| ← Октябрь 2016 → | ||||||
|
2
|
||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
|
3
|
4
|
|||||
За последние 60 дней 1 выпусков (1 раз в 2 месяца)
Сайт рассылки:
http://sincerely-comm.livejournal.com
Открыта:
20-12-2014
Автор
Статистика
79 подписчиков
0 за неделю
0 за неделю
Улыбнуло
|
Улыбнуло 2016-10-07 18:19 Оригинал взят у Автопортрет сэра Артура Конан Дойля, сделанный после получения степени бакалавра медицины, со своим медицинским дипломом в руках и подписью "Лицензия на убийство", 1881 год.  Вот смотришь на этот автопортрет и понимаешь, что всё твоё представление о человеке было слишком серьёзным. Хотя... Из под пера очень серьёзного джентльмена врядли вышли бы такие персонажи, как Шерлок Холмс с доктором Ватсоном, профессор Челленджер, офицер Жерар... Кстати, Конан Дойл писал очень хорошую публицистику. Во всяком случае мне нравиться. И как раз в тему увидела у  martinn ролик, где Бенедикт Камбербатч (исполнитель Шерлока Холмса в британском телесериале "Шерлок" 2010г.) выступил гостевым вокалистом Pink Floyd. Не знаю как Вам, а мне исполнение понравилось, исполнено с душой. Фанаткой его я не являюсь, если что...)))КАК БАРОН УНГЕРН ТУРЬЁ РАСПУГАЛ ;-) 2016-10-07 18:24 Оригинал взят у dneprovskij в КАК БАРОН УНГЕРН ТУРЬЁ РАСПУГАЛ ;-) ...Смеяться, право, не грешно Над тем, что кажется смешно...  В детстве, помнится, я смотрел фильм "Чапаев" - нас на него организованно водили, классе в третьем или четвёртом. И ещё один фильм смотрел - не помню, как называется, но там, было дело, танки Юденича рвались к красному Петрограду - а красные от них отбивались. И, знаете, чего мне больше всего хотелось тогда? Чтобы, хотя бы в кино, но танки Юденича ворвались бы в красный Питер и устроили бы большевикам весёлую жизнь. А белогвардейцы из фильма "Чапаев" - те, что идут в "психическую атаку" - чтобы они дошли до красных позиций и обломали бы рога и Чапаю, и Петьке, и Фурманову. А Анке-пулемётчице чтобы её пулемёт Сами Знаете, Куда засунулили. Да поглубже (зверский смайл). Не знаю, почему - но очень хотелось этого: наверное, это генетическая память. А потом, когда я стал взрослым мальчиком, в Россию пришли модные веяния из Европы - и я понял, что те мои детские мечты вполне даже осуществимы. Да, они осуществимы! - потому, что среди прочих модных веяний, в Россию пришёл литературный жанр "фентези": хочешь - возьми, да сам напиши о том, как дуру Анку Кавказская "Дикая Дивизия" на круг пустила, да пулемёт в Есть такие ролевики-реконструкторы и в моём родном Иркутске. Вот уже лет пять они играют в одну и ту же игру: нарядившись в условно-"белогвардейскую" форму, каждый февраль они ходят через Байкал по льду до станции Мысовой. Эта игра называется у них "Ледовый Поход": реконструкторы изображают из себя каппелевцев, отступающих от Иркутска в Забайкалье, к атаману Семёнову. Как говорится, пять-шесть часов уши поморозил - и всё, теперь ты герой! Они даже друг другу за этот турпоход ордена дают. Одним словом, развлекаются, как умеют... И вот, все эти пять лет смотрю я на их военно-исторические игрища, и думаю: ну как же им до сих пор не надоело-то в одну и ту же игру играть? И почему в их игре каппелевцы обязательно отходят от Иркутска, куда-то уходят? Почему они не, например, не приходят, не берут Иркутск?... Мало ли, что в Истории этого не было! В реальной Истории много, чего не было: например, Вот, собственно, почти вся наша "белая гвардия" во главе с бывшим подъесаулом Александром Туриком, и с одной на всех деревянной винтовкой сидит на диванчике:  Искренне радует совершенно сюрреалистическое соседство портрета генерала В. О. Каппеля и чёрно-жёлто-белый флаг-"имперка", под которым, как известно, Белые армии никогда не воевали. Про феерические туриковские носки в сочетании с фуражкой на голове я уже и молдчу, ибо нет слов... А вот, собственно, войско бывшего подъесаула Турика отправилось в "Ледяной Турпоход" через Байкал. Надеюсь, не сильно замёрзнут:  А на следующих фотографиях - они уже пришли. Или - ещё никуда не ушли... Неважно. Воспользуемся короткой передышкой "белогвардейцев" для того, чтобы повнимательнее вглядеться в их лица:    Хороши, не правда ли? А вот - собственно, и сам командир этого воинства, бывший подъесаул Александр Степаныч Турик - с той самой деревянной винтовкой:  Такими вот орденами бывший подъесаул Турик жалует участников "ледового" турпохода через Байкал по маршруту Старая Ангасолка-Танхой. Всё, как у взрослых:  ...