Манижа Мамасаидова

Следует отметить, что в Кунцевском суде собралось довольно много представителей СМИ – журналисты Life, «Дождя», телеканалов «Россия 1», «Москва 24» и других.

Напомним, Нилуфар Мамасаидова была доставлена в ОВД «Кунцево» 25 декабря после того, как она обратилась в полицию по поводу украденных у нее документов. Вместо поиска преступников полицейские задержали женщину за отсутствие у нее регистрации и продержали трое суток практически без еды, а ее годовалую дочь Манижу отлучили от матери и передали в 1-ю городскую больницу, составив акт о ее беспризорности.

Манижа ждет маму из суда

В Главном управлении МВД по Москве в свою очередь утверждают, что девочка была доставлена в больницу, потому что у нее была высокая температура. Ситуацию с изъятием грудного ребенка взяла под личный контроль сенатор Совфеда России Елена Мизулина.

Как сообщили «Фергане» юристы, занимающиеся делом Нилуфар Мамасаидовой, консульство Узбекистана в Москве уже получило подтверждение личности женщины и оформило соответствующую справку. В настоящее время готовятся сертификаты на возвращение на родину для Нилуфар и ее дочери.

Сама Нилуфар сказала «Фергане», что не имеет претензий к сотрудникам полиции и не намерена обжаловать их действия. Женщина готова покинуть Россию независимо от того, какое решение примет суд. Вместе с тем, Нилуфар не исключает того, что через некоторые время вернется на заработки, оставив ребенка родным, поскольку экономическая ситуация на ее родине остается сложной.

Нилуфар с дочерью. Фото из соцсетей

Отметим, что осенью 2015 года подобная история с изъятием у матери-мигрантки грудного малыша в Санкт-Петербурге закончилась трагически. Пятимесячный Умарали Назаров скончался в Медцентре имени Цимбалина в Петербурге в ночь на 14 октября 2015 года, после того как в полицейском участке его отобрали у матери – 21-летней Зарины Юнусовой, задержанной за нарушение миграционного законодательства (просроченная регистрация). В нарушение закона ребенок был оформлен как «подкинутый или безнадзорный» при наличии свидетельства о рождении, паспортов родителей и в присутствии родителей и бабушки. По заключению медиков, ребенок умер в результате развития цитомегаловирусной инфекции. Однако при поступлении в Медцентр, за 10 часов до его гибели, состояние Умарали было оценено как удовлетворительное, никаких симптомов болезни у него не наблюдалось. По факту гибели малыша было возбуждено уголовное дело по статье «причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей». Но в октябре 2016 года дело было закрыто «в связи с отсутствием события преступления».

В течение последних пятнадцати лет в нашу редакцию почти ежедневно поступают сообщения о жестоких судебных приговорах, о пытках и истязаниях в колониях Узбекистана, о безосновательном продлении сроков заключения, о жалобах родственников осужденных, с надеждой пишущих письма о своих горестях в органы государственной власти. Подобная ситуация длится годами, а все заявления правозащитников и запросы к чиновникам остаются без ответа. Допросы с пристрастием, несправедливые суды и пытки в тюрьмах носят массовый характер и представляют собой суть правоприменительной системы Узбекистана.

Первым, кто сообщил о «систематическом» и «широко распространенном» применении пыток в Узбекистане, был специальный докладчик ООН Тео ван Бовен. Он посетил страну в конце 2002 года и уже тогда столкнулся с трудностями во время мониторинга ситуации в правоохранительной и пенитенциарной системе Узбекистана.

Тщательно фиксировать все случаи нарушения прав подследственных и осужденных и сегодня не представляется возможным. Во-первых, независимые наблюдатели в Узбекистане практически не получают доступа к уголовным делам, приговорам и не имеют возможности ознакомиться с условиями содержания заключенных. Во-вторых, освобождённые по болезни или по истечении срока не желают давать интервью, рассказывать свою историю, так как при освобождении их вынуждают написать расписку о неразглашении какой либо информации. Сотрудники МВД и надзиратели угрожают бывшим заключенным, что в противном случае они будут арестованы и привлечены к суду.

