До недавнего времени в политологии бытовало мнение, что метод эксперимента в науке неприменим. Однако новые работы доказывают обратное. Да, как правило, они находятся на стыке с психологией и являются политико-психологическими, однако сам факт применения метода является довольно показательным. Приводим несколько примеров.

Эффект бабочки в электоральных процессах

Holbein, J. B. (2017). Childhood Skill Development and Adult Political Participation. American Political Science Review, 111(3), 572-583.

Почему некоторые люди голосуют, а другие нет? Как повысить явку на выборах, чтобы сделать их конкурентными, а победителя легитимным? Эти вопросы являются довольно привычными и даже типичными для современной политической науки. Авторы используют различные теории и методы для исследования, но исследуют они исключительно взрослых, так как они имеют право голоса. А что если обратить внимание на детей и подростков? На граждан, которые принимают решения не сейчас, но от них будет зависеть будущее страны. Именно на этом и акцентирует внимание автор Дж. Холбейн.

Так, автор ставит следующие вопросы: Важны ли развитые психосоциальные и некогнитивные навыки в детстве для взрослого гражданского поведения? Другими словами, могут ли ранние психосоциальные вмешательства оказывать долгосрочное влияние на гражданское участие личности в будущем? Или психосоциальные признаки — это врожденное явление?

Чтобы ответить на поставленные вопросы, автор использует данные эксперимента вмешательства под названием «Fast Track». Этот эксперимент является уникальным, так как его длительность достигла 20 лет. Кроме того, в нем участвовало большое количество подростков из разных социальных групп и с разным бэкраундом

Ищите в детстве

По результатам эксперимента, автор определяет, что для объяснения поведения политического участия гражданина нужно смотреть на его детство. Это не означает, что детям изначально прививают какие-либо политические взгляды или ценности, но это означает, что в детстве развиваются важные психосоциальные навыки, которые находят своё отражение во взрослой жизни. Эти навыки выходят за рамки политических ценностей и политических знаний. В них кроется ответственность за правильное мышление, мотивы, эмоции, поведение, а также за способность коммуницировать с другими людьми. Так, в работе говорится о необходимости разработки новых вмешательств, чтобы исправить гражданскую апатию молодых поколений. Это свидетельствует о том, что школы должны уделять большее внимание познавательным способностям учащихся, чтобы ученики стремились не только к знаниям по математике, но и к фактам о государственном устройстве их страны.

Все эти размышления наводят на мысль о переориентации исследований политической социализации на раннее детство. Такая переориентация направлена на дошкольное воспитание, которые, в свою очередь, будет развивать атрибуты, важные для принятия политических решений, таких как голосование. Так, исследование показывает, что эти атрибуты не являются врожденными, а, скорее, прививаемыми при помощи специального образования, что показывает значимость экспериментов в социальных науках, несмотря на сложность и опасность их проведения.

Взгляд со стороны

Simonovits, G., Kézdi, G., & Kardos, P. (2018). Seeing the World Through the Other's Eye: An Online Intervention Reducing Ethnic Prejudice. American Political Science Review, 112(1), 186-193.

Этнические предрассудки и предубеждения в различных социальных группах являются одной из важнейших проблем в политической социологии. Предрассудки и стереотипы часто являются причинами дискриминации, неравенства и насилия по всему миру. Так, изучая механизмы их появления и развития, исследователи стремятся выявить болевые точки и устранить проблему предрассудков. Таким образом, Г. Симоновиц, Г. Кежди и П. Кардос в своей работе проводят эксперимент, несмотря на то, что существует мнение, что эксперименты невозможны и более того недопустимы в социальных науках. Так, ключевой задачей авторов стало уменьшение враждебности к цыганам со стороны венгров.

К усилению этой проблемы ведет ростом популярности праворадикальной и откровенно расистской партии «Джоббика», что в переводе с венгерского означает «лучше». Авторы отмечают, что данная проблема актуальна не только в Венгрии, но и обостряется в таких странах как Польша и Германия.

В работе используется метод вмешательства в мнения людей, основанный на психологической теории восприятия перспективы, которая позволяет уходить от предрассудков, изменяя взгляды людей таким образом, чтобы они были согласованы с членами других социальных групп.

Эффект игры

Так, авторы создали онлайн-игру для уменьшения предрассудков в отношении этнического меньшинства. Игра представляла приключенческий квест с рядом вопросов для участников, где игрокам предстояло взглянуть на маргиналов цыган.

У эксперимента была следующая структура: сначала участникам задали некоторые базовые демографические вопросы, затем им раздавались инструкции о ролях в игре. Участники приступали к игре, после чего их просили написать о своих впечатлениях.

Далее всем участникам было предложено сыграть в игру с плацебо. Игра в плацебо была заданием для угадывания эмоций, в котором субъекту было предложено выбрать прилагательное для некоторого показываемого изображения. Таким образом, исследователи отслеживали динамику восприятия цыган у игроков после онлайн-игры.

Что касается результатов исследования, то авторы доказывают, что игра привела к значительному уменьшению отрицательных настроений против цыган, которые сохранялись как минимум один месяц до повторного сеанса. Этот эффект также распространился на отношение к беженцам. Игра привела к существенному сокращению намерений голосовать и поддерживать правые радикальные движения, примером которых является партия «Джоббик».

Таким образом, авторы провели достаточно опасный эксперимент для психического здоровья участников. Стоит отметить, что такие исследования запрещено использовать без наличия специального сертификата. Однако данное исследование и его результаты поистине инновационное, так как показывает, что расовые предрассудки – это ничто иное как влияние социальной группы, которое легко меняется, если посмотреть на него другими глазами и с позиции другой социальной роли, пусть и в онлайн среде.

