Согласно мировой статистике, число любителей марафонского бега растет с каждым годом. В США на всех марафонах 2010 года финишировало примерно 500 тыс. участников (Running USA national report 2010). В России же мы наблюдаем противоположную тенденцию.

Любительский бег является одним из самых полезных видов физической культуры, и ни один другой вид спорта не может похвастаться столь малыми денежными вложениями. Начать заниматься бегом может позволить себе практически любой более-менее здоровый человек, даже совершенно далекий от спорта. Зачастую бег используют как выход из кризиса среднего возраста. Огромное количество людей во всем мире находит в беге не только удовольствие, но и новую цель, и даже смысл жизни. А марафон является в некотором роде венцом стараний бегуна. Ведь марафон для простого обывателя – это как Эверест для альпиниста. Безумно интересно, что можно испытать, побывав на вершине мира. И эти чувства меняют человека в лучшую сторону.

Чтобы успешно, без риска для здоровья, закончить марафонскую дистанцию (42 км 195 м), необходимо много тренироваться. В среднем тренировочные планы по подготовке к марафону рассчитаны на 16-18 недель. Занятия проводятся 6 дней в неделю.

Пробежать марафон было моей мечтой с 12 лет, поэтому я со всей ответственностью подошла к осуществлению этой непростой задачи.

Перед началом тренировок я решила расписать план по дням и повесить все это великолепие на стену для повышения бодрости духа.

Первая неделя, 85 км. Выписка из дневника: Прошла первая неделя. Было тяжело. Никакого парящего состояния не наблюдается. Ноги чрезвычайно тяжелые. Все жду, когда эта тяжесть уйдет.

Во время бега организм теряет огромное количество жидкости, поэтому на длительных пробежках необходимо пить воду. После тренировок на одежде остаются разводы от пота.

Вторая неделя, 89 км. Дневник: мысли все время вертятся вокруг бега. Теперь не существует таких понятий как «голод» и «насыщение». О еде я думаю в категории переварила / не переварила / сколько углеводов употребила. Что быстрее переваривается – банан или безе? Поднакопили ли мои мышцы достаточно гликогена, чтобы не сильно залезать «в жиры» на длительной?

Во время длительного бега можно и не заметить, как намозолишь до крови ноги. Во избежание этих неприятностей я основательно запаслась пластырем.

Дневник: Все время приходится следить за техникой. Движения выходят намного более гармоничными, экономичными, сильными, слаженными, если прокручивать их в голове. Надеюсь, впоследствии эта гармония будет “записана” на подкорку

Дневник: Итак, я пробежала свои первые в жизни 27 км. Пробовала концентрироваться исключительно на движении, впадая в своеобразную медитацию. В таком состоянии двигаться было достаточно легко, но приходилось постоянно «хватать за хвост» это чувство автоматизма. Думаю, первоисточником этой медитации является контроль пульса. Когда я начинала скакать меж луж или задумываться о чем бы то ни было, пульс повышался, и я моментально теряла контроль. Не могу сказать, что это было чистым автоматизмом. Такое ощущение, что в груди находился какой-то легкий воздушный шар, который поддерживал легкость в теле. После окончания маршрута усталость и боль в ногах накрыла с головой. Еле дотрусила до дома. Вся одежда – хоть выжимай. Потеряла примерно 2,5 кг жидкости. Усталость была очень сильной. Не хотелось ни есть, ни пить, только лечь в постель. Ощущение, будто я вот-вот заболею. Горячее тело. Суставы болят. Мышцы болят. Состояние полубреда в течение 1,5 часа, проведенных в кровати. Потом, после борща, заметно полегчало.

Третья неделя, 89 км.

В начале тренировочного процесса организм может выкидывать разные «штуки» в виде болей или отеков. Сегодня я проснулась с “алкашно-опухшей рожей”. Накануне был выходной, и после длительной 24-километровой тренировки я весь день усиленно пила воду. Результат, как говорится, налицо.

Вся эта история с марафоном – путешествие внутрь собственного тела, души. Внутрь внутренностей. Чувствую каждую клеточку тела изнутри. Возможно ли показать эти внутренности и изменения в них, их развитие и регресс?

Четвертая неделя, 79 км. В период 4-месячной подготовки приходится бороться с сильнейшими приступами лени. Организм, уставший от ежедневных тренировок, парализует силу воли, и иногда приходится вытаскивать себя на улицу буквально за шкирку.

Дневник: Сегодня мышцы были как будто пустые. Это приятная, желанная легкость. В мышцах чувствовалась осязаемая энергия, хотелось бежать один километр за другим.

Пятая неделя, 77 км. Дневник: Зачем бежать марафон? В процессе длительных тренировок уже открываешься для себя совершенно с другой стороны. Но марафон, как венец, может подарить какое-то откровение. Без долгой ежедневной потной работы над собой до венца просто не добраться. А дальше – новый уровень, новая высота, новый рубеж, новая планка понимания и себя, и вещей вокруг. Пока это тайна, но что там, за “стеной”?

Дневник: Кажется, что я становлюсь более сентиментальной. Вчера вот, пока шла в магазин, чуть не разревелась на ровном месте, когда представила, как побегу и пробегу марафон. Мол, что будет на финише.

Шестая неделя, 79 км.

Дневник: Сегодня, после 20 км, состояние и настроение отличное. Был момент вначале, когда дико не хотелось бежать, было тяжело. Но я приняла это как данность, как приключение, и в конце я почувствовала невероятную сладость, исходящую как будто из самих клеток, какую-то легкую вибрацию и эйфорию абсолютно каждой частички тела.

Седьмая неделя, 58 км. Дневник: Веселые деньки остались позади, и я вступила в затяжной беспросветный период унылой непрухи. Когда банально не хватает сил завершить тренировку, боль и дискомфорт в ногах преследуют тебя как приклеенные, а состояние какой-то полуобреченности в поисках утраченного, “той самой” легкости и воздушности, стало моим нормальным будничным состоянием.

Дневник: Основное открытие, сделанное мною в этот период – это совершенное отсутствие связи между самочувствием до тренировки и способностью пробежать намеченное. Боевое настроение, прямо-таки пир духа и желание всех порвать до тренировки может обернуться предательской слабостью и гадскими мыслишками закончить тренировку уже через 5-7 км после ее начала. Отложить, перенести, “недобегать лучше, чем перебегать”. Организм бунтует и спокойно игнорирует все мои утренние амбиции, накрывая вялостью и парализуя волю…

…и, наоборот, лень, жидкие отмазки и протесты организма перед тренировкой улетучиваются уже через 2-3 км после начала движения, по телу пробегает волна энергии, согревающая мышечную ткань изнутри, и кажется, что, уйди привычная тяжесть из ног, полетишь по трассе аки истребитель.

Восьмая неделя, 72 км. Дневник: Ну елки ж палки! Натерла пупок, теперь так неприятно, когда ткань касается пупочной мозоли… Пришлось заклеить, приложив “спасатель”.

Дневник: сегодня на последнем километре было очень тяжело, хотелось сойти с дистанции. Ноги – свинец. И вот прошло около трех часов, а у меня такое состояние, что выпусти меня сейчас на дорожку, понесусь сломя голову и буду рассекать ветер до посинения. Какая-то эйфория, пруха. Сохранить бы, законсервировать это чувство. Ощущение, что я свечусь изнутри, как будто там сидит какой-то энергетический ком. Надолго ли он во мне? Боль в коленях отпустила, тяжесть из ног ушла. Какая же интересная эта штука – бег. Он может диктовать свои условия, подчинить себе все существование, но и отдает он не меньше.

Дневник: когда кончаются силы, я становлюсь более раздражительной. Бесят дети на велосипедах и тупые бабы, разъезжающие на роликах в позиции полушпагат. Также бесит, когда тормознутая семейка не уступает дорогу. Бесят люди, которые пытаются доказать мне, что много бежать – это плохо для здоровья, и как бы в шутку жестами показывают, что, мол, ну сколько же можно бежать! Да хватит уже!

Девятая неделя, 7 км. Дневник: Болезнь. Температура 38. Слабость. Боль в горле. Все коту под хвост.

Десятая неделя, 42 км. Дневник: болезнь меня успокоила, умерила порывы оголтело выполнять все, что написано в плане. Ведь не по силам он мне пока. Ясно вижу, план рассчитан на здоровых мужиков, не первый год штурмующих рубеж трех часов на марафоне

Дневник: первый серьезный сбой произошел три недели назад, когда я из-за полного отсутствия сил не смогла пробежать 32 км. Я была опустошена, морально раздавлена. Хотелось реветь во все горло, так было обидно. На следующий день я решила взять реванш, но фокус вновь не удался. Физически снова было очень тяжело, но морально полегчало. Все-таки это не вопрос жизни и смерти, так ведь? Простудившись, я считала чуть ли не часы болезни, надеясь пропустить по минимуму. Но потом приняла этот вынужденный простой и успокоилась. Успокоилась настолько, что решила окончательно выбиться из графика и уехать на неделю в далекие края.

Одиннадцатая неделя, 0 км. Дневник: Снег, сноуборд, опухшие колени. На бег сил не оставалось вообще.

Двенадцатая неделя, 35 км. После сноубордической недели жутко болели колени. Приходилось накладывать тонны согревающей мази на суставы, чтобы боль беспокоила по минимуму. Слабость во всем теле преследовала до конца недели.

Тринадцатая неделя, 61 км. Дневник: Я вернулась. Наконец уходит безволие, пофигизм. В конце тренировки впала в такую прострацию, что стало страшно. Чувствовала какую-то невыносимую легкость, невесомость. Меня аж повело на тропинке. С трудом могла контролировать шаги, но при этом не ощущалось усталости.

Четырнадцатая неделя, 65 км. Пробежав длинную тренировку (28 км), удалось избавиться от страха перед длинной дистанцией, появившегося у меня после нескольких неудачных попыток преодолеть 30-километровый рубеж.

Пятнадцатая неделя, 61 км. Дневник: Иногда, когда особенно тяжело, в голову лезут мысли “куда же я ввязалась”. И понимаю, что не отступлюсь ни за что. И жалею себя, и не добегаю эти проклятые объемы, но довожу себя до такого состояния, что совесть за эти недобегания не мучает ни капельки.

Шестнадцатая неделя, 57 км. Дневник: Совсем не верится, что марафон так скоро. Подготовка настолько длительная, что процесс бега со временем превращается в рутину и кажется, что тягомотина тренировок не закончится никогда. Цель настолько далека, что о ней лучше не вспоминать.

Семнадцатая неделя, 55 км.

Дневник: Почему именно бег? Что в нем такого особенного, притягивающего? Для меня это бесспорная основа любого вида спорта, фундамент и строительный материал одновременно. Бег – это как белый цвет, отсутствие видимой информации. Но ведь белый цвет в то же время и самый сложный из всей цветовой гаммы, это синтез всех цветов. И бег, эти бесконечные, скучные, повторяющиеся миллионы раз движения, – развивает все стороны моей личности. Мышцы, суставы, сердце, кровеносную систему. Мышление, мироощущение, характер, терпение. А главное – это та медитация, в которую иногда посчастливится впасть. Это что-то новое и воздушное, нечто иное. Эта сладость мышц, непонятный энергетический шар внутри тебя, который можно перекатывать и излучать. От этого ощущения наворачиваются слезы прямо во время бега.

Дневник: Настроение скачет вслед за физическим состоянием, которое преподносит неприятные сюрпризы. Нахожусь в предпростудном состоянии, перемежающимся приступами дикой энергии. Жду каких-то откровений от моего организма. И я боюсь провалиться в яму, боюсь не выдержать, сломаться. Я буду бороться до конца, но если ноги сами предательски подкосятся? Что тогда?

