Архив за 12.11.2004 - "Независимая Молдова"

Вся моя жизнь составлена добрыми людьми

Так утверждает Борис Дмитриевич Тарасов - преподаватель философии и политологии
Кишиневского аграрного университета. Хотя он при этом говорит, что как бы

изначально не верил в добрую природу человека, личная судьба словно нарочно сложилась
таким образом, чтобы убедить его в обратном. И именно помощь, вовремя

протянутая рука - иногда самых близких, а порой и совсем незнакомых людей - позволили
ему, незрячему, реализовать себя в полной мере. Как признание его

заслуг - медаль "Meritul civic".

Трагедия произошла в 1970-м, когда он был в самом расцвете сил, а жизнь улыбалась...

Инженер, закончивший в 1960 году престижный тогда мехфак Кишиневского сельхозинститута,
он быстро шел вверх по служебной лестнице. Работал первым секретарем

райкома комсомола в Оргееве, был в этом же районе председателем колхоза, потом
- главным инженером в районном управлении сельского хозяйства. Молодая и

красивая жена, двое сыновей...

Нелепая дорожно-транспортная авария положила конец всему. Полная потеря зрения,
казалось, навсегда выбила из седла - о работе не могло быть и речи. Семья

распалась.

- Тогда, помнится, готов был убить жену - расценил ее уход, как предательство,
но теперь, с высоты своего возраста, смотрю на вещи иначе. За кого она выходила

замуж? Как-никак, я был "шишкой", хотя и в районном масштабе, а стал беспомощным
пенсионером с 80-рублевым пособием по инвалидности....

Но поверить в то, что он навсегда останется слепым, было трудно. Вместе с матерью,
которая с первой же минуты беды стала опорой, поехали в Москву. Медицинские

светила не брались за операцию, но все же не выносили окончательный приговор.
И только в клинике Гемгольца профессор Гундарева сказала: "Не надо беспочвенных

надежд. Смиритесь".

- Я заревел белугой, но... Пошли в московский магазин "Рассвет", купили брайлевскую
азбуку для слепых, которую я вызубрил за месяц. Потом научился печатать

на обычной пишущей машинке. Кстати, черновик своей диссертации я собственноручно
отпечатал.

Но перед диссертацией был еще один факультет, который он закончил - истфак КГУ.
Чтобы его приняли, к ректору Лазареву отправилась целая делегация бывших

сокурсников Бориса по мехмату. И добрейший и справедливейший Артем Маркович согласился
его зачислить студентом, причем сразу на второй курс.

В Кишиневе поселился у дяди на Старой Почте. Мать часто и подолгу жила в Кишиневе,
водила его на лекции. Окружили заботой и вниманием товарищи - молодые

сокурсники, студенты третьей группы исторического факультета. Ходили вместе и
на студенческие пирушки, и в кино - особняком он не держался.

- Вообще-то я не очень общительный, но не страдаю ни гордыней, ни той скромностью,
которая, как известно, "паче гордости". Может быть, поэтому отношение

ко мне было нормальное - я не помню ни особого сюсюканья, ни жалости или там
презрения со стороны ребят, - вспоминает Борис Дмитриевич.

А когда он приехал к родителям на летние каникулы в Кагул, то целая дюжина девчонок
из педучилища, меняясь по сменам, приходила к нему, чтобы помочь "отрубить

хвосты" - ведь экзамены за первый курс надо было все-таки сдать. Они начитывали
на магнитофон целые учебники, и эту ленту он потом прослушивал. Хорошо,

что памятью Бог не обидел - схватывал все на лету.

Университет закончил с "красным дипломом" и рассчитывал остаться здесь преподавателем.
Но у вузовского начальства, которое к тому времени уже сменилось,

были большие сомнения: "А не вызовет ли слепой преподаватель антипатию у студентов?"

И снова на помощь пришли друзья - на этот раз по комсомолу. Это были Василий
Вышку, Людмила Скальная, Иван Устиян. Они помогли получить квартиру в Кишиневе

и устроиться на работу - его приняли в родной "сельхоз" преподавателем на кафедру
научного коммунизма.

Меняется время, меняются идеи, меняется человек... Сейчас, например, диссертация
Тарасова на тему "Возрастание роли механизаторов в экономической и социальной

жизни села" потеряла свое значение, поскольку даже сама эта социальная группа
исчезла. Но по тем временам исследование, основанное на базе и его прежнего

практического опыта, и опыта его сокурсников - дипломированных инженеров-механиков,
представляла интерес. И он защитил ее "на одном дыхании" в Москве,

в Академии народного хозяйства при Совете Министров СССР, получив степень кандидата
философских наук.

