Сотрудники государственной детской клинической хирургической больницы (ГДКХБ) №2, что в Мирзо-Улугбекском районе Ташкента, давно уже устали от многочисленных поборов, которые заметно сокращают их зарплаты. У них вымогают деньги и на помощь малоимущим, и на проведение государственных праздников от имени общества Красного полумесяца, и в фонд махалли (квартала, общины), и на озеленение территории, подписку на газеты, сдачу металлолома и макулатуры, сбор хлопка… «Это стало уже необсуждаемой традицией», - возмущается заведующая клинической лабораторией ГДКХБ №2 Лариса Кузнецова.

По ее словам, «в марте, проигнорировав принцип добровольности и мнение коллектива, - а у нас работает около 500 человек, - руководство больницы принудило бухгалтерию перечислить в районный филиал фонда «Махалля» наш однодневный заработок, общая сумма - около 12 миллионов сумов ($3212 по официальному курсу или $1500 по курсу «черного рынка»). О необходимости перечислить эти деньги главврач Даниёр Сабиров объявил на пятиминутке, где присутствовали порядка 90 человек. Кто-то промолчал, кто-то высказался категорически против. Но протокол был составлен таким образом, что все оказались «за». На мой вопрос об основании для вычетов [денег из зарплат] он ответил, что делается это «согласно указу Кабинета министров», и показал письмо от фонда «Махалля», в котором была ссылка на некое постановление правительства от 2 марта 2017 года за номером 208-Ф (в интернет-базе данных его почему-то нет)».

Деньги удерживали даже с ничтожных зарплат санитарок и медсестёр: с кого по 25-32 тысячи сумов, а с кого и по 45-57 тысяч. Врачи не досчитались по 70-80 тысяч сумов. Кроме того, медработников постоянно вынуждают участвовать в разных субботниках и хашарах (добровольных общих работах) с тем, чтобы заработанные за трудовой день средства перечислить на какие-то благотворительные счета.

«Почему районный хокимият (администрация), горздрав или райздрав принуждают детское учреждение заниматься сбором средств на всё и вся? Почему на нас лежит обязанность пополнять махаллинский фонд, решать проблемы с подпиской на прессу или заниматься сбором металлолома и макулатуры? Разве дело врача или учителя?», - вопрошает собеседница.

Порой доходит до абсурда. Осенью прошлого года Лариса Владимировна написала в виртуальную приёмную Шавката Мирзиёева жалобу на поборы. Ответ получила 8 ноября: новый хоким (глава администрации) района Шерзод Кудбиев заверил, что подобные сборы должны проходить «на добровольной основе». Но это не помешало ему самому стать негласным инициатором принуждения к поборам. Аналогичную отписку на своё очередное обращение в районную администрацию она получила 23 апреля, хотя та была датирована 8 апреля.

«Парадокс в том, что руководство больницы не устаёт твердить, что у них нет средств даже на закупку необходимого для работы медицинского инструментария, элементарных одноразовых перчаток, но, когда дело касается интересов различных фондов, деньги находятся всегда», - вздыхает Лариса Кузнецова.

Все понимают, что за поборами стоят горздрав и районная власть во главе с хокимом Кудбиевым. Во всяком случае, так объясняют сотрудники райздрава, которые контролируют выполнение спускаемых сверху распоряжений. Но рядовые работники боятся что-либо предпринимать, чтобы не потерять работу. У главврача же - свои интересы. Поговаривают, что голубая мечта Сабирова, хирурга средней руки, - депутатское кресло, он возглавляет больничную ячейку партии «Адолат». На любые претензии подчиненных по поводу незаконности сбора денег глава клиники отвечает, что хокимият (махалля или иные просители) помогает больнице, «если с водой или теплом проблемы».

Школьников вынуждают делиться с ветеранами домашней провизией

Интересно, куда уходят миллиардные средства, поступающие на расчётный счёт того же фонда «Махалля», если уже много лет в махаллях практически никто не получает денежную помощь? Даже матери-одиночки. А активы махаллинских комитетов советуют им, если в доме нет еды, продать телевизор, палас или холодильник. Или сервиз, на худой конец.