Автор: Святослав Зборовский

Источник: http://nepolitolog.com

Чем ближе президентские выборы в России, тем актуальнее будет становиться анализ категорий социологии и политологии, которые можно использовать в политической борьбе и прогнозах. В плане предвыборной технологии для этого необходимо отобрать те научные понятия, которые легче операционализировать в конкретную программу политического анализа и политических действий в пользу или во вред тому или иному кандидату. Конечно, успех политического проекта в значительно меньшей степени зависит (есть устойчивое мнение, что совсем не зависит) от использования научных понятий — в противовес научным или техническим проектам, где без грамотного применения этих категорий реализация просто невозможна. Но такое использование желательно, хотя бы для подведения научной базы под политическую кампанию и выработки общего дискурса в целях лучшего понимания и координации, сплочения команды.
По нашему мнению, одним из таких перспективных понятий в указанных выше смыслах является понятие «политический капитал». Понятие политического капитала давно и прочно вошло не только в обыденный язык и язык СМИ, но и в арсенал научных концепций. Классической здесь является теория поля П. Бурдье, который представляет социальный мир в виде социального пространства, сконструированного исходя из принципов деления и распределения совокупности активных свойств агентов. «Макропеременные, обобщающие исходные социологические величины — активные свойства, положенные в основу построения социального пространства, — П. Бурдье называет “капиталами”. Капитал дает власть распоряжаться продуктом деятельности, в котором опредмечены прошлые практики (в частности — над совокупностью средств производства), а также механизмами производства определенной продукции, а через это — власть над (материальными и символическими) доходами и прибылью от производства. Поскольку капитал есть возможность распоряжаться необходимыми условиями и предпосылками практик, он есть в то же время силовая структура — структура господства и власти над другими агентами» [Бурдье 2007: 558-559].
Таким образом, базовым элементом капитала у П. Бурдье является политический капитал в широком смысле слова, который можно было бы интерпретировать как капитал доминирования в социобиологическом, а не экономическом контексте. Похожую на это функцию выполняет у Бурдье личный, или героический, профетический капитал, который исчезает вместе с человеком. Но ученого больше занимает вопрос делегированного капитала политического авторитета, который является результатом ограниченного и временного переноса капитала институции [Бурдье 1993: 211-212]. Это политический капитал объективированного поля политического действия, овеществленный в институции и ею контролируемый.
Политическое действие по сути своей — творческий акт, требующий мобилизации власти через применение силы. Но насилие — крайний случай, а нормальная ситуация предполагает обеспечение готовности к исполнению решений. Не осуществление санкций, а угроза или перспектива их применения составляет подлинное искусство власти, ибо маскирует недостаток ресурсов для непрерывного давления на объект подчинения. Получается так, что существенная часть механизма господства находится внутри сознания подчиняющихся и базируется на опыте прошлого и ожиданиях будущего в случае того или иного поведения. Поэтому совершенно естественным выглядит апелляция власти к прошлому (в целях легитимации своего положения) и обращение к будущему для оправдания своей политики в настоящем. «Модусы времени в данном случае представляют собой измерения общественного сознания, которое расширяет временные границы презентивного от природы сознания индивидов» [Балабай 2016: 105].
Собственно, это и обеспечивает политический капитал. «Собственный политический капитал — это, во-первых, обладание монополией на насилие в виде полиции и армии. Это поддержка и сотрудничество членов правительства, партийных и административных аппаратов, которые разрабатывают и реализуют общеобязательные решения. Это распределение налоговых поступлений для финансирования всего государственного аппарата и обеспечения разработки и реализации решений. Это мандаты на принятие общеобязательных решений, наличие легитимного права на использование политической власти в конституционных рамках. Наконец, это легитимность самих решений, их соответствие целям и задачам, которые декларируются конституцией» [Munch 1995: 167].
Кроме административного аспекта, собственно политический капитал аккумулирует в себе репутацию и влияние, которым обладает политик. Если репутационный капитал политика — это оценка доверия к нему, его надежности в проведении коллективно одобряемого курса, то представительный капитал — это оценка степени влияния политика на формирование данного политического курса. По сути, это вектор развития — стрела времени, которая формируется из опыта и стажа службы на руководящих должностях. Таким образом, политический капитал, репутационный и представительный, — это продукт отношений между общественным мнением, политической должностью и политическими заслугами. Это весьма актуально для современной России, где остро стоит задача расширения диалога меду властью и народом [Ефимова 2015: 166].
В содержании политического капитала мы видим характеристики стратификационного пространства, которое является основой социального пространства в широком смысле, а в узком — включено в область политического пространства властных отношений. Но, с другой стороны, налицо временное измерение данных отношений. Уже давно принято считать, что пространство существует совместно со временем и разделять их можно только аналитически.
Пространственный контекст политического капитала более очевиден, чем временной. Но как и за зримой (в т.ч. и буквальной) глобализацией пространства скрывается умозрительная часть глобализации времени, так и темпоральный смысл понятия «политический капитал» намного важнее пространственного. «Политика является сегодня составной частью повышенного динамизма общественных процессов, который находит свое выражение в быстрой смене ситуаций, в неопределенности, непредсказуемости и противоречивости как самих действий и событий, так и их последствий. Необходим новый понятийный аппарат и новые теоретические концепции, которые были бы адекватны этому динамизму» [Munch 1995: 159].
Отмеченный динамизм есть существенная характеристика ускорения социального времени глобальной современности, где «политическое время — это длительность существования, “жизни и смерти” государственных институтов и прочих социально-политических субъектов и продолжительность устойчивых состояний тех или иных отношений между ними» [Дегтярев 1998: 56]. В этом определении можно выделить «длительность существования и продолжительность отношений политических субъектов» путем устранения «устойчивых состояний», что, по сути, является синонимом понятия «отношения». Если исключить характеристику субъекта, то получится определение социального времени как «длительность субъектов и их отношений». Так как политика есть сфера властных отношений, то политическое время — это длительность действия властителей и властных отношений между ними.
Такое определение хорошо подходит для анализа формальной политической деятельности, где политический субъект (властитель) есть реальный человек — политик, находящейся в поле взаимоотношений с другими политиками, причем отношения их строятся по правилам этого поля, включая темпоральные. Но политик как человек взаимодействует в этом ключе с другими политиками в таком же качестве, и правила уже являются неформальными и не полностью осознанными. Оба плана анализа предстают как отношения темпоральностей политических деятелей в темпоральном поле формализованной политики, регулируемые формальными и неформальными (частью — неосознанными) темпоральными нормами. Именно эти нормы и правила образуют темпоральное поле формальной политики и предмет ее анализа.
Политическое действие осуществляется в политическом времени, которое представляет собой предмет хронополитики. «Итак, если хронополитика конструируется нами как определенный образ политического действия, выработанный в процессе рефлексии над политическим мышлением (хотя этим понятие хронополитики никак не исчерпывается), то и время в хронополитике конструируется нами как время политического действия. Отсюда естественно возникает необходимость рассмотрения политического действия как отдельной и особой категории хронополитики» [Пятигорский 2003].
Политическое действие всегда «беременно» временем — оно может быть обращено в прошлое, в настоящее или в будущее, но всегда направлено в будущее — не только как операция, но и как структурная единица политической деятельности, которая определяется как процесс, направленный на достижение цели. Политические ценности живут только тогда, «когда они реально вдохновляют людей и определяют их жизнь» [Демидова, Николаев 2016: 19]. Поэтому политик должен искать механизм актуализации этих ценностей, чтобы они не превратились в археологический материал.
Локализация политического капитала в политическом времени позволяет вскрыть временную структуру политической деятельности. Формирование политического капитала не является актом, имеющим только экономическую основу, но она позволяет измерять ценностные колебания как инфляционного, так и дефляционного характера.
В качестве понятия, репрезентирующего категорию времени в нашем подходе к исследованию форм человеческого капитала, выступает возраст. Возрастная система играет в обществе роль естественной системы измерения социального времени и индивидуального бытия человека. Система возрастных показателей как нельзя лучше подходит для анализа процесса воспроизводства человека в аспекте социального времени, а это необходимо для описания человеческого капитала. Возраст человека в таком аспекте представляет собой уровень темпоральной организации человеческого бытия, обозначая позицию индивида на многомерной шкале социального сравнения. Возраст показывает меру накопления ресурсного обеспечения (форм капитала) во временной перспективе с учетом ее отнесенности к прошлому, настоящему и будущему.
Первоначально мы выделяли 4 основных и 3 дополнительных системы возрастов — это социальный, культурный, психологический, биологический и экономический, педагогический, интеллектуальный возрасты [Ежов 2000: 396-400]. Такая модель, по нашему мнению, может стать основой комплексного описания жизненного пути в аспекте социального времени. Она, несомненно, будет обладать эвристическими возможностями при анализе позиций индивида, которые выступают факторами образования основных форм человеческого капитала в социальном пространстве в течение жизни.
В связи с особой значимостью сферы политики в жизни современного человека мы пришли к выводу, что в классификацию форм времени и капитала необходимо ввести политическое время и политический капитал в качестве самостоятельных форм, а не дополнительных к социальному, символическому и культурному капиталам. В эпоху глобализации политическая деятельность становится непременным ресурсом выживания человека и общества, а не только уделом избранных. Более того, за право реального политического участия идет борьба (что особенно важно сейчас для России). Поэтому для связи политического времени и политического капитала необходимо ввести понятие политического возраста. Данное понятие должно опосредовать связь политического времени и политического капитала и в то же время быть комплиментарным по отношению к другим возрастам.
Проведя поиск в Интернете, мы обнаружили, что политический возраст упоминается только лишь в календарном, хронологическом смысле и указывает на возраст политиков, на особенности политики по отношению к разным возрастным группам. Есть упоминания о «возрасте политики», «возрасте демократии», которые метафорически указывают на характеристики политического поля, но как научное понятие, выражающее возрастание некоторой способности (капитала) во времени, оно отсутствует. По нашему мнению, политический возраст целесообразно связать с процессом политической коммуникации. Если политическое поле уподобить рынку, то «отношения между спросом и предложением опосредуются здесь не только и не столько деньгами как обобщенным символическим средством коммуникации, сколько языком, влиянием и политической властью, благодаря чему социальные взаимодействия в данной сфере характеризуются своим особым, самостоятельным качеством, отличным от чисто денежного обмена». Так как деньги и власть являются внешними по отношению к возрастному развитию атрибутами, то политический возраст может быть операционализирован в терминах языка и влияния. «Язык является обобщенным средством общения, с помощью которого в сфере действия этого средства можно добиться у субъекта, владеющего данным языком, соответствующего понимания и, возможно, согласия. Влияние является обобщенным средством ассоциирования, с помощью которого в сфере действия данного средства можно побудить обладающих кооперационными способностями субъектов к сотрудничеству и поддержке» [Munch 1995: 161].
Таким образом, в темпоральной структуре человеческого капитала политический капитал с необходимостью должен присутствовать и как составляющая социального, культурного, психологического капиталов, и как самостоятельная форма. В качестве опосредующего звена между политическим временем и политическим капиталом выступает политический возраст, который выражает способность к политической коммуникации и может быть репрезентирован как язык и влияние или конкретно — как языковая компетентность (по отношению к политическому дискурсу) и навыки убеждения и внушения.
Подводя итоги, отметим, что политическое время и политический возраст являются основными темпоральными коннотациями понятия политического капитала и они могут быть использованы при анализе его формы и операционализации содержания.

