"Я очень страшная, но мне не для кого быть красивой!" - говорит она. Анни страдает провалами в памяти, и директора театров не спешат предлагать ей роли, опасаясь скандала. Выступая по телевидению, она пишет на ладонях тезисы своих речей, но ее знаменитые быстрые и широкие жесты делают эти шпаргалки заметными для всех.

  ...Их свела профессия - они познакомились на съемках фильма "Рокко и его братья". Подумать только, что всего за десять лет до этого Анни всерьез собиралась стать акушеркой! Не то чтобы она чувствовала непреодолимое влечение к медицине - просто акушеркой была ее мать, и Анни, выросшая без отца, всегда и во всем хотела быть на нее похожей. Самые яркие воспоминания военного детства - не полуголодное существование и не страх (Анни никогда ничего не боялась), а ночные звонки. Мать вызывали к очередной роженице, и девочка представляла, что и она, когда вырастет, будет брать трубку и спрашивать таким же строгим голосом: "Схватки уже начались? Воды отошли?" - а потом бесстрашно уезжать на велосипеде в темноту, оставляя дома маленькую дочь...

  После колледжа Анни поступила в школу медсестер и, даже успела выходить одного недоношенного новорожденного. Впрочем, в то время она уже мечтала о карьере актрисы и продолжала носить белый халат и косынку лишь из упрямства. Мать сама сказала ей: "Попробуй. Почувствуешь себя плохой актрисой - вернешься в клинику. Во всяком случае, медсестра из тебя получится хорошая". В очередное воскресенье Анни пропустила мессу ради того, чтобы прочитать басню перед приемной комиссией. Экзаменаторам она показалась забавной, и девушке ничего не оставалось, как сдать свой белый халат кастелянше. А уже через пару месяцев добросовестная студентка Анни Жирардо, серьезная семнадцатилетняя барышня с длинными каштановыми косами, днем делала свои первые шаги на ученической сцене, а вечерами лихо отплясывала канкан в кабаре "Роз Руж" за семнадцать франков в час.

  В ту пору ей было не до романов - они начались чуть позже, когда после окончания Школы драматического искусства Анни приняли в "Комеди Франсез". Попасть в этот театр для французского актера - все равно что достать рукой до звезд: стабильная карьера, высокое положение в обществе и материальное благополучие здесь гарантированы до конца дней. В самом знаменитом французском театре Анни продержалась всего два года и написала заявление об уходе "по собственному желанию". Ей хочется рисковать, пробовать себя в самых разных амплуа, хочется работать в кино - она уже знает, как это увлекательно, потому что снялась в парочке детективов с самим Жаном Габеном! В "Комеди" все слишком благопристойно, чересчур спокойно, а ей хочется жить на всю катушку.

  Анни чувствует себя вырвавшейся на волю из тесной клетки и очертя голову бросается и в работу, и в любовь. Она мечтает встретить настоящего мужчину. Мужчину с большой буквы. Возможно, сказывается то, что она никогда не видела своего отца - ей ужасно хочется, чтобы рядом был человек, способный заботиться, защищать, рассмешить, когда грустно, и успокоить, когда страшно... Увы, в окружающей ее актерской среде такого не находится - и Анни крутит романы сразу с двумя, а то и тремя партнерами: может, из нескольких "составных" ей удастся получить некое идеальное "целое"? Все кавалеры Жирардо рядом с ней выглядели настоящими слабаками - она принимала решения, подчиняла их своему ритму жизни, была ненасытна в постели. Чтобы не разочаровать ее, беднягам приходилось стараться изо всех сил... Видя мужчину в первый раз, Анни сразу смотрела на его руки. Если они были красивы и изящны - она решала: этот человек станет ее любовником. У того, кто собирался стать ее мужем - у известного сценариста и режиссера Норбера Карбонно, руки были именно такие. Норбер и Анни даже обручились, их ждала долгая совместная жизнь... Но в один прекрасный день великий Лукино Висконти позвал Анни в Италию, на главную женскую роль в картине "Рокко и его братья", и Норбер не смог удержать ее своими красивыми руками. Анни ехала навстречу своей судьбе.

