Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Новости мира гаджетов и hi-tech-бизнеса

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 185 RSS
←   Октябрь 2014   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
13.10.2014
12:04:17
19:01:45
14
15
16
17
18
18.10.2014
18:34:47
19:21:32
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://biznes-angel.livejournal.com/
Открыта: 17-02-2013
Адрес автора: business.school.biznesangel-owner@subscribe.ru

Автор
Виниту

Статистика

185 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Rambler & Co создаст рекламное агентство и сосредоточится на мобильной и видеорекламе


Rambler & Co создаст рекламное агентство и сосредоточится на мобильной и видеорекламе
2014-10-16 00:00
Холдинг Rambler & Co предстваил своим партнерам новую стратегию компании. Об этом сообщают «Ведомости» со ссылкой на источники, присутствовавшие на презентации Rambler & Co в Нормандии.

Rambler & Co меняет стратегию в пользу медиасервисной модели. По данным издания, холдинг создаст собственное рекламное агентство, через которое частично напрямую будет работать с рекламодателями, а также сосредоточится на развитии мобильных сервисов и видеорекламы. Кроме того, Rambler & Co запустила новую технологическую платформу для премиальных показов рекламы.

Компания будет активнее распространять контент через мобильные платформы. Для этого Rambler & Co усилила команду разработчиков и и увеличила инвестиции в мобильные продукты. Особое внимание будет уделено видеоконтенту. Пользователи Rambler & Co смогут узнать о какой-либо услуге и приобрести ее. Например, на «Афише» можно прочитать рецензию на фильмы и купить билет в ближайший кинотеатр через «Рамблер.Кассу».

О Rambler & Co


Rambler & Co создана 15 апреля 2014, в нее вошли две структуры: «Афиша-Рамблер» и «SUP Медиа». В рейтинге интернет-компаний России, по версии журнала Forbes по итогам 2013 года, Rambler & Co находится на пятом месте с выручкой $133 млн. 


Инвестор Александр Галицкий: от космоса до «Алмаза»
2014-10-21 00:00
Венчурный медиа-ресурс Firrma в партнерстве со Slon.ru вычислил 30 самых авторитетных в стартаперской среде представителей венчурной индустрии. Это не «мнение редакции» – чтобы найти этих людей, мы опросили около 60 молодых предпринимателей, инвесторов и экспертов. В итоге те назвали своих фаворитов в трех категориях: инвесторы, предприниматели и профи – по 10 в каждой группе. А мы встретились с каждым из «звезд» и сделали по кейсу. Вплоть до декабря мы будем знакомить вас с людьми, которые приложат – а может, уже и приложили – руку к появлению наших «гуглов» и «фейсбуков». Сегодня мы знакомим вас с легендарным венчурным инвестором Александром «Сашей» Галицким.

В светлом московском офисе Almaz Capital Partners на Белорусской вошедшего «встречает» большой портрет Александра Галицкого. Это – подарок организаторов премии «Предприниматель года», где Александр взял главный приз прошлой осенью. Вот еще несколько его последних регалий: «пионер» в области технологий» после форума в Давосе в 2000 году, «самый влиятельный человек» на российском ИТ-рынке по версии Forbes в 2011 году. Несколько известных предпринимателей в разговоре со мной называли его «дедушкой» российского венчура. Определенно, это неудачная формулировка – Галицкий полон энергии и не только успевает искать проекты для нового глобального фонда Almaz Capital II, но также – нырять с аквалангом и находить время для семьи.

Детство Александра прошло в Украине, в Житомире. Интересно, что учить английский язык он начал даже раньше, чем русский. Как и любого мальчика в то время, в 1960-х, его интересовала техника, самыми любимыми журналами были «Радио» и «Наука и жизнь». После прочтения статей руки чесались самому взяться за эксперименты – так что его хобби стали сборка радиоконструкторов, запуск самодельных ракет и ловля рыбы при помощи хлеба, пропитанного борной кислотой. Старшая сестра, которой поручали приглядывать за братом, частенько уходила на свидания. Ее кавалеры учили мальчика разным хулиганским вещам, в том числе предложили выкурить первую сигарету. «В общем, я начал курить, когда мне было шесть, а бросил в девять, – вспоминает Александр. – Отучил меня отец: он сам «завязал» и знал, что я тоже попытаюсь бросить – чтобы доказать ему, что тоже могу».

Главным увлечением Саши в школьные годы – а учился он в Житомирской школе № 23 с уклоном в английский язык – было плавание. Так что он много ездил по соревнованиям. В школе проделки обычно сходили ему с рук из-за хороших результатов. Но потом парень стал сачковать – появились дела поважнее – девушки. «Я часто прогуливал тренировки, и чтобы родители ничего не узнали, просто мочил одежду в колонке недалеко от дома, – вспоминает Галицкий. – Однажды, придя домой, я обнаружил, что отец ждет меня вместе с тренером, который очень недружелюбно спросил меня: «Ну, расскажи, на какой тренировке ты сегодня был?».

Прекрасный пол вдохновлял на многое. Собранные «на коленке» радио транслировали девушкам «приветы» или музыку, а стремление покорить женские сердца романсами подтолкнуло освоить гитару. Так как достать этот инструмент в те годы в СССР было сложно, в 15 лет Саша вместе с товарищами стал гитары делать сам. Постепенно дело превратилось в неплохой бизнес: компания старшеклассников закупала специальные детали на «Южном машиностроительном заводе» в Днепропетровске, договорившись с местной музыкальной фабрикой о производстве дек и грифов, – и продавала электрогитары. В какой-то момент Галицкий стал зарабатывать больше, чем его родители – но так как предпринимательская деятельность в то время была запрещена, «компанию» быстро прикрыли. «Когда милиция стала искать организатора, все мои «партнеры» быстро меня сдали, – вспоминает Александр. – Так что еще с тех времен я не верю в бизнес с друзьями».

