<Учительская газета> - Он-лайн N36 (10273) от 08
сентября 2009 года
Дмитрий МЕДВЕДЕВ, Президент России:
Наша задача - создать современное образование, достойное России в ХХI веке
30 августа 2009 года Дмитрий Медведев ответил на вопросы тележурналиста Евгения
Ревенко. Естественно, вся педагогическая общественность с большим интересом
восприняла слова президента, связанные с его отношением к отечественному образованию
(вопросы и ответы <УГ-М> печатает в сокращении).
- Дмитрий Анатольевич, как вы сегодня оцениваете систему российского образования?
Притом что многим памятна, как еще, помните, говорили раньше, лучшая советская
школа.
- Вы знаете, мы действительно это все хорошо помним, и у нас у многих, что называется
в голове, даже присутствует такой стереотип: советское образование
было лучшим в мире. Я сейчас не буду никакие ярлыки клеить, не буду ни спорить
с этой точкой зрения, ни защищать ее, а скажу одно. У нас действительно
была очень неплохая система образования, которая имела и значительное число достоинств,
и не менее серьезные недостатки, хотя, конечно, это не та система
образования, с которой мы должны переходить в будущее. Мы понимаем, что и ряд
проблем существовал в советской системе образования. Я даже не говорю, скажем,
об идеологическом уклоне, который в ней присутствовал, но у нас все-таки далеко
не все вузы были равноценны, у нас существовала и сейчас существует очень
серьезная разница в образовании между, скажем, столичными городами и некоторыми
другими региональными центрами и так далее. Поэтому, не споря с самим тезисом
о том, что у нас было хорошее образование, я считаю, что наша задача - создать
современное образование, достойное России в ХХI веке.
- Как можно было бы оценить нынешнее состояние российского образования?
- Я считаю, что это переходное состояние. Мы уже не в столь сложной ситуации,
какой она была, допустим, в 90-е годы, когда наши преподаватели не получали
практически никаких денег. Я сам, помню, начинал работать в университете с просто
абсолютно незначительной, смешной зарплаты, по-моему, эквивалентной десяти
долларам, и практически были разрушены основные курсы во многих учебных заведениях
либо приходилось все это собирать на живую нитку, создавать что-то новое,
особенно это касалось гуманитарного образования. Но, с другой стороны, мы еще
пока не сделали качественного рывка. Хотя за последнее время нам кое-что
удалось. Я имею в виду, конечно, прежде всего тот самый национальный проект <Образование>,
который был запущен. Он все-таки помог и средней школе, я имею
в виду и новые зарплаты для педагогов, и специальные выплаты лучшим педагогам,
специальные выплаты лучшим ученикам, я имею в виду и переоснащение классов,
дополнительные технические возможности, которые получили наши школы. И в высших
учебных заведениях мы все-таки смогли создать такую ситуацию, когда наиболее
передовые высшие учебные заведения получили довольно приличные ассигнования из
бюджета. Я хотел бы сказать, что сейчас у нас в образовательной системе
в год тратится порядка триллиона 800 миллиардов. Это все источники, которые расходуются
на систему образования.
Это консолидированные расходы на систему образования. Это, конечно, беспрецедентная
сумма, если сравнивать такого рода расходы с ситуацией в 90-е годы.
Это не значит, что мы закрыли все вопросы. Но в любом случае в системе образования
есть деньги, и есть желание эти деньги правильным образом расходовать.
Поэтому я считаю, что мы находимся в такой промежуточной фазе, мы уже не на самом
дне, но нам еще очень многое предстоит сделать для того, чтобы создать
современную систему образования.
- Сейчас больше всего, пожалуй, говорят о ЕГЭ - о едином госэкзамене. Теперь
в вуз из школы можно поступить только после сдачи ЕГЭ. Как я понимаю, главная,
генеральная идея - это уравнять возможности абитуриентов из крупных городов и
из глубинки. Получилось, Дмитрий Анатольевич?
- Вы знаете, я сейчас представил себя на месте тех, кто поступал в университеты
и высшие учебные заведения в этом году, я им завидую.
- Завидуете?