Список литературы:
[1]Балабай С.В. 2016. Срезы времени как властные детерминанты общественного сознания. — Система ценностей современного общества. № 46. С. 105-109.
[2]Бурдье П. 1993. Социология политики. М.: Socio-Logos. 336 с.
[3]Бурдье П. 2007. Социальное пространство: поля и практики. М., СПб.: Алетейя. 576 с.
[4]Дегтярев А.А. 1998. Основы политической теории. М.: Высшая школа. 239 с.
[5]Демидова Е.И., Николаев А.Н. 2016. Социокультурные ценности как фактор российского политического процесса. — Власть. № 4. С. 14-20.
[6]Ежов О. Н. 2000. Онтология социального времени. Саратов: Изд-во СГТУ. 480 с.
[7]Ефимова Е.А. 2015. Модернизация общества в социокультурном пространстве России. — Социально-экономические науки и гуманитарные исследования. № 7. С. 165-168.
[8]Пятигорский А. 2003. Разделение знания, целесообразность, время и хронопо¬литика (разработка вторая). — Школа Культурной Политики. Доступ: http://www. shkp.ru/lib/comm/s2003/6
[9]Munch R. 1995. Politische Macht als Medium der Kommunikation. —Dynamik der Kommunikationsgesellschaft Suhrkamp. Frankfurt am Main. S. 159-177.

Авторы: Балабай Светлана Валерьевна — доцент кафедры истории, философии и политологии Саратовского социально-экономического института — филиала Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова.
Ежов Олег Николаевич — кандидат философских наук, доцент Саратовской государственной кон¬серватории им. Л.В. Собинова.
Источник: Журнал «Власть», 2017, Том 25, № 5, С. 176-181.

Заключение

Предложенная читателю работа не претендует на исчерпывающую характеристику политики. Повторимся – она ориентирована на попытку восстановить в общественном сознании аксиомы, которые выражали и выражают суть политики. Аксиомы, по нашему мнению, не упрощают, а резюмируют то, что о ней было сказано в ходе общественного развития. При этом проявим скромность. Конечно же, резюмировать все, что было сказано о политике до нас – невозможно. Как невозможно пойти по пути резюмирования абсурдных посылок, касающихся политики. Политика есть политика. Она требовала, требует, и будет требовать к себе серьезного, взыскательного отношения.

Лейтмотив данной работы – поддержать именно такое отношение к ней. Обозначить существующие упрощения в подходах к политике. Попытаться вернуть уважительное, серьезное отношение к этому сложному социальному явлению. Именно этот факт явился побудительным мотивом написания данной книги, в которой обращено внимание именно на аксиоматические выводы по поводу политики. Предать их забвению нельзя. Как нельзя и абсолютизировать, считать догмами, данными раз и навсегда.

Понимание сути политики – это процесс. Процесс, ведущий ко все более глубокому изучению этого непростого феномена. Реализоваться в должной мере задача познания политики может, базируясь на определенной основе. Последнюю формируют базовые, аксиоматические позиции, попытка охарактеризовать которые как раз и предпринята в данной работе.

Понятийный аппарат работы

Антитеррористическая безопасность государства – система мер, предпринимаемых государством с целью противодействия, пресечения, недопущения террористических актов на его территории.

Внешняя политика – совокупность действий, осуществляемых субъектами политического процесса конкретной страны, направленная на решение его внешних задач.

Внутренняя политика – совокупность действий, осуществляемых субъектами политического процесса конкретной страны, направленная на решение внутригосударственных задач.

Военная безопасность государства – система мер, предпринимаемых государством в области военного строительства, нацеленная на сохранение его нормальной жизнедеятельности.

Военная политика государства – совокупность отношений между субъектами политического процесса по поводу его обороны, безопасности и упреждения агрессии против него.

Вооруженные силы государства – содержащийся государством институт специально обученных военному делу людей, обеспеченных средствами ведения вооруженной борьбы, готовых выполнить задачи с использованием этих средств в его интересах.

Гносеологический индикатор оценки политики – процесс оценки конкретного политического события на базе требований основных законов и принципов теории познания.

Государственная идея – система понятий, законов, принципов, выражающих интересы конкретного государства как политического института, служащего господствующему в обществе классу, нацеленная на его сохранение и обеспечение нормального функционирования.

Государственный интерес – совокупность устойчивых устремлений конкретного государства как политического института и реализуемых через его функции.

Гуманистический индикатор оценки политики – процедура определения соответствия содержания конкретного политического события идеям жизнеутверждения и жизнесохранения.

Деидеологизация – а) процесс, нацеленный на дискредитацию конкретной идеологии; б) процесс, конечной целью которого является исключение из жизни общества идеологии как таковой.

Деполитизация – а) процесс исключения политики из общественной жизни; б) создание в общественном сознании иллюзии исчезновения факторов, формирующих политику.

Духовно-идеологическая безопасность государства – система мер, предпринимаемая государством в духовно-идеологической области, нацеленная на сохранение его нормальной жизнедеятельности.

Идеология – система идей, выражающая главные, коренные интересы определенных социальных групп.

Идеологический индикатор оценки политики – процесс определения идеологической направленности конкретных политических событий и их соответствие коренным интересам определенных социальных групп.

Информационная безопасность государства – система мер, предпринимаемых государством с целью сохранения в общественном сознании людей конкретной страны, идей, работающих на обеспечение ее нормальной жизнедеятельности.

Информационная политика государства – отношения между субъектами политического процесса по поводу получения обработки и внесения в общественное сознание информации.

Исторический индикатор оценки политики – процесс соотнесения конкретного политического события с историческими фактами, фактами, имевшими место в истории общественного развития.

Картина мира – результат познания человеком действительности, комплексное, интегральное, целостное его представление о нем.

Классовая идея – система понятий, законов, принципов, выражающих интересы конкретного класса, нацеленная на обеспечение его существования.

Конституция страны – свод основных законов конкретного государства, призванных регулировать поведение его народонаселения, социальных институтов.

Криминальные организации – институты, сознательно преступающие требования правовых общественных норм (законов).

Культура – феномен, интегрирующий как явления природы, подверженные воздействию, изменению обществом, так и продукты, являющиеся результатом творческой деятельности людей.

Культура политических отношений, действий – совокупность принципов, выработанных в обществе, регулирующих отношения людей в ходе решения политических задач.

Культурно-логический индикатор оценки политики – процесс оценки каждого политического события сквозь призму его соответствия традициям, нормам культуры конкретной страны, того или иного народа.

Логический индикатор оценки политики – процесс проверки соответствия конкретного политического события требованиям законов как формальной, так и диалектической логики.

Методика политики – процедура выбора методологических средств для решения конкретных политических задач и определение последовательности их использования.

Методический индикатор оценки политики – процесс ее оценки сквозь призму соответствия выбранных людьми методологических средств и определение ими порядка их использования для решения конкретных политических задач.

Методологический индикатор оценки политики – процесс определения правильности или ошибочности выбора субъектами общественной практики методологических средств для решения конкретных политических задач.

Методология политики – система средств (приемов, способов, подходов и методов), используемых для реализации ее целей.

Мировоззрение человека – система взглядов человека на мир в целом, определяющая его отношение к действительности и направления его деятельности.

Мировоззренческий индикатор оценки политики – процесс оценки конкретного политического события сквозь призму мировоззренческих установок людей.

Мироощущение человека – система чувств, отражающих мир в целом, сформировавшаяся в процессе его жизнедеятельности, определяющая его отношение к действительности и направления его деятельности.

Миропонимание человека – процесс чувственно-интеллектуального отражения, познания человеком явлений действительности.

Мораль – система норм, сложившихся в ходе развития конкретного общества, регулирующая поведение людей в соответствии с его самобытностью.

Морально-нравственный индикатор оценки политики – процесс оценки политических событий сквозь призму морально-нравственных норм, сформированных в конкретном обществе.

Народная (общенародная) идея – система понятий, законов, принципов, выражающих многообразные интересы народонаселения конкретной страны.

Народный (общенародный) интерес – совокупность устойчивых устремлений (желаний), сформировавшихся у народонаселения конкретной страны и реализуемых в процессе его жизнедеятельности.

Научно-техническая безопасность государства – система мер, предпринимаемая государством в области науки и техники, нацеленная на сохранение его нормальной жизнедеятельности.

Научно-техническая политика государства – отношения между субъектами политического процесса по поводу развития в нем науки и техники.

Национальная идея – система понятий, законов, принципов, выражающих интересы конкретной нации.

Национальный интерес – совокупность устойчивых устремлений (желаний), сформировавшихся у конкретной нации и реализуемых в процессе ее жизнедеятельности.

Нравственность – реализованная в ходе жизнедеятельности людей мораль.

Оборона – система мер, осуществляемая в конкретном государстве, нацеленная на обеспечение его защиты от агрессии.

Общечеловеческая идея – система понятий, законов, принципов, отражающих интересы народонаселения планеты.

Общечеловеческий интерес – совокупность устойчивых устремлений, сформировавшихся у народонаселения планеты в конкретный период исторического развития.

