Археологи из Греции в ближайшие годы собираются начать исследования древних городищ в Ташкентской области Узбекистана у слияния рек Сырдарья и Ахангаран, где, согласно античным историкам, вскоре после распада империи Александра Македонского, полководец Демодам во время разведывательного похода в земли скифов заложил Антиохию Заяксартскую и установил святилища Аполлона. Сегодня размытые временем глиняные холмы в окружении ферм и хлопковых полей на первый взгляд и отдаленно не напоминают руины богатых столиц древнего оазиса Чача - Канки и Банокета, чье возвышение на сотни лет предшествовало Ташкенту.

 

ОГОНЬ НА БАШНЕ

Городская цивилизация в оазисе Чача зародилась в древнейшие времена - около VIII века до нашей эры. Об этом свидетельствуют раскопки наиболее ранних поселений у впадения в Ахангаран ручья Бургалюксай вблизи современного Туямуюнского водохранилища («Ташкентского моря»). В исторически обозримые времена, со II века до новой эры, Чач входил в античную державу Кангюй, представлявшую собой конфедерацию оседлых протогосударств под началом воинственных скифских племен саков и кангов - «речных людей», кочевавших в среднем и нижнем течении Сырдарьи (Яксарта). Этот союз успешно противостоял экспансии двух величайших империй того времени - Ханьского Китая и Ирана Ахеменидов, выгодно располагаясь на основных маршрутах Шелкового Пути. Одно время в состав Кангюя входили Хорезм и Согдиана, позже завоеванная персами.

В 103 году канги помогли ферганским сакам отразить вторжение в Давань китайской армии Гуан Ли, посланной добывать знаменитых «небесных коней». Александр Македонский, после похода на Мараканд, форсировал Яксарт и вступил в стычки со скифскими конными лучниками, но не увидел смысла преследовать их по бескрайней степи и повернул фаланги на юг, в безнадежный поход на Индию. Поход Демодама за Яксарт по поручению наследников македонской империи в Азии уже не преследовал завоевательных целей, лишь очертив северные границы культурного и политического влияния Греко-Бактрийского царства.

До IV века нашей эры Чач избегал разорительных нашествий, превращаясь в процветающий оазис с развитой земледельческой культурой, сетью сложных ирригационных сооружений и производством металлов, которые выплавлялись из руд, добываемых в соседней области Илак - в нижнем течении Ахангарана. К этому времени относится первый расцвет торгового порта Банокат на берегу Сырдарьи, бывшей тогда судоходной от самых истоков в Ферганской долине до устья в Аральском море. Порт был обустроен у места впадения Ахангарана в Сырдарью, где глубокие заводи до сих пор чередуются с песчаными отмелями и островами, через которые существовала и переправа на сухопутном пути караванов. Первоначально он не имел специальных оборонительных сооружений, используя для своей защиты обрывистые берега и, изрезанный крутыми оврагами, окружающий рельеф. К тому же столица Чача - крупный город-крепость Канка находилась в одном фарсахе (восьми километрах) в стороне от берега.

 

Сегодня городище Канки выглядит как большой холмистый массив, в дальнем конце которого возвышается на пятьдесят метров конический холм - бывшая цитадель. Только подойдя к подножию холма можно понять, каким неприступным был древний город. Сверху из-за находящихся один внутри другого трех прямоугольных крепостных валов он похож на плоскую пирамиду. Сама цитадель дополнительно защищена серповидным рвом, настолько глубоким, что его по сей день заполняют грунтовые и дождевые воды, отчего вокруг образовалось непроходимое болото. Единственная дорога к вершине холма начинается с узкого перешейка и далее поднимается по крутым склонам геометрически правильной спиралью.

 

На вершине сохранились остатки четырех башен и храма религии ариев, где некогда горел неугасимый священный огонь. Найденные археологами в Канке терракотовые статуэтки изображают богиню плодородия Анахиту и баранов, которые служили символическим изображением Фарна - солнечной Благодати, животворящей, творческой силы. Фигурка вепря могла быть связана с культом скифского божества Веретранга, сопровождающего и защищающего солнечного всадника Митру. По мнению академика АН Узбекистана Юрия Бурякова, второе название города Харашкент или Хварашкент имеет отношение к Фарну, как и название древнего Хорезма - Хваразм. Некоторые исследователи считают, что солнечный культ Аполлона, если он действительно был занесен в Чач во время похода Демодама, мог уживаться с религией арийских огнепоклонников. Но это ученым еще предстоит доказать.

Пережив завоевательный поход Сасанидского шаха Шапура и побывав в составе государства эфталитов, оазис Чача в начале VII века нашей эры был захвачен с севера Тюркским каганатом, при установлении власти которого храм и крепости Канки подверглись первому крупному разрушению и пожарам. Тюркские правители, опасаясь непокорности местных жителей, перенесли ставку на шестьдесят километров к северу, за реку Чирчик, на границу Великой Степи, где давно существовал конгломерат небольших городских поселений, из которых в последствии и вырос Ташкент.

В 715 году арабская конница Кутейбы опустошила весь край, разрушив и поселения в пойме Чирчика, но спустя век наместник Сасанидов Яхъя ибн Асад возродил мадину - столицу Чача на холме Бинкет в районе нынешнего Старого города Ташкента, к которому с тех пор перешла роль экономического и политического центра. Но Канка, в средневековье сменившая имя на Харашкент, еще долго оставалась вторым по величине и значению городом в оазисе и одним из крупнейших торговых и культурных центров на Шелковом Пути. Лишь в XII веке из-за изменения русла Ахангарана, откуда Канка питалась водой, город начал приходить в запустение, завершенное веками смутных времен и чередой катастрофических землетрясений.

Большая часть населения Канки перебралась в порт Банокат, который уже с VI века был окружен мощными крепостными стенами, имел водопровод из керамических труб, а к XIII веку расширил свою территорию до ста сорока гектаров, включавших кварталы ремесленников, бани и бассейны, подземные склады-«холодильники» и удивительные подземные дворцы с кирпичными куполами. Здесь в огромном количестве производились изделия из стекла и керамики, чеканилась собственная монета. По некоторым данным, в 1210 году порт-крепость пытался уничтожить хозрезмшах Мухаммед, а через девять лет, в 1219 году Банокат принял на себя основной удар монгольских орд, направленных Чингисханом мимо Ташкента, еще лежавшего в руинах после хорезмийского погрома. По традиции монголов, захваченный город был разграблен, сожжен и разрушен. Однако ему суждено было пережить и возрождение.

 

КОГДА СЫРДАРЬЯ НАЗЫВАЛАСЬ ШАХРУХИЕЙ

 

Еще во времена Российской империи внимание археологов привлекли сообщения местных жителей, что во время весенних разливов Сырдарья в западной части Ташкентского уезда вымывает из берега руины какого-то древнего города, по воде плывут целые сундуки с добром, рушатся стены огромных замков, открывая ходы в подземелья. Краеведам не составило труда отождествить неизвестный город с творением Темура - средневековой Шахрухией, исследования которой в 80-90 годы XIX века начали Зацепин, Андреев и Смирнов, в 1900 году продолжил Бартольд, в 1913 году - Кастанье, а с 1973 года регулярные раскопки начали проводить и советские ученые.

Завершив воссоединение Мовароуннахра под своей властью разгромом и подчинением Моголистанских правителей Ташкента, император Темур в 1392 году вспомнил о стратегическом значении Баноката и начал восстанавливать его крепостные сооружения. Новый город он назвал Шахрухией в честь своего сына Шахруха. Через двенадцать лет крепость-порт внутри новых стен, окруживших пятьдесят гектаров жилых построек, была уже настолько благоустроена и надежно защищена, что осенью 1404 года, замышляя последний поход на Монголию и Китай, Темур отправил на зимовку в Шахрухию левое крыло своего огромного войска. Сам он остался зимовать в Отраре, где заболел и умер. Но слава города, едва не затмившего Ташкент, приумножилась при его ближайших потомках до такой степени, что было время, когда Сырдарью на всем ее среднем течении называли Шахрухией. Правда наследовавший Темуру султан Шахрух, скорее всего, никогда не бывал в городе собственного имени. Сорок лет он правил своей империей, растянувшейся от Кашгара до западных границ Персии из Герата, оставив своему сыну, правителю Самарканда Улугбеку многолетнюю междоусобную борьбу с другими наследниками в Мовароуннахре. Улугбек пытался сделать из Шахрухии важный оплот в борьбе за власть, совершив через нее три похода на мятежный Ташкент, а в роковом для него 1449 году укрывался за ее стенами от собственного сына и будущего отцеубийцы Абдулатифа.