Восемнадцатая неделя, 73 км (включая марафон). Всего 1084 км. Результат в марафоне – 3 часа 49 минут 4 секунды.

Утром из-за сильнейшего предстартового волнения я забыла заклеить пластырем ноги. Результат во всей красе виден на фотографии.

Дневник: На отметке 21 км я была бодра как огурец. Я просто наслаждалась легкостью, силой, контролем бега. После 31 км был небольшой страх неизвестности, но ничего особенного не произошло. К тому времени я обгоняла народ просто толпами. Боже, какой кайф пачками, пачками, штабелями обгонять мускулистых мужиков и понимать, что ты сильнее, что у тебя еще вагон сил и можно даже прибавить. Это просто окрыляет! Сил хватило на красивый финишный спринт. Остановка – и я лечу. Невероятная легкость, слабость в теле. Это состояние длилось секунд 20, пока я не прекратила движение. Мышцы заболели моментально, как только я остановилась. Вид окровавленной пятки окончательно меня добил.

Дневник: на финише и спустя какое-то время не было никаких эмоций, только легкая грусть, что вот все и закончилось. Что мечта сбылась. И сбылась так, как можно было только мечтать. Но радости, умиротворения нет. Просто спокойствие.

Дневник: со мной не произошло ничего экстраординарного. Я не столкнулась со стеной, не прошла через адские муки ее преодоления. Я видела на лицах некоторых марафонцев, чего стоит эта борьба. Я с удовольствием и наслаждением, от первого до последнего метра, пробежала свой первый марафон. Мой результат оказался на шесть минут лучше запланированного. Как же здорово писать слово «марафон» в прямом отношении ко мне. Я пробежала марафон. Чертовски приятно!

Ну а теперь, по старой доброй традиции, можно и подстричься.

Дневник: почему я выбрала марафон? У меня нет сколько-нибудь здравого объяснения этого вопроса. Думаю, это марафон выбрал меня. Я всю жизнь бегала короткие дистанции, и при желании могла в этом деле преуспеть. Но по-настоящему, до дрожи в руках, я хотела пробежать лишь марафон. Эта великая дистанция, ее неприступность пленила меня еще в детстве, и я счастлива, что мечта наконец сбылась.

Дневник: после финиша, придя в себя, я поковыляла вдоль марафонской трассы. Некоторые марафонцы последние километры дистанции преодолевали с величайшей мукой на лице! Но они продолжали бежать. Некоторые бежать уже не могли, но продолжали продвигаться вперед странной дергано-прыжковой техникой. Были и толстые, и старые, и с больными голенями, коленями, бедрами, и просто странные люди, которым, казалось бы, совсем не место на марафоне. И все они неумолимо продвигались к финишу. Никто их не заставлял, да почти никто уже и не поддерживал. Но они бежали, тратя остатки сил, бежали на финиш великой дистанции.

Уверена, что для большинства из них это был первый марафон. И они смогли отлепить свои увесистые пятые точки от уютного кресла и начать новую, удивительную жизнь. Убеждена, что огромное число новоиспеченных марафонцев обновляется внутренне. И если их и не ждет откровение за финишной чертой, хотя бы один факт того, что они смогли пробежать 42 километра, делает их лучше.

Я уже рассказал о том, чем занимаются китобои днем: латают сети, общаются между собой, ремонтируют шлюпки, высматривают китов в море, мастерят декоративные лодки, спят или бухают. Но самое интересное все-таки происходит на закате, когда китобои уходят за рыбой, и на рассвете, когда они возвращаются с уловом. Поэтому каждый раз, когда садилось или вставало солнце, я старался быть на пляже, чтобы проводить их или встретить. В ходе этих вылазок мне удалось узнать много нового о китобоях. Сегодня я расскажу об этом.

Вот так выглядит опустевший пляж Ламалеры, когда китобои в море.

Как только солнце скрывается за сопкой, и на пляж ложится тень…

… китобои готовятся к выходу в море, где им предстоит провести всю ночь.

На китов они ходят с гарпунами, а для любой другой рыбы сгодятся и сети.

Сети дружно укладывают в шлюпки.

Используют рыбаки сеть около 400 метров.

Портрет рыбака.

Когда все готово, шлюпки несут к морю…

… и рыбаки ждут своего момента.

Они считают волны, которые имеют цикличность.

Когда приходит “нужная волна”, они пускают шлюпку на воду, запрыгивая в нее прямо на ходу.

Действовать приходиться очень быстро, чтобы не пропустить момент.

Если момент упустить, то волна может перевернуть шлюпку или даже потопить ее. Шлюпки используют, чтобы добраться до рыбацких лодок, которые постоянно находятся в море.

Старики – заслуженные китобои, вроде Игнасиаса,– остаются на берегу, пока их дети продолжают их дело.

Как только последняя лодка исчезнет за горизонтом, пляж пустеет…

Возвращаются рыбаки с первыми лучами солнца.

К этому времени на пляже их уже ждут остальные, чтобы помочь дотащить шлюпки до шалаша.

Ни разу я не видел, чтобы рыбаки возвращались без улова (нет, был один раз, но об этом еще предстоит рассказать).

В каждой шлюпке всегда был тунец.

Кроме тунца были, конечно, и другие экземпляры, как например вот эта акула.

Но самое яркое впечатление оставила рыба-меч…

Она оказалась просто огромной!

Как в том анекдоте: “а я поймал рыбу во-о-от с таким глазом!”

Всю рыбу (кроме тунца) разделывали прямо на пляже. Название этой не знаю (некоторые утверждают, что это mahi-mahi).

Дельфин.

Рыба-меч.

Другая рыба-меч – “маленькая”.

Затем улов делили между рыбаками.

Досталась рыба не только тем, кто ходил в море, но и старикам.

Я вообще не видел, чтобы кого-то обделили. Рыбаки Ламалеры живут, как одна большая семья.

Про стариков. Когда я пришел первый раз встречать рыбаков с уловом, на пляже было еще темно. Тогда мне казалось, что я единственный там. Потом откуда ни возьмись появился Игнасиас. Оказалось, что он просто вылез из своей китобойной лодки, в которой ночевал! Старик не спит дома. Жалуется, что там жарко и много комаров. Зато на пляже в лодке свежо и прохладно. Поэтому каждую ночь он проводит здесь. На фото Игнасиас со своим внуком (или внучкой).

К концу дележки на пляж приходили женщины.

Жены, сестры, дочери и матери…

Они уносили улов.

Одним утром рыбаки вернулись на берег с морскими дьяволами (скат манта).

Раньше этих удивительных существ я видел лишь однажды, когда нырял, работая на “ЭМБАКУ”.

Когда они проплывали мимо такие грациозные, красивые и загадочные, я был просто поражен. Теперь же они были мертвые.

Поэтому мне было не по себе снимать…

… как их разделывают рыбаки.

Вот так от манты остались только “рожки да ножки”.

Ну что я могу об этом сказать? Таков уж быт этих людей, которые кормятся морем.

Их нисколько не волнует, останутся ли здесь еще морские дьяволы или киты, когда подрастут их дети.

Они – бедные рыбаки, которые не могут быть уверены в том, что принесет им завтра – улов или пустой желудок.

А дома (как бы банально это ни звучало) их всегда ждут жены с детьми…

… которых надо кормить.

Но…

…мой рассказ не был бы полным, если бы я сам не отправился с ними в море и не испробовал бы на себе ремесло рыбака. Об этом я расскажу уже в следующий раз.

Это жилище небольшой общины мормонов уникально. Современные дома буквально вырезаны в массивной скале песчаника, которая находится в пустыне к югу от Моава в штате Юта. Это место неофициально называется «Скала», и появилось оно около 35 лет. Его основателем является Роберт Дин Фостер, который задался целью создать безопасное, удаленное жилище для полигамной общины вдали от христианского сообщества.

Строительство шло в несколько этапов: сначала в скале создавали пещеры, подрывая динамит, а затем приступали к финишной отделке, заводя туда воду, электричество, интернет и многое другое. Совсем недавно фотографа агентства Рейтер Джимми Уркьюхарта (Jimmy Urquhart) пригласили посетить Скалу. Это была редкая возможность заглянуть в уникальное сообщество в штате Юта.

Кто такие мормоны? Это религиозное сообщество протестантского происхождения. Возникло в 1830-х гг. в Северной Америке. Слово «мормон» стало синонимом многоженца.

Это вид сверху на жилище общины мормонов — Скалу. Большая скала из песчаника, шириной полмили, возвышается на 500 метров над окружающим ландшафтом.

Вот они, настоящие мормоны. Енох Фостер со своей первой женой, 2 ноября 2012. Всего у него 2 жены и 13 детей. Многоженство было частью учения организации «Церковь Иисуса Христа Святых последних дней», пришедшее с мормонами в штат Юта в конце 1840-х годов. По разным оценкам, сегодня около 37 тысяч мормонов продолжают практику многоженства и верят, что оно поможет вознесению на небеса:

Детская площадка с батутом возле домов, сооруженных в массивной скале песчаника, 2 ноября 2012:

Термин «мормон» взят из названия Книги Мормона, священного для мормонов текста, который, как они считают, является переводом писаний с золотых пластин, переданных Джозефу Смиту-младшему ангелом. Он был опубликован в 1830 году. Согласно тексту, книга была названа в честь Мормона — древнего пророка и историка, жившего в IV в. на американском континенте.

Скала. Общий вид на городок общины мормонов, штат Юта, 2 ноября 2012:

Термин «мормоны» вошел в употребление в 1830-е годы как уничижительный для обозначения последователей фермера Джозефа Смита (1805–1844) — основателя этого религиозного сообщества.

Еще один многоженец по имени Абель Моррисон, 2 ноября 2012:

Впрочем, не все мормоны, проживающие в Скале, полигамны. Есть здесь и моногамные семьи. На этой фотографии видны пещеры в скале и домики:

Мормоны стали заметным религиозным сообществом не только в США, но и за рубежом, где проживает более трети всех членов церкви. Их общины есть примерно в 100 странах мира, в том числе в Скандинавии, Великобритании, Германии, Италии, Новой Зеландии, Франции. С 1991 г. миссионерские группы мормонов действуют в России.

Как и наши садоводы-любители, мормоны из Скалы ведут свое хозяйство. На сборе урожая свеклы:

Еще одно «святое» занятие для наших дачников — сборка урожая картофеля:

Мормонам предписан здоровый образ жизни, исключающий курение и алкоголь, чай, кофе, наркотики, разводы и аборты. Поощряется трудолюбие во всех сферах деятельности и достижение жизненного благополучия.

По крайней мере осенью эта община мормонов из Скалы очень похожа на наших трудолюбивых дачников:

Жизнь в Скале. Внутри жилища мормонов очень похожи на обыкновенные квартиры или дома, лишь потолок выдает, каким образом они строились — подрывами динамита в скале песчаника:

Мормоны (не эти, а вообще) владеют банками, страховыми компаниями, рудниками и промышленными предприятиями.

Жена одного из многоженцев в местном магазинчике:

Священными текстами у мормонов считаются Библия, Книга Мормона, сборники откровений «Учение и заветы» и «Драгоценная жемчужина».

У мормонов есть различные ритуалы. Например, крещение (с 8 лет, погружением в воду), причащение (вместо вина подается вода), исповедь и отпущение грехов, рукоположение, брачные обряды.

Дом в скале, вид снаружи:

В Скале живет около 100 людей и 15 семей. Некоторые из них полигамны. Настоящий коттедж в скале:

Сетевой фильтр – устройство, которое есть в доме практически у каждого. Только вот не всегда мы задумываемся, что же это за фильтр такой, называя специальное оборудование банальным «удлинителем» или «пилотом». Разветвитель на пять-шесть розеток с отдельной кнопкой «вкл/выкл», что наверняка лежит у вас на полу в квартире или в кабинете, может быть как удлинителем, так и тем самым сетевым фильтром. От удлинителей сетевой фильтр отличается «начинкой»: внутри имеются разные элементы типа варисторов, конденсаторов, катушек и т.д, а снаружи на корпусе есть еще и предохранитель с кнопкой.

