Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Somus!

  Все выпуски  

Три истории о лучших подругах


 
ежедневная рассылка Somus!
2007-05-14 
 Рубрика: [пре]вращения с Мариной Корсаковой

Три истории о лучших подругах

История первая. Я ее очень любила. Наверное, и она меня тоже. Еще мы друг друга ненавидели. И все-таки любили. Не за комфорт, не за уют, не за плечо, в которое можно уткнуться. За вызов и неудовлетворенность. За то, что всегда есть достойный противник, с которым можно посоревноваться. Каждая из нас бросала желтый теннисный мячик, яркое пятно на грязном снегу, а другая – бежала за ним, и дальше, и выше, и туда, где кончается снег, и весенняя трава, и начинается новая полоса – свершений другого уровня.

Мы становились за счет вечного противостояния лучше – ну или хуже, чего уж там скрывать. Хитрее, циничнее. Осторожнее, умнее… Мы травили друг другу душу рассказами о том, как все хорошо, когда у другой все было плохо. Мы втягивали друг друга в самые невероятные хэппенинги и авантюры, стараясь обмануть, переиграть, подставить. Мы запомним друг друга навсегда, потому что, не исключено: несмотря на то, что с наших пятнадцати многое изменилось, и утекли реки слов, мужчин и денег, мы все еще хотим столкнуться на красной ковровой дорожке, и загрызть друг друга до полусмерти за статуэтку «Оскара». И до сих пор, покупая вечернее платье, я думаю, подойдет ли оно для такого случая… Прекрасное чувство. Очень острое, очень светлое, очень сладкое чувство соперничества. Я очень ее любила. Я с удовольствием приду на ее похороны.

История вторая. Я очень ее любила. Наверное, и она меня тоже. Она жила одна, и мне было удобно приходить к ней, и пить капуччино из пакетика и разговаривать на кухне, находящейся в ее единоличном распоряжении. Мы говорили часами, точнее, я говорила, а она слушала. Про прошлое, настоящее и будущее, про политику и моду, про друзей, учебу и про то, как это будет потом, когда я обязательно (обязательно!) стану очень большой и важной, а она будет моим любимым секретарем, помощником и диванной подушкой. Потом я уехала в большой город, где помимо секса было еще много интересного. И неинтересного, тяжелого, болезненного, трудного, впрочем, тоже.

Сначала я ей писала и звонила. И обязательно приходила, приезжая домой. Потом меньше. Не помню, внезапным толчком, падением глаз с пелены или постепенно, шаг за шагом, я осознала, что причиной нашей дружбы было стечение обстоятельств? Впрочем, ни так и ни так. Мне стало казаться, что я это знала всегда. Постепенно рассказывалось все меньше, вырисовывался новый скелет, на костях которого зарождалась плоть новой жизни, и уже слишком многое, ранее не сказанное, нужно было бы о себе сообщать, и проще было вообще ничего никогда больше не говорить. Незачем. В какой-то момент я ощутила неправильную энергетическую волну. Возможно ли, чтобы она не хотела, чтобы я была большой и важной? И быть подушкой, секретарем и помощником не хотела. Может быть, она хотела быть равной, ну ведь, в самом деле, ну я же сидела на ее кухне, и говорила с ней… а она слушала. Всю жизнь на замене и на вторых ролях? Как же я могла думать, что есть хоть кто-то, осознанно выбирающий это амплуа своей судьбой? Я очень ее любила. Я с удовольствием не приехала на ее свадьбу.

История третья. Я ее очень люблю. Уже давно. Иногда мы видимся почти каждый день, а иногда по неделе не видимся. А для нас это долго. С ней я понимаю, что такое мужской подход к любимой жене, с которой никогда не разведешься, но и… встречаются, да, на узкой жизненной дорожке женщины, которые волнуют много больше, и никак не удается с ними разойтись. То есть потом, конечно, все-таки удается, ибо как по мановению волшебной палочки волновать они перестают. А я невероятно влюбчива. О нет, не подумайте – в сугубо платоническом, человеческом смысле, и женщины, как класс, мне очень интересны. Я могу несколько дней взахлеб рассказывать моей подруге о том, какая изумительная Маша, сколько в ней жизни, какие у нее оригинальные мысли, как мне интересно провести с ней вечер. И ей интересно это слушать. Если мне интересна Маша, и я интересно об этом рассказываю, то она слушает меня, не кривя душой. Тем более, она отлично знает: после Маши будет Оля, потом Юля, а потом Лера. 

Возможно, кто-то из них навсегда останется хорошей приятельницей, но большинство мелькнут в ночном небе яркой, придающей смак, и смысл, и импульс, но, тем не менее, исчезающей кометой. А она останется. Потому что у нас одинаково черный юмор – в белый горошек. Потому что, будучи знакомы уже лет двадцать, мы все еще можем говорить на общие темы. О том, кто, что и почему любит. При упоительном чувстве комфорта, и дружеского плеча, и понимания, и возможности в любой момент получить поддержку, мы друг другу животрепещуще, колюще-режуще интересны. Поэтому после Леры будет она, мы поужинаем и поговорим. Хотя, потом, конечно, будет Ира. Я ее очень люблю. И она меня тоже. А после всех свадеб и похорон мы с ней с удовольствием выпьем рому.

Автор:  Марина Корсакова

Оценить статью >>>                     Возразить автору >>>                     Прочитать еще >>>   
Продолжение будет завтра!

Рассылки Subscribe.Ru
Somus!
SOMUS - он-лайн журнал для умных женщин
Автопилотка.ру - автомобильный журнал для женщин


В избранное