  Январь I960 года. Жирардо прилетела в Рим холодным пасмурным днем. Ей показалось, что никто из съемочной группы не рад ее приезду. Изначально роль Нади предназначалась другой актрисе, которая в последний момент отказалась сниматься, и Висконти был все еще ужасно этим раздосадован; молодой красавчик Делон выглядел капризным и каким-то нервным; а этот итальянец Ренато Сальваторе, "звезда", сыгравшая у себя в Италии добрый десяток ролей работяг-симпатяг, был мрачен, походил на медведя и этим даже немного ее испугал. В общем, Анни ужасно захотелось вернуться в Париж. Она чуть ли не каждый час названивала Норберу - ей так нужны были его веселость и беззаботность!

  ...Со дня ее приезда проходит больше двух месяцев, когда Ренато приглашает Анни поехать вместе в Милан. (Эту дату - 19 марта - она запомнит навсегда.) Анни отнюдь не мечтает провести целых два дня рядом с этим странным типом, но он предлагает посмотреть на город с крыши знаменитого собора - здесь Висконти снимет сцену объяснения Нади и Рокко. Милан залит солнцем, и Ренато чувствует себя здесь точно рыба в воде: он знает каждый проулок, каждый дом, каждого прохожего - и все знают его. Целый день они гуляют, посмеиваясь над тем, что держатся за руки, как влюбленные, а к вечеру понимают, что и в самом деле влюблены... Ренато чувствует себя с ней как со старым приятелем - оказывается, с Анни можно говорить о чем угодно, для нее нет запретных тем и она уже обо всем успела составить собственное мнение. Но в то же время он замечает, какая опасность таится в этих огромных глазах, в этом дерзком взгляде снизу вверх... В кафе на маленькой площади, где они обедают, Ренато выбирает блюда настоящей итальянской кухни и, не спрашивая Анни, делает заказ: две лазаньи, два салата, два стакана красного вина. Он вообще, похоже, не слишком интересуется ее мнением - ей должно нравиться то же самое, что и ему, ведь она "свой парень"! Насмешливо глядя Ренато в глаза, Анни, до этого дня весьма осторожно относившаяся к алкоголю, залпом выпивает свой стакан. Ренато неутомим и может пешком отмахивать километр за километром - значит, и Анни, которая семенит рядом с ним на высоких каблуках, тоже не должна уставать...

  Возле табачного магазина крепкие парни бьют молодого тщедушного воришку. Ренато не задумываясь бросается в самую гущу драки и принимается отчаянно молотить кулаками направо и налево - до тех пор, пока паренек, воспользовавшись моментом, не вырывается на свободу. Возвратясь к Анни, Ренато, гордый как петух, демонстрирует ей свою разорванную в нескольких местах куртку. Зато сам он не получил ни царапины! В небольшом гостиничном номере Ренато курит как паровоз и совсем не замечает того, что через полчаса в комнате становится нечем дышать. Странно, но Анни все это очень нравится - наконец-то перед ней сидит сильный мужчина, чувствующий себя хозяином в этой жизни. Ей хочется, чтобы он распоряжался и ее жизнью тоже. Она совсем не из тех женщин, которым всегда нужно несколько раз сказать "нет", чтобы потом томным голосом прошептать долгожданное "да"... Такого мужчину она ждала всю жизнь, так неужели она станет играть в неприступность? Анни храбро предлагает Ренато провести ночь вместе...

  После этой ночи они уже не расставались. Ренато всем твердил: "Если бы Анни согласилась, я бы женился на ней". Анни отвечала на вопросы журналистов со свойственной ей решительностью и прямотой: "То, что мы вместе, - это не рекламный трюк. Я люблю Ренато, а он любит меня".