Сетевой фильтр – штука реально нужная. Он убирает проблемы с высокочастотными и импульсными помехами, которых может быть немало в домашней электросети, защищает вашу технику от перегруза или от короткого замыкания.

Основная масса продаваемых в России сетевых фильтров производится в Китае. Сейчас почти все производится в Китае. Все экономят, китайцы тоже. Если заказчик их хорошо контролировал, то сделают хорошо, а если тщательного контроля качества не было, сэкономят везде, где можно и нельзя. И получится, что на упаковке написано одно, а на самом деле изделие имеет совсем другие характеристики. Так вместо фильтра в упаковке будет банальный удлинитель.

Причем и российские компании, требующие от китайцев минимальных цен, просто толкают последних к экономии на том, на чем экономить нельзя. Далее продукт непонятного качества можно в больших количествах продавать потребителю за разумные деньги и иметь хорошую прибыль. А что же на самом деле приобрел покупатель – это уже проблема самого покупателя.

Однако нашелся в России человек, который производит сетевые фильтры в России. Евгений Горбатов управляет группой компаний, которые как раз занимаются производством сетевых фильтров под торговой маркой Power Cube (или «Сила в Кубе»). Изначально фильтры назвали Power Cube, потому что компания называлась Cube. В 2009 году ввели название «Сила в Кубе», где «Куб» – это прижившееся упрощённое наименование продукции.

Побывав на производстве, признаться, я был сначала сильно удивлен: зачем этим ребятам все делать самим, от пресс-формы до шнура, может проще как во всем мире отдавать большую часть работы на аутсорсинг? После разговора с Евгением ясности по этому вопросу стало больше. Они и деньги зарабатывают, и необходимую стабильность получают.

Давайте посмотрим, как делают сетевые фильтры.

Фильтр состоит из корпуса, который нужно отлить на термопласт-автоматах из пластика. Для чего нужны пресс-формы.

Инструментальный участок для изготовления пресс-форм.

Станок, который делает корпуса. В сетевых фильтрах Power Cube, в отличие от немалой части китайской продукции, используется негорючий пластик для корпусов, при поджигании он затухает, не горит.

Получаемые корпуса сетевых фильтров, не требуют дополнительной обработки.

А чтоб сделать шнур с вилкой, нужно сначала сделать сам кабель. Здесь делают провода для сетевых фильтров и других устройств.

Внизу экструдер кабельной линии

В цех поступает сырье – медная скрученная жила и ПВХ пластикат в гранулах. Из вот таких гранул делают изоляцию.

Нанесение изоляции на провод.

На выходе с линии провод наматывается на барабаны, которые далее поступают на машину скручивания жил.

Скрученные жилы готовы к нанесению внешней изоляции.

Из провода делают шнуры к сетевым фильтрам.

Кабель нужно порезать, приделать на него арматуру.

Теперь эту конструкцию нужно на другом термопласте залить пластикатом. И вот продукт – готовый шнур с вилкой:

Чтобы сделать фильтр нужны контактные шины и шины заземления, еще нужно найти хорошего качества и недорого – винтики, переключатели, предохранители, соединительные провода, сделать индивидуальную упаковку, общую упаковку, нормальный припой и т.д.

Все собрали, переходим к сборке фильтров.

Вообще, сборка – занятие кропотливое и требующее внимания. Наверное, именно поэтому на сборке фильтров работают в основном женщины. От качества сборки во многом зависит качество готового продукта.

Пайка контактной группы, шнура, выключателя, электронных компонентов

Каждое рабочее место в цеху оборудовано персональной вытяжкой, поэтому воздух в зале чист, вопреки ожиданиям, пережженной канифолью и перегретым оловянным припоем здесь не пахнет

Каждый собранный экземпляр проходит обязательную проверку и лишь затем поступает в упаковку.

Теперь можно в магазин!

Да, штука в общем несложная, но даже чтобы ее сделать, нужно потрудиться.

А начинал Евгений как все. В начале 90-х закупал в Китае те самые китайские фильтры, продавал в России. Продажи росли, но от китайских проблем устал: качество не устраивало, китайцы постоянно срывали сроки поставок, на длительные сроки приходилось замораживать оборотные средства. В 1998 году к этим бедам добавилась еще одна – цена. Доллар резко вырос и тот же самый китайский товар стал в рублях стоить значительно дороже. Идея начать самому производить сетевые фильтры в России логично вытекала из имеющихся предпосылок.

«Своё производство, свой «свечной заводик» – не мечта всей жизни, но интересно. Но никакого опыта нет – по образованию программист. С какой стороны подступиться – не очень понятно. Пошли от главного, от сотрудников. Приглашали в команду тех, кто имел опыт производства в России по нужной нам тематике», – рассказал Евгений.

Тогда первой задачей было сделать пресс-форму. «Ну, думаем, это не проблема – заводы стоят, сейчас к ним придем, деньги заплатим, они нам все сделают. После нескольких месяцев безуспешных поисков поняли, что всё не так радужно: людей на заводах нет, все ушли торговать на рынок, работать менеджерами, охранниками, сидеть в офисе секретарями. Те, кто готов работать, просят за свою работу такие деньги, что изделие получается очень дорогим. Никто не купит. Вот и пришлось шаг за шагом всю работу организовывать самим, один производственный процесс за другим. Да и в России до сих пор разрушены многие производственные цепочки, нормальных субподрядчиков найти очень сложно», – делится Евгений.

В самом начале, чтобы получить корпуса фильтров, на жигулях с прицепом возили пресс-форму по заводам, на которых сохранились в рабочем состоянии термопластавтоматы. И на одном из таких заводов пресс-форму испортили так, что она треснула поперек. Представьте: цех сборки уже укомплектован сотрудниками, они готовы собирать фильтры – дайте работу, а корпусов нет, пресс-форма треснула! Чудом смогли починить.

Чертежи для той пресс-формы сделал тогда конструктор старой закалки, он по старинке начертил их на бумаге. Надо признать, что конструктор знал, что проектировал, та пресс-форма отработала значительно дольше положенного ей срока эксплуатации. Были все же в России инженерные традиции.

Следующую пресс-форму покупали в Китае, в России на тот момент совсем было плохо с производителями пресс-форм, но качеством остались недовольны. А пресс-формы еще и постоянно обслуживать нужно, так что опять все предпосылки к тому, чтоб организовывать свое инструментальное производство.

Та же история была и со шнурами с вилками. Заказали большую партию у китайцев, а те на три месяца задержали поставку! Опять всё производство стало. «Пришлось скупать шнуры везде, где только возможно, продержались. Шнур для наших фильтров критически важен, значит производство шнура с вилкой нужно контролировать самим. Сначала шнуры только под свои нужды производили, а теперь производство под свои нужды уже составляет не более 15% от общего выпускаемого объема. Сейчас шнур у нас с разными типами вилок и иной обработкой концов покупают все производители, которые делают хоть какую-то технику, которая питается от электрической сети».

Так что, как признается Евгений, полный цикл производства фильтров в России – вынужденный, хотя и оправданный в российских условиях шаг. Хочешь получить качественный продукт и стабильность – делай всё сам. Сейчас на производстве занято несколько сотен человек.

«Конечно, проще привезти готовый товар из Китая, тем более мы это умеем и имеем большой опыт работы с китайцами. Сейчас Китай уже делает вполне хорошее оборудование, мы его у себя используем. У них есть чему поучиться. Но когда к нам приезжают наши китайские друзья, они также от нас увозят какие-то инженерные идеи. Но все же нам важны качество выпускаемых нами изделий и стабильность. Это можно получить только на своем производстве», – признается Евгений.

Вот еще о разности подходов к производству из первых уст. «Мы не экономим там, где это точно делать нельзя. Хотим делать хорошо, чтобы не было стыдно, в первую очередь, перед самими собой. Наши шнуры, в отличие от китайских, содержат медь, а не покрытый медью алюминий (алюминий хрупок и кабель из такого материала в мягких шнурах использовать просто опасно). Пластик корпуса только самозатухающий, комплектующие от проверенных производителей. Продукцию Power Cube постоянно тестируют, чтоб подтвердить наши сертификаты, мы на сертификацию подаем фильтр, выпускаемый серийно.

А вот продавец китайского товара продал его, и больше за него не отвечает. Он может на сертификацию подать качественный продукт, а потом торговать более дешевым, который сертификацию гарантированно не проходит.

Американка Шэннон Йенсен (Shannon Jensen) сфотографировала обувь, в которой беженцы из суданского штата Голубой Нил неделями добирались до Южного Судана.

В июле 2011 года, после нескольких десятилетий гражданской войны, от Республики Судан официально отделился Южный Судан. Вскоре после этого разразился очередной конфликт в суданском штате Голубой Нил, который продолжал подчиняться федеральным властям. В результате десятки тысяч человек были вынуждены покинуть свои дома. Летом 2012 года, когда Шэннон Йенсен делала эту серию фотографий, число беженцев из Голубого Нила в Южном Судане выросло до 100 тысяч.

Хамид Абсалах, 6 лет
Шел 20 дней из деревни Мугом

Хамид Карам, около 30 лет
Шел 45 дней из деревни Мугулгун

Рихаб Абдулла, около 40 лет
Шел 40 дней из деревни Кукуру

Гал Чангил, около 40 лет
Шел 90 дней из деревни Гамар Том, нес на плечах двух детей

Анил Идрис, 7 лет
Шел 30 дней из деревни Игор

Адмулла Шейх, 3 года
Шел 16 дней из деревни Аллахмер

Ганан Самила, 50 лет
Шел 210 дней из деревни Ифери

Шахама Альгум Мохаммед, 7 лет
Шла 20 дней из деревни Гамар Том

Бабу Джасир, 6 лет
Шел 20 дней из деревни Эль Габанит Хар Эль Ра

Омар Хафель, 4 года
Шел 20 дней из деревни Эль Габанит Хар Эль Ра

Мухаммед Хаджана, около 30 лет
Шел 30 дней из Тифуля

Тахийа Ибрахим, около 30 лет
Шел 10 из деревни Аллахмер

Муса Шеп, 2 года
Шел 20 дней из деревни Эль Габанит Хар Эль Ра

Советский Союз всегда славился своей гигантоманией. Поэтому разработка проекта вертолета, который по праву будет носить статус самого большого и самого грузоподъемного, выглядит вполне закономерно.

Разработка проекта В-12 началась в 1963-м году, в то время, как разговоры и подготовка стартовали на четыре года раньше. Основой для будущего прототипа стал на тот момент уже серийный Ми-6.

Для простоты разработчики просто решили удвоить количество винтомоторных групп.

В результате получился «небесный монстр» с четырьмя газотурбинными двигателями, каждый мощностью 6497 лошадиных сил!

Кабина вертолета была двухэтажной.

Сам фюзеляж был выполнен в виде полумонокока.

Размеры грузового отсека действительно потрясают: 28 м х 4,4 м х 4,4 м.

Пассажировместимость вертолета составляла 196 человек, плюс 6 человек экипажа.

Крейсерская скорость – 230 км/час, при максимальной в 260 км/час.

Без дозаправки вертолет мог преодолеть около тысячи километров. Потолок – 3500 метров.

Максимальная взлетная масса – 105 тонн, при базовом весе пустого – 69 тонн. Детище «ОКБ М.Л. Миля» составляет в длину 37 метров и в высоту – 12,5 метра.

Диаметры двух несущих винтов составляют 35 метров, а размах крыла – 65 метров.