Скупые сведения об истязаниях и пытках распространяют редкие в Узбекистане правозащитники. Сегодня «Фергана» открывает новую рубрику: «Пытки день за днём», в которой по возможности будут собраны все имеющиеся свидетельства очевидцев о нарушениях прав человека в судебной и пенитенциарной системе Узбекистана. Итак, начнём.

История Акмала: мнимая «контрабанда» и реальный срок

«Здравствуйте. Меня зовут Азиза, я сестра гражданина Республики Казахстан Расулова Акмала, заключенного, незаконно осужденного в Узбекистане за «контрабанду религиозных видео- и аудио записей при переходе границы». Аудио и видео записи не имели террористического, экстремистского, либо политического характера и не нарушали конституцию Республики Узбекистан. Пожалуйста помогите моему брату вернуться домой! Мы обнаружили ожоги на его ногах и опасаемся за его жизнь».

Так начинается письмо из Казахстана, пришедшее к нам три дня назад. Сестра осужденного рассказывает подробности его дела. Мы публикуем их с ее разрешения. Также мы посоветовали Азизе обратиться в министерство иностранных дел Казахстана с просьбой о запросе в Узбекистан по дипломатическим каналам.

«Акмал, гражданин Казахстана, ранее не судимый, не женат, индивидуальный предприниматель, бывший военнослужащий, проживающий в Шымкенте, был задержан на посту таможни "Гишт куприк" в городе Ташкент 23 марта 2016 года на основании того, что у него в телефоне были обнаружены религиозные аудио-видео ролики, - пишет Азиза. - Телефон был указан в декларации. Его маму отпустили домой, сказав что проверят телефон и отпустят сына. Но его увезли в неизвестном направлении. 21 июля в Ташкенте Акмала осудили на 5 лет по статье 246, 1 раздел («перемещение через таможенную границу Республики Узбекистан ...материалов, пропагандирующих религиозный экстремизм, сепаратизм и фундаментализм». - Прим. «Ферганы»).

12 октября 2016 года в Узбекистане была объявлена амнистия, по которой граждан иностранных государств должны были выпустить на свободу. Но Акмала не отпустили - его дело рассмотрели в суде, на котором сам обвиняемый отсутствовал - его даже не доставили в зал суда и оставили его приговор в силе, заявив, что у него три нарушения. Позже родители смогли встретиться и поговорить с ним: Акмал ничего не знал о том, что состоялся суд, и что у него есть какие-то нарушения».

Далее Азиза сообщает, что в телефоне Акмала не было никаких материалов «террористического или экстремистского характера, либо материалов против Республики Узбекистан». Акмал не состоял ни в каких-либо запрещенных организациях или группах, а в Узбекистане у него никаких друзей или знакомых, кроме родственницы - тёти.

Родственники молодого казахстанца обеспокоены тем, что при встрече с ним они увидели ожоги на его ногах. Это вызвало у них предположение о том, что Акмала пытают или причиняют физические страдания.

Дело Андрея Хвана: ломают ребра и выгоняют на мороз

Руководство колонии исполнения наказания (КИН) №76 допустило пытки издевательства в отношении заключённого Андрея Хвана, сообщает Правозащитный альянс Узбекистана (ПАУ). По словам матери осужденного, Людмилы Хван, сотрудники колонии при избиении Андрея сломали ему рёбра, а затем, после поступления жалоб, руководство принудило Андрея написать заявление, что он якобы сам упал с лестницы. На свидетелей этого избиения - заключённых Сергея Кима, Салавата Аухатова, Яниса Хусаинова - также было оказано давление за правдивые показания, им ужесточён режим и их в морозное время заставляют работать на полях.

