«Хорезмский эксперимент» большевиков
2010-04-26 00:03 Михаил Калишевский (Москва)

26 апреля 2010 года исполняется 90 лет со дня провозглашения так называемой Хорезмской Народной Советской республики (ХСНР) – формально независимого, но фактически эфемерного государственного образования, созданного большевиками на территории Хивинского ханства (1598 – 1920). Наряду с другими подобного же рода государственными образованиями, такими, как, например, провозглашенная в октябре того же года Бухарская Народная Советская Республика (или существовавшая в 1920-22 годах Дальне-Восточная Республика), ХПСР была призвана служить своего рода промежуточным этапом в советизации захватываемых большевиками в ходе Гражданской войны национальных окраин бывшей Российской империи.

В то же время в создании ХНСР нашел свое отражение поиск коммунистическим руководством форм советского национально-государственного строительства, имевший своей целью с помощью интернационал-популистской демагогии и псевдофедеративных структур смягчить межнациональные противоречия и по максимуму унифицировать столь этнокультурно и социально разнородное пространство, каким являлась «одна шестая» мировой суши, «железом и кровью» склепанная большевиками под сенью серпа и молота. Итогом этого поиска стала «социалистическая федерация» в виде «союза социалистических республик», провозглашенная коммунистами «высшим типом федерации», которому готовилась роль модели будущего мирового устройства. Ибо предполагалось, что по мере шествия по планете всепобеждающей мировой революции к «союзу социалистических республик» будут постепенно присоединяться все новые и новые страны – и так вплоть до «последней советской республики». С помощью этого самого «высшего типа федерации» на деле удалось создать одну из самых централизованных, унифицированных и деспотических империй в мировой истории, которой, к счастью, все-таки не удалось поглотить весь земной шар. СССР, как известно, развалился, разделив участь всех предшествовавших ему империй-деспотий.

Средняя Азия в составе Российской империи

Несмотря на то, что Российская империя считалась «единой и неделимой», то есть полностью унитарным государством, по степени унифицированности она значительно уступала будущему «федеративному» Советскому Союзу. Так, система управления национальными окраинами в царской России имела весьма существенные особенности по сравнению с административным устройством «великорусских» губерний. Великое Княжество Финляндское, например, получило весьма широкую автономию вплоть до определенной внешнеэкономической самостоятельности, собственное законодательство имели Царство Польское, Прибалтийский край, ряд других территорий.

Примерная карта Туркестанского края

То же самое относится и к русским владения в Средней Азии, где наряду с Туркестанским генерал-губернаторством со столицей в Ташкенте существовали Бухарский эмират и Хивинское ханство, находившиеся под протекторатом Российской империи. Императорское правительство контролировало внешнюю политику обоих государств, но не вмешивалось в дела их внутреннего управления. Хива и Бухара оставались абсолютными монархиями. Они печатали свою валюту и содержали небольшие собственные армии. Бухара даже имела в Петербурге свое дипломатическое представительство, а Россия - своих постоянных политических резидентов в Бухаре и Хиве. Хотя формально Бухара и Хива не имели права поддерживать внешние связи без ведома Петербурга, эмир бухарский Сеид Алим-хан находился в достаточно тесных дружеских связях с эмиром соседнего Афганистана.

Этнические границы в тот период совершенно не совпадали с границами государственно-административными. Можно говорить лишь о преобладании того или иного этноса на определенной территории: Туркестанское генерал-губернаторство, например, на севере населяли в основном казахи, на востоке - киргизы и узбеки, на юге и востоке - таджики, узбеки, на юго-западе - туркмены и татары.

Население Бухары состояло преимущественно из таджиков и узбеков. Хиву населяли большей частью узбеки, а также таджики, туркмены. В таких условиях государство не воспринималось как имеющее выраженную этническую принадлежность, а среди жителей преобладала не этногосударственная, а религиозная (исламская) самоидентификация, а также «оазисное» мышление -- то есть население той или иной местности воспринимало себя, прежде всего, в качестве жителей данного оазиса, данной территории, а не той или иной этнической группы или государства.