- Завидую. Объясню, почему. Потому что когда я поступал, наверное, и когда вы
поступали в университет, в высшее учебное заведение, у нас был довольно
серьезный стресс, как принято говорить - мандраж, перед экзаменами. Мало того
что в школе отсдавался, так еще нужно прийти в высшее учебное заведение и
сдать экзамены там. А там масса неопределенностей, масса самых разных факторов
и просто обычное волнение перед экзаменом, и потом, давайте не будем закрывать
глаза на то, что много лет назад, когда я поступал, блатные, те, кто поступает
по звонкам и за деньги, создавали ситуацию, когда, по сути, оттирали часть
хорошо подготовленных ребят, потому что они же, естественно, забирали на себя
часть мест.
В нынешних условиях все-таки очень многое зависит от самого ученика, от самого
абитуриента. Как бы ни критиковали, допустим, нынешнюю систему единого госэкзамена,
она не идеальна, она работает совсем немного и, естественно, еще нуждается в
совершенствовании, но все-таки эта система:
а) направлена против коррупции;
б) она делает сам процесс сдачи гораздо более прозрачным;
в) эта система уравнивает тех, кто учится в провинции, в глубинке, с теми, кто
учится в столичных городах.
Уже в этом ее большое прогрессивное значение.
Есть, конечно, и определенные сложности, заключающиеся в том, что люди подают
заявления в разные институты, в разные университеты, причем некоторые подают
их десятками, и так далее.
- Дмитрий Анатольевич, даже такой появился термин - <образовательный туризм>.
Представляете, десятки вузов человек успевал обежать. И получались какие-то
гигантские очереди и неразбериха. - Вы знаете, это, конечно, издержки. Я думаю,
что с этим можно справиться. Во-первых, люди не очень верили, откровенно
скажем, что в университет можно поступить без экзаменов, вступительных экзаменов,
только на основе ЕГЭ, потому что подспудно сидело ощущение, что в какой-то
момент государство примет другое решение и заставит сдавать экзамены. Это первое.
И второе, действительно было желание обежать все и вся. Я думаю, что здесь можно
поставить аккуратный барьер. Я дам поручение нашему Министерству образования
определить, может быть, предельное количество высших учебных заведений, куда
можно подавать заявления, будет это пять или десять, но вот просто чтобы здесь
какой-то барьер присутствовал. Но в целом это все равно побуждает к такому активному
поиску. Я считаю, что это не очень плохо.
И, наконец, самое главное - мы же знаем, что далеко не все, кто поступает, в
конечном счете способны учиться. Поэтому это-то как раз и есть главный тест:
не важно, в какой университет ты поступил, самое главное - в нем удержаться.
Помните, как раньше говорили? Сдал первую сессию - уже все, прописался, стал
нормальным студентом. Вот и сейчас будет то же самое, только еще в более серьезном
масштабе.
- Ну а вот еще одна проблема: например, достаточно большое количество льготников
(вдруг появились десятки тысяч, об этом писали, липовых справок о льготах),
также победители каких-то различных олимпиад.
- Да, с этим нужно разобраться. Липовые справки - это дело подсудное, как опять
же говорят в народе. Поэтому нужно просто с привлечением правоохранительных
органов посмотреть, кто и что предъявлял, и дать по рукам. Тот, кто притащил
такую справку, тот должен быть отчислен. А тот, кто выдавал, допустим, справку
без основания, должен быть привлечен к ответственности.
Что же касается олимпиад, то это дело более сложное, и здесь это в значительной
мере ответственность самих ректоров и регионов. Если они проводят олимпиады,
будьте добры, проводите их на нормальном уровне, потому что у нас действительно
далеко не все олимпиады показывают самый высокий уровень.
Но, с другой стороны, то, что у нас их много, само по себе это неплохо. Это все-таки
заставляет наших детей принимать участие в таких соревнованиях. Нужно
просто провести жесткую градацию, какая олимпиада на что дает право. И вот в
этом случае это будет работать.
- Но может ли действительно, например, цеховая олимпиада, если так можно выразиться,
распространяться как льгота на поступление в любой вуз?
