It's a big world and everyone wants to see the Scorpions.
"It's a big world and everyone wants to see the Scorpions" - Мир
огромен, и каждый хочет увидеть Scorpions. - сент.1991 г.
Рудольф Шенкер(РШ) и Андреас Люг (АЛ) & Холлоу Скай(ХС).
ХС: Во всем мире только немногие группы могут удерживаться в
шоу-бизнесе так долго, как Скорпионс. Как вы обьясните такой
продолжительный успех?
РШ: Главная причина нашего успеха - это то, что
мы всегда твердо стоим на ногах и часто обращаемся к нашим истокам: к
музыке. Многие группы забывают о своих истоках (своем происхождении),
когда достигают успеха, и начинают разъезжать по миру на своих яхтах.
Одни члены группы живут в одном месте, другие - в другом, и в конце
концов связь между ними обрывается. А потом они удивляются, почему
больше не могут работать вместе.
ХС: Вы очень выросли как группа по
сравнению с самым началом. Что для вас значит огромный успех "Wind of
Change"?
РШ: Я не могу сказать, что это плохо. Это здорово. Но, в
отличие от многих людей, я не живу в круге эмоциональных колебаний:
сначала эйфория, а потом провал. Я строю свою жизнь в основном на
восточной философии, которая учит не радоваться и не страдать слишком
сильно, ведь в конечном счете вы не обязаны это делать. Это очень
простая философия, и я всегда следую ей.
ХС: Для чего вы изучаете
восточную философию?
РШ: Я много медитировал, занимался йогой, изучал
восточную философию, чтобы построить свою жизнь, основываясь на
радости и мире (мире и согласии) вместо агрессии и разочарования.
ХС: Последние 20 лет вы постоянно находитесь в турне. Вы когда-нибудь
устаете от путешествий?
РШ: Если вы подходите к чему-то с энтузиазмом
и получаете удовольствие, делая это, то все жизненные передряги просто
не имеют значения. Но неприятности начинаются, когда вы перестаете
быть популярными и вынуждены заставлять себя давать концерты или когда
вы чувствуете, что вас ждет финансовый крах. Каждый альбом для нас -
это вложение денег в будущее. Поэтому мы всегда заботимся о том, чтобы
наша "продукция" была только высшего качества. А когда вы уверены в
этом, то можете отправляться в турне, зная, что все пройдет отлично.
ХС: С вами путешествует отличная команда, которая образовалась
одновременно с вами.
РШ: У нас прекрасные помощники, и поэтому у нас
не было проблем с США. На самом деле мы планировали провести там 3
месяца, но они растянулись на 7 месяцев по очень простой причине: у
нас замечательные помощники. Cinderella, David Lee Roth и др. были
вынуждены отменить концерты. Но не мы. ХС: Вас часто упрекали,
особенно в Германии, за то, что вы всегда делаете одно и то же. РШ:
Делаете вы что-то по-разному или всегда одинаково - это не имеет
значения. Самое главное - это качество и то, как быстро вы реагируете
на происходящее. Чем сильнее вы это делаете, тем лучше сочинятете. И
тогда совершенно неважно меняете вы свой стиль или нет. ХС: Вы не
устаете играть "No one like u" в 800-й раз? РШ: Нет, и по очень
простой причине: я не из тех музыкантов, которые выходят на сцену
говоря о себе:"Нужно только отыграть этот концерт и забрать свой
гонорар." Где бы мы ни были : в Ганновере, Лос-Анджелесе, Гамбурге, -
я всегда играю по-разному, хотя ноты одни и те же. Самое главное - это
воспринимать сигналы зрителей и использовать их в своей игре. Поэтому
я каждый раз играю "No oone like u" как-бы впервые. АЛ: Но разве вид
со сцены не одинаковый каждый раз? 50 тыс. человек - это 50 тыс. и в