Быт и психология коренного населения, безусловно, определялись в первую очередь религией. Власть «белого царя», опять же в силу религиозного аспекта, не могла восприниматься как «праведная» и «своя», но какого-либо организованного и тем более массового движения за свержение «владычества неверных» не просматривалось. Также не наблюдалось и сильной национальной враждебности к русским как таковым, хотя и до межнациональной гармонии между русским (и вообще, неместным и немусульманским) населением и коренными жителями было очень далеко. Новые предпринимательские слои из числа местных этнических групп в основном были политически и психологически связаны с Россией и сотрудничали с русскими властями. Но существовали и небольшие группы националистов («младобухарцы» и «младохивинцы»), которые тяготели к Турции, а также к Западу. Националисты и клерикальные круги сыграли заметную роль в ходе вооруженных восстаний и массовых волнений, прокатившихся по ряду областей российской Средней Азии в 1916 году.

Такие бумажные деньги печатались в Ташкенте в 1918 году

«Триумфальное шествие» советской власти

После Февральской революции в России власть в Туркестане перешла в апреле 1917 года к Туркестанскому комитету Временного правительства. Возникли Советы и профсоюзы (объединявшие русских рабочих, рабочих-мусульман и смешанные). Националистические круги интеллигенции и духовенства образовали свои организации – «Шура-и-улема» (Совет духовенства) и «Шура-и-ислам» (Совет ислама). В октябре 1917 года в результате вооруженного восстания в Ташкенте была провозглашена советская власть, а в ноябре Туркестан провозгласили советской республикой. Был образован Совет народных комиссаров во главе с большевиком Ф.Колосовым.

В свою очередь, националисты и представители духовенства в союзе с местными меньшевиками и эсерами, а также объединенными силами белогвардейских отрядов и вооруженных формирований местного полевого командира Иргаша в ноябре 1917 года созвали краевой мусульманский съезд в Коканде, который провозгласил автономию мусульманского Туркестана и создал собственное правительство (Кокандскую автономию в составе России), объявив «священную войну» Совдепии. Однако эта автономия просуществовала недолго. В феврале 1918 года отряды Иргаша были разгромлены Красной гвардией. В апреле Туркестан объявили автономной республикой в составе РСФСР (из-за Гражданской войны в 1918–1919 годах она была отрезана от основной территории России).

Однако сопротивление большевикам не прекратилось, чему в немалой степени способствовала политика самих советских властей - несмотря на декларации о национальном равноправии, представителей мусульманского населения первоначально почти не допускали в руководство советского Туркестана (лишь позднее в него были включены представители декхан-мусульман), недовольство местного населения также вызывали методы решения большевиками споров вокруг земли и посягательства властей на мусульманские обычаи и местные традиции. В результате ушедшим в горы и пустынные районы отрядам исламистов и националистов удалось получить поддержку значительной части местного населения и развернуть ожесточенную партизанскую войну, особенно в Ферганской долине.

В этот период в местном коммунистическом движении возникли разногласия о будущем устройстве края. Некоторая часть мусульман-членов созданной в начале 1918 года Российской коммунистической партии Туркестана испытывала влияние идей создания в Средней Азии объединенного и независимого государства. Московское правительство опасалось этой идеи и предпочитало размежевание в крае по этническому принципу. Однако оттенок пантюркистской идеи исчез из документов мусульманского бюро Российской коммунистической партии Туркестана по крайней мере до осени 1920 года, когда в переименованной Коммунистической партии Туркестана победили сторонники линии Москвы.

Советское правительство Туркестана еще в ноябре 1917 года признало суверенитет Бухары и Хивы. Однако оно намеревалось поддерживать свое политическое влияние в обоих государствах на том же уровне, на котором его сохраняло российское императорское правительство. Это не соответствовало интересам среднеазиатских монархий. Ощущая возрастающее давление со стороны советских властей Туркестана и предвидя угрозу распространения советской власти в своих владениях, эмир бухарский Сеид Алим-хан стал увеличивать численность своей небольшой до той поры гвардии.

