Жил на свете обыкновенный человек, были у него работа, жена, двое детей, друзья и немало проблем. Словом, все как у всех. Но однажды он ехал в метро по обычным своим делам, посмотрел в окно и вдруг понял, что не знает, где и куда едет, не знает, как его зовут, не знает, кто он такой. Вот так здорового мужчину средних лет поразила амнезия. Правда, забыл он исключительно то, что было связано лично с ним. И вот лежит он в больнице и гадает, а хороший ли он был человек или так себе, и была ли у него семья, а если была, то отчего же они не ищут его. Но жизнь продолжается, пусть и беспамятная, и надо как-то собирать ее по кусочкам, складывать пазл своего прошлого и собственной личности. И только-только забрезжило в глубинах подсознания пугливое воспоминание о женщине, в которую он был без памяти влюблен, как узнает герой, что на днях его ждет суд, суд, где его разведут с этой единственной, которая ему и нужна в жизни. И покатилась история раскручиваться в прошлое…
Джон О’Фаррелл, автор прекрасного и полюбившегося многим романа «Лучше для мужчины нет», написал горькую, очень смешную и чуть философскую комедию о беспамятстве современного человека, о нашей жизни одним днем, о том, что иногда полезно потерять память – чтобы потом вспомнить все снова и уже навсегда. Вспомнить все – иногда нам этого так не хватает.
Большинство мужей постоянно о чем-то забывают: что у жены сегодня утром важная встреча, что нужно забрать вещи из химчистки, а о подарке ко дню рождения они вспоминают, лишь проезжая мимо мини-маркета «Тексако» накануне вечером. Женщин с ума сводит озабоченность мужчин собственной персоной – столь глубокая, что плевать им и на эпохальные события в жизни супруги, и на красные даты в семейном календаре.
Меня не коснулась эта банальная каждодневная забывчивость. Просто я начисто позабыл, кто моя жена. Ее имя, лицо, наша общая история, все, что она говорила мне, все, что я говорил ей, – стерлось без следа, и теперь мне неведом даже сам факт ее существования. Да уж, в «Мистере и Миссис» я бы не блеснул. Представляю, как моя жена появляется в сопровождении красотки-ведущей и я мигом теряю драгоценные баллы, оптимистично вопрошая, на которой из них я женат. Дамы, конечно, тут же начинают бесноваться. В свою защиту могу лишь сказать, что я забыл не только жену, но и вообще все. Заявление «я помню, как смотрел “Мистера и Миссис”» на самом деле очень значимо для меня. Поскольку оборот «Я помню» не всегда присутствовал в моем лексиконе. Был в моей жизни период, когда я имел представление о существовании, например, некоторого телешоу, но никаких личных воспоминаний, связанных с ним, восстановить не мог. В самый мрачный период своей амнезии я понятия не имел, кто я вообще такой. Никаких воспоминаний о друзьях, семье, собственной биографии и личности; да я даже не знал, как меня зовут. Когда стряслась вся эта история, я сначала попытался было поискать, не сохранилось ли бирки с моим именем на подкладке пиджака. Все, что обнаружил, – «Gap».
Мое чудесное пробуждение произошло в вагоне лондонского метро, когда поезд выехал из тоннеля и вяло затормозил где-то в предместье Лондона или окрестностях аэропорта Хитроу.
Моросил мелкий дождик – из чего я заключил, что сейчас осень. Никаких ослепительных вспышек или всплесков эйфории – лишь смутное подозрение, где я нахожусь. Вагон снова дернулся, тут-то до меня и дошло, что понятия не имею, как тут оказался. Поезд остановился, надпись за мутным стеклом гласила: «Хаунслоу-Ист», но никто не вошел в вагон и не вышел. Может, это просто случайная отключка, а может, каждый, кто подъезжает к «Хаунслоу-Ист», проваливается в эту черную дыру.
Но потом я сообразил, что не только не знаю, куда направляюсь, но и не могу вспомнить откуда, собственно. Я что, еду на работу? А кем я работаю? Неизвестно. И тогда я запаниковал. Со мной что-то не в порядке, надо вернуться домой и лечь в постель. Но где мой дом? Я не помню, где я живу. Думай! Думай – ты обязан вспомнить!
