Новости

Комиссия обнаружила, что пользователи интернета заинтересовались деятельностью Галагана. «Блогеры, проанализировавшие данные 29 приговоров, вынесенных судьей по различным уголовным делам пришли к выводу, что судебные решения по многим делам были явно неоднозначны и зачастую не соответствовали тяжести совершенных деяний», — говорится в письме Федорова.

Дело «Оборонсервиса» было возбуждено в 2012 году по факту массовых хищений в министерстве обороны. Главной фигуранткой дела стала начальница департамента имущественных отношений Минобороны Евгения Васильева. В мае 2015 года Пресненский суд Москвы приговорил ее к пяти годам лишения свободы. Судья включил в этот срок 2,5 года ее пребывания под домашним арестом. В августе Судогодский суд Владимирской области отпустил Васильеву из колонии по УДО.

Освободив Васильеву, Галаган обязал ее работать, запретил ей менять место жительства без предупреждения контрольного органа, появляться в общественных местах пьяной и совершать административные преступления. По возвращению домой экс-чиновницу будут контролировать участковый полицейский и сотрудники уголовно-исполнительной инспекции, которые ранее следили за соблюдением ею режима домашнего ареста и доставляли на допросы к следователям.

Помимо этого, Васильевой как вышедшей по УДО запрещено свободно выезжать за границу. Для этого она должна получить разрешение контролирующих органов.

Адвокат рассказал о «самом строгом режиме домашнего ареста» Васильевой

У бывшей начальницы департамента имущественных отношений министерства обороны Евгении Васильевой был самый строгий режим домашнего ареста

Новости

Хедлайнерами музыкальной части фестиваля станут группы IOWA, «Моя Мишель» и MORCHEEBA’s. Кроме того, на мероприятии выступят начинающие музыканты, за которых проголосовали пользователи на сайте musicmama.ru. Гости фестиваля смогут снова проголосовать за лучших из выступивших артистов в соцсетях. Победившие музыканты получат возможность записать профессиональный альбом.

На технологической части фестиваля Lenovo покажет интерактивные инсталляции, видеоигры на устройствах фирмы и научные достижения. В промо-павильоне гости смогут протестировать новый смартфон Vibe Shot, фотокамера которого оснащена оптической стабилизацией и трехцветной вспышкой.

Фотограф Владимир Широков проведет мастер-классы по съемке на смартфоны, презентует свою выставку портретов мировых и российских знаменитостей Celebrity Shot и расскажет гостям о новом смартфоне.

Помимо этого, гости фестиваля смогут принять участие в открытых занятиях по йоге. Московский фестиваль пройдет в Парке искусств Музеон и начнется в 14:00. Вход на него бесплатный.

Новости

«За важное высказывание о свободе молодых женщин в Азии, за пульсирующую энергию кино», — сказал председатель жюри смотра, иранский режиссер Мохсен Махмальбаф.

Актрисы, сыгравшие главные роли в «Мустанге», получили спецприз жюри «За природную естественность и красоту существования в кадре». Призы приняла актриса Элит Исджан. Лента рассказывает о пяти свободолюбивых сестрах-подростках, растущих в сложном консервативном мире.

Михаил Местецкий получил приз за лучшую режиссерскую работу — ленту «Тряпичный союз». Его фильм также получил почетный приз президента фестиваля Аллы Суриковой. Актерский ансамбль получил награду за лучшую мужскую роль.

Исполнительней лучшей женской роли признали южнокорейскую актрису Ли Янг Лан, сыгравшую в «Конце зимы» Ким Дэ Хвана. Приз зрительских симпатий ушел фильму «Москвич, любовь моя» Арама Шахбазяна.

«Край света» проходил с 21 по 28 августа. В основном конкурсе участвовало девять фильмов, среди которых были три российские картины. Церемония закрытия фестиваля прошла в «Чехов-центре» в Южно-Сахалинске.

Новости

Ранее Instagram позволял загружать только квадратные фотографии. Однако примерно одна пятая часть пользователей публиковала снимки другой формы, пользуясь сторонними приложениями, рассказали в компании. Если весь нужный контент нельзя уместить в квадрате, пользователи предпочитают опубликовать прямоугольную фотографию, выяснили в сервисе.

Теперь сервис разрешает публиковать горизонтальные и вертикальные снимки. Их пропорция может быть в промежутке от 1,91х1 до 4х5. На странице профиля фотографии по-прежнему будут отображаться плиткой из квадратных изображений. Кроме того, Instagram сделал фильтры для фото и видео одинаковыми.

There has been an awakening... #StarWars #TheForceAwakens

Видео опубликовано Star Wars (@starwars) Авг 27 2015 в 10:00 PDT

Instagram запустился 6 октября 2010 года. Качество снимков сервис улучшал лишь раз: в июне 2015 года с 640 на 640 пикселей до 1080 до 1080 пикселей. По словам основателя сервиса Кевина Систрома, Instagram решил публиковать квадратные фотографии, потому что они лучше смотрятся в ленте и позволяют приложению выделяться среди конкурентов. Во время учебы в Стэнфорде преподаватель Систрома советовал ему пользоваться пленочным фотоаппаратом Holga с квадратным кадром.

«ВКонтакте» выпустит аналог Instagram

Социальная сеть «ВКонтакте» разработала мобильное приложение для работы с фотографиями для владельцев смартфонов на iOs и на Android

Новости

Кроме того, Bloomberg считает, что Apple в том числе покажет обновленную Apple TV. По данным Mobiltelefon, корпорация также презентует новую операционную систему iOS 9.

Слоганом презентации стала фраза «Эй, Сири, дай нам подсказку». При попытке попросить у Сири подсказку на английском она отвечала, что следует подождать до 9 сентября.

Новые смартфоны поступят в продажу 18 сентября, сообщал ранее журналForbes. Первым делом телефоны попадут в магазины США, Великобритании, Германии и Японии.

Технический дефолт Украины

Списание 20 процентов долга — это технический дефолт: Украина изменила условия обращения и оплаты облигаций, констатируя, таким образом, что не может выполнить свои обязательства по евробондам.

Технический дефолт означает, что в стране нет никакого экономического роста, происходит повсеместное падение финансово-экономических показателей, задолженность предприятий по выплате заработной платы выросла почти в два раза. Не выполняется государственный бюджет: пенсии, пособия многодетным семьям и инвалидам остаются на том уровне, на котором они были до девальвации гривны. Цены выросли в два раза, потребительская инфляция на 2015 год составляет 100 процентов. Увеличились налоги. Украинцы это все давно на себе почувствовали.

Государственный долг Украины

Весь госдолг страны делится на прямые внутренний и внешний долги и гарантированные внутренний и внешний долги. К концу мая этого года совокупный государственный долг составлял 67 миллиардов долларов. Общий внешний госдолг составлял 43,6 миллиарда долларов: 9,7 миллиарда — гарантированный, 33,9 — прямой. Киеву списали 20 процентов от долга, то есть 19 миллиардов, которые составляют меньше половины всего госдолга.

Цена списанных 20 процентов долга

Из 19 миллиардов 8,9 миллиарда евробондов сосредоточено у инвестиционного фонда Franklin Templeton. Известно, что он находится под опекой финансово-корпоративного объединения Ротшильдов. Его менеджером и лоббистом на Украине является небезызвестный Сорос. А представительница Сороса в нашей стране — Наталья Яресько, которая сейчас работает министром финансов. Поэтому уже сейчас видно, что списание долга — это искусственная ситуация, политическая договоренность, а не финансово-экономическая объективная договоренность.

Еще один признак политического сговора — это условия реструктуризации: под эти 19 миллиардов долларов долга будет выпущено 9 серий облигаций. Их погашение начнется в 2019 году под 7,5 процента. Но это очень маленькое обслуживание еврооблигаций. На Украине наступил технический дефолт, она стоит на третьем месте в мировом списке на стратегический дефолт после Греции и Венесуэлы. И вдруг кредиторы дают ей 7,5 процента годовых. В нормальных условиях речь должна была идти о 15 процентах в год.