Торонто, и в Рио, и в Париже. РШ: Я обычно сразу выделяю среди
зрителей тех людей, с которыми у меня налаживаются бессловесные
отношения. Это всегда прекрасные люди, которые действительно
выделяются из толпы. Вы только улыбаетесь им, и ваши отношения
налаживаются во время всего концерта. Эти люди как-бы говорят с нами
от лица всех остальных зрителей. Я конечно же не могу общаться с
фанатами на задних рядах, но они видят, как мы с Клаусом стараемся
сделать это, и подключаются к этому безмолвному разговору. Именно
поэтому наши концерты всегда живые. ХС: Но ведь есть риск потерять
рассудок, играя перед орущими фанатами каждую ночь! РШ: Это опасно для
молодых групп, быстро взлетающих на вершину успеха. Они становятся
звездами внезапно. Затем они обрывают все связи с внешним миром,
выходят на сцену страшно ругаясь, а потом удивляются, почему больше не
могут работать вместе. Совсем другая ситуация с такими группами как
Scorpions. Мы были вместе много лет и имеем фанатов по всему миру. АЛ:
Насколько я помню, первый раз я увидел вас на фестивале "Pop 70" в
Ганновере. В то время вы выступали в клубах. РШ: Все зависит от того,
в какос масштабе вы мыслите. Я все еще помню, как мы играли в
Лайне-Доми (маленький клуб в Ганновере). Это было классно. Потом я
увидел "Rolling Stones" в Дортмунде в Вестфаленхолле и подумал:"Вот
это действительно классно." Сегодня Вестфалленхолл слишком мал для
меня. Именно поэтому многие группы, игравшие в клубах, не выдерживают
испытания, когда внезапно выходят на большую сцену. Вы должны работать
в своем круге. Вы развиваетесь вместе со временем, и в конечном счете
достигаете такого уровня, что можете влиять на людей, сидящих на
задних рядах и с трудом видящих вас. Магия и энергия передаются от
человека к человеку и распространяется по всему залу. Именно поэтому
"Роллинги" могут играть перед огромным числом зрителей. Ни один из них
не остается в стороне, т.к. аура "Rolling Stones" настолько сильна,
что даже зрители, сидящие на задних рядах с театральными биноклями,
чувствуют их притяжение и энергию. ХС: В чем вы видите главное отличие
прошлого от настоящего? РШ: Единственное различие заключается в том,
что сейчас наша должностная книга намного толще. Мир огромен, и каждый
хочет увидеть "Scorpions". Когда мы играли год назад, после выхода
"Crazy World", нас спрашивали, когда выйдет следующий альбом. Тем
временем мы все еще находимся в турне. Но, несмотря на это, мы всегда
готовы на спонтанные действия, как это было в России. Мы сказали себе:
"Будет ли у нас еще один такой шанс?" и поехали в Россию несмотря на
то, что мы были вынуждены внести 500 тыс. немецких марок...
ХС: Да?
РШ: ...да, но мы не считаем это потерей денег. Московский
Международный Фестиваль Мира оправдал наши надежды, и тогда же
родилась идея "Wind of change". Очень глупо спрашивать себя какую
выгоду я получу из чего-либо. Энергия никогда не теряется в нашем
мире. Единственный вопрос - это то, когда вы увидите результат. Мы
никогда не думали только о прибыли. Люди считали нас сумасшедшими,
когда мы играли где-нибудь за 250ДМ. Они говорили:"Что вы делаете?! Мы
зарабатываем тысячи там же!" И именно поэтому они ходят по кругу,
никогда не выходя за обычные пределы. Мы никогда не отворачивалсь от
сотни марок. Мы считаем, что концерт должен состояться обязательно. А
им остается только удивляться и, когда мы возвращаемся через полгода,
спрашивать:" А где вы были, ребята?"
ХС: Были такие моменты, когда вы
хотели все бросить?
