| ← Май 2009 → | ||||||
|
23
|
||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
За последние 60 дней ни разу не выходила
Сайт рассылки:
http://https://fergana.site
Открыта:
21-03-2000
Статистика
0 за неделю
Новости Центральной Азии
|
Узбекистан: В Ташкенте создана неправительственная организация 6-7 мая 2009 года в Ташкенте прошла первая учредительная встреча Экспертной Рабочей Группы (ЭРГ) – неправительственной некоммерческой организации (ННО), объединившей 12 экспертов из различных организаций гражданского общества страны. В новую ННО вошли руководители ташкентского отделения «Группы Быстрого Реагирования», Гуманитарно-правового Центра Бухары, ташкентского Центра Демократических Инициатив, бухарского Медико-правового центра, ташкентские и ферганские правозащитники и журналисты. На встрече были определены направления, которых будет придерживаться в своей работе ЭРГ: мониторинг и документирование различных событий в гражданском обществе Узбекистана, выпуск ежемесячного информационного бюллетеня, подготовка регулярных аналитических материалов, экспертная поддержка и помощь представителям гражданского общества, попавшим в чрезвычайные ситуации из-за своей гражданской позиции или деятельности. Также на учредительном собрании было определено, что ЭРГ является неправительственной некоммерческой аналитической группой, «приверженной идеям прав человека». Поэтому ЭРГ, как неотъемлемая часть гражданского общества, открыта для сотрудничества и взаимодействия со всеми социальными группами населения и государственными формированиями, руководствующимися верховенством закона и уважением прав и свобод человека. Своими основными целями и задачами ЭРГ объявила проведение мониторинга и исследования тенденций взаимодействия права и общественных интересов; повышение общественного сознания в связи с проводимыми в республике реформами; содействие в организации независимых аналитических структур и способствование свободным дебатам и дискуссиям среди общественности по поводу проводимых реформ.
Али Хамраев: «Идею фильма о войне подал Шараф Рашидов» 16 мая 2009 года в Москве, в кинозале Государственного Музея Востока состоится показ художественного фильма Али Хамраева «Я тебя помню». Фильм посвящен памяти отца режиссера - Эргаша Хамраева, одного из первопроходцев узбекского национального кинематографа, погибшего на фронте. Но кроме того, это фильм-путешествие - «по волнам нашей памяти», к которому героя подталкивает поездка в поисках могилы отца; фильм-сон - о детстве в послевоенном Самарканде и о Самарканде 80-х глазами маминой сестры Оли, приехавшей в гости из далекого Ленинграда; фильм, богатый символами и образами, передающими уникальность многонациональной среды советской Средней Азии. Участие в работе над картиной известного художника Рустама Хамдамова трудно переоценить - многие кадры можно смело причислять к лучшим образцам мирового киноискусства. У фильма непростая судьба. Снятый в 1985 году, он был запрещен к показу партийным руководством Узбекской СССР, а в других советских республиках был показан ограниченно. Претензии к фильму носили скорее характер мелких придирок, но очевидно также, что он был чужд советским партократам идеологически. Автору киноленты удалось реабилитировать картину лишь благодаря обращению в вышестоящие московские инстанции - в одну из комиссий XXVII съезда КПСС. Подробнее о судьбе картины режиссер Али Хамраева рассказал эксперту и «Ферганы.Ру» Санобар Шерматовой. - Много лет я жил мечтой поставить фильм о Тимуре. И сказал об этом Шарафу Рашидову, когда на одной из встреч он стал спрашивать о моих планах. Сначала последовала пауза, после чего он неодобрительно покачал головой. «Еще не пришло время,- сказал он задумчиво. - Надо подождать». И вдруг заговорил о войне. «Ты знаешь, что погибло 450 тысяч узбеков? В пересчете на количество населения Узбекистан понес самые большие потери из всех республик Советского Союза. Об этом нельзя говорить, это закрытые данные». И предложил: «Сними фильм о войне, сынок».  