Я нынче себе тоже прикупил для коллекции такой знак у одного патриотического алкаша. Пусть и у меня в коллекции такой "орден за турпоход" будет... В этом году они опять ходили в свой любимый "Ледовый" турпоход - и про их турпоход даже в газете написали строчек тридцать - кажется, впервые за все эти пять лет: " По следам Белой армии ", ни хухры-мухры... Газету мне принёс мой давний знакомый - и вот, сидя у меня в гостиной за чашкой кофе с коньяком, мы рассуждали - чисто теоретически, разумеется! - о возможности повернуть историю вспять: - Нет, дружище, ты посуди сам, как это было бы красиво! - говорил я, - вот выходят они с бурятского берега, со станции Мысовая или Танхой, идут через Байкал на наш, западный берег, а на знамени у них написано: "НА ИРКУТСКЪ!" - вот это был бы сюжетец! - А ещё лучше было бы сделать иначе, - подхватил мою мысль мой приятель, - пусть эти - Вот-вот! - теперь уже подхватываю я, - организатор турпохода, бывший подъесаул Турик глядит на всё это совершенно шальным взглядом, скрипит мозгами громче, чем байкальские льдины, и, наконец, выдавливает из себя: " -Вы - кто такие???" - а в ответ слышит: " - Да мы-то, вообще-то, героические каппелевцы! Вот, решили вернуться из прошлого, да и взять Иркутск, отбить его у красных! А вот кто вы такие, мы сейчас и узнаем! Может, вы дезертиры - а может, и переодетая красная сволочь!..." - и в следующий момент расстреливают Турика и его турьё из деревянных винтовок. - Слушай! - загорелся мой друг, - а давай на следующий год замутим такое дело, а? Давай устроим им массовый сеанс когнитивного диссонанса? Вот смеху-то будет!... Я и ответить толком не успел (а собирался, было, ответить, что никуда на холод не потащусь ни в следующем году, ни ещё когда-либо), но тут в разговор вступила моя супруга: - Вы знаете, - сказала она, - Байкал - место, и без того, достаточно мистическое. И если уж на то пошло, то я не удивилась бы, если бы там, на байкальском льду к этим Мне идея жены понравилась гораздо больше: во-первых, никуда не надо ходить - а во-вторых, мы в тот день так увлеклись этой темой и столько накреативили, что оставалось только записать всё это - и готов рассказ! Вот я и записал его. А поскольку рассказ получился фантастический, то любые совпадения с реальными персонажами - чистейшей воды случайность, и герои рассказа не имеют ровным счётом никакого отношения к реальным людям. По-сему, смело читаем: ВСТРЕЧА НА БАЙКАЛЕ "Бывший подъесаул уходил воевать..." "Он шёл на Одессу, а вышел к Херсону..." (из разных песен) ...Солнце встаёт над горизонтом; байкальские ледяные поля кажутся бескрайними: отражаясь от ледовых покровов озера, солнечные лучи слепят глаза. Группа добровольцев-"белотуристов" во главе с бывшим подъесаулом и нынешним инструктором Александром Туриком ступает на байкальский лёд. Позади - оставленный без боя Иркутск, позади - крохотная деревенька Старая Ангасолка, и Кругобайкальская железная дорога тоже позади. Впереди - суровый переход по ледяным полям, ветер в лицо, колючие снежинки - и там, на южном берегу, притулилась станция Танхой, где через несколько часов уставшие и продрогшие "белотуристы" найдут и стол, и кров; там ждёт их жарко натопленная русская баня - и щедрый стол в гостеприимном доме местного историка-краеведа; а на столе - пышущий жаром угольный самовар, огромная кастрюля горячих щей - ну, и запотевшие бутылочки "беленькой". Одним словом, стимул двигаться вперёд есть. Значит - вперёд! Через два часа погода вдруг резко меняется: внезапно налетает ветер - солнца уже не видно, всё погрузилось в белую ледяную тьму! - и в этом ледяном смерче вдруг слышатся голоса... множество голосов... и - стук копыт по льду. Внезапно вихрь утихает, но вокруг - по-прежнему, белая мгла; и из этой мглы на маленький отряд подъесаула Турика вдруг выезжают всадники... много всадников... - Стоять! Кто такие? Докладывайте по уставу! - слышен грозный голос - высокий и резкий голос