Репутация не слишком прилежного ученика – из-за девчонок было и много драк – стала причиной того, что классная руководительница обвиняла во всех проделках именно Галицкого. «Это заставляло меня быть изобретательным», – говорит Александр. Разозлившись на несправедливые упреки учительницы, он решил закончить школу с золотой медалью – перешел в другой класс, к новым учителям, и последние три года учился на одни пятерки. Старшеклассником Саша много участвовал в олимпиадах и даже взял приз за лучшее сочинение на республиканской олимпиаде по литературе. «Одно время, кстати, у меня были мысли стать журналистом, – вспоминает он. – Но, узнав об этом, папа разложил передо мной передовицы газет, и я понял, что я не хочу обо всем этом писать: на страницах были описания заседаний и съездов, успехи промышленности. Ну, и я стал как-то больше смотреть в сторону инженерной науки».

Эра «Звездных войн»

В 17 лет Галицкий поехал в Москву поступать в Физтех. Пройти конкурс не удалось – возможно, из-
за того, что Александр в «анкете абитуриента» назвал своих родителей (школьную учительницу и председателя крупного украинского совхоза) «служащими», а не стал говорить о себе как о ребенке «из семьи рабочих и колхозников». Когда Александр пришел забирать документы, чтобы отнести их в зеленоградский МИЭТ девушки из приемной комиссии заметили значок разрядника по плаванию и стали упрашивать «не поступившего» остаться. Но принципиальный Галицкий не согласился.
МИЭТ в то время был одним из самых передовых вузов в области микроэлектроники. Здание из красного кирпича в стиле модернизма, выполненное по проекту известного советского архитектора Саевича, лучшие преподаватели и лекции о передовых технологиях – все это помогло перестать жалеть о МФТИ. Быстро стало понятно, что программы двух вузов по физике и математике практически не отличались. Правда, поначалу все лекции Александру приходилось переводить на родной украинский, но постепенно он освоил и русский.

Теоретическая физика и сложные расчеты, первый опыт работы с вычислительными машинами – все это очень увлекло Александра. Во время практики на третьем курсе он попал в НИИ микроприборов, ведущий научный центр по космической технике. Туда же он пошел после выпуска из МИЭТ в 1979 году. Это оборонное предприятие тогда занималось разработкой спутников-разведчиков. Для одного из первых аппаратов было готово «железо», но не было программных комплексов – так что всех, кто имел отношение к программированию, переключили на софт. Галицкий присоединился к команде из двадцати человек, которые должны были разработать софт для электронной передачи данных, полученных в процессе фотосъемки, со спутника на Землю (в предыдущих версиях спутников пленки сбрасывались на парашютах). В 1982 году спутник успешно прошел испытания, так что руководство НИИ решило заняться активнее разработкой ПО для бортовых компьютеров. Александр встал у руля нового направления, которое появилось более чем вовремя – всего спустя год Рейган дал старт «Стратегической оборонной инициативе», и «Элас» вступил в гонку с американцами в технологиях для космической разведки.

Александр часто ездил в Самару – тогда Куйбышев – в Центральное специализированное конструкторское бюро (ЦСКБ) и на Самарский завод «Прогресс», где производились все низкоорбитальные спутники. В ставшем родным Зеленограде Александру тоже нравилось – НПО «Элас» в то время было ведущим предприятием по разработке электронных систем для космоса, где производились системы спутниковой связи, сбора и передачи данных, оперативного видеонаблюдения, наземные и бортовые вычислительные системы для космической техники. «Меня закалило это время, тогда стали проявляться лидерские качества – мы постоянно жили в плотном графике, работали над сложнейшими задачами», – вспоминает Галицкий, не распространяясь, впрочем, о «шпионских» проектах.

В коридорах «Эласа» Галицкого часто сталкивался с легендарным конструктором по космическому приборостроению и главе предприятия Геннадием Гуськовым. Тот с надеждой смотрел на молодых специалистов и каждые 5-6 лет менял всю «верхушку» «Эласа». Александр попал в эту «волну» перестановок – и в 1987 году стал главным конструктором компьютерных систем и программного обеспечения для спутников. «Я часто бывал в кабинете Гуськова и критиковал архитектуру создаваемых нами решений, предлагал свои варианты, – вспоминает Галицкий. – Наверное, я понравился независимым мышлением и ответственностью. Так получилось, что я, совсем чужой для Зеленограда и России, стал быстро тут строить карьеру».

Не обходилось и без курьезов. Однажды Галицкий попал в кабинет главного разработчика советского «Бурана» и лауреата ленинской и сталинских премий Евгения Лозино-Лозинского и был поражен вопросом: «Молодой человек, сколько раз вы сегодня занимались сексом?». Александр, покраснев, принялся рассказывать о своих тяжелых рабочих вечерах, но Лозино-Лозинский его перебил: «А спорту сегодня сколько времени посвятили?». Галицкий снова попытался оправдаться сложным графиком, но в ответ услышал рассказ конструктора о его свидании с девушкой и пешей прогулке в 15 километров. Закончил Лозино-Лозинский крылатой фразой: «Без секса и спорта космос не завоюешь!».

В годы работы в «Эласе», уже в начале 1990-х, Александр впервые побывал за границей. Первая командировка была в Финляндию, где руководство предприятия рассматривало возможность запустить СП. Оформляя документы на выезд, на вопрос одного из министров «по режиму» о целях поездки Галицкий ответил: «Хочу посмотреть, что там происходит», на что получил ответ «Я был там девять раз – ничего хорошего». На что Галицкий дерзко заметил: «Ну раз там так плохо, зачем же вы столько раз ездили?». Разозлившегося чиновника удалось успокоить только после звонка Гуськова.