В 1502 году Шахрухия была взята ханом кочевых дашт-и-кипчакских узбеков Шейбани, начавшим вытеснять потомков Темура из Мовароуннахра. Но крепость не была полностью разрушена, и впоследствии ее пытался использовать в борьбе за Самарканд последний из Темуридов - правитель Ферганы Бабур. В 1582 году, во время похода назад в Дашт-и-Кипчакскую степь, Шахрухию штурмовал правитель Бухары Абдуллахан II - последний из династии Шейбанидов, пытавшийся восстановить былое единство державы, с тех пор безнадежно распавшейся на мелкие, постоянно враждующие между собой ханства.

Следующие полтора столетия оазис Чача опустошали войска казахского хана Таваккула и бухарского хана Имам Кули, что завершилось нашествием джунгар. Историки считают, что именно в этот период город пришел в запустение. Однако, по мнению археолога Сервера Аширова, занимающегося исследованием Шахрухии с 1973 года, окончательной причиной падения были все же не разрушительные штурмы, а банальное расселение жителей, не хотевших в смутные времена оставаться в городе, утратившем былое торговое и военное значение. Купцы, оружейники и ремесленники перебрались в относительно более благополучный Ташкент, а остальные обыватели, когда пришли в негодность старинные системы водоснабжения, не обновлявшиеся в пору безвластия, просто разбрелись по округе, выбирая места, где естественные ручьи и арыки давали воду их полям и пашням.

 

 

Пока археологи довольствуются тем материалом, который вымывают на поверхность почвы весенние паводки и дожди. Каждый год экспозиция музея Темуридов в Ташкенте пополняется обнаруженными на холмах Шахрухии старинными монетами, образцами уникальной керамики, фрагментами воинских доспехов. Не дремлют и «черные» копатели из числа местных, с первых лет независимости Узбекистана поднаторевшие в поисках артефактов, которые можно сбыть иностранцам или коллекционерам в Ташкенте.

По счастью, их неблагородные усилия, оправданные только невежеством и нуждой, хотя и изрядно портят ландшафт самодельными ямами и рвами, не отличаются особой успешностью из-за отсутствия квалификации и надлежащих знаний. Кроме того, защитой исторического наследия от посягательств современных вандалов занимается государственная инспекция по охране памятников, привлекая муниципальные власти к борьбе с «черными археологами» или фермерами, старающимися прихватить или распахать участки по краям охраняемых территорий.

Инициатива местного населения вокруг древних городищ не всегда носит негативный характер. Например, рядом с Шахрухией недавно отстроили любопытный мавзолей, легендарное происхождение которого спорно, но история, тем более, любопытна.

ЖИЛ ЛИ НИМАТУЛЛА ШАХ В ШАХРУХИИ?

 

Место поклонения, называемое Шомиркори Авлие, посвящено памяти легендарного мистика суфизма Сеида Ниматуллаха, родившегося в 1330 году в портовом городе Алеппо в Сирии. Происходя из рода потомков Пророка, будучи поклонником философии Ибн-Араби и одновременно образованнейшим знатоком шафиитского мазхаба, Ниматулла, повстречав во время хаджа в Мекку великого шейха суфизма ал-Йафии, стал его учеником. После семи лет обучения он отправился в странствия по всему Востоку от Египта до Мовароуннахра, распространяя собственное учение, во многом сходное с взглядами, распространенного в Средней Азии, хваджагана Накшбандия. В частности, он порицал аскетизм и отшельничество, как и любые формы показного благочестия, запрещая своим ученикам даже носить одеяния, отличающиеся от одежд обывателей. Как и наставники ордена Накшбандия, он призывал искателей истины сочетать духовные практики с повседневным мирским трудом, дающим средства для пропитания, и сам демонстрировал многочисленные умения, особенно в области земледелия и ремесел. После долгих странствий, окруженный славой и многочисленными последователями, Ниматулла, получивший при жизни титул Шах мистиков, осел в селении Махан вблизи города Керман в Иране, где провел последние двадцать пять лет своей жизни. Там же находится его усыпальница, посещаемая множеством паломников.

 

До 70-х годов XX века община последователей ордена Ниматуллахи существовала только в Иране. Но проповедническая деятельность кутба (наставника) Джавада Нурбахша, привлекла к ней внимание европейцев и американцев, и в настоящее время Ниматуллахия превратилась в международную организацию со штаб-квартирой в Лондоне, имеющую филиалы в США, Канаде, Австралии, странах Европы и России. Одни считают сегодняшний орден едва ли не самым прогрессивным, доступным для современных людей направлением суфизма, другие называют его тоталитарной сектой наихудшего толка, не имеющей ничего общего не только с суфизмом, но и с исламом вообще.

По свидетельству археологов, проводивших раскопки на Шахрухии с 1973 года, в окрестностях древнего городища еще тогда существовал старинный мазар, посвященный святому Шомиркори. В последствии его дахму - земляное надгробие - стали обносить современной кирпичной кладкой, а несколько лет назад здесь был разбит парк и построен красивый мавзолей.

Говорят, из Ирана на Шахрухию приезжали специалисты, чтобы ознакомится с феноменом. Но вряд ли они могли подтвердить связь местного культа с личностью и биографией Ниматуллаха, даже в качестве «кадам жой» - места посещения. Согласно традиции тариката Ниматуллахи, Шах мистиков действительно побывал в Самарканде и Шахрисабзе как раз во времена Темура, но его публичные проповеди, будто бы, не вызвали одобрения у самого императора Мовароуннахра или у окружавших его престол наставников ордена Накшбандия. Поэтому Ниматулла удалился в Герат, где нашел покровительство у султана Шахруха.

Паломники, приезжающие сегодня на мазар Шомиркори, говорят, что некогда здесь жил великий святой, который был наставником детей Темура и руководил строительством города-порта. Предание, связавшее имя города с одной из подробностей жизни султана Шахруха, никогда в этом городе не жившего, как и его благородный друг Ниматулла Шах, наглядно демонстрирует, насколько неистребимо до сих пор в народном сознании стремление к сакрализации примечательных и памятных мест.

От туристов, бывавших на Шахрухии и Канке нередко можно услышать, что эти два памятника, пожалуй - самые «не зрелищные» среди исторических достопримечательностей Узбекистана. Действительно большую часть года руины древних городищ представляют собой далеко не лучшее место для праздного посещения. Летом здесь просто негде укрыться от беспощадного зноя, не спасает даже близость реки, а осенью и зимой - непролазная грязь, которую месят бесчисленные стада коров и овец. Только в середине весны глиняные холмы привлекают недолговечным буйством зеленых трав с полями огненных маков, а в земляных норах над речными обрывами начинают гнездиться самые яркие птицы в мире - золотистые щурки и бирюзовые сизоворонки, возвращающиеся из зимовки в Индии. На пару недель суровая природа открывает доступ в древний мир у слияния Сырдарьи и Ахангарана, но вскоре вновь прячет его в пыльном и неприглядном, как власяница дервиша, переплетении сельских дорог.

* * *

Представители международной общественности призвали страны ЕС не ослаблять санкции в отношении руководства Узбекистана

Сегодня представители международной общественности распространили открытое обращение к странам ЕС, в котором они призывают Евросоюз не оставаться безучастным к судьбе женщин-правозащитниц, осужденных в Узбекистан – Гульбахор Тураевой и Умиды Ниязовой. Приводим это обращение полностью.

* * *

Европейскому Совету

Европейскому Парламенту

Европейской Комиссии

Копии:

Верховного Комиссариату ООН по правам человека

ОБСЕ

Государственному департаменту США; Сенату; Палате представителей

Международная общественность уже неоднократно выражала беспокойство в связи со стремительно ухудшающимся положением в области прав человека в Узбекистане. Сейчас мы вынуждены снова поднять этот вопрос. Мы призываем Евросоюз проявить твердость в достижении ощутимых результатов с обеспечением прав человека в этой стране, и прежде всего – в освобождении несправедливо осужденных правозащитников и журналистов.

В течение последних дней дважды имели место вопиющие факты попрания правительством Узбекистана положений ратифицированных им международных договоров, и в первую очередь – Всеобщей декларации о правах человека и Международного пакта о гражданских и политических правах.

