12 апреля родилась Елизавета Дмитриева, главная участница нашумевшей когда-то
литературной мистификации. В 1909 году в редакцию журнала "Аполлон" на набережной
Мойки был доставлен конверт, запечатанный сургучной печатью. В нем редактор журнала
Сергей Маковский обнаружил стихи, принадлежавшие таинственной Черубине де Габриак,
и сопроводительное письмо на французском. Маковский, считавшийся в Петербурге
арбитром вкуса, пришел в восторг и от стихов, и от письма. На другой день Черубина
позвонила Маковскому, и начался бурный заочный роман. Подборка стихов Черубины
была напечатана, и о ней заговорил весь литературный Петербург: по-русски еще
так не писали. Вторым участником мистификации был Максимилиан Волошин, это ему
пришла в голову идея выдать стихи никому не известной, скромной и некрасивой
учительницы Дмитриевой за поэтическую исповедь графини де Габриак. Мифическая
Черубина полностью соответствовала образу женщины-поэтессы, которую жаждала петербургская
богема: нерусская, красавица, безусловно, богатая, то есть внешне счастливая,
но в то же время несчастная. Однако, быть несчастной по-настоящему поэтесса не
имела права, и удачная мистификация закончилась печально - когда Маковский увидел
реальную Черубину-Дмитриеву, он был ошеломлен.
К всеобщему разочарованию добавилось еще одно скандальное происшествие. Дмитриева
стала причиной дуэли Гумилева и Волошина, последней знаменитой дуэли в истории
русской литературы. Поэты стрелялись из старинных пистолетов, разумеется, на
Черной речке, и с 20 шагов. К счастью, оба промахнулись. Об этом написали в газетах,
началась травля, над Волошиным и Гумилевым потешались все, кому не лень. И даже
Зинаида Гиппиус упомянула о «двух третьестепенных поэтах», стрелявшихся «из отвращения
к жизни». Этот скандал не помешал ни Гумилеву, ни Волошину стать «первостепенными»,
а поэтическая звезда Дмитриевой безвозвратно закатилась.