В Хивинском ханстве в январе 1918 власть захватил вождь туркменских военных отрядов Джунаид-хан (Мухаммад Курбан-Сердар), организовавший военный переворот, в результате которого правивший с 1910 года Исфандияр-хан был убит. Его брат Сеид Абулла-хан, возведенный Джунаид-ханом на ханский престол, стал чисто формальным главой государства, а вся реальная власть принадлежала Джунаид-хану. Заключив союз с представителями Великобритании, он в конце 1918 года совершил ряд нападений на Амударьинский отдел Туркестанской автономной республики, но в апреле 1919 года вынужден был заключить с ней мирный договор. В 1919 хивинские отряды продолжали нападения на советскую территорию, а Джунаид-хан вступил в переговоры с представителями правительства адмирала А.Колчака. Одновременно он жестоко преследовал националистическую оппозицию – «младохивинцев», которые заключили блок с большевиками.

В начале 1919 года возникла первая хивинская коммунистическая группа в г. Петроалександровске (ныне г. Турткуль). В ноябре, получив соответствующие инструкции и помощь от туркестанских большевиков, блок поднял восстание, начавшееся в туркменских районах и распространившееся на узбекские. Был образован Революционный комитет (ревком) Хивы, на территорию ханства вступили советские войска, разгромившие в январе 1920 года Джунаид-хана у Балыкчи. 2 февраля Сеид Абудулла-хан официально отрекся от престола, а 26 апреля в Хиве собрался 1-й Всехивинский съезд (курултай) Советов, провозгласивший Хорезмскую народную советскую республику (площадь около 62,2 тыс. квадратных километров, население свыше 600 тыс. чел., в основном узбеки, туркмены, каракалпаки, казахи и др.) Была принята конституция республики, объявившая ее «народным государством», в первое правительство наряду с местными большевиками вошли «младохивинцы».

Флаг Хорезмской Народной Советской республики

По сходному сценарию развивались и события в Бухаре. В августе 1920 года там произошло руководимое местными большевиками вооруженное восстание. При прямом участии частей Красной Армии, руководимых М.В.Фрунзе, эмир был низложен и бежал с остатками своих формирований в Восточную Бухару, в Гиссарскую долину. В Бухаре была образована Бухарская Народная Советская Республика (БНСР), которая в ноябре 1920 года заключила с РСФСР договор о военной взаимопомощи, что дало возможность частям Красной Армии остаться на территории новой республики.

От «Народной Советской» до «Советской Социалистической»

Рассматривая ХНСР как промежуточный этап на пути полной советизации данной территории, большевики поначалу пошли на сохранение в государственном и социально-экономическом устройстве новой республики таких «несоветских» структур, как шариатские суды, старые школы и институт аксакалов (старейшин).

Избирательных прав были лишены только крупные землевладельцы, за частью «эксплуататорских классов» они были сохранены. Сохранялась также частная собственность на землю, основные орудия и средства производства.

Однако в 1920 году в Туркестане началось проведение земельно-водной реформы, в результате которой было ликвидировано крупное землевладение и часть среднего. Продовольствия стало не хватать, и в 1920 году власти распространили на Туркестан продразверстку. Хотя она и имела здесь менее тяжелый характер, чем в России, но все же вызвала сильное недовольство и укрепило позиции антисоветских сил – так называемых «басмачей». Да и в целом советская власть, установленная насильственным путем, была принята далеко не всеми слоями местного населения.

В ответ на революционное насилие возникло вооруженное сопротивление, участниками которого стали крупные землевладельцы, местные фабриканты, мусульманское духовенство и весьма значительная часть крестьянства. К борьбе басмачей присоединялись отдельные белогвардейские отряды и представители местного русского чиновничества. Движение басмачества проходило под лозунгами панисламизма с оттенком пантюркизма. Оно содержало и антирусские мотивации. Своей целью басмачество ставило ликвидацию большевистской власти и создание объединенного исламского государства. Хотя различные социальные и политические сегменты этого движения преследовали собственные интересы, их объединяло острое неприятие коммунистических порядков, навязанных среднеазиатским народам как местными органами советской власти, так и центральным правительством Советской России.

