У Бориса Алексеевича Смирнова душа как его же собственная водка. Чистота отечественной водки "Смирновъ" проверена российским Комитетом защиты прав потребителей. А про то, что Смирнов хороший мужик, говорят люди. Пьющие и непьющие. Русские сподвижники, американские конкуренты, Ален Делон, который все собирается делать совместно со смирновским домом водку "делоновку" (представляете?). Московские театры, подмосковные приходы, детские дома -- им Борис Алексеевич постоянно помогает финансово. Отец четверых детей, меценат и художник-любитель -- рисует пейзажи и портреты чаще, чем натюрморты с водкой и закуской.

  Некогда Борису Алексеевичу свойственна была некоторая объемность, впоследствии им намеренно утерянная, а жаль. Купец и медведь! Большой, красивый, мог бы сыграть Лопахина в "Вишневом саде". Визитная карточка похожа на этикетку "смирновской" -- выглядит забавно. Он - Смирнов. Борис Алексеевич, праправнук знаменитого российского водочника Петра Арсеньевича.

  Имя местностей: Пятницкая

  Это было самое купеческое место Москвы. Лавочное, сахарно-крендельное, молочно-мясное, водочное, трактирное, сытое-пьяное, денежное. Если зайти в этот дом со стороны Пятницкой, то попадаешь в смирновский магазин: бутылки белой и сто разноцветных наливок "Смирновъ". Смирнов еще соки "Смирновъ" делает, это прибавляет яркого цвету в его лавке. Эстетика оказалась неожиданно сильной стороной смирновского характера! Он и сам пишет маслом. И его безошибочное чутье на купеческий стиль во всем: в картинах художника Шишкина, в росписи на потолке, в тяжелой резной темно-коричневой мебели.

  Цветовая гамма на потолке такая: золото с зеленым, золото с голубым, золото с розовым. Можно укорять его за все это золото в лазури, но если почетные привидения Пятницкой -- духи покойного Петра Арсеньевича и супруги его Марьи Николаевны (вот они на портретах) -- бродят по свеженьким золочено-дубово-большим залам, они должны быть довольны. Теперь здесь все как встарь.

  Борис Алексеевич рассказывал, что если в поисках его офиса со стороны Чугунного моста ошибешься дверью, то попадешь куда? Ага! В судебно-медицинскую экспертизу. То есть это в одном доме с золотисто-зеленой цветовой гаммой, запахом виноградной лозы и прекрасных водочных паров. "Пей, пей, увидишь чертей!" -- как написано на старинном штофе из его роскошной коллекции винно-водочной тары. Борис Алексеевич вот-вот выкупит и это последнее "советское" здесь помещение -- пусть собирают трупы в другом месте Москвы, а не в его родовом гнезде, потому что угол Пятницкой, откуда можно увидеть одновременно храмы, Кремль и Москву-реку (пожалуй, самое московское место Москвы) -- это их исконный смирновский адрес.

  Имя: русская "смирновка"

  Если засесть в ветвях генеалогического древа Смирновых и посмотреть на верхушку кроны, увидишь имя Алексей. То есть Борис Алексеевич ведет отсчет не от Петра Арсеньевича, который семью прославил, а от деда его, и это верно. Первый водочник России Петр Арсеньевич прославил род, пошедший от Алексея, российского крестьянина. На Петре Арсеньевиче природа сделала переход количественного в качественное. Накопленная веками крестьянская сметка преобразовалась в мощный экономический ум.

  Смирнов-прапрадед начал свое дело на деньги, выигранные в лотерею. Билет этот был даже не куплен, а подарен ему какой-то барыней. Потому что Петр Арсеньевич в ту пору был молод и хорош собою. Служил приказчиком. На эти первые деньги он и поехал в Москву. Водочное дело Смирновых с самого своего начала получило Божье благословение -- эта немного картинная история рассказывается в справочниках, сам Борис Алексеевич ей верит не очень. Если прапрадед начинал приказчиком, то потомок лучшего российского водочника Борис Алексеевич Смирнов занимал важный пост в "Агропроме" -- все-таки не трактир, а элитная организация, впрочем, тоже близкая к темам еды и питья. Оттуда до смирновской водки было уже рукой подать.

  Фамилия Смирнова сама по себе уже гарантия качественного человека. Потому что порода не даст природе возможности оступиться. Спустя полтора века в Борисе Алексеевиче природа повторила рослого, с твердым лицом Петра Арсеньевича, его прапрадеда, вышедшего в богачи и даже дворяне из крестьян через купеческое сословие. Хотя, надо сказать, дворянство это благоприобретенное на физику и лирику рода Смирновых повлиять не успело. Они все же купцы. Спустя полтора века Смирновы все те же -- добрые и мощные.

  У Петра Арсеньевича был высокий КПД повсюду. Родил от двух браков пятерых сыновей и восемь дочерей -- все с изумительными русскими именами. Так легко представить себе их удачное, гармоничное детство в особняке у Чугунного моста. Домашнее образование с приглашенными преподавателями. Барышни музицируют и делают хорошие партии. Мальчики наследуют дело. Петр, Николай, Владимир, Сергей, Алексей... На самом деле все было далеко не пасторально.

  Как у всякой приличной русской семьи, у Смирновых был свой основной внутренний конфликт -- из-за имени. Потомство смирновское пошло от двух браков. Первая жена Петра Арсеньевича умерла спустя год после очередных своих родов, и через некоторое время Петр Арсеньевич женился второй раз на очень юной девушке, Марии. Естественно, дети-подростки тут же образовали глухую оппозицию мачехе. По семейной легенде, падчерицы же в конце концов и отравили ее. Хотя Мария успела родить еще четырех сыновей, младший из которых, Алексей, -- прадед нынешнего Смирнова, так что только теперь ясно, чья взяла.

