2 января 2007 года исполнилось 60 лет моему сотоварищу на выборах-1999 года великому биатлонисту Александру Ивановичу Тихонову, поздравляю его от души. У меня перед глазами календарик на 2000 год - он слева и я справа и надпись «Мы вместе!» и три стилизованные церковные маковки логотипа «Команда Тихонова». Он шел в губернаторы Московской области, я – в депутаты-одномандатники Государственной Думы РФ от Люберецкого избирательного округа. Нас финансировал симпатяга-олигарх Михаил Живило. Мы проиграли. И победитель Путин, не жалуя финансово-независимые политические образования, в начале 2000 года обрушился на нас троих, применил свою строго-адресную «диктатуру закона». На меня возбудили какое-то надуманное уголовное дело, объявили в розыск и взяли в заложники дочь, Михаил Живило убежал во Францию, а Тихонова арестовали и бросили в новосибирский застенок. Его обвинили в покушении на убийство моего другого сотоварища кемеровского губернатора Амана Тулеева.

Сам погибай – но товарища выручай. Пошел в ГосДуму собирать подписи под коллективным обращением депутатов в защиту национальной гордости – четырехкратного олимпийского чемпиона, тем более что на носу были Олимпийские игры в Сиднее. Мой пыл тут же охладил депутат-аграрник от Новосибирской области Николай Михайлович Харитонов. «Ты, Валера, не кипятись, - сказал он мне. – Я сам полковник КГБ, знаю ребят, что-нибудь сделаю». И сделал! В конце концов Александр Иванович Тихонов оказался за рубежом, там оклемался.

Он – президент Союза биатлонистов России (СБР), его не отправили в отставку, он заочно продолжал руководить нашими стреляющими лыжниками. Трудностей и интриг хватало. Я болел за воспитанников Александра Николаевича очень сильно, переживал. От них немало радостей – и от мужчин, и от женщин, особенно от Светы Ишмуратовой. И вот 25 декабря 2006 года, в канун 60-летия Тихонова – решался вопрос, переизберут его президентом СБР или нет. Главный конкурент – бывший председатель Российского фонда федерального имущества и президент Федерации биатлона Москвы Владимир Владимирович Малин (проходил фигурантом по делу ЮКОСа – продажа комбината «Апатит» по заниженной цене). А на сторону всё ещё не избавившегося от статуса подсудимого Александра Ивановича Тихонова встал его старый болельщик глава Управления делами Президента РФ и одновременно президент Ассоциации зимних олимпийских видов спорта Владимир Игоревич Кожев.

Короче, первые лица отечественного олимпийского спорта поддержали Александра Тихонова (http://www.stadium.ru/index_local.asp?curNewsId=32477&razd=2&date=20061229&sport=5®ion=74). Сбор делегатов и гостей состоялся подальше от Москвы, от вотчины Малина – в парк-отеле «Грумант» (Тульская область, Щекинский район).

Накануне отчетно-выборной конференции СБР шансы четырехкратного олимпийского чемпиона Александра Тихонова сохранить за собой пост главы этой общественной организации расценивались наблюдателями как совсем незначительные. Тихонов в начале сезона разругался чуть ли не со всем списочным составом сборной страны. Конфликт разразился из-за несогласия спортсменов рекламировать немецкую компанию Viessmann (нового спонсора СБР) до заключения индивидуальных юридических контрактов. Александр Иванович настаивал на обратном порядке – по терминологии героев известного романа – стулья вечером, а деньги утром.

Окончательно жареным запахло, когда стальная группа «Мечел» (прежний многолетний спонсор СБР) объявила, что, если Тихонов освободит пост президента, сотрудничество будет возобновлено в полном объеме. К этому моменту оппозиция организационно почти сформировалась, сгруппировавшись вокруг президента Федерации биатлона Москвы Владимира Малина и двух капитанов мужской сборной России - прежнего и нынешнего – Павла Ростовцева и Сергея Рожкова.