Вторая поездка состоялась в США весной 1991 года – на советско-американскую выставку достижений космической промышленности. Уже тогда Галицкий был знаком с СЕО Sun Microsystems. В следующую поездку в США он позвал его вместе с академиком Григорием Чернявским прочитать в Америке лекции о перспективах борьбы с космическим мусором и других глобальных проблемах. Так Александр побывал в штаб-квартире Sun. Но главным впечатлением того путешествия стал первый визит в Кремниевую Долину. В СССР он вернулся другим человеком. «Я стал чувствовать, что все идеи, над которыми мы работали в «Эласе», уходили в песок, – говорит Александр. – К нам приезжали зарубежные компании, смотрели наши технологии, но из этого ничего не получалось. В 1990-м вице-президент Sun Билл Джой и директор по науке компании Джон Гейдж восхищались, например, «начинкой» нашей низкоорбитальной космической станции, они были поражены, когда я показал им нашу 22-слойную полиамидную плату. Но ни одной компании из СССР в Кремниевой Долине, где были представлены все технологические корпорации, не было».

Своими размышлениями Галицкий в служебной записке поделился с Гуськовым, и они стали работать над проектом создания в Долине предприятий – для вывода на глобальный рынок советских технологий. Предполагалось, что в Калифорнии на деньги СССР должны создаваться предприятия с отобранными перспективными проектами – а затем они должны были находить клиентов по всему миру, работать с западными венчурными фондами. Инициатива нашла поддержку в правительственных кругах – Галицкий выступил с докладом перед партийными лидерами 12 августа 1991 года – за неделю до августовского путча. Секретарь ЦК КПСС Олег Бакланов и управляющий делами ЦК Николай Кручина, присутствовавшие на встрече, поддержали идею – и решили вернуться к ее обсуждению в сентябре. Но революция стерла все договоренности, и Александр в растерянности смотрел на будущее «Элас» и созданного им годом ранее НТЦ «Элвис», работавшего с Sun Microsystems. Увидев, что внедрением инженерных технологий в России никто из правительства заниматься не будет и услышав от одного из чиновников, что теперь власти «не до высоких технологий – нужно строить демократию», Александр ушел в бизнес. Правда, тогда он почти не понимал, что становится предпринимателем.

Главный по опережению времени

В созданную компанию он ушел с 15-20 самыми верными людьми. «Конечно, это была сильная «ломка», – вспоминает Александр. – Но я люблю кризисы, они меняют тебя и подталкивают по-новому взглянуть на доступные ресурсы, ситуацию вокруг – и в конечном итоге сделать что-то действительно стоящее».

К тому моменту с Sun Microsystems отношения уже были рабочими. Инженеры из США еще за время своего визита за год до революции оценили разработки команды Галицкого, которые позволяли передавать через спутник интернет-трафик. После августа 1991 года Александр получил предложение перевести двести человек своих подчиненных с семьями в США. Но когда стало ясно, что демократия победила, Галицкий принял решение остаться. Вместе они основали собственную компанию «Элвис+». «Сокращение расшифровывалось как «электронно-вычислительные информационные системы». Ну и мне нравился Элвис Пресли. Все сходилось», – говорит Александр.

Тем не менее, американские контрагенты прислали Галицкому как частному лицу 20 рабочих станций с процессорами SPARC (каждая из них в то время стола $20-30 тыс.), а команда Александра занялась протоколами беспроводной связи для переносных компьютеров. В основном инженеры работали с протоколом 802.11, который лег в основу современных wi-fi- технологий. За полгода разработчикам удалось сделать прототип «железа» и софта для радиомодема – российская команда опередила Motorola и сделала себе имя. На собственные деньги «Элвис+» сделал более ста собственных передатчиков, но никто не знал, как организовать сбыт. Sun Microsystem, владевшая к тому моменту около 10% в компании Галицкого, не занялась коммерческим внедрением нового, опередившего время продукта (wi-fi-карточки появились только в конце 90-х). После того как Sun не удалось продать новую технологию Ericsson, Александр пытался говорить о внедрении системы с «Росвооружением» и Минобороны. Но ничего не вышло. «Мы даже получили в клиенты шведский концерн SAAB, работавший по заказам НАТО. Но мы физически не могли изготовить 10 тыс. ноутбуков с радиомодемами, которые им были нужны», – вспоминает Галицкий. В конечном итоге технологию удалось продать правительству США, которое опасалось последствий ее возможного попадания в руки террористам. «Тогда я понял, что с «железом» больше работать не буду, и мы сконцентрировались на софте», – говорит Галицкий.

По заказам от Sun Microsystem «Элвис+» работал до 1997 года. В 1993 «Элвис+» открыл первый в России шлюз FaxGate. «Помню, как мы прогоняли контракты, подписанные балеринами из Перми, в Москву», – вспоминает Александр. «Факсовый» бум, опять же, наступил несколько лет спустя – когда «Элвис+» переключился на новые направления. С 1993 года у компании был собственный веб-сервер, так что бизнес Галицкого уходил в сторону «операторского», компания начинала конкурировать с «Релкомом» и «Демосом».