Тяжелому транспортному вертолету Ми-12 принадлежат семь рекордов. Одними из самых главных являются его габариты, а также масса груза, который был поднят им. 6 августа 1969-го года вертолет поднял на высоту 2255 метров груз весом 44205 кг, чем улучшил свой же рекорд, установленный 6 месяцами ранее.

В серийное производство Ми-12 так и не был отправлен. Всего существует два прототипа. Один находится в Монинском музее ВВВ, а второй – на территории Московского вертолетного завода.

Алан Сэйлер – художник, специализирующийся на высокоскоростной съемке. Он любит снимать и взрывать такие вещи, как фрукты, предметы домашнего обихода или вещи, которые он находит на блошиных рынках, благотворительных магазинах и гаражных распродажах.

Уничтожение лагеря цветных карандашей

Банановое облако

Команда колбасок

Потертый войлок

Выдуваем носик

Путешествие на планету Замороженной Клубники

Кролик

Грибное облако

Слишком энергетический напиток

Детонация плода личи

Уничтожение карамельной трости

Всплеск

Невозможно остановить…Взрыв рождественского шара

Устройство, взрывающееся изнутри

Слишком жесткие яйца

Сиреневый туман

Классный взрыв

Аллегория аллигатора

Уже не желе

Модная хлопушка

Двухцветная клюшка

Норвежское издание VG обнародовало уникальные фотографии, которые в августе 2012 сделал один из находящихся на борту рыболовецкого судна «Antigua» из Уэльса. В проливе Хинлопена, который разделяет два острова архипелага Свальбард (Шпицберген) рыбаки обнаружили группу горбатых китов, среди которых был редчайший кит-альбинос.

Рыбаки сначала приняли его за глыбу льда. Киты охотились за рыбой и белый кит никак не выделялся своим поведением среди остальных. За последние 20 лет подобный белый кит был замечен у берегов Австралии.

Найденный у берегов Свальбарда белый кит — первый в этих местах. Рыбаки дали ему имя Willow.

Горбатые киты относятся к семейству полосатиковых китов подотряда усатых китов.

Свое название получил либо из-за спинного плавника, формой напоминающего горб, либо от привычки при плавании сильно выгибать спину.

Горбач — довольно крупный кит. Средняя длина его тела составляет 14.5 м для самок и 13.5 м для самцов. Средняя масса горбатого кита — 30 тонн. Размеры человека по сравнению с размерами горбатого кита:

Киты-альбиносы — крайне редкое явление в природе.

Стада горбатых китов мигрируют локально, в зависимости от доступности пищи. Обычная протяженность миграции горбатого кита — до 8000 км, что делает его одним из самых далеко мигрирующих млекопитающих.

Горбатый кит более тихоходен, чем настоящие полосатики: его скорость при миграциях не превышает 8-15 км/ч. Максимальная скорость зафиксирована у раненых китов — до 27 км/ч.

В то же время горбатый кит — один из самых энергичных и акробатичных больших китов, чьё поведение, включая эффектное выпрыгивание из воды, привлекает к нему внимание туристов.

В романе Германа Мелвилла «Моби Дик» горбатый кит охарактеризован так: «Из всех китов это самый игривый и легконравный, всегда окруженный веселыми брызгами и белой пеной».

Горбатые киты нередко бьют и хлопают по поверхности моря длинными грудными плавниками и хвостовым плавником, взбивая пену, перекатываются на спине, выставляют из воды морды. Часто полностью выпрыгивают из воды в вертикальном положении и с оглушительным всплеском падают вниз.

Продолжительность погружения под воду у горбатых китов зависит от времени года. Летом они редко ныряют более, чем на 5 минут, и погружения, продолжительностью больше 10 минут, редки. Зимой погружения продолжаются 10-15 мин.

Песни китов. Горбатые киты знамениты своим вокальным репертуаром, который, предположительно, играет важную роль в период размножения. Песня самца горбача состоит из определенной серии частотно-модулированных звуков и «фраз» в диапазоне 40-5000 Гц, которая продолжается до 35 минут; может повторяться на протяжении нескольких часов и даже дней.

В целом, неизвестно, служат ли песни горбатых китов для привлечения самок или для отпугивания других самцов и установления иерархии между ними. Последние исследования песен китов показали, что песни обладают иерархическим синтаксисом, свойственным и человеческой речи, то есть состоят из отдельных слов или слогов, объединяющихся во фразы и предложения.

В 2015 году всю Россию ожидает полное покрытие территории страны цифровым телевещанием.

На «цифру» уже почти полностью перешла Европа, Япония и Америка неустанно развивает данный формат, а чем мы хуже? К сожалению, большинство россиян не в курсе такого стремительного прогресса, а потому стоит рассказать о цифровом телевидении подробнее, чтобы каждый мог составить собственное мнение.

С приходом «цифры» даже в самых отдаленных уголках нашей необъятной Родины будут приниматься те же каналы, которые сейчас смотрит центральная Россия. То есть количество каналов, принимаемых в Москве и на Чукотке, будет одинаковым и вдобавок увеличится по сравнению с тем, что доступно сейчас. Качество изображения улучшится ввиду большей помехозащищенности, а вещателей станет еще больше, потому что тарифы на передачу сигнала снизятся. Поговаривают еще, что посредством цифрового телевизионного сигнала можно будет оповещать население в случае чрезвычайных ситуаций! Везде плюсы, как ни крути!

Известно, что не все телевизоры поддерживают стандарт цифрового вещания DVB-T2/MPEG-4. Но это не повод бежать в магазин и срочно покупать новый телевизор, к благам цивилизации можно приобщиться куда более простым и более дешевым способом. Нужно всего лишь купить цифровую приставку – в магазинах полно разных моделей и марок по весьма демократичным ценам (по сравнению с новым телевизором). Они различаются дизайном, возможностями и иногда комплектацией, но дело свое делают одинаково хорошо!

Вот так выглядит типичный представитель таких устройств, отрывающих двери (или окна?) в мир нового цифрового телевидения. Точнее, так выглядит коробка, а сама приставка внутри, так что проведем вскрытие!

В каждом комплекте есть все, что нужно для подключения, так что на знакомство телевизора с приставкой потребуется от силы минут пять.

Всеми любимые «тюльпаны» запросто подружат ваш телевизор с ресивером, главное – правильно подключить! Для тех, у кого даже такой простой пункт (вставить штекер в разъем) вызывает трудности, есть цветовая схема.

Просто как два пальца: красный к красному, желтый к желтому и белый к белому! Готово!

Теперь дело за малым – присоединить внешнюю дециметровую антенну к ресиверу. Найдите на тыльной стороне ресивера разъем для антенны и вставьте туда свободный штекер этой красивой круглой штуки. Кстати, ее лучше поставить повыше.

Ну вот и все! Теперь осталось вставить батарейки в пульт, включить телевизор с приставкой и можно наслаждаться просмотром! Поздравляю, у вас теперь цифровое телевидение!

«Нам повезло, что наши детство и юность закончились до того, как правительство купило у молодежи СВОБОДУ в обмен на ролики, мобилы, фабрики звезд и классные сухарики (кстати, почему-то мягкие)… С ее же общего согласия… Для ее же собственного (вроде бы) блага…» – это фрагмент из текста под названием «Поколение 76—82». Те, кому сейчас где-то в районе тридцати, с большой охотой перепечатывают его на страницах своих интернет-дневников. Он стал своего рода манифестом поколения.

Анализ молодежных ресурсов интернета и других текстовых источников показывает: отношение к жизни в СССР поменялось с резко негативного на резко позитивное. За последние пару лет в интернете появилась масса ресурсов, посвященных повседневной жизни в Советском Союзе. «76—82. Энциклопедия нашего детства» – пожалуй, наиболее популярный из них. Само название говорит о том, кто является аудиторией данного ресурса — все, кто родился в период между 1976 × 1982 годом. Одноименное сообщество в ЖЖ входит в тридцатку наиболее популярных. Его завсегдатаи с искренней любовью обсуждают фильмы про Электроника, гэдээровские «вестеры», лезвия «Нева» для безопасных бритв и напиток «Буратино».

Но мы заглянем немножечко дальше, ведь должно же быть предисловие?

Невероятно, но факт: тротуар имеет асфальтовый пандус для колясок. Даже сейчас такое в Москве нечасто увидишь

В то время (насколько можно судить по фотографиям и фильмам) все девушки ходили в юбках до колена. А извращенцев практически не было. Удивительное дело.

Прекрасен указатель автобусной остановки. А пиктограмма троллейбуса и сегодня в Питере такая же. Еще был указатель трамвая – в круге буква «Т».

Во всем мире росло потребление разных фирменных напитков, а у нас все было из котла. Это, кстати, не так уж и плохо. И, скорее всего, человечество снова к этому придет. Все зарубежные ультралевые и зеленые движения обрадовались бы, узнав, что в СССР надо был идти за сметаной со своей банкой. Любую банку можно было сдать, колбасу заворачивали в бумагу, а в магазин ходили со своей авоськой. Самые прогрессивные супермаркеты в мире сегодня на кассе предлагают выбрать между бумажным или полиэтиленовым пакетом. Самые ответственно относящиеся к окружающей среде классы возвращают глиняный горшочек из-под йогурта в магазин.

А раньше вообще не было привычки продавать тару с продуктом.

Харьков, 1924-й год. Чайная комната. Попил и ушел. Никакого Липтона в бутылках.

Москва, 1959-й год. Хрущев и Никсон (в тот момент вице-президент) на стенде компании Пепси на Американской национальной выставке в Сокольниках. В этот же день произошел знаменитый спор на кухне. В Америке этот спор получил широкое освещение, у нас – нет. Никсон рассказывал, как клево иметь посудомоечную машину, как много в супермаркетах товаров. Все это снималось на цветную видеопленку (супертехнологию на тот момент). Считается, что Никсон так хорошо выступил на этой встрече, что это помогло ему стать одним из кандидатов в президенты на следующий год (а через 10 лет и президентом).

В 60-е пошла страшная мода на любые автоматы. Весь мир тогда мечтал о роботах, мы мечтали об автоматической торговле. Затея в некотором смысле провалилась из-за того, что не учитывала советскую реальность. Скажем, когда автомат по продаже картошки насыпает тебе гнилой картошки, то им никто не хочет пользоваться. Все-таки, когда есть возможность покопаться в землистом контейнере, найдя несколько относительно крепких овощей, в этом есть не только надежда на вкусный обед, но тренировка бойцовских качеств. Автоматы выжили только те, которые выдавали продукт одинакового качества – по продаже газировки. Еще иногда встречались автоматы по продаже подсолнечного масла. Выжила только газировка.

1961-й. ВДНХ. Все-таки, до начала борьбы с излишествами мы совершенно не отставали в графическом и эстетическом развитии от Запада.

В 1972 году компания Пепси договорилась с советским правительством о том, что Пепси будут разливать «из концентрата и по технологии компании Пепсико», а СССР взамен получит возможность экспортировать водку «Столичная».

1974-й. Какой-то пансионат для иностранцев. Горошек «Глобус» справа наверху. У меня такая банка неоткрытая до сих пор лежит – все думаю: рванет или нет? На всякий случай храню замотанной в пакет вдали от книг. Открывать тоже страшно – вдруг задохнусь?

С самого правого края рядом с весами виден конус для продажи сока. Пустой, правда. Не было в СССР привычки пить соки из холодильника, не шиковал никто. Продавщица открывала трехлитровую банку, переливала ее в конус. А оттуда – по стаканам. Я в детстве еще застал такие конусы в нашем овощном на проезде Шокальского. Когда я пил свой любимый яблочный сок из такого конуса, какой-то ворюга украл мой велосипед «Кама» из предбанника магазина, никогда не забуду.