Незавидность положения действующего президента усугубилась еще и тем, что у 35 членов совета СБР (большинство из них – сторонники Тихонова) истекли полномочия и в соответствии с Уставом они не имели права представлять на конференции какую-либо организацию.

Александру Ивановичу, чтобы в сложившихся условиях сохранить пост, надо было найти противоядие посильнее, чем несколько переносов места проведения конференции. На свое счастье, он его нашел. Спасательный круг первому биатлонисту России бросили «товарищи по оружию» - ему помогли первые лица российского олимпийского спорта.

В день проведения конференции (25 декабря) в гостиничном комплексе «Грумант», что в Тульской области, высадился мощнейший десант: Президент Олимпийского Комитета России (ОКР) Леонид Тягачев, почетный президент ОКР и член МОК (Международного Олимпийского Комитета) Виталий Смирнов, первый вице-президент ОКР Виктор Хоточкин, вице-президент ОКР Геннадий Алешин, президент Союза конькобежцев России Владимир. Против «орудий такого калибра» устоять почти невозможно.

К чести противников Тихонова заметим, что они не дрогнули перед столь грозным «арсеналом». Но, хорошо подготовившись к противостоянию на стратегических направлениях, оппозиция оказалась практически безоружной по части процедурно-протокольных вопросов. Чем опытные функционеры не преминули тут же воспользоваться.

Увы, у оппонентов Тихонова не была подготовлена кандидатура возможного ведущего конференции. В ответ на предложение действующего президента выбрать Геннадия Алешина ведущим собрание, Павел Ростовцев, ныне ставший главой Красноярского спорткомитета, а также член совета СБР и известный телекомментатор Андрей Кодрашов выдвинули кандидатуру начальника управления зимних видов Росспорта Александра Кравцова. Но последний то ли по личному разумению, то ли по рекомендации своего начальства предпочел ограничиться ролью наблюдателя и взял самоотвод. Сторонники Тихонова, победив в первой же схватке, казалось, по всего лишь протокольному вопросу, фактически определи свой окончательный успех.

Для Геннадия Алешина не составило большого труда «рулить» конференцией по заранее спланированному сценарию. Так, забаллотировать вопрос о полномочиях 35 членов совета стало для него делом техники. После столь искусной операции, проведенной жесткой рукой, меньшинство сторонников Тихонова автоматически переросло в большинство. А у трех из пяти кандидатов на пост главы СБР - первого вице-президента этой организации Дмитрия Алексашина, двукратного олимпийского чемпиона Дмитрия Васильева и главного тренера Вооруженных сил по лыжному спорту и лыжной команды ЦСКА Алексея Шадрина – осталось всего по одному ходу. Которые они благополучно и сделали, сняв свои кандидатуры.

Против Тихонова сражался лишь явный оппонент – бывший председатель Российского фонда федерального имущества Владимир Малин. В его поддержку выступили старший тренер женской сборной России Валерий Польховский, дважды бронзовый призер олимпийский игр, а ныне советник губернатора Ханты-мансийского автономного округа по спорту Виктор Майгуров и Алексей Шадрин.

В агитации за Тихонова вновь заработала «тяжелая артиллерия» - голосовать за него предложили олимпиец номер один Леонид Тягачев, а также многократно руководивший отечественными спортивными делегациями на зимних Олимпийских играх и сам дважды становившийся олимпийским чемпионом Виктор Маматов, а также Владимир Комаров. Первый конькобежец страны зачитал в поддержку Тихонову обращение к делегатам конференции от Владимира Кожина - главы Управделами Президента РФ и президента Ассоциации зимних олимпийских видов спорта.

Героиня Турина, двукратная олимпийская чемпионка Светлана Ишмуратова, при каждом удобном случае благодарящая Тихонова, была верна себе и на этот раз. Она практически нейтрализовала доводы Сергея Рожкова, высказавшегося против действующего президента. Заметим, что её речь была искренней. Как бы категорически ведущие спортсмены страны сейчас не были настроены против Александра Ивановича и сколь бы справедливыми не были бы их претензии - слова из песни не выкинешь. Что было, то было. Всему биатлонному миру известно, что в грандиозный успех «вечно второй» Ишмуратовой ни в СБР, ни в тренерском штабе сборной страны не верил никто, кроме Тихонова.