Парадигма – система методологических средств (приемов, подходов, способов, методов) наиболее активно и продуктивно используемых людьми в данный, конкретный период времени для познания и преобразования явлений действительности.

Патриотическая идея – система понятий, законов, принципов, ориентирующих сознание и действия народонаселения конкретной страны на сохранение ее существования, независимости и самобытности.

Патриотический интерес – совокупность устойчивых устремлений народонаселения конкретной страны, нацеленных на ее сохранение и развитие.

Политическая реклама – специфический информационный процесс по поводу приоритетных характеристик конкретного политического явления, базирующийся на определенных средствах, воздействующий на общественное сознание людей, реализуемый специально подготовленными людьми, для достижения конкретных политических целей.

Политика – отношения между людьми, социальными группами, нациями (народностями), классами, социальными институтами, государствами, ветвями власти, регионами государств, союзами государств, религиозными течениями по поводу власти.

Политика двойных стандартов – диаметрально противоположные политические реакции со стороны одних и тех же субъектов политического процесса на одни и те же политические ситуации.

Политика культуры или политика в области культуры – совокупность отношений между субъектами политики (нациями, классами, партиями, государствами и т.д.) по поводу культуры, ее формирования, развития, функционирования.

Политическая агитация – процесс внедрения в сознание людей таких политических идей, которые несут не только информационный заряд, но еще и мобилизуют их на конкретные политические действия.

Политическая безопасность государства – система политических мер, предпринимаемых государством, нацеленная на обеспечение его нормальной жизнедеятельности.

Политическая демагогия – упрощенные, беспочвенные, оторванные от действительности размышления, выводы о политическом процессе.

Политическая культура общества – совокупность нравственных норм, которыми должны руководствоваться политики, люди, вовлеченные в политический процесс в ходе решения социальных задач.

Политическая пропаганда – информационный процесс, целью которого является внедрение в общественное сознание определенных политических идей.

Право – совокупность юридических норм, выработанных и санкционированных государством, через которые оно реализует свои интересы и регулирует поведение людей.

Правовая безопасность государства – система мер правового характера, проводимая конкретным государством, нацеленная на обеспечение его нормальной жизнедеятельности.

Правовая политика государства – отношения между субъектами политического процесса конкретного государства по поводу права.

Правовой индикатор оценки политики – процедура определения соответствия содержания каждого политического события законам права, причем как праву конкретной страны, так и международным законодательным нормам.

Реклама – специфический информационный процесс по поводу приоритетных характеристик конкретного явления, базирующийся на использовании определенных средств, воздействующий на общественное сознание людей, осуществляемый специально подготовленными людьми, для достижения целей его заказчика.

Система безопасности государства – совокупность мер как открытого, так и закрытого характера, предпринимаемых государством с целью его защиты как от внешних, так и от внутренних деструктивных сил, обеспечивающая его нормальную жизнедеятельность.

Система обороны – совокупность мер, предпринимаемых государством, нацеленных на его защиту от внешней агрессии.

Система упреждения агрессии – интегрированная совокупность мер, предпринимаемых государством с целью сдерживания развития агрессивных замыслов против него, превентивно воздействующая на силы агрессии, позволяющая отмобилизовывать необходимые средства в государстве для отражения возможной агрессии.

Средства массовой информации – специализированный общественный институт профессионально подготовленных людей, оснащенных необходимыми техническими средствами, призванный получать, обрабатывать и распространять информацию в обществе, воздействуя на массовое сознание.

Собственно политический индикатор оценки политики – процедура определения соответствия содержания конкретного политического события законам политики как специфического социального феномена.

Социальная безопасность государства – система мер, предпринимаемых государством в области образования, здравоохранения, жилья, коммунального хозяйства, транспорта, обеспечения продуктами и товарами повседневного спроса и так далее, нацеленная на сохранение его нормальной жизнедеятельности.

Социальная группа – совокупность людей, объединенных каким-то интересом, интересами.

Социальная идея – мысль, достигшая высшей степени объективности в данных конкретных условиях бытия конкретных общественных субъектов, выражающая их основные интересы, являющаяся стержнем их идеологии (духовности) и служащая реализации основных целей их бытия.

Социальная практика людей – а) процесс их жизнедеятельности, выраженный в изменении ими явлений действительности; б) деятельность людей и ее результаты.

Социальное бытие – все процессы общественной жизни, которые формируются, развиваются и функционируют относительно независимо от индивидуального бытия и сознания людей.

Социально-практический индикатор политики – процедура оценки содержания конкретного политического процесса по его социально-экономическим, то есть практическим результатам.

Социальный интерес – сформировавшееся в ходе жизнедеятельности людей устойчивое желание (желания), закрепленное в их чувствах, воле и интеллекте, отражающее суть их прошлого и настоящего бытия, нацеленное на его развитие в будущем.

Терроризм – совокупность координированных, скрыто готовящихся действий, осуществляемых специально подготовленными людьми, с использованием средств вооруженной борьбы, отличающихся особой жестокостью, имеющих цель порождения в обществе состояния страха, пытающиеся сформировать в сознании людей иллюзию безнаказанности за их осуществление.

Экологическая безопасность государства – система мер, предпринимаемых государством в области охраны (защиты) окружающей среды, нацеленная на обеспечение его нормальной жизнедеятельности.

Экологическая политика государства – отношения между субъектами политического процесса по поводу сохранения и защиты окружающей среды конкретных стран.

Экологический индикатор оценки политики – процедура определения соответствия конкретного политического процесса требованиям конкретных экологических норм.

Экономика конкретной страны – способ производства (способы производства) и результаты его (их) функционирования.

Экономическая безопасность государства – система мер, предпринимаемая государством, нацеленная на обеспечение функционирования его экономики, способная обеспечить его нормальную жизнедеятельность.

Экономическая политика государства – отношения между субъектами политического процесса конкретного государства по поводу функционирования и развития его экономики.

