| ← Октябрь 2016 → | ||||||
|
2
|
||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
|
3
|
4
|
|||||
За последние 60 дней 5 выпусков (2-3 раза в месяц)
Сайт рассылки:
http://sincerely-comm.livejournal.com
Открыта:
20-12-2014
Автор
Статистика
80 подписчиков
0 за неделю
0 за неделю
Новый школьный предмет
|
Новый школьный предмет 2016-10-05 21:59 Оригинал взят у  a_tushin в Новый школьный предмет Ничесе! Не знаю, где я бы, но оказалось, что 80 % россиян высказалось за введение нового общеобразовательного предмета! Может я просто вхожу в 20%, а вы слышали об этом? Как оказалось, 80,4% респондентов считают, что ПДД необходимо выделить в отдельный школьный предмет. При этом 81,6% опрошенных считают, что такая мера позволит снизить количество аварий с участием детей. Еще 87,8% полагают, что знание такого предмета поможет ребенку стать безопасным участником дорожного движения. А я так не считаю. Я не считаю, что это должен быть еще один предмет. Предмет, Карл! А это дополнительные ставки... из бюджета, кстати. А то, что организации с красивым названием «Гильдия автошкол России» готова предоставить на эти ставки "достойных людей", я почти и не сомневаюсь... Учить детей ПДД нужно, но не в такой формализованной форме, извиняюсь за каламбур. А вы как думаете? Простофото 2016-10-05 23:18 Оригинал взят у a_tushin в Простофото"Крушение Веры", или Любовь Буржуя. 2016-10-06 08:22 Оригинал взят у dneprovskij в "Крушение Веры", или Любовь Буржуя.Был у меня когда-то друг; был - потому, что лет десять, как уехал из родного города куда-то на Дальний Восток - не то, во Владивосток, не то в Хабаровск. А уехал по той только причине, что почувствовал, что Иркутск стал для него тесен, что здесь он достиг уже всего, чего возможно достичь, а дальше бизнес развиваться в тесных рамках города уже не сможет. Вот и уехал... Иногда мы переписываемся с ним через "ОдноКвасЬников", даже созваниваемся - но, крайне редко: слишком занятой он человек... Правда, постоянно зовёт к себе, обещает место пресс-секретаря или начальника отдела развития. Но я, почему-то, не еду.  В 1992 году Антону было двадцать шесть, он только что закончил Университет. Но к этому времени, он уже был владельцем собственного небольшого издательства, цеха по производству пиломатериалов и нескольких коммерческих киосков, торговавших водкой-сигаретами-шоколадками и прочими товарами повышенного спроса. Кажется, это он открыл в городе первый магазин сэконд-хэнда - и, кажется, он же первый завёз в город столь популярные у Настоящих Мужчин зажигалки "Zippo" и карманные фляжки под вискарь. В те же годы он носился ещё и с идеей наладить в городе линию по производству шампуня: - Ну подумай, старик, чем плохо будет, если у Иркутска будет собственный шампунь? - всякий раз спрашивал он меня во время наших разговоров - а я, смеясь, отвечал ему в таком духе, что да, мол, единственное, чего не хватает родному городу для полного счастья - это шампуня местного производства - с остальным-то, дескать, всё уже давным-давно решено, и полный порядок. И вдруг Антон меня, да и не только меня, но и всех наших общих знакомых, здорово удивил:оказалось, что наш Деловой Человек... влюбился! Причём, влюбился по-настоящему, по-серьёзному. Нет, на его делах это никак не отразилось: он продолжал мотаться по всему городу, по всем своим "точкам" на своей "японке" неизвестной мне породы, продолжал принимать заказы на пиломатериалы и полиграфическую продукцию, торговать "сникерсами" и "распутиным", возить в Иркутск сэконд и зажигалки, убеждать всех в необходимости запуска линии по производству шампуня, но... но разговор об этой, вожделенной для него, производственной линии всё чаще стал переключаться на другой, не менее вожделенный для Антохи, предмет: - Скажи мне честно, старик, - начинал он меня пытать каждый вечер, когда мы усаживались за столик в баре Дома Актёра, - что во мне не так? Почему Вера бегает от меня? Ведь она знает, что я её люблю - а я вижу, что и я ей симпатичен. Так, в чём дело, в конце концов?! Скажи мне: может, я - урод, или ещё что? может, одеваюсь как-то не так?... - и, глядя на элегантного красавца Антона, я не знал, что ему и ответить. Вера, объект его воздыханий, работала в одном из иркутских театров, и почти каждый вечер приходила сюда же, в "домактёровский" бар - не зря же и