  Из сыновей Петра Арсеньевича один только старший сын, тоже Петр, оказался способным заменить отца. При нем русская водка "Смирновъ" получала награды на престижных международных выставках. Петр Петрович был меценатом, учредителем и попечителем церкви-школы для мальчиков и девочек при Александро-Невском монастыре и попечителем школы для слабых и болезненных детей имени императора Александра III.

  После революции другой сын Петра Арсеньевича, Владимир, эмигрировал в Париж, где крайне нуждался в средствах. Это было удачным моментом для американской компании "Хьюблайн", искавшей крепкое имя для своей новой водки. Владимиру предложили сделку. И тогда этот сын Петра Арсеньевича продает американцам право на изготовление "смирновской". (Теперь американская водка Smirnoff.) Но дело в том, что это право ему не принадлежало даже отчасти, поскольку еще до революции он продал свой пай старшему брату Петру -- факт, подтвержденный документально, которым, впрочем, "Хьюблайн" не очень-то интересовался. Главным для них было то, что они нашли то имя, которое искали.

  Так получилось, что теперь существуют параллельно две водки с одним и тем же именем.

  Имена: Татьяна, Мария, Петр, Алексей

  Это необыкновенно красивая традиция: в семье Смирновых одни и те же имена повторяются через поколения. И четверо детей Бориса Алексеевича носят значимые в истории их рода имена: Татьяна, Мария, Петр, Алексей. Сын Петр -- как Петр Арсеньевич Смирнов. Сын Алексей -- как тот Алексей, что у Смирновых родоначальник. И как тот младший сын Петра Арсеньевича Алексей, что приходится прадедом Борису Алексеевичу. (Был он писателем и композитором, водкой "Смирновъ" интересовался не слишком, но именно его линия потомков возродила водку "Смирновъ".) И как отец Бориса Алексеевича. Дочь Мария -- как та Мария, что была второй женой Петра Арсеньевича. Дочь Татьяна -- как та легендарная прабабка Татьяна, которая сохранила и передала Борису Алексеевичу старинные рецепты.

  Борис Смирнов выдерживает в своей частной жизни особый стиль. У него нашлись бы деньги на самую роскошную жизнь. (Как они нашлись на дорогостоящее восстановление дома на Пятницкой. Родовое гнездо ныне только офис, Смирновы там не живут.) Но быт Смирновых прост. Они всегда так жили, до кризиса тоже! Живут в Москве (иначе детям будет далеко ездить в школу, пояснил Борис Алексеевич), в той самой квартире, какую им в советские времена дали как многодетной семье. Быт их прост, но на этот раз совсем не по-русски, а скорее по-американски: много домашней техники, которая облегчает жизнь и заменяет Смирновым кухарок и домработниц. Во-первых, если прислуга в дом не приходит, значит, и посторонних людей нет. Во-вторых, это хорошо для детской морали, дети привыкают к самостоятельности. То есть со всех точек зрения это было правильное решение, Смирнов вообще мудрый.

  Как воспитываются дети Смирнова? Без излишеств. Смирновский стиль -- это качественная русская классика. Если школа -- то обыкновенная, но физико-математическая. Если вуз -- то российский, зато МГУ. И всюду эта его особенная любовь к русскому. Все только русское. По возможности. Например, иногда старшая Татьяна ездит в Париж тренироваться во французском языке. И обязательно звонит всем своим "парижским кузинам" -- потомкам той смирновской линии, которая после революции эмигрировала в Париж. Эти парижские поездки с образовательными целями -- единственное, что отличает ее от других первокурсниц.

  Имя: русская "смирновка"

  Борис Алексеевич Смирнов делает водку "Смирновъ" по старинным рецептам, переданным ему перед смертью его прабабкой Татьяной Андриановной и сохраненным в архиве. То есть единственно эта водка и является собственно "смирновской" (ведь не о качестве спор, а об имени). У американцев существует другая версия, поэтическая: в революцию рецепты были безвозвратно утрачены, и лишь сын Петра Арсеньевича Владимир Петрович помнил их наизусть и пересказал их американской фирме "Хьюблайн", которая и начала в конце концов выпускать водку с "ff" на конце. Мне эта версия кажется сомнительной с чисто психологической точки зрения. Ведь известно, что сын Владимир Петрович проявлял интерес к лошадям и бегам, а не к отцовскому производству, так что и на заводах его никогда не видали, и пай свой он продал, -- вряд ли такой человек станет зазубривать довольно сложные рецепты приготовления фирменного алкоголя. Кстати, и химический анализ американской водки, проделанный в российской лаборатории, подтвердил ту версию, что этот алкоголь по составу не имеет ничего общего с классическими смирновскими рецептами. Для юристов эта история с именем запутанная. Для Бориса Алексеевича простая: раз водка "ff" сделана не по старинным рецептам его прапрадеда, значит, пусть называется "Петров" или "Иванов".

  Но "ff" не сдаются и вывески пока не меняют. И судятся, судятся. "Им бы выпить водки да помириться", -- сказал один сытый и пьяный журналист на приеме, устроенном Борисом Алексеевичем в доме на Пятницкой. Складывается впечатление, что сложные отношения водки "Смирновъ" с водкой "фэфэ" давно уже стали неотъемлемой частью смирновской жизни. Эта борьба добавляет ей необходимый градус.

Автор: Юлия Поспелова, фото из архива Б.А.Смирнова