Гульбахор Тураева, правозащитница, врач-патологоанатом, руководитель ННО «Анима-кор», мать 4-х детей, 24 апреля 2007 г. была осуждена в Андижане на 6 лет лишения свободы. До и во время процесса Гульбахор было отказано в праве выбора своего адвоката, а также во встречах с близкими родственниками. Суд продолжался всего три дня и совпал по времени с принятием министрами иностранных дел Евросоюза 23 апреля в Люксембурге заявления по странам Центральной Азии, в котором звучал призыв к властям Узбекистана как можно скорее начать диалог с ЕС по правам человека.

Умида Ниязова, правозащитница и журналистка, сотрудница Human Rights Watch и интернет-журнала «Оазис», мать двухлетнего сына, 1 мая 2007 г. была осуждена Сергелийским судом г. Ташкента на 7 лет лишения свободы. Сроки судебного разбирательства были рекордно короткими - всего два дня, несмотря на тяжесть предъявленных обвинений (контрабанда, распространение антиконституционных материалов, незаконное пересечение границы). Приговор вынесен как раз перед принятием Европейским Советом решения о продлении или приостановке санкций в отношении Узбекистана. Власти этой страны фактически бросают вызов Евросоюзу и дают ясный сигнал, что не намерены отступать от политики репрессий.

Оба суда носили откровенно политический характер. Они проходили в спешке, доступ к защите был ограничен (в случае с Тураевой), обвинения по тяжким статьям уголовного кодекса (контрабанда и распространение антиконституционных материалов) в ходе судебных заседаний не нашли своего подтверждения. Представители общественности и зарубежного дипломатического корпуса не были допущены на заседания суда. Предвзятый и заказной характер обвинения и самого судебного процесса оставляет мало шансов на положительное решение в аппеляционных инстанциях, а также на амнистию.

Евросоюз не должен оставаться безучастным к судьбе этих женщин.

Какие меры может и должен предпринять Евросоюз. Позиция Евросоюза может и должна зависеть от точной оценки сложившейся ситуации в Узбекистане. Страна эволюционирует в сторону тоталитаризма. Тот факт, что Умиду осудили за информацию, имеющуюся на общедоступных веб-сайтах (например, с сайта Human Rights Watch) и сохраненную для исследовательских целей в файлах ее лап-топа, является беспрецедентным даже для этого полицейского государства. С учетом того, что это происходит на фоне ужесточения цензуры, роста запретов на выезд из страны, размаха репрессий, не прекращающихся пыток в местах заключений (так, из-за невыносимых условий содержания в тюрьме на грани смерти находятся ранее осужденные диссиденты Мутабар Таджибаева, Мухаммад Бекжан, Мурад Жураев), этот режим следует квалифицировать как один из самых жестоких в мире.

Международное сообщество должно адекватно реагировать на тоталитарную диктатуру в Узбекистане. Некоторые предлагают диалог и смягчение режима санкций, наложенных на Узбекистан в 2005 г., в надежде на установление диалога с режимом по вопросам прав человека. Увы! В то время, когда Узбекистан не идет даже на малейшие уступки в вопросах прав человека, само понятие диалога может подвергнуться девальвации.

Критики жесткой линии в отношении узбекского руководства утверждают, что якобы санкции не приносят результатов. Это неверно вдвойне. Во-первых, сами санкции с практической точки зрения были скорее укусом комара для режима Каримова. Во-вторых, даже в таком символическом виде они нанесли политический ущерб режиму и его международному имиджу. Поэтому он лихорадочно пытается добиться их снятия, однако при этом не делает встречных шагов.

Односторонние уступки со стороны Евросоюза, смягчение его позиции в вопросах прав человека будут восприняты узбекским режимом как карт-бланш на продолжение репрессий. Это, в свою очередь, может иметь негативные последствия для всего центрально-азиатского региона: правящим там элитам будет послан неверный сигнал. Во многом, благодаря примеру и усилиям режима Каримова на постсоветском пространстве складываются признаки полицейского мега-государства, что сказывается, в частности, в противозаконных арестах и экстрадициях беженцев и мигрантов по первому запросу узбекских спецслужб.

В сложившейся ситуации только консолидированная и принципиальная позиция Евросоюза может помочь предотвратить дальнейшее сползание Узбекистана в «черную дыру» тоталитаризма. Необходимо остановить маховик репрессий в Узбекистане и оградить от его пагубного влияния другие страны СНГ, продемонстрировав, как Каримовский режим стал изгоем международного сообщества.

Европейскому Совету ни в коем случае не следует снимать и ослаблять санкции в отношении руководства Узбекистана до того момента, пока узбекское правительство не на словах, а на деле продемонстрирует прогресс в вопросах прав человека. Права человека должны быть одним из основополагающих принципов в разрабатываемой стратегии Евросоюза по отношению к Центральной Азии.

Сбор подписей продолжается. Подписи (имя, контакты) направлять по адресу: asiecentrale@neuf.fr

Собранные подписи на настоящий момент:

Надежда Атаева, президент Ассоциации «Права человека в Центральной Азии», Ле-Манс, Франция,

Анвар Усманов, независимый журналист, Мюнхен, Германия

Ёдгор Обид, узбекский поэт, Граз, Австрия

Квин Мартин, Узбекская Инициатива в США, Нью-Йорк, США

Сергей Ковалев, президент Института прав человека, председатель российского

«Мемориала», Москва, Россия

Людмила Алексеева, председатель Московской Хельсинкской группы, Москва, Россия

Светлана Ганнушкина, председатель Комитета «Гражданское содействие», Москва,

Россия

Олег Орлов, председатель Совета Правозащитного Центра «Мемориал»

Валентин Гефтер, директор Института прав человека, Москва, Россия

Оливье Дюпюи, экс-депутат Европарламета, правозащитник, Брюссель, Бельгия

Алишер Ильхамов, исследователь и ассоциированный научный сотрудник Лондонской

Школы африканистики и восточных исследований, Лондон, Великобритания

Андрей Бабицкий, журналист, военный корреспондент Радио Свобода/ Свободная Европа, Чехия

Кудрат Бабаджанов, Группа за Свободу Прессы Узбекистана, Тимро, Швеция

Наталья Эстемирова, Правозащитный Центр «Мемориал», Грозный, Россия

Роби Ашрафи, представитель ассоциации «Права человека в Центральной Азии» в Украине, Киев,

Елена Рябинина, руководитель программы помощи политическим беженцам из Центральной Азии Комитета «Гражданское содействие, Москва, Россия

Хатам Хаджиматов, редактор сайта “Ватандош”, Олесун, Норвегия

Нигина Маликова, представитель ассоциации «Права человека в Центральной Азии» в США

Бобур Маликов, экс-посол Узбекистана в Соединенных Штатах Америки, Вашингтон, США

Алим Атаев, член Международной Академии наук «О природе и обществе», узбекский политэмигрант, Ле-Манс, Франция

Сафар Бекжан, член Международного ПЭН-клуба, Лазана, Швейцария

Алексей Толкачев, руководитель Международной Демократической Инициативы «Помаранч», Киев, Украина

Надежда Бойченко, представитель ассоциации «Права человека в Центральной Азии», Намур, Бельгия

Мирсулжан Намазалиев, член народного молодежного движения «Бирге», Бишкек, Кыргызстан

Татьяна Рахманова, исполнительный продюсер студия «Wilton Films», Париж, Франция

Пол Митчелл, режиссер и продюсер, студия «Wilton Films», Лондон, Великобритания

Еккехард Маас, Председатель Немецко-кавказского Общества, поэт, Германия

Од Мерлен, специалист по Северному Кавказу, правозащитница, Брюссель, Бельгия

Элин Йенссон, независимый журналист, специалист по России и Центральной Азии, Швеция

Александр Осипов, член Совета Правозащитного Центра «Мемориал», Москва, Россия

Ирина Золотаревская, Правозащитный Центр «Мемориал», Москва, Россия

Ольга Попова, Правозащитный Центр «Мемориал», Москва, Россия

Ян Рачинский, руководитель информационных проектов общества "Мемориал", Москва, Россия

Нуриддин Низамуддинов, правозащитник, Зевенар, Нидерланды

Матлюба Азаматова, независимый журналист, Хельсингсбург, Швеция

Александр Верховский, директор Информационно-аналитического центра "Сова", Москва, Россия

Lisa Wall, journalist SR, Sveriges Radio, Sweden

Thomas Lunderquist, journalist and producer of Swedish radio, Sweden.