Результаты открытого голосования – 50:23 в пользу Александра Ивановича – с математической точностью подтверждают роль руководителей российского олимпийского спорта в этом деле. Вместе с тем, они свидетельствуют, что ярые противники Тихонова, конечно, не согласятся с таким мнением о сохраняющемся в обществе высоком авторитете человека, четырежды стоявшего на высших ступенях олимпийских пьедесталов. Как тут не вспомнить, что когда Тихонов участвовал в выборах губернатора Московской области, в Волоколамском районе он набрал больше голосов, чем все остальные кандидаты.

На посту президента СБР Тихонова важно было сохранить, чего греха таить, и в свете будущих слушаний в Новосибирском областном суде по тянущемуся с августа 2000 года делу о пресловутом покушении на убийство кемеровского губернатора Амана Тулеева.

Для спортивной России важна роль Тихонова и в свете предстоящих выборов столицы зимней Олимпиады-2014. Он занимает пост первого вице-президента Международного союза биатлонистов. Когда дело дойдет до ответа на вопрос, быть ли зимним Играм в Сочи, мнение этой организация не станет последним.

Впрочем, победа победой, но почивать на лаврах Тихонову в ближайшие четыре года не придется. Олимпийские «генералы» своими твердыми плечами его заслонили. Но услышанные на конференции нелестные отзывы в адрес первого биатлониста страны наверняка намотали на свой ус. Характерный штрих. Леонид Тягачев, выйдя из зала, где проходила конференция, выразился яснее ясного: «В биатлоне бардак»! «Не приходится сомневаться, - пишет Эдуард Сорокин из Информационного агентства «Стадион», - что карт-бланш, нынче выданный руководством ОКР, как, впрочем, и нейтралитет со стороны Федерального агентства по физической культуре и спорту, к слову, исправно выплачивающего биатлонистам и их тренерам заработную плату, носят временный характер. Руководству обоих ведомств хорошо известно, кто завоевывает для страны медали. Так что, новому-старому президенту СБР – хочет он того или нет - придется находить со спортсменами общий язык».

К тому же после конференции за Тихоновым остались некоторые долги. Их, как минимум, два. Суть первого – перед общественностью – в том, что на конференции вместо истинного доклада ревизионной комиссии был обнародован документ, неизвестно кем составленный. Текст, с которым делегат от Нижнего Новгорода Захаров ознакомил участников конференции, существенно отличается от отчета о доходах и расходах СБР (2003-2006 г.г.), подготовленного председателем ревизионной комиссии Николаем Бондаревым. Автору отчета, между прочим, биатлонная Россия обязана строительством уникального стадиона в Ханты-Мансийске и ежегодным проведением на этом сооружении международных соревнований высокого уровня. Бондарев по семейным обстоятельствам не смог приехать в Тульскую область, но передал отчет и поручение ознакомить с ним делегатов Виктору Майгурову. Но олимпийскому медалисту слова не дали. А в варианте, с которым ознакомили конференцию, не было даже намека на отдельные пункты оригинального отчета.

В частности ни слова не говорилось, ни о том, что структура управления СБР не соответствует Уставу и совет собирается нерегулярно, ни о том, что ревизионной комиссии не удалось обнаружить в СБР документы о приходе и расходе средств. Их, как оказалось, должен быть целый ворох. Оригинальный текст отчета размещен в Интернете и любой пользователь сети без труда может узнать, о каких документах идет речь.

Суть второго долга в том, что, несмотря на твердые заверения Тихонова об открытости конференции для любых представителей СМИ, в зал, где она проводилась, фактически не был допущен никто из пишущей и снимающей братии. Журналисты, которые проводили протокольные съемки, не в счёт. Они были выдворены за двери, как только началась первая перепалка – по поводу кандидатуры ведущего конференцию.