Деньги Хорезмской Народной Советской республики

Весной 1920 года вновь активизировались отряды Джунаид-хана, укрывшиеся в пустынных северо-западных районах. Недовольство новой властью позволило поднять восстание под лозунгом «Хорезм для мусульман!» и продвинуться по направлению к Хиве. Однако местные красные формирования, получив подкрепление в виде красноармейских частей из Туркестанской автономной республики, 28 мая разбили антисоветские формирования, вытеснили их в урочище Иде-Хоузе, а затем преследовали вплоть до озера Кара-Ходжа-Су, где 11 июня басмаческие отряды были полностью рассеяны. Джунаид-хан с остатками своих сил был вынужден бежать в Афганистан. (Впоследствии он доставил большевикам еще очень много неприятностей – в январе 1924 года вторгся на советскую территорию и даже осадил Хиву, новые вооруженные рейды были организованы им также в 1927 и в 1931 годах. Умер Джунаид-хан в 1938 году, 81-летним стариком. Он – единственный из крупных лидеров антисоветского сопротивления в Средней Азии, сумевший избежать мести большевиков.)

Хорезм и Бухара официально сохранили самостоятельность, но суверенитет новых республик был чисто номинальным, их правительства полностью зависели от Советской России. Схема прежнего российского протектората над Хивой, с соответствующими поправками, была воспроизведена при новых условиях. В сентябре 1920 года между ХНСР и РСФСР был подписан «Договор о дружбе», по которому вопросы внешней политики и обороны фактически переходили под контроль Москвы. Большевикам удалось в какой-то степени легитимизировать эту схему в международном плане, подписав в феврале того же года договор о дружбе с Афганистаном, эмир которого Аманулла-хан, стремясь ослабить зависимость своей страны от Великобритании, пошел на сближение с Москвой. В советско-афганском договоре отмечалось, что обе стороны обязались уважать «действительную независимость и свободу Бухары и Хивы, какая бы форма правления там ни существовала согласно желаниям их народов». Таким образом, российская сторона добилась признания Афганистаном тех политических переворотов, которые при поддержке Красной Армии были произведены в Бухаре и Хиве. Договор с Афганистаном позволил активизировать советскую политику в регионе. В декабре 1921 года Красная Армия разгромила отряды бухарского эмира в Гиссаре и заняла Душанбе. Эмир со своими приверженцами бежал в Афганистан, где нашел убежище у Амануллы-хана.

Признание российским большевистским правительством «независимости» ХНСР и БНСР, естественно, не помешало большевикам еще более интенсивно втягивать эти республики в орбиту своего влияния, что делало их «независимость» фиктивной и недееспособной во всех сферах жизни общества. Москва постепенно избавлялась от «несоветских» элементов в государственно-политическом устройстве этих республик. Так, в марте 1921 года большевики отстранили и арестовали членов правительства Хорезмской республики во главе с премьер-министром – «младохивинцем» П.Х.Юсуповым. Почти сразу же после образования Хорезмской коммунистической партии (ХКП) и Бухарской коммунистической партии (БКП), партийные уставы которых были созданы на основе Устава РКП(б), они влились в нее, что обеспечивало полный контроль центра происходивших на местах политических и экономических процессов в этих «по содержанию крестьянских, народных, по форме советских «независимых» республиках Средней Азии».

Предпринимались энергичные меры по установлению полного контроля над социально-экономической жизнью республик. Важные практические шаги в этом направлении были сделаны в 1922 году. Так, во исполнение директив ЦК РКП(б) и решений Майского (1922 года) Пленума Средазбюро ЦК РКП(б) в 1923 году было осуществлено экономическое объединение Туркестана, БНСР и ХНСР. Хотя большевиками это объединение мотивировалось тем, что оно вытекало из самой «интернациональной сущности советской власти», на самом деле на основе этого объединения устанавливался полный контроль над социально-экономическими процессами, происходящими в Бухаре и Хиве.

Прошедшая в марте 1923 года экономическая конференция Туркестанской АССР, БНСР и ХНСР привела к созданию Среднеазиатского Экономического Совета (СредазЭКОСО), который стал органом, «координирующим и направляющим» всю экономическую жизнь трех республик. СредазЭКОСО работал под непосредственным руководством Средазбюро ЦК РКП(б).