Команда Галицкого разработала VPN для Windows, взломав неопубликованные данные Microsoft. На этом она заработала скандальную известность, на которой сыграла Sun Microsystems, продавая на эксклюзивных правах новую разработку под торговой маркой SunScreen E+. Галицкий, уже имевший серьезные разговоры со спецслужбами США во время первых контрактов с Sun (газетчики вплетали имя Александра в истории о российских инженерах, продающих военные технологии правительствам разных стран еще с первой его wi-fi-разработкой), в этот раз снова получил обвинения от NSA, а потом и от ФАПСИ. Американцы просто не могли поверить, что русские сделали такие сложные технологии сами – так что считали, что разработка «Элвис+» строилась на использовании американских оборонных технологий. Претензии были сняты после нескольких месяцев обысков в офисе и досконального изучения переписки всех разработчиков компании Галицкого и Sun Microsystems.

После всех историй с детективными сюжетами в 1998 году Галицкий осел в Голландии. В США жить не хотелось из-за жестких законов и все еще опасливых взглядов американцев. «Нас не хотели отпускать из Америки. Спецслужбы Штатов беспокоились, что я вне зоны их надзора, – говорит Александр. – Когда мы переехали, к моей жене даже приходили из американского посольства с аргументами вроде «ваш ребенок привык играть на американских детских площадках». Но мы твердо решили сделать новую компанию на технологической базе «ЭЛВИС+», а по американским законам тех лет мы не смогли бы, оставшись в США, нанимать разработчиков вне страны».

Новая компания Галицкого TrustWorks Systems разрабатывала продукты для управления VPN на основе протоколов семейства IPSec. Стартап привлек более $30 млн венчурного финансирования в рамках трех раундов, однако быстрому развитию бизнеса помешал «пузырь» доткомов. «На волне роста доткомов нам сложно было найти хороших специалистов – люди шли в интернет-компании, чтобы заработать легкие деньги, – объясняет Галицкий. – А после краха мы постоянно испытывали дефицит финансирования – падение сказалось на настроениях инвесторов, которые скептично смотрели на вложения в ИТ». В итоге, хотя у TrustWorks были крупнейшие клиенты среди игроков финансовой отрасли и правительственные учреждения Европы и США, Галицкий и инвесторы компании решили продать компанию. В 2002 году TrustWorks Systems купила английская Hamsard Group. «В общем, для нас это была технологически революционная история, но не с очень удачным финансовым концом, – резюмирует Александр. – Мы едва ли вернули вложения».

История с TrustWorks Systems преподала ему три главных урока. «Во-первых, я понял, что смена CEO в компании (Александр был на посту CEO компании до 2000 года – Прим. ред.), особенно в b2b-бизнесе, на человека, который не так хорошо понимает, что продает – неправильный путь, – говорит он. – Во-вторых, пришло осознание, что нельзя гнаться за «дешевыми» деньгами. С TrustWorks Systems я впервые привлекал венчурные, а не корпоративные деньги, так что опыта в общении с венчуристами у меня было мало. В итоге я предпочел привлечь первые деньги по капитализации в $25 млн от непрофессиональных инвесторов, которые оставили мне право вето и большую долю, хотя мог привлечь инвестиции по капитализации в $12 млн «умных» денег от людей с именем на рынке, но на худших условиях. В итоге, когда пришлось привлекать новый раунд финансирования, инвесторы не хотели привлекать деньги в компанию по цене ниже «входной», так что фандрайзинг шел «со скрипом. Ну, и в третьих, я понял, что нужно жестко контролировать финансовые потоки. Во всех бизнесах после TrustWorks, где я вкладывал уже преимущественно собственные деньги, я следил за расходами более чем внимательно». 
 
Когда Галицкий ушел с поста CEO TrustWorks Systems, от скуки он запустил еще один проект – Ezwim, сервис учета расходов на телефонные разговоры для корпоративных клиентов. Так получилось, что в то время Галицкий активно следил за бизнесом Давида Яна, создателя ABBYY, который налаживал продажи коммуникаторов Cybiko. Cybiko – небольшой девайс, который позволял создать локальную сеть с такими же устройствами в «соседстве» на расстоянии до 300 метров. Галицкий посоветовал Яну не создавать собственные устройства, а установить программу для анализа «профайлов» потенциальных партнеров на телефоны Docamo. Проблема в том, что Docamo не «взлетел» в Европе, так что и новая технология для поиска «вторых половинок» не стала популярной. «Я тогда подумал, что это все, конечно, не очень серьезно, но телефонная тема меня увлекла», – признается Александр.

Вскоре любовная история одного из приятелей подтолкнула Галицкого к идее нового бизнеса в приглянувшейся нише. Хороший знакомый Галицкого в Голландии Рогир Валрав из венчурного фонда Baernstede Capital Management B.V. увлекся дочкой своего босса. За ужинами с Галицким он постоянно жаловался, что начальник проверяет по распечаткам содержание его телефонных звонков. Рогиру приходилось выпрашивать листочки с «расшифровками» у финансового директора и затем вручную вычеркивать информацию о персональных звонках. Галицкий увидел поле для автоматизации – он решил предоставить компания сервис для контроля над разделением личной и рабочей жизни своих сотрудников. Рогир в итоге стал кофаундером в Ezwim вместе с Александром и забыл о не сложившемся служебном романе. 
 
Алмазный капитал

По условиям продажи TrustWork Александр должен был отработать в компании еще полгода, но ему не нравилась перспектива корпоративной карьеры под руководством расчетливых менеджеров. Взяв отпуск, чтобы подумать, он отправился в Непал. После отказа работать в Hamsard Group на Галицкого посыпались предложения от хедхантеров, корпораций и венчурных фондов – в основном звали делать due diligence новых ИТ-проектов или как независимого консультанта – помочь с экспертизой. Однако он был нацелен на создание собственного бизнеса – только не знал, строить ли его в Европе, Калифорнии или вернуться в Россию. Не было и четкого понимания нужных рынку продуктов и технологий.