Уже давно вошел в традицию сбор денег наличными накануне какого-нибудь государственного праздника (День независимости, Навруз, День памяти и почестей, отмечаемый 9 мая) со всех держателей бизнеса на курируемой территории - владельцев торговых точек, общепита, салонов красоты. И попробуй отказать - сразу же окажешься в «чёрном списке» тех, кто выступает «против политики государства».

Сборщики утверждают, что собранные таким образом деньги идут на оказание адресной помощи одиноким пенсионерам, ветеранам и участникам войны и так далее. Чаще всего на эти средства закупают наборы из дешёвых, иногда даже просроченных продуктов или накрывают скромные праздничные столы с пловом на донышке блюдца. Плюс цветы: по гвоздике на человека.

Уже много лет подряд в ряде общеобразовательных школ накануне 9 мая детей обязывают приносить в школу «набор из сухих продуктов»: это могут быть пачка макарон, килограмм сахара, банка сгущёнки или килограмм печенья/конфет - у кого что дома имеется. Это происходит, к примеру, в школе №225 Мирзо-Улугбекского района Ташкента. И никто не задается вопросом, что ребёнок, может, вынес из дома последнее, лишь бы не опозориться перед одноклассниками. Педагоги заверяют, что такие наборы от них требуют «сверху», то есть - из районных хокимиятов.

Такая же картина и с подписной кампанией на местную периодику. Редакции газет обращаются за помощью в организации подписки к хокимиятам, те, в свою очередь, спускают указания в бюджетные организации, принуждая их сотрудников подписываться на абсолютно неинтересные им издания. Не оставляют в покое и пенсионеров, с пенсий которых удерживают суммы на подписку. В свою очередь, журналисты никоим образом не критикуют деятельность своих «благодетелей-кормильцев» из исполнительных структур и публикуют лишь хвалебные публикации о них. А хокимы, состоящие с ангажированными редакциями в сговоре, объясняют этот взаимовыгодный процесс принуждения граждан к подписке стремлением «повышать их политическую и культурную грамотность».

«Против-не против… Удержать деньги со всех!»

Но вернемся к нашим медикам. Не дождавшись от руководства больницы вразумительных ответов по поводу поборов, возмущённая Кузнецова обратилась с жалобой в виртуальную приёмную президента. Вскоре явилась комиссия из райздрава, но ее визит закончился лишь предложением Кузнецовой «написать объяснительную».

«После очередного моего обращения больницей заинтересовалась прокуратура: я специально просила, чтобы проблемой занялась независимая комиссия, а не наши непосредственные кураторы, которые сами часто оказываются в тисках давления, - продолжает свой невесёлый рассказ Лариса Владимировна. - Надеюсь, в этот раз проверяющие будут более объективными и обратят внимание на многочисленные факты нарушений Трудового кодекса, особенно статьи 164, где говорится о запрете сбора средств без письменного согласия трудового коллектива».

По ее словам, некоторые действия главврача подпадают под статью 229 Уголовного кодекса («Самоуправство»), предусматривающую наказание в виде штрафа в размере 50-100 минимальных окладов.

«Забавно: после того, как на счёт районного отделения фонда «Махалля» была перечислена запрошенная им сумма, на следующей пятиминутке главврач пообещал компенсировать премиальными то, что высчитали с наших зарплат, но это будет сделано в течение года, - вспоминает заведующая клинической лабораторией ГДКХБ №2. - Что интересно, наш главный бухгалтер, - он очень порядочный человек, - прежде чем перечислить средства на счёт фонда, попытался убедить главврача, что это незаконное предприятие: ведь не все сотрудники дали своё письменное согласие на вычет. Чтобы подстраховаться от возможного скандала, он даже предварительно раздал людям опросники на предмет получения их разрешения на удержание части зарплат. Однако Сабиров накричал на главбуха и со словами: «Отвечать буду я!» потребовал, чтобы деньги были собраны со всех без исключения. Одиннадцать человек из группы выступивших против поборов обратились с жалобами ещё и в профком. Будучи членом профсоюзного комитета по конфликтным ситуациям, я и сама не раз пыталась убедить Даниёра Мирахмадовича, что нужно действовать в рамках закона, прислушиваясь к мнению подчинённых. Ведь, забирая у санитарок едва ли не последнее, он не задумывается о том, что те будут вынуждены обратиться в профком за материальной помощью. А иначе как им выжить?»