- Вот это абсолютно правильно. Я думаю, что, может быть, не всякая олимпиада
должна давать карт-бланш на поступление в любой вуз. Но в то же время есть
олимпиады такого уровня, которые уже так давно себя хорошо зарекомендовали, что
участие в них предопределяет самый высокий уровень подготовки абитуриента,
самый высокий уровень подготовки школьника. Но еще раз повторяю, это вопрос саморегуляции,
ректоры должны здесь встретиться и в рамках своего союза принять
решение, какая олимпиада на что дает право, а мы после этого утвердим это соответствующими
актами правительства.
- То есть, если я правильно понимаю, новая система ЕГЭ, она все-таки еще новая,
она будет еще корректироваться?
- Конечно, она будет корректироваться, но в целом я, возвращаясь к тому вопросу,
который вы задали, отвечу достаточно оптимистично: я считаю, что эта
система показала свои лучшие черты. И если мы обратимся к такой упрямой вещи,
как статистика, хотя в нее не все верят, тем не менее у нас практически все
абитуриенты, кто поступал в высшие учебные заведения, считают эту систему хорошей
и справедливой и 70 процентов их родителей. Это немало. Ну посмотрим.
- Это оправданное испытание для молодых людей, ЕГЭ?
- Конечно, оправданное. Я считаю, что каждый человек должен проходить в своей
жизни какие-то испытания, иначе он не сформируется как личность, он не сможет
продемонстрировать свои лучшие качества. Поэтому и финальный ЕГЭ, и те государственные
экзамены, которые проходят до того, они формируют характер. Я считаю,
что это правильно.
- Дмитрий Анатольевич, а что с системой профессионального технического образования,
ПТУ? Это почти уже на самом деле забытая аббревиатура. Эта система
будет жить, как-то развиваться или она тихо как-то умрет, исчезнет?
- Среднее специальное образование нужно обязательно, потому что мы нуждаемся
в высококвалифицированных рабочих, в тех, кто связал свою жизнь с нормальным
производительным трудом, но образование это должно быть современным, полноценным,
на базе действительно хороших, функциональных средних учебных заведений.
Туда нужно деньги вкладывать. Мы когда-то этим занимались и в рамках нацпроекта
и договорились тогда о том, что будем финансировать средние специальные
учебные заведения, те же самые ПТУ, в пропорциях: часть - федеральный бюджет,
часть - регионы. Получилось очень неплохо, особенно когда мы добавили туда
еще третью составляющую, бизнес тоже должен вкладывать туда деньги, потому что
именно для бизнеса это как раз, может быть, самое важное. И я считаю, что
даже процесс приобретения вот таких средних учебных заведений крупными бизнес-структурами
или их соучастие в финансировании - это вполне позитивный процесс.
Если, допустим, среднее специальное учебное заведение, профессиональное учебное
заведение существует при крупном комбинате, ничего в этом плохого нет.
Оно готовит для себя кадры. И я посещал такие учебные заведения. Они очень хорошего
уровня. В некоторых из них, хотя это совершенно неправильно, учатся
даже люди с высшим образованием.
- Но, как я понимаю, модернизация, о чем говорили вначале, без качественного
образования вряд ли возможна?
- Но это очевидно абсолютно.
У нас здесь неплохие шансы. Не нужно посыпать голову пеплом, считать, что у нас
в 90-е годы все развалилось. И сейчас есть финансовые трудности. Мы все-таки
костяк образовательной системы сохранили.
Вы знаете, когда я разговариваю с иностранными коллегами, они все абсолютно говорят:
<Да, у вас много проблем: у вас в экономике есть свои сложности; у
вас производственная база устарела. Но у вас какое образование! Вам обязательно
нужно все это сохранить>.
1 сентября 2009 года Президент России Дмитрий Медведев побывал в московской школе
N518 в Замоскворечье. Рассказ о том, что увидел президент в этой школе
Центрального округа, - на стр. 4-5.
http://www.ug.ru/issues08/?action=topic&toid=6298
Выпуск листа на новом месте: 4719
количество подписчиков: 211
подписаться письмом:
culture.people.tifloresource-sub@subscribe.ru
Заказать правила рассылки по почте:
culture.people.tifloresource-rules@subscribe.ru
