Фильм расскажет о девушке, получившей работу в крупной IT-компании и столкнувшейся с моральной дилеммой — ее работодатели не считаются с правом на защиту личных данных.
Невозможно описать то ощущение, когда в руках человека, знающего, кто такие «Хранители», оказывается этот увесистый том в 528 страниц размером 30х20см с дважды – для верности – повторённым на суперобложке подтверждением: «Абсолютное издание», «Самое полное издание в мире». Один восторг – да и только.
Не стоит, наверное, описывать сюжет самого романа Алана Мура и Дэйва Гиббонса: поклонники жанра если ещё его и не читали, то точно видели поразительно удачную экранизацию Зака Снайдера. Повторим же просто слова режиссёра, которого уже сейчас спокойно можно назвать великим за его несомненный вклад в освоение новых возможностей кинематографа:
«“Хранители” ведь единственный комикс, где супергерой приведён в полное соответствие с реальным миром. Там прямым текстом сказано то, что в традиционном комиксе приходится вносить за скобки: борьба со злом – это одно дело, но если человек наряжается в узкие штаны, плащ и маску – привет, у него проблемы с головой. Забыл, кто сказал, что «Хранители» - это вселенная, где у Бэтмена не стоит, Супермен ненавидит человечество, а главный злодей желает мира во всём мире».
Кстати, изучая роман, понимаешь, что фильм 2009-го года довольно точен, причём точность порою покадровая. Тем любопытнее искать и находить некоторые отличия – которые, разумеется, есть, иначе ведь и быть не могло. И приходится пожалеть, что даже в наиболее полном издании нашлось место сценарию лишь первой и последней страниц самого комикса: разница между написанным и изображённым тоже имеется. Хотя следует по достоинству оценить максимализм Мура, с необыкновенной дотошностью описывающего Гиббонсу то, что тому в итоге предстоит нарисовать. Он не забывает даже про «редкие пятнышки голубиного помёта» и даже насчёт второстепенного персонажа уточняет: «Я упомянул его неопрятность на случай, если тебе захочется наделить его перхотью, или немытыми ушами, или грязью под ногтями, или ещё чем-нибудь».
Тем не менее даже на первой полосе художник осмеливается «ослушаться» своего соавтора – и вместо «мальчика на посылках в галошах» ставит в кадр вполне себе взрослого мужика. Но его можно всё же понять: сам он в послесловии 1988-го года шутит, что «будучи преданным читателем «Хранителей» при первых прочтениях неизменно «страдал от уникального неудобства – отсутствия иллюстраций».
Попробовать понять, каково ему было, можно по послесловию уже Алана Мура и приведённых следом выжимок из предварительных сценарных заявок. В них мы видим, в частности, описание будущих персонажей, которые поначалу должны были продолжить биографии уже существующих героев комиксов, но потом их пришлось трансформировать в оригинальные образы. Пометки на полях выдают не то чтобы прототипов, но людей, на которых художник ориентировался в ходе работы.
Так, Доктор Манхэттен (кто бы сомневался) отчасти вдохновлён Дэвидом Боуи, а Озимандия – Робертом Редфордом, Джоном Кеннеди и даже (вот это забавно) Хулио Иглесиасом (!); причём в чертах обоих есть нечто и от «Давида» Микеланджело. Первый хранитель, назвавшийся Ночной Совой, похож на Ли Ван Клифа, а второй – на Пола Ньюмена. Шёлковая Тень – это в какой-то мере смесь Мерил Стрип и Фэй Данауэй, а вот образ Комедианта навеян не столько реальными лицами, сколько другими персонажами поп-культуры: одновременно и Грязным Гарри, и Ником Фьюри, и Ганнибалом из «Команды А». Роршаха сыграл бы в кино Чарльз Бронсон, привыкший к героям, жаждущим мести, но отдельно сказано, что «как ни странно, Уолтер Ковач, в большей степени, чем другие герои «Хранителей», напоминает Муру Бэтмена: однажды писатель заметил, что Роршах – это «тип Бэтмена в реальном мире».
Впрочем, киношными ассоциациями роман, называемый в числе сотни лучших книг прошлого века, разумеется, отнюдь не ограничивается. Например, комментарии только к третьей главе указывают отсылки не только к Багзу Банни, «Касабланке» и «Доктору Стрейнджлаву», но и к Александру Македонскому, физикам-ядерщикам, «The Police», «Принцессе Марса» с Джоном Картером и библейским строчкам про Содом и Гоморру. Вообще, следует сказать, что тридцатистраничный раздел комментариев состоит здесь из четырёх разделов: разъяснение историко-культурных отсылок, расшифровка потаённых лейтмотивов и деталей, хронология основных событий и дополнения к тем приложениям, что увидели свет уже после окончания основного труда.
Именно подробнейшим, как это водится у издательства «Азбука-Аттикус», анализом, который зачастую открывает истинную суть того или иного пассажа авторов, а также большим количеством дополнительных материалов настоящее издание и отличается от предыдущего, давно уже ставшего библиографической редкостью.