скачущего впереди на огромной, словно Конь Апокалипсиса, белой кобылице. Подъесаул Турик замирает от ужаса; ему кажется, что голос этот он уже когда-то прежде слышал. Или - не слышал? Но высокий и резкий окрик пробрал подъесаула до костей: ему вдруг показалось, что это Сама Смерть окликнула его. - Не слышу ответа! - грозный всадник подъезжает ближе. На нём - жёлтый монгольский халат, украшенный знаком военного ордена святого Георгия, и - не смотря на мороз - офицерская фуражка; в руках грозного всадника - длинная бамбуковая палка. Трость? не трость?... - Кто такой?!!! - К-к-ккомандир от-отряда п-п-п-подъесаул Турик, В-ваше Высокпрсхттльство! - заикаясь от страха, лепечет несчастный подъесаул, - со мною - чччины моего от-отряда! Н-направляемся из Ир-ир-иркутска на с-с-станцию Танхой! - зубы у Турика стучат от страха, и в этот момент он узнаёт Ужасного Всадника, стоящего перед ним: эти ледяные глаза, этот пронизывающий взгляд сумасшедшего не узнать невозможно! Спаси и сохрани, Пречистая Приснодева!... - Турик? - словно выплёвывает Всадник, - знаю! Трус и дезертир! Как я понимаю, ты сдал без боя Иркутск - а теперь удираешь под защиту атаманских бронепоездов? - Так... Д-дык... у нас же турпоход... - начал, было, объяснять что-то подъесаул, но резкий удар бамбукового ташура ожёг его лицо. Потеряв на секунду сознание от боли, подъесаул упал на лёд. - Сипайлов! - на резкий окрик Всадника из конных рядов выехал человек, и тут же спешился. Спрыгивая с коня, он уронил папаху, и тут все увидели его уродливую голову. Голову, напоминавшую конское седло. - Расстрелять! - приказ Барона прозвучал, как щелчок хлыста. К всё ещё лежащему на льду подъесаулу подскочили два дюжих воина-бурята, одетых в странную форму - не то русскую, не то монгольскую - и, подхватив за руки, быстро поволокли куда-то в сторону. Человек с уродливой головой, одной рукою надевая папаху, а другой расстёгивая кобуру, отправился следом. До горстки вояк, в мгновение лишившихся своего командира, донеслись его слова: - Не боись, подъесаул! Я тебя не больно шлёпну: чик! - и ты уже на небесех!... - затем раздался выстрел, а через секунду грянул ещё один. Контрольный. - А вы, дезертиры, - Барон повернулся к застывшим от ужаса туриковским воякам, - слушай мой приказ! С этой секунды вы мобилизуетесь мною и поступаете в обоз дивизии! Мы движемся освобождать Иркутск от большевиков, и будем двигаться далее по Транссибу - искоренять красную заразу! Вы пристраиваетесь в хвост колонны и двигаетесь за ней... А это ещё что за чучело? - вдруг сам себя прервал Барон, заметив среди дрожащих от ужаса пеших туриковцев одного, в грязной, закрывающей глаза светло-серой папахе. Барону не понравился его взгляд: так смотрят побитые собаки, трусы и... потенциальные предатели. - Кто такой? И что это у тебя болтается за спиной? - И-и-ив-в... - начал, было, лепетать парнишка лет двадцати пяти, на которого упал свирепый взгляд Барона. Но вдруг его горло перехватил спазм, и, вместо того, чтобы доложить, как надо, он вдруг тихонечко завыл: - И-и-и-и-иы-ы-ыыы... - а из глаз потекли слёзы. К плачущему подошёл всё тот же Сипайлов, и бесцеремонно снял с его плеча винтовку: - Э-э, Роман Фёдорович!... Так, ведь у него, вместо оружьи-то - пустышка! Масштабно-габаритный макет! Хе-хе-хе! - Сипайлов смеялся, обнажив крупные жёлтые лошадинные зубы. В следующую секунду вместе с ним смеялась вся Азиатская Конная Дивизия. И страшен, жуток был этот смех здесь, среди белого непроницаемого тумана, на байкальском льду. - Ат-ставить! - перекрыл этот смех высокий голос Унгерна, - К походу - готовьсь! - Барон тронул коня. Обернувшись на жалко сгрудившуюся кучку только что мобилизованных пеших воинов, он лишь бросил: - Пристраивайтесь в хвост колонны, и не вздумайте отставать: это будет расценено, как дезертирство. По прибытии на железнодорожную станцию Ангасолка, каждый из вас получит по двадцать пять "бамбуков"! А этот косоголовый трус, - Унгерн уставил свои ледяные глаза на плачущего мальчишку, - сто "бамбуков"! За трусость! - и, более не оборачиваясь, Грозный Махагала рванул вперёд, и занял место во главе своего дикого воинства. ...