"Вообще-то я снимал историю об одиночестве человека, о стремлении к чистоте и справедливости, о необратимости греха... Но если получилось прославление насилия - простите меня, люди!" - так сказал в ответ на обвинение человек, который ненавидел кровопролитие с самого детства, потому что слишком часто видел его плоды...

  Впервые Скорсезе увидел человека, лежавшего на мостовой с простреленной головой, в возрасте пяти лет. Семья Скорсезе жила в "Маленькой Италии" - самом криминальном квартале Манхэттена. Правда, родители Мартина - Чарлз и Кэтрин Скорсезе - были мирными людьми и ревностнейшими католиками. Марти рос нежным, впечатлительным ребенком. Соседские дети дразнили его Мистер Пилюля, ведь он непрерывно глотал какие-то таблетки. Болезни так и липли к нему: воспаления легких, гаймориты, аллергия и, наконец, тяжелейшая форма астмы, которой он страдал с трех лет. Марти считал, что он и вправду хуже всех, что быть таким, как он, стыдно. Сидя в одиночестве в своей комнате, он рисовал персонажей любимых фильмов - а Марти был страстным поклонником кино, - а потом начал сам придумывать героев и их приключения, причем он тщательно продумывал каждую сцену и расстановку "актеров". Он еще не знал, что эта забава называется режиссерской экспликацией.

  Впрочем, сами мысли о кино юный Скорсезе считал греховными. Он вообще считал себя страшным грешником, ведь из-за болезни он несколько раз пропускал воскресную мессу. Единственный путь избежать адских мук - это целиком посвятить свою жизнь Богу. В 14 лет Скорсезе поступил в одну из нью-йоркских семинарий. И это человек, который через тридцать два года снимет скандальный фильм "Последнее искушение Христа", сюжет которого вызовет шок у всех христианских конфессий мира, включая Русскую православную церковь (вспомним хотя бы суд над НТВ, решившимся поставить фильм в эфир)! Но в те годы Скорсезе действительно хотел стать священником...

  Однажды на одной из исповедей он признался своему духовнику, что всерьез помышляет... о самоубийстве! Пора избавить мир от такой греховной особы, как он! Стоит ему на улице увидеть изящную женскую фигуру, как его тотчас охватывают неблагочестивые мысли. Святой отец, принимавший исповедь, очень смеялся... Словом, со служением Богу ничего у Марти не получалось. Махнув на себя рукой, он решился посвятить жизнь кино.

  Мартин Скорсезе поступил на кинофакультет Нью-йоркского университета, параллельно устроившись монтажером на одну из киностудий. Однажды на какой-то вечеринке он встретился с начинающим актером по имени Роберт Де Ниро. Молодые люди тотчас узнали друг друга: Роберт родился и рос по соседству с Марти. Правда, в детстве знакомство было шапочным, но теперь оно переросло в настоящую дружбу. Вместе они задумали фильм "Злые улицы" - что-то вроде воспоминаний о бурной и дикой жизни квартала своего детства. Главную роль играл, разумеется, Роберт. С тех пор Де Ниро стал любимым актером Скорсезе, его экранным альтер эго. Да и работать с Робертом, по мнению Мартина, одно удовольствие. Захотел Скорсезе, чтобы, готовясь к роли в "Таксисте", Де Ниро "изнутри" изучил жизнь своего героя, - и Роберт, тогда уже "оскароносный" актер, целый месяц по 12 часов в сутки оттрубил за баранкой настоящего такси. Кстати, ни один из пассажиров так и не узнал актера. Понадобилось Скорсезе, чтобы для роли в "Бешеном быке" Де Ниро потолстел на добрых двадцать килограммов, - и красавец актер месяцами давился самой калорийной пищей. Рискуя потерять любовь поклонниц, он появился на экране заплывший жиром, с глазами-шелочками и отвислым животом... А тренируясь в игре на саксофоне для фильма "Нью-Йорк, Нью-Йорк", Де Ниро так натрудил губы, что, наоборот, целый месяц ничего не мог есть.

