в дождь, и в снег

Хлопкоуборочная кампания в Туркменистане завершается. Несмотря на то, что почти все области отчитались в выполнении государственного плана, в некоторых районах госслужащих продолжают принудительно посылать на хлопок. С конца октября в стране, в частности, в Дашогузском и Лебапском велаятах (областях), ощутимо изменилась погода, начались дожди. На полях сыро и грязно, в некоторых районах сборщики отказываются выходить из автобусов. 23 октября такой инцидент произошел в поселке Саят Лебапского велаята. В ситуацию вмешался представитель областного хякимлика (администрации), приехавший контролировать процесс сбора урожая: по его распоряжению людей отправили на другое поле - в противоположной стороне поселка, заявив, что там, якобы, дождя не было. Однако арендатор того поля наотрез отказался принимать городских помощников, даже пригрозил спустить на незваных гостей своих собак. Он сказал, что соберет урожай сам, вместе с семьей, а вынужденные «хлопкорАбы», по его словам, работают некачественно, выбирая кусты, где больше хлопка, и обходя стороной те, на которых всего одна или две раскрытых коробочки.

Примеров, когда вынужденных помощников прогоняли с полей, немало, и причин тому несколько. Во-первых, арендаторы сами заинтересованы в качественной уборке хлопка, во-вторых, городским помощникам нужно платить деньги, а тех, кто приехал с ночевкой, еще и раз в день кормить. Еще одна больная тема для арендаторов – буйное поведение некоторых работников, приехавших на длительный срок, после употребления ими алкоголя. К примеру, в Саятском этрапе (районе) один из подвыпивших наемников начал требовать, чтобы арендатор заколол на ужин барана, а когда над ним посмеялись, взял нож и направился в овчарню. Сыновья арендатора скрутили и избили разбушевавшегося мужчину и в ту же ночь отправили домой пешком. В поселке Гарлык начальник и один из мастеров предприятия «Лебаптепло» до смерти избили одного из рабочих. Все работники перед этим употребили алкоголь. Этот случай произошел 8 октября, виновников задержали, ведется допрос свидетелей. Такие драки нередко заканчиваются печально, и примеров тому нам поступает много.

А в Лебапском велаяте в тот день, о котором упоминалось выше, к сбору хлопка приступили только ближе к двум часам дня, когда нашли другое поле. Люди выражали недоумение: неужели собранные ими килограммы хлопка важнее целого дня работы по их основной профессии – лечения людей, обучения детей?!

Хлопок, несмотря на все заверения чиновника, был мокрым, у сборщиков руки в перчатках быстро промокли, ноги были мокрыми до колен. К вечеру многие почувствовали недомогание, но на следующий день вновь пришлось ехать на поля. 26 октября в области прошел град, а в некоторых районах северного Дашогузского велаята – мокрый снег. Несмотря на такие погодные условия, людей в эти дни отправляли на хлопок, впрочем, продолжают отправлять до сих пор.

Скандалы происходят по разным поводам, случаются они и при взвешивании хлопка. Бывает, что арендаторы, ссылаясь на мокрый хлопок, скидывают до 10 килограммов от собранного работником объема. Естественно, это в итоге отражается на деньгах, которые получит сборщик. Люди отказываются собирать дальше, считая такой подход несправедливым, многие просто покидают поле и проводят остаток дня у кромки поля в ожидании автобуса.

В предыдущих частях мониторинга мы писали о том, что если «хлопкообязанный» нанимает сборщика, то сам он при этом не освобождается от выхода на работу по основному месту службы. Учителя одной из городских школ Дашогуза придумали способ, как избежать хлопка и в то же время не выходить на работу. С утра они, одетые по-рабочему, садятся в автобус, отмечаются, а потом за первым же поворотом просят водителя остановиться. В автобус заходят другие люди – наемные работники, с которыми имеется предварительная договоренность о сборе 10-15 килограммов, «для галочки». Наемники едут дальше, а учителя ловят такси и направляются домой.

Действия хякимов и руководителей ведомств продиктованы указаниями сверху

Лебапская область пока не выполнила план, хлопка собрано около 93 процентов от запланированных 300 тысяч тонн, но и то - некоторая часть урожая (наши источники называют цифру до 25 процентов) была куплена хякимом (губернатором) в соседней Марыйской области, которая полностью справилась с госпланом. Хяким области Мухаммет Джораев обещал выполнить план до 10 ноября. В этой связи руководители районов и городов области каждый день до глубокой ночи проводили собрания, на которых отчитывали начальников госпредприятий за низкие показатели сбора хлопка, а также за недостаточное количество рабочей силы на полях.