Кроме того, кабинет министров в рамках реструктуризации долга должен выпустить 9 серий ценных бумаг, привязанных к показателям ВВП, с погашением в 2019–2027 годах. На что — непонятно. Можно ли говорить о том, что под евробонды мы берем на себя еще какие-то обязательства? Например, Franklin Templeton будет участвовать в приватизации Одесского припортового завода как приоритетный инвестор? Или фонд претендует на приватизацию сельскохозяйственных земель? Это неизвестная нам составляющая, которая станет сюрпризом.

Дефолт с непредсказуемыми последствиями

В сложившейся ситуации инвестиции в Украину еще сильнее сократятся, цены продолжат расти. Нужно платить по 800 миллионов долларов в год только по долгу, от которого нам списали пятую часть. А есть и другие кредиты, которые надо обслуживать. Но на обслуживание денег нет, надо перекредитовываться, брать на себя новые долги. Ситуация на Украине сложилась хуже, чем в Греции: Греции дали деньги и она избежала дефолта. Для нас же последствия технического дефолта непредсказуемы.

Экономическая стабильность в стране держится только благодаря тому, что США, ЕС, МВФ и Всемирный банк дают кредиты. Поддержание баланса страны осуществляется руководителями западных стран. Если они прекратят выдавать кредиты, вся система украинской экономики рухнет буквально в течение четырех недель.

Политика

Последняя неделя августа была отмечена новыми усилиями по укреплению порядка и общественной морали. Алтайские родители потребовали от прокуратуры наказать школу за песню «о девице с большим задом». Песню американского рэпера Джейсона Деруло крутили в школьном летнем лагере, кто-то перевел слова — и так родители узнали, что предлагает рэпер девушке, у которой одна из частей тела больше обычного. Вот самые невинные строки этой песни: «Потряси тем, что досталось тебе от мамы, веди себя плохо». Дальше рэпер подробно рассказывает о своих биологических потребностях, после чего, конечно, родителей несложно понять.

С другой стороны, написать письмо в прокуратуру можно и про половину песен русской попсы. Например, если забить в поисковик слова «пошлость текст русская попса», почти сразу появляется вот это: «Самое сладкое место на теле вместе поищем в нашей постели».

В лагере срочно поменяли репертуар, танцуют теперь под детские песни. Но родители не успокоились. В письме в прокуратуру их требование сформулировано так: «Проверка всех образовательных учреждений на соответствие нормам морали музыки, которую слушают дети, и кинофильмов, которые они смотрят… Есть замечательная народная, легкая и классическая музыка на все вкусы, есть музыка духовная. Какая необходимость воспитывать подрастающее поколение на этих отвратительных суррогатах, навязанных нам Западом? Не забывайте родную историю и культурные традиции наших предков!»

Критерии морали и ее границы, впрочем, так никем и не определены, ведь даже «Битлз могут не подойти» — мы же помним статьи под заголовками вроде «Олег Газманов усомнился в интеллекте Пола Маккартни». Что касается учебного процесса, то родители в этом же обращении призвали активнее внедрять единую школьную форму.

За это агитируют разными способами. Сообщения информационных агентств из Перми: «На одной из центральных улиц появился памятник, призванный прославлять введение школьной формы». Местные жители уже назвали это садовым гномиком. Только высотой он в два метра.

Фото: rg.ru

Сторонники введения единой формы говорят, что это будет приучать школьников к скромности, исчезнут легкомысленные платья, которые способны вызвать у мальчиков деструктивные мысли. Активисты этой борьбы против аморальных платьев ссылаются на необходимость исполнения закона о защите детей. А уже на подходе и новые полезные законы по улучшению общества. В МВД разработали законопроект, который приравняет велосипедистов к митингующим.

Вспоминается «Черный обелиск» Ремарка — пьяный разговор в баре о причинах поражения Германии в Первой мировой войне, о революции — и реплика одного из героев: «Во всем виноваты велосипедисты».

Впрочем, новый законопроект щедро относит к демонстрациям и митингам групповое передвижение и на других транспортных средствах — «автомобилях, тракторах, мотоциклах и мопедах». Возможно, заветная мечта МВД — чтобы велосипедисты или мотоциклисты ездили строго и аккуратно, как на мотопарадах. РБК отмечает, что в борьбе за укрепление порядка сделано еще далеко не все: «На самокаты, ролики и скейтборды, а также на инвалидные коляски поправки не распространяются». Зато для других все прописано детально: признаком демонстрации, требующей согласования, будет наличие плакатов и иных средств наглядной агитации, а также «организованное публичное выражение общественных настроений».

Формулировки пока допускают массу толкований: например, свадьбы и похороны тоже согласовывать за 10 дней? «Наличие средств наглядной агитации» — ведь ленточки и венки тоже подходят под это описание.

Еще неясная ситуация — пробки: массовое несанкционированное скопление машин. А если при этом водители начнут сигналить? Это же явное «публичное выражение общественных настроений».

В общем, пока много непонятного. Но в Госдуме уже пообещали тщательно все проработать: говорят, что сделают закон более простым и либеральным для владельцев транспортных средств. Депутат от ЛДПР Нилов: «Важно, чтобы ко второму чтению в законопроекте все было четко прописано — например, под его действия не должны попасть едущие по городу молодые велосипедисты в майках ЛДПР».

* * *

Россияне обанкротили Санта-Клауса. Резиденция Санты в Финляндии оказалось неспособной выплатить долги, которые возникли из-за резкого сокращения числа туристов из России. В резиденции рассказывают: «Раньше основную часть туристов составляли россияне, а теперь их место заняли японцы». Но, между нами говоря, толк от японцев небольшой: только селфи делают и минеральную воду покупают. Представители Санта-Клауса надеются, что банкротство временное: говорят, что будут работать и дальше, но станут экономить. Главное, конечно, чтобы из мешка чужого не брали.

Экономить в кризис стараются и в других странах. В Британии, в графстве Лестершир полиция стала расследовать только кражи из домов с четными номерами. Полицейские решили выборочно осматривать места преступления из-за сокращения финансирования и ввели простой и ясный критерий: исключить нечетные дома. Впрочем, это еще не предел. Ранее Британский королевский флот уже прославился учениями, на которых не стреляли из орудий, а моряки просто хором кричали «ба-бах!» — на боеприпасах тогда сэкономили более миллиона фунтов стерлингов. Впрочем, это международная манера, так ведут себя все.

В России сейчас тоже повсюду говорят об экономии. Навка и Песков вернулись из свадебного путешествия по Италии экономклассом. Таким образом, посрамлены те, кто писал об отдыхе молодоженов на яхте с недельной арендой в 26 миллионов рублей.

Волгоградский губернатор запретил местным депутатам совершить восхождение на Килиманджаро. «Это бардак» — такой резолюцией Сергей Боженов перечеркнул намерение депутатской делегации посетить Танзанию за счет городского бюджета. Как говорит губернатор: «Надо думать не о том, как потратить деньги, а как спасти бюджет в условиях, когда на дворе такое непростое экономическое положение».

Некоторые для оценки ситуации используют более резкие выражения. На предвыборных дебатах один из кандидатов в губернаторы Омской области, Ян Зелинский, охарактеризовал положение в регионе так: «Полный пипец». Чтобы попытаться преодолеть ситуацию, кандидат в случае победы намерен отправить всех министров в Москву — выбивать деньги — и обещает не брать в команду бывших собутыльников: «Туда войдут лишь самые умные».

Население на нынешнюю экономическую ситуацию реагирует по-своему. Кто-то нервничает: в Омске полиция задержала местного жителя, который разбил кувалдой окна в городской администрации. Задержанный рассказал, что совершил это из личных неприязненных отношений к действиям чиновников. Других, видимо, так воодушевили новости об истреблении санкционных продуктов, что они и сами сильно увлеклись уничтожением еды: пытались съесть больше, чем смогли. В Карелии пресс-служба местного МВД сообщила, что вор объелся в ларьке пирожками и не смог вылезти на улицу: «Злоумышленник, набив желудок, застрял в окне».