ЛИТЕРАТУРА

1. Абрамов В.К. Методологические проблемы развития форм и способов ведения военных действий. – М., 1980. – 215 с.
2. Аверьянов А.Н. Система: философская категория и реальность. – М.: Мысль, 1976. – 188 с.
3. Аверьянов А.Н. Системное познание мира: Методолог, пробл. – М.: Политиздат, 1985. – 263 с.
4. Агеев В.М. Принцип системности политэкономического исследования. – М.: Экономика, 1985. – 183 с.
5. Азроянц Э.А. Глобализация: катастрофа или путь к развитию? – М.: Издательский дом «Новый век», 2002. – 414 с.
6. Актуальные проблемы диалектического материализма. – М.: ВПА, 1983. – 266 с.
7. Акчурин И.А. Единство естественно-научного знания. – М.: Наука, 1974. – 207 с.
8. Алексеев П.В. Наука и мировоззрение: Союз марксистской философии и естествознания. – М.: Политиздат, 1983. – 367 с.
9. Анализ системы научного познания. – Свердловск: Изд-во Урал, ун-та 1984. – 152 с.
10. Андреев И.Д. Теория как форма организации научного знания. – М.: Наука, 1979. – 303 с.
11. Анисимов О.С. Основы методологического мышления. – М., 1989. – 412 с.
12. Арин О.А. Двадцать первый век: мир без России. – М.: «Альянс» 2001. – 352 с.
13. Афанасьев В.Г. Общество: Системность, познание и управление. – М.: Политиздат, 1981. – 432 с.
14. Афанасьев В.Г. Системность и общество. – М.: Политиздат, 1980. – 368 с.
15. Бабосов Е.М. Диалектика анализа и синтеза в научном познании. – Минск: Изд-во АН БССР, 1963. – 350 с.
16. Балашов Д.М. Еще раз о великой России. – М.: «Монолит» – «Евролинц», 2001. – 253 с.
17. Барг М.А. Категории и методы исторической науки. – М.: Наука, 1984. – 342 с.
18. Барулин B.C. Диалектика сфер общественной жизни. – М.: Изд-во МГУ, 1984. – 342 с.
19. Бек У. Категории и методы исторической науки. – М.: Наука, 1984. – 342 с.
20. Бехтерева Н.П. Магия мозга и лабиринты жизни. – СПб.: Нотабене, 1999. – 298 с.
21. Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. – М.: Международные отношения, 1999. – 254 с.
22. Бриль В.Я. Кинетическая теория гравитации и основы единой теории материи. – СПб.: Наука, 1995. – 436 с.
23. Вайнштейн Г.И. Массовое сознание и социальный протест в условиях современного капитализма. – М.: Наука, 1990. – 167 с.
24. Василенко И.А. Политические процессы на рубеже культур. – М.: Эдиториал УРСС, 1998. – 224 с.
25. Василенко И.А. Диалог цивилизаций: социокультурные проблемы политического партнерства. – М.: Эдиториал УРСС, 1999. – 272 с.
26. Василик М.А., Клюев А.В. Политический плюрализм: социальные основы, критерии и гарантии. – СПб.: Знание, 1992. – 28 с.
27. Вебер М. Политика как призвание и профессия. – М.: Прогресс, 1990. – 808 с.
28. Винокуров Т.П., Гуртовой Г. Психотропная война: от мифов к реальности. – М.: Мистерия, 1993. – 366 с.
29. Воронина Т.П. Информационное общество: сущность, черты, проблемы. – М.: БИК. 1995. – 110 с.
30. Гаджиев К.С. Политическая философия. – М.: Экономика, 1999. – 605 с.
31. Гайдар Е.Т. Государство и эволюция. – М.: Евразия, 1995. – 206 с.
32. Гидиринский В.И. Политическая активность личности воина социалистической армии. – М.: ВПА, 1982. – 122 с.
33. Гносеология в системе философского мировоззрения. – М.: Наука, 1983. – 383 с.
34. Гобозов И.А. Философия политики. – М.: ТЕИС, 1998. – 154 с.
35. Грушин Б.А. Массовое сознание: опыт определения и проблемы исследования. – М.: Политиздат, 1987. – 367 с.
36. Диалектика процесса познания. – М.: Изд-во МГУ, 1985. – 367 с.
37. Делягин М.Г. Мировой кризис: Общая теория глобализации. – М.: ИНФРА-М, 2003. – 768 с.
38. Дырин А.И. Закономерности развития философии. История философии и идеологическая борьба. – М.: ВПА, 1985. – 32 с.
39. Жуков В.А. Реформы в России в 1985–1995 годы. – М.: Союз, 1997. – 415 с.
40. Иванов В.А. Политическая психология. – М.: Философское общество СССР, 1990. – 219 с.
41. Илларионов С.И. Россия и Америка на глобальной шахматной доске. – М.: ООО «РИЦ «ПрофЭко», 2003. – 224 с.
42. Иноземцев В.Л. Росколотая цивилизация. – М.: «Academia» - «Наука», 1999. – 724 с.
43. Кальвокоресси П. Мировая политика после 1945 года. В 2-т. Кн.1 – М.: Международные отношения, 2000. – 589 с.
44. Карамышев Г.В. Диалектика против эклектики. – М.: Наука, 1985. – 160 с.
45. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002. – 832 с.
46. Карпинская Р.С. Биология и мировоззрение. – М.: Мысль, 1980. – 207 с.
47. Каструбин Э.М. Трансовые состояния и «поле смысла». – М.: КСП, 1995. – 288 с.
48. Кащик А.С. Фрагменты новой картины мира. – Воронеж: Изд-во им. Е.А. Болховитинова, 1999. – 504 с.
49. Кедровская О.И., Соловей Л.А. Алгоритмичность практики, мышления, творчества. – Киев: Вища школа, 1980. –
    184 с.
50. Келле В.Ж., Ковальзон М.Я. Теория и история: Проблемы теории исторического процесса. – М.: Политиздат, 1981. – 288 с.
51. Клизовский А.Н. Основы миропонимания новой эпохи. – Мн.: Мога Н – Вида Н, 1995. – 810 с.
52. Козырев Н.А. Избранные труды / Сост. А.Н. Дадаев, Л.С. Шихобалов. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1991. – 448 с.
53. Кокорин А.А. Диалектико-материалистический анализ и деятельность военных кадров. – Саратов, 1985. – 227 с.
54. Кокорин А.А. Диалектико-материалистический анализ как методологическое средство. – М.: Академия наук СССР. 1986. – 366 с.
55. Кокорин А.А. Анализ: аксиоматическое эссе. – М.: Изд-во МГОУ, 2003. – 305 с.
56. Копнин П.В. Проблемы диалектики как логики и теории познания: Избр. филос. работы. – М.: Наука, 1982. – 368 с.
57. Коробко В.И. Золотая пропорция и гармонические системы. – М.: Изд-во Ассоциации строительных вузов СНГ, 1998. – 373 с.
58. Крижанич Ю. Политика. – М.: Наука, 1965. – 735 с.
59. Лапкин В.И., Пантин В.И. Ценности постсоветского человека. // Человек в переходном обществе: социологические и социально-психологические исследования / Отв. ред. Г.Г. Дилигегский. – М.: ИМЭМО РАН, 1998. – 112 с.
60. Лапкин В.И., Пантин В.И. Запад и западный опыт социально-политического развития в российском общественном сознании. // Куда пришла Россия? / Под общ. ред. Т.И. Заславской. – М.: МВШСЭН, 2003. – 408 с.
61. Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. – М.: РОССПЭН, 2001. – 382 с.
62. Лезгина М.Л. Детерминация прогнозирования. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1983. – 111 с.
63. Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения: в 2 т. – М.: Педагогика. 1983. – Т. 2. – 318 с.
64. Леонтьев К.Н. Восток. Россия и славянство. Философская и политическая публицистика. – М.: Издательство «Республика», 1996. – 799 с.
65. Манхейм К. Диагноз нашего времени. – М.: Юрист, 1994. – 700 с.
66. Манхейм К. Человек и общество в век преобразования. – М.: АН СССР ИНИОН, 1991. – 219 с.
67. Марксистско-ленинская философия и методологические проблемы военной теории и практики. – М.: Воениздат, 1982. – 406 с.
68. Марксистско-ленинское учение о войне и армии. – М.: Воениздат, 1984. – 335 с.
69. Материалистическая диалектика – методология естественных, общественных и технических наук. – М.: Наука, 1983. – 367 с.
70. Методологические проблемы развития педагогической науки Под ред. П.Р. Атутова, М.Н. Скаткина, Я.С. Турбовского. – М.: Педагогика, 1985. – 240 с.
71. Методологические проблемы совершенствования взаимодействия науки и производства. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1985. – 304 с.
72. Михеев В.В. Глобализация и азиатский регионализм: выводы для России. – М.: РАН Институт Дальнего Востока, 2001. – 224 с.
73. Мокляк Н.Н. Содержание, многомерность и структура социальных отношений // Социальные отношения: познание и совершенствование / Отв. ред. Р.Г. Яновский. АН УССР Институт философии. – Киев, Наукова дума, 1990. – 232 с.
74. Мшвенирадзе В.В. Современное буржуазное политическое сознание: философский аспект. – М.: Наука, 1981. –
    448 с.
75. Мшвенирадзе В.В. Политическое мышление и политическая реальность. – Методологические вопросы исследования. // Философия и политика в современном мире. / Отв. ред. В.В. Мшвенирадзе. – М.: Наука, 1989. – 2006 с.
76. Поликарпов В.С., Поликарпова В.А. Феномен человека – вчера и завтра. Ростов н/Д., 1996. – 576 с.
77. Политическая энциклопедия: в 2 т. Т.2 – М.: Мысль, 1999. – 702 с.
78. Практика – познание – мировоззрение: Мировоззренч. содерж. принципов диалект. и исторического материализма. – Киев: Наукова думка, 1980. – 271 с.
79. Рампа Лобсанг. Пещеры древних / Пер. с англ. – Киев: София, ЛТД, 1994. – 320 с.
80. Семененко И.С. Власть и «интересы». Специфика и классификация групп. // Группы интересов и российское государство. Перегудов С.П., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. – М.: Эдиториал УРСС, 1999. – 352 с.
81. Семененко И.С. Российская трансформация: к проблеме выбора модели развития. // Куда пришла Россия? / Под общ. ред. Т.И. Заславской. – М.: МВШСЭН, 2003. – 408 с.
82. Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в опасности. – М.: ИНФРА-М, 1999. – 260 с.
83. Строев Е.С. Самоопределение России и глобальная модернизация / Отд-ние экономики РАН. – М.: Экономика, 2001. – 350 с.
84. Судаков К.В. Теория функциональных систем. – М.: 1995. – 95 с.
85. Тойнби А.-Дж. Цивилизация пред судом истории. – М.: Айрис-Пресс, 1996. – 588 с.
86. Уткин А.И. Глобализация: процесс и осмысление. – М.: Логос, 2002. – 254 с.
87. Уткин А.И. Мировой порядок ХХI века. – М.: «Алгоритм», 2001. – 408 с.
88. Франк С.Л. Духовные основы общества. – М.: Республика, 1992. – 510 с.
89. Халипов А.Т. Интересы и их роль в детерминации деятельности участников исторического процесса // Общественная практика и общественные отношения: Философский анализ проблем социального детерминизма. – М.: Мысль, 1989. – 383 с.
90. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон; пер. с англ. Т. Валимеева, Ю. Новикова. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. – 603 с.
91. Чебан В.В. Военно-политическое сознание общества и особенности его развития в современных условиях. М.: ГА ВС, 1992. – 129 с.
92. Чебан В.В. Геополитическое положение и военная политика России. М.: ООО «ПОЛИМАГ», 2001. – 400 с.
93. Шестопал Е.Б. Психологический профиль российской политики 1990-х годов. Теоретические и прикладные проблемы политической психологии. – М.: РОССПЭН, 2000. – 431 с.
94. Юзвишин И.И. Основы информациологии. – М.: Междунар. изд-во «Информациология», Высш. школа, 2000. – 517 с.
95. Яковенко И.Г. Российкое государство: национальные интересы, границы, перспективы. – Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999. – 221 с.
96. Яницкий О.Н. Век риска и неопределенности. // Куда пришла Россия? / Под общ. ред. Т.И. Заславской. – М.: МВШСЭН, 2003. – 408 с.
97. Ясюков М.И. Мир и его противники. – М.: Мысль, 1982. – 205 с.