«Начальник КИН-76 Анвар Жуманов в морозное время заставляет заключённых очищать поля от сухого хлопчатника. Хлопковые поля после дождей заполнены водой и заключённые вынуждены проваливаться ногами в глину и обувь заполняется водой и глиной. Также заключённые сообщают, что что их заставляют рубить деревья, которые привозят на скотоводческую ферму при этой колонии и оттуда увозят, возможно, для продажи жителям этого региона, у которых в домах нет газа. Стебли сухого хлопчатника сотрудники колонии тоже продают жителям. Также начальство колонии разводит скот на ферме в личных целях а заключённые только ухаживают за скотиной и убирают территорию этой фермы», - сообщает ПАУ в январе 2017 года.

Дело Бахтиёра: бесконечное продление срока

К сотрудникам Инициативной группы независимых правозащитников Узбекистана (ИГНПУ) обратилась гражданка Гулчаш Садыкова 1950 года рождения, пенсионерка, инвалид II группы, мать 4 детей, проживающая в Ташкенте.

Её сын Садыков Бахтиёр Баходирович, 1977 года рождения, уроженец г. Ташкента, был арестован сотрудниками ГУВД г. Ташкента 4 марта 2001 года, подвергался пыткам, осуждён 14 августа 2001 года Ташкентским городским судом по уголовным делам по статье 244-2 «Создание, руководство, участие в религиозных экстремистских, сепаратистских, фундаменталистских или иных запрещенных организациях» УК РУ к 12 годам лишения свободы в колонии строгого режима.

По данным руководителя ИГНПУ Сурата Икрамова, Садыков был этапирован в КИН-64/51 г. Косон Кашкадарьинской области, где подвергался жестоким пыткам со стороны надзирателей колонии. Гулчаш-апа при свидании сыном Бахтиёром 5 ноября 2010 года увидела его похудевшим и больным, на лице и теле были видны следы избиения, Бахтиёр рассказал, что 30 и 31 октября надзиратель по режиму колонии по имени Дильшод и несколько надзирателей избивали его в течении двух суток, после потери сознания доставляли в медсанчасть.

5 марта 2013 года, когда Садыков отбыл срок наказания, администрация колонии сфабриковала на него новое уголовное дело по статье 221 «Неповиновение законным требованиям администрации учреждения по исполнению наказания» УК РУ и добавила ещё 3 года и 11 месяцев срока наказания. После этого он был этапирован в КИН-64/46 г. Навои, где также подвергался избиениям и пыткам.

«Когда мать Садыкова в октябре 2016 года поехала на свидание с сыном в колонию, отрядник сказал ей, что её сын содержится в изоляторе по расписанию и чтобы она приехала в декабре на 2-х часовое свидание. Однако и в декабре мать не увидела сына: оказалось, что он до сих пор (в течение 3 месяцев) находится в штрафном изоляторе, - рассказывает Сурат Икрамов. - До окончания третьего срока наказания Бахтиёра остаётся два месяца. Его мать в отчаянии: неужели ему опять продлят срок наказания?.. Она просит президента республики Узбекистана Шавката Мирзиёева помочь в освобождении Бахтиёра, которому вот-вот могут добавить новый срок».

По приблизительным подсчётам, сделанным правозащитником Суратом Икрамовым, в тюрьмах Узбекистана содержатся примерно 13500 осуждённых по религиозным и политическим мотивам. Продление сроков осуждения им власти начали с 2006 года. Ежегодно по статье 221 УК от 3-х до 6 лет получают от 300 до 500 заключённых, более половины из них имеют уже второй, третий и четвертый срок. Таким образом, сегодня по «прибавленным срокам» отбывают свое заключение около 4000 осужденных по религиозным и политическим мотивам. А под амнистию «религиозники» не попадают с 2005 года. Очень небольшое количество верующих освобождают по отбытию срока наказания, среди которых большинство тяжело больных, неизлечимых.

От редакции: Если вы или ваши родственники, друзья, знакомые стали жертвами пыток - напишите об этом в нашу редакцию (контакты здесь). Ваше письмо не останется без ответа, а по возможности будет опубликовано.