Как зачарованные, смотрели неожиданно попавшие в переплёт любители ледовых турпоходов на двигавшееся мимо них войско. Длинные монгольские и бурятские халаты сменялись серыми казачьими шинелями - а следом за ними вновь шло туземное воинство. Иногда среди скуластых, раскосых монгольских лиц мелькало благородное лицо европейца, отбрасывал солнечный зайчик чей-то монокль - и опять монголы, монголы, монголы... Древний Бог Войны Махагала, реинкарнировавшийся в щуплом теле остзейского барона, казалось, поднял и повёл за собой всю Азию. В висках зрителей стучали молоточки, слышался чей-то голос: ...Над дикостью варяжского разгула Смеялось море! Море не уснуло, И не смирилось с торжеством земли! Ну, а покуда - веселитесь, братья! - Всё ближе час, когда при Рагноради Погибнут люди, боги, корабли! Смеялся скальд,и хохотали скалы, И мы смеялись - счастие за малым: Погибнуть от копья, иль от меча! И бог Вотан смеялся над толпою, А Смерть ждала на линии прибоя. Но Смерть никто из нас не замечал. Она везде: в фиордах, и в аулах, И в жёлтых, как песок, монгольских скулах. А в жёлтых, как песок, монгольских скулах Таилась сила - и перечеркнула Лавиной чёрных стрел иконный лик! - Нас выплюнула Азия, как пену! И конской грудью мы ломали стены, И выжигали древние кремли! Мы есть и будем! Пусть закрылась рана - В ней - жёлтый гной; и тени Тамерлана Ещё не раз пройдутся по Руси! Мы - Божий бич! Мы посланы вам в кару, Как недороды, саранча, пожары - У этих бед пощады не проси! Спасенья нет вам ни в родных полях, Ни в ковылях, ни в северных морях...* ...Грозное дикое войско всё шло и шло; внезапно налетел порыв ветра - и закружил, завертел! - невозможно было определить, где север, где юг, где берег, где небо, где земля, где лёд под ногами. В завываниях ветра слышалось конское ржание, цокот копыт, страшная и непонятная многоголосая гортанная речь - и над всем этим звучал голос - высокий, резкий и страшный: " -...Уничтожать вместе с семьями! Всё имущество конфисковывать в казну!... ...Нет правды и милости - есть Правда и Исключительная Жестокость!... ...Смертная казнь различной степени тяжести!... ...Никакой пощады!... ...НА ИРКУТСК! НА МОСКВУ!!! НА ПЕТЕРБУРГЪ!!!..." А ещё через секунду ветер внезапно утих, и утихла метель; в ярком свете солнца, отражённым байкальским льдом, вдруг открылась панорама, стали видны оба берега - и ближний, и дальний. И оказалось, что ушли-то по льду совсем недалеко: вон он - западный берег, вот она - Ангасолка! Метров сто и отошли всего-то!... Но тут же стало не по себе: едва бросив взгляд на ангасольский берег, переодетые в белогвардейскую форму туристы вдруг увидели унгерново воинство: пёстрая лава всадников карьером заскакивала с байкальского льда на берег, всадников было много, и они теснили и теснили друг друга... Но через секунду марево пропало: были всадники - и исчезли, растворились в воздухе, будто и не было их. ...Из-за небольшого тороса вдруг послышалось какое-то кряхтение и копошение. Наконец, из-за края тороса показалась фуражка - и вот уже сам бывший подъесаул Турик, разъезжаясь на неверных ногах, вышел к своим соратникам. На правой его щеке красовалась красная полоса - словно, от удара бамбуковой палкой. - Ут ить!... - он попытался улыбнуться, - ну и метель! Сбила с ног - да я, кажется, ещё и щекой об лёд приложился! Ну-ка, гляньте кто-ниить - похоже, я щёку отморозил!... Да ещё и примерещилось тут... - произнося всё это, Турик старался казаться весёлым, но голос у него дрожал, а в глазах застыл страх. Растирая щёку варежкой и потихоньку приходя в себя, бывший подъесаул собрался с духом, и отдал приказ: - Ну, значит так... Ввиду... Ввиду... Одним словом, господа белогвардейцы, на сегодня Ледяной Турпоход отменяется! Возвращаемся обратно в Ангасолку, отогреваемся на турбазе - и едем брать Иркутск! Никто не возразил командиру: все были только рады поскорее вернуться на берег - отогреться на турбазе и разъехаться по домам. Да и обмоченные в результате пережитого потрясения опортки всей честной кампании исключали любую возможность продолжения турпохода. ____________________________________________________________ *в тексте использован отрывок из венка сонетов иркутского поэта Алексея Шманова. |
| В избранное | ||