РШ: Вопрос в том, достаточно ли развита сила и
энергия вашего воображения, чтобы изменить что-то. Я учился на
электрика. Затем я занимался фотографированием. А потом я сказал себе,
что пора принять решение. Музыка была только увлечением, и мне всегда
говорили, что этим нельзя зарабатывать на жизнь. Но я отвечал, что
можно. Я знал, что это так, даже если это и не будет хорошим
заработком. Все зависит от того, найдете ли вы хороших музыкантов. Мы
всегда говорили себе:"Мало быть просто хорошими музыкантоми. Мы должны
быть хорошими друзьями." Многие молодые группы говорят:"Мы хотим
играть с этим парнем. Он классный гитарист." Они очень упрямые и
заботятся только о внешнем стиле. Потом они записывают альбом,
отправляются в турне и вдруг понимают, что не могут работать с таким
ослом. Они разрушают все, что создали, и начинают сначала. Это
особенно важно в продолжительных турне, когда вы окружены одними и
теми же людьми долгое время, и вы можете стать друзьями с ними. Именно
поэтому я никогда не думал сдаваться.
АЛ: Меня поражает то, что, имея
такой успех, вы очень привязаны к своим домам, семьям, друзьям. Ведь
очень многие группы забывают об этом и разваливаются.
РШ: Это могло
случиться и с нами. Все идет хорошо до тех пор, пока не случается
что-то плохое. И когда это случается, у вас есть два выхода: или
исправить ошибку, или просто сказать:"ОК, ребята, все было отлично, но
это кончилось" и распустить группу. Но когда вы вынуждены держать себя
в руках, как это было с нами в начале, вы не позволяете себе
расслабляться и отступать даже после всего, с чем столкнулись. В
местах типа Америки, когда лимузин приезжает за нами, мы знаем, что
это происходит не потому, что мы хорошо выглядим, а только из-за того,
что мы играем для них. Очень важно уметь наслаждаться успехом,
которого вы достигли сами, крепко стоя на ногах и поддерживая
отношения со всем миром. Мы живем так во время турне, так почему бы
нам не жить так и в Германии? Если вы слишком самоуверенны, то вам не
нужно все это.
АЛ: Тогда почему бы вам не жить в Лос-Анджелесе или на
Майами? Что вас удерживает в Ганновере?
РШ: Чтобы мы захотели
переехать отсюда, мы должны иметь одинаковый вкус, чтобы сказать:
"Давайте поселимся в Лос-Анджелесе или Флориде." Но Герман, к примеру,
всегда поступает так, как он хочет. Но если бы даже мы и разъехались,
отношения в группе неузнаваемо изменились. Еще одна проблема - это то,
что когда мы в Америке, люди постоянно хлопают нас по плечу и говорят:
"Ребята, вы та-а-а-кие крутые!" Куда бы мы не пошли, мы не можем
остаться одни. А в Ганновере мы ходим по улицам, люди нас замечают,
просят автографы, но, в основном, мы можем гулять свободно.
ХС: В
Соединенных Штатах вы не смогли бы гулять без телохранителей...
РШ:..., что я с трудом могу представить. Когда вы постоянно находитесь
в турне, всегда очень приятно оказаться дома и увидеть знакомые лица.
Однажды вы становитесь знаменитыми, знакомитесь с разными людьми,
которые очень отличаются от тех, которых вы знали, когда еще были
"нормальными". Ваши старые друзья всегда говорят вам то, что они
действительно думают, тогда как новые просто во всем соглашаются с
вами. И вы никогда не знаете, пытаются ли они завоевать ваше доверие
или здесь что-то другое.
АЛ: А как же это получается, к примеру, у
"Роллингов"? Один из них живет на юге Франции, другой - в Нью-Йорке...
РШ: У них это получается, к тому же они встречаются на Барбадосе. У
них нет демократии, т.к. "Роллинги" - это Мик Джаггер и Кейт Ричардс.