1982-й. Выбор алкоголя в вагоне-ресторане транссибирского поезда. Почему-то у многих иностранцев есть идея-фикс – проехать по Транссибу. Видимо, мысль о том, что можно неделю не вылезать из едущего поезда, кажется им волшебной.

Прошу обратить внимание, что изобилие кажущееся. Никаких изысканных сухих красных вин, которых сегодня даже в рядовой палатке не меньше 50 видов продают. Никаких XO и VSOP. Впрочем, даже через десять лет после того, как был сделан этот снимок, автор вполне удовлетворялся портвейном Агдам.

1983-й. Червь консьюмеризма поселился в наивных и чистах душах русичей. Правда, бутылочку-то, молодой человек, надо возвращать, кому сказала. Попил, насладился тепленьким, верни тару. Ее обратно на завод отвезут.

В магазинах обычно в продаже был «Буратино» или «Колокольчик». «Байкал» или «Тархун» тоже не всегда продавались. А Пепси когда выставляли в каком-нибудь универсаме, его брали в запас – на день рождения, например, выставить потом.

1987-й. Тетка торгует зеленью на витрине молочного магазина. За стеклом видны кассирши. Те самые, к которым надо было приходить хорошо приготовленным – знать все цены, количество товара и номера отделов.

1987-й. Волгоград. В американском архиве эта фотка сопровождается комментарием века: «A woman on a street in Volgograd sells some sort of liquid for the invalids of the Great Patriotic War (the Soviet name for World War II).» Видимо, тогда же в 87-м и переводили надпись с бочки, когда еще спросить было не у кого, что инвалидов ВОВ обслуживают вне очереди. Кстати, эти надписи – единственное документальное признание того, что очереди в СССР есть.

Кстати, в те времена не было никакой борьбы мерчандайзеров, не было никаких ПОС-материалов, никто не вешал на полки воблеры. Никому бы и в голову не пришла мысль раздавать бесплатно пробнички. Если магазину выдавали надувной мячик с логотипом Пепси, он почитал это за честь. И выставлял в витрину искренне и задаром.

1990-й. Автомат по продаже Пепси в метро. Редкий экземпляр. Вот автоматы, которые справа стоят, везде в центре встречались – они продавали газеты «Правда», «Известия», «Московские новости». Кстати, на всех автоматах с газировкой (и на игровых тоже) всегда была надпись «Просьба! Юбилейные и гнутые монеты не опускать». С гнутыми понятно, а юбилейные нельзя опускать, потому что они отличались от других монет того же номинала весом и иногда размером.

1991-й. Ветеран пьет газировку с сиропом. На среднем автомате кто-то уже процарапал логотип «Депеш Мода». Стаканы были всегда общими. Подходишь, моешь его в самом автомате, подставляешь потом под форсунку. Брезгливые эстеты носили с собой складные стаканы, которые имели особенность складываться в процессе. Фотка хороша тем, что тут все детали характерные и узнаваемые. И таксофонная полубудка, и фара Запорожца.

До 1991 года американские фотографы ходили по одним и тем же маршрутам. Почти каждую фотографию можно опознать – это на Тверской, это на Герцена, это около Большого театра, это из гостиницы Москва. А потом стало можно все.

Новейшая история.

1992-й. Под Киевом. Это уже не СССР, просто к слову пришлось. Чувак позирует для американского фотографа, голосуя бутылкой водки, чтобы поменять ее на бензин. Мне кажется, что бутылки выдал сам фотограф. Тем не менее, бутылка водки долгое время была своеобразной валютой. Но в середине девяностых все сантехники вдруг перестали брать бутылки в качестве оплаты, потому что дураков не осталось – водка продается везде, и известно, сколько она стоит. Поэтому все перешли на деньги. Бутылку сегодня дарят только врачу и учителю, да и то с коньяком.

С едой в позднем СССР было все достаточно плохо. Шанс купить что-нибудь вкусное в обычном магазине стремился к нулю. За вкусным выстраивались очереди. Вкусное могли дать «в заказе» – существовала целая система «столов заказов», которые фактически являлись центрами распределения товаров для своих. В столе заказов мог рассчитывать на вкусненькое: ветеран (умеренно), писатель (неплохо), партийный работник (тоже неплохо).

Жители закрытых городов вообще по советским меркам катались как сыр в масле у Христа за пазухой. Зато у них в городах было очень скучно и они были невыездными. Впрочем, почти все были невыездными.

Хорошо жилось тем, кто мог быть чем-нибудь полезен. Скажем, директор магазина «Ванда» был очень уважаемым человеком. Супер-випом по недавним стандартам. И мясник был уважаем. И начальницу отдела в «Детском мире» уважали. И даже кассиршу на Ленинградском вокзале. Все они могли что-то «достать». Знакомство с ними называлось «связями» и «завязками». Директор бакалеи был достаточно уверен в том, что его дети поступят в хороший университет.

1975-й год. Хлебозавод. Я чувствовал, что надрезы на батонах делали руками (сейчас уже робот напиливает).

1975-й год. Шереметьево-1. Тут, кстати, не сильно поменялось. В кафе можно было встретить шоколад, пиво, сосиски с горошком. Сендвичей не существовало, мог быть в наличии бутерброд, представляющий собой кусок белого хлеба, на одном конце которого была ложка красной икры, а на другом – один виток сливочного масла, который каждый как мог заталкивал и притаптывал вилкой под икрой.

Магазины по продаже хлеба были двух типов. Первый – с прилавком. За продавщицей в контейнерах лежали батоны и буханки. Свежесть хлеба определялась в процессе расспроса уже купивших хлеб или в диалоге с продавщицей:
- За 25 батон свежий?
- Нормальный.
Или, если покупатель не вызывал отторжения:
- Ночью привезли.

Второй тип булочных – самообслуживание. Тут грузчики подкатывали контейнеры к специальным проемам, с другой стороны которых находился торговый зал. Продавщиц не было, были только кассирши. Это было круто, потому что хлеб можно было потыкать пальцем. Конечно, лапать хлеб не разрешалось, для этого висели на неровных веревках специальные вилки или ложки. Ложки были еще туда-сюда, а вилкой определить свежесть было нереально. Поэтому каждый брал в руки лицемерное приспособление и аккуратно поворачивал палец, чтобы проверить привычным образом, насколько хорошо нажимается. Через ложку совсем непонятно.

Индивидуальной упаковки хлеба, к счастью, не существовало.

Лучше батон, который кто-то аккуратно потрогал пальцем, чем невкусная гуттаперча. Да и всегда можно было, проверив мягкость руками, взять буханочку из дальнего ряда, до которой еще никто не дотягивался.

1991-й. Скоро появится защита потребителей, которая вместе с заботой убьет вкус. Половинки и четвертинки готовились с технической стороны. Иногда можно было даже уговорить отрезать половину белого:
- А кто вторую купит? – спрашивали покупателя из подсобки.

Пакетов на кассе тоже никто не давал – каждый приходил со своим. Или с авоськой. Или так, в руках нес.

У бабки в руках пакеты с кефиром и молоком (1990-й.). Тогда еще не было Тетрапака, был какой-то Элопак. На пакете было написано «Элопак. Запатентовано». Синий треугольник означает сторону, с которой пакет должен открываться. Когда только закупили упаковочную линию, к ней прилагалась бочка правильного клея. Я застал те времена, когда пакет открывался в нужом месте без мучений. Потом клей кончился, надо было открывать с двух сторон, а потом одну сторону складывать обратно. Синие треугольники остались, а клея с тех пор никто не покупал, идиотов мало.

Кстати, тогда на упаковке продуктов не было никакой дополнительной информации – ни адреса, ни телефона производителя. Только ГОСТ. Да и брендов не было. Молоко называлось молоком, а различалось по жирности. Мое любимое – в красном пакете, пятипроцентное.

Еще молочные продукты продавались в бутылках. Различалось содержимое по цвету фольги: молоко – серебряная, ацидофилин – синяя, кефир – зеленая, ряженка – малиновая и т. д.

Радостная очередь за яйцами. На холодильной витрине еще могло лежать масло «Крестьянское» – его резали проволокой, потом ножом на куски поменьше, заворачивали сразу в масляную бумагу. В очереди все стоят с чеками – до этого они отстояли очередь в кассу. Продавщице надо было сказать, что дать, она смотрела на цифру, пересчитывала все в голове или на счетах и если сходилось, выдавала покупку («отпускала»). Чек нанизывался на иглу (в левой части прилавка стоит).

По идее, обязаны были продавать даже одно яйцо. Но покупка одного яйца считалась страшным оскорблением продавщицы – она могла в ответ поорать на покупателя.

Кто брал три десятка, тому без вопросов давали картонный поддон. Кто брал десяток, тому поддон не полагался, он складывал все в пакетик (были еще специальные проволочные клетки для эстетов).

Это клевая фотка (1991-й год), тут на заднем фоне видны кассеты видеопроката.

Хорошее мясо можно было достать по знакомству или купить на рынке. Но на рынке все было в два раза дороже, чем в магазине, поэтому туда ходили не все. «Рыночное мясо» или «рыночная картошка» – это высшая похвала продуктам.

Советская курица считалась некачественной. Вот венгерская курица – это круто, но она всегда была дефицитом. Слова «круто» тогда еще в широком употреблении не было (то есть было, но по отношению к скалам).

До 1990-го года невозможно было себе представить, что иностранного фотокорреспондента пустят снимать в советский магазин (особенно – с другой стороны прилавка). В 1990-м стало возможно все.

На улице в то же время цвет мяса был более естественным.

Лежат две курицы на прилавке – импортная и советская. Импортная говорит:
- Ты посмотри на себя, вся синяя, не ощипанная, тощая!
- Зато я своей смертью умерла.

Итальянский фотограф Гуги Фассино (Gughi Fassino) провел три дня в норвежской тюрьме Хальден, имеющей репутацию самой гуманной и роскошной в мире.

Тюрьма Хальден, построенная в 2010 году, — одна из самых охраняемых в Норвегии. Здесь сидят люди, совершившие тяжелые преступления, но ни один из них не может провести за решеткой больше 21 года — таков, по норвежским законам, максимальный срок уголовного наказания.

20% людей, вышедших из норвежской тюрьмы, попадают туда снова в течение 2 лет. В других европейских странах таких в три раза больше.

Содержание одного человека в камере с холодильником и телевизором обходится норвежскому бюджету в $185 тыс. ежегодно.

Вокруг здания тюрьмы — 30 гектаров леса, где заключенные могут гулять без присмотра охранников.

Бассейна в тюрьме стоимостью $250 млн нет, но каждый заключенный имеет право провести 1,5 часа в день в спортзале.

В супермаркет заключенных пускают раз в неделю. Там можно купить ваниль в стручках, гарам масалу или отборную говяжью вырезку за $60/кг.

Зарплата заключенного $9 в день. После теракта Брейвика они скинулись на дневную зарплату, чтобы купить цветов в память о жертвах.

Любой желающий может готовить себе еду самостоятельно. Кулинарные книги — самые популярные в местной библиотеке.

Начальник тюрьмы Аре Хёидаль. У него в подчинении 340 человек — на 250 заключенных.

В Норвегии тюремные охранники должны проходить специальную двухгодичную программу обучения, включающую курсы лекций и семнаров по правам человека, этике и юриспруденции.

Находиться в камере нужно с 8:30 вечера до 7:30 утра, в остальное время можно либо работать (это не обязательно), либо заниматься своими делами.

По словам директора тюрьмы, ни нападений на охрану, ни драк в Хальдене практически не бывает. Попыток побега пока тоже не было.

Общение с внешним миром ограничено, но заключенные имеют право на три разговора с семьей в неделю и длительные свидания в отдельном домике.

Музыкальная студия, в которой репетирует тюремная группа и записывается ежемесячная радиопередача.