А.А. Кокорин, доктор философских наук

В стенах Института истории и государственного управления Башкирского государственного университета 26-28 марта 2020 года состоялась Всероссийская молодежная научная школа-конференция «Соотношение конфессиональной, этнической, региональной и гражданской общероссийской идентичности в общественной и политической среде Республики Башкортостан». Форум проходил в рамках мероприятий Школы молодого этнополитолога в Республике Башкортостан совместно с АНО ПРОИГН «Центр социокультурного моделирования» при поддержке Фонда Президентских грантов. Подобное сотрудничество особенно плототоврно для определения эффективных инструментов работы с социумом, совместного обсуждения этноконфессиональных процессов, сложных для оценки и понимания. Данный форум – это третий проект, реализованный Институтом истории и государственного управления в рамках Школы молодого этнополитолога в Республике Башкортостан.  Буквально в марте в рамках III Всероссийской научно-практической конференции «Мир Евразии: от древности к современности» при поддержке Школы была проведена панельная лекция-дискуссия заведующего кафедрой конфликтологии КФУ профессора
А.Г. Большакова, посвященная современному состоянию этноконфессиональных отношений в Российской Федерации и ее регионах.

Следующим мероприятием стала Всероссийская научно-практическая конференция «Великая Отечественная война как фактор формирования общегражданской идентичности». Конференция объединила ученых-историков и практиков – сотрудников музеев, археологов и документоведов, известных специалистов и молодых исследователей, всех тех, кто изучает историю Отечественной войны. Гостями конференции стали коллеги из Казахстана, Москвы, Санкт-Петербурга, Волгограда, Владимира, Казани, уфимских вузов и научных центров.

И, наконец, самым заметным совместным мероприятием стала школа-конференция, посвященная разным аспектам идентичности, значимость которой обусловлена рядом факторов. Во-первых, Башкортостан как полиэтничный и поликонфессиональный регион обладает уникальным опытом управления и регулирования социальных отношений в названных сферах. Во-вторых, в регионе есть определенный научный задел в изучении социокультурных процессов и формирования конфессиональной, этнической, региональной и гражданской общероссийской идентичности. Это прежде всего ученые-историки, социологи и политологи. В-третьих, формат Школы-конференции ориентирован на молодежь – студентов и аспирантов. В Институте истории и государственного управления Башкирского государственного университета не первый год ведется подготовка специалистов, для которых вопросы формирования идентичности и управления социокультурными процессами – основа будущей профессиональной деятельности. Реализуются образовательные программы по истории, теологии, государственному и муниципальному управлению.

Всероссийская молодежная научная школа-конференция «Соотношение конфессиональной, этнической, региональной и гражданской общероссийской идентичности в общественной и политической среде Республики Башкортостан» была проведена в очно-заочном и онлайн-режиме в формате воркшопов, мастер-классов и панельных площадок с участием преподавателей и сотрудников Института истории и государственного управления Башкирского государственного университета. Мероприятия школы-конференции проходили с соблюдением необходимых во время карантина мер безопасности. В день открытия конференции  26 марта 2020 года ее участников и гостей приветствовали Азат Тагирович Бердин, директор проекта «Школа молодого этнополитолога в Республике Башкортостан» и Амина Ильдусовна Уразова, директор ИИГУ БашГУ. Модераторами пленарной части были Ирина Васильевна Фролова, заместитель директора по научной работе ИИГУ БашГУ и Зарина Лероновна Сизоненко, доцент кафедры государственного управления ИИГУ БашГУ. Перед планарным заседанием все собравшиеся приняли участие в просветительской акции, подготовленной НОЦ Истории башкирского народа ИИГУ БашГУ, и проверили свои знания в ходе исторического диктанта «Региональная идентичность: знаешь ли ты Республику Башкортостан».

В пленарной части конференции с докладами выступили Булат Ахмерович Азнабаев, заведующий кафедрой истории Республики Башкортостан, археологии и этнологии ИИГУ БашГУ, Руслан Диасович Карамышев, советник Совета по государственно-конфессиональным отношениям при Главе Республики Башкортостан, Асланбек Залимханович Адиев, ученый секретарь Регионального центра этнополитических исследований Дагестанского федерального исследовательского центра Российской академии наук (Махачкала), Евгения Валерьевна Храмова, доцент кафедры конфликтологии Казанского федерального университета (Казань), Гузель Николаевна Ершова, преподаватель кафедры государственного, муниципального управления и социологии Казанского национального исследовательского технологического университета (Казань), Олег Александрович Чагин, директор НИИ Антропогенеза (Москва), Александр Викторович Овчинников, научный сотрудник Лаборатории трансдисциплинарных исследований познания, языка и социальных практик философского факультета Национального исследовательского Томского государственного университета (Томск).

Последующие мероприятия проходили в интерактивном режиме с участием профессорско-преподавательского состава ИИГУ БашГУ, параллельно велась онлайн-трансляция через социальные сети. Доцент кафедры истории России, историографии и источниковедения ИИГУ БашГУ, сотрудник НОЦ Истории башкирского народа Гулькай Рахимьяновна Шагапова представила воркшоп «Этноигротека». В рамках воркшопа была продемонстрирована презентация исследовательских материалов по народным играм народов Республики Башкортостан, а также проведены игровые кейс-стади. Далее состоялись панельная дискуссия и викторина «Конфессиональная идентичность в Республике Башкортостан». На данной площадке с докладом «Границы культуры в школе: ОРКСЭ и этноконфессиональная идентичность» выступил Тимур Маратович Надыршин, младший научный сотрудник Института этнологических исследований им. Р.Г. Кузеева УФИЦ РАН. Модератором викторины «Знаешь ли ты религии Башкортостана?» выступила директор НОЦ «Теология» ИИГУ БашГУ Дилара Хамбаловна Акбашева.

27 марта школа-конференция стартовала с форсайт-сессии «Этнополитические процессы и межэтнические отношения в Республике Башкортостан: перспективы, основные задачи и решения», модератором которой выступила доцент кафедры истории Республики Башкортостан, археологии и этнологии ИИГу БашГУ Маргарита Нугмановна Сулейманова. Мероприятия школы продолжил воркшоп «Гражданская идентичность молодежи в контексте поколенческой теории», который провела доцент кафедры конфликтологии Казанского федерального университета Евгения Валерьевна Храмова (Казань). Далее участникам школы-конференции была представлена презентация проекта «История башкирских родов», о котором рассказал заведующий кафедрой истории Республики Башкортостан, археологии и этнологии ИИГУ БашГУ, директор НОЦ Истории башкирского народа Булат Ахмерович Азнабаев. Завершил второй день работы школы-конференции мастер-класс «Городская идентичность: история моего района», модератором которого был Константин Андреевич Фролов, преподаватель Института русского языка им. А.С. Пушкина, магистрант НИУ ВШЭ (Москва).

28 марта состоялась молодёжная научная онлайн-сессия «Социокультурные процессы и формирование идентичности». В режиме Zoom-конференции ее участники обсудили представленные презентации. Наибольший интерес вызвали сообщения студентов ИИГУ БашГУ, в частности, доклад Анастасии Седовой, посвященный религии в жизни современной молодёжи, сообщение Валерии Тарасовой о волонтерстве как инструменте формирования гражданской идентичности, Элины Абдулиной об этнической идентичности в Республике Башкортостан.

Участниками форума неоднократно отмечалась актуальность рассматриваемой темы, а также уникальный опыт Башкортостана как полиэтничного и поликонфессионального региона по управлению и регулированию социальных отношений, который необходимо изучать и тиражировать. Материалы школы-конференции представлены в настоящем сборнике статей, а наиболее интересные статьи будут размещены на платформе «Политическое образование».

Автор: Уразова А.И., Фролова И.В.

Источник: Соотношение конфессиональной, этнической, региональной и гражданской общероссийской идентичности в общественной и политической среде Республики Башкортостан: сборник материалов Всерос. молодежной науч. школы-конф., проведенной 26-28 марта 2020 г. – Уфа: Мир печати, 2020. С. 4-10.