Они встречаются когда захотят, предлагают друг другу записать новый
альбом, потом из-за чего нибудь ссорятся, затем мирятся и в итоге
бросают эту затею. Им не обязательно каждый год ездить в турне,
записывать новый альбом. Они могут себе это позволить.
ХС: Но это не
сработало бы со Скорпионами?
РШ: Скорпионы не могут себе этого
позволить сейчас, т.к. мы еще не на вершине славы. Мы просто хотим
жить в ритме рок-н-ролла: запись, турне и т.д.
ХС: Но ведь
сочинительский дуэт группы (Шенкер и Майне) мог бы переехать на
Барбадос, если бы захотел...
РШ: Знаете, я как-то сказал в 1986, что
больше не хочу сам сочинять все песни, т.к. это очень тяжелое бремя. В
начале все было просто, но с каждым новым альбомом это становилось все
тяжелее. Кроме того для группы гораздо лучше, когда каждый принимает
участие в написании песен. Если бы мы с Клаусом уехали на Барбарос, то
между нами и остальными членами группы возник бы непреодолимый барьер.
Мы не хотим этого. Мы хотим быть вместе. ХС: Но вы не можете не
согласиться, что большинство песен написаны вами и Клаусом. РШ: Да, но
это не значит, что эти песни одинаковые. Если вы всегда делаете одно и
то же, то вы едете по улице с односторонним движением. У меня
недостаточно эгоизма, чтобы самому писать все песни. Наоборот, это
здорово, когда кто-то другой приходит ко мне с песней, и я могу внести
свой вклад в нее. Это делает музыку интереснее.
ХС: А что вы, ребята,
сделали со всем заработанным за предыдущие годы? РШ: Я могу сказать
только одно: как одна из перых немецких групп такого рода, мы были
вынуждены прокладывать дорогу другим, и на этом пути мы сделали много
ошибок. Те, кто управлял нашими делами, не справлялись со своей
работой, и мы были вынуждены делать все сами. Мы подписывали неудачные
контракты, и стоило денег. Перед тем, как вы подписываете контракт в
Америке, все должно быть проверено американскими и немецкими юристами.
Управление нашими делами находится в Америке, а офис в Германии должен
пересылать туда наши счета. Когда мы зарабатываем миллион, то получаем
только 200тыс. долларов, а остальное уходит на оплату расходов. ХС:
Да, но должно же у вас хоть что-то оставаться. РШ: Я живу в
собственном доме и вложил много денег в собственную студию, чтобы было
легче работать. У меня есть фургон для студии и собственная машина. У
меня нет яхты и нет дома во Флориде. Добавьте к этому еще и тот факт,
что у рок-музыкантов иногда бывают такие неудачи, что они вынуждены
решать что же делать с уже начавшимся турне. Они хотят всегда
предлагать фанатам самое лучшее, даже, если они распадаются, как
Cinderella, которая была вынуждена отменить концерты после 2-х недель
выступлений. ХС: Это значит, что у вас ничего не остается. РШ: У нас
очень сложная система освещения и оснастки сцены и мы путешествуем с
отличной командой, одной из лучших в мире. Все это стоит денег. Один
организатор наших турне получает 3000$ в неделю. Но если бы с нами
работали люди похуже, возникла бы опасность того, что они не смогут
контролировать ситуацию во время концерта, и мы провалимся. Мы можем
хорошо играть только тогда, когда у нас за спиной все идет гладко.
Поэтому для нас также важно приглашать хороших музыкантов для открытия
концертов. С нами работали Bon Jovi, Def Leppard, Iron Maiden, Winger
- все группы, получившие потом статус платиновых. Качество очень важно
для нас, и оно стоит денег. АЛ: Но если вы обнаружите, что потеряли
интерес, сможете ли просто уйти в сторону? РШ: Я еще не готов уйти в
отставку. Когда мы выпустим еще несколько альбомов как Crazy World,
тогда, возможно, я и уйду, но не раньше. ХС: Но за 4 млн. проданных
экземпляров Crazy World вы должны были получить по крайней мере 8млн.