мы с Антохой каждый вечер оказывались здесь же, за одним из местных столиков - а больше в Иркутске начала девяностых, собственно, и пойти-то было особо некуда. Получилось так, что Антона с Верой познакомил именно я, и именно в этом самом баре - и вот теперь, следуя пословице: "ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным", был вынужден ежевечерне сопровождать сюда нашего Делового Человека и выслушивать его драматические монологи. Отчасти, Антон сам был виноват в том, что Вера вела себя по отношению к нему несколько странно. Чего стоила, хотя бы, та история с букетом? Дело было так: она провинциалкой была, наша девушка Вера, а в Иркутске жила на съёмной квартире, на окраине города, в девятиэтажке. На седьмом этаже. А Антон узнал её адрес, и решил признаться ей в любви достаточно оригинальным способом: закинуть ей в окно букет цветов с признательным любовным письмом. В окно седьмого этажа, ага - в этом-то и был весь фокус его затеи. И он нанял для этого дела какого-то альпиниста-спасателя, и тот в назначенный день и час с утра пораньше залез на крышу девятиэтажки, в которой жила Вера - с букетом и спрятанным в нём письмом - и, закрепив страховку, стал спускаться к окну... Дело было ранним утром, в воскресенье. Чёртов альпинист спустился, куда надо - и метнул свой букет в окно. Букет задел за край рамы, отлетел в сторону, и свалился вниз. Но это ещё не всё: промахнувшийся альпинист хотел, было, вернуться на исходную позицию, спуститься за букетом и повторить операцию сначала - да не тут-то было! - что-то там в его страховках перекрутилось, запуталось - и этот альпинист повис, как зрелый банан, на уровне восьмого этажа, покачиваясь на верёвках. А когда он решил повторить попытку подъёма, то он саданул ногой в чьё-то стекло. Стекло, конечно же, вылетело - а жители квартиры, конечно же, подумали, что это к ним с утра пораньше лезет грабитель. Ну, и милицию вызвали... Будь Антон там, на месте происшествия - он, конечно же, попытался бы уладить всё сразу. Я даже уверен, что он сам втащил бы запутавшегося альпиниста на крышу. Да вот беда: в это утро, доставив альпиниста к дому Веры, сам Антон скорее рванул в свой офис и засел у телефонного аппарата - ведь в спрятанном в букете письме он просил, чтобы она перезвонила ему. И он ждал телефонного звонка всё утро - и, наконец, дождался. Из милиции. Альпиниста снял вызванный жильцами злополучной квартиры экипаж. Этот же экипаж доставил бедолагу в отдел, и подверг допросу. С одной стороны, конечно же, хорошо, что букет, который тот так неудачно метнул, не попал в окно к Вере - и хорошо, что никто не подобрал его прежде, чем букет с письмом стали вещественными доказательствами. Как уж они там разрулили эту ситуацию, я, за давностью лет, и не помню. Но факт остаётся фактом: соседи (которым, кстати, Антон в тот же день застеклил выбитое окно и извинился перед ними) очень быстро разнесли эту историю по всему дому. И до Веры она тоже дошла. И, когда девушка немного остыла, она наградила Антона едким прозвищем "Погибший Альпинист" - по мотивам известного в те годы фильма. ...Вот мы и сидели теперь с Антохой, и гадали, что бы такое придумать, чтобы Вера изменила своё отношение к нему. И не придумали ничего лучшего, чем выставить меня в качестве посредника на двусторонних переговорах. И вот Антон встаёт и уходит из бара - а я остаюсь за столиком один, в ожидании предмета его обожания. Минут через тридцать-сорок Вера приходит в бар, видит, что я сижу один - а я приглашаю её за свой столик, и у нас начинается разговор. Естественно, об Антоне. - Понимаешь, - говорит мне Вера, - может, он и хороший парень, этот твой "Погибший Альпинист"... Да и за эту историю с цветами я на него не сержусь совсем - наоборот, прикольно даже! Но, вот смотри, - тут Вера стала очень серьёзной, - вот он, Антон твой, за один вечер здесь, в баре, оставляет, наверное, столько же, сколько у нас в театре уборщица или гардеробщица в месяц получает. А в театре, кстати, всё время зарплату задерживают, по месяцу, по два не платят... Людям в стране, натурально не на что жить - а эти капиталисты жиреют! Это же несправедливо! Вот и "Альпинист" твой - такой же! Подумаешь, "подвиг": нанять скалолаза, чтобы он девчонке в окно букет забросил, на седьмой этаж! Лучше бы он эти деньги какой-нибудь одинокой