К сведению: с 23 сентября 2016 года появился ещё один рычаг воздействия на начальников-нарушителей трудового законодательства: в Уголовный кодекс включена новая статья 188-1 – «Незаконная деятельность по привлечению денежных средств и (или) иного имущества».

Справедливость по-адолатовски

Чтобы урегулировать конфликтный вопрос с главврачом, Кузнецова решила позвонить Адолат Яхъяевой – председателю отделения Социал-демократической партии «Адолат» («Справедливость») в Мирзо-Улугбекском районе. Та часто бывала в детской клинике, агитируя «активную, энергичную и справедливую работницу с европейским образом мышления» стать членом упомянутой партии.

Яхъяева приехала в клинику. Лариса Владимировна начала рассказывать о подпадающих под нарушение закона действиях главврача Сабирова, но вскоре поняла, к своему удивлению, что гостья встала на его защиту.

«Очень скоро стало понятно, что суть её пояснений сводится к тому, что принудительный сбор денежных средств является чуть ли не частью национального менталитета. «Вы одна такая [принципиальная], зачем вам это? Всё равно вам уже не вернут эти [перечисленные на счёт фонда «Махалля»] деньги! Вы что, против политики государства?!» - цитирует Кузнецова слова лидера партии районного масштаба, ратующей на словах за идеалы справедливости.

Лариса Владимировна вкратце напомнила собеседнице, что президент страны не зря требует от «засидевшихся долго в креслах» чиновников умения услышать людей, помочь с решением их проблем, в противном случае они обязаны уйти с должностей. На что Яхъяева заявила: вот вам, мол, как раз и надо об этом подумать - намекая на то, что Кузнецова уже 39 лет работает на одном месте. «Не надо передёргивать. Я честно тружусь в своей лаборатории, а не занимаюсь мошенническими операциями, находясь в руководстве, я за то, чтобы соблюдалась законность на всех уровнях», - отрезала принципиальный медик.

От Яхъяевой она впервые и узнала про планы главврача стать депутатом.

«Мы будем рекомендовать кандидатуру Даниёра в депутаты», - заявила гостья. Я открыто возразила Адолат Яхъяевне, что ему, нарушающему закон практически на каждом шагу и не считающемуся с мнением подчинённых, нельзя баллотироваться в депутаты, и поддерживать его кандидатуру я не намерена. «Ну, почему, вы же с нами?» - удивилась Яхъяева. - «Считайте, что я, не успев вступить в вашу партию, уже вышла из неё», - парировала я. В общем, конструктивного диалога у нас не получилось. По металлическим ноткам в голосе собеседницы я поняла: тут, видимо, тоже не обошлось без принципа «рука руку моет». А когда женщина проговорилась, что собирается взять в аренду одно из помещений больницы, чтобы устроить там офис районной ячейки СДПУ «Адолат», и, мол, это уже согласовано, - всё встало на свои места», - говорит Кузнецова.

Как рассказали позже Ларисе Владимировне её сотрудницы, наблюдавшие за словесной дуэлью своей начальницы с гостьей, уже уходя, раздражённая посетительница замедлила шаги около них и громко произнесла на узбекском языке: «Пусть она (то есть, Кузнецова) меня не трогает!». «Что это было - скрытая угроза в мой адрес?» - недоумевает собеседница «Ферганы».

Те, кто обратился с жалобами на поборы в виртуальную приёмную, получили ответы, авторы которых косвенно легализуют такую практику, ссылаясь кто на какое-то постановление, кто - на распоряжения бывшего министра здравоохранения, кто - на решения хокима города.