Достигнутые «достижения в политическом, экономическом и культурном развитии» создали предпосылки для преобразования ХНСР в «социалистическую республику»: 3-й съезд Коммунистической партии Хорезма (июль 1923) наметил «программу борьбы за социализм», 4-й Всехорезмский съезд Советов (17—20 октября 1923 года) провозгласил Хорезм Советской Социалистической Республикой (ХССР) и принял новую конституцию, которая законодательно закрепила «завершение народно-демократического этапа и переход к этапу социалистической революции». При этом ХССР была разделена на три автономные области – Узбекскую, Туркменскую и Киргиз-Каракалпакскую.

Национально-государственное размежевание

К середине 20-х годов «пантюркистский» уклон в подходах советского руководства к национально-государственному строительству в Средней Азии был окончательно преодолен. Москва решила осуществить здесь так называемое национально-государственное размежевание. 27 октября 1924 года ЦИК СССР постановил образовать Узбекскую Советскую Социалистическую республику, в которую были включены часть Туркестанской, Хорезмской и Бухарской республик. 5-й Всехорезмский съезд Советов (29 сентября — 2 октября 1924 года) принял решение о ликвидации ХССР и вхождении ее территорий в состав вновь образованных Узбекской ССР, Туркменской ССР и Каракалпакской АО (последняя в 1925 году вошла в состав Казахской АССР, а в 1930 году - непосредственно в состав РСФСР, в 1932 году преобразована в Каракалпакскую АССР, которая в 1936 вошла в состав Узбекской ССР).

В сентябре 1924 года Бухарская Народная Советская Республика была переименована в Бухарскую Советскую Социалистическую Республику. Ее ждала еще более незавидная судьба, чем Хорезмскую ССР, она не просуществовала и месяца - была ликвидирована, а ее территория вошла в Туркменскую ССР, Узбекскую ССР и Таджикскую АССР.

Необходимо заметить, что национально-государственное размежевание в 20-30-х годах породило множество проблем, которые советская власть загоняла вглубь. На базе Туркестана, Бухарской и Хорезмской республик за короткий промежуток времени было сформировано несколько автономных образований, которые входили то в состав РСФСР, то в Узбекистан, то в Казахстан. А затем их преобразовали в союзные советские республики. Далеко не все границы между ними были проведены точно в соответствии с этническим составом соответствующих территорий и в ряде случаев вопреки ему. В частности, в собственно Узбекистан, помимо территории Таджикской автономии, были включены другие обширные районы, населенные таджиками.

Естественно, пока эти три республики пребывали в составе СССР, официально территориальной проблемы не существовало. Но в частных разговорах таджики говорили, что Бухара и прилегающая к ней территория – «их земля», узбеки утверждали, что левобережье реки Амударья – «узбекская земля», а Ленинабадская область Таджикистана была заселена узбеками, которые жаловались, что по странной прихоти московских властей их оторвали от родного Узбекистана. Это, безусловно, не могло не осложнить в будущем межгосударственные отношения независимых центральноазиатских государств.

И все же национально-государственное размежевание, проведенное советскими властями в Средней Азии в 20-30-х годах, если говорить о его исторических последствиях, вряд ли следует оценивать однозначно. Конечно же, установление советской власти в Средней Азии принесло ее народам все ужасы коммунистического тоталитарного режима со всеми вытекающими отсюда последствиями. Распространение же на Среднюю Азию такого «высшего типа федерации», как СССР, полностью переориентировав ее на политические, экономические и культурные связи с Россией, изолировало среднеазиатские территории в качестве самостоятельных политических субъектов от международно-политических процессов, развивавшихся на Среднем Востоке.

Но в то же время национально-государственным размежеванием казахскому, киргизскому, узбекскому, туркменскому и таджикскому народам была впервые предоставлена уникальная возможность развиваться как национально-государственные этносы. Что впоследствии сделало возможным появление в этом регионе новых независимых государств на базе бывших союзных республик.

Михаил Калишевский