Нарушать российские законы негоже в отношении любых журналистов. Но в данном случае отворот-поворот был дан, чего уж тут скромничать, мастодонтам профессии, которым известно о биатлоне несколько больше, чем иным членам совета СБР, и которые, освещая десятки соревнований различного уровня, истоптали ногами километры снега вдоль биатлонных трасс. И добавим, в меру своих скромных сил способствовали возвращению Тихонова на родину.

Из прежней биографии Александра Ивановича известно, что ему не раз и не два приходилось держать удары судьбы. Известно, что и мужества ему не занимать, и что, вообще, он – настоящий мужик. Поэтому вероятность того, что он трезво оценит свои прежние промахи и назначит себе бежать штрафные круги, весьма высока.

Самый известный в мировом олимпийском движении функционер из спортивной России Виталий Смирнов так прокомментировал последние события в СБР.

«Тихонов – мой многолетний друг. Я посчитал для себя необходимым поддержать его на выборах. Признаюсь, мне далеко не все понравилось из того, что я увидел и услышал на конференции. Александру Ивановичу необходимо сделать серьезные выводы из серьезной, и, думаю, вполне объективной критики, прозвучавшей из уст его оппонентов. Но чтобы узнать реальные возможности Тихонова, ему надо дать возможность поработать в спокойной обстановке. Оппоненты должны это понимать».

Между тем земляки Александра Ивановича ликуют. Интернет-газета «Николаевский проспект» 29 декабря 2006 года пишет (http://prospekt.nnet.ru/sport/1554/aleksandr-tikhonov-my-chasto-zabyvaem-o-tekh-kto-sdelal-nas-lyudmi):

«В ближайшие четыре года российским биатлоном вновь будет руководить Александр Тихонов. На этой неделе состоялась отчетно-перевыборная конференция, на которой новосибирец одержал убедительную победу. «Николаевский проспект» поздравляет нашего земляка с очередной победой и с наступающим юбилеем - 2 января четырехкратному олимпийскому чемпиону исполнится 60 лет.

В начале 2007 года выйдет в свет книга, посвященная новосибирскому биатлону и памяти ушедшего недавно из жизни тренера Виталия Фатьянова. Черновые отрывки из этой книги (интервью с Тихоновым) мы предлагаем вашему вниманию (подготовил Андрей Никонов):

«Последняя Олимпиада

Это было в Лейк-Плэсиде, в 1980 году. Вечером перед эстафетой ко мне заходит Володя Аликин. Я сижу на кровати с градусником. Он говорит: «Иваныч, у меня температура тридцать семь и восемь». Я достаю градусник, у меня тридцать восемь и девять. Температура запредельная. Никаких таблеток, ничего принимать нельзя, потому что Олимпийские игры.

Я говорю: «Володя, вот завтра мы с тобой и докажем, что мы мужики». Он говорит:

«Иваныч, спасибо, я все понял». А он уже хотел сняться с эстафеты (он бежал первый этап). Наутро стартует Володя, первым этапом приносит нам 11 секунд запаса. Я стартую на втором этапе. Состояние сумасшедшее просто, слабость дикая, а со мной стартовал на этапе Клаус Зиберт из ГДР. Здоровый такой рыжий немец. Он до той эстафеты показывал практически во всех стартах лучшее время, то есть был самый стабильный спортсмен до Олимпиады.

Но я-то знал, что все мы не железные. Разминаемся мы в стартовом городке, катаемся. Он голову не поднимает, не смотрит на меня. Когда мы разъехались в разные стороны, я перехожу на его лыжню. Катимся навстречу друг другу, и я ему на немецком языке говорю:

«Клаус, сегодня первым буду я». Он встал на палки и окаменел. А я покатился дальше, мне передают эстафету, и в первую мишень я отстреливаюсь из пяти пять. Встаю, ухожу, только слышу: сзади стрельба продолжается. Немец промахнулся и полез за запасными патронами.