«Если действительно существует какое-то постановление об отчислении наших денег на благотворительность, мы же не отказываемся его исполнять, - говорит в сердцах врач Кузнецова. - Но соблюдайте принцип добровольности участия в подобных акциях, не давайте людям повода усомниться в стараниях новой власти навести порядок! А то ведь сегодня получается, что загадочное постановление, на которое ссылаются любители собирать денежки, работает избирательно. К примеру, известно, что с детской соматической больницы №5, что находится недалеко от нас, никаких отчислений ни в какие фонды произведено не было. А почему? Не в том ли дело, что хокимам и прочим чиновникам слабо соваться со своими сомнительными требованиями туда, где, если верить слухам, главврачом работает родственница самого президента? Не практикуют также сбор денег и в правительственных клиниках, и в частных элитных. А в таких социальных детских учреждениях, как наше, значит, разрешается лезть в чужой карман и забирать деньги! Любые наши просьбы соблюдать законность главврач воспринимает в штыки: «Вы, что, хотите, чтобы меня уволили?!».

Пускать пыль в глаза – это наше всё?

В заключение расскажу про еще один служебный «подвиг» главврача Даниёра Сабирова: в преддверии приезда президента Шавката Мирзиёева в Чиланзарский район отправил туда нескольких санитарок, чтобы они два дня мыли грязные подъезды в жилых домах! Причем - чужого района, расположенного от ГДКХБ №2 за тридевять земель.

Что за нужда заставила главврача отправлять рабочую силу в такую даль, а главное - по какому праву? Вряд ли будет ошибкой предположить, что здесь тоже не обошлось без «ценных указаний» кураторов из районной администрации.

Как потом рассказали сами санитарки, они до позднего вечера драили подъезды, окна и полы, а довольные жильцы поглядывали на них. Главврач прислал им на обед лишь по две самсы, а горячим чаем женщин угостил пенсионер, живущий в одном из отмываемых ими домов. Тем временем больничные отделения оставались без столь важного внимания санитарок.

Неужели, если уж была такая острая необходимость привлечь уборщиков, нельзя было занять уборкой подъездов мардикоров – поденщиков, которых легко можно найти в Ташкенте? Нельзя: мардикорам пришлось бы платить, а труд безропотных санитарок бесплатный.

Тем временем Лариса Кузнецова получила ответ на своё очередное обращение в виртуальную приемную президента. Тридцатого апреля ей сообщили, что о результатах работы прокурорской комиссии рассказано в письме, которое ей накануне выслали по почте. По просьбе заявительницы оператор приёмной зачитал ответ по телефону. Из него следовало, что главврачу Сабирову объявлен… выговор. И даже никакого штрафа.

«На руки я ещё ничего не получила, но таким ответом, однозначно, я не удовлетворена, буду подавать новую заявку в приемную, - сообщила Кузнецова. - Что это за «разбирательство по жалобе», если меня даже ни разу не вызывали в городскую прокуратуру, ни о чём не расспрашивали? В последнее время всё чаще убеждаюсь в том, что чиновники умудряются пускать пыль в глаза даже через эту статусную общественную приёмную».

По её словам, со 2 мая в виртуальной приёмной прекратили практику зачитывания готовых ответов по телефону, с чем это связано – не известно: «Позвонив туда 2 мая, чтобы уточнить, кто же объявил выговор нашему главврачу-злостному нарушителю прав сотрудников, я с удивлением узнала, что там больше не работает функция предварительного ознакомления с ответами по телефону».

Соб. инф., Ташкент, Узбекистан

В Ашхабаде завершается кампания по демонтажу индивидуальных спутниковых антенн с фасадов и крыш многоэтажных домов. Однако «тарелки» остаются популярными на всей остальной территории страны. В провинциальных городах и поселках, даже в затерянных средь каракумских барханов аулах, целиком состоящих из глинобитных мазанок, каждая семья имеет одну, а то и две антенны, под определенным углом повернутые в сторону космических спутников связи «Ямал-401» и «Hot Bird». Телезрители, подчас ни слова не понимающие на других, нежели родном, языках, тем не менее регулярно смотрят передачи российских, узбекских, турецких, китайских, европейских телеканалов.