Музы…воздушные нежные молодые особы. Они жили на Парнасе, священной горе.

Когда вершина горы освещалась ярким солнечным светом, то в то же время просыпалось все живое и неживое: журчали ручейки и пели птицы, наполняя,  но не переполняя своими звуками воздух, распускались бутоны цветов, которые когда-то богиня Артемида за одну ночь окрасила в разные цвета, создав самые различные сочетания.  С наступлением рассвета рождались белые-белые облака, которые мгновенно  появлялись и плыли  по ярко-голубому небу, обгоняя друг друга, отставая от других…

Девять муз, таких прекрасных и лёгких, отдыхали каждая под своим деревцем. Это были плодовые деревья. Девять плодовых деревьев для каждой. Этими плодами и питались музы, собирая сочные и спелые яблоки, груши, персики, нектарины и такие любимые всеми богами и богинями оливы.

Природа проснулась – проснулись и музы.

Первое, что они сделали, - испили кристально чистой бирюзовой воды из горного озера, которое окружали кустарники и деревья.   Ветви этих растений  сгибались  под нарядами никогда не отцветавших белых и светло-розовых бутонов цветов.  Купались они утром и вечером, окунаясь с головой и ныряя  на самую глубину.

Их одеяние было простым, но изящным и красивым. Девушки были одеты в хитоны белого или пастельных цветов. Кто-то из них ходил с распущенными волосами, которые мягко ложились на их плечи или длинными локонами спускались по спине, другие делали из волос  пучки, которые держали форму благодаря золотым заколкам в виде ракушек. Они ходили босиком, и им не было больно, потому что природа их защищала – вся поверхность была покрыта густой травой.

Они спускались в озеро и останавливались, когда вода была им по пояс. По глади водоема скользили нежно-розовые лилии. Музы нагибались и вдыхали цветочный аромат, затем набирали некоторое количество воды в ладони и обливали ею свои плечи , руки, грудь. Солнце пекло так сильно, что хитоны за несколько минут уже высыхали.

После купания они собирали с деревьев плоды, которые были их первым приемом пищи. Завтрак в тишине, в тени деревьев, у озера,   открывал тайны красоты природы  - тихая мелодия птиц и журчание ручейка прерывали эту тишину. Для муз же эти звуки сливались воедино и становились частью тишины и спокойствия.

Каждая муза покровительствовала какой-либо творческой деятельности, поэтому в свободное время каждая занималась своим видом искусства, вдохновляя на творчество людей.

Когда солнце постепенно опускалось за горизонт, девять богинь провожали его своими танцами и хороводом. Они мягко ступали по земле и кружились, кружились, кружились, будто плыли по земной поверхности. Они пластично изгибались, вставали в аттитюд, поднимались на пальцах на двух ногах, протягивая вверх свои руки, выполняли сложные прыжки. Это выглядело чудесно. Это вдохновляло. После этого хотелось танцевать…

                                                                                     Казакова Софья, 10-а

Образование с преобразованиями

Язык – это, в первую очередь, система; многогранная, всемогущая структура, способная отразить всевозможные нужды человека, удовлетворить его потребности в передаче и хранении информации в самых разных областях познания – от физики до биологии, от математики до литературы, от прозы до поэзии! Безусловно, при таком большом выборе важно уметь отличить один предмет от другого – но как? Ответом на этот вопрос является главная структурная единица языка – слово. Именно благодаря словам мы можем дать чёткое и ясное определение любой вещи во вселенной, от искусств и до науки – значит ли это, что слова из разных областей человеческого познания не будут пересекаться? Конечно, нет!

В русском языке  есть множество слов, имеющих не одно, а несколько значений. Известно, что  такие слова называются многозначными. С их помощью принято отождествлять два, казалось бы, совершенно разных предмета по схожему признаку. Можно сказать, что такие слова являются своеобразными мостиками, соединяющими  совершенно разные области человеческого познания. Несомненно,  такие  соединения неодинаково очевидны – даже обычный человек, далекий от научных изысканий, заметит, что слово «стрела» может обозначать как снаряд для лука – который, будучи орудием, в паре с таким же луком-растением является уже омонимом, то есть словом, у которого схожее со своей парой звучание и написание, но разное значение – так и символ-указатель, а если напрячь  память ещё сильнее, то на ум придёт ещё и «Стрела» - поезд (Москва – Санкт-Петербург), непременно   стрела подъемного крана, конечно же,  вечно неповинный и всегда  во всем виноватый стрелочник…  Лишь на этом примере мы уже увидели слово, которое соединяет собой и военное дело, и типографию, и даже железнодорожное дело! Тем не менее, на этом чудеса русского языка не заканчиваются: с помощью таких многозначных слов можно соединить, казалось бы, несоединимое – точные и гуманитарные науки!

Начнём! Мы время от времени пользуемся словом «преобразование», подразумевая при этом какие-то изменения или улучшения в рассматриваемом объекте/субъекте. И действительно, одним из определений этого слова, согласно словарю Ожегова, является как раз «крупное изменение, перемена чего-либо». Это же слово используют и математики – но даже если само определение звучит и написано так же, как и общеупотребительное,  можно сказать, такие значения омонимичны . Последнее заключает в себе иной смысл: если в обыденности под «преобразованием» зачастую подразумевают политические или личностные изменения (например, «преобразования Петра Первого»), то в математике под этим же словом имеется в виду уже отображение множества «в себя» – другими словами, понятие функции! Итак, столь часто используемое в повседневной жизни слово уже начинает сиять в совершенно другом цвете – и всё лишь благодаря взгляду с другой стороны, отражения иного смысла

К слову,  о понятии функции (оно тоже встречается не только в математике). Значения этого слова, согласно словарю Ожегова, заметно варьируются в зависимости от сфер применения: в философии под функцией подразумевается явление, зависящее от другого и изменяющееся по мере изменения этого другого явления; в математике будет использоваться уже более знакомое нам по школе определение функции, согласно которому она - закон, по которому каждому значению переменной величины (аргумента) ставится в соответствие некоторая определенная величина, а также сама эта величина; в медицине в качестве функции рассматривается работа, производимая органом и/или организмом; наконец, общим значением слова (как раз тем, которым мы пользуемся повседневно) является роль, значение чего-нибудь. Только посмотрите, сколько всего умещается в столь коротком слове!

Не стоит думать, что от преобразования можно взять на рассмотрение только одно слово –  ступая прямо от него же по просторам математики мы придём к известному слову «подобие»! Оно, как и только что исследованные понятия, тоже имеет несколько значений: если смотреть на подобие в математике, а именно в геометрии, то здесь под этим словом имеется в виду уже ранее описанное преобразование – но не простое, а биективное, да ещё и с особыми свойствами! Более простыми словами, такое преобразование любому отдельно взятому геометрическому объекту нужно претерпеть так, чтобы в новом итоговом объекте имелись точки, полностью соответствующие таковым из начального объекта – и ни точкой больше! Под особыми свойствами же подразумевается коэффициент подобия – величина, которая определяет, насколько преобразованный объект больше или меньше объекта-оригинала. Существует также подобие в физике – здесь говорится уже о более простом отношении между физическими величинами в разных физических системах; наконец, в философии и богословии подобие рассматривается (и используется) как способ связи образа и прообраза – вспомните, например, чин преподобного в православии! А по Эпикуру подобие рождает новый признак…  А этот признак обогащает и мир искусства в том числе.

К слову о часто используемой в прошлом параграфе «точке» – вклад этого слова в науку и язык столь велик, что его именем даже наделён знак препинания, завершающий предложение! В то же время  в математике этот термин используется  для обозначения абстрактного объекта в пространстве без длины и каких-либо ещё величин, для обозначения которого можно использовать только координаты, а в той же лингвистике, помимо вышеупомянутого знака препинания, он используется и как диакритический знак – точки в букве «Ё» или строчной латинской «i» являются как раз таковыми.  Ну а в лексике известное выражение, не допускающее возражений – и точка!

Из ряда таких же часто встречающихся и используемых слов сразу вспомнится слово «корень», на деле являющееся ещё одним титаном по количеству своих значений: оказывается, корни можно найти не только в математике (в виде квадратных и кубических корней) или под землёй (уже в виде вегетативных органов деревьев), но ещё и в программировании, где под корнем подразумевается начальный узел дерева как структуры данных; к тому же, не стоит забывать и про непрямое значение слова, выражающееся в его синониме «первоисточник» - как раз то значение, которым мы пользуемся повседневно. Интересный факт: математический корень назван таковым не из-за своего забавного вида, а из-за сложностей в переводе! Дело в том, что древние греки, впервые открывшие корень как математическую операцию, понимали его строго геометрически и оттого назвали древнегреческим словом «сторона»; оно при переводе на санскрит – древний индийский язык – превратилось в «мула», или «основание», имевшее также значение «корень растения»; впоследствии готовые сиддханты («заключения» с санскрита), среди которых была и одна о корне, были переведены уже арабами – и «основание», имевшее злополучное значение «корень растения», в арабских писаниях стало называться «джизр» - что в переводе с арабского и является тем самым «корнем»! Впоследствии аналогичное по смыслу слово «radix» закрепилось в латинских переводах с арабского, а через них и в русской математической терминологии («корень», «радикал»). Такое вот рандеву!