  Небывалый успех фильма "Рокко и его братья", его триумфальное шествие по миру - все это отодвинуто на второй план их любовью. Каждый день Ренато открывал для себя что-то новое в Анни, и эти открытия делали ее для него еще дороже. Ему нравилось ее пренебрежение к дорогой одежде и то, что она ненавидит вечерние туалеты, предпочитая им брюки и джемпера. Ренато казалось, что именно этот наряд подходит ей больше других - ведь Анни невысокая и худенькая, ее прическа всегда небрежна, а взгляд насмешлив и дерзок. Ему нравилось ее открытое лицо, на котором нет и следов макияжа - она только рисовала себе "стрелки", да и то лишь в самых торжественных случаях. Единственная ее "слабость" - дорогое белье (даже через тридцать лет, снимаясь у российского режиссера Валерия Ахадова в фильме "Руфь", Жирардо возмущенно откажется надеть полагающийся ее героине советский хлопчатобумажный бюстгальтер образца 50-х годов: "Я лучше буду сниматься голой, чем в этом парашюте!"). Так же, как и Ренато, Анни обожает животных - она может подолгу "общаться" с бродячей собакой или кошкой. Ренато уже нет-нет да и представлял ее себе хозяйкой их общего дома, где будет много детей, много собак, где всегда шумно, где за большим столом собираются друзья и родные... Когда Анни сказала Ренато, что беременна, он был абсолютно счастлив - ведь теперь она наверняка не откажет ему, когда он сделает ей предложение. И через несколько месяцев Анни Жирардо приехала в дом Ренато в Форте деи Марли в качестве официальной синьоры Сальваторе.

  Она превращается в настоящую итальянку - ходит на рынок с большой сумкой, лихо и азартно торгуется, дома готовит пасту и лазанью, печет каноли. В июле в семье появляется ребенок - дочка Джулия, хорошенькая, как куколка... Первые три года жизни Джулии - самые счастливые для Анни. Она немного снимается у итальянских режиссеров (не важно, в каких картинах, главное для нее - не уезжать далеко от дома). Если Анни несколько часов не видит Ренато, ее сердце замирает от тревоги за него: он слишком порывистый, слишком упрямый, он обожает риск, опасность и словно создает их для себя сам! В первые же месяцы их совместной жизни Ренато, невзирая на то, что Анни была беременна и ее живот становился день ото дня все больше, решил во что бы то ни стало научить ее кататься на лошади и одолевать крутые спуски на горных лыжах. Анни сразу убедилась в том, что осторожность и Ренато - понятия несовместимые. Когда ее муж спускался с горы, стоявшие рядом с ней лыжники кричали друг другу: "Погляди туда! Этот идиот непременно сломает себе шею!" На одной из прогулок лошадь Ренато понесла и ему едва удалось ее остановить. Подъехав к зеленой от ужаса Анни, Ренато спокойно сказал ей: "Такие происшествия помогают почувствовать себя живым..." Эту фразу Анни вспоминала всякий раз, когда Ренато садился за руль. Его глаза сияли, если ему удавалось выжать из машины "все соки". Даже присутствие рядом жены и маленькой дочери не останавливало бешеной гонки. Тот же азарт, с каким он водил машину, Ренато вкладывал в любую игру. Даже играя в лото с маленькой Джулией, он кричал и спорил на полном серьезе и совершенно искренне огорчался, когда дело пахло проигрышем. Что уж говорить о картах?! Долгое время его любимым партнером по преферансу был Адриано Челентано, так же как и Ренато, способный сидеть за карточным столом сутки напролет. (В одну из таких ночей Челентано поставил на кон и проиграл свой новый "мерседес".) Анни не любила играть, и всю ночь ей приходилось сновать между комнатой и кухней, резать бутерброды и жарить картошку, приносить все новые и новые бутылки вина...