Тем временем опыт уничтожения санкционки понравился представителям самых разных сил, и его уже предлагают распространить на другие сферы. В Новосибирске протестующие против религиозных сюжетов на выставках современного искусства вышли на пикеты с плакатами: «Давить яблоки — бульдозеры нашли. Когда же найдем их на мерзкие выставки?»

* * *

Российская внешняя политика становится все более выразительной. Новую яркую формулировку придумал Рогозин — о японцах: «Были бы настоящими мужиками, сделали бы по традиции себе харакири и успокоились бы наконец». Так вице-премьер публично отреагировал на протесты японцев по поводу поездки Медведева на Курилы.

С Рогозиным по богатству выражений может успешно соперничать представитель Следственного комитета Маркин. Ему не понравилось интервью первого президента Украины Кравчука, и Маркин публично назвал Кравчука «мелким воришкой-мошенником».

Возможно, многие наши чиновники просто не в силах сдержаться, ведь некоторые иностранные политики и журналисты позволяют себе самые оскорбительные высказывания. «Дебилы, б***», как говорится. Впрочем, дебилы тоже не остаются в долгу. И они порой любят использовать сомнительные метафоры и гиперболы. Особенно журналисты ценят за подобную яркость речи представительницу Госдепа США Нуланд и президента Чехии Земана.

Поводом для всплеска эмоций может быть не только политика, но и многое другое, даже незнание кулинарных тонкостей. Например, Хрущев мог устроить международный скандал прямо на обеде. На приеме в ФРГ подали суп из бычьих хвостов, и Хрущев стал возмущаться — так, что слышали представители прессы: «Сами все мясо сожрали, а мне, главе атомной державы, одни хвосты оставили!»

Хрущева подвел недостаточный опыт международного общения. Этим страдали многие советские чиновники того времени. Британская королева во время визита в Индию устроила прием для иностранных дипломатов, и в какой-то момент рядом с ней вдруг оказался представитель СССР. Что сказать, как завести светский разговор? Возможно, вспомнилось, как советуют начинать разговор в учебниках английского языка — советский чиновник наклонился к королеве и вежливо поинтересовался: Do you speak English?

В самой Британии главным нарушителем всех дипломатических правил уже несколько десятилетий считается принц Филипп, муж королевы. Принц мог, например, во время визита в Австралию на встрече с лидерами коренного населения вдруг спросить их: «А вы все еще кидаетесь копьями друг в друга?» Итальянских политиков он потряс на приеме в Риме, когда ему предложили на выбор вино: «Да плевать мне, какое оно, пива принесите!» А на встрече с президентом Нигерии, одетым в цветастый национальный костюм, принц заметил: «Похоже, вы уже приготовились отойти ко сну».

Новости

РПЦ попросила учесть благую мотивацию вандалов. По мнению священников, казак, сбивший барельеф, хотел избавить город от зла. Любые символы несут энергетическую нагрузку, и фигура демона влияла на духовную атмосферу Петербурга, уверен Багдасаров.

«Понять виновника как верующего человека можно: ему отвратительны образы демона. Мефистофель — то, что олицетворяет зло в этом мире, и человек, решившийся действовать, хотел, судя по всему, зло убить», — предположил священник.

Актеры, которые примеряют маски демонов, часто заканчивают плохо, а в их жизни происходят мистические и трагические вещи, рассказал Багдасаров. «Духовная, символическая нагрузка бывает и положительной, и отрицательной. Герб города, знак субкультуры несет в себе информацию, которая влияет на "духовную окружающую среду". Вещи, связанные с поклонением темным силам, изображения несуществующих в природе чудовищ, драконов — это не только культурный аспект, но и духовный», — пояснил священник.

При этом он считает, что преступление все-таки должно быть наказано, хоть и не по всей строгости. «В США недавно пытались установить памятник в одном из городов сатане — кому бы это понравилось? Конечно, изображение демона в Санкт-Петербурге было историческим — но кто бы в России в настоящее время хотел, чтобы подобные негативные изображения сегодня оказались в Северной столице?» — спросил Багдасаров.

Утром 28 августа полицейские Петроградского района вместе с водителем «Газели», на которой вывезли остатки отколотой фигуры, нашли расколотый барельеф в мусорном баке, сообщает «Фонтанка». Мешки из бака изъяли и отвезли в полицию.

26 августа в Петербурге неизвестные откололи от бывшего доходного дома Лишневского в Петроградском районе барельеф с изображением Мефистофеля. Дом был построен в 1910-1911 годах и признан объектом культурного наследия. Прокуратура города возбудила уголовное дело о повреждении дома. Ответственность за случившееся взяла на себя анонимная организация «Казаки Петербурга».

Екатеринбургский митрополит назвал россиян богоборцами

Российское общество по-прежнему является богоборческим и дискриминирует все, что делает высшая и церковная власть,заявил митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл

Новости

«А чо, МВД по своему право, не отвечаем LifeNews, и тем для борьбы с коррупцией в рядах полиции вроде и нет», — прокомментировал отказ от сотрудничества генеральный директор и президент издательского дома News Media Арам Габрелянов. LifeNews входит в ИД Габрелянова.

«В связи с тем, что МВД с недавнего времени в категоричной форме отказалось сотрудничать с LifeNews, телеканал не располагает комментариями ведомства относительно кражи из особняка их высокопоставленного сотрудника. Однако стоимость коллекции дорогостоящего алкоголя и парфюмерии от этого не изменилась», — говорится в заметке LifeNews.

По данным LifeNews, 27 августа Зайцев заявил в полицию о краже коллекции парфюмерии и алкогольных напитков. «Роман Зайцев заявил о краже духов Boss иChanel, а также о пропаже бутылок элитного коньяка, вина и рома, названия которых он не перечислил. Пока сумма ущерба устанавливается», — сказал источник LifeNews в правоохранительных органах. Дом Зайцева находится в коттеджном поселке «Бельгийская деревня» рядом с поселком Летово в Московской области.

По факту кражи возбуждено уголовное дело. Опрашиваются домработники и охранники коттеджа и его соседи.

В Казахстане призвали закрыть LifeNews за казахский гимн Бората

Казахский общественный деятель Мурат Абенов призвал государственные органы Казахстана закрыть в стране доступ к телеканалу LifeNews из-за оскорбительного видео

Новости

Глущенко также назначили штраф в размере 300 тысяч рублей, пишет «Интерфакс».

На прошлом заседании суда 21 августа гособвинение попросило суд назначить Глущенко 17 лет лишения свободы в колонии строгого режима. Адвокаты попросили освободить подзащитного от ответственности за истечением срока давности. Обвинение указало на то, что Глущенко сотрудничает с прокуратурой, и попросило назначить ему наказание по совокупности с тем, что он отбывает сейчас.

Глущенко заключил с петербургской прокуратурой досудебное соглашение о сотрудничестве. Он признал себя виновным и дал показания против лидера тамбовского преступного сообщества Владимира Барсукова (Кумарина). По словам Глущенко, Кумарин приказал ему организовать преступление. Если бы он ослушался, его бы убили.

Сейчас Глущенко отбывает восьмилетний срок в колонии строгого режима за вымогательство. В 2013 году ему предъявили обвинение в организации преступления и посягательстве на жизнь государственного деятеля по делу об убийстве Старовойтовой. Экс-депутат также остается подозреваемым по делу о заказном убийстве петербургского бизнесмена Вячеслава Шевченко и еще двух россиян на Кипре в 2004 году.

Галину Старовойтову застрелили в ночь на 21 ноября 1998 года в подъезде ее дома в Санкт-Петербурге. Следователи полагают, что преступление совершено по политическим мотивам. По делу об убийстве приговорили к срокам от 11 лет до 23,5 года трех человек, в том числе организатора и исполнителя преступления. Заказчика не нашли.

Расследование организации убийства Старовойтовой завершено спустя 16 лет

Следствие завершило расследование уголовного дела в отношении бывшего депутата Госдумы Михаила Глущенко, которого обвиняют в организации убийства депутата Госдумы Галины Старовойтовой

Новости

«На месте убийства найден пистолет Макарова и боеприпасы», — добавил собеседник агентства. Полицейские уже установили подозреваемого в убийстве и задержали его, рассказал источник. Возбуждено дело по части 2 статьи 105 Уголовного кодекса.

В убийстве военного заподозрили его племянника, который может быть причастен к наркоторговле, рассказали «Интерфаксу» в чеченской полиции. «Дядя неоднократно требовал от племянника прекратить заниматься преступным бизнесом, что и послужило почвой для конфликта», — сказал собеседник. По данным полицейских, племянник сначала застрелил дядю, а потом избавился от жены как от свидетельницы преступления.

По даннымLifeNews, убитого военного завали Муса Аюбов. В 2010 году он был награжден орденом Мужества вместе с фигурантами дела об убийстве Бориса Немцова Зауром Дадаевым, Русланом Геремеевым и другими бойцами. 25-летнего племянника Аюпова, убившего дядю, зовут Идрис Аюбов. Источник «Интерфакса» подтвердил, что убитого майора звали Муса Аюбов, а его племянника — Идрис Аюбов. Супругу звали Зулай Умарова. По данным полиции, убийца выстрелил в дядю и его жену восемь раз.

Убийство было совершено ровно через полгода после убийства Бориса Немцова — политика застрелили в Москве в ночь на 28 февраля. По данным «Новой газеты», одним из заместителей командира «Севера» был Руслан Геремеев, подозреваемый в организации убийства Немцова. По информации «Росбалта», Геремеев занимал должность командира роты. Главный обвиняемый в убийстве Немцова Заур Дадаев также занимал должность замкомандира«Севера».

Следователи трижды неудачно пытались задержать Руслана Геремеева

Российские следователи проводили три спецоперации по задержанию бойца чеченского батальона «Север» Руслана Геремеева, которого ищут по делу об убийстве Бориса Немцова

Новости

«Человек понес наказание, отсидел половину — имеет право подавать на УДО, и это никак не связано по факту ни с возмещением ущерба, ни с чем-либо еще. Вы считаете, домашний арест — это не мера наказания с точки зрения того, что он находится в изоляции от общества. У нее не было и часа прогулки. У нее был самый строгий режим домашнего ареста, который вообще возможен. Ей запрещены были прогулки, ей было запрещено общение с журналистами, она была лишена свободы слова. Человек, находящийся в СИЗО, говорит, что хочет, ему не запрещают общаться с журналистами, а ей запретили это делать, какая к ней лояльность», — сказал юрист.

Общение с кинорежиссером или звукооператором во время съемки клипов не может представлять опасности, уверен Бороков. Слова же представителей обвинения о том, что Васильева через свои стихи посылала кому-то послания, он считает абсурдом.

«Она находилась под очень строгим режимом домашнего ареста. У нас клипы можно снимать и, находясь в СИЗО, картины писать никто не запрещает, наоборот, в колонии это поощряется, за участие в художественной самодеятельности, за то, что поешь, танцуешь, человек ведет себя нормально, как адекватный член общества. Это надо приветствовать и хвалить. А "вот она по бутикам ходила", а что, это запрещено? Когда она имела право гулять три часа в день, выходила из дома и ходила, куда считает нужным, в том числе, наверное, и по магазинам. Человек добровольно соблюдал режим домашнего ареста», — защитил Васильеву адвокат.

Смысл домашнего ареста в том, что суд его назначает, а человек добровольно его соблюдает, иначе ему ужесточат меру пресечения, пояснил Бороков. При этом, по его мнению, Васильевой не нужно было назначать даже домашний арест, поскольку для этого не было фактических оснований.

Судогодский районный суд Владимирской области 25 августа постановил отпустить Евгению Васильеву условно-досрочно. В мае Пресненский суд Москвы приговорил ее к пяти годам лишения свободы по делу «Оборонсервиса» о хищениях в Минобороны. Проведенные Васильевой 2,5 года под домашним арестом были включены в срок.

ФСИН исключила вероятность рецидива Васильевой

Бывшая начальница департамента имущественных отношений министерства обороны России Евгения Васильева вряд ли совершит новые преступления

Новости

Минобрнауки предложило кабмину включить его в список федеральных органов исполнительной власти, которым разрешено создавать ведомственную охрану.Решение о создании собственной охраны Минобрнауки принял после получения уведомления от центра спецназначения вневедомственной охраны министерства внутренних дел «о предстоящем расторжении действующего контракта по оказанию услуг охраны объектов». МВД намерено уволить 43,3 тысячи сотрудников «Управления вневедомственной охраны», которых, по его мнению, можно заменить частными охранными предприятиями «без ущерба безопасности».

Полиция обязана охранять административные здания министерства и комплексы зданий и прилегающие территории международных детских лагерей: «Океана» под Владивостоком, «Орленка» в Краснодарском крае, «Смены» в Анапе и «Артека» под Ялтой.

Охранная служба министерства, по задумке Минобрнауки, будет защищать объекты от «противоправных посягательств», обеспечивать пропускнойи внутриобъектный режимы, предупреждать и пресекать преступления и административные правонарушения.

Квалификационные требования для новых охранников министерство утвердит вместе с МВД. Новым сотрудникам разработают форму, они будут нести службу при наличии «удостоверения и жетона, образцы которых утверждаются Минобрнауки». В органах внутренних дел министерство сможет получать во временное пользование пистолеты. Кроме того, охрана получит право покупать спецсредства и ряд видов, типов и моделей служебного огнестрельного оружия и патроны к нему.

Министерство образования предложило МГУ выращивать наркотики

Министерство образования предложило изменить устав МГУ, чтобы вуз смог заниматься медицинской деятельностью и, в частности, выращивать наркосодержащие растения

Литература

Фото из личного архива

Василий Аксенов, Юрий Трифонов, Виктор Ерофеев

Я уже давно не вспоминал времена «Метрополя». Но вот московское издательство «Галерия» решило в этом году к 90-летию Юрия Трифонова выпустить книгу воспоминаний и пригласило меня поучаствовать в ее создании. В результате я вспомнил не только об авторе «Дома на набережной», но и, невольно, о том, о чем раньше запрещал себе писать.

В моем книжном шкафу большая черно-белая фотография. Три человека на осенней дороге в дачном поселке «Красная Пахра». Каждый в себе. Без улыбок. Писатели трех поколений. Неравнобедренный треугольник.

Трифонов отказался участвовать в альманахе «Метрополь». Сказавший мне об этом Аксенов развел руками и усмехнулся. Потеря велика, но надежд на Трифонова с самого начала было мало. Я не сомневался, что он откажется. Аксенов уверял в обратном: « Недооцениваешь революционный заряд Трифонова!»

Да ну! Весь его заряд ушел в книги и либеральную гримасу на серовато-зеленоватом, не слишком здоровом лице с неловкими очками.

Трифонов казался мне тогда рыхлым не только физически, но и эстетически. При этом я запоем читал его романы, гордился знакомством. Восхищенно смотрел на него, когда он шел кланяться публике после спектакля на Таганке. Лучшей судьбы у писателя не бывает! Он был (по мне) старым, всего на пять лет младше моих родителей, и у нас с моей мамой Трифонов был общей страстью.

Эта страсть скорее разводила нас, чем соединяла.

Мама считала, что Трифонов — идеальный писатель, чистая, светлая личность, на грани гениальности. А я, с ее точки зрения, иду не туда. Да и какой я писатель? Просто смешно!

В глазах мамы по сравнению с Трифоновым я был фитюлькой, грязной букашкой. Если мою дружбу с Аксеновым (которого она тоже любила как писателя, но иначе, чем Трифонова: она читала Аксенова с любопытством, а Трифонова — от всей души), она могла себе еще кое-как представить, то мое даже мимолетное общение с Трифоновым для нее было непредставимо, а серьезный разговор с ним — за гранью реальности.

Именно Трифонов был в мире мамы доказательством моей литературной ничтожности, и всякий раз, заслышав о моих словесных потугах, она только махала рукой.

Скорее всего, она с горечью полагала, что талант, который дается только избранным-избранным, обожаемым ею людям, перед кем она робела, в нашей семье может быть всего лишь подражанием. А раз так, то я пробиваюсь в литературу путем политического и порнографического скандалов, объединенных в единое целое. Таким образом она невольно оказывалась в стане моих непримиримых, пожизненных недоброжелателей, и с этим я никогда ничего поделать не мог.

«Ну что он за писатель, если я не могу показать его рассказы своим приятельницам!» — жаловалась она на меня.

В кругу «Метрополя» к Трифонову относились по-разному. Те, кто не терпел любую связь писателей с Союзом писателей, его не любили. Свою нелюбовь распространяли и на его книги. А те, кто строил жизнь на разнообразных компромиссах с властью, считали его виртуозом. Нелюбители Трифонова на наших сходках курили плохие советские или болгарские сигареты, были очень бедны и с восторгом смотрели на метропольских знаменитостей. А знаменитости курили Мальборо и, в духе русской традиции, чувствовали себя слегка смущенными в обществе отвергнутых людей.

Я находился посередине. Сын советского посла, я по своему происхождению был классовым врагом не только метропольских радикалов, но и Трифонова, Аксенова — всех тех, у кого репрессировали семью. С другой стороны, я был единственным европейцем в «Метрополе», женатом на польской красавице, говорящим на нескольких языках и знающим Запад не понаслышке.

Я любил реальный Запад, с его красотами и ошибками, а не Запад как земной рай, каким он казался моим бунтующим в «Метрополе» друзьям.

Я принимал и не принимал взвешенную позицию Трифонова. Я был непоследовательным в своем желании и нежелании печататься в подцензурных журналах, вести подцензурную писательскую жизнь. Но у меня получались рассказы, которые не лезли ни в какие цензурные ворота. Для традиции русской литературы я был ультразвуком.

В 1978 году я придумал «Метрополь» в съемной квартирке напротив Ваганьковского кладбища, где теперь похоронены мама и папа, и набросал в записной книжке предполагаемый список авторов. Трифонова там нет. Мой литературный заговор радикализировал меня, превратил в литературного подпольщика. Впрочем, в этом подполье роль Достоевского была не менее значимой, чем нелюбовь к советской власти.

С позиции молодого подпольщика (совратившего Аксенова идеей бесцензурного альманаха, благодаря которой обожаемый мною Вася стал капитаном «Метрополя») я не верил, что Трифонов войдет в наш заговор. Его литературный стиль был заношенным до дыр реализмом. На фоне создателей новых стилей — Кабакова и Шнитке, тогдашних московских жителей, моих истинных кумиров — Трифонов был носителем общей формы.

Недавно я взялся его перечитывать. Я волновался. Не хотелось разгромить ощущение трепета, с которым я брал когда-то «Новый мир» с его прозой. Я выбрал «Дом на набережной».

А тогда, когда Аксенов сказал мне, что пойдет к Трифонову предложить участие в «Метрополе», я разволновался совсем по другому поводу. Участие Трифонова могло быть очень сильным аргументом в пользу нашего дела. Еще более важным, чем согласившийся Искандер.

Я искренне и холодно (без всякой наивности) верил в успех нашего заговора, в прорыв, в то, что мы добьемся, как московские художники после бульдозерной выставки 1974 года, куска свободы, что наш проект плюралистического альманаха нужен для будущей модели страны.

Трифонов был той самой тяжелой гирей, которая могла перевесить наших врагов. Вместе с Окуджавой. Тоже тяжелой гирей. Ведь Окуджава сначала согласился. А вот Трифонов сразу сказал «нет».

Мы с Аксеновым, конечно, слегка поморщились. Но Вася, увидев, что я нахожусь на грани презрения, поспешил добавить: Трифонов отказался, сославшись на то, что он борется своими печатными книгами. Борется? Возможно! Что бы он мог еще сказать! Отмазался!

Но все же мне легче было согласиться с тем, что он действительно борется. Против него множество вурдалаков. Они борются с ним, время от времени клеймя в печати, помогая ему тем самым быть классно отверженным.

И он вурдалаков в конечном счете побеждает, очередная книга выходит из типографии. Мучительно, но выходит. Выходит, и — взрыв славы! И все завидуют, друзья и враги. А в злобе врагов есть элемент неожиданного бессилия. Оно говорит о том, что, если правильно рассчитать, их можно сбить с ног, и наш заговор будет той бомбой, которая в конце концов уничтожит их как систему.

Конечно, это была война. Признанный палач «Метрополя» Феликс Кузнецов до сих пор убежден, что «Метрополь» — выдумка американцев, которые предложили мне ее осуществить. А я нанял для этого Аксенова, который и не ведал про американцев.

Американцы действительно сыграли некоторую роль в истории «Метрополя». Но не тогда, когда он родился в моей голове, а когда коллективно создавался. Это произошло позже. И как будто по плану — не американских спецслужб, а нам неподвластному, потому что с «Метрополем», по крайней мере для меня, связан мистический опыт, о котором грех болтать. «Метрополь» стал предтечей новой страны, которая не удалась, захлебнулась в нечистотах, но сохранится, как реформы Александра Второго, в истории России.

Американские дипломаты помогли мне с Аксеновым переправить «Метрополь» в Америку. В самом же факте поспешной и неожиданной (по крайней мере для меня) американской публикации есть интрига, связанная именно с этой историей.

Мы отобрали для «Метрополя» в основном тексты, которые не прошли через советскую редактуру-цензуру. Они не были откровенно политизированными, но я всегда хитрил, говоря, что наша акция не имеет отношения к политике. Конечно, она была придумана мною для штурма, а не для соглашательства, но ведь и бульдозерная выставка была политической. В России даже поход в туалет всегда был и останется политическим действием.

После отказа Трифонова принять участие в «Метрополе» я стал самостоятельно культивировать свое разочарование в нем как в полуразрешенном советском писателе. Аксенов меня не поддерживал. Его дружеское отношение к Трифонову не изменилось: это было общение «звезд», к которому меня допускали только изборочно.

На каком-то многолюдном приеме во французском посольстве, уже после того как меня (вместе с Поповым) выгнали из Союза писателей, а отца в наказание за меня отозвали из Вены, я натолкнулся на Трифонова. Он стоял с полупустым бокалом красного вина.

Память — шулер, она врет, подтасовывает, но в данном случае ведет себя, кажется, корректно.

Я — по советским меркам бывший писатель — на что-то Трифонову пожаловался, хотя отчаяние как-то не липло ко мне, а Трифонов, слегка играя бокалом, в ответ, как всегда флегматично, но тем убедительнее сказал, что мне нечего огорчаться, обращать внимание на пустяки, потому что я — большой писатель.

Большой писатель! Я замер на месте. Я и не знал, что он прочитал меня в «Метрополе». Настала одна из самых значительных минут моей литературной жизни. Трифонов легко, не задумываясь и голословно назвал меня большим писателем! До него — никто. Аксенов очень рано нашел во мне талант (он самым первым открыл меня, а я ходил пьяным от любви к нему) и подписал книгу «С уважением к таланту», чем скорее озадачил, чем обрадовал. Я к тому времени написал полтора рассказа.

Но после «Метрополя» я нуждался в похвале. Я попал впросак, я провалился. Я придумал «Метрополь» не только ради общего дела, но и ради моей непечатности. А мне со всех сторон хором сказали «фе».

Наши диссиденты-гуманисты (мною политически уважаемые) вроде Копелева, как мне передавали, назвали мои метропольские рассказы фашистскими. Копелевский немецкий друг, составитель Энциклопедии современной русской литературы, вышедшей после «Метрополя», не включил меня в нее, посчитав, что я ничего не стою (особенно рядом с однофамильцем). Близкий к ним по взглядам Искандер открыто говорил, что мои рассказы низкого морального уровня.

В этом гуманисты были солидарны с Союзом писателей, отправившим меня на морально-нравственную свалку и отказавшимся вообще считать меня писателем, и выгнавшим меня за эту пачкотню.

По сравнению с огромным и заслуженным успехом Попова, опубликовавшего в «Метрополе» свою «Чертову дюжину рассказов», я выглядел лузером. Правда, большинство метропольцев считали, что мое исключение из Союза — дело хорошее (там быть неприлично).

Наказание моего отца, выгнанного из Вены, по советским меркам было для них пустяком: ведь не расстреляли, даже не посадили! Только Высоцкий и Трифонов интересовались судьбой отца, спрашивали о нем. Ахмадулина — тоже, но как-то по пьяни. Я убедился, что многое разделяет меня с повадками литературного богемного, антисоветского мира. Не хотелось жаловаться и напрашиваться на жалость.

Кроме моего провала в кругу друзей, я был раздавлен историей с родителями, и четко понял, что мне — чтобы как-то оправдать крушение большой отцовской карьеры — нужно стать большим писателем. Иначе все бессмысленно.

И вот Трифонов называет меня, играя бокалом, большим писателем. Это был истинный момент спасения. Неудивительно, что я начал разматывать назад свое разочарование в Трифонове, снова представил его классиком, снова влюбился в него.

Впрочем, был еще Каверин. Я ездил к нему на дачу в Переделкино, как ездят подышать кислородной подушкой. Наверное, я был его последней литературной любовью, и, когда журнал «Вопросы литературы» в 1987 году попросил его написать об истории советской литературы, он из четырех страниц три посвятил мне как наследнику «Серапионовых братьев». Когда рукопись Каверина попала на стол редактора, он стал упрашивать Каверина изменить текст, но тот настаивал на своем. В конце концов редактор позвонил мне, чтобы я уломал классика сократить материал обо мне. Перебор был нелепым, старческим, влюбленным, но нелепым было бы и звонить старику. Я отказался.

В 1990 году «Литературная газета» (с трудом, но все же) напечатала мое эссе «Поминки по советской литературе», поднялся шум. Обиделись все. Деревенщики возвратили подписку. Рыбаков, изображенный мною как пример уходящей, подцензурной либеральной литературы, был взбешен. Но о Трифонове в «Поминках» речь не шла.

Было ли это данью моей благодарности Трифонову? А значит, я лукавил, вместо имени Трифонова вставляя имя далекого для меня Рыбакова?

Так спрашивал я себя, взявшись перечитать «Дом на набережной».

Феликс Кузнецов уверял всех в 1979 году, что «Метрополь» сделан Аксеновым с целью его отъезда на Запад. «У него на Западе миллион», — говорил Кузнецов, не уточняя, в какой валюте.

С нашей стороны была выстроена защита. Мы утверждали, что делаем альманах, оставаясь на родной почве. Феликс настаивал, что Аксенов и я убежим обязательно.

Строго говоря, мне некуда было бежать. Мне вообще всю жизнь некуда бежать из России, но в метропольский год я не мог никуда бежать, потому что родители вернулись из Вены, все было расхищено (как в ахматовских стихах).

Аксенов заверил меня при запуске «Метрополя», что не сделает из альманаха стартовую площадку для бегства. Иначе не стоило бы и затеваться. Нас били, но мы не шли на дно. Мы выживали.

Однако в мае пошли первые трещины. Нет, сначала в январе случилось не объясненное до сих пор происшествие. В Америке Карл Проффер объявил о публикации «Метрополя» в своем издательстве «Ардис». Прекрасное издательство, но мы не давали согласия. Публикация раздула скандал и сделала ситуацию трудноуправляемой. Кто-то Карла подтолкнул. Кто? Госдеп в той истории держался крайне сдержанно (если не трусливо): не хотели портить отношения с Советским Союзом. Посольство дало нам понять, что официальная Америка против второго номера «Метрополя», вообще против продолжения литературной конфронтации. Карл едва ли позволил бы себе самоуправство. Значит, кто-то дал команду?

А когда мы с Аксеновым и Поповым ехали в мае того же 1979-го в Крым (где и узнали, что Попова и меня выгнали из Союза писателей), Аксенов ночью, уже за Харьковом, в своей зеленой «Волге» сказал мне, что он печатает роман «Ожог» на Западе.

О, как! Я встрепенулся. По тайной договоренности с КГБ Аксенов (с ним доверительно поговорил то ли полковник, то ли генерал) не должен был печатать за границей этот весьма скверный (но тогда ценилась антирежимность) и непонятно как попавший в КГБ роман (автор дал его почитать только близким друзьям, я тоже попал в happy few). Иначе с ним обещали расправиться и выгнать из страны. Я попросил объяснений. Но, несмотря на то что за месяцы «Метрополя» я несколько вырос диссидентским званием в узком мире свободной русской литературы, Аксенов отделался неопределенным мычанием.

Вторая трещина была летом. Мы поехали на дачу к Аксенову в Переделкино, которую он получил накануне «Метрополя». Так загуляли, что я помню себя танцующим на крыше своего «жигуля» — Аксенову этот варварский танец совсем не понравился. А ночью, когда мы с Поповым пьяные улеглись спать, я проснулся от яростного спора, переходящего в семейный скандал. Майя, жена Аксенова, звала мужа ехать на Запад, потому что здесь им небезопасно.

Майя была шикарна, свободна в нравах, грубовата и обворожительна. Я увидел ее впервые в свои 14 лет, в VIP-зале Шереметьево — я до сих пор помню поразившую меня ее тогдашнюю пронзительно сексуальную красоту. Ну просто леди Чаттерлей! Друг моих родителей, ветеран Испании, стильный, политкорректный Роман Кармен болезненно терял ее как жену на моих глазах. Она переплыла к моему другу. Аксенов с ней сильно считался. Она думала по-простому, что Запад — это эдем. Аксенов был западником и разделял ее идеи, но он боялся остаться на Западе. В ту ночь она взяла верх.

Она давила на него все больше и больше, давила все лето, давила осенью, и когда я брался что-то возражать, она упрекала меня в трусости. За это я ее невзлюбил, но боялся рассориться и потерять Аксенова.

Я постоянно ездил к ним на Красную Пахру, на ее дачу, но отношения становились все более натянутыми. Уезжал в полном смятении, однако не в Москву, а к Трифонову, на дачу на той же Пахре.

Я ездил к Трифонову один, и у нас постепенно установились доверительные беседы. Мне сначала было трудно с ним разговаривать: я робел. Но он умел слушать и понимать. На даче его лицо было бодрым, почти румяным. На журнальном столе лежали толстые книги на немецком языке: переводы его романов в добротных изданиях. Эти книги мне казались верхом успеха (хотя западный успех измеряется скорее дешевыми книгами в бумажной обложке).

Я часто заставал его смотрящим по телевизору футбольный матч. Я не болельщик. В отличие от него, я не мог сосредоточиться на игре. Запомнил, как однажды он сказал (речь шла о международном чемпионате), в своей манере, флегматично и весомо: «Никак не могу болеть за советскую команду».

Я подумал, что Аксенов так бы решительно не сказал. Вообще, они были разные даже в том, как на них выглядела одежда. Что бы ни надел Аксенов, стиляга со стажем, его одежда бросалась в глаза (хотя он одевался вовсе не так крикливо, как Евтушенко). Что бы ни надел Трифонов (даже если это были реально модные иностранные шмотки), его одежда становилась на нем неприметной и не запоминалась.

Мы говорили о литературе, аккуратно примериваясь к вкусам друг друга. Примерка приводила порой к неожиданным результатам. Трифонов поразил меня: он не любит Андрея Платонова! Когда я, стараясь подавить свое изумление (Платонов для меня был особенно любимым писателем), спросил, почему, его объяснение было на уровне журнала «Новый мир», который боролся с орнаментализмом в прозе и жаждал суровой строгости в суровой стране несчастий и подлостей. Я кивал Трифонову, но в душе отсоединялся от него.

И, когда однажды его молодая жена звонко назвала меня эстетом, я подумал, что это скорее имеет отношение к формализму, через который невольно проходит писатель в поисках автономного слова. Слово у Трифонова на самом деле было сильным, но не автономным, не джойсо-кафко-прустовским, направленным на создание новой литературной реальности, а нанятым напрокат стилем, и я опять съезжал к скрытому сомнению.

Но помимо литературы было ощущение надвигающейся беды. Женская агитация в пользу эмиграции, построенная на запугивании Аксенова угрозой расправы, на отчуждении от него тех, кто не хотел эмигрировать, давала свои плоды. Трифонов вместе со мной внимательно следил за развитием событий. Но мы с ним обсуждали ситуацию почти что конспиративно, полунамеками, не ругая Аксенова, без открытой критики женской агитации.

Мы оба понимали, что «Метрополь» без Аксенова обречен на разгром. Мы с Трифоновым думали о рассказанном Аксеновым страшном случае, как его вместе с женой, когда они ехали из Казани, чуть не уничтожил КамАЗ в лобовом столкновении, и только качали головами. Или обсуждали историю о том, как в качестве предупреждения в шину аксеновской «Волги» в Москве на стоянке воткнули нож. Мы снова качали головами. Мы понимали: это возможно, у нас все возможно, но все же…

Честно говоря, я не верил в эти истории, однако в метропольской компании (тех, кто курил дешевые сигареты и все мерзости жизни объяснял советской властью), и особенно в компании Майи, было опасно сомневаться в них. Фома-неверующий, я стоял у нее поперек дороги на Запад.

«Витька… — говорила она мне, всегда быстро шевеля своими красивыми руками, куря, готовя мясо, шипя раскаленной плитой, благоухая кинзой и бальзамиком, посыпая салаты нездешними специями, угощая гостей, и, выпуская дым, продолжала на грани дружбы, нетерпения, предостережения: — Ну как ты не понимаешь…» — «Господи, что за б***…» — растерянно думал я.

Все кончилось на коричневой террасе трифоновской дачи в один прекрасный осенний день, когда мы беседовали, глядя на сырой трепет листьев. Вдруг появился Аксенов. Он поднялся к нам по ступеням узкой лестницы какой-то странной походкой, ему не свойственной, будто крадучись, и я, в тот год чувствительный к несчастьям, заподозрил неладное. После короткой словесной разминки, глядя исключительно только на Трифонова, Аксенов объявил, что вчера вечером был дома у Феликса Кузнецова.

Стояла роскошная осень, а мы были в жопе.

Кузнецов был не просто врагом, он строил свою карьеру на нашем уничтожении. Аксенов приехал к нему с Майей обсудить условия своего отъезда. В качестве условий выставил вывоз всей семьи: вместе с Майей должны уехать ее дочка Алена, зять-теннисист и маленький внук Ванька.

Не скрывая радости, Аксенов сказал, что Кузнецов согласился на условия и заверил, что ему разрешат уехать.

— Что же удивительного в том, что он согласился? — вымолвил я. — Ведь он на каждом перекрестке кричал, что ты делаешь «Метрополь», чтобы свалить.

Аксенов сделал вид, что не очень понимает, о чем это я. Я замолчал. На моих глазах произошло великолепное предательство нашего дела.

Трифонов никак не прокомментировал слова Аксенова. Он только дал понять, что рад аксеновской возможности уехать из страны, за команду которой нельзя болеть. Но я уже достаточно хорошо знал Трифонова, чтобы заметить: он тоже был сражен. Разговор быстро свернулся.

Мы вышли на дорогу, чтобы разъехаться. И тут бежит фотограф, кажется, из «Литературной газеты». Можно вас снять?

Нашел время! Вот мы и снялись.

Я оглянулся. Роскошная осень. И снова мы в полной жопе.

В декабре нас с Поповым вторично выгнали из Союза писателей (нас как-то наполовину восстановили ранней осенью под давлением пяти известных американских писателей). Началась афганская война, выслали Сахарова. Аксеновы улетели в Париж (мы провожали их семейство в Шереметьево, по заветам тех времен, как в крематорий, а они красиво летели на Air France первым классом), затем — в Америку. История «Метрополя» закончилась разгромом.

Аксеновская эмиграция полна жести. Невольно подумаешь о карме. Произошел разрыв с Бродским, с которым еще недавно, в 1975 году, Вася пересек Америку на машине (эту поездку Аксенова в Америку с подачи Майи устроил, как ни странно, я, позвонив еще одному другу моего отца — Александрову-Агентову, помощнику Брежнева; и я очень дорожил зажигалкой, которую Аксенов привез мне из США). Бродский фактически зарубил публикацию «Ожога», но думаю, что причины разрыва были глубже. Потому что Бродский был (alas!) много глубже самого Васи. Горестные неудачи с другими книгами и Голливудом. Самоубийство подросшего Ваньки в Сан-Франциско; алкоголизм косоглазой красавицы Алены, которую Майя видела в перспективе женой миллионера, но вместо этого дело тоже закончилось самоубийством (уже в постсоветской Москве); лютая нелюбовь к неграм (которая рвалась из их семейных разговоров); постепенное охлаждение самого западника к Америке, где он не нашел любимых им джазовых клубов — никакого рая.

Во время перестройки я был у Аксеновых в Вашингтоне. Наша дружба вроде бы продолжалась, мы улыбались, ели мясо, пили вино, но до прошлого не дотрагивались, словно оно было холодной жирной плитой. Потом дружба сама собою стала смеркаться.

В Москве, куда вернулись Аксеновы, мы практически не виделись. Полюс холода в наших отношениях настал после конгресса международного ПЕН-клуба в 2000 году, когда мы оказались в разных политических лагерях по вопросу второй чеченской войны. Аксенов и Попов заняли отдельную, патриотическую позицию, противопоставив себя мировому ПЕНу.

Я на этом не зацикливался. До тех пор, пока не встретился с Аксеновым в кафе на Кутузовском на какой-то литературной тусовке. Я улыбался ему и все еще считал, что дружба продолжается. Но он придвинулся ко мне и со свистом в зубах заявил, что, если я буду и дальше так себя вести (из Аксенова снова вырастал, как гриб, уверенный в себе моралист), он объявит Попова настоящим создателем «Метрополя».

— Хорошо, — примирительно пожал я плечами, видя всю нелепость затеи.

— Кроме того, — сказал Аксенов, — ты препятствуешь публикации книг Попова за границей, в частности в Германии, из-за его гражданской позиции.

Тут я вообще открыл рот.

Я так и жил некоторое время с открытым ртом (по отношению к Аксенову), но потом все как-то само собой серенько распогодилось, и он приходил ко мне пару раз на «Апокриф», где как-то сказал мне в гримерке: «Надо делать новый «Метрополь»!

Да, лозунг времени.

А еще мы с женой, будучи на юге Франции, неожиданно навестили Аксенова с Майей в Биарице, где они купили домик. Стояли невероятные туманы, потому что в Биарице всегда туманы, и мы с Васей бегали рысцой по вечерам, и он говорил, что они зря купили здесь дом, а потом мы уговаривали Майю пойти поужинать в ресторан на набережную. Но она никуда не ходила. Была целиком верна трауру по Ваньке. Дала обет. Даже в самую худую забегаловку не шла. И только готовила на своей кухне, как всегда вкусно. А в гостиной был целый алтарик, посвященный Ваньке. Волосы дыбом. Вася был каждодневным заложником траура. И было понятно: так долго он не выдержит.

Аксеновы вернулись в Москву. Их ждали новые страшные испытания. Бедный Вася, бедная Майечка…

А так красиво все начиналось.

После эмиграции Аксеновых я стал реже бывать у Трифонова на даче. Почти перестал. Тогда же я случайно встретил его предыдущую жену, которая как редактор щедро предложила мне написать книгу о пламенном французском революционере Жане Жоресе. В какой-то нерабочий момент добрая женщина рассказала мне о бывшем муже все, что рассказывает обычно брошенная жена: о его эгоизме, бездушии, мужской фригидности. Я не поверил, не находя подтверждений. Книги о Жоресе не написал.

Когда я написал рассказ «Попугайчик», очень хотел показать его Трифонову. Хотя колебался. Вспоминал его мнение о Платонове. Пока колебался, его как пулей убил тромб.

Я дочитал «Дом на набережной» — роман о смысле предательства — и только теперь понял, почему я не включил Трифонова в либеральную литературу, обманывающую цензуру. В романе нет ни либерализма, который, как правило, легкомысленно верит в исправление душ, ни примитивного гуманизма, свойственного антисоветской литературе. В каждом характере своя червоточина, дешевых надежд не обещано. С этого момента в подлинной литературе и начинаются размышления о смыслах и назначениях человека.

Культура

Александру Дарби 23 года. В Оксфорде Александр изучал философию и русский, в России был студентом факультетарежиссуры в ГАТИ под руководством Вениамина Михайловича Фильштинского. Киноман, с детства мечтавший стать режиссером, Александр начал снимать короткометражные фильмы, последний на сегодня — «Ивовые ветки»,экранизация рассказа Ивана Тургенева «Свидание» из цикла «Записки охотника». Фильм выиграл премиюAwardofExcellenceв рамках конкурсаAccoladeCompetition, а также приз за лучший фильм и приз зрительских симпатий на фестивалеGreen Templetonв Оксфорде. В ближайшем будущем «Ивовые ветки» ждут фестивалиПортобеллои Уимблдон в Лондоне, а также Интернациональный фестивальартхаусногокино в Батуми.

Страсти по Андрею. Моей дипломной работой в Оксфорде был анализ-сравнение фильмов «Возвращение» и «Левиафан»Звягинцева сработойАнтониони, также я изучал режиссерский подход Тарковского, Мейерхольда и Станиславского, что повлияло на мой собственный стиль. Звягинцев — один из моих самых любимых режиссеров, и я хотел бы изучать его творчество дальше: собираюсь написать статью. Странно, что никто не сравнивает работу Звягинцева и Антониони, ведь Звягинцев решил стать режиссером именно после просмотра «Приключения».

Диагноз: киномания. Я мечтал снимать кинос восьми лет. Я часто прогуливал школу, притворяясь больным, чтобы целый день смотреть кино. Во время обучения в Оксфорде я решил попробовать снять первую короткометражку «Лошадь-талисман»(TheWishingHorse) — онавышланичего, и я решился на продолжение.

Тотальная критика. В целом, мне кажется, что большинство фильмов слишком театральные, и я часто сознательностараюсьнеиспользоватьтеатральныеприемы, когда работаю над кино. Однако учеба в ГАТИ заставила меня пересмотреть это мнение. Я считаю, что русские просто великолепно понимают учение Станиславского, гораздо лучше, чем англичане. С тех пор мой подход к актерам построен вокруг этюдов, чему меня научили в ГАТИ: я очень благодарен моемупреподавателюза это. Метод работает отлично — советую сходить на спектакль труппы «Этюд-театр» в Питере, если не верите.

Прости-прощай. Я прочитал рассказ Тургенева «Свидание», когда жил в Питере. Мне невероятно понравилось то, насколько сильная в нем создается атмосфера. Мне кажется, что проза Тургенева иногда слишком сентиментальна, но его описания природы — одни излучшихв русской литературе. Этот рассказ послужил мне вдохновением, и я добавил в него детали, создающие историю, которая мне очень близка. А именно мне не нравилось то, насколько грубо и жестоко герой Тургенева поступает с бывшей возлюбленной. Мне хотелось, чтобы в этих отношениях был элемент прощения друг друга.

Лица. Главный актер — Марк Тэнди, друг моего отца, и я видел его в главной роли с тех пор, какначалписать сценарий. Мне нравится, что выражение его лицадоброе,мягкое, немного закрытое. Остальных актеров я нашел с помощью кастингов в Оксфорде и лондонских театральных школах. Актриса Дженни Джонс зацепила меня тем, что на камере кажется, будто бы она явилась из сна, а актер прекрасно прочувствовал роль человека,который неспособен признаться в том, что совершил.

Древо желания и памяти. Название придумалось быстро, ведь ивовые ветки — центральный символ фильма. Они — подарок девушки ее молодому человеку, который бросает ее, они же напоминают Марку о ее боли впоследствии. Марк хранит их, чтобы напоминать себе о ценности прощения.

Сны в реальности. Мы снимали фильм в четырех разных местах: парке-заповеднике вОксфорде, доме моего отца в Лондоне, напоездев центральном Лондоне и на мосту на шоссе в Бакингхэмшире. Я долго искал места, ходил поокрестностямЛондона и Оксфорда и делалфотографии. Потом еще раз прошелся по всем местам вместе с оператором, и мы проговорили то, какбудетснят каждый кадр. Я часто думал о фильме Теренса Малика «Дни жатвы» во времясъемок. Мне нравится, что фильм Малика похож на длинный сон, так как рассказан через воспоминанияодногоиз персонажей. Мне кажется, что такой прием позволяет создаватьсвой собственныймир в рамках фильма. Когда целый фильм — в воображении одного лишьчеловека, то он должен отражать то, как этот человек видит действительность.

Мироощущение. Запомнилось то, что готовились ксъемкаммы между Парижем, где тогда жила продюсер Ксения Харвуд, и Тбилиси, где жил я. Я работал в театреРуставели, а Ксения работала на фотографа МариоТестино. Когдамы наконец-товстретились в Англии незадолго до началасъемок, обаоказались в стране первый раз за целый год. Большинство съемочной команды — наши друзья, и было очень весело и приятно снова их видеть.

Щедрость. Бюджет фильма — всего 3 тысячи фунтов. В основном деньги ушли на камеру, обработку фильма и разрешения на съемку — многие друзья, профессионально работающие в кино, очень щедро работали над фильмом бесплатно.

Служебный роман. Продюсер —опора режиссера с самого момента зарождения идеи. Именно продюсеру нужно поверить в идею и в талант режиссера настолько, чтобы достать необходимые для съемок средства и привлечь съемочную команду, заразив ее энтузиазмом. Затем, продюсер —связующее звено между всеми частями команды, как во время подготовки, так и во время самих съемок. Примерно как машинное масло, продюсер находится везде и сразу, чтобы удостовериться, что проект продвигается как задумано. Все это гораздо больше, чем продюсеруполагаетсяделать в полном метре, где многие из этих дел берут на себя другие. Если с продюсером складываются хорошие отношения, то продюсер еще и советник во время редактирования и обработки фильма. Наши отношения с продюсером сложились особенно хорошо — мы сейчас встречаемся.

Велосипеды и балет. Сейчас я редактирую два своих последних фильма, особенно жду окончания работы над тем, что основан на наших отношениях другс другоми с велосипедами. Думаю, что это будет моей лучшей работой на сегодняшний день. Я также работаю редактором над различными проектами. Вскоре приступаю к монтажу фильма проЗандераПариша: танцора, который покинул Королевский балет Англии, чтобы стать одним из главных танцоров в Мариинском театре в Питере. Ксения работает в телевизионной продюсерской компании, а также над несколькими новыми короткометражками.

«Хаджи-Мурат» на английский лад. Много идей есть. Одна из них — про девушку, которая становится моделью в 16 и испытывает все лучшее и худшее из того, что может предложить мир моды. Другая — про странную близость междуфотографом-папарацции звездой, которую он настойчиво фотографирует. Третьяоснована на произведении Толстого «Хаджи-Мурат», по-моему, самом лучшем произведении Толстого после «Войны и мира» (говорю так, потому что, признаюсь, «Войну и мир» я пока не читал). История о старом англичанине, который смиряется со своими воспоминаниями о колониальном прошлом, ассоциируя их с кроваво-красным цветом мака, который отпечатался в его памяти, несмотря на то что он болендеменцией.

Другие фильмы проекта:

• «Это я»
• «Глубже»
• «Трепетание бабочки»
• «Ночью ласки нежнее»
• «Без цвета»
  
• «Аномальное поведение»
• «Несуразь»
• «Зависть»
• Ex.Amen
• «Горелов»
• «A.D.I.D.A.S.»
• «Тигр, который пришел выпить чаю»
• «Возвращайся на Марс»
• «Февраль»
• «Внутри»
• «Доставка на дом»
• «Августовский полдник»
• «Ночные зимние люди»
• «Шла Саша по шоссе»
• «С любимыми не расставайтесь»
• «Восьмое марта»
• «Биограф»
• «Убить Готлиба»
• «Рекорды»
• «Пахан»
• «На пороге Ильич»
• 99 ПРЕМЬЕР 2013–2014 ГОДОВ

Если вы хотите стать участником проекта, присылайте информацию о себе и своей работе по адресуkoroche@snob.ru.