В некоторых учреждениях области, в частности в областном многопрофильном госпитале, работники по своей инициативе перестали ездить на хлопок: «Надоело!» Руководство управления здравоохранения требует объяснений, а работники ссылаются на то, что официально страна план выполнила, и более нет нужды ездить на хлопок. Сейчас на полях работают только те, кто отправился туда с ночевкой. Впрочем, многие из них сидят дома, просто платят арендаторам деньги и формально числятся на работе. Но учителя по-прежнему продолжают выезжать на поля – два-три раза в неделю.

Местные наблюдатели уверены, что область с планом не справится, так как хлопка на полях практически не осталось. Даже в официальных сводках ежедневный прирост в Лебапском велаяте составляет не более 0,3 процента, а это – мизер.

В предыдущие годы были случаи, когда в некоторых регионах местные хякимы шли на беспрецедентные шаги: закрывали или ограничивали время работы базаров и других торговых точек, перекрывали всякое движение транспорта с целью ускорения темпов заготовки сырца путем привлечения торговцев, частных предпринимателей и покупателей к уборке урожая. Такие меры в свое время предпринимал хяким Дашогузского велаята Хабибулла Дурдыев, веля закрыть центральный рынок в Дашогузе и выставить на автодорогах всех сотрудников ГАИ, чтобы те перекрыли автомобильное движение. В прошлом году работу местного рынка решил ограничить и Хасан Меткулиев - хяким Фарабского района, что на востоке Туркменистана. В обоих случаях дело закончилось протестом: в Дашогузе местные торговцы прошли маршем по центральной улице и дошли до здания областной администрации, в котором побили стекла, а в Фарабе люди просто сломали висевший на воротах рынка замок и начали торговлю.

В нынешнем хлопкоуборочном сезоне таких сообщений, по крайней мере, из Лебапского и Дашогузского велаятов, не поступало, однако в предыдущей части мониторинга мы писали, что от владельцев торговых точек начали требовать либо предоставлять на хлопок работников, либо платить за наем сборщиков. Сами предприниматели на хлопок не ездили, они регулярно покупали справки у дехкан о якобы собранном сырце и сдавали их в налоговую службу.

Действия хякимов по мобилизации людей на уборку хлопка продиктованы их страхом перед президентом. В Туркменистане сложилась порочная практика, когда велаятские и этрапские хякимы освобождаются со своих должностей по результатам проведения уборочной страды чаще, чем по совершенным ими правонарушениям и злоупотреблениям служебным положением. В период правления Сапармурата Ниязова были примеры, когда назначенный хяким спустя полгода с позором освобождался от занимаемой должности за невыполнение плана по сбору пшеницы или сырца, хотя весенний сев проводился вовсе не им, а его предшественником на этом посту. При Гурбангулы Бердымухамедове таких примеров стало меньше - во многом из-за того, что власти стали устанавливать более или менее адекватный план, с учетом реальных возможностей земли и крестьян. Тем не менее, в Лебапском велаяте говорят о скорой отставке хякима Джораева как раз в связи с тем, что его область не справилась с планом. Хяким был назначен на свой пост 12 апреля 2013 года, а посевная хлопчатника официально началась 24 марта…

Выводы. Возможные пути решения проблемы

Большинство людей, которых ежегодно принуждают участвовать в уборке выращенного урожая, хорошо понимают всю порочность подобной практики, но ничего не могут сделать, потому что открыто выражать свое мнение - значит оказаться под угрозой увольнения. Люди возмущаются также и тем, что от участия в хлопковой кампании освобождаются госслужащие Ашхабада и в целом Ахалской области, а последние, в свою очередь, удивляются тому, что жизнь в регионах с началом хлопкоуборочной кампании буквально замирает, и бюджетники по три месяца отсутствуют на своих рабочих местах. Люди считают, что хотя бы работников ключевых социальных служб и учреждений, таких как больницы, поликлиники, школы и детсады, не должны мобилизовывать на хлопок, их следует оставлять на своих рабочих местах, чтобы они приносили пользу по своей непосредственной специальности. По-хорошему, госслужащие вообще не должны привлекаться к сельхозработам, тем более с учетом того, что истинные крестьяне (об арендаторах земли речь пойдет ниже) выступают против их помощи.

Несмотря на отказ от открытого привлечения учащихся школ к сезонным сельхозработам, ситуация в регионах в этом плане не изменилась и, похоже, не имеет перспектив изменения к лучшему. Но и безнадежной ее считать нельзя. Хлопкоуборочная кампания не была бы такой обременительной для тысяч работников государственных бюджетных организаций, если бы правительство провело кардинальную реформу в самой системе организации труда в сельском хозяйстве в целом и в хлопководстве в частности.