Журналист Атаджан Непесов решил посвятить целый день просмотру передач всех 7 каналов туркменского телевидения и понять, почему его соотечественники предпочитают зарубежные каналы местному телевидению и готовы смотреть все, что угодно: футбольные матчи, концерты, даже сериалы на малопонятных языках, - но только не собственное телевещание.

Восторг и гордость

Многочасовой просмотр показал, что, если вы считаете себя пытливым телезрителем и смотрите телевизор выборочно, систематизируя программы, если воспринимаете телевидение как источник информации, получения новых знаний, то вряд ли туркменское телевидение ответит на ваши запросы. Информации на туркменском ТВ, можно констатировать, нет. В программе «Эхо планеты» можно узнать только о глобальных событиях, происходящих в мире, которые невозможно скрыть, и в основном информация эта позитивна и взята из многочисленных мировых СМИ.

В столице Туркменистана проходит массовый демонтаж спутниковых антенн. Жители попросту выкидывают их на улицу, так как переместить и установить антенны в другое место, например, во двор, нельзя. Фото и подпись © Habartm.Org

В остальном информационные программы вещают о внутренних достижениях Туркменистана, при этом используются одни и те же словесные шаблоны, штампы, надоевшие речевые обороты; о «трудовых победах» говорится восторженно, с придыханием, даже на сухих цифрах ведущими делается голосовой акцент, видимо, чтобы зритель сам задохнулся от восторга и гордости. При этом ничего нового вы не узнаете, практически та же самая информация звучала и вчера, и позавчера, и месяц, и даже годы назад. И вот так день ото дня, с 6 утра до полуночи, до завершения итогового выпуска программы «Ватан», транслируемого тремя телеканалами одновременно.

Недавно знакомый побывал в Ашхабаде на международной выставке, вернувшись с которой, рассказал о своих впечатлениях. Вот что, в частности, он сообщил на тему телевидения: «Свободные вечера проводили в отеле, самостоятельно ходить по городу не рекомендовали организаторы выставки. От скуки несколько раз включал телевизор в номере. Оценить чисто туркменские программы не могу, т.к. не понимаю языка. Заметил только, что как-то все постановочно, чинно, безэмоционально. Пощелкал пультом, нашел канал «Мирас», по которому шли российские развлекательные программы типа «Поле чудес». На следующий день спросил своего нового знакомого из Туркменистана, мол, что можно посмотреть по туркменскому телевидению, на что он ответил: «Мы его сами-то не смотрим, а вам тем более незачем, там просто нечего смотреть».

Показательно в этом плане отношение к просмотру телепрограмм этнических узбеков Туркменистана, компактно проживающих вдоль всей приграничной с Узбекистаном зоны. Они принципиально не смотрят Ашхабад еще со времен Сапармурата Ниязова. Тогда уже узбеки самостоятельно настраивали примитивные антенны из алюминиевых трубочек в сторону Ташкента, Ургенча, Бухары или Нукуса, а сейчас и тем более. Товарищ, живущий в Ильялинском этрапе, написал, как реагируют члены его семьи на туркменское телевидение: «Едва кто-то нажмет не на ту кнопку на пульте и послышится голос диктора, все тут же требуют немедленно переключить на другой канал или спутник. И не потому, что раздражает язык – у нас все в семье прекрасно говорят на туркменском, в том числе и маленькие дети, а потому, что все программы на местном ТВ посвящены одному человеку, ну, ты знаешь, кому…»

Главная новость: президент

Первая новость в вечерней информационной программе - всегда про Аркадага. Вот он воспитывает армейское руководство. Все офицеры как один старательно записывают в блокноты каждое драгоценное слово Аркадага — так называют в Туркмении президента. Записывают стоя. Сюжет длится 19 минут...

Во времена Туркменбаши был популярен анекдот про известного туркменского юмориста и балагура Ата Копека. Кто-то спрашивает у яшули:

- Ата ага, а почему ты ходишь в неглаженых штанах, помятой рубашке?

- Ай, боюсь утюг включить, - отвечает Ата Копек.

- А чего тут бояться. Берешь утюг, включаешь в сеть и гладишь.

- Нет, боюсь, вдруг из утюга, как из телевизора и радио, понесется про Туркменбаши!