С научным коммунизмом расстался, по его же словам, "с великим облегчением", поняв,
может быть, раньше многих других, что это лишь утопия. И хотя был исполнительным

по натуре и хорошим преподавателем, все же трудно было передавать другим знания,
когда выводы, положения не базируются на фактах, на логике.

Сейчас с удовольствием преподает на кафедре общественно-гуманитарных наук философию
и политологию - небольшой курс, который студенты-аграрники посещают

с большим интересом.

Ему нравится нынешняя молодежь - он отдает должное их чувству собственного достоинства,
самоуважения, отсутствию боязни высказаться как-то не так. "Наше

поколение студентов было более трудолюбивым и брало больше "пятой точкой". Сомнения,
конечно, и у нас возникали, например, типа: почему при капитализме

есть прибавочная стоимость, а при социализме ее нет? Но мы знали, что задавать
такие вопросы просто бесполезно", - говорит Борис Дмитриевич.

Сам же он сейчас не строит свои лекции в виде сплошного монолога и разрешает
студентам высказываться свободно и даже специально вызывает их на спор - и

это больше нужно, может быть, ему самому - чтобы, если не увидеть, то почувствовать
реакцию... У него на занятиях всегда присутствует добровольная помощница

- Юлия Францевна Зайцева, бывший преподаватель института, много лет работавшая
доцентом на агрофаке. Она делает перекличку, ставит оценки, следит за дисциплиной...

А потом провожает до дома. Он живет тут же, на Петриканах, совсем, казалось бы,
недалеко - если быть точным, то в 960 метрах от работы. Не всегда они даются

с легкостью...

А вот в районе своего дома передвигается свободно, и сопровождает его верный
Ник - пес-поводырь. Раньше у него была другая собака, имевшая специальную,

московскую выучку. Ее "образование" несколько умалялось капризным характером.
Ник - совсем другой. Специально его никто не готовил к работе со слепыми,

но он прекрасно чувствует настроение, угадывает малейшее желание хозяина...

Во время одиноких прогулок Борис Дмитриевич часто, вслед за Кантом, повторяет
вопросы этого великого философа: "Что я могу знать? Что я могу делать? На

что я могу надеяться?"

- Иногда говорят, что незрячий, мол, может то же самое, что и здоровый, физически
совершенный человек, - заключает наш разговор Борис Дмитриевич. - Это

не так. Я думаю, что моя жизнь - пример того, что незрячий человек не может обойтись
без помощи других. Я бы хотел, чтобы об этой простой истине вспоминали

не только 13 ноября - в День слепых, но и гораздо чаще.

А лично мне повезло. Конечно, я не могу обнять всех, кто мне помог и всем сказать
спасибо. Но я бы хотел поблагодарить "за место в строю" нашего ректора

Георгия Павловича Чимпоеша и заведующего кафедрой Штефана Андреевича Кердевара.

Я благодарен своей матери, которая так гордилась моими успехами в этой "другой",
непривычной для нас обоих, жизни. В тот день, когда она умерла, я должен

был выступать на всесоюзной конференции. Мы пришли туда вместе, и в перерыве
она мне сказала: "Борька, дай я тебе галстук поправлю..." А через несколько

минут ее увезли на машине "скорой помощи" с сердечным приступом...

И низкий поклон еще одной женщине, которую я встретил впервые почти двадцать
лет назад, - моей жене Людмиле.

Сегодня, когда весь мир отмечает День слепых, мне хотелось бы особо обратить
внимание общества, и прежде всего руководителей, на то, что способности и возможности

инвалидов по зрению велики - велики также, как и их неукротимое желание работать.

А для тех, кто попал в критическую ситуацию, скажу: не падайте духом, боритесь!
Вы, может быть, сами еще не осознаете, насколько безграничны силы человека

- ваши силы.

cgi-bin/author

Ирина СУББОТОВИЧ.

Выпуск листа на новом месте: 603

zh004

СОСТАВЛЯЮЩИЕ УСПЕХА

Когда я познакомился с историей судьбы Максима Георгиевича Чардымского, мне
вспомнилась - одна из множества - немудрёная, но, полагаю, неопровержимая

формула жизненного успеха: незрячий человек, имеющий цель, всегда добьётся большего,
нежели бесцельно слоняющийся зрячий.