Встряхнуться после полугода раздумий помогло знакомство с Свеном Лангъяером, партнером венчурного фонда Vision Capital и основателем европейской ассоциации Tech Tour. Он предложил провести мероприятие в России, и осенью 2004 года Галицкий привез представителей Nokia, Cisco, Intel, Sony, IBM и других компаний смотреть отечественные проекты – их тогда набралось более 230. Отобрали 25, однако западные венчуристы не слишком заинтересовались российскими разработками. «На Tech Tour выступали уже вполне вставшие на ноги на тот момент «Яндекс», ABBYY, Acronis, «Лаборатория Касперского», Parallels (тогда SWSoft), но в них видели только бизнес «неотесанных русских» и не хотели вкладываться. Меня это завело, мне захотелось помочь компаниям, которые были интересными с точки зрения технологий и потенциальной прибыли, но были мало кому известны», – вспоминает Галицкий. – Все понимали, что русские – классные инженеры, но никто не верил, что они способны строить бизнес, и денег им никто не рисковал доверять».

«Я замечал отношение зарубежных игроков к российским предпринимателям – инвесторам казалось, что люди, воспитанные в духе марксизма-ленинизма, вообще никогда не смогут начать жить по капиталистическим принципам, строить бизнес, – продолжает он. – Российские разработчики и западные инвесторы говорили на разных языках. Признаться, и мне говорить с потенциальными партнерами за рубежом было сложно – в силу все тех же неясных предубеждений с их стороны. Например, когда я искал инвесторов для Parallels, я убедил Сергея Белоусова, что нам нужны деньги именно от самых квалифицированных калифорнийских инвесторов. Мы приехали в Кремниевую Долину, проехали по 5-6 офисам самых уважаемых венчурных капиталистов, и Сергей, который в моих глазах выглядел вполне достойным кандидатом (он хорошо говорил по-английски, у него действительно горели глаза, и у него за плечами был опыт построения Rolsen), получал отказы. Его называли «Распутиным» и просили поменять на «нормального» американского CEO. Мне было трудно переубедить коллег – в итоге сделка Parallels на $12,5 млн с Bessemer Venture Partners, Insight Venture Partners и Intel Capital была во многом обязана моим приятельским отношениям с венчурными капиталистами из фондов. Словом, такое непонимание перспективности российских разработок на глобальном рынке казалось мне несправедливым, неправильным». 
 
В то время Галицкий попробовал вспахать не тронутое никем поле российского венчура, два года проработав в фонде «Русские технологии», созданном «Альфа-Групп». Одной из предполагаемых инвестиций фонда должна была стать Evernote – Галицкий нашел для компании вице-президента по инженерии Дмитрия Ставиского, перестроил ее модель онлайн-бизнеса, нацелив предпринимателей уйти от «декстопа». Однако несмотря на оформленный с Evernote конвертируемый заем «Русские технологии» пошли на попятную. После этой истории Галицкий со словами «ребята, вы ничего не понимаете» покинул фонд, в итоге закрыв в нем лишь одну сделку – с компанией SJ Labs.
Александр хорошо запомнил разговор во время российского Tech Tour с представителем Cisco, который предложил ему создать венчурный фонд с деньгами корпорации в России – у Cisco появилось ощущение, что российский рынок созрел. «Для них венчурные инвестиции были одним из способов захода на рынок, а не только возможность заработать, – поясняет Галицкий. – Идея простая: чем лучше в стране венчурная экономика, тем выше уровень развития технологий и тем больше в конечном счете востребованы продукты Cisco». Единственным требованием Cisco для создаваемых фондов было инвестирование именно в обозначенный регион – так что Александр в 2008 году запустил Almaz Capital Partners.

От Cisco и UFG Asset Managment удалось получить около $50 млн, через год объем расширился до $72,5 млн за счет третьего инвестора – ЕБРР. «На первых порах мы были всеядными и выстроили стратегию на основе быстрых выходов. Так что нескольких ошибок с инвестициями в seed-компании не удалось избежать, – признается Галицкий. – Затем мы стали больше смотреть на более-менее подросшие компании, инвестировали в «Яндекс», Parallels, Qik, Vyatta. Выходы – IPO «Яндекса», продажа Qik Skype и Vyatta – Brocade – были успешны, доходность инвестиций составила от 100% до 1000%. Недавно Almaz Capital объявил о четвертом «экзите» - компания nScaled, развивающая решения для аварийного восстановления данных, была продана Acronis (сумма сделки не разглашалась). Всего за время работы Almaz Capital I поддержал более 15 компаний. С 2013 года команда Галицкого инвестирует в рамках нового фонда Almaz Capital II объемом около $200 млн, полученных от тех же Cisco, UFG и ЕБРР, а также International Finance Corporation (IFC).

Фонд на два континента

За шесть лет после старта первого фонда венчурный ландшафт в России изменился – трансформируется и стратегия нового фонда. «Вкачанные в индустрию государством и частными инвесторами деньги и истории успеха ИТ-компаний привели к тому, что в России появилось новое понимание предпринимательства. Люди поверили, что а) можно сделать успешный бизнес и заработать и б) на старте ты сможешь поднять деньги, – перечисляет Галицкий. – В эфире одного из деловых телеканалов после IPO «Яндекса» я обронил фразу, что это событие дало стране несколько сотен миллионеров. После этого на каком-то круглом столе я услышал от одного парня историю: ему теща накануне сделала укор, что он не пошел работать в «Яндекс» и не разбогател. Это было показательно – отношение к предпринимательству улучшилось».