старухе отдал! - Но постой! - говорю я Вере, - ведь он же за эти деньги впахивается с утра до ночи! Он своим сотрудникам зарплату платит - и на пилораме, и в издательстве. Постоянно мотается по городу, всё время в Москву, в Китай, в Польшу за товарами гоняет!... Да он даже ночует в офисе, потому, что дома телефона нету, а ему в любое время могут позвонить! Это же - работа на износ... - Это - работа на себя! - отрезала Вера, - он хочет быть богатым - вот и вкалывает! А кому вокруг от этого польза? Опять же, людей спаивает, через свои киоски. Я же знаю, что он и водкой торгует... Нет, ты не подумай: он, наверное, неплохой парень - но с капиталистом я связываться не хочу. Вот был бы он таким, как все нормальные люди, работал бы на нормальной работе... - На нормальной работе, - говорю, - это там, где гроши с задержкой в два месяца платят? - самого уже зло берёт: и за друга обидно - я же знаю, как он вкалывает! - и Веркина глупость начинает раздражать. Но - держусь: в конце концов, моя задача - сватовство, а не политический диспут. - На нормальной работе, - повторяет Вера, - а не так... "купи-продай". Без лёгких денег. Не стал я ей ничего больше говорить про то, насколько "лёгкие" у Антона деньги: по-быстрому закончил разговор, попрощался и ушёл. Антон ждал меня в своей машине на соседней улице - и там, в машине, я всё ему рассказал, слово в слово. Деловой Человек выслушал, не перебивая, а когда я закончил, сказал только: " Я подумаю над всем этим" - и повёз меня домой. ...Через четыре дня Верка позвонила мне ни свет, ни заря - и устроила форменную истерику: - Твой альпинист совсем рехнулся! - орала она в трубку, - он сегодня заявился ко мне делать предложение!... - Поздравляю, - говорю, - полагаю, ты ему отказала? - Да уж, конечно! - орала Вера в трубку, - сначала-то, дура, едва не согласилась! А он, придурок, знаешь, что отколол? Он сказал, что продал свой цех по переработке древесины - мол, это ему больше неинтересно! - и заявил, что хочет все деньги, типа, пожертвовать театру! Типа, чтобы долги по зарплате выплатили!... - Так, ты же, вроде этого и хотела? - попытался вставить я, но Верка не слышала, и продолжала орать: - Этот кретин сказал, что уже договорился с кем-то о продаже своих киосков и магазинов, прикинь?! И тоже, видите ли, хочет бабки пожертвовать куда-нибудь! Тоже мне, меценат нашёлся, Дягилев недоделанный!!!... Передай ему, что я больше видеть его не хочу, и пусть знает: меня вот так не купишь, всеми этими их бизнесменскими штучками! Понял?! - Вера, подожди, - я чувствовал, что, кажется, совсем зря передал Антону наш разговор с ней, - но ведь ты же сама говорила, что если бы он был простым парнем, который живёт от зарплаты до зарплаты, то тогда... - Да ты сдурел! - рыдала Вера, - я в Иркутск из Тулуна не для того переехала, чтобы всю жизнь в нищете жить! Я, если хочешь знать, свою квартиру хочу - устала уже углы снимать! А он?! На что мы с ним жить будем? На его издательство копеечное? На календарики, которые он печатает?... - последние слова Верки потонули в слезах. Чувствовал я себя после этого разговора гадко. Весь день гадко было. А вечером звонит Антон: - Старичок, подчаливай в бар - только не в Дом Актёра, а в "Интур" - посидим, поговорим, выпьем немного - я сегодня без машины... - голос у него, вроде, весёлый - но растерянный какой-то. - Ладно, - говорю, - через час подскочу. Через час мы уже сидели за столиком, и Антоха опять вёл свой драматический монолог: - Нет, я вообще ничего не понимаю! Помнишь, ты мне пересказал тот разговор с Верой? - я кивнул, - так вот, я подсчитал, прикинул... Думаю: ну сколько они там, у себя в театре получают? Копейки же... И денег на зарплату у них нет. Думаю: продам-ка я свой цех по древесине, дам им денег - пусть выплатят своим актёрам, бутафорам всяким, гардеробщицам. Вера же об этом говорила?... Потом, думаю: от киосков тоже, в принципе, выхлоп не очень большой - больше суеты и езды. Думаю, продам-ка эти киоски - уже и покупателей нашёл - часть денег в издательство вложу, а на остальное квартиру куплю - ну, чтобы своя была... Пришёл сегодня к Вере: так и так, говорю - вот деньги, мы их можем прямо сейчас в театр ваш увезти, в качестве благотворительной помощи... А она... Ничего, короче, не понимаю: стала на меня орать, вытолкала меня... Чего ей