Герой нашего рассказа живёт и работает в подмосковном городке Лыткарино, где
он и родился в 1975 году. С момента появления на свет у него практически

отсутствует способность видеть, точнее зрение составляет всего лишь 1 процент
на правом глазу, а на левом - и того меньше. Родители Максима долгое время

предпринимали всё возможное в стремлении повысить процент зрения сына: пытались
осуществить это разнообразными медикаментозными средствами, обращались

в известные глазные клиники, чтобы достигнуть улучшения путём хирургического
вмешательства... Однако даже современный уровень развития медицинской науки

оказался бессильным перед жестоким диагнозом и высочайшей степенью риска операции.
Но, смирившись на каком-то этапе с окончательным приговором врачей,

семья Чардымских отнюдь не собиралась опускать руки...

Насколько жестока судьба, настолько же она, осознав свою неисправимую ошибку,
пытается быть справедливой. Взамен отнятого у Максима зрения она - помимо

прочих качеств и достоинств, о которых мы поведаем ниже - наделила его необыкновенной
любознательностью. С раннего детства он жадно интересовался жизнью

и бытом людей, техникой, природой, достижениями науки и искусства, а также многими-многими
другими сторонами внешнего мира. Родители старались терпеливо

и подробно отвечать на все вопросы мальчика, много читали ему и рассказывали
о гармонии красок и линий, света и тени, неподвижной натуры и движения...

В возрасте четырёх лет он научился читать плоскопечатные буквы и собирать их
из детского конструктора. Годом позже он стал выводить слова акварельными

красками в альбоме для рисования, буквально уткнувшись в него носом, а также
читать крупные заголовки газет. К величайшему сожалению, этими достижениями

окончательно ограничилась способность Максима видеть яркое многообразие окружающего
мира.

О выпукло-точечной системе письма и чтения для незрячих - шрифте Брайля
- он тогда ещё не знал, наивно полагая, что будет учиться в обычной

средней школе. Весьма слабое представление о сущности и возможностях обучения
людей с недостатками зрения имели и его родители, - так уж в те годы функционировала

система информирования людей с ограниченными физическими возможностями. С глубоким
прискорбием вынужден констатировать, что и до сей поры, даже в сокрушительном

урагане так называемых революционных преобразований, существенных изменений она
не претерпела, если не сказать более того...

В шестилетнем возрасте Максима направили в специализированный детский сад
для инвалидов по зрению, находившийся при Болшевской школе-интернате для слепых

и слабовидящих детей, а в дальнейшем и в саму эту школу. Всю учебную неделю он
проводил в школе-интернате, а по выходным дням родители забирали его домой.

Несмотря на то, что разлуку с домом мальчик, будучи единственным (и, конечно
же, любимым) ребёнком в семье, воспринимал весьма болезненно, особенно в младших

классах, - учился он с удовольствием. Преподаватели оценивали его прилежание
и знания преимущественно высшим баллом.

Ограничение классов по количественному составу учащихся - от восьми до двенадцати
человек - позволяло учителям уделять больше внимания каждому ученику,

что способствовало более качественной проработке учебного материала, а постоянная
жизнь в коллективе благотворно влияла на развитие чувства сплочённости

и формирование достойной жизненной позиции.

На первых порах пребывание в условиях существенно ограниченного жизненного
пространства в какой-то мере защищало неокрепшее ещё сознание от горькой реальности,

не заставляло задумываться о своём, так сказать, <особом статусе> в обществе.
Но в десятилетнем возрасте Максим начал осознавать своё отличие от здоровых

зрячих людей. Он стал отмечать, что его двоюродные братья и сёстры, которые были
его ровесниками, гораздо меньше ограничены в действиях: передвижении,

увлечениях, поведении. Многое о жизни зрячих сверстников Максим узнавал из рассказов
слабовидящих ребят, которые по выходным дням и во время каникул общались

с друзьями во дворах. Он же, находясь дома, с посторонними практически не встречался.
Круг его общения ограничивался только родственниками. Интуитивно

Максим, конечно же, чувствовал своё отличие от большинства зрячих ровесников,
более раскрепощённых, более информированных о мире и жизни в нём, однако

осознание этой горькой несправедливости не оказывало серьёзного влияния на его
жизнь, пока он находился в стенах школы...

Впервые с недобрым оскалом <застенной> жизни Максим познакомился в выпускном
классе, когда не прошёл по конкурсу в Международную - со штаб-квартирой

в США - программу для слепых, имеющую целью обучение незрячих и слабовидящих
юношей и девушек пользованию персональным компьютером с помощью специальных

технологий, а также совершенствование ими своего английского языка. Помимо того,
что уровень знания языка у Максима на тот момент, может быть, лишь на

малую толику не дотягивал до требований конкурса, он к тому же не был ещё в достаточной
степени психологически подготовлен - и это главное! - к лихорадке

конкурсного соперничества, сильно нервничал и в результате не сумел достойно
преподнести свои способности.