Главное изменение второго фонда Галицкого и компании – офис в Калифорнии. «Представьте, что вы регулярно ходите покупать овощи на рынок. У вас есть любимые лавочки, а тут появляется новый продавец – и вы не знаете, откуда у него, например, помидоры и сколько в них пестицидов. Вот так мы чувствовали себя, пытаясь развивать активность на глобальном рынке и в Кремниевой Долине, будучи фондом с российским офисом и преимущественно российской командой, – объясняет Александр. – Мы не могли особо торговаться по цене – так что, например, при продаже Vyatta вынужденно продешевили. Фонду-«чужестранцу», чтобы быть успешным на рынке США, нужно иметь доверительные партнерства с топовым фондами, такими, как Sequoia Capital или Accel Partners, – объясняет Александр. – Мы хотим, чтобы мы были лучшими соинвесторами для таки именитых фондов, когда речь заходит об инвестициях в стартапы в России и СНГ. Так что мы решили выстроить сильный фонд по ту сторону Атлантики».

Almaz Capital II работает как bridge-фонд, соединяя Россию и США. Российский офис помогает проектам с международными перспективами выйти на глобальный рынок. Если зарубежным компаниям требуются сильные разработчики, то Almaz Capital II, не экспортируя инженерные кадры за границу, может создавать совместные команды для западных проектов. «Я замечаю, что многие программисты и технари сейчас не особо хотят уезжать из России: в Кремниевой Долине, Сингапуре или крупных европейских городах довольно высока конкуренция, а если уезжать в Финляндию или Латвию – там после Москвы скучно, – поясняет Александр. – Люди любят жить в культурной среде, к которой они привыкли. Мы даем им возможность работать в перспективных технологических компаниях, оставаться «на переднем крае», живя, например, в Москве. Для нас это выгодно. С другой стороны, сильный офис в Долине позволил нам получить более высокий «знак качества». Например, уже во втором фонде мы закрыли совместную сделку с американским венчурным фондом Greylock Partners, а Cisco напрямую вложилась с нами в несколько российских стартапов. Все это повышает ценность бренда Almaz Capital».

Галицкий подчеркивает, что концентрироваться на инвестициях в американские компании фонд не планирует. «Скажу честно, пока в Долине мы – не первый фонд, к которому придет классный стартап, – признается Александр. – К тому же, нам действительно важно сохранить связку между двумя офисами, а для этого необходимы инвестиции в российские команды. Идея проста: если мы сделали сделку в России и видим, что бизнес компании лучше развивается в США, подключаем калифорнийский офис с компетенциями в развитии бизнеса именно на Западе. И наоборот: если сделали сделку в США и здесь быстро находится инженерная команда, готовая работать по ее запросам, мы, российский офис, курируем ее».


Правила жизни инвестора Александра Галицкого

О кафе интенсивного графика

Я живу между Москвой, Амстердамом и Калифорнией. Хотя, пожалуй, понятие «малая родина» для меня не существует, с юности я не привык привязываться к местам. В моих командировках в годы СССР нас постоянно задерживали что-то доделывать. Хотя формально мы могли быть в командировке не больше 40 дней – потом положены были три дня для встречи с семьей. Ну, заставляли подписывать документы, что мы отказываемся от отдыха по собственному желанию – что делать. Понятно, что и сейчас постоянные перелеты плохо сказываются на наличии свободного времени, на личной жизни – но я привык.

Вообще говоря, спокойная жизнь не по мне. Когда случается так, что жизнь входит в размеренный график, в наезженную колею, мне становится не по себе. Эстер Дайсон как-то сказала мне: «Наша жизнь коротка в масштабах развития всей Вселенной, а знаешь, чем мы живем? Местами, которые производят на нас впечатление, и людьми, которых мы встречаем. Так что получается, чем больше мест ты посещаешь и с чем большим числом людей общаешься – тем дольше твоя жизнь». Я полностью согласен с ней в таком измерении. И в этом смысле мне мой график и стиль жизни нравятся. Я встречаюсь с множеством людей, за все это время объехал 53 страны, и не собираюсь сбавлять обороты. Даже в отпуск я предпочитаю ездить каждый раз в новую страну. То же с людьми – при каждой встрече ты берешь что-то от собеседника. Пожалуй, это чем-то напоминает жизнь кровососущего насекомого – ты не можешь уже без этой энергетики огромного количества людей, их знаний, мнений, эмоций. Это и есть кайф жизни, а остальные блага вроде домов, квартир и машин на самом деле совершенно не важны.

Об изоляции

Однажды мы с командой Parallels отправились на Телецкое озеро, на Алтай – дней на пять, в полную глушь. Нас вез пароходик, и когда он завернул за мыс – связь оборвалась. Нас отрезало от цивилизации. Следующие несколько дней все мы переживали, что наши BlackBerry не «видят» сети, искали горки и даже пытались залезать на деревья. А потом, поняв, что бесполезно, все как-то успокоились, расслабились. И мы отлично провели время чисто мужским коллективом – общались, гуляли, наслаждались природой. Но когда мы отправились обратно, и все почувствовали, что вот сейчас мы снова пройдем тот самый мыс – конечно, все ринулись «ловить» сигнал и через несколько минут все уже сидели, уткнувшись в телефоны, и проверяли пропущенные звонки.
Это я к тому, что отвлекать себя на какое-то время можно – но вряд ли ты сможешь полностью отключиться от дел. Я для себя нашел два неплохих способа – горные лыжи и подводное плавание. Когда ты летишь со склона – быть на связи довольно сложно, без специальных «умных» шлемов или очков. Я подумывал их купить, но потом как раз подумал, что так партнеры и предприниматели смогут «поймать» и в отпуске – и отказался от этой идеи. Ну, и под водой, конечно, тоже особенно не поговоришь. Так что у меня есть две недели в году, когда я стараюсь быть с семьей и наедине с собой.