Властям, в первую очередь, следует определиться с владельцами земли. Есть сведения, что в большинстве случаев привлекаемые из регионов бюджетники используются как дешевая рабочая сила на полях, чьими владельцами являются не простые арендаторы, жители села, а высокопоставленные чиновники районного или областного масштаба. Эти чиновники взяли в аренду большие участки земли на имена своих жен, невесток, сыновей, других родственников, однако ничего не делают, чтобы убрать свой урожай, многие даже не живут в тех районах, где находятся их поля. Настоящие арендаторы не хотят и не пускают на свои поля городских помощников. Им выгодно самим заработать деньги на сборе, тем более, что участки у них небольшие - менее трех гектаров. А вот чиновники считают, что им не к лицу кланяться каждой раскрывшейся коробочке. В связи с этим власти должны провести ревизию и отобрать большие участки земли - в несколько гектаров - у чиновников, которые записали в арендаторы своих родственников в надежде на то, что когда-нибудь эта земля станет их собственностью.

Во-вторых, госслужащих никто не будет привлекать к уборке хлопка, если власти пересмотрят и повысят закупочные цены на сырец и плату за каждый собранный килограмм. Сейчас за одну тонну собранного хлопка (с учетом вычета скидок за влажность и засоренность) государство платит арендаторам 1040 манатов ($365). Несмотря на то, что с 2007 года эта сумма увеличилась более чем в пять раз, она все равно мала, учитывая еще и то, что на руки арендатор получит в лучшем случае две трети, а то и половину, ведь ему необходимо рассчитаться за семена, удобрения, работу трактора, ГСМ и так далее. Арендатор из Дашогузского велаята, имеющий два гектара земли, говорит, что ему нужно продать государству примерно 800 килограммов сырца, чтобы не стать должником. В этом году его урожай составил чуть более двух с половиной тонн – неплохой результат, с учетом того, что воды в этом году было мало. Получается, что государство должно заплатить ему 2600 манатов ($912), из которых за услуги и удобрения он заплатит 830 манатов ($292). В итоге на руках у него останется 1768 манатов или 620 долларов США, на которые он должен с семьей прожить целый год до следующего урожая.

Многие арендаторы стараются силами собственной семьи вовремя собрать весь хлопок и заработать на сборе деньги. Однако чиновники, арендовавшие для своей семьи несоразмерно большое поле, физически не справляются (или не хотят справляться) с объемом работы и, как правило, ждут подкрепления в виде дешевой рабсилы. Система мобилизации выглядит так: президент требует от хякима выполнение плана, хякиму нужные люди подсказывают, в каких районах и на каких участках много хлопка, хяким собирает местных руководителей и дает указание отправить туда людей. Арендатору-чиновнику ничего не стоит платить по 20 тенге приезжим рабочим – эти деньги он в любом случае получает от государства.

В-третьих, несколько лет назад, чтобы повысить материальную заинтересованность крестьян в получении высоких результатов, правительство ввело систему, при которой арендаторам-хлопкоробам полагались семена хлопчатника и все продукты, получаемые во время их переработки, – хлопковое масло, жмых, шелуха. Такая система всколыхнула крестьян, пробудила у них интерес к работе, так как продукты переработки хлопковых семян можно было продать и на этом заработать. Жмыхом и шелухой можно было откормить несколько бычков, развить молочное производство в своем подворье, излишки продать на базаре и опять-таки заработать немалые деньги. Но впоследствии эта неплохая система стимулирования обросла бюрократией и волокитой, ее поразила вездесущая коррупция. В итоге крестьяне не могли вовремя и в полном объеме получить причитающиеся им продукты переработки хлопковых семян, им приходилось «задабривать» тех, кто отпускал, доставлял, распределял эти самые продукты переработки.

Сейчас тоже есть стимул, но на бумаге. Правительство предоставляет хлопкоробам право на самостоятельное и свободное распоряжение сверхплановым урожаем, разрешает им реализовать излишки по своему усмотрению зарубежным покупателям через Государственную товарно-сырьевую биржу (ГТСБ). Однако за 2012 год в крупном хлопкосеющем регионе – Дашогузском велаяте - только единицы воспользовались правом продажи сверхпланового хлопка через ГТСБ Туркменистана. И этими единицами оказались бывшие или нынешние руководители районного и областного масштаба, имеющие десятки гектаров земли в целинной зоне Шахсенемского массива, в пределах Рухубелентского этрапа.

В-четвертых, следует положить конец экономической безграмотности крестьян, а для этого в крестьянских объединениях следует организовать курсы, на которых экономисты, ученые-аграрии, специалисты областного уровня и концерна «Туркменпагта» («Туркменский хлопок») на пальцах объясняли бы людям их возможности и права, например, на создание независимых ассоциаций, способы реализации этих прав, пути выхода на биржу со своей хлопковой продукцией, механизмы продажи излишков хлопка.