К моменту окончания Максимом школы - в Москве открылась возможность инвалидам
поступать в некоторые ВУЗы на льготных основаниях. Он решил поступать на

социально-экономический факультет Российского государственного социального института,
однако вместо предоставления продекларированных льгот, его едва не

отстранили от участия во вступительных экзаменах. Некоторые члены приёмной комиссии
усомнились в возможности инвалида по зрению полноценно учиться в ВУЗе

и самостоятельно проживать в студенческом общежитии. Немалых усилий стоило отстоять
право на сдачу экзаменов - и тут новая неудача: тройка по математике.

А ведь по этому предмету Максим был подготовлен основательно... Однако обогащённый
опытом первых неудач, на этот раз Максим сумел мобилизовать все резервы

своих душевных сил. В итоге последующие этапы на пути к знаниям - экзамены по
истории и русскому языку (сочинение), а также дополнительное тестирование

- увенчались блестящими показателями. Максим был принят в институт. При этом
наивысшее удовлетворение ему доставляла мысль о том, что, несмотря на распространявшиеся

на него льготы, его балл по результатам вступительных экзаменов вписывался в
значение проходного балла по конкурсу:

Имея довольно смутное представление о способностях своих однокурсников и о
специфике высшей школы, Максим полагал, что будет, видимо, одним из отстающих

студентов, но такая роль его изначально не устраивала. Так зарождался процесс
самоутверждения. Движимый жгучим желанием показать свои способности и тем

самым доказать окружающим, что и другие люди с нарушением зрения успешно могут
обучаться в ВУЗе (в 1993 году он был единственным незрячим студентом в институте,

а это уже налагало на него груз огромной ответственности), Максим не щадил ни
сил, ни времени на учёбу. Как результат - все зачёты и экзамены в первую

сессию он сдал на <отлично>!

Добиться таких успехов было, однако, совсем нелегко. Писать шрифтом Брайля
- гораздо сложнее: медленнее, чем обычным плоскопечатным шрифтом, и Максим

не успевал записывать большую часть лекций во время занятий. Приходилось приносить
магнитофон, вести запись на кассету, а затем уже переписывать лекции

на бумагу. Кроме того, практически невозможно было воспринимать материал, отображаемый
на классной доске, - формулы, таблицы, графики, схемы...

Огромной проблемой представлялось нашему герою общение с однокурсниками. По
сути, он продолжал жить в ином мире, и ему нелегко было проникнуться их интересами,

включиться в беседу, тем более что большинство разговоров у студенчества вращается,
как правило, в области вещей и явлений зримых: о покупках в магазинах,

об одежде, о фильмах, о внешних достоинствах сокурсниц, о красоте природы...
Однако ситуация вынуждала. Первые контакты Максим установил со своими соседями

по студенческому общежитию и с их друзьями: сначала обращался за помощью в вопросах
учёбы, затем беседы переходили и на другие темы. Постепенно у него

сформировался определённый круг знакомых - и чувство одиночества отступило. Опыт
интернатской жизни помог молодому человеку легко адаптироваться в условиях

студенческого общежития.

Уже учась в ВУЗе, Максим получил письменное предложение вторично участвовать
в грустно памятном ему конкурсе по линии Международной программы. Немного

посомневавшись, он дал согласие и усиленно <налёг> на английский язык. Летом
1994 года пришло известие о зачислении в Программу. Однако реализация намеченных

планов требовала вложения в них нескольких тысяч (!) долларов... Трудно переоценить
поистине титанические усилия, которые приложил отец Максима, в поисках

помощи объездивший десятки коммерческих и государственных учреждений и в итоге
нашедший необходимую сумму спонсорских средств.

Итак, Максим отправился в США. Помимо учебных занятий, там он прошёл обучение
ориентировки в пространстве, что и до сего дня позволяет ему самостоятельно

передвигаться по улице, пользоваться общественным транспортом и неплохо ориентироваться
в общественных зданиях. В США он с сожалением и чувством незаслуженного

стыда отметил значительное - в сравнении с Россией - отличие в отношении к инвалидам,
работа, учёба, семейная жизнь которых там воспринимаются обществом

как жизнедеятельность обычных граждан, имеющих лишь определённые физические ограничения,
в то время как у нас в стране скорее можно говорить об отношении

к инвалидам как к людям совершенно другой - ущербной категории.

