Мими рада любой весточке от мужа с фронта, но однажды письма перестают приходить...
Отчаяние и одиночество толкают ее в объятия пленного француза
Жерома, а ведь и его дома ждет жена. Точнее, ждала. Мари-Луиз, не
в силах дальше жить соломенной вдовой, заводит роман с немецким офицером,
на память о котором у нее остается... сын. Судьба приводит на родной
порог Жерома, а вслед за ним и беременную Мими. Смогут ли супруги простить
друг другу грехи, которые уже не скрыть?
"Каждый раз, когда мне случается приехать в Петербург, я первым делом звоню
Илье Стогову. Потому что без него это просто промозглый и гордый чужой
город. А с ним Петербург вдруг превращается в какой-то фантастический
заповедник былинных героев. Нет больше улиц и набережных со смутно
знакомыми названиями - каждый шаг ты ставишь ногу туда, где случилось
что-то трагическое или анекдотическое. В общем, нет для меня никакого
Петербурга Достоевского, и не надо. Есть Петербург Стогова."
"Облачный атлас" подобен зеркальному лабиринту, в котором перекликаются,
наслаиваясь друг на друга, шесть голосов: нотариуса середины девятнадцатого
века, возвращающегося в США из Австралии; молодого композитора,
вынужденного торговать душой и телом в Европе между мировыми войнами;
журналистки в Калифорнии 1970-х, раскрывающей корпоративный заговор;
мелкого издателя - нашего современника, умудрившегося сорвать банк на
бандитской автобиографии "Удар кастетом" и бегущего от кредиторов; клона-прислуги
из предприятия быстрого питания в Корее - стране победившего
киберпанка; и гавайского козопаса на закате цивилизации.
Галину Щербакову, которая в своих книгах умеет говорить просто и мудро о
психологии любовных отношений, читают и интеллектуалы, и простые обыватели,
каждый ценит в ней свое. Галины Щербаковой уже нет в живых,
но остался архив ее прозы, бережно собранный и хранимый супругом автора,
известным журналистом "Огонька" Александром Щербаковым. В книгу "Печалясь
и смеясь" вошли никогда ранее не публиковавшиеся рассказы писательницы
и неоконченный роман "Лорка". В центре внимания автора - женщины,
которым ради счастья - своего и близких - приходится поступаться
принципами и идти на компромиссы, зачастую ведущие к разрушению личности...
Случаются, и нередко, моменты, когда человек оказывается перед трудным выбором.
Судьба словно спрашивает: каков ты? чего ты стоишь в этой жизни?
пройдешь ли мимо чужой беды или остановишься? сохранишь ли свое человеческое
достоинство в очень непростой ситуации или прогнешься? Именно
эти драматические, пограничные ситуации и являются предметом писательского
внимания Ольги Литавриной. Именно их она ставит в центр своих
повестей и рассказов Сотрудница отдела писем решается выйти из рутинной
колеи своей работы и проявить простое человеческое сочувствие. Ветеран
войны перед смертью смотрит в глаза страшной правде о себе и своих
погибших товарищах. Прохожий отваживается подойти к смертнице-шахидке.
Талантливая девочка-поэтесса ценой жизни сохраняет свой чистый, удивительно
красивый мир. Эти моменты, по мнению автора, порой стоят целой
жизни. Той самой бесценной жизни каждого человека.
Безумная карусель современной жизни огромного мегаполиса; потусторонняя
организация, цель деятельности которой - выращивание фантомных "проектов"
вроде неутомимого поиска затерянных в веках израильских колен; хоровод
прохиндеев, идиотов, романтиков, торгашей и пророков... Страны и
города, любовь и смерть, жизнь прошлая и безоглядный бег в будущее...
В фокусе этой трагически смешной и уморительно грустной книги - изумленный
взгляд одинокого человека на сегодняшний мир.
"Нельзя испытывать любовь. Испытывать можно только самолеты. Они из железа".
Эта неоспоримая истина - цитата из нового рассказа "Назло", ставшего
заглавным для сборника, - задает эмоциональный тон всей книге.
Нельзя испытывать... что? Не только любовь. Но и порядочность. Терпение.
Верность. Доверие. Простые истины, которые герои и героини
Виктории Токаревой постигают снова - на собственном, зачастую очень горьком,
опыте. И мы верим им - потому что узнаем в них себя... В сборник
вошел также еще один новый рассказ "Зачем?" и произведения, уже
полюбившиеся читателям.
В настоящий том собрания сочинений автора включены его самые первые повести
и рассказы, исполненные обожания, нежности и любви к русской природе,
русской деревне, где он провел свои лучшие годы. В центре произведений
- молодой человек в процессе духовного поиска, созревания. Каждая
новая встреча, каждый новый поворот в его судьбе открывает ему новую
грань самого себя, новую черту в народной психологии и характере.
Конец XI века. Католическая церковь благословляет Первый Крестовый поход.
Тысячи европейцев отправляются на Восток. Среди них молодой и набожный
рыцарь Гуго де Пейен, горящий желанием освободить от неверных Гроб
Господень. Но человеческая натура берет верх, и религиозные порывы сменяются
людскими страстями. Жажда наживы, борьба за власть, неслыханная
жестокость и реки крови - таков результат пришествия крестоносцев на
Святую Землю. В темных недрах Храмовой горы Гуго де Пейен и его приближенные
обнаруживают загадочные предметы, значение которых им только
предстоит узнать. Именно эти находки способствуют основанию одного из
самых таинственных рыцарских Орденов. Путь крестоносцев к могуществу
усеян смертями и проклятиями, и некоторым из них суждено сбыться.
"Как я завидую безмозглым! Поняла, в чем мое несчастье: скорее поэт, доморощенный
философ, "бытовая дура" - не лажу с бытом. Урод я".
Шла по улице, поскользнулась и упала. Лежит на тротуаре и кричит своим
неподражаемым голосом: "Люди! Поднимите меня! Ведь народные артисты на
улице не валяются!"
"Страшный радикулит! Старожилы не помнят,
чтобы у человека так болела жопа!"
На вопрос: "Вы заболели,
Фаина Георгиевна?" - она привычно отвечала: "Нет, я просто так выгляжу..."
Раневская стояла в своей гримуборной совершенно голая. И
курила. Вдруг к ней без стука вошел директор-распорядитель театра и ошарашенно
замер. Фаина Георгиевна спокойно спросила: "Вас не шокирует,
что я курю?"
Снимается сцена в натуре. В чистом поле. У Раневской
неважно с желудком. Она уединяется в зеленый домик где-то на горизонте.
Нет и нет ее, нет и нет. Несколько раз посылают помрежа: не случилось
ли чего? Раневская откликается, успокаивает, говорит, что жива,
и опять ее все нет и нет. Наконец появляется и величественно говорит:
"Господи! Кто бы мог подумать, что в человеке столько говна!"
"Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй".