вып. #3265 *воскресении жизни во всей ее полноте и целостности* / 29-30/IV/15 (ср,чт)
Реклама
внизу и вверху письма не имеет отношения к рассылке (она вставляется
службой, доставляющей рассылку подписчикам). Будьте внимательны!
Отправлено:
29-Apr-2015 16:08
=рассылка *Мысли о вере
и Церкви*=
Христос воскрес!
> Всё то, что в прошлых
наших беседах сказали мы о смерти, теперь вплотную подводит
нас к главной, сердцевинной теме христианства — благовестию
воскресения. Подчеркиваю — не просто бессмертия души
после ее разделения с телом, не просто какого-то таинственного
развоплощенного существования в каком-то таинственном эфирном
потустороннем мире, а именно воскресения.
> «Восстанут мертвые, и сущие во гробах возрадуются».[e]
Как гремят эти слова! Как торжественно и радостно,
как обещание, как уже видение будущего, падают они поздней
ночью в Великую пятницу, когда уже сквозь мрак и печаль
гроба, креста, плащаницы начинает подспудно разгораться свет наступающей,
нарастающей Пасхи. И самое древнее христианское исповедание веры,
так называемый Апостольский символ[5],
так просто и утверждает: «Верую в воскресение тела».
> После воскресения Христа, когда Он являлся испуганным,
растерянным ученикам, они, по слову Евангелия, думали, что видят
привидение. Но Он сказал им: "Не бойтесь, это Я. Осяжите
Меня, убедитесь в этом, потому что привидение не имеет тела".
И потом Он взял пищу — рыбу и хлеб —
и ел перед ними (Лк.24:36-43).
> С проповедью воскресения вышли из Иерусалима апостолы,
о воскресении из мертвых проповедовали до концов земли.
И эту веру, эту радостную новость, это благовестие
принимали, и о нём радовались, и им жили те, кто
благовестие апостолов делал своим.
> А для тогдашнего мира это была неслыханная, абсурдная
проповедь, тот мир еще мог
как-то, с грехом пополам, неохотно, поверить в бессмертие
души, но для него абсурдом казалось это воскресение тела.
Когда об этом заговорил апостол Павел в Афинах, самом сердце
греческой мудрости и просвещения, философы, слушавшие его, рассмеялись
и сказали Павлу: «Ну, об этом мы послушаем завтра» —
и ушл (Деян.17:32).
> Но я не побоюсь сказать, что и теперь, спустя
две тысячи лет после основания христианства, трудно, почти невозможно
принять человеку и понять эту проповедь, понять, почему
именно с ней стоит и с ней падает само христианство.
Да, мы празднуем Пасху, да, несомненно, что-то происходит в нас
и с нами, когда слышим мы каждый год, как разрывается
ночная тишина этим единственным возгласом: «Христос воскресе!»,
этим единственным ответом: «Воистину воскресе!»
> Но если и тогда мы начинаем думать о смысле
всего этого, о том, что же всё-таки мы празднуем в пасхальную
ночь, чему и о чём радуемся и что значит радость эта
для нас, для меня, всё смутным и непонятным становится
для нас.
> Воскресение тела — что же это значит? Где оно,
это тело, растворившееся в земле, вернувшееся в таинственный
круговорот природы? Что, эти кости воскреснут? Да для чего
нам тело в этой, таинственной для нас, потусторонней
духовной жизни? Не научили ли нас философы и мистики
всех времен, что в том-то и положительный смысл смерти,
что она освобождает нас от этой, как говорят они, тюрьмы
тела, от этой вечной зависимости от материального, физического,
телесного, делает, наконец, нашу душу до конца легкой, невесомой,
свободной, духовной?
> Но, может быть, все эти вопросы предстанут для нас
в ином свете, если мы вдумаемся глубже в понятие тела.
Причем не абстрактно, не отвлеченно философски, а, так сказать,
опытно, если задумаемся, иными словами, об участии тела, о месте
его в нашей, в моей жизни.
> С одной стороны, конечно, совершенно очевидно, что тело
каждого из нас — это то, что изменчиво и непостоянно.
Ученые-биологи подсчитали, что все без исключения клеточки,
составляющие наше тело, меняются каждые семь лет. И что, таким
образом, физиологически каждые семь лет у нас новое тело. Итак,
то тело, которое в конце жизни полагают в могилу —
хоронят или сжигают, не больше мое тело, чем все предшествующие
тела, ибо, в конечном итоге, тело каждого — это
не что иное, как воплощение каждого в мире, как вид
моей зависимости от мира, с одной стороны, моей жизни,
моего действия в мире — с другой.
> Тело — это, в сущности, мое отношение к миру,
к другому, это моя жизнь как общение и как взаимосвязь.
Всё, решительно всё в теле, в человеческом организме создано
для этой связи, для этого общения, для этого как бы
выхода из себя. Не случайно, конечно, в теле находит
свое воплощение любовь, наивысшая форма общения; тело —
это то, что видит, слышит, чувствует и, таким образом, выводит
меня из одиночества моего я.
> Но тогда, может быть, нужно сказать наоборот: не тело —
темница души, а тело — ее свобода, ибо тело есть
душа как любовь, душа как общение, душа как жизнь,
душа как движение. И поэтому, теряя тело, отделяясь от тела,
душа, в сущности, теряет жизнь, умирает, даже если это умирание
души есть не полное исчезновение, а успение, или сон.
> И вот, действительно, всякий сон, а не только
сон смерти, есть некое умирание организма, ибо во сне спит
и бездействует именно тело, и вот нет тогда жизни,
кроме призрачной, нереальной, нет ничего, кроме сна. А если
так, то когда говорит христианство об оживлении тела, то говорит
оно не об оживлении костей и мускулов, ибо и кости,
и мускулы, и вся материя, и вся ткань нашего мира —
это те же несколько основных элементов, в итоге —
атомов; и нет ведь в них ничего специфически личного —
ничего вечно моего.
> Христианство говорит о восстановлении жизни как общения,
оно говорит о том теле духовном, которое сами мы за всю
свою жизнь создали себе любовью, интересом, общением, выходом из себя;
оно говорит не о вечности материи, а об окончательном
ее одухотворении, о мире, до конца, целиком становящемся
телом, а это значит — жизнью и любовью человека;
о мире, до конца становящемся приобщением к Жизни.
> Культ кладбищ и памятников — не христианский
культ, ибо не о растворении в природе части материи,
бывшей кому-то телом, идет речь в христианском благовестии,
а о воскресении жизни во всей ее полноте и целостности,
осуществленных любовью.
> В этом смысл Пасхи, в этом последняя сила и радость
христианства. «Поглощена смерть победой» (1Кор.15:54).
[e] «Воскреснут
мертвии, и востанут сущии во гробех, и вси земнороднии возрадуются» —
так эта цитата передана в "Беседах на Радио
'Свобода'", см., напр., ирмос 5-ой песни канона Великой субботы.
> [5]
«Апостольский символ», доныне употребляемый в Католической
и Англиканской церквах, сложился не ранее V в.,
однако первоначальный его вариант восходит к более древним
временам – прим. сост. сб. ПСТГУ.
[ протопр.
Александр Шмеман.
4-я беседа из цикла
о христианском понимании смерти
(оп. в сб. "Проповеди
и беседы"
и "Беседы на Радио "Свобода",
т. 1, М: ПСТГУ, 2009)
(редакции текста в двух изданиях
отличается) ]