Этот анекдот и поныне сохраняет свою актуальность, только одно имя можно спокойно заменить на другое, при этом суть не изменится.

Странно, что туркменскому телевидению до сих не дано название «Аркадаг-ТВ», ведь оно не просто посвящено президенту, носящему такой титул, а все события, происходящие в стране, так или иначе связывают с ним и только с ним. Я начал было считать, сколько раз в рамках одной только вечерней программы «Ватан» прозвучит его имя или привязка к нему. Но какое там, быстро сбился со счета. Звучит это примерно так: лидер нации, уважаемый президент, наш Герой и Аркадаг Гурбангулы Бердымухамедов побывал, ознакомился, поручил, создал, подарил, уволил, инициировал, проявил заботу, стал первым на скачках и т.д. «Нужно иметь крепкие нервы, чтобы всю эту чушь смотреть, слушать и воспринимать, - написал мой товарищ-узбек, - либо нужно быть бесчувственным овощем».

Без упоминания имени президента на туркменском телевидении зачитывают разве что прогноз погоды на предстоящий день.

Цензура - не то слово

Любители передач в жанре ток-шоу не найдут подобных ни на одном канале (не считая упоминавшийся выше «Мирас», на котором выборочно идут развлекательные программы российского телевидения). Здесь не увидишь дебатов, жарких споров, столкновения разных мнений. Если в студии сидит больше двух участников, то, как правило, говорит один, а другие слушают. Вглядитесь в эти лица, как они напряжены, как боятся пропустить хоть слово выступающего. А их фигуры. Руки сложены на коленях, спины максимально выпрямлены, в осанке читается то же самое напряжение. О прямом эфире не может даже идти речь, зритель получает все в записи, пройденное через троекратное цензурирование. Об этом мне рассказывал приятель, работающий на телеканале «Яшлык».

На канале «Яшлык» («Молодость») дети читают стихи и поют песни про Аркадага

По его словам, первый этап – это самоцензура телеведущего или репортера, участвующего в подготовке передачи. Затем отснятое проверяет руководство – редакторы, директор программы, зампредседателя или даже сам председатель телеканала. Наконец, готовый к выходу в эфир материал попадает представителю Государственного комитета Туркменистана по охране гостайн в СМИ. Если у кого-то из них на каком-то этапе возникнут замечания к содержанию передачи в целом и к каждому прозвучавшему слову, жесту, к оформлению студии, к тому, как ведут себя в студии участники передачи, то все возвращается на доработку или даже на пересъемку.

Внимательный телезритель отметит, что в официальных сообщениях практически никогда не называются имя и фамилия чиновника, будь то вице-премьер, министр или иной член правительства, только его должность. Если все же приходится упомянуть, к примеру, министра иностранных дел или председателя Меджлиса, то лишь раз, в самом начале информации, но в дальнейшем - только должности Р.Мередова или А.Нурбердыевой и ни разу – их имена. Как сказал приятель с «Яшлыка», это требование сверху, чтобы никакое другое имя не затмило Аркадага, чтобы звучало лишь одно имя и одна фамилия – Гурбангулы Бердымухамедов.

Что же все-таки можно посмотреть по туркменскому телевидению? Решил 27 апреля послушать «беседу» в студии «Ил саглыгы – юрт байлыгы»(«Здоровье народа - богатство страны») на телеканале «Алтын Асыр» («Золотой век»). Признаться, несколько раз порывался выключить телевизор, ибо целый час слушать этот монотонный бред не было никаких сил. И ведущая, и приглашенные на передачу женщины - преподаватель вуза, врач, работница музея и начальница по кадрам одного из добывающих предприятий объединения «Туркменские камни», - все это время говорили заготовленными фразами, разбавляя их фактами каждая со своего учреждения или предприятия, остальные участницы при этом сидели не шелохнувшись, будто кол проглотили, в конце каждая не забыла несколько раз произнести благодарность за все Аркадагу, назвав его неоднократно героем, и пожелав ему здоровья и успехов в его нелегкой работе.