ДМ, не считая авторских гонораров и вашу длю от продажи... РШ: А
теперь прибавьте к этому налоги, окло 56%. Из 8млн. мы получим только
3 или 4. И вы надеетесь собрать большой улов в таких условиях?
Впятером? Плюс организация и все остальное? У нас довольно большая
команда. Вы можете представить сколько денег это все поглощает? Только
посмотрите вокруг: Meatloaf однажды развалились, Tom Petty и Def
Leppard были на грани банкротсва. Вы занете почему так происходит?
Продукция поглощает слишком много денег. Мы живем на определенном
уровне: хорошие отели стоят дорого и т.д. И самое неприятное - это то,
что с музыкантов собирают самые высокие налоги. Хотя период их карьеры
очень короткий: 10 или 15 лет. И когда у вас не остается денег, вам
советуют делать что-то другое. Но что вы умеете делать, кроме музыки?
Не станете же вы работать страховым агентом? АЛ: Поэтому и придумали
пенсионное обеспечение для артистов... РШ: (смеясь) О, слава Богу! АЛ:
Мне это чем-то напоминает Gianno Nannini. Она ездит в турне заграницу,
но ее не любят в ее родной Италии. РШ: Когда она отправляется в турне,
то нанимает каких-нибудь музыкантов и платит им из своего авторского
гонорара. У Скорпионс нет арендаторов! Каждый из нас получает
одинаковый доход, кроме того, кто написал песню и которому полагается
авторский гонорар. Поэтому Ron Wood, один из Роллингов, отделяется от
них иногда, и многие люди записывают свои сольные альбомы... Это еще
одна проблема: как рок-музыкант вы поднимаетесь на своеобразный
пьедестал, переоцениваете свою значимость и живете слишком роскошно. А
затем у вас появляются проблемы на вершине всего этого, и ваш успех
заканчивается. И каждый раз, когда в вашей записывающей компании вам
дают аванс, они говорят: "Потерпи немного, мы собираемся достать
немного отсюда и оттуда." АЛ: Я вынужден вернуться к этому вопросу еще
раз: как получилось, что вас не любят в Германии и, особенно, в
Ганновере? РШ: Мы группа, которая играет очень опасную музыку: мы поем
на английском и играем Heavy Metal. И должно быть очень многие люди,
купившие наш альбом, скажут: "Что это мы купили только что? Мы думали,
что покупаем что-то стоящее!" Также и пророки остаются незамеченными в
своей собственной стране. Во время Новой Волны немецких групп был
очень распространен вопрос: "Будет ли Клаус Майне единственным
немецким певцом, поющим на английском?" Но музыка не зависит от
национальности. Это понимание между людьми, международный язык,
соединяющий Запад и Восток в единое целое. Именно поэтому нас не
задевало то, что поначалу нас учили как маленьких детей. Мы всегда
получали удовольствие от музыки и у нас всегда было достаточно фанатов
для продолжения работы. ХС: Что вы думаете о своем сегодняшнем успехе?
РШ: Скорпионы появились в первую очередь из-за того, что у каждого из
нас были свои представления насчет нашей будущей жизни. Все мы изучали
какие-то волны, и даже наши мысли были материальны, ощутимы. И
каким-то образом, с помощью своего рода магнетизма и этих мыслей, мы
встретились. Мы никогда не поступали согласно заранееспланированному.
Это мало помогало, зато привело к успеху. ХС: Но некоторые изменения в
составе все же были необходиы перед тем, как это случилось. РШ: Когда
кто-нибудь в группе не подходил к общему звучанию, он всегда решал сам
уходить ему или оставаться. С нами работали замечательные
люди,например, Ули Рот. Я считаю, что он играл как бог! Или Майкл,
который попал в водоворот: слишком знаменитый и слишком молодой он
пользовался всеми дарами рок-н-рола. Но сейчас он исправился. У него
ушло 30 лет на то, чтобы понять как он должен устраивать свою жизнь.