  Тот же неистовый темперамент Сальваторе проявлял и в любви. Стоило им только прикоснуться друг к другу - и одежда летела в разные стороны. И ему, и ей нравилось заниматься любовью в самых "экзотических" местах, нравилось бегать друг за другом по всему дому, хохоча, крича, роняя стулья... Со временем их страсть не только не угасала, а наоборот, становилась все жарче. Ренато оказался не только страстным любовником, но и нежным, заботливым мужем и отцом. Правда, заботу он понимал по-своему... Согласившись на предложение итальянского режиссера Марко Феррери, Анни очень быстро пожалела об этом - они с режиссером не могли найти общего языка, каждый, даже самый пустячный разговор заканчивался скандалом. Режиссер настаивал на своем, актриса не желала уступать. Однажды она вернулась домой в слезах. Поняв, что причиной ее слез явился Марко, Ренато стал быстро одеваться: "Никто не имеет права кричать на мою жену! Я просто набью морду этому подонку!" Анни едва удалось уговорить мужа оставить все как есть, ведь в конфликте прежде всего была виновата она сама. Ренато, ворча, остался дома, но Анни была восхищена его порывом - вот он, человек, способный встать на ее защиту!

  ...Если бы это было возможно, Анни осталась бы в Форте деи Марли навсегда, но... Она начинает тосковать по работе, ей необходимо кино. И кроме того (хотя Анни еще не признается в этом даже себе самой) ей хочется немного отдохнуть от Ренато. Последнее время он, ужиная с друзьями, все чаще "перебирает" виски и анисового пастиса. За свои тридцать три года Анни никогда не жила под одной крышей с пьющим мужчиной. Ей совсем не нравится взвинченный, шумный Ренато по вечерам, ее пугает его виноватая нежность утром... Вскоре у Анни появляется отличный повод для того, чтобы уехать - Марсель Карне приглашает Жирардо сняться в его фильме. Работа, которая когда-то познакомила Анни и Ренато, теперь разводит их...

  Накануне ее отъезда Ренато напивается так, что ей становится по-настоящему страшно. Он просит ее: "Не уезжай! Останься здесь, со мной! Я боюсь потерять тебя..." Но эти просьбы не так-то легко понять, потому что произносящий их человек еле ворочает языком. Вечером Анни перетаскивает в кровать заснувшего на полу Ренато, кладет ему руку на лоб, гладит его большую "медвежью" голову, а утром садится в самолет, вылетающий рейсом Рим-Париж...

  С этого дня для нее началась другая жизнь. Она много снималась, о ней стали писать престижные журналы, ее работы отмечали влиятельные критики. Время от времени журналисты спрашивали ее о муже, Ренато Сальваторе: где он сейчас? почему не снимается? В отличие от жены Ренато действительно появлялся на экране все реже. Конечно, такое положение дел уязвляло его самолюбие - не только как актера, но и как мужчины. Ренато стало казаться, что он потихоньку превращается в "мсье Жирардо". Качества Анни, которые поначалу приводили Ренато в восторг, - ее самостоятельность, стремление быть независимой, ее умение бросаться в работу, как олимпийская чемпионка в бассейн, - теперь начинают его раздражать. Она зовет его в Париж - он не хочет оставлять Рим. По ночам ее будят телефонные звонки: "Ответьте, вас вызывает Италия!" Ему так плохо без нее, он просит ее приехать, бросить все... Чаще всего она так и поступает. Обычно Ренато ждет ее в их доме в Риме, он счастлив, он сияет от радости. Они отправляются в горы, катаются на лыжах... Но однажды Анни прилетает и узнает, что синьора нет дома. "Очевидно, он в траттории", - говорит ей прислуга, опуская глаза. Анни методично обходит несколько заведений, расположенных поблизости. В одном из них за столиком в углу сидит человек - один из тех завсегдатаев, которые остаются в баре до самого закрытия. Анни радостно машет ему рукой. Однако человек никак не реагирует на ее появление. В первый момент Жирардо кажется, что она ошиблась. Но следующий шаг уничтожает последние сомнения: это Ренато, но он смотрит ей в лицо пустым невидящим взглядом и, кажется, совершенно ее не узнает. Заметив отчаяние на лице Анни, бармен успокаивает ее: "Такое иногда случается... Не расстраивайтесь, мадам, к утру все пройдет!" Утром Ренато покаянно твердит ей, что это больше не повторится, что и напился-то он по одной простой причине - ему слишком тяжело без нее... Проходит месяц-другой, и в следующий приезд Анни застает ту же картину. Иногда ее ждет разгромленный после ночного пиршества стол и муж, страдающий от тяжелого похмелья... Иногда он куда-то уходит поздно вечером, и к утру его, пьяного в стельку, доставляет домой добросердечный таксист... Часто на лице Ренато Анни видит синяки и царапины - значит, он опять нашел повод ввязаться в драку...