Ola Wallin, owner of a publishing company Ersatz, Sweden

Marlene Lovgren, journalist, designer-entrepreneur, Sweden

Caroline Campbell, film producer. Sweden

Эльдар Зейналов, директор Правозащиного Центра Азербайжана, Баку, Азербайжан

Бахтияр Хамраев, председатель Джизакского областного отделения Общества Прав Человека Узбекистана

Дустназар Худойназаров, глава Общества защиты прав беженцев и вынужденных мигрантов из Узбекистана, Швеция

Аваз Фаязов, узбекская демократическая партия «Народное движение «Бирлик», Швеция,

 

Баходир Файзи, политолог, США

Тулкин Караев, Независимый журналист, Швеция

Мухиддин Курбанов, Правозащитник, Швеция

Зокиржон Ибрагимов, Независимый журналист, Швеция

* * *

Киргизская оппозиция в поисках нового бренда

05.05.2007 00:35 msk  Санобар Шерматова

После бурных событий, связанных с разгоном апрельских митингов, в республике наступило непривычное затишье. Оппозиция занялась разбором ошибок и выстраиванием новой тактики. На этом будничном фоне ярким событием должно стать народное собрание - курултай, которое созывает Объединенный фронт. 5 мая в село Байтик должны съехаться жители разных регионов Киргизии, чтобы, как заявил один из руководителей партии «Ар-Намыс» («Достоинство») Эмиль Алиев, «обсудить политическую ситуацию в стране».

За этой общей фразой скрываются вполне конкретные цели, которые были обозначены руководителем Объединенного фронта оппозиции Феликсом Куловым на второй день после разгона митинга на главной площади столицы Кыргызстана. Выйдя из здания государственного Комитета нацбезопасности, куда он был приглашен для допроса по возбужденному уголовному делу, Кулов заявил, что будет работать над составлением такой программы, которая изменила бы общественное сознание в стране, и исключила бы разделение граждан на «юг» и «север». По его мнению, власть, призвав для разгона митинга провокаторов с юга, совершила политическую ошибку. «Люди считают, что их унизили южане», - заявил Феликс Кулов, имея в виду выходцев из северных районов, которые составляли большинство на митингах.

Обращение к широкому электорату с понятной объединительной идеей является, скорее всего, ответной реакцией на ту волну критики, которой подвергся Объединенный фронт и сам Феликс Кулов после неудачи апрельских митингов. Требование немедленной отставки президента Бакиева, с которым выступили организаторы акций, не получило поддержки в таком масштабе, который мог бы заставить президента и парламент пойти на уступки. Вместо ожидаемых пятидесяти тысяч человек (назывались даже цифры и 75 и 100 тысяч) на площадь Ала-Тоо в центре Бишкека в лучшие дни собиралось от силы 10-12 тысяч митингующих. Акцию не поддержали жители южных районов республики и города Бишкека. В результате вместо психологического давления на власти (и даже устрашения), митинги продемонстрировали очевидную слабость организаторов, после чего разгон акции стал неизбежен.

Разобщенность в стане лидеров оппозиции стала еще одним открытием. И хотя организаторы митингов публично отрицали появившиеся в прессе сведения о конфликтах внутри штаба, скрыть разногласия не удалось. Поэтому никто не удивился, когда сразу после разгона площадной толпы лидеры стали выступать с заявлениями не от общего блока, а от своих партий. Объединенная оппозиция распалась с такой же быстротой, как и появилась. И на курултае в Байтике бывшие союзники в полном составе, скорее всего, не появятся.

В этой ситуации поиск нового электората и новой политической идеи для Феликса Кулова становится актуальным как никогда. И вопрос, сохранится ли бренд «Объединенный фронт» в условиях, когда во фронте остается только партия «Ар-Намыс», основанная семь лет назад самим Куловым, имеет второстепенное значение. Возможно, от названия, имеющего отчетливый милитаристский оттенок, и потому не принятого многими, откажутся. В любом случае основной целью для бывшего премьера на ближайшие месяцы становится партийное строительство.

Тема разделения страны на север и юг, скорее всего, будет доминировать и в программных установках других политических сил. «Посягательством на единство нации» назвал действия власти лидер социалистической партии «Ата-Мекен» Омурбек Текебаев. «Никогда еще кыргызский народ в своей истории не переживал такого территориального и ментального размежевания в сознании, покушения на чувство единства нации», - сообщал Текебаев в специальном заявлении, сделанном сразу после разгона митингов. И хотя оно местами грешило напыщенностью и откровенным перебором (заявление начиналось с обращения «Братья и сестры», и далее в нем говорилось о «крахе государственности киргизской нации» и ее исчезновении с карты мира), тем не менее, «территориальная» проблема, набирающая в последнее время особую остроту, была обозначена Текебаевым точно.

Оппозиция определилась и с тактическими целями. Лидеры движения «За реформы» и партии «Ак Шумкар», назвав действия властей по разгону митингов «необоснованно жестокими», потребовали от властей начать переговоры с целью продвижения системных реформ, создания коалиционного правительства и определения даты президентских и парламентских выборов. Власть промолчала, что, по мнению известной правозащитницы, лидера центра «Гражданское общество против коррупции» Толекан Исмаиловой является плохим симптомом. «Чем дольше длится затишье, тем больше усиливается конфронтация между властью и оппозицией», - заявила Исмаилова в интервью Бишкекскому пресс - клубу.

У власти был шанс снизить накал противостояния, начав конституционные реформы сразу после разгона митингов. Таким образом, она перехватила бы лозунги оппозиции, что значительно ослабило бы ожидаемое наступление оппонентов президента будущей осенью. Тем более что президент Бакиев в преддверии митингов заявлял о своей приверженности реформам, приглашая оппозицию к сотрудничеству в работе над подготовкой изменений в Основной закон страны. В то время, когда митингующие требовали отставки президента, часть оппозиционно настроенных депутатов вела кулуарные переговоры с сотрудниками президентской администрации о создании новой рабочей группы для подготовки такого варианта Конституции, который устроил бы все ведущие политические силы. При этом стороны договаривались взять тайм-аут на изменение Конституции до следующих выборов в 2010 году. Соответственно, особо оговаривались гарантии для президента и парламента сохранить свои полномочия на весь избранный срок.

Консультации были прерваны сразу после разгона митингов. Власть решила, что одержала над оппозицией победу. А с побежденными, как известно, договариваться не о чем.

В этой ситуации комментаторы прогнозируют новые кризисы, которые, вполне возможно, пройдут по более жесткому сценарию. По мнению известного политолога из Института стратегических исследований при президенте Киргизии Вячеслава Хамисова, «власти переживают сложный период… и продолжают терять рычаги влияния на население». Проблема, как утверждают местные комментаторы, еще и в том, что президентская власть не представляет собой единый центр принятия решений. Действующие вокруг президента различные группы имеют зачастую разные интересы, что резко снижает ее дееспособность.

Отсутствие реформ (или их имитация) неизбежно приведет к росту протестного потенциала. И тогда уже не важно, будут ли новые бренды оппозиции удачными или нет. Политика вновь переместится на площадь.

Об авторе: Санобар Шерматова - член экспертного совета РИА Новости. Статья написана специально для ИА «Фергана.Ру»

* * *

«Ынтымак» - киргизская диаспора в Татарстане

04.05.2007 14:22 msk   Ирма Ишмуратова (Казань)

Это сейчас «Ынтымак» - национально-культурная автономия киргизов Республики Татарстан - уважаемая организация. Диаспора, которая занимает достойное место среди прочих тридцати пяти общин, входящих в АНКО (Ассоциацию национально-культурных объединений) Татарстана. Но еще десять лет назад все было совершенно иначе.

Как рождалась автономия

В лихих 90-х на приезжих киргизов смотрели не иначе как на «кучку бандитов». Председатель этой автономии Бейшенбек Муканбетов рассказывает: «Все началось с того, что, будучи абсолютно бесправными, мы не могли даже переправить на родину прах своего убитого здесь друга». Горе семьи и друзей никак не откликалось в душах местных чиновников, с подозрением относящихся к «понаехавшим». В этот безрадостный час и созрело решение придать свой национальной общности юридический статус.