Правительству необходимо провести земельную реформу еще и потому, что настало время максимально и эффективно использовать имеющиеся в стране американские хлопкоуборочные комбайны. Земельная реформа позволит отобрать участки у тех арендаторов, которые из года в год не выполняют задание и рассчитывают на помощь горожан в период уборки урожая. Объединив эти участки, следует создать массивы, где можно будет задействовать хлопкоуборочные комбайны, которых, по разным данным, по всей стране насчитывается до 1500 единиц. Участки, предназначенные под машинный сбор, могли бы обрабатывать группы крестьян, объединенные в специализированные бригады, оплата труда которых, как в советское время, проводилась бы по итогам года на основе достигнутых производственных результатов.

* * *

Кампания «Хлопок-2013» в Туркменистане завершилась. Она еще раз обнажила проблемы, с которыми люди живут годами. Затягивание с их решением грозит повторить эту картину и в будущем году.

Альтернативные новости Туркменистана

22 ноября 2013 года врио главы Пограничной службы Кыргызстана полковник Раимберди Дуйшенбиев подвел итоги года на брифинге для журналистов.

Напомним, что действующий глава ГПС Курманакун Матенов временно отстранён от занимаемой должности на период расследования по факту мошенничества. Таким образом, Дуйшенбиев является уже четвертым главой ведомства за 2013 год.

На брифинге Дуйшенбиев рассказал, что в 2013 году на границе Кыргызстана были установлены оградительные заборы протяженностью 16 км 340 м, в основном, на кыргызско-узбекской и кыргызско-таджикском участках. Вдоль восьми километров границы были выкопаны рвы.

За отчетный период (10 месяцев) на границах погибло два гражданина Кыргызстана, два пограничника получили телесные повреждения, было задержано 222 нарушителя госграницы, 114 нарушителей режима границы, произошло 24 инцидента. Границу Киргизской Республики пересекли 14 млн 138 тысяч 188 человек, 1 миллион 700 тысяч единиц автотранспорта. Из Кыргыгзстана депортированы 862 человека, с неисправными документами выявлено 5530 человек.

Кроме того, за год было задержано контрабанды на общую сумму 20 млн 65 тысяч сомов, изъято 108 кг наркотических веществ и 5 тысяч кустов конопли, 15 единиц огнестрельного оружия и 214 штук боеприпасов.

Отвечая на вопрос, чем закончилось расследование по инциденту, в ходе которого погиб один узбекский пограничник и умер от ран второй, Дуйшенбиев ответил дежурно: «Было проведено одностороннее расследование, после проведения разбирательства отданы указания по недопущению конфликтных ситуаций, по соблюдению линий поведения на госгранице, также есть договоренность между Республикой Узбекистан и Кыргызской Республикйо, чтобы пограничники не заходили на несогласованные участки».

Отвечая на вопрос «Ферганы», что будет сделано для недопущения такого количества инцидентов в новом году, полковник ответил, что «усилия будут сосредоточены на пограничных заставах». «Если пограничники будут знать свои задачи и выполнять соответствующие требования, все будет хорошо. Нами проводится работа с пограничниками, оказание практической помощи, проводятся встречи с коллегами из сопредельных государств. Почему до сих пор происходят конфликты? В связи с незавершенными вопросами делимитации и демаркации, родственными связями, когда жители одной республики ходят к родственникам в другую республику, и из-за хозяйственно-бытовых работ на неописанных участках границ».

«Мы начали готовиться к 2014 году. Будут установлены четыре новые погранзаставы на границе с Таджикистаном. В летнее время совместно с подразделениями Министерства обороны будет проводится разведывательно-поисковая деятельность, на прорывоопасных участках установим блок-посты: 65 стационарных наблюдательных постов, которые позволят контролировать 500 километров границы», - сказал Раимберди Дуйшенбиев.

Международное информационное агентство «Фергана»

22 ноября 2013 года врио главы Пограничной службы Кыргызстана полковник Раимберди Дуйшенбиев подвел итоги года на брифинге для журналистов.

Напомним, что действующий глава ГПС Курманакун Матенов временно отстранён от занимаемой должности на период расследования по факту мошенничества. Таким образом, Дуйшенбиев является уже четвертым главой ведомства за 2013 год.

На брифинге Дуйшенбиев рассказал, что в 2013 году на границе Кыргызстана были установлены оградительные заборы протяженностью 16 км 340 м, в основном, на кыргызско-узбекском и кыргызско-таджикском участках. Вдоль восьми километров границы были выкопаны рвы.

За отчетный период (10 месяцев) на границах погибло два гражданина Кыргызстана, два пограничника получили телесные повреждения, было задержано 222 нарушителя госграницы, 114 нарушителей режима границы, произошло 24 инцидента. Границу Киргизской Республики пересекли 14 млн 138 тысяч 188 человек, 1 миллион 700 тысяч единиц автотранспорта. Из Кыргызстана депортированы 862 человека, с неисправными документами выявлено 5530 человек.