ХС: Вы не жалеете о том, что он снова ушел из группы после
воссоединения. РШ: Он великолепно играет на гитаре, и я надеюсь, что
он не совершит ошибку в следующий раз, когда к нему придет успех, что
может случиться в любой момент. Ведь на многих людей успех действует
как яд. Такие люди очень чувствительны: Эрик Клэптон или Джими
Хенрикс, например, которые не могли переносить взлетов и падений. Они
могут быть только лучшими музыкантами, и поэтому они в опасности. ХС:
Какое самое большое отличие младшего брата от старшего? РШ: Я всегда
говорил ему, что у него есть способность концентрироваться на деталях,
а у меня - на картине в общем. И мы неплохо работали вместе, пока не
пришли другие ребята. С Майклом стало немного сложно общаться. Когда
вы слишком молоды и ваш характер еще изменяется, и вам все время
говорят, как хорошо вы играете на гитаре, то вам становится нелегко.
Майкл всегда хотел получать результат немедленно, он не мог ждать пока
яблоко созреет. И вы знаеет, что когда его срываешь слишком рано, то
оно невкусное. Майкл никогда не понимал этого. ХС: Он все еще жалеет
что ушел из группы? РШ: В жизни очень сложно найти внутренний баланс.
Но когда вы находите его, у вас не возникает проблем с успехом других.
Всегда есть люди, которые лучше вас. И если вы не понимаете это, то
для вас наступает ад на земле. Но еслы ва научитесь ценить то, что вам
дано от природы, у вас не будет проблем. Майкл понимает это сейчас. Он
радуется за меня, мой успех, а я - за него. ХС: Возвращаясь назад, я
просто восхищен тем, как вы поддержали Клауса в 1982, когда у него
были проблемы с голосовыми связками. РШ: Вы должны держать ружья
заряженными когда приходит беда. Мы вернули Клауса, сказав ему: "Ты
должен собраться и сделать это!" У него не было выхода, и это было
прекрасной возможностью для него проверить себя. А мы проверили себя:
сможем ли мы поддерживать друг друга и вырасти как группа. Ответом на
это был большой шаг вперед с Blackout. АЛ: Вы всегда рады слышать Wind
of change по какому-нибудь радио, как сейчас, например? РШ: Я особенно
рад слышать именно эту песню. Любая баллада - это всегда гимн любви, и
на этот раз Wind Of Change - это гимн человечности и счастливому
будущему. Это послание всем. АЛ: Первый раз, когда я услышал эту
песню, я подумал что вы должны обязательно выпустить ее. Она станет
первым номером. РШ: Вы не можете планировать станет ли песня первым
номером. И мы не думали так об этой песне в начале. Клаус однажды
пришел ко мне и довольно застенчиво сказал: "Рудольф, что ты об этом
думаешь?" Я не был уверен насчет свиста. Но потом я полумал, что если
его убрать, песня что-то теряет. И мы оставили его, несмотря на то,
что это не подходит тяжелому рока. ХС: Значит Скорпионы не собираются
писать одни баллады из-за того, что у них возникли проблемы с
барабанными перепонками? РШ: Когда вы делаете что-то с удовольствием,
у вас вырабатывается защита от различных неприятностей, чего не
происходит когда вы занимаетесь чем-то против воли. Во всяком случае у
меня нет проблем с барабанными перепонками: у меня все еще отличный
слух.
С уважением,
Андрей-студент --
from Russia with love
Best regards,
mailto:
mailto:tikhan***@m*****.ru
--
Выпуск 127
Количество подписчиков: 39
Модератор листа Ольга Ковецкая aka Kitten
Послать письмо модератору:
science.health.illnesshelp-owner@subscribe.ru