Как известно, в России бумаги творят чудеса. Так, из «да кто вы такие» представители Киргизстана превратились в национальное меньшинство и культурную организацию. Сейчас общине уже больше десяти лет и она ведет активную деятельность по социальной и юридической адаптации иммигрантов. Говоря простыми словами, это грамотные люди, разобравшиеся в хитросплетениях местного законодательства, изучившие рынок труда, систему неформальных отношений с администрацией, желающие помочь своим бывшим соотечественникам, решающимся на трудный шаг переезда.

Перед поездкой жители Киргизии звонят в местную общину и получают ценные рекомендации. В основном вопросы связаны с пакетом документов, необходимых для легализации в Татарстане. Члены диаспоры отвечают, что конкретно нужно для получения гражданства, временного проживания, получения вида на жительство или устройства на работу.

Причины отъезда

Почему люди бегут из Киргизии? По какой причине уезжают из чудесной страны с фантастическими горными пейзажами, чарующим Иссык-Кулем и чистейшим воздухом? Ведь это настоящее место силы с огромным энергетическим зарядом.

К сожалению, ни для кого не секрет, что даже самые лучшие рекреационные ресурсы не могут компенсировать большие проблемы в экономике, социальном и политическом устройстве страны. За мирной отарой овец и хрустальной рекой не спрячешь гигантское расслоение в обществе, не скроешь безработицу, административные махинации в сельском хозяйстве, затухающее производство, неразвитую инфраструктуру, общественное беспокойство и беспорядки. С молчаливого согласия родителей молодежь оказывается «на панели» или в прочных сетях наркоторговли. О последнем явлении можно уже издавать целые тома «дорожных баек». В поездах, идущих в Бишкек из России, оторвано, прогнуто и изломано все, за чем можно хоть что-нибудь спрятать. Службы досмотра проверяют содержимое банок с вареньем, внутренности грецких орехов и так далее. За вокзальным юмором стоит жестокая правда жизни. Все это причины, а следствия – пустая недвижимость, продающаяся повсеместно в Киргизии по смешным для туристов-россиян ценам.

Одни мечтают отказаться от жизни в такой обстановке насовсем. Другие стремятся хоть как-то подзаработать денег, чтобы прокормить свои немаленькие семьи. Едут в разные города: Москву, Екатеринбург, Казань… По признаниям мигрантов, в исконно русских городах на приезжих оказывается очень активное давление, которое проявляется в повседневной нетерпимости, агрессии и насилии. По сравнению, например, с Казанью оно на порядок сильнее.

Жизнь в Татарстане

Общие тюркские корни делают мигрантов в Татарстане внешне почти «своими». Антропометрические данные во многом совпадают. Их специфический русский аналогичен тому языку, на котором говорят татары, приезжающие из села. Само по себе население республики пережило уже несколько внутренних всплесков национализма и устало от подобного неравновесного состояния. Видимо поэтому, общество в целом относится к приезжим достаточно толерантно.

Сейчас, по официальным данным, киргизов в Казани около 3.500 человек. Это немного, татар в Киргизии более 47.000. Конечно, существует большой «пласт» мигрантов нелегальных. Несмотря на введение «упрощенной системы регистрации», все равно остаются те, кто действует вне закона и конституции и не имеет достойного статуса. Представители диаспоры утверждают, что они способствуют процветанию так называемого «черного нала». Существуют очень сильные структуры, которым выгодно такое положение вещей. И именно эти структуры никогда не допустят полной легализации мигрантов. Приезжие с удовольствием поделились впечатлениями и целым списком статей неофициальных расходов, но об этом речь пойдет чуть позже. В целом, проблем у мигрантов столько же, сколько и в других регионах России. Каждый едет сюда со своей историей, своими чаяниями и надеждами.

Разные стратегии

Чтобы изменить положение вещей в своей жизни, люди вырабатывают собственные стратегии интеграции в новую среду. Так, мне встретилась семья, которая делегировала бабушку - русскую даму пенсионного возраста для того, чтобы именно она подготовила все необходимое для их переезда. Перед пожилой женщиной ставилась глобальная задача: выехать, получить гражданство, оформить пенсию и вызывать оставшихся родственников. Естественно, все расходы по ее содержанию в это время ее дети брали на себя. В беседе женщина искренне сетовала на огромное количество сил и энергии, которых требует эта ситуация, но с другой стороны, была воодушевлена благоприятными перспективами. У нее самой увеличивались государственные выплаты, ее дети смогут найти здесь достойное применение своим профессиональным навыкам, а внуки будут расти в более благоприятном социально-политическом климате.

Корпоративные перемещения такого рода представляются наиболее безопасными и благоприятными. Увеличение расходов при переезде целой семьи оправдывается поддержкой, психологическим комфортом и некоторой внутрисемейной защищенностью. Одиночки, переехавшие в поисках заработка, довольно часто оказываются в кризисном положении. Примером может стать история молодого человека, устроившегося работать водителем автобуса. Объявление, которое обнадежило и заставило его принять решение о переезде, сулило достойные условия работы и проживания. На деле все оказалось совершенно иначе. После приезда в Казань единственный кормилец в семье, отец троих детей был вынужден отрабатывать сверхурочные часы за низкую заработную плату. Его паспорт, как и документы у многих других представителей национальных меньшинств, был изъят и не возвращался на протяжении более полугода. Обращаться в официальные правоохранительные органы в таком положении было бессмысленно. Все, что он мог - просить помощи у общины. Материальная поддержка семьи заключалась в скудных ста долларах, которые он высылал раз в два месяца. Когда, наконец, проблема разрешилась, герой этой истории был расстроен и обескуражен. Он не только не заработал денег, но и потерял целый год, который мог провести с семьей, работая в привычных для него условиях.

К счастью, существуют и положительные примеры. Руководитель одного частного предприятия в сфере торговли поделился совсем другой историей. Он – человек с высшим образованием, деловой хваткой и здоровыми амбициями. Здоров, полон сил, ему всего сорок лет. Рассказывал, что честно работать в Киргизии, даже в муниципальных учреждениях не целесообразно. Нереально достойно содержать семью на официальные доходы. Он иммигрировал и работал в нескольких крупных российских мегаполисах, организовав посредническую фирму по продаже одежды, которая шьется в Киргизии. Сейчас он живет в Татарстане. У него есть свой светлый офис, информационное обеспечение, склады. Его жена – менеджер под его началом. У него в кабинете постоянно люди – все те, кто хочет решать свои проблемы не в «доме дружбы народов РТ», а просит совета здесь, на рабочем месте, ставшем неофициальным местом сбора диаспоры. Разговаривая с ним, я чувствовала настоящую силу, пробивную мужскую энергию человека, преодолевшего все препятствия на своем пути.

Сфера труда

В какой сфере работают мигранты? Конечно, в сфере торговли. Выходцы из Киргизии утверждают, что продвигают, таким образом, свою легкую промышленность. Они предлагают здесь одежду, произведенную у себя на родине. В отличие от остальных государств, представляющих на нашем рынке плодоовощные культуры или занимающихся перепродажей китайского ширпотреба, киргизы ратуют за родное производство. Говорят, что швейная отрасль развивается, включает в себя объединенные фабрики и мини-цеха. А в России есть сбыт для экспортируемого товара. В Казани есть два основных рынка, где работают представители Киргизии. Однако с введением «нового трудового законодательства» приезжие перестали заниматься непосредственно торговлей. Они устраиваются экспедиторами или торговыми агентами, образуют частные предприятия, нанимая других людей. Многие «не тянут», не выдерживают «поборов», грубых нарушений закона, административных штрафов.

Именно в этой сфере проявляется нетерпимость и национализм. «Понаехали тут, отнимают рабочие места, своим негде трудоустроиться» - то, что приходится слышать мигрантам, наверное, в любой точке мира. В действительности, приезжие занимают в основном ту нишу, в которой не торопятся работать «свои».

Еще один член общины – руководитель охранного предприятия – каждый день помогает решать проблемы своим соотечественникам. Он демонстрирует мне хитрую бухгалтерию, где основными расходами являются «незапланированные издержки». Перечислены неофициальные отчисления службам: МВД, ППС, СЭС, Ветеринарной, администрации рынка, криминальным структурам. Взятые все вместе отчисления составляют от трех до пяти тысяч рублей ежемесячно с человека. В дополнение к этому каждый должен оплачивать свое проживание, еду, содержание жены и детей и так далее. Для пущей наглядности была подсчитана сумма ежемесячных отчислений в размере пятисот рублей недобросовестным участковым милиционерам со всех представителей диаспоры. Получается огромная сумма. А если приплюсовать еще туркменов или таджиков? Все это широкий денежный поток. Эти «условные единицы» заинтересованные структуры никогда не променяют на условные «кирпичи» - те элементы общественной жизни, из которых должно быть выстроено демократическое государство. Так вот если продолжать разговор о «занятых» рабочих местах, то «свои», то есть местные, не стремятся работать на рынках. Не встают в очередь, чтобы просыпаться в 4 утра и организовывать продажу своего товара с 8 до 19 часов. Чтобы не переплачивать за жилье, многие селятся группами по нескольку человек. Отсюда испуганный и нелепый вопрос далеких от мигрантских дел соотечественников: «А они чистоплотные?»