Рыбацкие поселения встречались мне везде по Индонезии. Ничего особенного в стране 17000 островов, ведь море здесь кормит многие бедные семьи от Суматры до Новой Гвинеи. Но такой деревни как Ламалера больше нет нигде на архипелаге. В ней живут те, кого зовут китобоями. Завидев на горизонте китов, они тут же спускают на воду свои лодки и начинают погоню. Подобное занятие чрезвычайно опасно, ведь морской гигант одним ударом хвоста может разнести судно в щепки. Но местные рыбаки не из трусливых. Они безбашенные охотники и привыкли рисковать, а их многочисленными трофеями усыпан пляж Ламалеры.

Когда я услышал о китобоях Ламалеры впервые, я решил, что просто не смогу отказаться от поездки к ним. В конце прошлого месяца мне, наконец, предоставилась такая возможность. Прямо с Флореса я взял курс на восток к острову Лембата, где я пробыл около недели.

Сегодня я расскажу о моем знакомстве с китобоями.

Но для начала стоит поведать о том, как я добрался до этого острова Лембата. Когда настало время покидать не самый приятный город Маумере, я заглянул в местный порт, чтобы узнать, какие там есть суда и куда они идут. Тут мне улыбнулась удача. Возле одного из пирсов стоял грузовой кораблик «ИДОЛА КИТА», который готовился к отплытию (правда, только на следующий день). Как вы думаете, куда направлялся этот кораблик? Ага, на Лембату. Все оказалось слишком просто и на борт меня взяли без всяких вопросов.

Маумере мы покинули 22 сентября в 8 вечера. 23 сентября в 6 утра на горизонте уже был остров Лембата.

Единственный порт на острове находится в городке Леволеба. Там мы и пришвартовались.

«ИДОЛА КИТА» шла из Сурабаи через Маумере в Леволебу и возвращаться судну предстояло по тому же маршруту. Но на как долго затянется разгрузка-погрузка, никто не знал.

Поэтому я поблагодарил команду за то, что “подбросили” меня до Лембаты и отправился дальше автостопом до Ламалеры.

Из Леволебы до деревни китобоев около пяти часов убитой дороги. Половину пути я преодолел в кузове грузовика, второю – на автобусе, ибо другого транспорта вообще не оказалось. В Ламалеру я прибыл почти под вечер, поэтому знакомство с китобоями отложил на следующий день.

Шалаши китобоев на пляже Ламалеры.

В шалашах стоят их лодки (прим. – на местном языке все лодки называются тена), на которых они устраивают погоню за китами.

На носу лодки имеется специальная платформа. С нее человек прыгает прямо на кита, вонзая в его плоть гарпун. Также на лодки устанавливают огромный плетеный парус.

А вот эта “глазастая” лодка принадлежит семье китобоя Бруно, который любезно вписал меня в своем доме.

Но все эти лодки не используют в обычные дни, ибо рыбачить можно и на лодках поменьше, типа вот этой, с мотором.

Местные мужики ходят не только на кита, а еще на дельфина, ската, черепаху, меч-рыбу, тунца и любую крупную рыбу, которая водится в здешнем море. Кости былой добычи разбросаны по всему пляжу.

То, что осталось от кита, как мне сказали.

Некоторые останки, которые я видел на пляже, имели свой специфический запах. Не могу сказать, что было невыносимо. Терпеть можно.

Панцирь черепахи, кости кита, а вот чей череп – пока не разобрался. Рыбу эту называют ikan orta, но Гугл помочь не может.

Первым, с кем я познакомился на пляже, был молодой парень по имени Йоханнес. Он замазывал щели в своей маленькой шлюпке.

«А вот с этим мы ходим на китов» – показывает Йоханнес. Но в нынешнем году жителям Ламалеры еще не удалось забить ни одного кита.

В соседнем шалаше сидел Игнасиас, занятый изготовлением декоративной копии своего судна. Говорит, что весь процесс займет около месяца. Как я успел заметить позже, это вовсе не от того, что процесс сложный. Просто Игнасиас совсем никуда не торопился.

Он уже сделал 4 таких лодки, а одну даже продал за 500000 рупий (около 50$) туристу из Испании.

Кстати, обратите внимание на инструмент, которым пользуется Игнасиас. Это нос меч-рыбы.

В море Игнасиас начал ходить еще будучи мальчишкой. Но когда он забил первого кита, ему было 35. Сегодня старику 57, и на его счету 15 хвостов. За то время, что я провел в Ламалере, мы с ним сдружились. Но он постоянно забывал мое имя. Называл меня то Мартеусом, то Даниэлем. В этот же день Игнасиас поведал мне, что в марте здесь в Ламалере произошла трагедия. Кит хвостом убил парня, который был чуть старше меня. Тогда в погоне участвовало 9 лодок. С тех пор в Ламалере больше не было китов. Ну разве что за четыре дня до моего прибытия, проплывали мимо киты, но догнать их китобои так и не смогли. Игнасиас признался, что на его памяти еще не было такого неудачного года.

Позже к нам в шалаше присоединился друг Игнасиаса. Оба – рыбаки на пенсии. В море теперь ходят их дети.

Наговорившись с «пенсионерами», я пошел дальше.

В этом шалаше рыбак латал сети, пока его дочь скакала по лодке, не зная чем себя занять.

В соседнем шалаше с сетью так же возился другой рыбак по имени Альфонс (справа). Как может показаться, он прятался в своем саронге, потому что не хотел фотографироваться. На самом деле, он прятался от ветра, чтобы подкурить сигарету.

Альфонс сказал мне, что он ведет тетрадку, в которую он записывает всех китов, дельфинов и скатов, убитых рыбаками. Я попросил его показать мне эту тетрадку.

Тетрадку Альфонс начал по просьбе японского журналиста, который приезжал в Ламалеру. Ему были нужны эти данные для статьи.

В прошлом году было забито 11 китов. Столько отметил в своей тетрадке Альфонс.

Закончив с Альфонсом, я вернулся на пляж.

Из шалаша меня окликнули хлопцы. Попросили присоединиться к ним.

Они сидели с канистрой туака (индонезийской браги) и бухали.

По лицу вот этого персонажа можно предположить, что он уже спился. В общем, от компании я был не в восторге. Поэтому пропустил только два стаканчика ради приличия и удалился.

Рядом на солнце вялилась рыба.

Челюсть дельфина.

Высушенная морда акулы.

На другом конце пляжа открылся вот такой вид.

Парень по имени Барон ловил рыбу на леску. На голове у него была еще маска с трубкой.

Пожаловался, что сегодня рыбы нет. Он остался без улова.

У всех рыбаков есть дома и семьи. Но они все же предпочитают проводить свое время на этом пляже. Как видно из моего рассказа, кто-то латает сети, кто-то мастерит декоративную лодку (не только Игнасиас, но и другие “пенсионеры”, причем у каждого свой стиль), кто-то ремонтирует или красит шлюпку, кто-то бухает, кто-то спит в тени и все они время от времени поглядывают на море, высматривая китов…

А самое интересное начинается на закате, когда китобои выходят в море за рыбой, и на рассвете, когда они возвращаются с уловом.

Но об этом я расскажу уже в следующий раз.

Известный нью-йоркский фотограф Эван Джозеф (Evan Joseph) создал серию снимков, дублирующих некоторые фото Нью-Йорка, сделанные несколько десятков лет назад. Посмотрев эти парные кадры, можно составить впечатление о том, как развивался город за последние сто лет.

Юнион-сквер, 1903 год.

Юнион-сквер в наши дни.

Бруклинский мост, 1905 год.

Бруклинский мост в наши дни.

Коламбус-сёркл, 1912 год.

Коламбус-сёркл в наши дни.

Нью-Йоркская фондовая биржа, 1921 год.

Нью-Йоркская фондовая биржа в наши дни.

Восточный Манхэттен, 1930 год.

Восточный Манхэттен в наши дни.

Центральный парк, 1933 год.

Центральный парк в наши дни.

Оконечность острова Манхэттен, 1935 год.

Оконечность острова Манхэттен в наши дни.

Центральный вокзал, 1941 год.

Центральный вокзал в наши дни.

Хай-Лайн – линия надземной железной дороги, 1950 год.

С 2005 года Хай-Лайн превращена в парковую аллею.

Всемирный торговый центр, 1976 год.

Всемирный торговый центр в наши дни.

В недрах города покоится много тайн припавших пылью эпохи СССР. Грандиозные сооружение построенные в эпоху «Холодной войны», призванные послужить во время стихийных бедствий, атомной войны и прочее-прочее. Достаточно вспомнить уроки ГО со школы, в каждом дворе ведь было бомбоубежище для укрытия гражданского населения. Для нужд такого большого бомбоубежища как метрополитен сооружались свои защищенные и углубленные узлы, об одном таком сейчас пойдет речь.

Диггерочки успешно расположились на мостике у входа в командный блок.

Для нужд метрополитена в «час икс» было решено построить командный бункер, в самом центре Киева. Для того, чтобы строительство не светилось среди глаз любопытствующего народа, его начали за рядами секретного в то время завода «Арсенал». Работы велись в три смены, соорудили шахты и рудворы, землю вывозили ночью за город в накрытых брезентом грузовиках. К сожалению, когда основные работы по выработке штолен и сооружению спец-блока были окончены, совок развалился и о секретном метростроительстве забыли.

Не вспоминают и по сей день, даже работники, которые иногда заходят туда менять лампочки в ржавых патронах, не знают, что они обслуживают. Лишь бывало пьяный диггер вваливает очередную бутылку нефильтрованного, слегка пошатываясь, шагая по ходкам спецобъекта. Горстка маск-сооружений на поверхности в виде обычной бойлерной да заваренный решетками выход на перегон «Крещатик»-»Арсенальная» – вот и все, что осталось от строительства очередного грандиозного бункера на случай атомной войны.

Вид с мостика на туннель.

По окончанию строительства этот туннель делят на три этажа перегородками, получается трехэтажный бункер.

Это помещение со стеллажами служило для технических целей: хранения инструментов и деталей.

Разъезд для вагонеток у заброшенного ствола.

Это выход в старый заброшенный ствол, по которому ездила шахтная клеть.

Перевернутая вагонетка на развилке штолен в заброшенном бункере.

Развилка штолен, налево виден тупик туннеля.

«Состав из Ада», ряд вагонеток в руддове.

Группка диггеров уселась рядом с лебедкой в руддворе.

Ржавая, нерабочая гермодверь на въезде в бункер.

Силуэт Вована и вагонеточки.

Двухъярусный туннель укрепленный колоннадой. Дальше просто небольшая подборка фотографий основного блока объекта.

Здесь туннель диаметров в 4 метра выходит в основной блок бункера.

Так выглядит штольня, ведущая к перегону «Крещатик» – «Арсенальная».

Вагонетка в штольне.

Еще один день скитаний по темным грязным коридорам…

До середины прошлого века аборигены Новой Гвинеи использовали каменные топоры на огородах, на охоте и на войне. Они жили примитивно и отстали в своем развитии на тысячелетия от всего остального мира. Не приди к ним европейцы, папуасы так бы и существовали в каменном веке по сей день. Когда же цивилизация добралась до самых труднодоступных регионов этого острова, топоры аборигенов стали историей, а на смену камню пришло железо. Так наступила новая эпоха, новая эра. Но, как утверждают некоторые путешественники, остались еще в Новой Гвинее деревни, где аборигены используют каменные орудия.

Ниже репортаж о «племени» каменных топоров.