– Итак… – начал я вслух, собираясь обратиться к себе по имени. Но в конце фразы повисла пауза, как недостающая ступенька на лестнице. Я принялся шарить по карманам в поисках бумажника, записной книжки, телефона – чего угодно, что могло бы привести мир в порядок. Карманы оказались пусты – только билет и немного денег. Да еще маленькое красное пятно на джинсах. Откуда бы, интересно? Мозг перезагрузился, но все старые файлы оказались стерты.
По полу вагона были разбросаны листы каких-то газет. Обивка сиденья напротив вспорота. Сознание с сумасшедшей скоростью фиксировало новую информацию, жадно поглощая рекламные слоганы и объявления, призывающие людей быть внимательными к подозрительным предметам. Но, уставившись на карту метрополитена, я понял, что новые линии сознания не связаны с остальной глобальной сетью. Синапсы в моем мозгу были закрыты для аварийного восстановления данных, нейроны оказались заперты на Кингс-Кросс из-за проблем с сигналом.
От ужаса хотелось удрать куда подальше, но куда уж денешься от своих несчастий. Я метался по вагону, мучительно прикидывая, что же делать дальше. Выйти на следующей пустынной станции и попытаться обратиться за помощью? Дернуть стоп-кран в надежде, что внезапная остановка разбудит мою память? «Это просто временное затмение», – твердил я сам себе. Я сел, крепко зажмурился, стиснул ладонями виски, пытаясь заставить мозг работать.
А потом, к моему глубокому облегчению, одиночество мое было нарушено. Привлекательная женщина вошла в вагон и села наискось от меня, стараясь не встречаться со мной взглядом.
– Простите, – торопливо начал я, – по-моему, я немножко схожу с ума. – И слегка истерично хихикнул.
Двери еще были открыты, и она резво подскочила и выбежала из вагона.
В издательстве «Эксмо» выходит новый ретродетектив Николая Свечина «Варшавские тайны».
Атмосфера конца XIX века не случайно привлекает современных писателей. В те времена изменения затронули все сферы жизни – общественной, политической и обычной, обывательской. Этот переломный для страны исторический момент породил множество интереснейших характеров, необычных судеб и ярких типажей, наблюдать за которыми захватывающе интересно.
Ретродетективы Николая Свечина выделяются, в первую очередь, особой авторской интонацией и тщательно воссозданной атмосферой конца XIX века. Автор безошибочно расставляет акценты, скрупулёзно прописывает детали и, при этом, держит читателя в напряжении с помощью нестандартной детективной интриги.
Главный герой романов Николая Свечина – лучший сыщик Департамента государственной полиции, коллежский асессор Алексей Лыков – человек волевой, решительный и верный слову. Такие люди, как он никогда не остаются без дела.
В новом романе серии Алексею Лыкову предстоит игра за пределами родины — на чужом поле. По особому поручению начальства наш герой отправится в Варшаву – расследовать жестокие убийства русских офицеров. Поиск преступников осложнился тем, что решительно никто из зарубежных коллег не спешил помочь сыщику в его работе. Более того, непрекращающееся негласное соревнование между русскими и поляками чуть не поставило под удар успех всей операции, а в какой-то момент Алексей и вовсе оказался на грани гибели.
Вслед за романом «Варшавские тайны» выходит и следующая работа Николая Свечина, в которой читателей ждут новые приключения Алексея Лыкова. В детективном романе «Дело варнавинского маньяка» под угрозой окажется благополучие членов семьи бравого сыщика.
Об авторе: Писатель и краевед, автор оригинальной серии ретродетективов «Хроники сыска. Происшествия из службы сыщика Алексея Лыкова и его друзей», посвященной расследованиям царской полиции 1870–1880-х годов XIX века. Свечин великолепно ориентируется в историческом материале и неизменно дополняет детективную линию любопытными подробностями обо всем на свете, подавая почти энциклопедическую информацию очень живо и легко. Великолепно стилизованный язык и хорошо проработанные детали сюжетов Свечина приятно удивляют знатоков и уверенно прокладывают дорогу к массовой аудитории.