Естественно, приезжим не предоставляются социальные пакеты, они не попадают под ипотечные программы, их детей не берут в сады из-за вечной нехватки мест «для местных», а школьники после выпускных должны ехать домой для получения аттестата о среднем образовании. В свою очередь киргизы качают головами и иронично удивляются: «Отчего все так? Вроде работаем много, налоги платим». Такова система. Она знает все о мигрантах, а мигранты все знают о ней.

«Ынтымак» всегда старается помочь и разрешить те проблемы, которые не решить в одиночку. Члены Автономии налаживают связь с организациями, оказывающими гуманитарную помощь. Сами шефствуют над детским домом, где живут дети, попавшие в Россию из государств - бывших республик СССР. Несколько раз в год везут подарки, одежду, сладкое. Однако никогда не собирают деньги для детей. Естественно, и на этой почве у них возник разлад с местной администрацией – теми, в чьи обязанности входит сбор благотворительных денежных средств для распределения между интернатами. Собственные инициативы киргизов не вызвали у властей ни умиления ни восторга, а только традиционное: «Да кто вы здесь такие, чтобы устанавливать свои порядки?».

К счастью, объединяется диаспора не только в беде, но и в радости, в том числе – на национальном сабантуе, когда на центральной площади Казани они демонстрируют все богатство собственной культуры. Презентуют особенности национального жилища, кухни, музыки и состязаний. Именно в такие дни обыватель знакомится не с мигрантом, приезжим, чужим или другим, а с удивительным и прекрасным народом, живущим рядом с нами и готовым открыть свою душу, чтобы быть сильнее в сотрудничестве.

* * *

Бермет Акаева: Самым большим конкурентом в этой предвыборной гонке для меня была власть

04.05.2007 12:41 msk  Феруза Джани

Как уже сообщала «Фергана.Ру», итоги прошедших 29 апреля довыборов депутатов Жогорку Кенеша (киргизского парламента) по Кеминскому округу признаны Центризбиркомом республики недействительными, а сами довыборы - несостоявшимися. Согласно законодательству страны, в новых выборах в Кеминском округе прежние кандидаты принять участие уже не смогут. Однако в отличие от своих соперников по предвыборной гонке, дочь экс-президента Киргизии вновь сможет побороться за депутатский мандат. Лишенная статуса кандидата в депутаты за два дня до голосования, Бермет Акаева будет иметь возможность вновь выставить свою кандидатуру в Кемине.

Мы связались с Бермет по телефону и предлагаем читателям ее краткое интервью.

Фергана.Ру: - Все тринадцать кандидатов не имеют права вновь выдвигаться в кандидаты на выборах в Кемине. А Вы намерены баллотироваться?

Бермет Акаева: - Согласно нашему кодексу о выборах, действительно, те кандидаты, которые оставались на день выборов в списках кандидатов в депутаты, не имеют права участвовать в повторных выборах. Поскольку моя регистрация была отменена, я была вычеркнута из списков, у меня есть конституционное право принимать участие в следующих выборах.

Фергана.Ру: - Как Вы себя чувствуете сейчас?

Бермет Акаева: - Спасибо, намного лучше. Два дня назад я выписалась из больницы, сейчас активно езжу по селам, выражаю свою благодарность избирателям.

Фергана.Ру: - Как на происшедшее с Вами отреагировал ваш отец?

Бермет Акаева: - Конечно, были переживания, но, с другой стороны, он понимает, что каждый человек в этой жизни должен перенести определенные испытания, чтобы получить определенный опыт, как позитивный, так и негативный. И в целом, он считает, что это только закаляет меня и делает сильнее.

Фергана.Ру: - Бермет Аскаровна, а почему Вы так хотите стать депутатом?

Бермет Акаева: - Тому есть несколько причин. Первая: у каждого человека (и у киргизов это особенно развито) есть чувство долга. Есть долг по отношению к своим родителям, есть долг по отношению к своей родине, малой родине, по отношению к своему народу. И каждый человек, наверное, должен в этой жизни свой долг исполнить - и перед родиной, и перед народом. Есть и другие причины. Я человек общественный, очень активный, и не могу мириться с тем, что происходит в Киргизии, я - патриот своей страны, мне хочется добиться каких-то улучшений, внести свою лепту в улучшение ситуации на родине. Мой отец вложил в страну все свои силы, здоровье. И конечно, я хочу, чтобы его труд не пропал зря, не был сведен на нет другими людьми. Я хочу, чтобы мы вновь вышли на дорогу к развитию, на дорогу к демократии.

Фергана.Ру: - В отношении Вас возбуждено два уголовных дела. Вам трудно будет прорваться через эти преграды на пути к депутатству или данный вопрос как-то уже решается?

Бермет Акаева: - По уголовному делу я прохожу в качестве свидетеля, хотя мне сказали, что я могу быть и обвинена в организации так называемых массовых беспорядков. На самом деле массовых беспорядков не было. Были провокации со стороны правоохранительных органов. Там было поломано три окна, несколько скамеек, несколько столов, потому что люди просто очень паниковали, потому что долго длилось заседание [суда], почти сутки они находились там. И когда начались попытки со стороны ОМОНа, спецназа очистить зал заседания суда, конечно, люди начали паниковать. Какой-то материальный ущерб нанесен зданию суда.

Но, вы знаете, до сих пор ведь не дана ни юридическая, ни политическая оценка тому, что произошло 24 марта 2005 года, когда в Бишкеке было разграблено и сожжено множество зданий, торговых центров. Ни один человек не наказан за то, что [тогда] происходило в Бишкеке. Поэтому на этом фоне мне было, конечно, очень странно слышать, что весь район терроризируют по поводу трех разбитых окон и трех разбитых скамеек. Я думаю, это просто попытка власти запугать меня, запугать людей. Сейчас в нашем районе работает большая следственная группа, многих вызывают на допросы. Никакой подоплеки для уголовных преследований нет. Это просто чисто политическое дело получается. Им надо людей просто подавить, после того как разогнали митинг фронта 19 апреля (имеется в виду митинг Объединенного Фронта оппозиции в Бишкеке. – прим. ред.). С 2007 года власть в эйфории, она считает, что любые попытки людей отстоять свои права надо пресекать любыми способами, и это - просто очередная попытка подавить народ, доказать свою силу, свое превосходство. Но превосходство и силу надо доказывать не применением карательных мер, не методом террора, это надо доказывать путем развития. Докажите, что вы сильнее, путем развития! Не надо людей терроризировать.

Вы знаете, что происходило в Кеминском районе в последние дни перед выборами? Район практически был оккупирован. По пятьсот-шестьсот представителей правоохранительных органов в гражданском, в форме, дороги перекрывали, людей терроризировали. Просто невозможная обстановка.

Фергана.Ру: - Из-за всего произошедшего Ваша задача зарегистрироваться в качестве кандидата усложнится?

Бермет Акаева: - Я думаю, будут какие-то препятствия. Можно судить хотя бы по тому, как действовала власть, как был нарушен кодекс о выборах и конституция; ведь меня сняли за день до выборов, хотя наш кодекс запрещает снятие кандидата менее чем за пять дней до выборов. Не говоря о том, что все это было сделано на основе сфальсифицированного документа. Но, вы знаете, если человек хочет чего-то добиться, если он хочет каких-то изменений, нельзя сидеть и дожидаться, когда будут складываться идеальные условия. Надо бороться тогда, когда нужно, а не тогда, когда можно. Я надеюсь, что люди во власти, высшее руководство - они поймут, что нельзя бесконечно издеваться над народом. Люди тем, что они проголосовали против всех, показали свое отношение к тому, как проходили эти выборы. И заново лишать их права выбора, их конституционных прав… Я надеюсь, что по отношению к моим землякам в следующий раз будет проявлено больше уважения.