- Добро пожаловать! Я вождь этой долины,- человек, который представляется вождем, на вождя настоящего племени не совсем-то похож. Он стоит перед нами в драных шортах, грязной фиолетовой тенниске, кепке, из-под которой торчат курчавые немытые волосы, и в резиновых сапогах. Так мог бы выглядеть бездомный человек где-нибудь в большом городе. Он хитро улыбается и произносит свое имя – Ениус Морип. По правую руку от него скромно держится второй папуас, который тоже вождь, но чей – непонятно. Самое важное – у него нет резиновых сапог. Поэтому он наверное не в таком авторитете, как его соплеменник. Оба вождя безоружны, абсолютно безобидны и достаточно приветливы, из чего можно сделать вывод, что в деревне Мбомбанг дикие каннибалы не живут.

Житель деревни Мбомбанг

Сама деревня тоже непохожа на, что способно нарисовать воображение. Вдоль главной улочки, которая отмечена камнями, стоят в два ряда десять деревянных домиков белового цвета с металлическими крышами. Они даже отдаленно не напоминают традиционные папуасские хижины. Избавьтесь от иллюзий, это обычные современные дома и на самом деле тут нечему удивляться, ведь как оказывается, Мбомбанг – это правительственный проект. Поэтому деревня была построена не абы как, а по четкому плану. Здесь проведен водопровод, каждый дом стоит на бетонных столбиках, есть радио и даже бензиновый генератор, которым правда пользуются далеко не каждый день – горючее в дефиците. Все же стройматериалы завозились сюда когда-то вертолетами.

Абориген на фоне современного дома

Такая пародия на современность выглядит совершенно нелепо в напрочь глухой местности. Мбомбанг окружена горами: это и холмы, поросшие лесом, и отвесные скалы, с которых устремляются вниз гигантские водопады. Еще рядом пробегают бурные речки, которые после сильных дождей становятся непроходимыми.

Как бы то ни было, Мбомбанг вовсе не основная цель нашего похода. Дальше по тропе находится легендарная деревня каменных топоров. Там рядом с пещерой живут люди Вано, которые пользуются первобытными инструментами. На языке людей Лани (проживают они в регионе Пунчак Джая, административный центр – Мулиа) деревня называется Еломэ, на местном же наречии она известна как Едомэ. Открыл эту деревню в прошлом веке Генрих Харрер, которого в фильме «Семь лет в Тибете» сыграл Брэд Питт. Харрер был выдающимся австрийским альпинистом, путешественником и писателем. В числе его достижений первое покорение пика Пунчак Джая (прим. высшая точка Океании). Именно в ходе этой экспедиции он попал в каменный век деревни Я-ли-мэ.

Клюв какаду. Был показан нам в одной из хижин

В 80-х путешествие в деревню повторяет немец Вернер Вейглейн, который на сегодняшний день совершил свыше сотни экспедиций во все уголки Новой Гвинеи! Занимается он организацией экстремальных туров. В частности, Вернер предлагает путешествие в каменный век за шесть тысяч евро. Так «Я-ли-мэ Харрера» стала «Я-ли-мэ Вернера». Но он не единственный, кто «окучил» эту местность. Есть и другие, как например, чех Петр Яхода. Оба утверждают, что Вано живут как первобытные люди.

Но путь в Еломэ известен и без Вейглейна с Яходой. Поэтому спустя полвека с открытия Генриха Харрера часть нашей команды планирует отправиться по его стопам самостоятельно. Правда, в первый же день нас ждет значительный сюрприз. Как выясняется, люди Вано ушли из Еломэ давным-давно, оставив свою пещеру. Сегодня там больше никто не живет и место заброшено окончательно.

Утро. В деревне Мбомбанг звучит музыка с незатейливым мотивом и местные музыканты, которые еле уместились на сухом бревне, пока только разогреваются. Их четверо и есть среди них ребенок, который играет на флейте. По правую руку от него сидит Тетиус – невысокий папуас с обнаженным торсом, густой бородой и косичками. Он бренчит на шестиструнной самопальной гитаре и звуки, которые она издает, напоминают мне гавайскую гитару. Рядом с ним второй гитарист. Он упирается своим инструментом в бревно и пытается поспеть за Тетиусом. Завершает четверку молодой парень Вало. У него нет ни гитары, ни флейты. Поэтому в руках он держит лук и стрелы. Вало стучит по ним, попадая в ритм. Тут Тетиус запевает песню на местном языке, которая отлично ложится на музыку с незатейливым мотивом, и слова ее подхватывают остальные участники выступления.

Я бы сказал, что этот мини-ансамбль отлично сыгрался

На заднем плане стоят деревянные хижины на сваях. Это традиционные жилища с костровищем внутри, которые были построены самими папуасами. В них еще кто-то живет, в то время как дома построенные правительством – пустуют. Пустует и сама деревня. В ней нет ни одной женщины, да и мужчин можно пересчитать по пальцам.

Этому есть свое объяснение. Здесь две недели назад была убита женщина.

- Ее в лесу насмерть дубиной забили, – сказав это, Ениус хихикает словно ребенок. Кажется что для него произошедшее всего лишь мелкая шалость.

Результатом этой «шалости» стала месть, в результате которой был убит мужчина. У папуасов в ходу обычай зуб за зуб, глаз за глаз… жизнь за жизнь. Тем самым одно убийство может обернутся серией других. Ситуация достаточно непростая, ведь обе жертвы были членами племени. Одно дело, когда идет война с соседним племенем, другое же, когда вражда имеет место быть между твоими соплеменниками. Поэтому многие приняли решение уйти в лес и в горы, чтобы переждать мрачные времена. Там по долине разбросаны традиционные хижины, которые стоят обособленно друг от друга. Поселения папуасов никогда раньше не имели какого-либо центра. Дело в том, что деревня, в которой сосредоточено все племя, слишком уязвима. Когда нападут враги, племя будет либо перебито, либо будут большие жертвы. Когда же дома стоят обособленно, можно вести партизанскую войну с небольшими потерями.

Молодой абориген с луком и стрелами

Но многое в жизни папуасов изменилось с приходом миссионеров, которые принялись обращать аборигенов в христианство. Они строили церкви и вокруг них собирались аборигены. Так появились первые центры деревень.

Есть церковь и в поселение Мбомбанг. Поэтому…

- … они все еще вернутся, – уверен вождь Ениус.

Полдень. В деревне задымилась хижина. Это Вало и его друзья жарят бананы на костровище. Дым подымается к потолку и выходит через щели на крыше. Я подхожу ближе, заглядываю внутрь. Вало демонстрирует мне котеку, которую он отыскал где-то в хламе. Ребята смотрят на нее и хихикают. Котека короткая, с отрубленным концом. Глаза Вало загораются, когда его посещает гениальная, как он наверное думает, идея.

Парень выходит на улицу, спускает шорты и пытается надеть котеку…

Получается не сразу. Вало просто волнуется под нашими взглядами. Когда котека оказывается на своем месте, он привязывает ее веревочкой к талии и избавляется от шорт. Теперь перед нами голожопый абориген с луком и стрелами. Уверенным шагом он идет к церкви, вокруг которой растут аккуратные кустики. С них Вало срывает листья, которые он засовывает под браслеты на бицепсах. Затем он находит костровище, где совсем недавно на раскаленных камнях готовили свинью. Он садится на корточки и пальцами трет угольки. Кончики его пальцев чернеют. Ими папуас рисует полоски на своем лице, высунув язык при этом.

Вало возвращается в хижину, чтобы приготовить желтую краску. Он выжимает сок растения, которое здесь называется имботь. На самом же деле, это листья касавы. Мышцы на руках Вало напрягаются, меняется выражение лица и обнажаются красные от бетель-ната зубы. Цвет сока – темно-темно-зеленый. В него Вало добавляет порошок капур, который на побережье изготавливают из ракушек. Полученную массу он размешивает прутиком словно алхимик, который готовит чудо-зелье. За его спиной горит огонь, тенями играя на стенах. Происходит реакция и масса становится желтой. Тем же прутиком он наносит ее на лицо. Черные полосы дополняют желтые узоры.

Вало наносит узоры на лицо Светы

Света была с нами до самого конца

Теперь Вало выпрыгивает из хижины и как ужаленный бежит в лес. Там он вносит последние штрихи в свой костюм. На его голове появляется ободок из травы, а в носу сухие прутики, хотя обычно папуасы используют клыки свиньи. Так произошло перевоплощение. Голожопый Вало с разукрашенным лицом и котекой носится по деревне, издает дикие вопли и стреляет из лука, развлекая и себя и гостей. Не каждый же день ему приходится одевать насадку на откровенное место, которую аборигены больше не используют!

Папуас демонстрирует, где они берут красную краску

Стемнело. На небе звезд не видно. Его затянуло тучами. Скоро будет дождь. К нам в палатку забирается вождь Ениус. Ему нужны таблетки от малярии. В деревне Мбомбанг он выполняет обязанности лекаря. Когда-то Ениус учился в церковном госпитале Эмануэля, который находится в Мулие. Он даже знает несколько английских слов, которые он вставляет в разговор при каждом удобном случае. К сожалению, его познания в медицине слишком ограничены. Вождь верит, что таблетки способны вылечить папуасов от всего.

Ениус получает необходимые лекарства от малярии, но уходить не спешит. Ему еще нужны антибиотики и тоникум.

Сын вождя – пацан школьного возраста – сильно болен. Это очевидно, стоит только взглянуть на его лицо и глаза, которые отдают желтизной. Живот у ребенка надут как воздушный шарик и тверд как камень. Ему нужен доктор. И как можно скорее.

- Помогите нам, пожалуйста, – умоляет вождь.

Мы предлагаем доставить его и сына в поселок Фаови, где есть медпункт и доктор. Поселок находится в дне пути вниз по реке.

- Но в Фаови нет тоникума, – отказывается Ениус. Тоникум – это лекарство, которым он лечил сына все это время. Вождь демонстрирует нам пустую бутылочку.

Тоникума нет и у нас, поэтому мы пытаемся вразумить Ениуса. Но наши доводы, что ребенку нужен доктор, а не таблетка, на отца не действуют. Он уверен в своей правоте и в своих знаниях. Так что неудивительно, что от другого предложения доставить сына в госпиталь в городе Набире, он тоже отказывается.

- Как мы потом вернемся обратно? У нас нет денег, чтобы заплатить за лечение…

Люди Вано лет пять назад ушли из Еломэ, потому что там, вдали от цивилизации, слишком трудно выжить. Там нет лекарств, нет товаров первой необходимости, нет продуктов, нет взлетно-посадочной полосы, куда может сесть самолет и отсутствует связь с внешним миром. Там люди обречены на вымирание. Поэтому они мигрировали. Мигрировали сюда, в деревню Мбомбанг. Мигрировали для того, чтобы спасти свой род. Именно их голоса звучат сейчас в темноте этой ночи.

Это голоса тех людей, которые когда-то проживали в легендарной Еломэ. Это те самые люди Вано. О чем они поют сейчас? Наверное, о своем былом доме, который им пришлось оставить.

Малообеспеченные индийские дети обучаются в бесплатной школе под мостом метро в Нью-Дели, Индия. По меньшей мере, 30 детей, проживающих в близлежащих трущобах, получали бесплатное образование в этой школе за последние три года.

Подобраться к животным в дикой природе и сделать снимок крупным планом — чрезвычайно трудное и опасное занятие. И здесь на помощь приходят замаскированные скрытые камеры с дистанционным управлением, позволяющие сделать портреты самых больших и опасных животных на планете.

Этими съемками занимается 29-летний фотограф дикой природы Буррар Лукас. А вот и сами дистанционно управляемые камеры:

При съемке таких больших животных камеры приходится защищать броней. Три года назад камеры фотографа были без защиты, и однажды любопытная львица полностью их уничтожила.

Уилл — так зовут фотографа — родом из Лондона. Съемками занимался в Замбии в течение года.