надо-то? - Денег, - говорю ему, - ей надо. Твоих денег. Твой лесопильный цех ей нужен, и твои "комки". И твой магазин с сэконд-хэндом. Ну, и ты... впридачу. И как же мы сразу не поняли-то?... - Так, - говорит Антон, - я вообще запутался. Объясняй, давай. Ну, и объяснил ему, как мог. Про то, что девушка приехала из посёлка Тулун, что сбежала в областной центр от нищеты, что живёт на съёмной квартире. Что мечтает о богатстве - но в глазах окружающих хочет выглядеть этакой поборницей всеобщей справедливости. Что жадная она до чужих денег, и что все её рассуждения о нищих театральных билетёршах и одиноких старухах - один сплошной кураж и показуха. И - зависть. Что Вера - обычная ханжа и лицемерка. Совецкая ханжа и лицемерка. - Вот дура-то! - смеётся Антон, - сама себя, получается, и наказала! Это же целый спектакль получился, под названием "Сокрушение Веры"! - и начинает бурно веселиться на весь бар - и другие посетители на него оглядываются. А я сижу, и мне неудобно. Неудобно - потому, что получается так, что это я подтолкнул друга к тому, чтобы он продал налаженный бизнес, и остался ни с чем. - Послушай, - говорю я ему, - а дальше-то что? Ведь получается, что ты свой древесный цех продал, и киоски... Как дальше-то? - Цех? Киоски?... - Антон продолжает смеяться, - да ерунда! Я уже и сам подумывал, чтобы от них избавиться - не моё это! Лучше, в издательство вложусь сейчас - денег на это, в аккурат, немного осталось. - Почему "немного"? - спрашиваю, - ты что, вообще за копейки всё продал? Там же у тебя оборудования - на миллионы! На двадцать издательств хватило бы... - Почему "за копейки"? - обижается Антон, - нормально продал, не продешевил. А то, что осталось после театра - я же от Верки, дуры этой, поехал в банк, сделал на их счёт благотворительный перевод - вот остаток этот в развитие издательства и вложу. В аккурат, хватит. - Так ты ещё и театру?... - договорить я уже не мог - настолько был ошарашен. - Ну да, - спокойно отвечает он, - я же обещал, да и не убудет с меня. Старик, пойми, - мой друг весело смотрел на меня, - деньги в бизнесе - это не самое главное. Главное - знать, как их заработать. Да я вообще сейчас могу продать всё, и деньги нищим раздать - и через полгода у меня денег будет в пять раз больше, чем сейчас! Так что, в порядке всё - давай лучше ещё рас заказ повторим! - и Антон направился к стойке. ...Издательство он продал через полтора года - стал скупать ценные бумаги. Не акции АО "МММ" и "Хопра", а акции каких-то реальных предприятий. Доходы тоже вкладывал в какое-то производство. Ещё через год он полностью раззорился - а потом вдруг очень быстро поднялся, создав турфирму. Потом продал турфирму, и уехал на пару лет в Швецию или в Финляндию - не помню уже... Потом ненадолго вернулся в Иркутск, какое-то время занимался строительством и грузоперевозками, получал какие-то государственные подряды... Потом уехал на Дальний Восток. Сейчас у него какое-то совместное предприятие с австралийцами, и ещё какая-то кампания. Нормальный такой, преуспевающий буржуй: иногда созваниваемся - он зовёт к себе, предлагает должность пресс-секретаря или начальника отдела развития. Я не еду. А постаревшая театральная дива Вера так и живёт на съёмной квартире. Одна. Недавно я видел её на улице: она стояла и раздавала прохожим газеты КПРФ. Я не взял. Зачем?... ________________________________________________________________________ P.S. Собственно, только сейчас, когда поставил точку, вдруг понял, откуда это у меня симпатии к кандидату в президенты Михаилу Прохорову. Нет, друзья, честно: только сейчас понял! Один и тот же типаж - что мой друг Антон Игоревич, что кандидат Михаил Дмитриевич... И когда в программе Прохорова дошёл до того места, где кандидат обещает, в случае избрания на президентский пост, продать все свои активы, а деньги пустить на благотворительность, меня это не удивило, и не вызвало бурного недоверия. Действительно, подобные люди могут так сделать. Люди такого склада, оставшись даже с последним червонцем в кармане, не переживают по этому поводу - а через полгода опять поднимаются. Ибо, в бизнесе самое главное - не деньги, а мозги. И мои симпатии - на их стороне. И прошу не считать этот пост политической рекламой: просто, вспомнилась история, возникли некоторые аналогии - и всё... |
| В избранное | ||