В настоящее время мы подаем в Конституционный суд свое требование отмены ценза оседлости, но будем использовать и те юридические процедуры, которые возможны на данный момент.

Фергана.Ру: - А когда будут проведены повторные выборы?

Бермет Акаева: - Пока это неизвестно. Центральная избирательная комиссия должна объявить о новых выборах по истечении трех месяцев. Может быть, еще другие кандидаты будут подавать в суд и требовать пересмотра результатов выборов. Наверное, в течение ближайшего месяца будет принято какое-то решение.

Фергана.Ру: - А как Вы считаете, реальные конкуренты у Вас есть?

Бермет Акаева: - Безусловно. Кеминский район славится тем, что оттуда вышло очень много известных людей, которые многого добились. Это было и в советский, и в постсоветский период. И я не недооцениваю своих потенциальных конкурентов. Хотя, конечно, самым большим конкурентом в этой гонке для меня была власть.

* * *

Майли-Сай: Кладбище живых

04.05.2007 10:04 msk  Фабрисси Виельмини, Эгамберди Кабулов

 

Чистые и зеленые улицы киргизского города Майли-Сай выглядят несколько контрастно на фоне лысых, выжженных солнцем гор. Двух- и трехэтажные дома дополняют картину этого не совсем советского на вид города, расположившегося в узкой долине на юге Киргизии. Когда-то основную часть населения города Майли-Сай составляли русские, татары и немцы, приехавшие сюда на разработку урановых рудников. Видимо, именно немецкая аккуратность и стала причиной того, что город и в нынешние времена разрухи и революционных потрясений выглядит вполне пристойно. Здесь оживают яркие воспоминания о великой империи. А до недавнего времени Майли-Сай был и островком канувшего в лету социализма.

 

Однако ныне Майли-Сай строго ассоциируется с опасными захоронениями урановых руд, которые могут стать причиной экологической катастрофы регионального масштаба: если заброшенные радиационные могильники сползут в реку, которая несет свои воды в Сырдарью, то под угрозой окажутся жизни миллионов людей всего центральноазиатского региона.

После того, как истощились запасы радиоактивной руды, здесь был построен электроламповый завод - МЭЛЗ, который был одним из флагманов электротехнической промышленности Советского Союза, а после развала империи стал безусловным лидером промышленности молодой республики. В годы независимости только электростанции страны и завод в Майли-Сае можно было отнести к полноценным производящим предприятиям. Но теперь, возможно, завод умрет. А вместе с ним и город.

Город-завод

Про Майли-Сай можно сказать так – город-завод или завод-город. Все его существование неразрывно связано именно с предприятием, которое до недавнего времени называли «чудом промышленности». Чудом, потому что девяносто девять процентов сырья привозилось из-за границы, но при этом завод оставался вполне рентабельным, получавшим миллионные прибыли в долларовом выражении, а его продукция шла на экспорт не только соседям, но и в Чехию, Японию, страны Персидского залива. Здесь трудилось четыре тысячи инженеров и рабочих.

Любой зарубежный менеджер подтвердит, что предприятие с почти стопроцентно привозным сырьем работать прибыльно в принципе не может. Но Николай Адольфович Мелькер, тогдашний директор электролампового завода, добился этого потрясающего результата. Именно он, с его талантом руководителя, немецкой любовью к порядку, смог спасти город от участи, постигшей другие соседние малые города типа Таш-Кумыра, Кок-Янгака, которые опустели вследствие того, что в них закрылись заводы и шахты. А руководители этих городов, назначаемые президентом, ничего абсолютно не решали. Да и не могли, при всем своем желании.

На электроламповом заводе, а значит и в городе, социализм в его лучших проявлениях не умер: рабочие получали приличные зарплаты, продукцию охотно раскупали иностранные покупатели, которые частенько приезжали посмотреть на это промышленное чудо, а в столовой завода кормили как в ресторане, но почти даром. Однако завод вскоре был продан. А вместе с ним и город, оказавшийся, фактически, собственностью иностранного инвестора.

Убить город

Сидя в кафе на центральной улице Майли-сая, Каландар Саитов и Рустам Абдувалиев - основатели своего рода инициативной группы по спасению завода - рассказывали нам о печальных событиях последних лет.

В конце 2002 года государственное имущество, именуемое электроламповым заводом, было продано холдингу В.А.В.С., владельцем которого является некто Виктор Столповских из Москвы. Состоялся тендер. Весьма странный тендер: предпочтение было отдано далеко не самому лучшему предложению. Контракт был подписан 30 декабря, в канун новогодних праздников. Однако новый владелец получил не только сам завод, но и всю его прибыль за прошедший год. Завод был продан примерно за три с лишним миллиона долларов, а прибыль предприятия составила те же три миллиона. Получилось, что новый владелец купил завод и рассчитался с государством деньгами, заработанными вчера еще государственным предприятием! То есть, завод был отдан даром.

Неужели государственные мужи не понимали, что режут курицу, несущую золотые яйца? Понимали. Однако интересы конкретных чиновников оказались гораздо выше интересов государства. Например, Саитов и Абдувалиев утверждают, что сделка была обеспечена заместителем министра внешней торговли и промышленности республики Ниной Кириченко, сын которой, как выяснилось позже, работал юристом холдинга В.А.В.С.

 

Согласно условиям продажи, покупатель обязался осуществить инвестиции на сумму 18 миллионов долларов в течение трех лет. Поставки оборудования действительно были, но рабочие говорят, что под видом новых станков и прессов привозили только старые машины, скорее всего, с других заводов холдинга: их вполне можно было назвать металлоломом.

 

Электротехнический холдинг В.А.В.С. владеет также электроламповыми заводами в России - в Томске, Саранске и Уфе, - которые производят семьдесят процентов светотехнической продукции этой страны. То, как обошлись с Майли-Сайским заводом, вполне похоже на устранение невыгодного конкурента. Как говорят Саитов и Абдувалиев, на предприятии уже сменилось несколько директоров, которые управляли заводом всего по нескольку месяцев. Новые хозяева довели предприятие до грани банкротства. Потерян рынок сбыта. Например, в прошлом декабре прекратились поставки в Иран, куда МЭЛЗ ежегодно экспортировал около сорока миллионов ламп. Зарплаты, соответственно, стали выдаваться с большими задержками. Например, с начала года рабочие получили жалованье всего один раз. Ценные кадры покидают город и страну. А тех, кто не хотел уезжать и пытался бороться с существующим положением вещей, новое руководство стало преследовать, изживать.

Каландар Саитов утверждает, что ему в бытность руководителем опытно-конструкторского отдела завода не раз открыто говорили, чтобы уволился сам, но он отказывался. Тогда его должность и весь отдел сократили. Позже отдел, без которого не может существовать ни одно производство, опять восстановили, но Саитова, понятно, обратно приглашать не стали.

Саитов и Абдувалиев считают, что договор о продаже предприятия можно расторгнуть и вернуть завод государству, так как инвестор не выполнил ни одного из обязательных условий. Опыт уже есть: в Саранске местный коллектив подал в суд на В.А.В.С. и выиграл. Но у холдинга есть проблемы и с другими заводами, предприятиями и банками. Так, в 2005 году В.А.В.С. получил в Сбербанке России кредит в размере 150 миллионов долларов под залог акций и имущества своих заводов. Но платить проценты и возвратить кредит уже не может – в прошлом месяце холдинг прекратил выплаты банку. Тяжелое положение В.А.В.С. заставило его владельца Виктора Столповских попытаться его продать, но покупателей не нашлось. Сейчас он предлагает правительству купить у него от 10 до 25 акций холдинга, но сделка, видимо, не состоится: в Роспроме и Минпромэнерго сказали, что впервые слышат о таком предложении. Если же говорить конкретно о Майли-Сайском электроламповом заводе, то В.А.В.С. заложил ряд производственных цехов завода в обмен на кредит от банков Казахстана, но неизвестно, на какие цели были направлены полученные деньги.

Однако киргизская Фемида, скорее всего, не станет на сторону заводчан и жителей города – ведь в странной продаже завода были заинтересованы те, кто и после «тюльпановой революции» продолжает занимать важные государственные посты. Например, уроженец Майли-Сая Камбаралы Конгантиев - в недавнем прошлом генеральный прокурор Киргизии. Как утверждают наши собеседники, его дочь в течение двух лет работала в качестве представителя В.А.В.С. в Бишкеке.