  Первый самостоятельный фильм, снятый 21-летним Скорсезе, назывался "Что такая милая девушка, как вы, делает в таком месте, как это?" Впрочем, в девушках Скорсезе тогда не очень-то понимал. По-прежнему замирая в восторге при виде очередной прелестной незнакомки, молодой человек не знал, как к ней обратиться. "Марти, - поучал его многоопытный старший брат Фрэнк, - надо действовать наскоком, быстро подойти, представиться, тут же куда-нибудь пригласить, комплиментик сказать, поцеловать - и дело сделано". В конце концов Мартин внял совету брата. Поспешной скороговоркой, сам пугаясь того, что творит, он сделал предложение студентке актерского отделения Ларрэйн Бреннан. Как ни странно, она согласилась. Вскоре, к своему ужасу, Мартин обнаружил, что она... не католичка. Отступать было поздно - и Мартину как честному человеку пришлось жениться, не спрося благословения родителей.

  В качестве воспоминания об этом скоропалительном союзе осталась дочь Кэтрин. Назвав девочку в честь матери, Мартин хотел хоть как-то загладить вину перед родителями. Вскоре этот проклятый брак дал трещину. Ведь Ларрэйн была молода и честолюбива, она мечтала о блестящей актерской карьере. Она была прекрасной подругой, любовницей и даже матерью, но совершенно не годилась на роль сиделки. А Мартину была нужна скорее не жена, а бесконечно терпеливая сестра милосердия. Обострившаяся астма и постоянно разъедавшее его чувство вины превратили Скорсезе в невротика, одолеваемого всевозможными фобиями.

  Прежде всего, Мартин панически боялся летать на самолете. А если он все же решался подняться на борт, то набивал свои карманы иконками и прочими "оберегами". Еще он боялся сглаза. Злых духов и демонов. И, что уж совсем странно, безобидного и ничем не примечательного числа 11. Он старался избегать его всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Ничто, например, не могло заставить его остановиться в отеле, если ему предлагали комнату, на двери которой красовались две единицы. А если на автостоянке единственным свободным местом оказывалось одиннадцатое, Мартин отменял все свои планы и поворачивал обратно.

  В конце концов Скорсезе принял решение обратиться к психоаналитику, но и это ему не слишком помогло. Его мучения продолжались до тех пор, пока он не встретил Сэнди Уайнтрауб, дочь известного чиновника из корпорации "Уорнер Бразерс".

  С этой встречи началась новая полоса в жизни Скорсезе. Сэнди стала его подругой на долгие двенадцать лет, оказавшись первой в длинной череде его "ангелов-хранителей". Она поила Мартина настоями из целебных трав, изобретала для него всевозможные витаминные диеты и мужественно разделяла их с ним. И, наконец, она терпела бесконечные вспышки его воистину итальянского темперамента. Ему, например, ничего не стоило в припадке раздражения сбросить посуду со стола на пол. И тогда Сэнди молча и безропотно собирала осколки.

  Точно так же она поступила тогда, в 1975 году... Мартин сдернул со стола скатерть, заявив, что некая журналистка Джулия Кэймерон, пришедшая взять у него интервью, останется у них до утра, потому что за окном дождь, а ей далеко добираться. Как-то незаметно Джулия пришла брать интервью еще раз и еще, снова осталась сначала до обеда, потом до ужина, а потом и вовсе заняла место Сэнди. Жена уступила обожаемого мужа без боя. За много лет она привыкла относиться к нему по-матерински, прекрасно осознавая, что ее Марти - гений, а значит, большой ребенок.

  Джулия Кэймерон оказалась не только талантливой журналисткой и обворожительной женщиной, но и хорошей сценаристкой... Именно она подсказала Скорсезе сюжет фильма "Нью-Йорк, Нью-Йорк". Впрочем, идея-то лежала на поверхности: сценарий получился о сложности их с Мартином отношений. А таких сложностей между двумя творческими натурами случается немало... Особенно когда муж, вечно преследуемый чувством вины на пустом месте, без зазрения совести обижает жену...