  Однажды, вернувшись в Рим после очередной премьеры, она встретила совершенно другого Ренато - трезвого и мрачного. До него дошли слухи о том, что у его жены бурный роман с партнером по картине. Он требует объяснений. Она говорит, что не намерена давать ему отчет и если он подозревает ее во лжи - что ж, тем лучше! В ярости Ренато дает ей пощечину. Анни пытается оставаться сдержанной и холодной, но через секунду уже ничего не видит от слез... А еще через мгновение Ренато опускается перед ней на колени, целует ей руки, просит простить... Он рассказал ей о том, что произошло несколько дней назад, и это долгие годы будет преследовать Анни как ночной кошмар: узнав, что она ему изменяет, Ренато попытался застрелиться из своего старого коллекционного пистолета марки "беретта", но в последний момент выстрелил в потолок... Неожиданно Анни понимает, насколько Ренато слаб и уязвим, понимает, что из них двоих помощь и защита нужна в первую очередь ему - этому физически крепкому, красивому мужчине, а не ей, способной выдержать все... Анни всегда мечтала о мужчине, который будет распоряжаться ее жизнью, который окажется сильнее и мудрее, чем она. Но, очевидно, где-то наверху решили, что этой ее мечте не суждено сбыться.

  Две недели они проводят вместе и не расстаются ни на минуту. Ренато выглядит как человек, перехитривший страшную беду, а Анни... Теперь в ее любви к мужу больше жалости: это чувство похоже на то, с каким она смотрела на Джулию, когда та была совсем маленькой... Ренато и Анни любят друг друга в эти две недели так сильно и нежно, как никогда раньше. А потом Анни возвращается в Париж, где друзья твердят ей: "Так нельзя! Скоро тебе вообще не будут давать ролей - все знают, что когда твой Ренато позвонит опять, ты бросишь все и помчишься его спасать даже в день премьеры". И Анни понимает, что это правда.

  Хуже всего ей было по вечерам. Она уже не могла оставаться одна в своей квартире на площади Вогез. Даже будучи больной, с температурой, она выходила из дома и бродила от одной забегаловки к другой. Иногда пробовала напиться, но то ли алкоголь не приносил ей утешения, то ли у нее на редкость трезвая голова... Анни все чаще вспоминала те три счастливых года и думала о том, как сейчас хорошо было бы родить ребенка: появление малыша могло бы остановить Ренато в его медленном сползании в пропасть и снова объединить их странную семью в большом доме в Форте деи Марли. Но детей у нее больше не было.

  Однажды на съемках в Нью-Йорке Анни почувствовала, что ей до жути хочется домой. Но куда? Где ее дом? В Париже, где живет мать и где ее ждет пустая квартира? В Риме, где сейчас Ренато? В Кортина, где отдыхает Джулия, с возрастом ставшая настоящей итальянкой? Вернувшись в Париж (все-таки в Париж!), она вошла в квартиру, легла на диван, у изголовья которого всегда стоит телефон, и вдруг поняла, что смертельно устала - от себя, от такой жизни, от всего на свете... Когда через две минуты раздался звонок и телефонная трубка прокричала голосом Ренато: "Ты вернулась? Приезжай! Ты мне нужна!", Анни ответила бесцветным голосом: "Я не могу никуда ехать. Устала".

  Именно в это время Клод Лелуш, режиссер, недавно потрясший весь мир своей картиной "Мужчина и женщина", пригласил Жирардо на пробы - он начинал снимать новый фильм...