...Вернувшись после годовой стажировки в Россию, Максим привёз с собой персональный
компьютер, приобретённый на остатки спонсорских денег. Овладев навыками

работы на нём, будущий экономист начал использовать его в учёбе, прежде всего
при написании курсовых работ, а позднее и диплома.

Отставшему на год от своих однокурсников, Максиму пришлось заново выстраивать
отношения с новым коллективом, но теперь это давалось гораздо легче, чем

в первые дни учёбы. В ВУЗе, преобразованном к тому времени в Московский государственный
социальный университет, появились и другие незрячие студенты,

найти контакт с которыми не составило большого труда.

...Незаметно пролетели годы учёбы, и в 1999 году, закончив университет, Максим
Георгиевич Чардымский получил квалификацию экономиста и диплом с отличием.

Но остановиться на достигнутом он не захотел. В ноябре того же года при активной
поддержке ректора ВУЗа В.И.Жукова молодой специалист был зачислен в аспирантуру

университета в качестве соискателя учёной степени кандидата экономических наук.
В подтверждение страстного желания Максима Георгиевича оказать хоть какую-нибудь

минимальную помощь в обеспечении благополучия людей с нарушением зрения - темой
его диссертации стало изучение маркетинговой деятельности предприятий

Всероссийского общества слепых, широко применяющих труд инвалидов.

По окончании университета встала и проблема трудоустройства. Предприняв несколько
попыток поступить на работу в коммерческие организации и получив вежливый

отказ, Максим Георгиевич решил устроиться преподавателем в Лыткаринский оптико-механический
колледж, директором которого в то время была Н.К.Яблучанская.

Она радушно приняла и внимательно выслушала кандидата в преподаватели. После
триумфально проведённой показательной лекции, ставшей своего рода испытанием

на профессиональную пригодность, Максим Георгиевич Чардымский без всяких осложнений
был принят на работу в колледж. Он легко влился в трудовой коллектив,

в котором трудится много замечательных людей, всегда готовых оказать необходимую
помощь.

В колледже Максим Георгиевич ведёт несколько учебных курсов: маркетинг и смежные
экономические дисциплины, а также английский язык. Специальность <маркетинг>

- новая в колледже, поэтому программу обучения преподавателю приходится разрабатывать
практически с нуля. На подготовку к занятиям уходит бездна времени,

зачастую работать приходится с утра до ночи и без выходных, а всё ради того,
чтобы провести лекции и практические занятия, длящиеся по времени несравнимо

меньше. Но не приемлющему в любых ситуациях безответственного отношения к делу
Максиму Георгиевичу особых переживаний это обстоятельство не доставляет.

Вот бы это бесценное качество незрячего преподавателя - да иным пышущим богатырским
здоровьем высшим чиновникам от социальной защиты!

Работа в обычном учебном заведении приносит Максиму Георгиевичу большое моральное
удовлетворение. Постоянно общаясь со здоровыми людьми, он забывает

о собственном недуге. Специфика преподавания при практически полном отсутствии
зрения требует выработки определённых профессиональных приёмов. Творческое

начало, присущее характеру Чардымского, помогает ему не только вырабатывать эти
приёмы, но и изобретать секреты, с помощью которых он способен приводить

в неописуемое изумление иных нерадивых студентов, время от времени пытающихся,
пользуясь недостатком зрения преподавателя, прибегнуть к всякого рода уловкам,

чтобы незаслуженно получить хорошие оценки.

Разумеется, при отсутствии зрения Максим Георгиевич далеко не такой уж независимый
человек. Учёба и интеллектуальная работа требуют изучения большого

объёма информации, и здесь неоценимую помощь ему оказывают родители, начитывая
на магнитную ленту литературу, проверяя письменные работы, приобретая необходимые

технические средства. Но всё же, какой значительной ни была бы помощь, считает
Чардымский, главная составляющая успеха кроется в себе.

Своей активной многогранной деятельностью Максим Георгиевич Чардымский доказывает
способность человека с физическим недостатком, запасшегося терпением

и целеустремлённостью, многого добиться и вести нормальный образ жизни. Это,
в свою очередь, помогает разрушить стереотип восприятия инвалида как жалкого,

беспомощного существа, постоянно зависящего от чьей-либо помощи.

В глубины людских сердец, полагаю я, при определённых обстоятельствах способны
заглядывать и незрячие глаза.

Сейте, Максим Георгиевич, разумное, доброе, вечное!..

Начало блока цитаты

Михаил Сергеев,

инвалид-колясочник 1-ой группы,

член Союза писателей России

Выпуск листа на новом месте: 602