Кроме того, за год было задержано контрабанды на общую сумму 20 млн 65 тысяч сомов, изъято 108 кг наркотических веществ и 5 тысяч кустов конопли, 15 единиц огнестрельного оружия и 214 штук боеприпасов.

Отвечая на вопрос, чем закончилось расследование по инциденту, в ходе которого погиб один узбекский пограничник и умер от ран второй, Дуйшенбиев ответил дежурно: «Было проведено одностороннее расследование, после проведения разбирательства отданы указания по недопущению конфликтных ситуаций, по соблюдению линий поведения на госгранице, также есть договоренность между Республикой Узбекистан и Кыргызской Республикой, чтобы пограничники не заходили на несогласованные участки».

Отвечая на вопрос «Ферганы», что будет сделано для недопущения такого количества инцидентов в новом году, полковник ответил, что «усилия будут сосредоточены на пограничных заставах». «Если пограничники будут знать свои задачи и выполнять соответствующие требования, все будет хорошо. Нами проводится работа с пограничниками, оказание практической помощи, проводятся встречи с коллегами из сопредельных государств. Почему до сих пор происходят конфликты? В связи с незавершенными вопросами делимитации и демаркации, родственными связями, когда жители одной республики ходят к родственникам в другую республику, и из-за хозяйственно-бытовых работ на неописанных участках границ».

«Мы начали готовиться к 2014 году. Будут установлены четыре новые погранзаставы на границе с Таджикистаном. В летнее время совместно с подразделениями Министерства обороны будет проводится разведывательно-поисковая деятельность, на прорывоопасных участках установим блок-посты: 65 стационарных наблюдательных постов, которые позволят контролировать 500 километров границы», - сказал Раимберди Дуйшенбиев.

Международное информационное агентство «Фергана»

Самарканд и Ташкент – тезки.

В звуковой несхожести обоих названий в буквальном смысле заложены корни одной из самых замалчиваемых проблем современного Узбекистана – непрекращающегося культурного, бытового и языкового конфликта между узбеками и таджиками, который увенчал собой полтора тысячелетия тюркизации Средней Азии.

Кто эти люди на площади Регистан в Самарканде в 1910-м году?.. Фотография С.М.Прокудина-Горского

Конфликт этот – самая последняя, послесоветская глава вечного для человеческой культуры противостояния между кочевником и земледельцем, носителем преимущественно устной культуры конником и книгочеем-горожанином, которого конник может подчинить политически, но никогда – культурно.

Оба городских имени значат «каменный город», просто первое состоит из иранских asmara и kand, а во втором иранский «камень» заменен на тюркский tosh. Этот этимологический факт о блистательном центре недолгой империи Тамерлана и о нынешней узбекской столице отражает языковые перемены, произошедшие в среднеазиатском Междуречье, которое сейчас в основном занято Узбекистаном.

Чисто иранский термин сменился смешанным ирано-тюркским – точно так же, как говорящее на иранских языках население – как кочевое, так и оседлое – дополнилось или ассимилировалось пришлыми тюрками, чьи племена уже полторы тысячи лет десятками волн наводняют Среднюю Азию в своем порыве на теплый, богатый и цивилизованный юго-восток.

Одним из последних таких племен – точнее, племенных союзов – были узбеки, которые вышибли растерявших боевой пыл Тимуридов (хотя самый храбрый из них, Бабур, отхватил север Индостана, основав династию Великих Моголов) и основали государство Шейбанидов, вставшее рядом с великими мусульманскими державами позднего средневековья – могольской Индией, шиитским Ираном и османской Турцией.

Но ненадолго – распалось на три части, Бухарский эмират, Кокандское и Хивинское ханства, которые, в свою очередь, подчинились царской России. Русские застали и описали напряженность между разнородными тюрками (чьи племена только в прошлом веке начали искусственно вовлекаться в узбекскую, казахскую и т.д. «национальность») и оседлыми, ираноязычными «таджиками» или «сартами».

Политическая власть узбекских родов не оспаривалась никем – как и культурное превосходство носителей оседлой иранской культуры. При дворах эмиров и ханов стихи и проза писались на искусственно состаренном фарси, нашпигованном арабскими словами и цитатами из Корана, а в быту сохранялось двуязычие.

Литература на тюркских языках только начиналась, и, несмотря на таких первопроходцев, как Бабур в прозе и Навои в поэзии, навсегда осталась бледной тенью арабской и персидской литератур. Сильно тюркизированным был только нынешний узбекский восток – Ташкент и Ферганская долина, непосредственно вошедшие в Туркестанский край Российской империи.

В итоге чрезвычайно произвольного деления Туркестана, бухарских и хивинских владений на пять советских республик (неслучайно прямота, искусственность внутрисоветских республиканских границ походили только на четкие, ровные линии между африканскими государствами, проведенные бывшими европейскими колонизаторами) Узбекистану достались самые плодородные, населенные и культурные земли, в число которых вошли Самарканд, Бухара и Хива.

Весь советский период был ознаменован принудительной официальной узбекизацией Узбекистана, таджикизацией Таджикистана – и дальше по списку – но при этом вниманием к правам нацменьшинств (школы, газеты, квоты в ВУЗах). Ко времени советского развала официальная статистика насчитала в УзССР чуть меньше миллиона таджиков на 14 миллионов узбеков и полтора миллиона русских.

Хотя языковая среда центрального Узбекистана – Самарканда и Бухары в первую очередь – оставалась совершенно другой, потому что воздух этих городов был наполнен певучей таджикской речью, и большая часть местных без малейшего напряжения переходила с языка на язык и обратно.

Сейчас этой речи не стало меньше, но на бумаге таджиков совсем немного – государственная статистика утверждает, что их меньше 5 процентов на уже 30 миллионов населения. Но в Душанбе озвучены мнения о том, что узбекистанских таджиков миллионы и чуть ли не столько, сколько всего населения в Таджикистане.

Но узбекские власти заставляют их записываться узбеками в официальных документах, в школах не учат на родном языке, а в учебниках замалчивают ведущую роль таджикского культурного субстрата в формировании современной узбекской культуры, литературы, музыки.

И таджики отвечают как могут. В Самарканде и Бухаре попытки заговорить на ташкентском диалекте узбекского языка часто пресекаются переходом собеседника на русский. Многие местные таджики по-прежнему считают себя культурнее, выше и породистей пришлых узбеков, и переход на русский для них – наименее болезненный способ снять языковое напряжение.

Причем в поисках культурной модели таджики эти не смотрят на рахмоновский Таджикистан, являющий сейчас довольно жалкое зрелище «государства-неудачника», где нищета, коррупция, наркоторговля и элементарная нехватка пахотных земель никак не компенсируются попытками «возрождения арийской культуры» и воспеванием прошлого времен Саманидов (столицей своей имевших Бухару). Нынешний Иран им тоже чужд – как государство не вполне вменяемой политической направленности, которое культурно не влияет на узбекистанских таджиков никак.

Поэтому таджикская гордость – явление обособленное, усугубленное нехваткой современной литературы на таджикском языке, который вытеснен в устную, бытовую речь. Гарантия карьеры – владение узбекским, английским, русским. Желание перебраться в Ташкент ограничено сложностями с пропиской и нежеланием столичных узбеков принимать пришлых таджиков на равных правах. Поэтому многим таджикам проще ехать в Россию, Южную Корею и в Америку – количество самаркандских семей и кланов, с «зеленой картой» сорвавшихся в Америку, растет с каждым годом.

Узбекизация Узбекистана осложнена парадоксом властной верхушки, которая в последние советские годы происходила в основном из Самарканда. В итоге получается, что обузбеченные – и обрусевшие в коммунистическую эпоху – властители-самаркандцы с таджикскими и иранскими корнями продолжают и подстегивают процесс «ковки» моноэтничного государства по европейскому образцу, забывая как о кровавых последствиях таких начинаний, так и об отличиях середины Азии от европейских окраин.

И оказываются в роли недалеких завоевателей-кочевников, которые не видят дальше длины собственного копья, в роли мелких фюреров с лозунгами вроде «один вождь – один народ», которые считают, что признание не просто прав, но и количества крупнейшего нацменьшинства разорвет единство государства с великим будущим.

В роли самых настоящих оборотней-перерожденцев, которые зажимают права собственных предков, родни и соседей, забыв свой род – и совершив одно из самых страшных преступлений в своде правил даже самых жестоких и далеких от цивилизации племен. И доказывая этим, что прошлый блеск средневекового Самарканда не идет ни в какое сравнение с убожеством и скудоумием современного официального Ташкента, несмотря на то, что города эти – тезки.

Международное информационное агентство «Фергана»

В Лондоне 21 ноября состоялись переговоры между министрами иностранных дел Узбекистана и Великобритании. Как сообщает пресс-служба узбекского МИДа, Абдулазиз Камилов обсудил министром иностранных дел и по делам Содружества Королевства Великобритании и Северной Ирландии Уильямом Джефферсоном Хейгом состояние и перспективы узбекско-британских отношений в политической, торгово-экономической, военно-технической, культурно-гуманитарной и других сферах.