Прихожу на второй рубеж на огневую стрельбу стоя, изготавливаюсь. Номер тринадцать. И тут меня просто заколотило. Делаю семь выстрелов. Остается один патрон и одна самая правая непораженная мишень. Вот тут мне пришла мысль в голову: если я сейчас промажу, и еще, не дай бог, мы проиграем эстафету, смешают с дерьмом всю мою спортивную карьеру. Долго держу мушку, стреляю. Убираю винтовку и не верю глазам - мишень поражена. Ухожу на финишный круг и слышу: у Зиберта - круг штрафа. Как я добрел до финиша, толком не помню. Снег уже какого-то синего цвета. Передаю эстафету Володе Барнашову и потихоньку падаю. Снег жесткий, как металл, кое-как отдышался, а через полчаса мне сообщили, что я стал четырехкратным олимпийским чемпионом.

Уход из сборной

В 1980 году мне было всего тридцать три года. Я превосходно себя чувствовал. В эстафетной гонке у меня был лучший результат из нашей четверки, и, тем не менее, сразу после Олимпиады меня вычеркнули из списка сборной команды страны. Хотелось выступать. Я чувствовал, что я нужен был команде. Происходила смена поколений. А когда нет вожака в стае, очень тяжело команде, тем более вновь пришедшим спортсменам. Но, тем не менее, я ушел. И самое обидное было то, что уже в свой следующий день рождения я понял, что ряды моих друзей стали редеть. Ну, это не друзья уходили. Настоящие друзья, они и по сей день со мной, нет никаких вопросов.

Нельзя спортсмена оставлять наедине с самим собой. Когда я был спортсменом, вся жизнь была - одни тренировки. Практически имеем отдыха - месяц, максимум - полтора. Все остальное уходит на тренировки, на подготовку и соревновательный период.

Соревновательный период начинается с конца ноября и заканчивается в начале апреля. Львиная доля времени уходит на спорт. Недавно я смотрел фильм про Воронина, великого футболиста. Шикарный фильм, я вам скажу, меня даже на слезу пробило. Трагическая судьба человека. Нельзя оставлять за бортом людей, прославивших свою страну. Я говорю не только о спорте. Если он простой слесарь, если он простой водитель, государство не должно забывать своих людей. Люди должны иметь достойную зарплату и тем более достойную пенсию, чтобы нормально дожить свою жизнь на этой земле. Тем более в спорте. У нас сейчас можно заработать хорошие деньги, очень большие, потому что другой возможности у спортсмена нет. А какую мы имели возможность? Ну, получали мы сначала шестьдесят рублей, потом восемьдесят, сто двадцать, сто пятьдесят. А двести пятьдесят уже считалось в то время огромной зарплатой. Ну, получали мы вне очереди автомобиль «Волга». И то за свои деньги. Я благодарен Владимиру Владимировичу Путину, что сейчас сделали президентские пенсии - пятнадцать тысяч рублей. Это уже какой-то прожиточный минимум.

Первый тренер

Мы часто забываем о тех, кто сделал нас людьми. Первым моим тренером был мой отец. Он был учителем физкультуры в деревне. Он был победителем среди сельский учителей, для меня он был просто Бог. В Новосибирск меня пригласил заслуженный тренер России Валентин Михайлович Романов, которому я очень благодарен. И дальше я перешел в спортивное общество «Динамо» к Евгению Дмитриевичу Глинскому, в сорок пять лет трагически ушедшему из жизни. Я его звал «батя». Меня ревновали к нему воспитанники, которые были у него раньше. Я его однажды спросил: «Евгений Дмитриевич, я вас батей могу назвать?» Он говорит: «Да, называй, если тебе так нравится». И вскоре все девчонки в команде, лыжницы, все его звали просто «батя».