О преодолении себя

Вообще, мне всегда нравился спорт, где нужно себя преодолевать. Началось все с тяжелых тренировок по плаванию в детстве, на длинные дистанции – когда ты все ждешь «второго дыхания», а организм не хочет «рестартануть». В юности любил ходить в горы. Всякий раз в первые дни пути меня одолевали мысли: зачем это все, твои однокурсники сейчас валяются на пляже, развлекаются – а ты мерзнешь, тащишь рюкзак, ночуешь на льду. Но после восхождения на вершину – неописуемое ощущение – и спуска вниз я смотрел на все то, чем занимались другие, как на суету. Походы в кино или посиделки вечерами переставали быть увлекательными – потому что в сознании у тебя оставалось то захватывающее ощущение неба и гор, та прогулка по снежному куполу и кайф от того, что «я смог».  


«Центробит» привлечет $200 тысяч от Starta Capital Accessor Fund
2014-10-21 00:00
Компания «Центробит» (CentroBit) привлечет $200 тысяч в посевном раунде финансирования от фонда  Starta Capital Accessor Fund. Об этом Firrma сообщил глава фонда Алексей Гирин.

Раунд планируется закрыть в течение месяца. Остальные подробности сделки не раскрываются.

О Starta Capital Accessor Fund 

Фонд начал свою работу вечной 2014 года. Первоначальный объем фонда составлял $3 млн. 

О «Центробите»

Российский разработчик и интегратор систем интернет-дистрибьюции и e-commerce проектов под ключ.


IBS продал 51% компании «Гиперметод» ее основателям
2014-10-21 00:00
Системный интегратор IBS продал 51% компании «Гиперметод» (ООО «Ленвэа»), разрабатывающую ПО для дистанционного обучения, основателям Дмитрию Кречману и Юрию Перепелицыну. Информацию об этом Firrma подтвердил Дмитрий Кречман.

 Сделка была закрыта весной 2014 года. Подробности не раскрываются. Теперь «Гиперметод» полностью принадлежит Дмитрию Кречману и Юрию Перепелицыну, в соотношении 50 на 50.

IBS приобрел 51% «Ленвэа» в 2008 году перед проведением IPO.  

О  IBS

Ключевыми бизнесами IBS Group являются системная интеграция и разработка программного обеспечения (Luxoft). В группе компаний работает около 8600 человек. По данным отчетности IBS Group по US GAAP за 2013 финансовый год выручка компании составила $870,3 млн.

О «Гиперметоде»

«Гиперметод» внедряет системы дистанционного обучения в компаниях, учебных заведениях, промышленности, органах государственной власти, учебных центрах. Компания предлагает готовое программное обеспечение и внедрение его в деятельность организации, интеграцию с уже существующим программным обеспечением, поставку или разработку необходимых учебных курсов, разработку программ обучения.

Один день из жизни бизнес-ангела: Алексей Гирин, Starta Capital
2014-10-21 00:00

Firrma и Национальная Ассоциация Бизнес-Ангелов запускают проект «Один день из жизни бизнес-ангела». Чем живут самые успешные частные венчурные инвесторы, о чем думают и как проводят время? Первый наш герой – ангел и глава фонда Starta Capital и член Национальной ассоциации бизнес-ангелов Алексей Гирин Алексей рассказал нам о рисовой каше, jet lag, санкциях, вложениях в реактор для переработки отходов и новой жизни в роли партнера посевного фонда.

Утро бизнес-ангела Алексея Гирина вот уже несколько лет начинается одинаково: в 7 часов он варит кашу для своих детей. Сегодня, например, рисовую, но сам больше всего любит гречневую. «Журналисты спрашивают часто о влиянии санкций на венчурный рынок, на Starta Capital. Меня вот санкции коснулись в быту – раньше готовил на молоке Valio, теперь использую «Брестлитовское», – смеется Алексей.

Пока дети собираются в сад, Гирин успевает проверить почту и пообщаться по «скайпу» с коллегами из США. Сегодня важная консультация с американскими адвокатами по вопросам структурирования посевного фонда и привлечения в капитал новых пайщиков.

В 10-11 часов начинается время выездных встреч, с юго-запада мы едем в центр. Переговорами наполнен весь день Алексея – ему нужно быть в курсе развития своих портфельных компаний, общаться с новыми проектами, привлекать в фонд пайщиков, встречаться с командой. По городу он предпочитает передвигаться на подземке: так быстрее и о парковке волноваться не приходится. Тем более что в числе его любимых мест для деловых встреч – Белая площадь в районе Белорусского вокзала и площадка API Moscow Красный Октябрь, где сидят два его портфельных проекта.

«На API я стараюсь бывать каждый день, во-первых, нужно держать в тонусе наши команды Healbe и TicketCloud, обе сейчас как раз привлекают новый раунд, во-вторых, тут чаще всего я встречаюсь с будущими портфельными проектами, плюс на Красном Октябре всегда много интересных мероприятий», – объясняет Гирин. Обсудить действительно есть что: инвестор недавно вернулся из десятидневной командировки в США, и теперь надо наверстывать упущенное время – подводить итоги портфельных проектов за сентябрь, узнавать подробности совета директоров Healbe.