На канале «Золотой век» показывают спортсменов, что готовятся к Азиаде, за кадром звучит голос диктора, читающего возвышенные стихи о вкладе Аркадага в развитие здоровой нации

«Нас ругают, а мы хвалим»

Перефразировал я слова из песни нашей землячки Джахан Поллыевой - «Нас бьют - мы летаем», ибо это как нельзя верно характеризует тех, кто делает туркменское телевидение.

За 10 лет своего президентства Г.Бердымухамедов много раз выражал свое недовольство по поводу недостатков в работе национальных СМИ. Очень часто объектом его критики становится именно телевидение. Всякий раз, публично отчитывая курирующего культуру и СМИ вице-премьера, отстраняя от занимаемой должности очередного руководителя Госкомитета по телевидению, радиовещанию и кинематографии или шефа какого-то телерадиоканала, Бердымухамедов сетует на то, что качество публикаций и телерадиопередач остается на низком уровне, что читать, слушать и видеть то, что предлагают туркменские журналисты, невозможно, скучно, неинтересно. Однако за десять лет он ни разу не потребовал прекратить или хотя бы сбавить обороты при возвеличивании его персоны и восхвалении его деятельности на президентском посту.

«Он мог бы одним своим словом остановить весь этот поток славословия в свой адрес, - говорит мой знакомый с «Яшлыка». - Но он молчит, а редакторы газет и телерадиоканалов воспринимают его молчание как сигнал к еще большему восхвалению, ведь его все панически боятся, особенно телевизионные начальники и кураторы телевидения».

И на самом деле: чем больше президент ругает журналистов, тем больше они воспевают его имя и заслуги. Чем больше производит Бердымухамедов кадровых перестановок в сфере СМИ, тем ретивее новые назначенцы пытаются угодить Аркадагу. И нет выхода из этого замкнутого круга.

Сейчас, как оказалось, для работы в студиях туркменского телевидения вовсе не обязательно иметь специальное образование в области тележурналистики, не обязательно иметь диплом оператора или звукорежиссера, быть творчески одаренным человеком. Достаточно строго придерживаться выработанных стандартов, шаблонов, стереотипов, строго соблюдать установленные правила поведения в студии, перед телекамерой или микрофоном, знать, что недопустимо при съемке сюжета, монтаже. И все это делается на таком предсказуемо-примитивном уровне, что даже кумли (жители песков) с образованием в 4 класса в пустынных поселках Балайишем или Ербент, и те могут безошибочно сказать, с чего и с каких слов начнется следующий сюжет в передаче, что скажут приглашенные в студию люди, чем закончится то или иное выступление с экрана.

Проходит официальная встреча чиновников с представителями Программы развития ООН. Под портретом Аркадага

Попробовал послушать музыкальный канал, наивно полагая хотя бы здесь услышать что-то иное, например, близкие сердцу народные дестаны, песни в исполнении Сахи Джепбарова, Махтумкули Гарлыева, Оденияза Нобатова, Акмухаммеда Сапарова и других талантливых и политически не ангажированных певцов. Увы, и песни на телеканале «Туркмен овазы» в бердымухамедовскую «эпоху Могущества и Счастья» звучали точно такие же, какими они были в ниязовскую «эпоху Золотого века туркменского народа». Правда, сам Бердымухамедов по количеству написанных о нем или про него песен уже переплюнул своего предшественника.

Из семи телеканалов только на канале «Спорт» имя туркменского президента упоминается пока очень редко. Но, похоже, этому «упущению» приходит конец, и на первом спортивном телеканале отныне имя главы государства будет звучать чаще, чем имена атлетов, спортсменов и тренеров, потому что в апреле президент освободил от должности директора Юлдашгелди Ханалыева. Причина - не справился с возложенными на него обязанностями. Исправлять ошибки и подниматься на один уровень с другими телеканалами теперь будет новый директор – Расул Бабаев.

Приятного вам просмотра!

Атаджан Непесов (псевдоним туркменского журналиста в эмиграции). В оформлении использованы скриншоты различных каналов Туркменского телевидения

Насладиться просмотром каналов Туркменского телевидения может каждый желающий — на странице Online.tm.