Эргаш Хамраев перед уходом на фронт Последняя неделя моего вегетарианства пришлась на Берлин, куда я попал в 1973 году с делегацией кинематографистов. Андрей Тарковский привез своего «Андрея Рублева», о котором уже говорил весь мир. Меня включили в делегацию с картиной «Седьмая пуля», это такой советский вестерн о гражданской войне в Узбекистане. Андрей, который знал мою историю, трогательно заботился обо мне, и на обедах пытался заказать овощи повкуснее. Как только закончился пост, он повел меня в забегаловку, где мы взяли по килограмму сарделек и по литровой кружке пива. Бутылка водки у меня была с собой. Выпили, поели сарделек, помянули моего отца, и в немецком кафе он взял с меня клятву снять фильм о том, как я искал могилу отца. «Вот об этом сделай, что ты все снимаешь не то, - повторял он, имея в виду картину «Седьмая пуля». А я ему: «Как? У меня и сценария нет». «Я напишу тебе»,- пообещал Тарковский. И сдержал слово. Вместе с драматургом Мишариным написал прекрасный сценарий фильма «Сардор» - но его не запустили в работу. Тема на какое-то время отошла на второй план. Но разговор с Рашидовым вернул меня к этой идее. Написал сценарий, в основу которого легла история моей семьи. Молодой узбек, по просьбе больной матери, едет искать могилу отца. В фильме есть Самарканд, есть село под Вязьмой, где похоронен отец героя. Я снял мою мать и ее сестру, которые поют протяжные русские песни. Судьба картины оказалась непростой. Шел перестроечный 1986 год. В Ташкенте, после смерти Шарафа Ращидова, сменилась власть. Но свободой не пахло. Секретарь по идеологии ЦК КП Узбекистана Рано Абдуллаева после просмотра картины сделала ряд замечаний, которые я более-менее исправил. Затем последовала новая порция претензий. Они были примерно такого характера: почему персонажи картины пьют в вагоне-ресторане кока-колу? «У нас в республике есть прекрасный лимонад, необходимо заменить»,- заявила Абдуллаева. Претензии были вздорные, и я отказался от доработок. И нарвался на конфликт. Мой вопрос вынесли на бюро ЦК партии. Против картины выступили второй секретарь Владимир Анищев и Рано Абдуллаева, остальные члены бюро их поддержали. Они не оставили от картины камня на камне. Почему, когда герой едет в поезде, все небо в тучах? Что вы этим хотели сказать? Что из Узбекистана в Москву дуют темные ветры? И что за сцена в колхозе, разве сельские труженики живут так бедно, как показано в вашем фильме? В общем, картину признали вредной. Соответственно, был запрещен прокат. У меня не оставалось другого выхода, как апеллировать к Москве. И я написал письмо в адрес XXVII съезда партии. Обычно все жалобы, направляемые в московские инстанции, отсылались обратно в республики. Я, конечно, знал об этих порядках. Надежда была на ветеранов войны, которые работали в комиссии по жалобам. Вот они отличались въедливостью и дотошностью, доводили все до конца - на что у меня был расчет. И он оправдался. Ветеранам картина понравилась. Соответствующая бумага ушла в ЦК, куда меня вызвали из Ташкента. В итоге фильм был реабилитирован, в ЦК республики признали ошибку. Но что интересно – проката в Узбекистане так и не было. Месть, конечно. Уже в 90-х годах мы с женой пошли в кинотеатр «Нукус», где должны были демонстрировать мой фильм. Однако кассирша отказалась продавать билеты. Оказывается, нет зрителей, кроме нас. Был праздник 9 Мая, все гуляли. Но мы закупили десяток билетов, необходимых для начала сеанса, и в пустом