Уильям Джефферсон Хейг и Абдулазиз Камилов. Фото FCO

Министры отметили обоюдное стремление к углублению всесторонних связей и формированию долгосрочных конструктивных отношений на основе учета интересов двух стран. Они обменялись мнениями по международным проблемам, в частности, обсудили ситуацию в Афганистане и центральноазиатском регионе в целом, рассмотрели практические аспекты углубления сотрудничества между учреждениями образования и культуры Узбекистана и Великобритании.

Камилов передал Хейгу официальное приглашение посетить с визитом Узбекистан, оно было принято.

В составе небольшой узбекской делегации находился министр внешнеэкономических связей, инвестиций и торговли Узбекистана Эльёр Ганиев.

Международное информационное агентство «Фергана»

В Бишкеке 20 ноября прошел круглый стол «Нужен ли Кыргызстану инвестор и кто его защитит?». Собравшиеся на него эксперты ответили утвердительно на первый вопрос и предложили методы защиты иностранных компаний.

Редактор аналитического ресурса region.kg Игорь Шестаков отметил, что «эта тема 22 года независимости всегда была главным информационным трендом». «Каждое правительство говорило о том, что привлечение инвесторов – приоритетное направление в развитии страны. Однако за последние несколько лет ситуация с инвесторами была благоприятна только на словах, а на деле имели место разборки на различных месторождениях», - напомнил он.

Напомним, что последние годы богаты на стычки иностранных компаний с населением Кыргызстана. В большей степени это касается горнорудной отрасли. У самой республики возможностей разрабатывать ресурсы нет, поэтому главные инвесторы работают именно в этой сфере. А поскольку сфера прибыльная, «кормиться» от нее хотят не только власти, но и местное население. Правда, происходит это далеко не путем переговоров. Яркие примеры - обстановка вокруг месторождения «Кумтор», нападение на рудник «Апрельское», захват техники на «Джамгыре» и другие.

Директор Госагентства по геологии и минеральным ресурсам Дуйшен Зилалиев (кстати, уже третий глава этого ведомства в текущем году) согласился, что проблемы инвесторов обострились именно в горнодобывающей отрасли.

«Меня на эту должность назначили три с половиной месяца назад. За это время я лично объездил все месторождения. На самом деле, есть чему тревожиться: на местах инвесторы абсолютно незащищены. Основное требование жителей – защита экологии. Трудно отрицать или недооценивать этот вопрос, экологию надо сохранять. Но, на мой взгляд, экологические риски переоцениваются. В этой связи я считаю, что вначале надо проводить экологическую экспертизу, а потом решать вопрос, разрабатывать месторождение или нет», - считает Зилалиев.

Руководитель секретариата Совета по развитию бизнеса и инвестициям при правительстве Киргизии Таалайбек Койчуманов рассказал собравшимся, что, судя по итогам его анализа статистических данных, объем инвестиций в страну снижается: «Растут только иностранные кредиты и гранты. Нам уже надо искать финансы, потому что в ближайшем будущем экономический рост возможен только за счет прямых иностранных инвестиций, а они снижаются. Это свидетельствует о проблемах в инвестиционном климате. Согласно статистике, сейчас в Кыргызстане инвестиции идут в обрабатывающий сектор и на покупку недвижимости. Но это немного не те инвестиции, и говорит о том, что люди боятся вкладывать [деньги] в нашу страну».

Эксперт по горнорудной отрасли Валентин Богдецкий заявил, что нужно сообщать населению правильные данные о количестве запасов, чтобы не порождать завышенные ожидания. «Сейчас различные «эксперты» вводят общественность в заблуждение, заявляя о том, что запасы золота в стране исчисляются десятками тонн. Мы произвели свои расчеты, именно расчеты, а не простое умножение не доказанных запасов на количество месторождений. Мы имеем запасов золота на 5-6 миллиардов долларов, не больше», - сообщил эксперт.

Относительно возможностей привлечения в страну новых инвестиций Богдецкий настроен пессимистично. «Да, инвестиции нужны Кыргызстану, как воздух. Но! Инвестору в первую очередь нужны гарантии. Их надо предоставить любой ценой. Однако с существующими в стране рисками для инвестора инвестиций быть не может, нормального инвестора ждать не надо, только аферистов», - считает он.

Между тем, глава Бишкекского делового клуба Назира Бейшеналиева проблему отсутствия инвесторов видит в них самих.

«С законами о защите прав инвесторов у нас все хорошо. В реальности у нас отсутствует история успеха. Дело в том, что большая часть инвесторов стала прибывать в нашу страну с 1995 года, но тогда это были добросовестные инвесторы. Сейчас все крупные компании имеют проблемы. А на кого смотрят те, кто хотел бы инвестировать в Кыргызстан? На тех, кто это уже сделал. И они не видят положительных историй. Поэтому я считаю, что виноваты не правительство, а сами инвесторы», - сказала Бейшеналиева.