В API Moscow Красный Октябрь сегодня людно: к резидентам площадки добавились и полуфиналисты конкурса Generation S, собравшиеся здесь на коучинг, а также организаторы: эксперты РВК и ЦИР Москвы. Обычно инвесторы работают в переговорных комнатах, но сегодня везде аншлаг. Мы выбираем место потише. В перерывах между кофе, которым Алексей старается побороть свой jet lag, образуются встречи с двумя проектами, попавшими в пайплайн Starta Capital. Один рассказывает, как вчера защищался на инвесткомитете в Moscow Seed Fund, другой спрашивает совета по техническим вопросам инкорпорирования будущей сделки.

«Вообще сейчас я поиском проектов не занимаюсь, я подключаюсь на поздних стадиях, смотрю на команду, даю какие-то советы по сложным вопросам. Сейчас моя основная задача – взаимодействие и привлечение новых пайщиков, помощь в организации раундов портфельным компаниям», – говорит Гирин.

Когда-то Алексей работал в консалтинге, потом занимался фандрайзингом. А в 2011 году решил, что проектам в России не так нужны эти услуги, как реальные деньги. Поэтому он и начал инвестировать в стартапы вместе с группой своих друзей. Первый опыт ангельских вложений Алексей вспоминает с улыбкой: в 90-е дал денег на «реактор для переработки древесных отходов в какие-то сорбенты». В сорбентах и древесине Гирин ровным счетом ничего не понимал, но презентация и предприниматель оказались уж очень убедительными. «Слава Богу, эта инвестиция была неуспешной. Когда первый опыт в какой-то деятельности успешен, как показывает практика, это негативно влияет на последующие действия в этом направлении», – объясняет он.

Постепенно деятельность по поиску, инвестированию и сопровождению проектов стала занимать 100% времени бывшего консалтера, и он решил вырасти из бизнес-ангела в полноценный посевной фонд. Пайщиками его Starta Capital стали отдельные ангелы, да и фокус фонда не поменялся – проекты ранних стадий. «За 3 квартал все наши портфельные проекты получили следующие раунды: Healbe привлек $2,6 млн, «Центробит» закрывает раунд на $200 000, iBuildApp – на $400 000, Amazing Hiring $500 000», – подводит он итоги. Сейчас Гирин спешит на новую встречу: проекту TicketCloud срочно нужно уточнить у инвестора детали по привлечению следующего раунда.

По словам ангела, с портфельными проектами они видятся еженедельно, а раз в месяц получает от них отчет о ключевых параметрах бизнеса: инвестиционная активность, статистика по продажам и клиентам, либо статус разработки.

Но кроме проектов встречаться Алексею приходится и с потенциальными пайщиками. «Когда ты из группы ангелов превращаешься в фонд, все процессы начинают работать по-другому, – делится Гирин. – Во-первых, в какой-то момент образовывается команда фонда и важно правильно распределить роли, делегировать полномочия. Во-вторых, нужно выстроить отношения, сделать фандрайзинг, в том числе среди незнакомых тебе людей. Но с другой стороны, у тебя всегда есть деньги, и если вдруг встречается интересный проект, не нужно тратить лишних усилий на убеждение партнеров-ангелов инвестировать».

К шести он старается завершить все свои рабочие дела: нужно возвращаться домой, забирать детей из сада. Вечер для него – семейное время. Но сегодня придется немного задержаться, на 18.00 назначена встреча с командой Starta Capital. На повестке дня: обсуждение пайплайна. Задерживаться на работе, по словам инвестора, приходится 1-2 раза в неделю, но только по действительно важным поводам – общекомандные встречи, заседания закрытого клуба бизнес-ангелов. На все другие вечерние мероприятия Алексей старается не ходить, это интересно, но неприоритетно. «За многие годы я усвоил одно правило: нет ни одной задачи, которая реально требовала бы решения в вечернее или ночное время. Если разобраться, то все можно успеть в обычные рабочие часы», – говорит Гирин.

Сам он живет по свободному графику: первыми в его календарь заносятся общекомандные встречи Starta Capital, затем переговоры с партнерами, а уже потом сам Алексей старается уместить в свободные слоты оставшиеся дела. Утром – общение с Америкой, днем – встречи в городе, вечером – семья и дети. «Запланированные встречи отменяются регулярно, но это даже хорошо. Появляется возможность заняться аналитикой и решить вопросы, требующие моего присутствия за компьютером. Иногда в этом круговороте переговоров я на 2-3 дня откладываю ответы на письма», – делится он. Мы прощаемся с Алексеем на Берсеневской набережной, насыщенный переговорами и встречами день в API Moscow Красный Октябрь закончился, он спешит домой: «Мой лучший досуг – это мой дом и мои дети. Мы ходим в пиццерию, где ребята сами готовят пиццу, гуляем в парке или во дворе, ездим куда-то вместе. Пока они маленькие мой досуг – это их досуг».  



Стартап HomeZada объявил о привлечении 2,1 млн долларов
2014-10-21 14:13
Стартап HomeZada объявил о привлечении инвестиций на сумму 2,1 млн долларов. Венчурный раунд финансирования был проведен фондом Moneta Ventures при поддержке нескольких ангел-инвесторов.

IBS ПРОДАЛ 51% КОМПАНИИ «ГИПЕРМЕТОД» ЕЕ ОСНОВАТЕЛЯМ
2014-10-21 14:18
Системный интегратор IBS продал 51% компании «Гиперметод» (ООО «Ленвэа»), разрабатывающую ПО для дистанционного обучения, основателям Дмитрию Кречману и Юрию Перепелицыну.

Стартап Recurly привлёк 12 млн долларов
2014-10-21 14:23
Стартап Recurly объявил о завершении венчурного раунда финансирования объемом в 12 млн долларов. В роли инвесторов нынешнего раунда выступили: Devonshire Investors, Greycroft Partners, Polaris Partners и e.ventures.
В избранное