Уилл называет леопардов «застенчивыми существами», поэтому ему пришлось потратить много времени, чтобы снять их скрытой камерой крупным планом:

В отличие от леопардов, львы очень любознательны. Они приходят и проверяют камеру по многу раз:

Красавец:

Стадо буйволов:

Крокодил у реки. Если не присматриваться, его можно и не заметить – похож на зеленое бревно:

Слон шагает по своим делам:

Львица крупным планом:

Еще один ушастый:

Бронированные камеры:

Южный Судан лишь недавно получил статус суверенного государства, однако здесь до сих пор неспокойно. Пока политики и военные решают конфликты с Суданом, простые люди (такие как топоса) «заболевают» очень распространенным среди людей недугом — «золотой лихорадкой». С утра до ночи они добывают золото из кустарных шахт и ведут подпольную торговлю, получая в день до 1200 южносуданских фунтов (около $270), что является целым состоянием в Африке. «Всё дело в везении», — считает местный золотоискатель Ликуам.

Идиллию топоса могут нарушить уже в ближайшем будущем под напором международных корпораций, жаждущих захватить рынок и легализовать бизнес, манипулируя местными жителями как дешевой рабочей силой.

Мальчик-топоса отдыхает после добычи золота в Напотпоте, Южный Судан.

Человек народности топоса промывает тазик в поисках золота на реке Нанаканак, Южный Судан.

Южносуданские золотоискатели.

Молодая девушка участвует в добыче золота на реке Сингаита, Намориньянг, Южный Судан.

Мужчина проделывает дыру в поисках золотой жилы.

Миска с песчинками золота и грязи.

Вооруженный лопатой мальчик идет вдоль реки Сингаита.

В поисках драгоценного металла.

Мужчина демонстрирует свой улов за день.

Девочки-топоса промывают грязь. Работают семьями целый день.

Одна из девочек рассматривает очередную порцию грязи для процеживания, присев на камни.

Довольная золотоискательница.

Женщина пьет воду, пока другие женщины несут бутыли с местным алкогольным напитком, именуемым «сарко».

Джексон Лочето (Jackson Locheto) из Кении, вооруженный металлоискателем, занимается поиском золота.

Вид с высоты птичьего полёта на долину реки Сингаита.

Золотоискатель показывает свою добычу потенциальным покупателям в отеле города Капоэта, Южный Судан.

Торговец взвешивает золото.

Одна из улочек города Капоэта, где расположены бар и магазин.

«Эфиопский отель» — популярное место сделок.

«Голосуй за свою свободу!», — гласит надпись на грязной майке в бакалейном магазине Капоэты, где на вырученные деньги покупают выпивку золотоискатели.

Виолончель Страдивари, саксофон Чарли Паркера, кларнет Бенни Гудмена и другие музыкальные инструменты, проданные за рекордные цены на аукционах в последние 12 лет

Уникальные музыкальные инструменты регулярно появляются на торгах известнейших аукционных домов: старинные, изготовленные знаменитыми мастерами или принадлежавшие великим музыкантам, они являются одним из самых востребованных предметов у коллекционеров. Да и не только у них: во многих странах, в том числе и в России, существуют специальные фонды, которые собирают редкие музыкальные инструменты по всему миру, а потом предоставляют их в пользование ведущим исполнителям. Неудивительно, что цены на подобные артефакты могут достигать заоблачных высот. Ниже представлен список инструментов-рекордсменов, проданных за последние 12 лет.

Виолончель Дюпора работы Страдивари (1711 г.)

Duport Stradivari cello
Цена: $20 млн

Когда звучит фамилия Страдивари, то на ум приходят прежде всего знаменитые скрипки гениального мастера. Но его руками были созданы не менее замечательные виолончели. Одна из них, Виолончель Дюпора 1711 года, названная в честь виолончелиста Жана-Пьера Дюпора, имеет удивительную историю. По легенде, царапина на ее корпусе была оставлена шпорами Наполеона Бонапарта, пытавшегося поиграть на ней. Помимо Дюпора, инструментом владели и другие виолончелисты-виртуозы: Огюст Франкомм (с 1842 по 1884 год) и Мстислав Ростропович (с 1974 по 2007 год). После смерти последнего инструмент был приобретен Японской музыкальной ассоциацией за сумму, которая является абсолютным рекордом не только для виолончелей, но и для музыкальных инструментов вообще.

Скрипка «Леди Блант» работы Страдивари (1721 г.)

Lady Blunt Stradivari violin of 1721
Цена: £9,8 млн ($15,894 млн по курсу на момент продажи)

Своеобразное соревнование между великими скрипичными мастерами продолжается и после их смерти. Шедевры, созданные Страдивари и его учениками, а также их главным конкурентом Гварнери, продолжают бить ценовые рекорды. Последний из них был установлен в июне 2011 года, когда была продана скрипка Lady Blunt работы Антонио Страдивари. Продавцом выступила Японская музыкальная ассоциация, владевшая инструментом 30 лет: вырученные деньги она направила в помощь пострадавшим от цунами. Покупатель предпочел остаться неизвестным. Примечательно, что в 1971 году на аукционе Christie’s скрипка Lady Blunt также установила ценовой рекорд: в то время за нее отдали «всего» £84 000.

Пианино «Большой кристалл»

Crystal Grand Heintzman Piano
Цена: $3,22 млн

Церемония открытия летних Олимпийских игр 2008 года запомнилась зрителям всего мира красочными и грандиозными номерами программы, среди которых было мощное выступление знаменитого китайского пианиста Лан Лана. Играл музыкант на весьма необычном и экстравагантном инструменте. Специально для церемонии компания The Heintzman Piano создала свой уникальный шедевр — пианино Crystal Grand, или, если переводить дословно, «Большой Кристалл». Оно и вправду выглядит так, словно его вырезали из огромного цельного кристалла. На аукционе, проведенном после Олимпиады, пианино было куплено частным покупателем за самую большую сумму, отданную когда-либо за данный тип музыкальных инструментов.

Электрогитара Fender Stratocaster

Reach Out to Asia Fender Stratocaster Guitar
Цена: $2,8 млн

Мик Джаггер, Кит Ричардс, Брайан Адамс, Эрик Клэптон — вот те легенды рока, чьи автографы можно увидеть на самой обычной белой гитаре Fender Stratocaster. И они только возглавляют длинный список музыкантов, расписавшихся на ней. Отчасти поэтому данная электрическая гитара — самая дорогая в мире на сегодняшний день. Она была пущена с молотка на благотворительном аукционе Reach Out to Asia в Дохе в 2006 году за рекордную для подобных предметов сумму. Приобрела ее дочь эмира Катара Шейха аль-Маясса аль-Тани. Именно Шейха аль-Маясса поставила год назад еще один ценовой рекорд, заплатив за картину Поля Сезанна «Игроки в карты» $250 млн — самую большую сумму, когда-либо отданную за произведение искусства.

Клавесин работы Джозефа Иоганна Коше

Couchet harpsichord
Цена: £267 500 ($390 550 по курсу на момент продажи)

Самые первые упоминания о клавесине относятся еще к XIV веку. Специально под этот музыкальный инструмент создавали свои произведения Моцарт, Бах, Гендель и многие другие великие композиторы. Но в наши дни концерты с участием клавесина крайне редки, а сами инструменты стали коллекционной редкостью. Центром их производства в XVI–XVII веках был Антверпен. Именно в этом городе на протяжении долгого времени работали «фламандские Страдивари»: мастера-создатели клавесинов из семейства Рукерсов и их потомков — Коше. Один из них, Джозеф Иоганн Коше, создал в 1679 году свой самый лучший клавесин. Именно он и был пущен с молотка на аукционе Sotheby’s в 2001 году, установив ценовой рекорд на клавесины, который держится по сей день.

Барабанная установка Кита Джона Муна

Цена: £139 650 ($252 487 по курсу на момент продажи)

В 1978 году в возрасте 32 лет умер один из лучших рок-барабанщиков в мире — Кит Джон Мун. Его манерой игры на ударных восхищались, ей подражали. Безумный Мун, или Мун-Лун, как его часто называли фанаты, стал кумиром для миллионов. Вероятнее всего, именно один из его поклонников и купил на аукционе Christie’s в 2004 году ударную установку, на которой музыкант играл в период с 1968 по 1970 год. До начала торгов установка оценивалась в довольно-таки скромную для подобных предметов сумму — £15 000, но за барабаны развернулась упорная борьба, и в итоге установка ушла за рекордную сумму, которая была в девять раз выше пресейловой цены. Впрочем, подобный исход торгов — вполне в духе Безумного Муна.

Саксофон Чарли Паркера

Цена: $261 750

Чарли Паркер прожил всего 34 года, но за свою короткую жизнь он сумел добиться многого, став выдающимся джазовым саксофонистом, привнесшим в джаз столько же, сколько Луи Армстронг или Дюк Эллингтон — если не больше. В 2005 году в Нью-Йорке Guernsey’s провела джазовый аукцион, на котором были выставлены на продажу предметы, принадлежавшие великим джазовым исполнителям. Среди них и оказался саксофон Чарли Паркера. Продавцом выступила вдова музыканта, которая хранила у себя музыкальный инструмент целых 50 лет, и этот факт не мог не отразиться на стоимости саксофона. Примечательно, что на том же аукционе из-за не менее рекордной стартовой цены — $500 000 — не был продан саксофон другого знаменитого джазмена — Джона Колтрейна.

Бас-гитара «Флора Аурум»

Flora Aurum by Jens Ritter
Цена: $250 000

Имя немецкого мастера Йенса Риттера широко известно в узких кругах: он делает под заказ музыкальные инструменты премиум-класса (как правило, для известных персон), в первую очередь — бас-гитары и электрогитары с оригинальным дизайном. Цена «обычной гитары» его работы колеблется в диапазоне от $5000 до $16 000. Однако бас-гитара Flora Aurum, изготовленная Риттером в 2007 году и доставшаяся покупателю, который предпочел сохранить инкогнито, побила все возможные ценовые рекорды на данный тип музыкальных инструментов. Что неудивительно, если учесть, что при ее создании были использованы золото, бриллианты, платина и бивень мамонта — к которым, конечно же, стоит прибавить талант и мастерство создателя шедевра.

Труба Диззи Гиллеспи

A Dizzy Gillespie trumpet
Цена: $31 000

Диззи Гиллеспи был настоящим виртуозом игры на трубе; как и Чарли Паркер, он считается основателем стиля бибоп в джазе. Он умер в 1993 году в возрасте 75 лет, но за свою долгую жизнь у него было всего несколько любимых труб. Одна из них была продана в 2005 году все на том же знаменитом джазовом аукционе Guernsey’s в Нью-Йорке. Сумма стала рекордной для десятилетия, но не смогла побить предыдущий ценовой максимум, установленный в 1995 году на аукционе Christie’s. Тогда была пущена с молотка другая труба Диззи Гиллеспи — но за $55 000. Это была та самая знаменитая труба, погнувшаяся во время несчастного случая, благодаря чему она обрела свое неповторимое звучание, столь любимое музыкантом.

Кларнет Бенни Гудмена

Цена: $25 000

Выдающийся джазовый музыкант и непревзойденный мастер игры на кларнете (исполнителей его уровня можно действительно пересчитать по пальцам) Бенни Гудмен умер в 1986 году в возрасте 77 лет. За свою долгую жизнь он сменил едва ли не десятки музыкальных инструментов, некоторые из которых периодически появляются на различных аукционных площадках, продаваемые потомками друзей джазмена и его ближайшими родственниками. Самый дорогой проданный кларнет XXI века был выставлен на торги на том же аукционе, что и саксофон Чарли Паркера и труба Диззи Гиллеспи. Для сравнения: другой кларнет Бенни Гудмена был продан в 2011 году на аукционе Sotheby’s в Нью-Йорке за $16 250.