И некоторые подсказки поражают не меньше самого романа. Ладно ещё указание на симметрию начальной и последней страницы первой главы и на полностью совпадающую по структуре главу «Симметричный образ». Но вот разве можно было заподозрить что-то этакое в рисунках, на которых изображены плачущий малыш, от которого улетел шарик, и толстяк, в спешке раздавивший упавшие часы?.. А ведь нашлись такие «правдолюбцы», которые вспомнили, что «Малыш» и «Толстяк» - это «имена» тех бомб, что были сброшены на Хиросиму и Нагасаки!..
Да, надо ли напоминать, что действие «Хранителей» разворачивается в некой параллельной вселенной, где Штаты победили во Вьетнамской войне, а Никсон уверенно приближается к пятому сроку своего президентства? Как признаётся сам Мур, «задуманная мной книга повествует не столько о супергерое или группе мстителей, сколько об их мире, о том, как они живут в нём и к чему это может привести». В этом мире тоже работала Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности и тоже убили Кеннеди, но при этом супергеройские комиксы были вытеснены с рынка историями про пиратов (а человек, весьма похожий на Кларка Кента, ведёт новости по телевидению), над городами летают дирижабли и даже кнопки на кассетном магнитофоне располагаются иначе, нежели на самом деле.
Но при этом здесь есть и та правда, которую не ожидаешь на страницах сугубо американского романа, созданного пусть и на закате холодной войны, но всё же ещё до окончательного её разрешения: «Ни одна из стран-союзниц во время Второй мировой войны не сражалась так яростно и не понесла таких колоссальных потерь, как Россия. Нападение на Советский Союз стало величайшей ошибкой Гитлера и обернулось в результате его полным поражением, которое было оплачено, в первую очередь, жизнями миллионов советских людей. Плоды именно их победы пожинал весь мир. Со временем вклад русских в победу над Германией стал преуменьшаться и замалчиваться – это стало особенно заметно по мере усиления политических разногласий между нашими государствами. Мы прославляли собственный вклад в победу, забывая о заслугах бывших союзников». Стало быть, в далёком 1986-м хоть кто-то в Америке помнил о том, о чём нынче там все, кажется, напрочь забыли…
Что, однако, не помешало построить главный конфликт «Хранителей» именно на противостоянии США – СССР, обострённом сперва невероятным «рождением», а затем не менее внезапным исчезновением Доктора Манхэттена. «Как психологически повлияет на мир появление живого существа, силами подобного Богу?» - спрашивает Мур сам себя в сценарной заявке. «Кто творит мир?» - ставят они с Гиббонсом ключевой вопрос романа.
Кстати, обратите внимание, как время и искусство «догоняют» рассказанную почти тридцать лет назад историю – что даёт возможность перечитывать её, всякий раз открывая для себя что-то новое. Например, вот это упоминание об одном из подвигов Комедианта: «После того как он разрешает ситуацию с заложниками в Иране, замолкают даже самые упорные его критики», - это же те самые события, о которых мы сегодня знаем благодаря «Операции «Арго»! Только если Бен Аффлек спасал убежавших из здания посольства дипломатов, то Комедиант – всех тех, кто там оставался (если вспомнить, что Аффлек изображает сейчас Бэтмена в новом фильме того же Зака Снайдера, то эту неожиданную параллель можно развивать и дальше).
Что ещё следует выделить любопытного? Приятности, радующие сердце преданного фаната: образцы раскадровок и графики, разработка образов, карандашные наброски, отработка каллиграфии и пробные прорисовки тушью на кальке, эскизы, обложки и рекламные плакаты. Цепляющие внимательный глаз особенности именно русского издания: вот как понимать в устах Роршаха слово «погадки» в отношении изучаемого им Нью-Йорка? Это случайная опечатка – или намеренное искажение, характерное для лексикона этого привыкшего к городским мерзостям героя?.. Впрочем, это ещё что – а вот как понимать в послесловии Дэйва Гиббонса его финальное «Улыбайтесь»?.. Как издёвку всё познавшего мудреца – или как искреннее пожелание осознавшего свой успех и тем счастливого художника?..
Поразмышлять над этим предстоит ещё не одному поколению читателей, что однажды откроют и навеки полюбят «Хранителей». В этом их «абсолютном издании».
Фильм расскажет о девушке, получившей работу в крупной IT-компании и столкнувшейся с моральной дилеммой — ее работодатели не считаются с правом на защиту личных данных.
По воле судьбы пять не похожих друг на друга подростков становятся обладателями высокотехнологичных боевых костюмов и суперспособностей. Вскоре им предстоит узнать, что над миром нависла угроза инопланетного вторжения и только в их силах защитить человечество.
Тихоня-учитель английского языка в старших классах Энди Кэмпбелл пытается продержаться до конца последнего учебного дня года, несмотря на подколы его учеников, недееспособное руководство и сокращение бюджета, грозящее увольнениями. Стоит только подумать, что хуже уже не бывает… как он случайно переходит дорогу его более грубому, наводящему страх коллеге Рону Стрикленду, который предлагает решить их проблему «по старинке» и разобраться по-мужски после уроков. Новость о предстоящей драке распространяется по школе со скоростью лесного пожара и тут вдруг оказывается, что именно этого школе, да и самому Кэмпбеллу, не хватало.
После битвы в Гонконге Оптимус Прайм сталкивается с новой угрозой, с которой он не может бороться в одиночку. Таким образом, он должен искать новых союзников, чтобы спасти Землю и Вселенную.