Попробуем разобрать также слово «выражение»: с одной стороны, это то, чем мы сознательно, а иногда и бессознательно занимаемся всю жизнь, являясь социальными существами – мы выражаемся, интерпретируя «выражение» как процесс передачи своих идей, мыслей и намерений; с другой же стороны мы «выражением» мы часто называем какие-либо математические примеры – и не без основания, ведь все эти совокупности математических знаков и чисел тоже выражают какие-то взаимоотношения своих величин. Вот и получается, что и человек, и числа могут себя выражать!

Возьмём ещё одно часто употребляемое слово «член», применяемое в областях от медицины до лингвистики, не забывая и о бытовом использовании: в первом случае речь идёт об отдельных частях тела – ухе, пальце, руке - сочлененность; во втором случае  мы говорим «член предложения», и подразумевается уже часть предложения или иной грамматической структуры –главный, второстепенный член предложения; наконец, в повседневной жизни этим словом часто пользуются для обозначения вообще любой структурной единицы, будь то социальная лестница или неназванная корпорация  - член общества, член палаты и т.д.

Давайте попробуем ещё – на этот раз рассмотрим слово «однородность». Это  слово часто применяется уже даже не столько в бытовой, сколько в профессиональной сфере коммуникации.  Согласно Справочнику технического переводчика, «однородность»  описывает идентичность состава и структуры материала по всему объёму; есть ещё трактовка по толковому словарю Ожегова: «однородность – [это объект – прим. Ред.], относящийся к тому же роду, разряду, одинаковый». Такое толкование  может использоваться уже в синтаксисе – разделе науки о языке. В свою очередь, математики используют уже понятие однородной функции – и такая однородность разительно отличается от той, что применяется за пределами математики. Однородные члены предложения в лингвистике, ряды однородных членов в стилистике, однородность свойств в  химии т.д.

Попробуем обратиться к квантовой физике. В ней можно найти замечательный термин – квантовую суперпозицию. В рамках поля науки, в котором он (термин) родился, это понятие обозначает одновременное переживание предметом двух взаимоисключающих состояний. С течением времени, однако, обозначение выскользнуло за рамки науки и стало применяться уже в значении, синонимичном устойчивому выражению «ни рыба ни мясо». И тут можно заметить тенденцию соединения теперь уже естественной науки с разговорной лексикой,  с бытовым лексиконом – стало быть, такая связь систематизирована!

Вот и следующее слово для анализа – «система»! Оно настолько всеобъемлюще, что присутствует практически во всех областях науки – да чего уж там, сама наука – система! Если углубиться, то самыми разнообразными трактовками этого слова станут и теория, и классификация, и закономерность, и даже совокупность – все эти понятия используются повсеместно, без какой-либо привязанности к конкретной сфере! Поистине свободное слово, эта система – двигается куда захочет!

К слову,   о движении  -  его в математике принято обозначать словом «вектор». В «родной» математике это слово обозначает математический объект, характеризуемый величиной и направлением. Знаменательным является то, что с таким простым определением само слово разлетелось по просторам науки быстрее ветра и, помимо математики, укоренилось также в физике, биологии и информатике: в случае с физикой понятие вектора связали с обычным физическим пространством, в итоге получился физический вектор; в области биологии для вектора нашлось более специфическое применение – в молекулярной биологии этим словом стали называть структуры (обычно ДНК), используемые в генетической инженерии для передачи генетического материала другой клетке; в эпидемиологии же под вектором подразумевается любой переносчик непосредственно эпидемии; наконец, в информатике названия вектора удостоились одномерные массивы – то есть, простейшие структуры данных.

Рассмотрим ещё такие слова, как гипербола и парабола, которые используются не только в математике, но и в литературе и риторике: в точной науке они описывают геометрические множества точек, соответствующие их функциям; в гуманитарных науках же гипербола является стилистической фигурой явного и намеренного преувеличения, с целью усиления выразительности и подчёркивания сказанной мысли, а парабола используется для идентификации небольшого рассказа иносказательного характера, имеющего поучительный смысл и особую форму повествования – то есть, притчи. В этой связи можно найти логику: при рассмотрении гиперболы стоит обратить внимание на перевод слова – с древнегреческого на русский оно будет переводиться как «избыток», «преувеличение», вследствие чего в математике гипербола укрепилась благодаря Аполлонию Пергскому, сведшему построение гиперболы к приложению с избытком – то есть, первым переводом – а в литературу пришла уже со вторым – и стала олицетворять преувеличение; в случае же с параболой корень литературного значения математической функции позволит найти смысл её графика – дело в том, что под «особой формой повествования» притчи имеется ввиду то, что эта форм повествования движется по своеобразной кривой, при следовании которой начатый с отвлечённых предметов рассказ постепенно приблизится к главной теме, а затем вновь возвратится к началу – то есть, опишет параболу.

От слова «гипербола» сразу хочется перейти к чему-нибудь великому – так давайте обратим внимание на слово «величина»! Слово поистине большое: согласно его прямому значению по словарю Ожегова, оно обозначает как раз размер, объём и протяжённость предмета. Своё место имеет оно и в математике с физикой, где в первом случае имеется ввиду математическое понятие, описывающее объекты, для которых может быть определено отношение неравенства и смысл операции сложения, а также выполняется ряд свойств, включая аксиомы Архимеда и непрерывности, но это сложно и непонятно – более простыми словами, то речь идёт о любом математическом объекте, который, во-первых, может быть больше или меньше другого (это и есть отношение неравенства), во-вторых, может использоваться в операции сложения, в-третьих, можно несколько раз сложить для того, чтобы в сумме получился объект больше другого установленного объекта, и, в-четвёртых, может быть вставлен между двумя другими объектами на числовой прямой; если же мы возвратимся к физике, то здесь величина является уже более простым языком – это изменяемое свойство, качество или признак материального объекта или явления. А в лингвистике, литературе  - это прием, стилистическое средство – чрезмерное преувеличение, в котором подчеркивается размер, объем, протяженность действия, яркость  признака, явления , большего, по отношению к предыдущему. Гипербола усиливает эмоциональную оценку. Благодаря этому создается более впечатляющий образ. Например, «Сто лет с тобой не виделись» - в значении много лет не виделись

А что же мы подразумеваем под словом «свойство»?  Какой-нибудь атрибут любого,  интересующего нас предмета или объекта. То есть, используем значение свойства в философии; но есть ещё свойство логическое – под ним будет пониматься уже необходимое условие принадлежности классу, то есть такое условие, без соблюдения которого связанное с ним высказывание не может быть верным – например, в высказываниях «Дядя Стёпа – ученик; Дядя Стёпа учится в восьмом классе» первая половина предложения (а именно слова «Дядя Стёпа - ученик») будет выступать в качестве свойства, без которого невозможным будет последующее утверждение – иначе получим нелепицу. Забавно, но словом «Свойство́» можно также описать родство через брак –  (от свояк, свояченица). Только не забудьте поставить ударение на последний слог!

Есть ещё такое занимательное слово – «аргумент». Многие его знают и применяют в значении «доказательство» или «независимая переменная» - то есть, используют это слово в его логическом и математическом значениях. На самом же деле, аргумент как понятие применяется ещё и в программировании, драматургии и даже в астрономии – в первой области в качестве символьного имени или значения функции, во второй – в значении краткого изложения пьесы, в третьей же в качестве величины широты или перицентра. Такие многочисленные связи опять появляются благодаря переводу слова с латыни, где «argumentum» значит «рассказ», «довод», «тема».

Все эти примеры показывают, что язык как система состоит из бесчисленного количества связей – и некоторые из них отнюдь не настолько очевидны, как могут показаться на первый взгляд. Сразу вспоминается понятие лексики – словарного запаса языка. Те вещи и понятия, которые ранее применялись лишь в узком круге знающих, теперь свободно используются в языке обычных людей, а во избежание трудностей в понимании и использовании лексического  материала, заимствуют и звучание своего «родителя» - слова, становясь при этом омонимами.

Так что в следующий раз, когда будете использовать новаторское в своём значении слово, задумайтесь,  возможно, это ещё один новый мост между миром науки и языка!

                                                                              Фурс Олег, 10-а