Эксперт по энергетике Расул Умбеталиев главным фактором снижения экономического роста назвал коррупцию, которая делится на политическую, системную и бытовую. «Мы отвергли семейно-клановое управление, получили партийно-клановое. Парламент - это политический орган, в котором даже при решении экономически и социальных вопросов преобладает политика. По этой же причине при назначении на посты мы получаем некомпетентных людей», - заявил он.

руководитель Института политики и развития Надежда Добрецова отметила, что в Кыргызстане инвестора ждет много проблем, начиная с неурегулированной законодательной базы и заканчивая высказываниями политиков в адрес инвесторов. В качестве примера она привела вице-премьера республики Джоомарта Оторбаева, заявившего, что инвестор должен идти и сам договариваться с местным населением.

«Бизнес ждать не может, он пошел в сообщества и понятно, с кем ему пришлось договариваться. Это были не аксакалы, а криминальные авторитеты. И «черные» (речь идет о криминалитете. – Прим. ред.) тоже изменились – сейчас это корпорация, которая берет на вооружение управленческие технологии. За последние полтора года мы увидели, как технология вымогательства и шантажа инвестора, [испробованная] в одном регионе, распространилась по всей стране. Криминал стал централизованной системой. И эта ниша создана именно государства, из-за его посыла», - подчеркнула Добрецова.

По ее мнению, «инвестор должен взаимодействовать с конкретными властными структурами, которые обладают полномочиями решать вопросы с населением – это органы местного самоуправления. К сожалению, эти органы сами оказались не готовы вести равноправный диалог или адекватные переговоры с местным населением».

Эксперт также объяснила, почему ожидания населения не совпадают с реальностью: «Когда приходит инвестор, население вправе ожидать каких-то улучшений. Почему этого не происходит? По закону, все поступления от инвестора должны идти через налоговую и бюджет. По данным 2012 и 2013 года, бюджеты тех сообществ, где идет разработка месторождений, получили сверхдоходы. Но они не умеют ими управлять, деньги не идут на развитие области. В 2013 году мы наблюдали парадокс, когда инвестор платил, деньги на счетах были, а в сообществе ничего не менялось. В итоге население чувствует себя обманутым и идет к инвестору с требованиями. И инвестор начинает сам строит дороги и школы, хотя и не должен этого делать».

Эксперт Института по освещению войны и мира Марс Сариев причину в постоянных столкновениях между населением и инвесторами видит в разных социально-культурных нормах. «Местное сообщество живет в родоплеменном [устройстве], и это в своих целях используют политики. Вы (обратился к присутствующим) живете в другом. Вы приводите факты, анализы, варианты. А местное сообщество не хочет фактов и переговоров, оно говорит: «Ты должен». Мы просто с разных планет. Как выйти из ситуации? Политическое поле - это засаленная с акаевских времен колода. Туда надо вкраплять тех, кто не живет в родоплеменной системе. Когда они окажутся в политическом поле, все изменится. Не надо с ними бороться, надо туда «впрыскивать» людей с европейским складом мышления», - советует Сариев.

«Самое плохое, что наше политизированное население является лишь орудием, оно даже не понимает, что его просто используют», - добавил заслуженный экономист Кыргызстана Джумакадыр Акенеев.

«А препятствие для населения создает само государство. Возьмем «Кумтор» – власти сами подписали соглашение, сами потом начали от него отказываться. Теперь «Кыргызгаз» - сами приняли соглашение [о продаже российскому Газпрому], но, уже выпал первый снег, а парламент теперь выступает против его ратификации. Так и без газа можем остаться, как прошлой зимой… В первую очередь, нам надо обвинять себя, государство в том, что не исполняются гарантии инвесторов», - заявил Акенеев.

Экономист не ограничился критикой, а предложил свой путь для изменения ситуации. «Во что мы превратили орган, который руководит горнодобывающей отраслью? Было министерство, а сейчас лишь агентство. Оно как пасынок у Минэкономики и правительства. А само агентство только выдает лицензии на разработку месторождений и больше не может ни за что отвечать. Пора поднимать его статус. Но даже не до министерства, а выше. Сделать специальным комитетом, который будет координировать всю работу - от выдачи лицензий до разработки месторождений, и подчиняться только президенту. И когда инвестор придет, то сможет все свои вопросы решить в одном комитете, оно будет его защищать и на него не смогут «наезжать» другие министерства, - считает Акенеев.

В целом, понимание ситуации есть. Правда, пока только у экспертов. Теперь остается надеяться, что чиновники окажутся не из «родоплеменной планеты» и прислушаются к мнениям специалистов.

Екатерина Иващенко

Международное информационное агентство «Фергана»