Этот человек был с потрясающе красивой душой. Человек, который никогда не унывал. Когда мы выступали где-то неудачно и все впадали в уныние, появлялся «батя», у которого всегда находилась шутка для каждого. Удивительной широты был человек, настоящий профессионал. Я не знаю более доброго человека, к которому по любому поводу обращались люди, которые его не знали, и он их не знал совершенно. Но всегда находили понимание.

Он мог жить в любых условиях. Когда я стал уже олимпийским чемпионом, как-то мы с ним сели после сезона, подняли по чарке под сибирские пельмени. Он говорит: «Шурик, ну, если ты вдруг чувствуешь, что я тебе не нужен, что я тебе в биатлоне ничего уже дать не могу, я просто отойду в сторону». А он же не был тренером по биатлону. Я говорю: «Батя, ты-то как раз и нужен мне по одной простой причине. Я понимаю, что стал опытным спортсменом и все прочее. Сам готовлюсь, практически самостоятельно. Но, когда надо принять какое-то важное решение, то мне нужно с кем-то посоветоваться. И вот этим человеком можешь быть только ты». Он говорит: «Шурик, спасибо». И так было до конца его дней, когда он попал в автомобильную катастрофу и ушел из жизни. Он всегда в моем сердце, в моей памяти, этот уникальный человек.

О Фатьянове

Наверное, я обладаю каким-то даром. Я могу сказать, если, не дай бог, я увидел сон, то он на сто процентов сбывается. И я тому могу привести кучу примеров. Например, в Свердловске на чемпионате Советского Союза. Я разминаюсь на второй паре лыж, Глинский готовит мне боевые лыжи, на которых я буду стартовать. И рядом со мной крутится какой-то парень, такой веселый, все время посматривает на меня. И вижу, что он стесняется ко мне подойти. Я поворачиваюсь к нему, снимаю лыжи и спрашиваю: «Как зовут тебя?» — «Фатя». Я говорю: «Как Фатя?» Он смутился: «Виталий Фатьянов». — «Ты откуда?» — «С Южно-Сахалинска». — «А кем ты там работаешь?» — «Зампредом спорткомитета». — «А чем занимался?» — «Биатлоном». Я говорю: «Мастер спорта?» Он опять смутился: «Да нет, не получилось». Но я уже знаю, что если человек занимался биатлоном, понятно, что он профессионал.

Спрашиваю: «Хочешь тренером работать?» Он улыбается: «Да кто меня возьмет?» Я говорю: «Ну, давай я возьму». - «А куда?» - «В Новосибирск хочешь?» - «Ну, Александр Иванович, а как квартира, как семья?» - «Это мой вопрос. Ты хочешь или нет?» - «Хочу». Так Фатьянов оказался в Новосибирске и вскоре стал тренером. А каким, это сейчас уже всем известно.

Подготовил двух чемпионов мира, нескольких «сборников», потом возглавил национальную команду. И ему сразу стали завидовать. Нашлись люди, которых Фатьянов не устраивал. Виталий их не устраивал тем, что требовал соблюдать режим, дисциплину. Тем, что говорил всегда правду в глаза, откровенную правду. Он ее говорил спортсменам, говорил тренерам.

Многие завистники считали, что Фатьянов — это мой протеже. И вот однажды пришли ко мне эти спортсмены и начали предъявлять претензии, что Фатьянова держите только вы, Александр Иванович, и все прочее. Я сказал: «Ребята, будет тренерский совет, там все решится, вы занимайтесь своим делом». Виталий же, когда узнал про всю эту ситуацию, мне просто сказал: «Иваныч, не переживай, я уйду сам, не хочу, чтобы это решалось на тренерском совете, сам подаю в отставку и ухожу».

Я говорю: «Виталий, давай поборемся, я постараюсь убедить тренеров». А он сказал мне откровенно: «Иваныч, ты не переживай, я без работы не останусь». Я еще раз понял, что это настоящий мужик, настоящий друг. Я его называл даже не другом, а младшим братом своим. Но, несмотря на все мои уговоры, Виталий ушел».