  Ей тогда и в голову не приходило, что для Лелуша ее приезд - исполнение давней мечты. Десять лет назад он увидел ее на съемках какого-то фильма и поклялся, что Анни непременно будет у него сниматься. Клод смотрел на Анни влюбленными глазами, и она сразу же заметила, какие красивые у него руки... Он был женат, она - замужем, но это ничему не помешало...

  Лелуш старался предугадать каждое желание Анни, окружил ее такой заботой и таким вниманием, что иногда рядом с ним она чувствовала себя маленькой девочкой. В газетах появлялись их фотографии вместе - Жирардо ничего не опровергала и не объясняла. Она знала, что вместе с последним съемочным днем закончится и этот самый спокойный в ее жизни роман, а она и пальцем не шевельнет, чтобы продлить его хоть на день. Просто сейчас ей нужен был человек, который помог бы обрести равновесие, успокоиться, отдохнуть от этой бесполезной борьбы с самой собой... Много лет спустя, уже после смерти Ренато Сальваторе, Анни вновь согласится сниматься у Лелуша. Все, что прежде так восхищало ее в Клоде, будет теперь раздражать. Негромкий голос, мягкая улыбка, изящные жесты... А самое главное - эта нежность в его глазах, когда он на нее смотрит. Жирардо, всегда такая терпеливая и послушная на съемочной площадке, превратится в сущую мегеру. И в конце концов крикнет Лелушу: "Не смей смотреть на меня своими коровьими глазами! Или ты объяснишь, что нужно делать в этой сцене, или я брошу все это дерьмо к черту!"

  ...Когда она встречается с Ренато после долгой разлуки, его глаза полны слез. Он уже знает о том, как она жила последние месяцы. Он говорит Анни, что она и Джулия - единственная его радость, что его жизнь кончена, что кино обмануло его надежды. По-прежнему лучшим фильмом Ренато остается "Рокко и его братья", и он чувствует себя неудачником... Анни не устает повторять ему: "Твой звездный час еще не пришел. Ты заслуживаешь его, и это время вот-вот наступит". Ренато грустно улыбается: он не слишком верит в эти утешения. Он больше не просит Анни остаться с ним, понимая, что это невозможно. Отсюда, из Рима, он не в состоянии влиять на нее, запрещать или позволять что-то. Теперь, когда он почти не снимается, он мог бы переехать в Париж, но гордость не позволяет ему решиться на этот шаг. Он не сделал этого, когда был силен и молод, он боялся, что его будут называть "мсье Жирардо", а сейчас он постарел, почти спился, стал тяжелым на подъем, и ему уже не по силам что-либо менять...

  Время шло, а звездный час Ренато Сальваторе так и оставался пустым обещанием. Анни приезжала к нему в постепенно дичавший дом в Риме, чтобы побыть там пару дней и снова вернуться в свою собственную, не всегда счастливую жизнь. Она едва не разорилась, взяв на себя расходы по постановке пьесы, написанной ее близким другом Бобом Деку, едва не попала в больницу с проломленной головой, после того как другой ее близкий друг, Бернар Фриссон, запустил в нее мраморной пепельницей. Каждый раз после возвращения из Рима ей требовалась сильная эмоциональная встряска, которая хоть на время помогла бы забыть о человеке, бог знает во что превратившем ее жизнь. Анни бросалась за утешением и к алкоголю, и к наркотикам. Она то ходила по ресторанам, объедалась изысканными блюдами, не чувствуя их вкуса, то устраивала добровольную голодовку и так стремительно худела, что близкие начинали всерьез опасаться за ее жизнь.

  В 1988 году, отдыхая на Средиземном море с дочерью и внучкой, Анни Жирардо узнала о том, что Ренато Сальваторе умер. Что она почувствовала? Груз, который она тащила долгие годы, наконец упал с ее плеч. Теперь не нужно больше вздрагивать от телефонных звонков, метаться между Римом и Парижем, утешать, успокаивать, жалеть, припоминать старые обиды... Но эти мысли быстро ушли: Анни поняла, что смерть Ренато - лишь начало новой разлуки с ним. И это горькое чувство отныне навсегда остается с ней.