  Снимая "Нью-Йорк", Скорсезе влюбился в исполнительницу главной роли - Лайзу Миннелли и... отбил ее у Де Ниро, с которым тогда у Лайзы был роман. И Джулия, и друг Роберт прекрасно знали, чем занимается Мартин в гримерке Миннелли. Но они решили терпеть. Беда в том, что Мартин стал страдать своего рода любовным недержанием: он мог говорить только о Лайзе. Джулия слушала о ней за завтраком, за обедом, на прогулке и даже в постели. Все разрешилось незадолго до премьеры картины. Светски болтая с Лайзой, Джулия заметила, что та крутит в руках какую-то страшно знакомую вещицу. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это медальон самой Кэймерон. Скорсезе осмелился подарить любовнице медальон собственной жены! Это стало последней каплей, Джулия подала на развод, невзирая даже на то, что всего через месяц у них родилась дочь Доменика.

  В конце концов Скорсезе осознал: он увяз в женщинах и не может без них обходиться. Только рядом с ними страхи и беспокойство не мучили его... Видно, судьба иронизировала над его слабостью, так как с фарсовой буквальностью повторила любовный сюжет, однажды уже имевший место в жизни Скорсезе. В доме Мартина зазвонил телефон и некая молодая особа договорилась с ним об интервью. Этой таинственной незнакомкой оказалась Изабелла Росселлини, дочь знаменитого режиссера Роберто Росселлини и кинозвезды Ингрид Бергман, будущая актриса, супермодель и писательница. Впрочем, в то время она была всего лишь начинающей тележурналисткой. Произошло все то же самое, что с Джулией: Скорсезе оставил Изабеллу у себя сначала до завтрака, потом до обеда, а потом... Впрочем, их брак с самого начала напоминал тропический ураган - схлестнулись два бурных итальянских темперамента. Ревность Мартина к красивой и удачливой жене носила прямо-таки параноидальный характер. Он дошел до того, что нанял детектива следить за ней.

  Когда Росселлини снялась в не слишком строгом костюме для обложки толстого иллюстрированного журнала, Скорсезе вдруг припомнил, что он из строгой католической семьи и в юности претендовал на роль священника. Словом, она посмела своим "нарядом девки" - Скорсезе именно так и выразился - опозорить его благородное имя! "Тебе с твоими замашками место в сицилийской глуши!" - парировала оскорбленная Росселлини. Этот брак был обречен, и Скорсезе снова пустился на поиски подруги жизни...

  Его пятой женой стала Барбара Де Фина. Снова, как и Сэнди Уайнтрауб, она взяла на себя уход за Мартином. А заодно стала продюсером практически всех его фильмов, снятых в 90-е годы. Более того, она продолжает работать со Скорсезе и по сей день, хотя они расстались уже несколько лет назад.

  Кандидатура шестой жены некоторое время вызывала у Мартина сомнение. Он никак не мог выбрать между актрисой Иллианой Даглас и издательницей Хелен Моррис. В конце концов Даглас не выдержала напряжения и "сошла с дистанции" - вышла замуж за другого. "Главный приз" в лице Скорсезе достался более спокойной, уравновешенной и заботливой Моррис: состоялась свадьба. "Шестой брак для католика - не шутка, - признается Скорсезе. - С другой стороны, квартал, в котором я рос, славился тем, что похороны там случались куда чаще, чем свадьбы. С тех пор свадьбы кажутся мне единственной защитой против смерти". Словом, никто уже не верит, что этот брак для 56-летнего режиссера окажется последним...

  Давно прошли те времена, когда Мартин Скорсезе не знал, как подойти к женщине. Теперь женщины яростно борются за его внимание, невзирая на все его страхи, странности и вечное чувство вины. Ведь все это вылилось в три десятка больших и малых (по метражу) фильмов, из которых добрая треть - по-настоящему великие ленты, повествующие о грехе, об искушении, о необратимости расплаты... При том, что киноакадемия по разным причинам вечно обходит Скорсезе с "Оскаром", ни для кого уже не секрет, что он - живой классик, гений. Недаром режиссер и актер Роберто Бениньи, получая из рук председателя жюри Каннского фестиваля Мартина Скорсезе "Золотую пальмовую ветвь", бросился перед мэтром на колени и облобызал его ноги...