Надо сказать, что обращения, направленные представителями инициативной группы по спасению МЭЛЗа в различные инстанции, к примеру, в министерство промышленности, не оставались без внимания. Но реакция на них была странной – авторов увольняли.

События марта 2005 года дали новую надежду коллективу завода и городу. По идее, новая власть должна быть заинтересована в восстановлении справедливости и сохранении стратегического элемента промышленного потенциала страны.

 

Однако, несмотря на то, что вся документация касательно незаконной сделки 2002 года была передана новым обитателям Белого дома (так в Киргизии называют Дом правительства. – Ред.), никакой положительной ответной реакции не последовало. Были назначены проверочные комиссии, которые отнеслись к своей задаче формально. Иногда проверяющие приезжали в Майли-Сай всего на один день и отбывали, вынося свое решение в пользу новых хозяев.

 

Последняя надежда - на нынешнего премьер-министра Алмаза Атамбаева, который ознакомился с делом и обещал рассмотреть его.

Свет смерти

От завода зависит жизнь целого города. При новых хозяевах из-за сокращения рабочих мест и хронических невыплат многие жители уехали на заработки или на постоянное место жительства в другие регионы республики и в другие страны. Когда-то в Майли-Сае жило тридцать пять тысяч человек, теперь – двадцать тысяч. Город тихо умирает. Красивые, уютные, утопающие в зелени деревьев кирпичные дома с симпатичными балкончиками стоят пустые и пугают разбитыми стеклами и рамами. Оставшиеся люди, потеряв работу, в поисках средств к существованию идут на заводскую свалку, которая находится в двух-трех километрах от города - в горах.

Свалка представляет собой горы битого стекла вперемешку с металлическими частями от бракованных электроламп. Здесь трудятся искатели никеля, вернее, тонких никелевых проволочек. Они сдают свои находки тут же перекупщикам, которые платят от 500 до 750 сомов ($1 = 37 сомов) за килограмм очищенных никелевых проволочек. От стеклянных крошек, грязи и камней искомый продукт очищают при помощи самодельных электрических центрифуг. Потому и стучат деловито и размеренно у подножия гор стеклянно-металлического мусора старые дизельные генераторы. Здесь же раскинулись замызганные юрты, где можно утолить голод нехитрой горячей едой, которую готовят тут же, или купить печенье и дешевые сигареты в походных «комках» под полиэтиленовыми тентами. Даже платный туалет здесь есть. Эдакий маленький «Городок-на-Свалке», или «Кумтор», как его в шутку зовут сами «копатели» (Кумтор – золоторудное месторождение в Киргизии. – Ред.).

Свалка находится рядом с радиоактивными хвостохранилищами. Спрашиваем у копателей:

- А не страшно? Можно ведь от радиации и «засветиться»?

- Может быть, и можно, - отвечает бывшая рабочая завода, представившаяся Зиной. - Никто не мерил. Есть всего один прибор в местной санэпидстанции, да и тот, говорят, не точно показывает.

 

Зина и тысячи других людей сидят на корточках на склонах и вершинах мусорных гор и под палящим солнцем перебирают стеклянную почву. Их рабочие инструменты – лопатки и нечто похожее на куриную лапку. Этими мини-граблями раскапывается мусор, а затем уже пальцами извлекаются никелевые проволочки. За день можно «накопать» сомов на сто пятьдесят.

 

С тех пор, как на свалке электролампового завода начались регулярные «раскопки», то есть почти за три года, под завалами погибли двадцать четыре человека. Это действительно опасное искусство – добывать никель. Один из «копателей», отказавшийся назвать свое настоящее имя, сообщил, что иногда трупы находят только через несколько месяцев после гибели людей. В основном, это заезжие копатели-одиночки, когда они исчезают, то никто не знает, уехали они или их завалило. А на заработки сюда приезжают не только из соседних районов, но и других областей. Даже из отдаленных городов соседней республики – из Самарканда, Бухары. Регулярно в «Городок-на-Свалке» наведываются и милиционеры – они штрафуют «иностранных» рабочих.

С наступлением тепла стеклянные холмы оживились. По осени и зимой здесь станет не так людно: пойдут дожди, стеклянно-металлическое месиво замерзнет, копать станет труднее.

Город Майли-Сай превращается в призрак. Вместе с ним призраками становятся люди, которым некуда ехать. Призраками становятся те, кто приезжает сюда за «никелевым» счастьем. Вполне реальна здесь только Смерть.

* * *

Германия продолжает настаивать на ослаблении санкций в отношении Узбекистана

04.05.2007 11:47 msk  EUobserver

Несмотря на наступление на демократию в Узбекистане, Германия страстно желает отмены санкций в отношении этой среднеазиатской страны. Об этом 3 мая сообщает сетевое издание EUobserver.

Германия, ныне председательствующая в Совете Евросоюза, продолжает настаивать на ослаблении санкций ЕС в отношении Узбекистана, несмотря на громкое событие последней недели в Ташкенте - осуждение очередного правозащитника Умиды Ниязовой.

Однако среди членов Евросоюза по Узбекистану пока нет единого мнения. «Одна группа стран считает, что ситуация с правами человека в Узбекистане существенно не изменилась, следовательно, нет смысла и изменять санкции. К этим странам относятся Великобритания, Нидерланды, Швеция, Дания, Чехия и Словакия», - цитирует EUobserver слова неназванного чиновника Евросоюза. - «Представители другой группы государств, в которую входят Германия, Франция, Испания и Италия, считают, что санкции все равно не работают».

Отсутствие согласия по «узбекской проблеме» означает, что окончательное решение странам ЕС придется принимать непосредственно во время встречи министров иностранных дел Евросоюза в Брюсселе 14 мая.

Напомним, ЕС наложил санкции на Узбекистан в октябре 2005 года сроком на один год. Эти санкции включали запрет на въезд в страны Евросоюза двенадцати высокопоставленным чиновникам из правительства Узбекистана (сегодня из них осталось семь действующих), ответственным за расстрел мятежников в Андижане, а также эмбарго на поставки оружия и приостановление действия Соглашения о партнерстве и сотрудничестве Евросоюз - Узбекистан. В ноябре 2006 года Евросоюз принял решение о продлении санкций еще на шесть месяцев, до мая 2007 года

Дело Умиды Ниязовой, приговоренной на днях Ташкентским судом к семи годам лишения свободы, уже обсуждается в Брюсселе. Представители Германии «прагматично» заявляют, что продление санкций в отношении официального Ташкента не сократит тюремного срока журналистки и правозащитницы. ФРГ продолжает настаивать на открытом диалоге с режимом Каримова без всяких санкций, которые уже продемонстрировали свою бесполезность.

Однако правозащитники считают иначе. «Приговор Умиде Ниязовой - это прежде всего позор для узбекского правительства, но также и позор для Евросоюза», - заявила директор международной правозащитной организации Human Rights Watch Холи Картнер (Holly Cartner). – «Страны Европы должны уяснить, что до освобождения У.Ниязовой и четырнадцати других заключенных правозащитников ни о каком ослаблении санкций против Узбекистана не должно быть и речи».

* * *

В Санкт-Петербурге откроется Генеральное консульство Республики Узбекистан

04.05.2007 12:10 msk  Фергана.Ру

Председатель российского правительства Михаил Фрадков 3 мая подписал распоряжение об открытии в Петербурге Генконсульства Узбекистана, сообщает официальный сайт правительства России.

Распоряжение от 30 апреля 2007 г. N 552-р гласит:

1. Принять предложение МИДа России, согласованное с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации и полномочным представителем Президента Российской Федерации в Северо-Западном федеральном округе, об открытии в г. Санкт-Петербурге Генерального консульства Республики Узбекистан с консульским округом, включающим территории Республики Карелия, Республики Коми, Архангельской, Вологодской, Калининградской, Ленинградской, Мурманской, Новгородской, Псковской областей, г. Санкт-Петербурга и Ненецкого автономного округа.

МИДу России в установленном порядке оформить договоренность, достигнутую с Республикой Узбекистан.

2. Администрации Санкт-Петербурга выделить для Генерального консульства Республики Узбекистан служебные и жилые помещения на условиях аренды или приобретения Республикой Узбекистан в собственность, а также при необходимости осуществить в соответствии с законодательством Российской Федерации отвод земельных участков под строительство соответствующих объектов.

Председатель Правительства

Российской Федерации М.Фрадков

Москва,

3 мая 2007 г.,

N 0648

* * *

04.05.2007 21:26 msk  Uzmetronom