зале смотрели картину. - Вы были близко знакомы с Шарафом Рашидовым? - Мы встречались несколько раз. Близких отношений, конечно, не было, но так получилось, что он несколько раз выручал меня из трудных ситуаций. В первый раз я оказался на приеме у Рашидова по просьбе московского режиссера Романа Тихомирова. Узнав, что я еду в Ташкент, Тихомиров вручил мне сверток с просьбой передать Рашидову. «Мировой мужик!» – заявил он, объяснив, что они вместе были в поездке во Франции. Я, выпускник ВГИКа, надеялся устроиться работать на студию «Узбекфильм». Мама, сама работавшая на киностудии, посоветовала обратиться к другу моего отца Сабиру Мухамедову, который в то время занимал пост министра культуры. Но министр отказал. Делать было нечего, и я, чтобы выполнить поручение московского режиссера, отправился в ЦК. В вестибюле сидел вахтер, читал газету. Никаких постов, проверок документов, пропусков. Он даже не поинтересовался, что в свертке. Такие тогда были времена, спокойные. Я сначала зашел к помощнику, и он тут же отвел меня в кабинет Рашидова. Встречал меня высокий, красивый мужчина, в костюме шоколадного цвета. Лет тогда ему было сорок пять. В свертке оказались номера журнала «Пари матч» с фотографиями хозяина кабинета. Сделаны они были в Париже, куда Рашидов ездил выступать в ЮНЕСКО. «Ну, как,- листая журнал, спросил он. - Превосходно! - Да я не про фото, посмотри, какая бумага! Научимся ли мы когда-нибудь делать такое? Рашидов стал расспрашивать о жизни. Перешел на русский язык, когда понял, что я с трудом подбираю узбекские слова. Сказывалось отсутствие практики в Москве, где говорил исключительно на русском языке. «Ничего, в Ташкенте быстро наберешь,- сказал Рашидов. Почаще бывай в чайхане, вот где народный язык!». Надо сказать, впоследствии я по достоинству оценил его совет. Язык вернулся, теперь я на Би-Би-Си даю интервью по-узбекски. А в чайхане, кроме того, нашел сюжет одного из моих фильмов. Но это было потом. А во время первого разговора с Рашидовым пришлось признаться про проблемы с трудоустройством. Он пообещал содействие. Не успел я войти в ворота дома, как в нашу маленькую улочку, вызвав всеобщий переполох, въехала начальственная «Волга», посланная за мной. На этот раз министра было не узнать: встретил с распростертыми объятиями, вспомнил и про отца. Вскоре я уже работал на киностудии «Узбекфильм». Многие мои картины принимались партийным начальством с большим трудом. И Шараф Рашидов несколько раз меня выручал. - Как вы отметите нынешний праздник Победы? - Собираю детей, внуков, поедем в Вязьму на могилу отца. Мы раскиданы по разным странам: живем в России, Узбекистане, Италии. Но каждый праздник Победы отмечаем здесь. Беседовала Санобар Шерматова
Али Хамраев, заслуженный деятель искусств, лауреат Государственной премии. Закончил режиссерский факультет ВГИКа (мастерская Григория Рошаля и Юрия Геника). Снял в качестве режиссера-постановщика двадцать художественных и около сорока документальных и телевизионных фильмов, во многих из которых выступал как автор или соавтор сценария. Наиболее известные художественные фильмы, имевшие большие сборы в кинопрокате: вестерны «Седьмая пуля» и «Телохранитель», исторические фильмы «Красные пески» (совместно с А.Акбарходжаевым) и «Чрезвычайный комиссар», музыкальные комедии «Невеста из Вуадиля» и «Где ты, моя Зульфия?» («Ёр-ёр»). Фильм Хамраева «Триптих» был удостоен Гран-при на кинофестивале в Сан-Ремо в Италии, картина «Человек уходит за птицами» - Главного приза за лучшую режиссуру «Серебряный павлин» Международного кинофестиваля в Нью-Дели, Индия. Кинопритча «Бо Ба Бу» получила высокие оценки на международных кинофестивалях «Лики любви» (Гран-при «Золотая стрела»), «Киношок». |
| В избранное | ||
